Системная нежить. Том 4

Глава 23 Костер

Это была шестнадцатая серия блинков и меня откровенно тянуло блевать.

Даже мой прокачанный мозг не позволял мне выдерживать блинки без остановки.

Но — главное же результат, верно?

По моим расчётам я отдалился от гостеприимной и щедрой в своих подарках гоблинской столицы на триста километров за какие-то полчаса.

Быстрее я мог перемещаться только на своей самолёте и именно его я очень хотел задействовать.

Если баба Яга — первая отечественная женщина авиатор, то я, как Кощей Бессмертный был бы не прочь стать первым в этом мире воздухоплавателем. Проблема в столь примитивном мире гоблинов начиналась с самого начала — не было ничего даже приблизительно похожего на взлётно-посадочную полосу.

Фактически сейчас я уже находился южнее тракта и на опустошённый землях. Насколько тут работала магия мёртвых или особенности климата — понять было сложно.

Кое-где росли колючие кусты и жёсткая трава, желтоватая почва была сухой и покрытой трещинами, иногда проскакивали жёлтые ящерицы и мелкие насекомые.

Ни одного водоёма, ни ручья, ни деревца чтобы давало тень. Я в очередной раз поблагодарил безвестную богиню далекого мира, подарившую мне кувшину Сэл, в виде фляжки, которая стабильно поставляла мне воду, хотя та и отдавала запахами вонючей пустыни.

Близился вечер. Я давал себе отдых по пять-десять минут и снова совершал серии блинков, но уже не так активно и старался себя беречь. Ведь когда на мою голову свалилось задание (не имевшее, кстати, сроков исполнения) на добычу этой самой «мёртвой звезды», то плана по его исполнению не возникло.

Не было карты, маршрутов, логистики, представления о том, охраняет ли кто-то сей артефакт или он торчит как «монолит» посреди шестого энергоблока и разговаривает голосом Сидорович.

Для правителя, который хотел это оружие массового поражения добыть и применить, у кагана Цалапая III было на редкость мало полезной информации. Он отделался от меня несколькими пространными байками и наблюдениями с окраин Великой Пустоши, в том числе с уже знакомого мне торгового тракта.

В то же время, среди ценностей, которых я позаимствовал из каганской сокровищницы были три книги, помещенные туда явно за наличие золотых украшений на переплёте. Так что, можно сказать, каган всё равно мне чуточку помог, хотя и не по своей воле.

Одна — заклинания и магические практики, описания монстров и прочей жути. Забавно, но для того, кто временно гастролирует в мире гоблинов и не намерен там прописаться, без пользы.

Вторая — генеалогия и родственные отношения между двадцатью шестью правящими домами континента. Тоже, такое себе чтиво.

Третья книга явно было изготовлена до прихода системы. Из неё можно было быстро сделать вывод, что мир гоблинов Алем — никогда индустриальным не был. Он плавал в чём-то среднем между античностью и средневековьем, с разборками, войнами и королевствами. И когда пришла система, этот мир был слишком прост, чтобы принципиально меняться. Да, население наверняка сократилось в разы, и смертоносная магия натворила тут дел. Но книга «Торговые приемы в самой лучшей во всём круглом мире Компании 'Штец и сыновья» давала упрощённые представление о мире «до системы».

И что показалось мне бесценным и заставило остановить свои скачки по смертельной пустыне — там была карта континента. Даже примитивная и уложенная на развороте двух листов, она была самым ценным из источников знаний.

Моя суперспособность поглощать информацию — не сработала, так что книгу придётся полистать.

Я набрёл на глубокое русло высохшей реки. Солнце громадным красноватый шаром катилось к горизонту. Внутри глубокой впадины русла росли измождённые деревца, тут же, рядом были повалены временем и ветром их высохшие от жары собратья.

Навык картографа показывал мне что рядом находится явно не природного происхождения прямоугольник.

Я без труда нашёл его и это оказалось какое-то пострадавшее от времени и ветра строение, брошенное в стародавние времена, без крыши, но с мощными каменными стенами, которые на половину вросли в грунт.

При помощи бердыша я нарубил дров из поваленных временем высохших деревьев и, помещая их в инвентарь перенёс внутрь здания. Обычной зажигалкой разжёг огонь и организовал себе костёр.

Солнце садилось, подарив небу потрясающий глубиной и яркостью закат.

Теперь, сидя у костра, я достал сковородку, бутылку оливкового масла, кусок сырого мяса, сразу двухкилограммовый, и бутылку колы без сахара, которая до сих пор оставалась холодной.

Попивая колу, я жарил мясо, посыпал его специями и читал украденную у кагана книгу.

Язык тот же, гоблинский, хотя речевые обороты с тех пор сильно поменялись. Содержание было наискучнейшим. Это была реклама, самовосхваление и пропаганда какой-то торговой конторы, а также наставления для руководителей среднего звена по управлению персоналом, закупкам, расценкам на логистические услуги, справочник канувших в лету компаний-конкурентов с которыми было запрещено иметь дело и дружественных, с которыми, напротив, иметь дело рекомендовалось.

Среди прочей мути были описаны филиалы и обширная география «корпорации». Ну и карты.

Конечно, меня дико смущало, что городков торгового тракта, как и самого тракта на карте не было. Не было и города Хазур-Ран. Я пересмотрел карту вдоль и поперёк, но такого города не нашёл.

Извлек из инвентаря стул, перевернул мясо на сковороде, достал из инвентаря широкую миску и банку консервированного зеленого горошка.

Поскольку всё это время пребывал в теле Кощея, то поиском живых заметил, что в трещину дальней стены робко протиснулось какое-то живое существо.

Свет от костра, слепящий меня, не давал рассмотреть детально, но существо было маленьким, не больше кошки. А ещё оно определённо было теплокровным и любопытным, потому что сидело и следило за мной из незаметного (как ему казалось) укрытия между куч природного мусора, и не уходило.

Ладно, пусть сидит. Не нападает, уже молодец.

Вернёмся к карте. А если предположить, что до прихода системы Хазур-Ран назывался иначе? Или вообще был мелким райцентром, не отмеченным на карте? Могло такое быть?

На карте континента был участок, чтобы слева соцветие гор, сверху тоже горы, но пониже ростом. Севернее раскинулось море со странным названием «Свередеш». Даже нечто подобное озеру в форме фасолины между небольшими горами — было.

Предположим, что страна, которая сейчас называется Хазур — сейчас расположена здесь.

Достал из инвентаря карандаш и поставил отметки на бесценном фолианте.

Тогда получается… пу-пу-пу.

Город под названием Филланика — это то, что они называют Кайс? Могут быть особенности наречий, произношений… В любом случае города любого размера с названием «Кайс» на карте тоже не было.

А вот некая Филланика — была. На юго-западе, до неё два пальца по карте, по местности вокруг — многочисленные озера и поля.

Кстати, озёра — это мысль. Местные не упоминали в Великой пустоши никаких озёр, но это может быть объяснимо тем, что теперь их и нет. А вот то, во что озера превратились…

Ближайшее должно быть где-то рядом.

Переворачиваю мясо. Зверёк, который следил за мной, учуял сногсшибательный запах мяса и перебрался ближе, так что теперь я даже могу его рассмотреть. Похожий на тощую длинноногую пушистую собаку, со слегка свалявшейся шерстью, он оказался уже недалеко и присел на ноги, обвив их хвостом и поблескивая глазками.

Голодный, наверное.

Я отрезал ему пехотным божественным ножом несколько кусков и кинул рядом с собой.

Какое-то время зверь колебался между голодом и страхом передо мной, но, в конце концов — подошёл. Каждый следующий кусок валялся ближе и под конец он уже кушал у моих ног.

Потрепав его по холке, убедился, что он вполне дружелюбен.

Итак, надо поискать утром озеро.

— Ты будешь стеречь мой сон? — спросил я зверька, но тот вместо ответа сыто зевнул, свернулся калачиком у моих ног и уснул. Ну… Такой себе охранник.

В былые времена я бы извлёк Темника, но к нынешним громилам совсем другое отношение. И дело здесь вовсе не в том, что они «произошли от обезьян», это как раз мало что меняло. Дело в том, что с Темником я многое прошёл и был к нему психологически привязан.

После некоторых раздумий вообще никого для охраны себя доставать не стал. Мне и нужно-то, пару часов сна от силы, чтобы перезагрузиться и с новыми силами двигать вперёд.

Достал из инвентаря спальный мешок, завернулся в него, а мелкий пустынный пёс, не просыпаясь, придвинулся ко мне.

Горел огонь, пустыня становилась очень холодной. Наверное, именно этот факт позволяет обитателю пустыни не сойти с ума — он знает, что за дневной жарой обязательно придёт пробивающий до костей холод. Все переменчиво.

С этой мыслью я накинул на себя невидимость и уснул.

Проснулся от того, что кто-то кашляет. Прежде чем в прыжке доставать палаш и махать им во все стороны, попробовал пошевелить рукой. Ну, вроде не скован. Приоткрыл глаз и осмотрелся.

Это был Джим.

Он разжёг костёр из вчерашних дров и при помощи системы металлических спиц подвесил над костром пузатый чайник, напоминающий чайник Товарища Сухова, при этом ругался на смеси гоблинского, русского и системного.

— Доброе утро, — я глянул на небо, оно было посветлевшим, но солнце ещё не встало.

— С чего ему быть добрым, мёртвый человек? Желаешь кофе с утра?

— Конечно! — обрадовался я.

— А нету, — развел руками гоблин, достал из инвентаря полупустую бутылку виски и отхлебнул. — Будет чёрный чай.

— Гоблинский? — я встал и стал собирать спальник.

— Ху… Цейлонский. Тонкий аромат и изысканный вкус, так написано на упаковке. В общем, пыль с дорог вашей Индии.

Я сбегал за стену, оправился, повстречал гуляющего вокруг здания пса, кинул ему ещё пару кусочков мяса и даже налил в углубление плоского камня воды из кувшины Сэл, чтобы животина попила.

— Какой у нас план? — поинтересовался Джим, ёрзая и устраиваясь своей гоблинской жопой в песке.

— Пьем чай, едим шпроты из банки, ищем озеро.

— Озеро?

— Что за привычка у вас, у гоблинов, всё повторять?

— Потому что ты бубнишь и нихера не понятно, мёртвый говорящий человек. Что за озеро?

— Любое, Джим, любое.

— Пустыня же… Там воды не будет.

— Нам не нужна вода… Сам увидишь. Что там с чаем?

Мы пили крепкий горячий напиток, в который Джим, раньше, чем я его остановил, бахнул сахара. Великая пустошь вокруг нас была безмолвной, спокойной и величественной и только где-то за стеной тявкал пёс.

Быстро всё собрав и забросив вещи в инвентарь, я загнал Джима в призыватель и отправился в путь, на броневике и в этот раз — совершенно один. Одиночество меня не угнетало, а даже наоборот.

Поскольку пустошь была не только ровной, но и плотной, исключающей риск увязнуть, то я спокойно разогнал технику до девяноста километров в час и зорким соколом осматривал окрестности.

Солнце не успело далеко уйти от горизонта, когда слева от меня показалась ровная как зеркало — плоскость.

Озеро, которое существовало тут до прихода система — сейчас превратилось в некое подобие солончака, что было плохо для экологии и местных видов, но хорошо для быстрой езды.

В моем мире на высохших озерах даже, иной раз, делают аэродромы. Грунт плотный и ровный, подходящий для «взлётки».

Остановился, вышел, критически попинал землю. Надо пробовать.

Убрал броневик, извлёк МИГ-17, провёл довзлетную проверку. Не открывая кабину, переместился туда блинком. Жаль, что нельзя свернуть технику, когда ты внутри, было бы удобно, потому что я представлял, как взлетать, но не имел точного представления о посадке. В крайнем случае полёт будет разведывательным. Потому что Великая пустошь, в отличие от остальных носителей приставки «Великий», была поистине громадной и те другие два техногоблина, кого послал долбанный каган могли тупо умереть от перегрева, блукая по колоссальным просторам.

Солнце не очень высоко поднялось над горизонтом, я широко раскинул руки и приобнял дюралюминиевый корпус самолёта. Как бы далеко он не летал, никогда ему не доводилось рассекать пространство иного мира. Как бы задолго до моего рождения он не был собран, но самолёт и броневик — самое родное для меня, что есть в этом злобном и изрядно пыльным гоблинском мире.

— Надеюсь, я не подвожу тебя. Верю, что ты не подведёшь меня.

Блинк. Я сел на место пилота. Кабина тесная, так что техногоблина не выпустишь, ему тут тупо негде поместиться, разве что на коленках, но наши отношения не были настолько близки.

Пуск двигателя, прогрев, тормоза на двигателе, тормоза на шасси, проверка систем, руль высоты, руль по горизонту, все закрылки работают.

Двигатель бодро разогрелся, корпус дрожал в нетерпении.

Жарим. Снимаю оба тормоза, машина заметно дёргается и рвется вперёд, быстро развивая скорость.

Хотя никакой длиной ВПП я не ограничен.

Чётко по рекомендации скорости отрыва тяну штурвал, поднимая машину от грешной гоблинской земли, одновременно наращивая нагрузку на двигатель, одновременно балансируя скоростью, высотой и тягой, не забыв убрать шасси.

На высоте в четыре с половиной тысячи перестал набирать скорость и уменьшил нагрузку. Теперь на скорости в тысячу километров в час, я осматривался, крутил головой как учил Маэстро.

Пустыня с такой высоты не смотрелась как нечто равномерное, напротив, разные зоны отличаются по цвету, по текстуре, но переходили одна в другую плавно и постепенно, как аэрография природного происхождения.

Когда до меня дошло что мой обзор напрямую зависел от высоты, я постепенно поднялся на десяти тысяч. А тот момент прошло уже двадцать минут полёта и практически сразу же я увидел неровности справа и спереди.

Всё что у меня есть из навигации, это компас, который показывал юго-востока-восток.

Направил на расположенные на горизонте неровности, выставил высоту, скорость и руль, поставил на автопилот, после чего полез в инвентарь и достал свой старый добрый китайский бинокль.

Ну да, это не природная неровность. А раз так, то это и есть город Кайс. Мёртвый город гоблинов.

…

Вообще, летать на МИГе по примитивному миру красиво и увлекательно.

Я вырубил автопилот, сделал круг над городом и заметил во всём этом мертвенно-сером пейзаже внезапно яркое зеленое пятно.

Когда я зашёл на второй круг и сбросил скорость чтобы это пятно рассмотреть, то в земли, из четырех точек на меня полетели кляксы магической атаки, энергетической и огненной магии.

Заложил вправо, одновременно наращивая скорость, потому что пришла пора исполнять мудрость «крути педали, пока не дали» — в небе.

А вообще, раз вы стреляете, значит вы там есть и вам есть что скрывать!

…

Судя по точности их стрельбы, никто не готовился отражать воздушную атаку, просто ради меня адаптировали плотную магическую атаку.

Я снизил машину и раздумывал, что теперь делать… Возле города не было солончаков, если не считать высохшего русла местной реки, но мне такое не совсем подходит. Значит, сажать некуда и пора пробовать план «Б».

Прикинул, насколько я себя хорошо чувствую и, когда отошёл от ПВО на добрые три десятка километров, то максимально сбросил скорость, снова выставил автопилот, применил блинк и оказался снаружи и недалеко от летящей техники.

Ну как недалеко…

Пара секунд и железная птица уже в полукилометре. Несколько блинков и я нагнал МИГ и снова промахнулся в попытке втянуть её в карту. В третью попытку, находясь в воздухе, переместился вперед вдоль направления движения своего неуправляемого самолёта и поймал его, когда он летел, а я, тем временем, падал.

Теперь, когда самолёт был в карте, стоили, перебарывая головокружение, приземлиться самому.

…

Пригород, где я оказался, меня не радовал. Полузанесенные здания, кругом песок, палки торчат, бродят редкие умертвия, которые реагировали на меня исключительно враждебно.

Я был за пределами стен города Кайс, однако были в этом и два «но». Первое. Меня не интересовал сам город. Второе. Меня интересовал зеленый объект, охрана которого решила меня грохнуть.

Добираться пешком я, само собой, не собирался.

Броневик иногда проседал в песке, но позволял ехать «в направлении». Ещё каких-то сорок минут, довольно много произнесённого мной мата и три сбитых умертвия, когда я увидел с пригорка «зеленую зону».

Зелень меня озадачила. Чем ближе к сердцу пустыни, тем меньше признаков жизни, ближе к городу даже ящерка между камушком не мелькнула.