Сияние

Глава 16

Из беспамятства выплывал с неимоверным трудом. Долго, постепенно.

Осознавать себя начал в мутной темноте — без внятных мыслей, в состояние противной болезненной слабости. Странное чувство полуяви-полусна, когда уже получается понять, что бодрствуешь, но еще не получается полностью проснуться и сконцентрироваться.

Все получилось, причем неожиданно быстро. И проснуться, и сконцентрироваться — когда вспомнил, как последним ударом убил демонессу. Вспомнил, как испепелившая ее стена молний ударила и по Магнуссону с да Сильвой. Очень уж я вложился в последний удар, там на немалой площади ничего живого не должно было остаться.

Благодаря эмоциональной встряске от этого воспоминания мгновенно сбросил мутные оковы беспамятства и открыл глаза. А вот это ничего себе: надо мной чистый белый потолок, слева от кровати заметна стойка капельницы. Помещение похоже на номер в лухари гостинице, но по некоторым признакам заметно, что в первую очередь это все же больничная палата.

Ну и где я? Ах да, Альбины рядом по-прежнему нет, никто мне ответит.

— Мы в Познани, — раздался вдруг рядом до боли знакомый женский голос.

От неожиданности я даже поднялся, рывком привстав на кровати. Зря: меня тут же повело, картинка перед глазами поплыла, и я — заботливо удерживаемый чужими руками, мягко завалился обратно. Когда снова получилось сфокусировать взгляд, увидел Надежду — она склонилась надо мной, ее рассыпавшиеся темные волосы щекотали мне лицо. Глаза кавайной светлости оказались совсем рядом, после чего она меня обняла и поцеловала. Очень быстро, мимолетно, после чего сразу выпрямилась и отстранилась. Так получилось, что я невольно потянулся за ней и снова приподнявшись на кровати увидел, что в палате мы не одни. Неподалеку, на кресле, расположилась принцесса Ядвига. Вернее — если все хорошо, это уже мой бывший фамильяр Альбина.

С невысказанным вопросом посмотрел наследнице польского престола в глаза.

— Доброе утро, Дмитрий, — ровным тоном произнесла Ядвига.

Голос холодный и искусственно спокойный — настолько, что я даже начал опасаться, что передо мной сейчас действительно Ядвига, а не Альбина. Но почти сразу принцесса едва заметно пожала плечами, но при этом на лице ее возникло хорошо знакомое выражение лица фамильяра.

Не сдержался, выдохнул облегченно — оттого, что покинул ад в Северном Уэльсе и оттого что не нахожусь среди врагов. Еще раз вздохнув, я — чуть ли не со старческим кряхтением, повернулся и осмотрелся. Кроме Ядвиги и Надежды в палате больше никого.

— Магнуссон? Да Сильва? — спросил я у Надежды, не сразу справившись с осипшим после долгого беспамятства голосом.

— Живы.

— Какое сегодня число?

— Двадцать седьмое сентября.

Прикусив нижнюю губу, я коротко глянул на Ядвигу (Альбину), после чего снова повернулся к Надежде.

— Я же… я же не был в Лондоне двадцать третьего числа?

— Был, — едва заметно усмехнулась Надежда. — Только при этом ты не был в сознании.

— Как так получилось?

— После того как вы втроем убили Королеву демонов, вас забрали с места прорыва и эвакуировали в Лондон. Двадцать третье число ты там и провел. После чего тебя, с приключениями, вывезли в Польшу, — Надежда бросила короткий взгляд на Ядвигу.

Вот это интересно: судя по тому, как напряжена Надежда, присутствие в польской принцессе моего альтер-эго Альбины — это только наша с фамильяром тайна. И, наверное, не стоит пока думать об этом слишком громко.

— Кто…

Замолчал я на полуслове, не сразу найдя нужные слова. Сознание еще мутное после беспамятства, во рту сухо и говорить непросто, а вопросов в голове роится настолько много, что мысли то нелегко собирать в кучу, не говоря уже о том, чтобы выдавать связные фразы.

Ядвига (Альбина) вдруг поднялась, прошла к мини-бару, налила мне воды и принесла стакан. Несколько глотков, после чего жить стало намного лучше — взглядом поблагодарил я Ядвигу. После чего получил едва заметный кивок, а взгляд и выражение девушки на мгновенье изменились, очень напомнив мне мимику Альбины. Жить стало еще немного лучше и чуть-чуть веселей.

— Из Лондона тебя вывозили люди ее высочества, — кивнув на присевшую обратно в кресло Ядвигу, ровным голосом заговорила Надежда. — С места прорыва тебя забрал Василий Ндабанинга.

— Так он же… вроде как погиб, — вспомнил я аляповато одетого гангстера, который лежал без признаков жизни рядом со своей золотой дамой сердца.

— Вася-то? Живее всех живых, — пожала плечами Надежда.

«Вы готовы, дети? — в этот момент очень живо вспомнилось мне, как кричал Василий. Тогда я подумал, что вряд ли Василий знает главу Госсовета Российской Конфедерации и предположил, что в этом мире есть еще энное количество гостей из моего мира. Но вот сейчас, судя по тому как говорила Надежда о Василии, изменил мнение. Если кавайная светлость знает его до такой степени фамильярности, значит и его знакомство с таинственным высоким чиновником, который частенько жжет мемами из моего мира, вполне реально.

Сознание все больше прояснялось, так что у меня уже одновременно получалось и слушать то, что говорит Надежда, и обдумывать услышанное. Она же продолжала рассказывать:

— Когда Королева демонов умерла, вас троих — тебя, Магнуссона и да Сильву, оглушило ментальным ударом ее последнего крика. Ты лежал в беспамятстве долго, почти неделю: твои физические повреждения не идут ни в какое сравнение с тем, во что превратился твой энергетический каркас. Василий же к такому просто невосприимчив, он ведь не владеющий даром.

— Не поэтому, — раздался вдруг совсем рядом неуловимо знакомый мужской голос.

Я посмотрел по сторонам в попытке понять кто это сказал, но никого в палате кроме Ядвиги и Надежды не увидел. Кавайная светлость же продолжала говорить, как ни в чем не бывало — судя по виду, голос она не слышала.

— …очнулся Вася как раз к тому моменту, как к подножию вулкана за ним прибыли группы быстрого реагирования Некромикона, после этого он вас троих и нашел, забрав с собой.

— Потому что он…

— Да, потому что об участии в смертельном матче я договаривались именно с ним, и он хорошо понимал, что ты не чужой мне человек. Эвакуировали вас в Лондон, в филиал Некромикона, где вы находились около суток в отделение интенсивной терапии лечебного корпуса. К сожалению, информация о вашем участии в убийстве Королевы демонов оказалась у британских специальных служб, и у корпорации вас попытались забрать. Корпораты оказались против, на помощь пришла ее высочество, — бросила короткий взгляд на Ядвигу Надежда. — Небоскреба Некромикона в Лондоне больше, нет, также… Впрочем, это долгая история, да и не суть важно. Главное, что тебя — как и остальных, смогли забрать и перевезти сюда, в Познань.

— Ух ты, — только и произнес я.

Надежда замолчала. Я тоже молчал, пытаясь сформулировать вопрос. Вопросы, вернее. Их у меня было просто невероятное количество — даже не выбрать сразу: кто такая демонесса, она же Королева демонов, и что за черную корону она забрала у Гэндзи; что со вторжением демонов, почему так много было вокруг энергии во время прорыва, какие приключения были в Лондоне с моей транспортировкой пока я был без сознания — аж минус небоскреб целый, как Надежда попала в Познать, и множество других, включая странные и неуместные, которые лезли в голову — например кто убил Кеннеди, кто такой Азор Ахай и почему Кольцо Всевластия нельзя было сразу доставить в Ородруин на орлах. Сознание мое прояснялось все больше, но легче не становилось — голова буквально пухла от осознания происходящего. Поэтому спросил я максимально обтекаемо и просто.

— Как… дела, как обстановка?

Да, прозвучало не очень, но иного в голову мне просто не шло. Вернее, шло, но слишком тесно среди мыслей, так что получилось как получилось.

— У нас как дела? Или вообще? — глядя мне в глаза, поинтересовалась Надежда.

— У нас. И вообще.

— У нас если, то… приемлемо, так скажем, на фоне остального, — с мимолетной и совсем невеселой улыбкой пожала плечами Надежда. — Если вообще, то… дерьмово, прямо скажем.

В этот момент Надежда бросила странный взгляд на Ядвигу, а та — в подтверждение ее слов, едва заметно кивнула. Как-то мне эти переглядывания, да и тон Надежды, очень не понравились.

— Что случилось?

— Много чего случилось, — вздохнула Надежда. — Например, если с козырей, то из мира ушла стихийная сила.

— Не ушла, — снова совсем рядом раздался мужской голос, в котором явно слышалась насмешка.

Снова я оглянулся по сторонам и снова никого не заметил рядом. Надежда обратила внимание, как я осматриваюсь, глянула вопросительно. Хотел ее было спросить, слышит ли она чужой голос, но сдержался. По глазам видно, что не слышит, а самому расписываться в галлюцинациях не хочется.

— Стихийная сила… ушла? — между тем только сейчас, не сразу, начал я понимать смысл сказанного.

— Да.

— Как?

— Через разлом в мироздании, который возник на месте прорыва в Денби.

— Стихийная сила… ушла, — пробормотал я негромко, все еще осмысляя. Даже с пока еще не до конца ясным сознанием хорошо понимаю, что для местной модели цивилизации — это приговор.

Вот только странно-знакомый голос в моей голове недавно сказал, что сила не ушла. Галлюцинация? Или… Чуть отстранившись от Надежды, я поднял руку и попробовал пустить импульс силы. В потолок ударила небольшая молния, оставив черное мятно, свет в палате мигнул.

— Это как? — с недоумением спросил я, показывая выжженный на побелке след удара на потолке.

Надежда глянула вверх, не выказывая при этом, впрочем, серьезного удивления. И Ядвига тоже посмотрела, тоже без явного волнения. Потом обе снова повернули взгляды на меня, и Надежда начала объяснять:

— В нашем мире повсеместно присутствовала стихийная сила, иначе называемая — в узких кругах — Сиянием. В Денби произошел прорыв демонов. Ты, собственно, его наблюдал…

— Да, — кивнул я, подтверждая: был, видел, участвовал.

— Причины возникновения прорыва пока не ясны. Известен только результат — там, на месте бывшего стационарного портала в Инферно, открылся самый настоящий разлом в похожий, но другой мир. Там, с другой стороны, не знакомый нам Инферно. Проход туда открылся, а после увеличился до такой степени, что это теперь самая настоящая дыра в ткани мироздания. Которую до сих пор не получилось даже изолировать, не говоря уже о том, чтобы закрыть. Соседний мир, с которым сейчас оказалась связана наша планета — мертвый, стихийной силы там нет. И, через открытый до сей поры разлом Сияние нашего мира туда частично ушло, равномерно распределившись между двумя реальностями. При этом концентрация Сияния в нашем мире стала столь мала, что владеющие даром малых, средних и даже больших способностей просто не могут больше оперировать силой. Такую способность сохранили только те, кто раньше обладал уникальными возможностями или обласкан божественным вниманием. В мире таких наберется, по предварительной оценке, не более сотни. Даже, возможно, всего несколько десятков, так что…

Я вдруг вспомнил, как взрывались живыми факелами некоторые одаренные, пытавшиеся управлять стихией во время прорыва демонов в Денби. Вспомнил невероятное чувство наполненности энергией, вспомнил громогласный голос да Сильвы, и выжигающие полчища тварей молнии, которые метал я сам как Зевс-громовержец. Ну да, сказанное Надеждой это объясняет: убийственная концентрация силы, Сияния, которое выходило через дыру в мироздании словно вода в сливное отверстие…

— Опять за старое, — неожиданно услышал я мужской голос, в котором угадывалась скрытая насмешка.

Вот только теперь я не только услышал, но и увидел обладателя голоса: у противоположной стены, облокотившись плечом, расположился уже знакомый мне странный незнакомец. Совершенно такой же, как я его и запомнил — моложаво выглядящий, абсолютно седой мужчина в строгом полувоенном мундире.

Когда он двинулся в мою сторону, я заметил и несоответствие картинки мира обычной реальности: Надежда и Ядвига замерли словно в остановившемся моменте времени.

— Ты же никогда не был сантехником, — подходя ближе, с отстраненным интересом развел руками незнакомец. — Всего один раз самостоятельно себе унитаз переставил. Откуда у тебя все эти ассоциации, неужели оказался настолько впечатлен опытом?

На меня вдруг навалилось. Резко и мгновенно, все и сразу. Вопрос странного незнакомца послужил триггером — я вспомнил бело-сине-голубой кафель ванной комнаты своей квартиры, унитаз вспомнил, который самостоятельно менял, глядя инструкцию по видео на смартфоне. И вот с этого момента вообще все вспомнил — кто я, откуда я, и как я оказался на океанском пляже курорта перед ударом молнии.

Голова даже чуть закружилась от объема свалившейся на меня информации; странный незнакомец при этом, видя и понимая мое состояние, молча ожидал. Прошло несколько минут, пока я осознал и принял все, случившееся со мной в прошлой жизни.

Ладно, в иной момент с интересом пересмотрел бы картинки воспоминаний, но сейчас явно не очень подходящее для этого время.

— Я готов, — посмотрел я во внимательные глаза незнакомца.

— Герцог Алессандро Медичи, Первый гонфалоньер справедливости, — с коротким полупоклоном представился странный незнакомец. — В этом мире меня называют именно так. Называли, — вдруг оговорился он, и пояснил: — Видишь ли, я трагически погиб несколько минут назад, информация об этом в новостных лентах появится довольно скоро. Правда, в свете некоторых событий эта новость вряд ли окажется замеченной большим количеством людей, — с располагающей улыбкой пожал он плечами.

— Каких событий?

Я примерно понимал, почему новость окажется не сильно замеченной, но все равно спросил.

— Надежда тебе все расскажет, — показал герцог на замершую в моменте времени кавайную светлость. — Я же хочу с тобой поговорить чуть-чуть о другом.

— Слушаю внимательно.

Выждав некоторую паузу, внимательно и со скрытой усмешкой на меня глядя, назвавшийся герцогом Медичи странный человек (человек ли?) заговорил. Начал он, что удивительно, с самого начала. Рассказал о Колесе миров — мультиверсуме, мультивселенной, как я понял из его объяснений о неисчислимом множестве параллельных миров и планов. Которые не статичны — все они движутся во времени и пространстве.

Штрихами объяснив общую картину, герцог начал погружаться в частности. Начал с Инферно — ведя речь о том самом мире, в котором пыталась укрыть нас Надежда, что привело к ее гибели. Со слов герцога я понял, что раньше Инферно считался одним из нижних планов нашего мира, крепко к нему привязанных; подобное представление оказалось ошибочным — Инферно являлся отдельным миром, пусть и мертвым, около месяца назад отдалившимся, оторвавшимся от этой реальности навсегда (если не смотреть в масштабе вечности). На его место, из-за движения Колеса миров не терпящего пустоты, пришел похожий мир — Третий Инферно, как условно назвал его герцог. Это был также заселенный демонами мир, откуда и был открыт портал в Северном Уэльсе, и откуда орда вторжения хлынула на Землю.

Как только я подумал — даже не спрашивая вслух, кто же этот портал открыл, странный незнакомец, которого я никак не мог воспринимать как обычного человека с обычным человеческим именем, резко сменил тему. Он начал рассказывать о том, что в этом мире — где мы сейчас находимся, некоторое время назад пересеклись интересы сразу трех могущественных сущностей. Архидемонов, как он их условно назвал; после чего долго и подробно рассказывал мне о равновесии в мироздании. Акцентируя внимание на том, что несмотря на могущество, каждый из архидемонов старается избегать прямого вмешательства в события, чтобы не столкнуться с прямым же противодействием, которое становится для него возможно в этом случае. Объяснял, что напрямую вмешиваясь в дела мирские, любая могущественная сущность становится уязвимой.

Озвучил собеседник и имена — с его слов в этом мире до недавнего времени проходило соперничество трех персоналий: Баала, который в этой реальности находился под маской герцога Франческо Бальтазара Сфорца, Первого одаренного кондотьера и главы Лиги Севера; Люцифера, который был представлен здесь в воплощении русского царя Александра IV, прозванного Миротворцем, а также некого Астерота. В этом месте собеседник сделал паузу и даже я мгновенно догадался о чем идет речь.

— Астерота, который существовал в этой реальности под маской герцога Медичи, Первого гонфалоньера справедливости?

В ответ странный незнакомец просто кивнул и продолжил говорить, рассказывая знаковые подробности соперничества трех архидемонов в партии (одной из), которая длилась между ними троими больше трех тысяч лет; финальная же часть этой партии, эндшпиль, уложилась меньше чем в десятилетие. Постепенно, по мере продолжения рассказа, я перестал воспринимать информацию и в некотором роде потерял интерес — слишком много самого разного и невероятного знания свалилось на меня одномоментно. Собеседник, явно заметив и почувствовав это, замолчал. Сейчас он внимательно — с не сходящей с губ полуулыбкой, на меня смотрел.

— Зачем?

Это вопрос я ему уже задавал однажды. От ответа он тогда ушел. Но я помню, что обещал ответить на мои вопросы в следующую встречу, так что может именно сейчас…

— Да, это время пришло, — в ответ на мои мысли кивнул собеседник. — Видишь ли, в этом мире мы разыграли партию на троих, но среди тысяч и тысяч миров существует гораздо больше могущественных сущностей. Одна из них… давай назовем ее Астарта. Она моя, так скажем, бывшая жена и с некоторого времени мы с ней находимся в состоянии раздела имущества.

Королева демонов — мгновенно понял я, о ком именно идет речь.

— Именно, — кивнул собеседник. — Так уж получилось, что после того как из этого мира ушли Баал и Люцифер, и — якобы, ушел я, хотя меня здесь никогда и не было, моя дорогая супруга нацелилась на то, чтобы заполучить этот мир себе в безраздельное владение.

«Якобы ушел, хотя никогда не было», — вот на этом я споткнулся, перестав полностью воспринимать сказанное.

— Да это неважно, не обращай внимания, — махнул рукой Астерот. — Игры пространства и времени. Потом разберешься, времени для этого у тебя впереди будет очень много. Так вот, совсем недавно я слегка вмешался в планы местной богини, перенаправив предназначенную для твоей сестры силу в твою сторону. Замаскировав, тем самым, свое вмешательство в твою душу.

— Какое вмешательство?

— Видишь ли, нельзя просто так взять, и переместить душу человека из одного мира в тело человека в другом мире. В Альбине, твоем бывшем фамильяре, часть твоей души. В тебе же…

— Часть твоей?

— Именно так. Но это было очень хорошо спрятано в свете молний, которые везде тебя окружали. Я уже говорил тебе о Равновесии, говорил об уязвимости высших сущностей при прямом вмешательстве. Так вот Астарта, полагая этот мир свободным от равных ей по силе, пришла сюда во главе орды демонов. Пришла сама, и в моменте не устояла перед искушением завладеть Короной Подчинения. За что и поплатилась — использовав могущественный артефакт, она стала уязвима, и ты убил аватар ее местного воплощения. После этого она покинула эту реальность, навсегда потеряв возможность сюда вернуться. Если, конечно, не рассматривать понятие «навсегда» в формате вечности.

Это, если отвечать на вопрос: «Зачем?», было первой моей целью. Вторая цель… видишь ли, мир не терпит пустоты. Здесь есть тот, кого оставил за себя Баал, есть и тот, кого оставил после себя Люцифер. Я, хоть никогда здесь и не был, но всегда незримо присутствовал. И я хотел бы, чтобы ты занял мое место. Почему? — вдруг широко улыбнулся архидемон, угадывая мой вопрос. — Потому что почему бы и нет, вот почему.

В ответ на это я даже сразу и не понял, что сказать. И нужно ли что-то говорить.

— Есть еще кое-что, о чем ты должен знать, — убрав улыбку с лица и посерьезнев, вдруг повернулся архидемон к Ядвиге.

Обернувшись по направлению его взгляда, я посмотрел на Ядвигу-Альбину. Девушка, как и Надежда, сидела неподвижно, замерев в остановившемся мгновение. Вот только сейчас, присмотревшись, я понял: глаза ее были живыми! Находясь в роли безмолвного наблюдателя, Альбина следила происходящим.

— Нет, — вдруг произнес архидемон. — Не Альбина.

— Ядвига?

— Да.

— То есть сейчас Ядвига в сознании, при памяти, видит и слышит все, что ты говоришь?

— Именно.

— Но ведь…

— Душа Ядвиги, ее самосознание, сейчас находится в собственном теле на положении бесправного гостя. Ты удивлен? Мог бы догадаться, что в ином случае по ментальным отпечаткам подмена сразу была бы замечена.

— Да я как-то об этом не думал, некогда было.

— А зря. Тебе по выбранному предназначению нужно будет уметь думать сразу обо всем.

— Я пока не выбирал никакого предназначения…

— Да это неважно. Предназначение ты не выбирал, но оно выбрало тебя, так иногда бывает. Тебе ли этого не знать?

Вспомнив о том, кем я раньше был, и кем я стал — на исходе предыдущего жизненного пути, оборвавшегося молнией на океанском пляже, только кивнул.

— Ладно, вернемся к нашему важному: сейчас Ядвига, скованная в своем собственном теле в роли наблюдателя, видит и слышит все, что происходит во время нашей беседы. Это послужит условием ее лояльности, когда твой фамильяр покинет ее тело. Рекомендую для следующего места нахождения твоей Альбины некую Марию Лещинскую — твоя сестра Наоми, узнав об этом, определенно будет довольна. Кроме того, это погасит ее жажду мести за унижения на поляне ритуала, которых вы оба только чудом сумели избежать, — улыбнулся Астерот, явно намекая на себя. — И именно ее обретенное внутреннее спокойствие, а твоя сестра несмотря на молодость человек сложный, создаст необходимый конструктив во взаимодействии Запада и Востока. Впрочем, это только лишь совет, следовать ему или нет — дело твое.

— А…

— А обо всем остальном ты узнаешь в свое время. Мне пора, я в этом мире и так слишком уж засиделся, — улыбнулся архидемон и вдруг исчез.

— Тебя же здесь… — начал было говорить я.

Замолчали мы с Надеждой одновременно.

— Что, прости? — посмотрела она мне в глаза.

— Нет-нет, ничего, продолжай.

— Волна вторжения уже почти полностью захлестнула Великобританию, держатся только северные районы Шотландии. Два дня назад орда демонов форсировала Ла-Манш, и сейчас армии Трансатлантического союза отступают по всем фронтам…

Голос Надежды, только что, сразу после исчезновения собеседника, ворвался в мое сознание внезапно; одновременно с этим пришло понимание, что пока я разговаривал с архидемоном, время для меня не останавливалось. Я существовал словно в параллельных потоках времени и сейчас вдруг вспомнил все то, что успела довести до меня Надежда. Архидемон рассказывал мне о делах могущественных сущностей, Надежда говорила о том, что происходило в Европе последнюю неделю.

Хорошего ничего там не происходило: армии стран Трансатлантического союза вот уже около ста лет были слишком, даже критически зависимы от мощи владеющих даром — подавляющее большинство из которых в момент начала вторжения свой дар потеряли. Так что европейских сил безопасности сейчас хватало только на то, чтобы организованно отступать — и то не везде и не всегда.

В европейских и британских колониях, а также в Северной Америке сейчас в спешном порядке готовились экспедиционные корпуса без магов, но пока речи о высадке в Европе не шло. Корпорации — частные армии которых существовали вообще без владеющих даром и сейчас представляли реальную силу, вступать в войну пока не торопились, явно выжидая. Проблему вторжения могла решить Россия: в Конфедерации четырех империй, как еще называли Российскую Конфедерацию, параллельно существовала как Русская императорская армия, чью основную мощь составляли одаренные, так и Армия Конфедерации — где, как и у корпоратов, использовались технологии без магического вмешательства.

Вот только Российская Конфедерация, могущая остановить вторжение, пока не вмешивалась. Пусть орды демонов до границ Конфедерации пока не дошли, но судя по новостным сводкам локальные прорывы происходили по всей стране — от европейской части до Дальнего Востока. Несколько таких прорывов произошли в Японии, и как раз сейчас Надежда показывала мне впечатляющие видео. После этого стало понятно, куда именно делся призрачный волк — увидел я своего бывшего спутника рядом с Наоми.

Сестра, судя по картинке, довольно легко и непринужденно отражала атаку полчищ демонов у храма Аматерасу. И это был отнюдь не один сюжет — Надежда продемонстрировала мне целую нарезку видео с Наоми. Причем демонстрировала это она мне уже сейчас — две временные ветки, в одной из которых я одновременно разговаривал с архидемоном, а в другой Надежда рассказывала мне о ситуации в мире, соединились. И я сейчас — оставив пока лишние мысли, просто молча наблюдал за тем, как новостные сюжеты демонстрируют победы Наоми над демонами со всех мыслимых ракурсов. В одном из сюжетов, кстати, мелькали вполне недвусмысленные намеки на то, что пора Японии возвращать настоящую императорскую власть богоизбранной династии. И вот это вот все выглядело, на мой взгляд, достаточно… искусственно.

— Но не стоит говорить об этом вслух, — произнесла вдруг Надежда, оборвав комментарии на полуслове.

Кавайная светлость явно — с момента моего пробуждения, читала мои слишком громкие мысли. А это значит, что она сохранила способности к владению даром. Одна из нескольких десятков человек по всему миру, неплохо. Но сейчас я подумал об этом мельком; в своих недавних мыслях я имел ввиду искусственность восхвалений Наоми как спасительницы нации, как будущей императрицы, но предупреждающая интонация в словах Надежды навела меня на другую мысль: искусственность происходящего следует рассмотреть шире, рассматривая вообще все локальные прорывы демонов на территории Конфедерации. Похоже, страна не желает влезать в европейскую войну, лишь в новостной картинке «отбиваясь по всем фронтам», на деле просто выжидая.

Пока я осознавал свалившееся на меня знание, Надежда говорила еще что-то, что я пропустил мимо ушей. Но коснувшись моей руки, она вернула меня в реальность.

— Что? — переспросил я.

— Дим, во всем мире, как ты понял, ситуация не очень хорошая. Но и у нас с тобой… не все хорошо.

Сказав это, Надежда бросила короткий взгляд на присутствующую здесь Ядвигу.

— Тебе надо принимать решение, — вдруг произнесла она, реагируя на взгляд кавайной светлости.

— Какое решение?

Надежда по-прежнему смотрела на Ядвигу, и теперь заговорила уже она. Вернее, заговорила Альбина, разъясняя мне ситуацию. Которая радости определенно не вызывала: Речь Посполитую война пока прямо не затронула, но здесь и сейчас собралось немалое количество британского истеблишмента, покинувших свой остров. Несмотря на потери магического дара, это все были обладатели старых денег, к тому же польская элита этого мира была давно и плотно инкорпорирована в британскую. Поэтому, несмотря на бегство из Лондона, из Познани меня никто просто так отпускать не собирался. И если я сейчас не соглашусь на предложенный вариант, ради которого и пришла сюда Ядвига, перспективы передо мной вырисовывались самые печальные. И выбор между вариантами — один из которых был «неожиданно умер», предстояло мне делать прямо сейчас. Вторым же вариантом было заключать брак с Ядвигой, и после этого заявлять свои претензии на трон Российской Империи. И это решение я должен принять сегодня. Сейчас, как только что сообщила Ядвига.

— Вот прямо сейчас? — уточнил я.

— Да. Никто не даст тебе полностью прийти в себя, чтобы испепелить город и устроить здесь то, что ты исполнил в Денби, если ты откажешься от предложенной перспективы. Поэтому решения от тебя я жду сейчас, пока ты еще не полностью восстановился и не пришел в полную силу.

Ядвига, она же Альбина, говорила ровно и спокойно. Но мимолетно, взглядом, дала понять, что для нее сейчас — как и для меня, возможности маневра серьезно ограничены. Надежда во время всего этого разговора сохраняла спокойный вид, хотя я чувствовал ее нарастающее внутреннее напряжение.

— Как ты здесь оказалась? — посмотрел я на кавайную светлость.

— Я возродилась в Нагасаки, на Месте Силы волей богини. Она показала мне, где ты находишься, показала, что…

Видно было, что кавайная светлость замялась. Дополняя и продолжая ее объяснение, заговорила Ядвига.

— Последний удар Королевы демонов был направлен именно на тебя. И без помощи Надежды Геннадиевны, которая сохранила свои способности, вряд ли бы в ближайшее время появилась надежда на твое восстановление. Она прибыла сюда, и помогла привести тебя в чувство.

Вот оно как, надо же.

— Спасибо, — посмотрел я на кавайную светлость.

«Пожалуйста», — чуть прикрыла глаза Надежда.

— Ты прибыла сюда в том числе как посол российских элит, или…

— Или.

— Ясно. Но у тебя сохранились старые контакты?

Надежда ответила не сразу. На Ядвигу она не посмотрела, но ее опасение легко угадывалось. Я же просто кивнул, показывая, что здесь и сейчас говорить можно.

— Сохранились.

— Хорошо, — произнес я, после чего перевел взгляд на Ядвигу. — Что мне нужно сделать? Клятва на крови?

— Нет. Достаточно твоего согласия на бракосочетание, после которого некоторое время займут юридические формальности.

— Хорошо. Я согласен, — кивнул Ядвиге, я посмотрел на Надежду. — Ты можешь передать от меня сообщение главе Госсовета Конфедерации?

— Глава Госсовета вот уже полтора года как считается пропавшим без вести, — осторожно произнесла Надежда.

— Думаю, тогда сообщение можно передать императрице Ольге. Ты можешь это сделать?

В этот раз Надежда все же бросила короткий взгляд на Ядвигу. Снова мне пришлось показать ей взглядом, что я знаю, что делаю.

— Что именно нужно передать? — ровным голосом спросила Надежда.

Когда я озвучил сообщение, она посмотрела на меня с удивлением.

— И все?

— И все.

— Но…

— Ты помнишь, как взяла с меня обещание быть в Лондоне двадцать третьего сентября? Не сообщая практически ничего из того что тебе известно, ты попросила мне тебе довериться.

— Да, помню.

— Теперь я прошу тебя о том же.

Не говоря больше ни слова, Надежда кивнула. Быстро поцеловала меня в щеку и вышла. Поднялась и Ядвига — сообщив, что сейчас приведет специально обученных людей, которые сначала приведут меня в порядок, а потом мы займемся делами.

После того, как дверь палаты закрылась, раздались равномерные хлопки в ладоши. Обернувшись, я увидел стоявшего в углу кабинета Астерота, который мне аплодировал.

— Все-все, теперь ухожу. Теперь уже навсегда, — улыбнулся он с коротким полупоклоном и исчез.

— Если, конечно же, не рассматривать «навсегда» в формате вечности, — произнес я, глядя в то место, где только что его наблюдал.