Сказка где-то рядом

ГЛАВА 26

Солнце не заставило себя долго ждать и упрашивать, вслед за петушиным криком вызолотив восточный край неба. По улицам ветер гонял обрывки тумана - день обещал быть жарким, - и ранних прохожих. Спальное крыло членов королевской семьи и гостей продолжало мирно спать, в служебных помещениях царило суетливое оживление - предстояло сделать очень многое, прежде чем господа проснутся и потребуют чистую одежду, обувь и готовый завтрак.

Бурлила жизнь и на скотном дворе: горланили петухи, всполошено квохтали куры, кони фыркали в стойлах, кролики слаженно хрустели морковкой и шелестели свежей травой. Только коровы и овцы не вставляли своего веского слова в дружный хор - еще до зари пастухи выгнали стада на луга.

Особенно Наташу поразили ровные ряды клеток, занятых лопоухими пушистиками. Каждого хотелось погладить, потискать, чем-нибудь угостить. Даже не верилось, что их главная и единственная цель в жизни - украсить собой королевский стол. Не подозревая о своей печальной участи, косые дружно ели, не утруждаясь размышлениями о будущем. Все, кроме одного…

- Ну, чего ты там застряла? - нетерпеливо окликнул ее принц.

- Погоди, - Наташа отмахнулась от него, как от надоедливой мухи: - Почему этот кролик отдельно сидит?

В ряду пустующих по тем или иным причинам, распахнутых настежь клеток эта выделялась белым пятном прижавшегося к прутьям пушистого бока.

- Кролик как кролик, - подойдя поближе, Вася просунул между прутьями клетки палец и потыкал того в бок. Зверек повернул к ним печальную мордочку с глазами, полными слез. Наташа вздрогнула, встретившись с ним взглядом - глаза были не красными, как полагалось бы альбиносу, а карими, в ободке темной кожи, будто подкрашенные косметическим карандашом, и казались почти человеческими.

- Эй, любезный! - начальственным жестом принц поманил к себе какого-то неказистого мужичка, подметающего выпавшую из клеток солому и остатки кроличьего завтрака. - Скажи-ка, отчего этот кролик сидит отдельно от остальных?

- Эта крольчиха-то? - радуясь любому поводу прекратить работу, мужик тут же остановился и оперся на метлу: - Недавно ее купили, да что-то скучает, ничего не ест - больная, похоже. Вот и отсадили, вроде как в карантин, и под нож пустят первой. Так что будете обедать кроликом, знайте - это ваша знакомая!

С этими словами он неприятно рассмеялся, отставил метлу и, прихватив пустую деревянную бадейку, деловито направился куда-то - за водой или за кормом.

- Блин, да как же она открывается! - Наташа принялась дергать дверцу клетки. Та запиралась не на железный замок или на деревянную щеколду, а завязывалась толстой веревкой, скрученной сложным, никак не распутывающимся узлом. Настоящий гордиев узел!

- Оставь! - попытался остановить ее подошедший принц. - Всех кроликов тебе все равно не спасти. И их, и кур, и уток, и баранов - их всех здесь съедят, ничего не поделаешь. Люди всегда ели и будут есть мясо!

- Не всех, так хотя бы одного! - упрямо пропыхтела Наташа. - Хватит лекции читать, лучше помоги!

Осуждающе вздохнув - Вася умудрился вложить в этот вздох всю полноту испытываемого неодобрения, - он все же потянул за какую-то второстепенную веревочную петлю, отчего узел моментально распустился, будто и не был накрепко затянут. Не успела дверца клетки распахнуться во всю ширь, как кролик сам скакнул оттуда прямо в подставленные Наташей руки и, не делая попыток вырваться, затих.

- А зверюшка-то ручная, - заметил Вася. - Наверное, переживала разлуку с прежним любимым хозяином.

- Что же это за хозяин, продал такое преданное существо, своего любимца, на королевскую кухню? - негодующе фыркнула Наташа, ласково поглаживая белого пушистика.

- Мало ли. Может, это был какой-нибудь старичок, потом он умер, а наследникам был ни к чему ручной кролик. Ладно, пошли - собачки нас ждать не будут, братец с утра на охоту собирался. А вот зверюшку лучше спрятать - псы порвут, и тебя вместе с ней.

Наташа прижала к груди мелко задрожавшую крольчиху:

- А если в сумку посадить - они не учуют?

- Может, и учуют. Но ведь охотники постоянно добычу в сумках носят, и до сих пор еще ни один не пострадал - наверное, псов специально натаскивают…

В Васином голосе не было уверенности, но девочка предпочла даже тень шанса необходимости вернуть кролика в клетку с тем, чтобы король получил его на обед - в результате груз принца увеличился на одного пассажира, хоть и голодающего, но все же весомого.

Псарня располагалась рядом с конюшней, но у Наташи, всю дорогу гадающей, что же она из себя представляет - отдельные боксы для каждой собаки или общий загон, как в овчарне? - так и не нашлось возможности это проверить. Псы были уже выпущены наружу, и, часто перебирая ногами, в охотничьем азарте рвались с коротких сворок, удерживаемые несколькими псарями или загонщиками, с виду - родными братьями давешнего крольчатника.

- Где-то мой Овсянкин! - мечтательно вздохнул принц, и, спустив с плеча лямку сумки, передал ее Наташе: - Подержи пока. А вот, кстати, и Золушка - вам будет о чем поговорить!

- Почему кстати? - успела спросить Наташа, прежде чем Вася успел удалиться в известном направлении.

- Потому что это именно Овсянкин тогда нашел ее по тапочку!

- Здравствуйте, Ваше Высочество! - Наташа старательно скрючила ноги в уродливом подобии реверанса, надеясь искупить недостаток манер букетом лилий.

- Спасибо, - зарделась Золушка. - Мои любимые!

Какое-то время девушки исподтишка разглядывали друг друга, стараясь делать это как можно незаметнее. В шикарном платье, отделанном драгоценными камнями, со сложной прической Золушка все же произвела на Наташу простоватое впечатление. В таком оформлении ее лицо, не столько чертами, сколько не сходящим с него бесхитростным выражением, напоминало листок с детскими каракулями в дорогой вычурной раме. И одновременно было в этой безыскусности что-то такое, что подкупало и располагало к себе.

- Вы - Люцелла? - наконец, решилась на прямой вопрос Золушка, покрываясь свекольным румянцем до самых ушей. Первой начать разговор было страшным нарушением этикета - ведь их даже не представили друг другу! В ответ Наташа только махнула рукой и беспечно рассмеялась:

- Ну, что Вы, какая из меня принцесса! Я… проездом в Вашей стране, и Вася любезно согласился показать мне местные достопримечательности.

На одном дыхании выдав такую длинную фразу, она буквально усеяла землю вокруг себя цветами, которые уже давно перестала собирать и складывать в букеты. Золушка всплеснула руками:

- Вы - волшебница!

- А Вы что-то против них имеете? - напряглась Наташа, памятуя о неласковом приеме, оказанном ей как ведьме при первом визите в столицу.

- Ну что Вы! - попыталась сгладить неловкость ее собеседница, - Совсем напротив! Моя крестная - фея. Правда, не очень могущественная - может порчу с коровы снять или так же вот цветами говорить.

- А она никогда не говорила, как можно избавиться от такого вот подарка фей? - искренне заинтересовалась Наташа.

- Избавиться нельзя! - радостно заверила ее Золушка. - Но можно передать тому, кто искренне захочет его принять.

- Кстати, не интересуетесь? - Наташа помахала в воздухе разлапистой хризантемой.

- Нет-нет, благодарствуйте! - ответ прозвучал слишком горячо и поспешно, чтобы быть простой формулой вежливости. Очевидно, крестная-фея приучила крестницу настороженно относиться к дарам коллег: - А вот и мой муж, я его на охоту пришла проводить!

- Гляди, Ванька выезжает, - поддакнул незаметно материализовавшийся рядом Вася, держа на длинном поводке крупного поджарого пса с меланхоличной мордой, серой масти с подпалинами. А Наташа и без того впилась взглядом во всадника на горячем гнедом жеребце со светлой гривой: когда еще удастся вживую увидеть наследника престола?

А посмотреть было на что - под стать горячему жеребцу всадник был красив и породист. Поневоле можно было поверить, что девушки дрались за него по колено в грязи. Пропорционального телосложения, широкоплечий, с мужественным лицом, выражающим надменную уверенность в себе, коротко стриженный, чем отличался от всех прочих встреченных Наташей в этом мире мужчин, только по спине струилась до поясницы тонкая, в палец, светлая косица.

- Ну как? - с гордостью поинтересовался младший принц, точно хвастаясь собственными достижениями.

- Очень стильный! - искренне похвалила Наташа.

- И умный! И красивый! - продолжал нахваливать брата Вася, как продавец на восточном базаре товар сомнительного качества.

Золушка зарделась, то ли польщенная, то ли смущенная похвалами в адрес супруга, и, достав платок, принялась намахивать вслед выезжающей со двора охоте.

- А почему Овсянкин? - поинтересовалась Наташа, когда конский топот и собачий лай скрылись в одном направлении, а проводившая мужа Золушка - в другом. - Он нисколько на кашу не похож, даже цветом. Ну, разве что, стухшую…

- Щенков завсегда у нас овсяной кашей кормят, - охотно пояснил принц, почесывая предмет обсуждения за ухом. - Этот жаднее всех лопал, когда я пришел щенка выбирать - Ванька мне на День Рожденья любого обещал.

Она с сомнением покосилась на обтянутый собачьей шкурой скелет. Не похоже было, что этот доходяга вообще когда-нибудь в жизни хотя бы нюхал овсянку. Во всяком случае, выглядел так, точно с самого детства ему не перепадало ничего, кроме дочиста обглоданных другими костей.

- Это порода такая! - обиженно заметил Вася, правильно оценив ее взгляд. - К тому же песиков перед охотой не кормят.

- А перед выслеживанием?

- Ну, это ведь тоже своего рода охота… Пошли теперь к тем воротам, через которые ты первый раз в город вошла - там будем следы искать.