Сказка о том, как Иван женился...

Глава 10

«... таким образом, из-за совершенно другой гравитации и иного атмосферного давления на Земле долгое время существовала раса великанов. После Всемирного потопа с нами осталась лишь седьмая часть озонового слоя. Животный и растительный мир стал страдать от солнечной радиации, и все измельчали», — Хенрик заканчивал лекцию.

С памятной экспедиции прошло два года, и обещанное Ирен постепенно испарилось. «Как озоновый слой! — хмыкнул он про себя. - Невозможно бояться неизвестно чего и не проводить исследований. Отпуск на носу».

Уже собираясь уходить, Хенрик Рихтенгден неодобрительно посмотрел, как, весело тыча пальцем в экран, его ассистентка, полненькая хохотушка, показывала фотографии лаборантке. Сегодня ассистентке предстояла встреча с подругами и приятный ужин в одном из маленьких ресторанчиков, где-то в районе Альтштадт-Леэль.

Видимо, мыслями ещё пребывая в отпуске, она явилась на работу в синих джинсовых шортах и футболке с выразительной надписью «I'm not fat — I'm pregnant!». Но в изнуряюще жаркие июльские дни только такой наряд предоставлял относительный комфорт разгоряченным телам.

На последнем кадре, живописно подставив солнцу несколько словно прорисованных складок жира, помощница позировала на фоне водопровода, тащившего свою цементную трубу высоко в горы. Проигнорировав восторженное «Ух ты!», громко прозвучавшее в пустом помещении аудитории, он сумел среагировать на ответ путешественницы: «И представь себе, дорогая, этому сооружению не меньше двух тысяч лет!».

Хенрик притормозил и, обернувшись, пристально посмотрел на экран.

— А где вы отдыхали? — как бы невзначай поинтересовался он.

Толстушка просто расцвела от начальственного внимания:

— О, не поверите, херр профессор, в Турции. Там отличный отельный отдых и столько исторических артефактов. Мы с мужем взяли машину и смотрели всё сами. Это гораздо комфортнее, а главное - на 30% дешевле. Мы вложили в смету стоимость франшизы, бензин и даже остановки на перекус и, представляете...

— Где это место? — немного грубо перебил её Хенрик, по опыту зная, как долго и умело она будет раскрывать свои финансовые секреты организации отдыха.

— Патар, недалеко от Фетхие, — фыркнула та, возмущённая таким пренебрежением к тонкостям планирования. — Но вам будет интересен осмотр подводного дворца эпохи Урарту на озере Ван. Его стены идентичны кладке инков в Куско и на острове Пасхи...

Хенрик вздрогнул, а толстуха, будто не замечая реакции, продолжила.

— Кроме того, в турецкой Джизре можно осмотреть могилу ветхозаветного Ноя!

***

Ирен, увидев загадочно поблескивающего линзами очков мужа, подсознательно уже была готова выслушивать любые доводы «за» и «против» планируемых изощрённым мозгом бесстрашного супруга приключений. Но одно дело, когда отвечаешь только за себя, а совсем другое — наличие в семье двух подростков.

Прошлый, так долго планированный и, к счастью, закончившийся вояж внёс в мысли хаос. Её дети рисковали остаться сиротами, или, что ещё хуже, мама и папа имели огромную вероятность надолго застрять в тюрьме одной не сильно демократичной державы.

Практичный ум Ирен внёс эту информацию прямо в подкорковые структуры, и женщина раз и навсегда решила осматривать мир только через глянцевую поверхность иллюстрированных фолиантов. Безопаснее.

— Одного живого родителя дети должны иметь всегда, — безапелляционно заявила она, выслушав робкую попытку супруга пригласить её в Перу.

— Жди, когда сыну исполнится двадцать!

Ждать Хенрику предстояло ещё пять лет.

Она заподозрила неладное, когда благоверный гибким аквалангистом вплыл в дом и, продемонстрировав бутылку новозеландского «Совиньен блан», громко возвестил:

— А у меня для Вас подарок!

Ирен не стала поворачиваться, но, улыбнувшись, представила себе сильно худого Марка Руффало, который был немного менее симпатичным, нежели приблизившийся и наклонившийся к шее супруг.

— Сейчас будем ужинать, и ты расскажешь, — сообщила она, решительно уняв разыгравшееся воображение.

Заглянувшая на кухню семнадцатилетняя Катрина хихикнула и, своровав со стола кусочек морковки, проворковала:

— Папа оказывает на меня дурное влияние. Мало того, что вместо полезного ячменного напитка, принятого к употреблению в нашей стране, он неизменно приносит к ужину сухое вино, но кроме этого, мы, дети, вынуждены регулярно наблюдать процесс совращения нашей матери на фоне варочной панели...

— Придётся сообщить ювеналам, — решил вставить своё слово Марк, любимое чадо еврейской матери...

Оценив обстановку, Хенрик вздохнул, и, поборов дрожь в слабеющих ногах, поинтересовался:

— Что у нас сегодня в программе?

— Рыбный суп и зелёный салат с тунцом, — сообщила жена, выдав штопор, и, отправляя семейку в столовую.

***

Они мирно поужинали. Перед подачей сладкого внимательно выслушали два среднестатистических анекдота про взаимоотношения в ортодоксальных еврейских семьях в исполнении Марка.

Затем последовала пятиминутная лекция Катрины на тему вредной углеводной пищи и, наконец, из микроволновой печи появился апельсиновый кекс от «Доктора Эткера».

Брат строил сестре рожи, а потом, отобрав её порцию, наслаждался произведённым эффектом.

Наблюдая за исчезающей сдобой, сестра в ответ тихо вынашивала планы мести. Катрин не имела ни грамма лишнего веса, но пыталась худеть. А посему дразнить ее было так же безопасно и полезно для здоровья, как донимать змею.

И моргнуть в случае чего не успеешь…

Наконец Ирен встала собирать тарелки, но Хенрик, дотронувшись до её руки, сообщил:

— А у меня для вас подарок.

Ирен неуловимо напряглась:

— Какого рода?

Муж достал большой яркий конверт и, положив на край стола, вопросительно осмотрел присутствовавших:

— Ваши предположения? — громко, словно читая поэму, спросил он.

— Что это, па? — первым поинтересовался Марк.

— Это конверт, — констатировала дочь. — Уверена, что добровольцы его вскрыть найдутся.

Многозначительный взгляд на Марка уверенно подсказывал, кто именно назначен добровольцем на такое дело. Катрин продолжала дуться из-за съеденного братом десерта. Но искуплению вины помешала Ирен – она сама решительно взяла послание в руки. Аккуратный жест, шуршание бумаги… и тоненькая стопка ярких листков. Упаковка скрывала путёвки на всю семью.

— Мы едем в Турцию. Пять звёзд. Все включено. Море. Солнце. Теннисные корты. Дайвинг для желающих, — продолжая оглушать присутствовавших, сообщил Хенрик.

— Неужели? — на лице жены было написано недоумение, и смутные сомнения пролегли горизонтальными морщинами на лбу.

— Точно так! — завершил речь благоверный.

***

Среди ночи Ирен встала и, включив компьютер, до пяти утра читала статьи по артефакторике Юго-Западной Азии...

Нелишнее дело при таком беспокойном супруге…

***

…Ещё полчаса изматывающей работы, и тело стало отказываться служить. Процессор диктовал немедленно удвоить усилия, а мышцы и связки молили о пощаде. Любой выносливости есть предел, плоть умирала. DEX в отчаянии попытался облегчить нагрузку, перемещая тяжесть то на одну, то на другую ногу, но выбитые колени уже зияли вывороченными менисками. Сердце гнало кровь из последних сил. Дышать было больно...

— Опять стонет, — услышал он краем ускользающего сознания. — Что эта сволочь с ребёнком сделала... Димочка, просыпайся, всё хорошо.

Киборг открыл глаза. Над ним склонились две взволнованные дамы.

Стало стыдно.

— К работе готов, — пробормотал он. После чего вздрогнул и уже чётче произнёс. — Мне опять сны снятся. Я не болен. Всё хорошо. Извините.

— Да видим мы, видим, как хорошо, — возмущению Ба не было предела. — Это всё учеба твоя неуемная. Что ты его боишься-то? Думаешь, если он в погонах ходит, то я управу на эту курву прокурорскую не найду?!

— Мама, прекрати!

— А ты не мамкай! Загнали ребенка, беспредельщики. Что было бы плохого, если он не в этом году, а в следующем в институт пошёл? Совсем психику сломали парню. Всё ты с муженьком своим. Мало вам Ваньки. Ещё один эксперимент затеяли. Короче, либо ему отдых устраиваете, либо выметаетесь из моей квартиры в своё Отрадное! Ишь, удумали, из ребёнка таёжного киборга сделали, а сами две квартиры имеют и сдают! — закончила речь разгневанная Ба и, грозно стукнув дверью, удалилась в свои апартаменты — маленькую уютную комнатку с окнами во двор.

Все прекрасно понимали, что это не конец бури.

Скорее, начало.

Дима тихо встал и, стараясь не касаться ногами пола, юркнул в ванную. Через минуту туда же проник Иван, а следом ним и сам прокурор Западного округа. Мужики переглянулись и, судорожно схватив зубные щётки, принялись наводить порядок в полости рта. Иногда это помогало – ну не будешь же добиваться ответа от человека, если у него рот занят?!

Увы, прикрытие сработало ненадолго.

В дверь ванной комнаты постучали.

После минутной паузы отец семейства осознал, что положение является абсолютно проигрышным и снял осаду, капитулировав. На пороге стояла бледная мать:

— Вчера объявили, что вас теперь выпускают в Турцию. Всё! Покупаем путёвки и едем. Дети отдохнут на море, я у бассейна…

— А я в баре, — завершил монолог отец.

Видит бог, это лекарство ему совершенно необходимо!

При такой-то жизни…

***

Несмотря на раннее утро, солнце уже порядком нагрело асфальт своими лучами, смело прожигающими густую приотельную живую изгородь. Редкие тени делали ковровое покрытие, расстеленное перед входом, похожим на грязное одеяло.

Днём температура собиралась достичь сорока, и находилось мало желающих загорать в каменном колодце многоэтажных зданий. Все стремились укрыть разгорячённые тела под крышами сияющих мрамором и зеркалами отелей-дворцов.

За каких-то двадцать с небольшим лет Турция вырвалась в лидеры, и мировая индустрия туризма с удивлением наблюдала взлёт и завидное постоянство интереса, испытываемое восточными славянами к своему соседу. Никогда ещё Великая Порта не строила ничего, даже отдалённо напоминающего эти сооружения, с уникальным, совершенно европейским дизайном, ловко смешанным с восточным налётом гостеприимства, изящества и варварского великолепия.

***

Из явившегося у подъезда минивэна вышел поджарый мужчина в серых летних брюках и рубашке-поло. Он неторопливо надел солнечные очки, огляделся и, дождавшись протянутого ему водителем багажа, двинулся к стойке регистрации прибывающих туристов.

Вскоре, несмотря на неурочный час, его пригласили в выделенный номер, и он пошёл за провожающим его портье по длинной галерее, украшенной резным греческим орнаментом и нишами, в которых стояли ониксовые полупрозрачные вазоны с живыми, рано утром срезанными цветами.

Наконец, он достиг номера. Неторопливо принял душ, переоделся, открыл ноутбук и принялся читать:

«Летом 2017 года группа московских студентов совершала поход в районе Печоро-Илычского заповедника Троицко-Печорского района республики Коми России. Поход пролегал по маршруту через известный перевал Дятлова, в сопровождении местного жителя Макарова В.Д. Из похода группа вернулась в полном составе и в согласованный с МЧС срок, выведя из тайги трёх людей. Двое из них условно оказались пропавшими за одиннадцать месяцев до этого гражданами США и ещё один — местным жителем из далёкого скита.

Совместно со спасёнными группа доехала до Москвы. В столице России гражданам США были приобретены по карте «Мир», принадлежащей работнику Прокуратуры, два авиабилета в Мюнхен. Вылетев из аэропорта «Шереметьево», проведшие около года в суровом климате

граждане США (не обратившиеся за медицинской помощью) не прибыли в аэропорт назначения.

В то же время в столицу Баварии из отпуска вернулись граждане Германии, совершавшие экскурсионный тур по маршруту: Рио-Де-Жанейро — Ушуайя — остров Пасхи. Их лица идентифицированы по камерам слежения в аэропорту «Шереметьево, терминал В, Москва». Они же десятью днями ранее были объявлены на Рапа Нуи в розыск, как пропавшие в лабиринтах. Поиски были прекращены, так как граждане сами вышли на связь с полицейским управлением, указав в качестве своего местонахождения Москву. Паспорта были высланы им в Россию через систему DHL.

Через полтора месяца от момента возвращения московских туристов в район Мань-Пупу-Нера вышел историк-любитель, уфолог Ермаков А.А., в сопровождении вышеуказанного Макарова В.Д. По возвращении оба были обнаружены в доме Макарова В.Д. Судебно-медицинская экспертиза пришла к однозначному выводу — исследователь и следопыт отравились метиловым спиртом, среди местного населения именуемым «палёной водкой». В вещах Ермакова А.А. были найдены многочисленные полупрозрачные пластиковые размерами от 16х22 см до 45х67 см и весом от 0,6 до 3,4 кг. После длительного изучения артефактных предметов комиссия (The European Chemicals Agency, ECHA) признала невозможность создания данного соединения на планете.

В настоящее время установлено: семья Рихтенгтен (Германия) и семья Андронниковых (Россия) одновременно, не выходя на общение друг с другом, приобрела путёвки в данный отель. Дополнительно сообщаем: с момента прибытия в Москву и по настоящее время в семье Курчатовых проживает в качестве родственника вышедший из тайги человек. Подлинность его документов сомнения у экспертов не вызвала.

Просим Вас установить наблюдение. В контакт не вступать».