Скитальцы Гора

Глава 4 Дельта

— Глаз! — закричал я, задергавшись в тугих веревках, — Через глаз!

Я, раздетый догола и связанный по рукам и ногам, стоял на коленях в носовой части небольшого плота, связанного из стеблей ренса. Люди вокруг меня кричали, кто от ярости, кто от страха.

Все произошло внезапно. Просто парень, еще мгновение назад сидевший на плоту передо мной, вдруг, заорав от боли и ужаса, начал медленно поднимался вверх. Он отчаянно дергался и извивался в двенадцати футах над нами, свисая с треугольных челюстей сравнительно узкой, даже меньше фута шириной в самом толстом месте, головы, в фонтане брызг появившейся из-под воды. Голова была насажена на длинной, мускулистой, гибкой шее.

— Через глаза! — кричал я, подсказывая единственно возможный путь к спасению.

— Ему не дотянуться до глаз! — закричал мужчина, сидевший позади меня, и, что было сил, ударил существо своим веслом по шее.

Ящер прянул в сторону. На мгновение над водой показался длинный тяжелый, похожий на весло, задний плавник ромбовидной формы и хвост, которыми он резко хлопнул по поверхности, подняв фонтаны брызг и расходящуюся волну, заметно качнувшую наш плот.

Вокруг кричали люди. На сотню ярдов вокруг нас раскинулась флотилия, состоявшая из маленьких ренсовых плотов, плоскодонок, барж, шаланд, на которых разместилось не меньше пяти сотен человек.

Сверху до нас донесся неприятный звук и несчастный затих. Так хрустит переламываемый пополам позвоночник. Если бы парень смог дотянуться до глаз чудовища, у него был бы шанс достать пальцами до его мозга. Но, похоже, этот шанс был упущен.

— Все, он мертв, — вздохнул мужчина сидевший рядом со мной.

Вдруг тело, еще мгновение назад, безвольно свисавшее с челюстей, дико задергалось, а полные безумной боли глаза открылись.

— Нет, он еще жив! — крикнул кто-то.

— Добейте его! — выкрикнул другой.

— Я не могу до него дотянуться! — закричал человек, который, чуть не падая в вода, размахивал мечом, стоя на неустойчивом легком ренсовом челне.

— Все, теперь он точно мертв.

Монстр нырнул и, разворачиваясь под водой, зацепил одну из барж, подняв ту почти ярд над поверхностью. Соскальзывая со спины чудовища, баржа чуть не перевернулась, а речной монстр, оставляя за собой бурун на воде, ушел в заросли тростника.

Парень, сидевший рядом со мной, вскрикнул от неожиданности, увидев узкую, похожую на рыбью, морду речного тарлариона, высунувшуюся из воды в каких-то дюймах от него. Другой мужчина, не растерявшись, просто двинул по не прошеному гостю веслом, заставив того исчезнуть туда, откуда появился.

— Развяжите меня! — взмолился я.

Как же невыносимо было чувствовать свою полную беспомощность.

— Сиди тихо, шпион! — прорычал мужчина, сидевший позади меня.

Мои колени были мокрыми от воды, просачивающейся между стянутыми связками полых стеблей ренса.

— Держать строй! — раздался приказ офицера, сидевшего на носу маленького рыбацкого челнока в нескольких ярдах от нашего плота. — Держать строй! Вперед!

Мужчины заработали шестами.

— Возвращайтесь! — крикнул я, обращаясь к офицеру. — Неужели вы еще не поняли, что вас здесь ждет?

Однако командир этого отряда не обратил на мои призывы никакого внимания.

— Вперед! — командовал он. — Догнать косианских слинов! Они не должны сбежать!

— Помогите! — послышался отчаянный крик слева, с одной из шаланд, медленно уходившей под воду.

— Ломайте лодку на доски! — крикнул им кто-то. — Делайте плот!

Мужчины с затонувшей шаланды уже были в воде, кто-то плавал, кому-то повезло оказаться на отмели и они стояли по грудь в воде.

— Возьмите нас к себе! — умоляли они.

Людей начали разбирать по другим плавсредствам, многие из которых и так уже было опасно перегружены.

— Вперед! — орал офицер. — Быстрее! Они не могли уйти далеко.

— Там впереди тростник сломан в двух направлениях, — сообщил впередсмотрящий.

— Разделимся, — ответил командир.

Сзади нас нагонял еще один отряд. До нас долетали их крики.

Я снова задергался в своих путах.

Пожалуй, теперь Сафроник и Серемидий могут с чувством выполненного долга отпраздновать свершившееся возмездие. Когда-то, несколько лет назад, они были сторонниками Цернуса из Ара, моего врага, в результате политических и экономических интриг которого, с трона Ара был свергнут Миний Хинрабий Тэнтиус, в результате чего Убаром Ара стал сам Цернус, хотя и происходил он всего лишь из касты Торговцев. Правда и сам он на троне просидел очень недолго, будучи свергнут прославленным Марленусом из Ара, который, возвратившись в город, быстро нашел поддержку среди горожан. Цернуса убил кюр, существо, уроженцем Гора не являющееся, а Сафроник и Серемидий, осужденные за измену, были закованы в цепи и проданы на галеры, откуда, как я теперь понимаю, были выкуплены кем-то сильно заинтересованным в подобных личностях. Сафроник прежде занимал должность капитана таурентианцев, элитной стражи, охранявшей в Аре дворец Убара. А Серемидий в то время возглавлял всю армию Ара. До меня, конечно, доходили слух, что некто по имени Серемидий ныне занимал пост верховного генерала Ара, но я даже представить себе не мог, что это мог оказаться все тот же Серемидий времен Цернуса. На Горе, как и в любом другом месте, хватает однофамильцев и одноименцев. Например, имя «Тэрл» весьма распространено в северных широтах Гора вообще и в Торвальдслэнде в особенности. Кстати, Серемидий еще и был родом с Тироса. Это может показаться невероятным, но вот такого проходимца снова подняли на самый верх в иерархии Ара. Мне трудно чем-то объяснить подобный нонсенс кроме как отсутствием в городе Марленуса, и интригами заговорщиков. То, что это действительно был тот же самый Серемидий, для меня стало совершенно ясно, когда в палатке командующего армией Ара, куда меня доставили в полночь для допроса, я с удивлением увидел Сафроника, того самого.

Я предстал перед ним на коленях, голым, со связанными за спиной руками. Теперь стало понятно и то, как в том тубусе, что я с таким риском доставил в Форпост Ара по поручению Гнея Лелиуса, оказалось письмо с обвинением меня в измене и шпионаже в пользу Коса. Самого Сафроника в Аре я, конечно, видеть не мог. По-прежнему оставалось загадкой, был ли вовлечен в измену, расцветшую махровым цветом в Аре сам Гней Лелиус. Все, что я знал о заговоре наверняка, это имя одного из предателей. Эту информацию я получил из расшифрованной переписки, захваченной в Брундизиуме. Предателем оказалась женщина, и звали ее Талена. Когда-то она была дочерью Марленуса из Ара, пока тот не отрекся от нее. Насколько я успел узнать, с тех пор ее положение в Аре поправилось и даже пошло в гору. Талене вернули гражданство, а кое-кто даже, пока шепотом, заговорил о ней, как о возможной Убаре.

— Я так понимаю, что меня теперь убьют? — поинтересовался я у вошедшего Сафроника, когда с меня сошла первая оторопь.

— Нет, так просто Ты от меня не отделаешься, — рассмеялся генерал. — Для начала я пошлю тебя в дельту.