Следы богов

Глава первая КАРТА СКРЫТЫХ МЕСТ

8-Я ЭСКАДРИЛЬЯ ТЕХНИЧЕСКОЙ РАЗВВДКИ ВВС США

База Вестоувер, штат Массачусетс

6 июля 1960 года

Тема: карта мира адмирала Пири Рейса.

Кому: профессору Чарлзу Г. Хэпгуду, Кинский колледж, Кин, штат Нью-Хэмпшир.

Уважаемый профессор Хэпгуд!

Ваш запрос об оценке некоторых особенностей карты мира, составленной Пири Рейсом в 1513 году, был рассмотрен нашей организацией.

Предположение о том, что в нижней части карты изображен Берег Принцессы Марты, входящий в состав Земли Королевы Мод в Антарктике, представляется разумным. Мы считаем, что это наиболее логичное и, по всей вероятности, верное истолкование карты.

Географические подробности, изображенные в нижней части карты, замечательно согласуются с данными сейсмического профиля, выполненного сквозь толщу ледниковой шапки шведско-британской антарктической экспедицией в 1949 году.

Это означает, что картографическая съемка была выполнена до оледенения.

Мощность ледникового покрова в этом регионе в данное время составляет около одной мили.

Мы не имеем представления, каким образом сведения, представленные на этой карте, согласуются с предполагаемым уровнем географических знаний 1513 года.

Несмотря на казенный язык, письмо Ольмейера[1] представляет собой мину замедленного действия. Если съемка Земли Королевы Мод была выполнена до оледенения, значит, картография существует уже много тысяч лет.

Сколько же именно? Принято считать, что ледниковая шапка Антарктиды в ее нынешней форме и площади ледяного покрова существует уже миллионы лет. Но при ближайшем рассмотрении в этом мнении обнаруживаются серьезные изъяны — настолько серьезные, что мы можем отбросить мысль, будто на карте Пири Рейса изображена Земля Королевы Мод в таком виде, как она выглядела миллионы лет назад. Современные данные свидетельствуют о том, что длительный период, в течение которого Земля Королевы Мод и прилегающие регионы были свободны ото льда, завершился около шести тысяч лет назад[2]. Это свидетельство, к которому мы вернемся в следующей главе, освобождает нас от обременительной задачи объяснения того, кто мог обладать техническими возможностями для проведения точной картографической съемки Антарктики, скажем, за 2 млн лет до нашей эры, задолго до возникновения нашего собственного вида. Вместе с тем, поскольку картография является сложным и цивилизованным занятием, нам придется объяснить, каким образом такая задача могла быть выполнена даже 6000 лет назад, задолго до возникновения первых настоящих цивилизаций, признанных историками.

Прежде чем приступить к попытке объяснения, стоит напомнить основные исторические и геологические факты.

1. Карта Пири Рейса, которая является подлинным документом и ни в коем случае не подделкой, была изготовлена в Константинополе в 1513 году.

2. На ней изображено западное побережье Африки, восточное побережье Южной Америки и северное побережье Антарктиды.

3. Пири Рейс не мог приобрести информацию об этом последнем регионе от своих современников, поскольку Антарктика оставалась неоткрытой до 1818 года — более 300 лет с того времени, когда он начертил карту.

4. Свободное ото льда побережье Земли Королевы Мод, показанное на карте, представляет собой колоссальную загадку, так как, по данным геологии, последней датой, когда его можно было обследовать и нанести на карту, является 4000 год до нашей эры.

5. Невозможно определить самую раннюю дату решения такой задачи, но, судя по всему, литораль Земли Королевы Мод оставалась свободной ото льда как минимум 9000 лет, прежде чем она была полностью закрыта распространившимся ледниковым покровом.

6. В истории нет известных цивилизаций[3], у которых имелась бы возможность или потребность исследовать эту береговую линию в указанный период: с XIV по V тысячелетие до нашей эры.

Иными словами, подлинная загадка карты 1513 года заключается не столько в том, что на ней изображен континент, не открытый до 1818 года, сколько в том, что на ней можно увидеть часть береговой линии континента, свободной ото льдов, скрывших ее 6000 лет назад и с тех пор не отступивших.

Как можно это объяснить? Пири Рейс любезно дает нам ответ в серии собственноручных заметок на самой карте. Он сообщает о том, что не причастен к первоначальной съемке и составлению карты. Напротив, он признает свою роль компилятора и копировщика, а также указывает, что карта основана на значительном количестве первоисточников. Некоторые из них были составлены его современниками, включая Христофора Колумба, достигшими Южной Америки и островов Карибского моря, но другие документы датировались IV веком до нашей эры и ранее.

Пири Рейс не рискнул сделать предположение об авторстве более ранних карт. Однако в 1963 году профессор Хэпгуд предложил оригинальное и стимулирующее работу мысли решение этой проблемы. Он предположил, что некоторые исходные карты, которыми пользовался адмирал, в особенности датируемые IV веком до нашей эры, сами были основаны на еще более старинных источниках, созданных в глубокой древности. По его мнению, существуют неопровержимые доказательства того, что Земля была подробно закартирована еще до 4000 года до нашей эры до сих пор неизвестной и неоткрытой цивилизацией, достигшей высокого уровня технологического развития.

Из Александрии, согласно реконструкции Хэпгуда, копии этих компиляций и некоторых оригиналов попали в другие центры просвещения, наибольшее число — в Константинополь. Наконец, после захвата Константинополя венецианцами во время Четвертого крестового похода в 1204 году, карты стали попадать в руки европейских мореплавателей и искателей приключений.

Несмотря на энергичную поддержку Альберта Эйнштейна (см. ниже) и более позднее признание президента Американского географического общества, что Хэпгуд «выдвигает гипотезы, которые вопиют о проверке», не было предпринято никакого дальнейшего исследования этих необыкновенно древних карт. Более того, вместо того чтобы поздравить Хэп-гуда с серьезным вкладом в дискуссию о древности человеческой цивилизации, большинство его ученых коллег до самой его смерти относились к его труду с «непримиримым и необоснованным сарказмом, выбирая разные мелочи и неподтвержденные факторы д ля безоговорочного осуждения и таким образом избегая ответов на главные вопросы».

Чарлз Хэпгуд преподавал историю науки в Кинском колледже (штат Нью-Хэмпшир, США). Он не был геологом или специалистом по истории Древнего мира. Однако возможно, что будущие поколения запомнят его как человека, чей труд подорвал основные принципы мировой истории, а также значительной части геологии.

Альберт Эйнштейн одним из первых осознал это, когда предпринял беспрецедентный шаг и решил написать предисловие к книге Хэпгуда, написанной в 1953 году, за несколько лет до того, как автор взялся за исследование карты Пири Рейса.

«Идея», высказанная в книге Хэпгуда 1953 года, представляет собой глобальную геологическую теорию, изящно объясняющую, как и почему значительные территории Антарктики оставались свободными ото льда до 4000 года до нашей эры. Вкратце его аргументы сводятся к следующему.

1. Антарктида не всегда была покрыта льдом, и климат там некогда был более теплым, чем в наши дни.

2. Он был более теплым, потому что в то время Антарктида не находилась физически на Южном полюсе, а была расположена примерно в 2000 миль к северу от него. Это «выводило ее за пределы Южного полярного круга и помещало в зону умеренного или умеренно холодного климата».

3. Континент переместился в свое нынешнее положение в пределах Антарктического полярного круга в результате процесса, известного как «смещение земной коры». Этот процесс, который нельзя путать с тектоникой плит, или «континентальным дрейфом», описывает сдвиг земной литосферы как единого целого «над мягким внутренним телом, во многом так же, как кожура очищенного апельсина может смещаться вокруг мякоти одним куском».

4. Во время движения Антарктики в южном направлении, вызванного смещением земной коры, континент постепенно остывал, и на его поверхности формировалась полярная шапка, неотвратимо расширявшаяся в течение тысячелетий, пока она не достигла своих нынешних размеров.

Подробные свидетельства в пользу этих радикальных предположений содержатся в главе VIII этой книги. Однако консервативные геологи не склонны принимать теорию Хэпгуда (хотя никто не доказал, что она неверна). Это вызывает много вопросов. Вот, пожалуй, самый важный из них: какой механизм мог приложить достаточное усилие к литосфере, чтобы вызвать столь масштабный феномен, как смещение земной коры?

На этот вопрос лучше всего ответил Эйнштейн, подытоживший открытия Хэпгуда:

Судя по всему, карта Пири Рейса содержит удивительное подтверждение тезиса о недавнем (в геологическом смысле) оледенении некоторых регионов Антарктиды после внезапного смещения земной коры в южном направлении. Более того, поскольку такая карта могла быть начерчена лишь до 4000 года до нашей эры, значение этого факта для истории человечества может быть ошеломительным. Считается, что до 4000 года до нашей эры вообще не существовало никаких цивилизаций.

С некоторым упрощением представители академической науки согласны друг с другом в следующем:

• Цивилизация впервые зародилась в регионе «плодородного полумесяца» на Ближнем Востоке.

• Это произошло после 4000 года до нашей эры и привело к появлению самых древних подлинных цивилизаций (Шумер и Египет) около 3000 года до нашей эры, за которыми последовали цивилизации в долине Инда и в Китае.

• Примерно 1500 лет спустя цивилизация одновременно и независимо зародилась в Северной и Южной Америке.

• С 3000 года до нашей эры в Старом Свете (и примерно с 1500 года до нашей эры в Новом Свете) цивилизация постоянно «развивалась» в направлении все более совершенных, сложных и продуктивных форм.

• Исходя из этого, и особенно по сравнению с нами, все древние цивилизации и их творения рассматриваются как примитивные по своей сути (шумерские астрономы смотрели на небо с ненаучным благоговением, и даже египетские пирамиды были построены «технологическими варварами»).

Судя по всему, карта Пири Рейса противоречит этой картине событий.

В свое время Пири Рейс был достаточно известной фигурой, и его историческое существование твердо установлено. Адмирал военного флота Оттоманской империи, он принимал участие во многих морских сражениях середины XVI века и часто выходил победителем. Кроме того, он считался специалистом по странам Средиземноморья и был автором знаменитого мореходного руководства «Кутаби Бахрийя», где содержалось подробное описание побережий, бухт, течений, мелей, якорных стоянок и проливов Эгейского и Средиземного морей. Несмотря на блистательную карьеру, он впал в немилость у своих господ и был обезглавлен в 1554 или 1555 году.

Оригинальные карты, которыми пользовался Пири Рейс для составления своей карты 1513 года, по всей вероятности, хранились в имперской библиотеке Константинополя; известно, что адмирал был привилегированным читателем. Эти источники (заимствованные или скопированные в более старинных центрах просвещения) больше не существуют или, во всяком случае, еще не обнаружены. Однако именно в библиотеке старого императорского дворца в Константинополе в 1929 году был найден свиток нарисованной на газельей коже карты Пири Рейса, пылившийся на дальней полке.

Как признался озадаченный Ольмейер в своем письме Хэпгуду в I960 году, на карте Пири Рейса изображена подледная топография-, подлинные очертания побережья Земли Королевы Мод, скрытого под ледниковым покровом примерно с 4000 года до нашей эры. Они стали известны лишь в 1949 году, после детальной сейсмической съемки Земли Королевы Мод, проведенной совместной шведско-британской научной экспедицией.

Если Пири Рейс был единственным картографом, имевшим доступ к такой необыкновенной информации, было бы неверно придавать его карте слишком большое значение. В крайнем случае, можно было бы сказать: «Может быть, это и важно, но не исключено, что это просто случайность». Однако турецкий адмирал вовсе не был единственным человеком, обладавшим этими, казалось бы, невероятными и необъяснимыми географическими познаниями. Было бы тщетно пытаться превзойти Хэпгуда в предположениях о том, какое «подводное течение» сохранило и донесло эти знания по крупицам через века и эпохи. Независимо от механизма передачи факт в том, что многие другие картографы имели доступ к таким же любопытным секретам.

Возможно ли, что все эти картографы черпали свои знания, пусть и не подозревая об этом, из богатого научного наследия исчезнувшей цивилизации?

Глава вторая РЕКИ ЮЖНОГО КОНТИНЕНТА

В рождественские каникулы 1959/60 года Чарлз Хэпгуд изучал Антарктику в справочном зале библиотеки Конгресса в Вашингтоне. В течение нескольких недель он работал там, с головой погрузившись в исследования, окруженный буквально сотнями средневековых карт и чертежей.

Более тщательное исследование карты Оронтеуса Финеаса, проведенное Хэпгудом и Ричардом Стрейченом из Массачусетского технологического института, подтвердило следующие выводы:

1. Карта была скопирована и скомпилирована из нескольких более ранних источников, вычерченных в разных картографических проекциях.

2. На ней действительно изображены свободные ото льда прибрежные районы Антарктики, в частности Земля Королевы Мод, Земля Эндерби, Земля Уилкса, Земля Виктории (восточное побережье моря Росса) и Земля Мэри Бэрд.

3. Как и в случае с картой Пири Рейса, общие очертания местности и характерные черты рельефа почти совпадали с картами сейсмического зондирования подледных континентальных структур Антарктиды.

Хэпгуд пришел к выводу, что карта Оронтеуса Финеаса является документальным свидетельством «неожиданного предположения о посещении и, возможно, освоении Антарктиды людьми в тот период, когда значительная часть ее поверхности не имела ледникового покрова. Не стоит и говорить, что это указывает на глубокую древность карты…

[Действительно], карта Оронтеуса Финеаса позволяет отнести цивилизацию, составившую ее оригинал, к концу Последней ледниковой эпохи в Северном полушарии».

Дополнительным свидетельством в поддержку этой точки зрения является расположение моря Росса на карте Оронтеуса Финеаса. Там, где сейчас в море сползают огромные ледники Бердмора и Скотта, на карте 1531 года показаны эстуарии, широкие заливы и речные русла. Отсюда следует естественный вывод, что во время составления карт, использованных Оронтеусом Финеасом, в море Росса и на его побережьях не было льда. «Существовала также значительная материковая область, свободная ото льда и питавшая реки. В настоящее время все эти побережья и внутренние области погребены под ледниковым покровом в милю толщиной, а само море Росса представляет собой плавучий ледовый шельф толщиной в сотни футов».

Это обстоятельство является сильным аргументом в пользу того, что какая-то неизвестная цивилизация занималась картографированием Антарктики в течение долгого периода, когда материк был в основном свободен ото льда, закончившегося около 4000 года до нашей эры. Это подтверждается материалом керновых колонок, полученных при бурении дна моря Росса, проведенного в 1949 году одной из антарктических экспедиций Берда. В образцах осадочных пород прослеживаются четкие уровни стратификации, отражающие условия окружающей среды в разные эпохи: это крупнообломочные гляциальные морены, среднеобломочные морены, мелкообломочные морены и так далее. Однако самым удивительным оказалось то обстоятельство, что «ряд слоев был образован тонкозернистыми, хорошо сортированными отложениями, характерными для речных эстуариев в зонах умеренного климата…»

С помощью радиоизотопного метода (на основе трех разных радиоактивных элементов, содержащихся в морской воде), разработанного У. Д. Урри из Вашингтонского института Карнеги, исследователи смогли с достаточной степенью определенности установить, что большие реки, послужившие источником накопления этих тонкозернистых, хорошо сортированных отложений, протекали через Антарктиду около 6000 лет назад, как показано на карте Оронтеуса Финеаса. Лишь после 4000 года до нашей эры «на дне моря Росса начали накапливаться гляциальные отложения… Керновый материал указывает на то, что этому предшествовал долгий период сравнительно теплого климата».

Таким образом, карты Пири Рейса и Оронтеуса Финеаса позволяют нам увидеть Антарктику такой, какой ее не видел ни один картограф в исторические времена. Разумеется, сами по себе эти два документа не имеют достаточной силы, чтобы убедить нас в существовании пропавшей цивилизации. Но можно ли с равным скептицизмом отвергнуть существование трех, четырех или шести подобных карт?

К примеру, разумно ли будет и дальше игнорировать особенности некоторых карт, изготовленных самым знаменитым картографом XVI века Герардом Кремером, более известным под именем Меркатор? Так называемая проекция Меркатора до сих пор используется в большинстве карт мира. Этот загадочный человек (который совершил необъяснимую поездку к египетской Великой пирамиде в 1563 году), по свидетельству современников, «неутомимо занимался изучением прошлого» и много лет прилежно составлял обширную и эклектичную картотеку ссылок на оригиналы старинных карт.

Кстати, Меркатор включил карту Оронтеуса Финеаса в свой атлас 1569 года, а также изобразил Антарктиду на нескольких собственных картах, начерченных в этом году. На этих картах еще не открытого континента можно различить такие географические элементы, как мыс Дарт и мыс Герлахера на Земле Мэри Берд, море Амундсена, остров Торстона у Земли Элсуорта, острова Флетчера в море Беллинсгаузена, остров Александра I, полуостров Палмера (Антарктический полуостров), море Уэддела, мыс Норвегия, хребет Регула на Земле Королевы Мод (в виде островов), горы Мюлига-Хоффмана (в виде островов), Берег Принца Харальда, ледник Ширах (в виде эстуария Берега Принца Харальда), остров Падда в заливе Лютцова-Хольма и Берег Принца Олафа в Земле Эндерби. «В некоторых случаях эти элементы еще более узнаваемы, чем на карте Оронтеуса Финеаса», — заметил Хэпгуд. И, по-видимому, в целом Меркатор имел в своем распоряжении иные источники, нежели Хэпгуд.

И не только Меркатор.

Филипп Буаше, французский географ XVIII века, тоже опубликовал карту Антарктиды задолго до официального «открытия» этого континента. Замечательная особенность карты Буаше заключается в том, что она, судя по всему, была основана на оригинальных картах, составленных на тысячи лет раньше тех карт, которыми пользовались Финеас и Меркатор. Буше дает невероятно точную картину Антарктики, какой она выглядела вообще без ледникового покрова. На его карте изображена подледная топография всего континента, ставшая известной нам лишь в 1958 году (Международный геофизический год), когда там была проведена масштабная сейсмическая съемка.

Эта съемка лишь подтвердила то, о чем уже провозгласил Буаше, опубликовавший свою карту в 1737 году. Опираясь на ныне утраченные древние источники, французский академик изобразил пролив посредине южного континента, разделявший его на две части, расположенные к востоку и западу от линии, где ныне проходит Трансантарктический хребет.

Такой пролив, соединявший моря Уэддела, Росса и Беллинсгаузена, действительно должен был существовать, если бы Антарктида была свободна ото льда. Как показала съемка, выполненная по программе МГГ в 1958 году, этот континент (который на современных картах изображается единым) состоит из архипелага крупных островов, скрытых под ледниковым покровом в милю толщиной.

Как мы могли убедиться, многие консервативные геологи считают, что любой пролив, существовавший между континентальными массами в Антарктиде, исчез миллионы лет назад. Однако со строго научной точки зрения в те далекие времена не могло существовать людей, тем более таких, которые смогли бы составить точную карту Антарктиды. Проблема, поднятая Буаше и результатами съемки МГГ в 1958 году, заключается в том, что картографические работы в Антарктиде могли проводиться в тот период, когда она была свободна ото льда. В результате мы имеем два взаимоисключающих предположения.

Какое из них следует считать правильным?

Если мы согласимся с консервативными геологами и признаем, что в последний раз Антарктида была совершенно свободна ото льда миллионы лет назад, то все свидетельства человеческой эволюции, кропотливо собранные выдающимися учеными со времен Дарвина, следует признать ошибочными. Но это неприемлемый вывод. Ископаемые останки неопровержимо доказывают, что миллионы лет назад существовали лишь неразвитые предки человека — низколобые гоминиды, которые частично передвигались на четырех конечностях и были не способны к решению сложных интеллектуальных задач — таких, как составление географических карт.

Может быть, стоит рассмотреть возможность вмешательства неких инопланетных картографов? Или все же вернуться к теории Хэпгуда о смещении земной коры, допускающей отсутствие льда на южном континенте по меньшей мере 15 000 лет назад?

Возможно ли существование ныне исчезнувшей цивилизации, достаточно развитой для картографирования Антарктиды в тринадцатом тысячелетии до нашей эры? И если да, то когда она исчезла?

Карты Пири Рейса, Оронтеуса Финеаса, Меркатора и Буаше создают сильное, хотя и тревожное впечатление, что Антарктика подвергалась непрерывному исследованию в течение несколько тысяч лет, пока ледниковый покров постепенно распространялся от центральных районов к периферии, становясь все более мощным, но покрыв все побережья южного континента лишь около 4000 года до нашей эры. Таким образом, первоначальные источники карт Пири Рейса и Меркатора были созданы в конце этого периода, когда лишь побережья Антарктиды были свободны ото льда. С другой стороны, первоисточник карты Оронтеуса Финеаса должен быть создан значительно раньше, когда ледниковая шапка закрывала лишь центральную часть континента. И наконец, первоисточник карты Буаше, по-видимому, появился еще раньше (около 13 000 лет до нашей эры), когда вся Антарктида была свободна ото льда.

Были ли другие части света исследованы и точно нанесены на карты с разными интервалами времени в пределах этого же периода — примерно с 13 000 года до нашей эры по 4000 год до нашей эры? Возможно, ответ содержится в карте Пири Рейса, где есть и другие загадки, помимо изображения Антарктиды.

• Карта 1513 года обнаруживает необыкновенное знание Южной Америки — не только восточного побережья, но также Андского хребта на западной стороне континента, о котором в то время, разумеется, ничего не было известно. На карте правильно показана река Амазонка, берущая начало в этих неисследованных горах и текущая оттуда на восток

• На карте Пири Рейса, составленной из более чем двадцати документов, принадлежащих к разным эпохам, Амазонка изображена не один, а два раза (вероятно, из-за непреднамеренного совмещения двух исходных карт, которыми пользовался турецкий адмирал). В одном случае русло Амазонки выведено до устья реки Пара, но на рисунке отсутствует остров Марахо. Согласно Хэпгуду это может означать, что соответствующий источник был создан очень давно, возможно 15 000 лет назад, когда река Пара была главным или единственным устьем Амазонки, а остров Марахо являлся частью материковой суши на северном берегу реки. С другой стороны, на второй карте Амазонки остров Марахо изображен с поразительно точными подробностями, несмотря на то что он был официально открыт лишь в 1543 году. Здесь снова возникает возможность существования неизвестной цивилизации, которая проводила регулярную съемку и картографирование изменяющегося облика Земли в течение тысячелетий. При этом Пири Рейс пользовался как ранними, так и более поздними копиями карт, оставленных этой цивилизацией.

• Ни река Ориноко, ни ее нынешняя дельта не представлены на карте Пири Рейса. Вместо этого, как указывает Хэпгуд, «близко к руслу нынешней реки изображены два эстуария, вдающиеся глубоко в сушу (на расстояние около 100 миль). Возможно ли, что эти эстуарии были заполнены осадками, а дельта настолько расширилась за время, прошедшее после создания карты?

• Хотя Фолклендские острова были открыты лишь в 1592 году, они присутствуют на карте 1513 года и показаны на своей точной широте.

• Возможно, благодаря использованию библиотеки древних источников на карте Пири Рейса убедительно изображен большой остров в Атлантическом океане к востоку от побережья Южной Америки, где теперь нет никакого острова. Можно ли считать простым совпадением, что этот «воображаемый» остров расположен точно над подводным Срединно-Атлантическим хребтом, немного севернее экватора и в 700 милях восточнее побережья Бразилии, где сейчас над волнами поднимаются лишь скалы крошечных островков Св. Петра и Св. Павла? Или же карта, послужившая первоисточником, была вычерчена в Последнюю ледниковую эпоху, когда уровень моря был гораздо ниже, чем в наше время, и на этом месте действительно мог существовать большой остров?

Другие карты XVI века тоже выглядят так, словно они были основаны на точных картографических исследованиях, выполненных во время Последней ледниковой эпохи. Одна из них была составлена в 1559 году турецким картографом Хаджи Ахмедом, который, по мнению Хэпгуда, имел доступ «к самым необычным» первоисточникам.

Самой странной и бросающейся в глаза особенностью компиляции Хаджи Ахмеда является полоса суши шириной около 1000 миль, соединяющая Аляску с Сибирью. Такой «сухопутный мост», как его называют геологи, действительно существовал на месте нынешнего Берингова пролива, но погрузился под воду после подъема уровня моря в Последнюю ледниковую эпоху.

Подъем уровня моря произошел в результате бурного таяния ледников, отступавших повсюду в Северном полушарии около 10 000 года до нашей эры. Поэтому интересно, что по крайней мере на одной старинной карте Южная Швеция изображена покрытой ледниками того типа, который должен преобладать в этих широтах. Речь идет о знаменитой «карте Севера» Клавдия Птолемея. Составленная во II веке нашей эры, эта замечательная работа последнего великого географа античной эпохи сотни лет считалась утраченной и была заново открыта в XV веке.

Птолемей был хранителем Александрийской библиотеки, где было самое большое собрание древних манускриптов; именно там он изучал старинные первоисточники, позволившие ему составить собственную карту. Если допустить возможность, что хотя бы один первоначальный вариант тех карт, которыми он пользовался, был создан около 10 000 года до нашей эры, это поможет объяснить, почему он изобразил ледники, характерные именно для этой эпохи, в сочетании с «озерами… очертания которых напоминают современные озера, и потоками, очень похожими на гляциальные… стекающими из-под ледников в озера».

Вероятно, нет необходимости напоминать о том, что во времена Римской империи, когда Птолемей начертил свою карту, никто на Земле не имел ни малейшего представления о ледниковых эпохах в Северной Европе. Невозможно понять, каким образом остаточные ледники и другие элементы, изображенные на карте Птолемея, могли быть изучены или придуманы любой известной цивилизацией, которая предшествует нашей.

То же самое можно сказать о другой карте, портолане[4] Иегуды ибн-Бен Зара, составленной в 1487 году.

Эта карта Европы и Северной Африки была составлена на основании источника еще более древнего, чем у Птолемея, поскольку на ней ледники простираются гораздо южнее Швеции (фактически до широты Англии), а Средиземное, Адриатическое и Эгейское моря изображены так, как они должны были выглядеть до таяния европейской ледниковой шапки. Уровень моря тогда, разумеется, был гораздо ниже нынешнего. Поэтому интересно отметить, что в Эгейском море на карте изображено значительно больше островов, чем существует в наши дни. На первый взгляд это кажется странным, однако расхождение легко объяснить, если с тех пор, как был создан первоисточник карты ибн-Бен Зара прошло от 10 000 до 12 000 лет. Отсутствующие острова ушли под воду при подъеме уровня моря в конце Последней ледниковой эпохи.

Здесь мы снова видим следы исчезнувшей цивилизации, способной создавать поразительно точные карты разных регионов и частей света. Какая технология, какое состояние науки и культуры требовалось для выполнения такой задачи?

Глава третья СЛЕДЫ УТРАЧЕННОЙ НАУКИ

Мы видели, что карта мира, составленная Меркатором в 1569 году, включает точное изображение свободных ото льда побережий Антарктиды, какими они должны были выглядеть тысячи лет назад. Интересно, что эта самая карта оказывается значительно менее точной в изображении другого региона — западного побережья Южной Америки, чем более ранняя карта 1538 года, тоже начерченная Меркатором.

Причина, по-видимому, заключается в том, что географ XVI века составлял свою первую карту на основе древних источников, имевшихся в его распоряжении, а при составлении второй карты опирался на наблюдения и измерения испанских мореплавателей у западного побережья Южной Америки. Поскольку эти исследователи доставляли в Европу самую последнюю информацию, Меркатора нельзя винить за то, что он воспользовался их сведениями. Однако при этом точность его работы снизилась. Инструменты для определения долготы появились лишь с 1569 года, но, по-видимому, они использовались для изготовления древних манускриптов, которыми пользовался Меркатор при работе над своей картой 1538 года.

Давайте рассмотрим проблему долготы, определяемой как расстояние в градусах к западу или востоку от нулевого меридиана. Нынешним международно признанным нулевым меридианом является воображаемая кривая, проходящая от Северного полюса к Южному полюсу через Гринвичскую королевскую обсерваторию в Лондоне. Таким образом, Гринвичу соответствует нулевая долгота, в то время как Нью-Йорк, например, расположен на 74° западной долготы, а Канберра в Австралии — примерно на 150° восточной долготы.

Можно было бы дать подробное определение долготы и способов ее определения в любой заданной точке земной поверхности, однако здесь нас интересуют не столько технические подробности, сколько исторические факты, связанные с ростом знаний человечества о загадках определения долготы. Самым важным из этих фактов является следующий: до революционного изобретения XVIII века картографы и навигаторы были не в состоянии определять долготу со сколь-либо серьезной точностью. Они могли лишь строить догадки и обычно ошибались на сотни миль, поскольку уровень развития техники не позволял им надлежащим образом выполнять эту работу.

Определение широты к северу или к югу от экватора не составляет большого труда: его можно производить с помощью сравнительно простых инструментов, измеряющих угловые координаты Солнца и звезд. Но для определения долготы необходимы более сложные приборы, сочетающие измерение положения в пространстве с измерением времени. На всем протяжении известной человеческой истории создание таких приборов находилось за пределами возможностей ученых, но в начале XVIII века, ознаменованного бурным развитием морской торговли, возникла насущная потребность в точном определении долготы. По словам одного из авторитетных деятелей того времени, «проблема определения долготы омрачала жизнь каждого моряка и подвергала угрозе каждое судно и его груз. Точное измерение казалось недостижимой мечтой, и слова «найти долготу» были расхожим газетным выражением, означавшим примерно то же самое, что «научить свинью летать».

Прежде всего был необходим инструмент, который мог с высокой точностью определять длительность плавания от пункта отправления, несмотря на морскую качку, колебания влажности и температуры. «Такие часы пока еще не созданы», — заявил Исаак Ньютон в 1714 году членам специального Совета по определению долготы при британском правительстве.

В самом деле, хронометры XVII и начала XVIII века были довольно грубыми устройствами, которые могли спешить или отставать на 15 минут в день. С другой стороны, хороший морской хронометр может дать такое же расхождение лишь после нескольких лет работы.

Лишь в 1720-х годах талантливый английский часовщик Джон Харрисон приступил к работе над первой разработкой, которая привела к изготовлению такого хронометра. Его целью было выиграть приз в 20 000 фунтов стерлингов, предложенный Советом по определению долготы «изобретателю любого прибора, который позволит определить долготу местонахождения судна с погрешностью до 30 морских миль после шестинедельного плавания». Хронометр, способный справиться с такой задачей, должен был спешить или отставать не более чем на три секунды в день. Потратив почти сорок лет на изготовление и тестирование нескольких прототипов, Харрисон смог удовлетворить эти требования. В 1761 году его изящный «хронометр № 4» покинул Британию на борту судна Ее Величества «Дептфорд», отправлявшегося на Ямайку в сопровождении сына Харрисона по имени Уильям. Через девять дней плавания Уильям, рассчитавший долготу с помощью хронометра, сообщил капитану, что на следующее утро они увидят остров Мадейра. Капитан поставил пять против одного на то, что он ошибается, но согласился держать прежний курс. Уильям выиграл пари. Два месяца спустя на Ямайке было установлено, что хронометр отстал всего лишь на пять секунд.

Харрисон превзошел требования, установленные Советом по определению долготы. Однако из-за бюрократических проволочек в британском правительстве он получил премиальные 20 000 фунтов лишь в 1776 году, за три года до своей смерти. Разумеется, он раскрыл секрет конструкции своего инструмента только после того, как взял в руки деньги. В результате такой задержки капитан Джеймс Кук был лишен хронометра во время своего первого плавания 1768 года. Только в третьем плавании (1778–1779) он смог с впечатляющей точностью составить карту Тихого океана, с указанием не только широты, но и точной долготы каждого острова и побережья. С тех пор «благодаря стараниям Кука и хронометру Харрисона… ни один штурман не имел оправдания за неспособность найти остров в Тихом океане или за крушение своего судна на неизвестно откуда взявшейся прибрежной отмели».

Действительно, благодаря точным измерениям долготы карты Тихого океана, составленные Куком, можно отнести к первым образцам современной картографии. Они напоминают о том, что для создания действительно хороших карт необходимы как минимум три предварительных условия: дальние путешествия, превосходные математические и картографические навыки и технически совершенные хронометры.

Лишь в 1770-х годах, когда хронометр Харрисона приобрел широкое распространение, третье предварительное условие можно было считать выполненным. Это замечательное изобретение дало картографам возможность точного определения долготы, недоступного шумерам, древним египтянам, грекам, римлянам и предположительно любым другим цивилизациям до XVIII века. Тем более удивительно и странно видеть древние карты, где широта и долгота географических объектов определена с современной точностью.

Необъяснимо точные измерения широты и долготы можно обнаружить в той категории документов, где содержатся удивительные географические познания, о которых я упоминал.

К примеру, на карте Пири Рейса 1513 года Южная Америка и Африка помещены на точной относительной долготе, что теоретически невозможно для состояния науки того времени. Но Пири Рейс откровенно признавал, что его карта основана на более ранних источниках. Может быть, он взял точные значения долготы в одном из этих источников?

Большой интерес вызывает и так называемый портолан Дульсерта 1339 года, изображающий главным образом Европу и Северную Африку. Здесь широта точно соблюдается на огромном расстоянии, а общая долгота Средиземного и Черного морей указана с погрешностью в полградуса.

Хэпгуд заметил, что создатель первоисточника, с которого был скопирован портолан Дульсерта, достиг «большой точности в определении отношения широты к долготе. Он мог сделать это лишь в том случае, если располагал точными данными о сравнительной долготе большого количества мест от Галуэя в Ирландии до восточной излучины Дона в России».

Карта Зено 1380 года представляет собой другую загадку. На обширной территории, простирающейся к северу вплоть до Гренландии, с поразительной точностью по широте и долготе изображены удаленные друг от друга географические объекты. «Невероятно, что кто-то в XIV веке обладал знанием о точной широте этих мест, не говоря уже о точных значениях долготы», — утверждает Хэйгуд.

Карта Оронтеуса Финеаса тоже привлекает внимание: на ней весьма точно даны сравнительные значения широты и долготы для побережий Антарктиды и континента в целом. Это отражает уровень географических знаний, недоступный до начала XX века.

Портолан Иегуды ибн-Бен Зара представляет собой другую карту, отличающуюся большой точностью относительных значений широты и долготы. Общая долгота между Гибралтаром и Азовским морем рассчитана с точностью до половины градуса, а по всей карте средняя ошибка в определении долготы не превышает одного градуса.

Эти примеры представляют лишь небольшую часть обширного и впечатляющего досье, представленного Хэпгудом. Общее впечатление от его кропотливого анализа сводится к тому, что мы занимаемся самообманом, когда считаем, будто точных инструментов для измерения долготы вообще не существовало до XVIII века. Напротив, карты Пири Рейса и других авторов являются сильным аргументом в пользу того, что такие инструменты были заново открыты, что они существовали намного раньше и использовались представителями ныне исчезнувшей цивилизации, которые исследовали и нанесли на карты всю поверхность Земли. Более того, эти люди, по-видимому, не только умели изготавливать точные и технически совершенные механизмы, но и обладали выдающими математическими познаниями.

Сначала мы должны напомнить очевидную вещь: Земля имеет сферическую форму. Поэтому, когда речь идет о картировании, воспроизвести правильные пропорции можно только на глобусе. Перенос картографического материала с глобуса на плоские листы бумаги неизбежно связан с искажениями и может быть достигнут лишь с помощью искусственного и сложного механико-математического преобразования, известного как картографическая проекция.

Существует много разных видов проекций. Возможно, наиболее знакомой из них является проекция Меркатора, используемая в современных атласах. Среди других проекций можно назвать азимутальную, стереографическую, гномоническую, азимутально-равностороннюю, сердцевидную и так далее, но здесь нет необходимости вдаваться в подробности. Стоит лишь отметить, что во всех успешных проекциях требуется использование сложного математического аппарата, предположительно неизвестного в Древнем мире (особенно до 4000 года до нашей эры, когда якобы вообще не существовало цивилизации, тем более такой, которая могла совершать сложные математические и геометрические расчеты).

Чарлз Хэпгуд передал свое собрание древних карт на экспертизу Ричарду Стрейчену, профессору Массачусетского технологического института. Общий вывод был очевиден, но Хэпгуда интересовало, какой уровень математических знаний требовался для составления первоисточников. Восемнадцатого апреля 196 5 года Стрейчен ответил, что этот уровень должен быть очень высоким. Некоторые карты, к примеру, «имели вид меркаторовой проекции» задолго до самого Меркатора. Сравнительная сложность этой проекции, включающей широтное расширение, связана с использованием тригонометрического метода трансформации координат.

Другие аргументы в пользу того, что древние картографы были опытными математиками, сводятся к следующему:

1. Определение местоположения объекта на поверхности континента требует как минимум знания тригонометрической триангуляции. На больших расстояниях (свыше 1000 миль) необходимо вносить поправки на кривизну Земли, что требует определенного понимания сферической тригонометрии.

2. Относительное расположение континентов требует понимания сферичности Земли и использования сферической тригонометрии.

3. Культуры, обладающие такими знаниями и точными инструментами для определения координат, безусловно, воспользуются ими для создания сухопутных и морских карт.

Впечатление Стрейчена о том, что эти карты, несмотря на многократное копирование, отражают труд древней, загадочной и технически развитой цивилизации, разделили специалисты разведки ВВС США, к которым обратился Хэпгуд. Лоренцо Берроуз, командир картографического отдела 8-й эскадрильи технической разведки базы ВВС в Вес-то, особенно тщательно изучил карту Оронтеуса Финеаса. Он пришел к выводу, что некоторые источники, на которых она основана, были вычерчены в проекции, сходной с современной сердцевидной проекцией. Это, по мнению Берроуза:

Хэпгуд сделал еще одно важное открытие: он обнаружил китайскую карту, скопированную с более раннего источника на каменную колонну в 1137 году. Эта карта содержит такую же точную информацию о долготе различных мест, как и остальные. Она имеет похожую сетку и вычерчена с применением методов сферической тригонометрии. При внимательном рассмотрении она имеет так много общего с европейскими и ближневосточными картами, что напрашивается лишь одно объяснение: они происходят от общего источника.

Мы снова встречаем уцелевший фрагмент научных знаний исчезнувшей цивилизации. Более того, эта цивилизация, по крайней мере в некоторых отношениях, была не менее развитой, чем наша собственная, а ее картографы «произвели съемку практически всего земного шара с одинаковым уровнем технологии, сходными методами, равными математическими знаниями и, возможно, с использованием одних и тех же инструментов».

Китайская карта указывает на другое обстоятельство: человечеству было оставлено бесценное глобальное наследие, которое, по всей вероятности, не ограничивается лишь высокими познаниями в области географии.

Может быть, какая-то часть этого наследия была распространена в доисторическом Перу так называемыми «вира-кочами» — таинственными бородатыми чужеземцами, которые приплыли из-за моря «во времена тьмы», чтобы восстановить цивилизацию после сильнейшего катаклизма.

Я решил отправиться в Перу и поискать ответ на этот вопрос.