Слезами горю не поможешь

Глава 1

— Море, я любуюсь тобой, восхищаюсь тобой! Ты успокоение, моя отрада. Сколько бы времени не проводила я у твоих роскошных берегов, погружаясь в невесёлые мысли, никогда не устану вглядываться в твои переливчатые воды, несущие жизнь и смерть. Ты всегда новое, разное, невиданное. Меняешься на глазах, завлекая и притягивая взгляд, то шаловливо играешь барашками, а иногда обижено хмуришься, становясь вдруг индиговым, злым и коварным, пугая недовольным шипением и порывами ветра, швыряющего волны о холмистые скалы. Ты неугомонно, изменчиво и никто никогда не вправе тебя обуздать, приказать, заточить…

Берег моря. Туманная дымка. Я медленно бреду по самому краю небольшого гористого берега и размышляю. Вокруг запах лилий и аромат мёда, разноцветные бабочки порхают с цветка на цветок, а мелкие белые цветы осыпаются с деревьев от дуновения ветра. А вот и белый кролик мелькнул за невысоким кустарником, наверное, это тот самый — любитель часов и разговоров. От своих мыслей я вздрагиваю, огромные голубые глаза распахиваются от удивления, а улыбка преображает моё грустное, усталое лицо. Кролик заинтересованно взирает на меня из своего укрытия, наблюдая глазками-бусинками. Медленно поднимаю руку, стараясь не спугнуть зверушку неосторожным движением, и с кончиков пальцев срывается искра, чёрный промасленный шар зависает в воздухе над головой.

— Стаська! Мать твою! Где тебя носит, бездельница великовозрастная?!

Щелчок и чёрная сфера взрывается над головой, опадая грязными липкими каплями. Я снова не смогла ее удержать, обидно, однако. Мечты рассыпались, как дым, возвращая в реальность. Не подумайте, я простая девчонка на побегушках, обычно моего присутствия на кухне не замечают и спокойно справляются без моей помощи. Всегда удивляла настырность кухарки, с маниакальной решительностью рыскающей по горам, и готовой потратить уйму времени на мои поиски, только за тем, чтобы заставить меня приготовить любимый пудинг к столу шерстюсика. А Наше Медвежество любит хорошеньких девушек, правда, вкусненько поесть оно тоже любит. Медленно встала и, предаваясь своим мыслям, двинулась к замку.

Фокус состоит в том, что мы — девушки, проживающие в замке в качестве служанок, а таких нас ровно тринадцать, старшие дочери и наследницы великих родов, то есть элита мира сего, точнее бывшая.

В стародавние времена, подданные императора, наделённые магической силой, создали заговор с целью захватить власть и свергнуть неугодного монарха, но коварный план провалился. Восстание было подавлено, многие погибли, не желая подчиниться, реки крови затопили страну и столицу, погрязшую в междоусобной войне. Наученный горьким опытом, желая предотвратить подобное кровопролитие в будущем, император создал указ, который действует, и по сей день. Императорской властью постановлялось: забрать старшую дочь, наследницу силы рода, (наследование идёт по женской линии), если таковая имеется и передать её в полное распоряжение императору, дабы он, по своему разумению и усмотрению, вынес решение о её дальнейшей судьбе, а, чтобы полностью исключить попытки сопротивления, особ женского пола от магии отлучить.

В самом начале послевоенного периода девочек, не достигших четырнадцати лет, убивали, но время шло, правители сменяли друг друга, постепенно забывались прошлые ошибки, кровавая бойня канула в лету. И вот уже несколько столетий подряд наследниц магии рода забирают из семей и передают в качестве игрушек императору, который распределяет призы избранным, дабы скрасить их одиночество.

Вот именно в этот момент в истории о затерянном острове и появляется наш медведик, по совместительству Великий магистр империи и лучший друг нынешнего императора. Устав от придворной жизни во дворце, а точнее из-за ссоры с монаршей особой, в результате которой половину дворца собирали по кирпичику, он спешно собирает вещички и отбывает на остров, необитаемый до его появления.

Этот кусок суши приглянулся данному индивиду из-за горы в форме медведя, ну и, само собой, из-за удачного стратегического расположения — удаленности и уединенности. Моряки рассказывали о нем много интересных легенд. Особенно мне нравилась история про красивую девушку, сбежавшую с острова. Легенда гласила, что на берегу моря поселилось стадо зверей, сильных и могучих. Они могли превращаться в людей и обладали огромной магической силой. Многочисленные набеги варваров-зверей не давали житья всему побережью. Никто не мог выследить этих монстров, появляющихся внезапно, словно бы ниоткуда, несущих смерть, и исчезающих в никуда. Страшные звери-люди обосновались на небольшом необитаемом острове, скрытом неведомой магией от людских глаз. Однажды вернулись звери из очередного кровавого похода и обнаружили обломки корабля, усеявшие морские просторы. Странный то ли писк, то ли плач, привлек внимание вожака, который, подчиняясь неведомому зову, пошёл в гущу леса на поиски источника звука.

Обратно вернулся огромный сильный медведь с маленьким грязным свертком. Там была девочка, единственная оставшаяся в живых из всего корабля. Крошка прижилась на острове и полюбилась всем без исключения, умудрившись растопить лёд в озлобленных звериных сердцах. В одну из кровавых ночей, когда полная луна взошла на небосклоне, к берегу прибило шлюпку с раненым юношей, и девочка, уже превратившаяся в девушку, в тайне выходила его. Они встречались в кровавую ночь, когда люди-оборотни покидали остров. Любовь осветила их сердца, даря надежду и счастье. Влюбленная пара решила сбежать с острова, но вожак выследил их, догнал и растерзал юношу на глазах у беззащитной девушки. Её же насильно взял в жены. Прошло много времени, но человек-зверь так и не сумел сломить свободный дух, подчинить и заставить себя полюбить. И однажды, когда на небе взошла кровавая луна, девушка убежала, прыгнув со скалы. Медведь перевернул весь мир в поисках возлюбленной, но так и не сумел отыскать её. От горя он потерял свой истинный облик, лег и окаменел, превратившись в огромную скалу, возвышающуюся в центре острова.

Эта сказочная легенда, казалась наполненной смыслом, увлекала, погружая в мечты и воспоминания. Бабушка часто говаривала: «Люди, имеющие легенду, сами по себе — легенда», и мысли плавно перетекали к верберам — потомкам варваров-зверей.

Я изучала сказки, былины, легенды, все то, что могло бы пригодиться в будущем. Иногда, читая романтические истории, я погружалась в мечты с головой, но прагматичная натура давала о себе знать, все-таки в чудеса я не верила. Надежда, что когда-нибудь, как в сказке или легенде, мне посчастливится найти что-нибудь этакое, что поможет сбежать с острова и стать свободной, жила во мне до сих пор, наполняя смыслом моё существование.

Долгое время, остров оставался необитаемым, наверное, из-за людских суеверий и страшных сказок, более популярных в народе. Правда, попытки населить остров предпринимались постоянно, но неизбежно заканчивались ничем, поэтому уединённый кусочек суши так и оставался незамеченным, из года в год, обрастая сказаниями и легендами.

Самыми упорными в деле овладения островом были верберы. Верберы, в простонародье этот малочисленный народ еще называли гуралями, или медведями-оборотнями, исконно заявляли права на этот маленький участок суши, впоследствии ставший островом, благодаря природным катаклизмам, решившим его судьбу. Но власть императора не имеет границ, другими словами, плевал он с высокой колокольни на проблемы небольшого народа, не представляющего опасности его политической жизни, авторитету и территориальной целостности государства, просто отказав в требовании на землю. Малочисленный мстительный народец, обозленный несправедливым решением данного вопроса, резко и кардинально пересмотрел свои политические взгляды, но от каких-либо действий все-таки воздержался, просто затаившись на своих исконных территориях. Время шло, многое забылось. Одна власть сменяла другую, а остров так и оставался необитаемым.

И в это самое время появляется Великий обиженный магистр, глава рода вербер Графства Северного Медведя, по совместительству наш медведик, решивший самоустраниться из дворцовой жизни, и нагло захватывает бедный островок. В тот же день на остров направляются два военных корабля, на мачтах которых развивается символика Графства Северного Медведя — косолапый белый мишка в доспехах, груженные манатками великого магистра. А спустя месяц, начинают поступать донесения императору, что остров полностью освоен и населен.

Император, оклемавшись от ссоры, пришел в себя и решил в срочном порядке помириться с Великим магистром, и спустя пару лет, а у высочайших особ пар выпускается с определенной периодичностью, направляется к острову, дабы вернуть верного, умного и проверенного соратника под родное крыло. Тем более, что место главы тайной канцелярии осталось пустовать в ожидании «блудного сына». Короче говоря, спустя два года император отправился навестить «изгоя» на нелегально занятой территории. Тем более, по словам императора, он безумно скучал по своему названному сыну и будущему зятю. Прибыв на остров со всей своей свитой, император не смог сдержать удивленный возглас, никто не ожидал увидеть такое.

Огромный замок, расположенный близ удивительной красоты горы, замысловатой формы — захватывал дух. Высокие башни острыми шпилями разрывали небо, уходя в заоблачную высь. Виноградные угодья, а также поля, пастбища тоже присутствовали. Заинтересованный люд шнырял тут и там по пристани, непрестанно вглядываясь в лица чужаков, всегда готовый встать на защиту благодетеля-мага. Так что магистру было что терять и, малость покочевряжившись — заставив ждать аудиенции великих послов, прекрасно зная, что император путешествует инкогнито, больше недели, все же принял и выслушал. На тот момент магистру исполнилось двадцать шесть лет. Расчувствовавшись, прощёный император, видимо, его вина перед магом была велика, преподнес дарственную на остров и соседние небольшие островки, а также прибрежные воды теперь принадлежали молодому землевладельцу. Уговорить вернуться во дворец его не смогли, зато взяли магическое слово, что, если понадобиться помощь, он её незамедлительно предоставит.

И помощь понадобилась через каких-то пару-тройку лет. Девиц в возрасте восемнадцати лет, когда магия неконтролируемым потоком вырывается наружу, тех самых, что раньше казнили в юном возрасте, стали переправлять магистру на пользование, дабы только он сможет удержать девушек от бунта и необдуманных поступков. Кроме этого, с острова не было пути обратно, что полностью исключало возможность побега. Магическая защита небывалой мощи, созданная самолично Великим магистром, окутывала его, пролегая по морю, видимым туманом, обволакивая остров. Сила туманной оболочки действовала очень просто, она высасывала жизнь. Простой люд не мог сопротивляться разрушающему действию, за минуту лишаясь своей жизненной силы. На магов оболочка действовала иначе, она высасывала магию, как бы смакуя её, медленно и вкусом. Среднестатистический маг, обладающий небольшой силой и посредственными способностями мог рассчитывать на пару часов жизни в этой инородной среде. Если считать, что толщина оболочки насчитывала несколько дней пути, сколько доподлинно не известно, то пересечь её не представлялось возможным, если, конечно, желание самоубиться не было вашей целью.

Девушек, в количестве тринадцати штук, в один распрекрасный денёк привезли на корабле и предоставили магистру в полное распоряжение в качестве наложниц, а именно ими они и были, дабы сильнее унизить семьи-носители древней магии и продолжить держать их в повиновении. Магию, носительницей которой они были, просто не развивали. В любом случае, все магические потоки, сосредоточенные на территории острова, были в одних руках — Великого магистра.

Так, на чём я остановилась. Ах, да. Нас было тринадцать — красивых, молодых, умных, воспитанных в соответствии с будущей… профессией. О любви мы знали всё, правда не совсем на практике. Не успели мы ступить на остров, как нас попросту послали, всех тринадцать, даже не взглянув. Но девушки подобрались на редкость любопытные и предприимчивые, недаром магини — это у нас в крови. Начались полномасштабные военные действия с целью приручить непокорного магистра, или хотя бы одним глазком взглянуть на это пушистое чудо. Правда, длилось это не долго — нас заперли, точнее сначала поселили в общую просторную комнату, а потом заперли на три долгих дня, правда, кушать давали. Магистр быстренько навел порядок, «расправившись» с непокорными, конечно, в чем-то он был прав, девушки, родившиеся в домах великих родов обладали, огромными амбициями, стать единственной магистра значило добиться власти хоть и косвенным путём.

После нашего вынужденного заточения нас назначили… прачками, кухарками, посудомойками, и сказали, что на этой должности мы не принесем непоправимого вреда. Проживать оставили в этой комнате, в которой у каждой имелось койко-место и тумбочка — одна штука, и даже жалованье назначили. Наши пожитки были отправлены вместе с кораблем, на котором мы прибыли, правда, каждой из нас было разрешено оставить не более пяти, дорогих сердцу, вещей. Одежду и бельё выдали в соответствии с занимаемой должностью.

Так незаметно прошёл год. Проживая все вместе, объединённые общей судьбой, лишенные родных и близких, мы стали подругами, но между нами непреодолимой пропастью пролегала безумная любовь к Великому магистру Раэлю Латанеелю. Впрочем, ни одни мы страдали от безответной любви, все женское население острова грезило им как на яву, так и во сне. Магистр вел себя сдержанно и корректно, и все знали своё место и, как один, прониклись к нему уважением и симпатией, про свою безответную любовь никто не забыл, но преследования прекратились мгновенно. За глаза, в нашем небольшом обществе, мы прозвали его шерстюсиком, по-нашему, по-девичьи, медведь либо косолапик, что совсем не подходит, либо шерстюсик, так как не пушистик.

Вот с этого момента и начинается странная и запутанная история, с момента, когда шерстюсик попробовал пудинг, сделанный моими руками, и он ему, несомненно, понравился. Зовут меня Станислава, восьмая девушка по счёту и, так сказать, представительница великого рода Владар. А попросту, Стаська — поварешка. Сам же магистр называл нас по порядковому номеру, дабы не забивать голову нашими именами, а они были ой-ой какие длиннющие и красивые, безусловно. Так что моё имя, хоть и было самым простым и коротким, сократили донельзя, так же как и другие.

Попала же я из-за чьей-то огромной любви к пудингам. Главная кухарка, основательно приболев, возложила на меня ответственность в приготовлении позднего ужина. Я, нервничая и копаясь в голове, вспомнила старинный бабушкин рецепт — воздушный пудинг. Возомнив себя великой стряпуньей, собственноручно изготовила и преподнесла сей шедевр кулинарии к столу Великого магистра.

Его медвежеству так понравилось, что поначалу я готовила блюдо каждый ужин, хотя сто раз научила делать и поделилась рецептом с кухаркой. Но его светлость требовала пудинг именно моего изготовления, что меня, безусловно, злило и напрягало — теперь приходилось уделять время на готовку, а основной обязанностью помощницы кухарки были побеги на ярмарки и рынки, чтоб на столе его медвежества все было наисвежайшим. Новым заскоком магистра явился для меня поднос. Да! Да! Обыкновенный поднос, который с гордостью мне вручила кухарка Катя.

— Это почетная обязанность, — вещала она, — относить любимое блюдо прямо к столу.

Я же, со всей силы сжимая зубы, двинулась с подносом и пудингом прямо в огромный зал, где за резным дубовым столом восседало его медвежество, ожидая меня. Конечно, мой вид оставлял желать лучшего: перепачканная мордашка, руки покрытые сажей, а пшеничные неухоженные волосы торчали во все стороны, как солома, но выбора мне не предоставили, проворно втолкнув в залу и захлопнув двери за спиной, не взирая на эстетический аспект этого решения.

На входе Катя все-таки сдернула с меня косынку, в результате мои непослушные соломки магнитились и торчали. Злая и растрепанная, я ввалилась в столовую, немного затормозила, оглядываясь и увидев цель, двинулась прямо к ней. Кажется, сейчас кому-то сильно не поздоровится. Мало того что прервали на самом интересном месте, так ещё и поднос вручили с таким видом, как будто это императорский посох, никак не меньше. А стало быть, преклонения требует.

Внутри всё бурлило и пенилось от негодования, грозя выплеснутся наружу. Итак, стабильным моё состояние не назовешь — непокорная магия постоянно требовала выход, плюс непомерное любопытство и огромное желание научиться пользоваться силой, дарованной мне от рождения, всё это привело к бурному всплеску в душе и огромному желанию подпортить жизнь некоторым мохнатым.

В конце концов, раньше юных магинь никто не учил и уровень их сил и умений был исключительно их заслугой. Вот и у меня магическая энергия требовала выход, а учителей не было и, более того, нам, игрушкам с детства, преподавались более интересные и нужные дисциплины, хотя меня, конечно, бабушка обучила началам, а дальше я уж сама справлюсь. И вот теперь меня прервали на самом интересном месте, когда моя чёрная субстанция, изобретённая мной собственноручно, смогла сформироваться во что-то материальное, а от вопля этой злыдни, просто лопнула и обрызгала меня, хорошо, что не с ног до головы, а так — частично.

Я растрёпанная, как курица, и грязная, как Золушка, предстала перед огромным столом, за которым с довольным видом восседал красавец мужчина. Мое лицо излучало дружелюбие, в то время как мысли занимало лишь одно желание — желание не разрыдаться в голос.

Да, безусловно, он красив. Высокий, с темными серыми глазами, меняющими цвет в зависимости от настроения, и выжженными солнцем светлыми короткими волосами. Ёжик волос переливается в свете магических ламп, каплями воды. Мужественное лицо, широкие плечи и грация, невероятная грация пантеры перед прыжком. Военное прошлое даёт о себе знать, фигура безупречная, тонкая талия и узкие бедра, само воплощение мужественности и красоты. От этого злость охватывает мою душу, и желание напакостить возрастает в разы. Резко и, может быть, чересчур громко ставлю поднос перед его ошарашенным взглядом, а нечего было отрывать девушку от интересного занятия. И, развернувшись, очень остро ощущая, как я ничтожна по сравнению с ним, проследую к выходу. Хотя столько лет не зря же меня учили воспламенять единственным взглядом, торможу и медленной походкой, виляя бёдрами, вкладывая все своё знание и умение, следую к выходу. Сзади слышится судорожный стон, усмехнувшись, двигаю дальше.

— Задание выполнено, командир! — вещаю Катьке и со спокойной душой покидаю место боевых действий.

Любопытство всегда отличало женщин моего рода. Пристрастие к тайнам, интригам и заговорам не раз втягивало мою семью в неприятности, грозившие обернуться большой бедой, но женское любопытство не под силу остановить даже медведю. Вот так род, имеющий все — власть, силу, магию — влип в заговор. К слову скажу, получилось это совершенно случайно в этот раз, и благодаря женщине, стечение обстоятельств, не более. Роль ключевой фигуры сыграла Аделаида Владар, моя пра-, пра- … много раз прабабушка, женщина своевольная, наглая, совершенно неуправляемая, и безумно любопытная. Пожилая дама, прогуливаясь в парке, умудрилась подслушать отрывки разговора заговорщиков. Как ей это удалось — неизвестно, но будучи сильной магичкой, прибавьте сюда элемент внезапности, допускаю, что все возможно, особенно умеючи. Мятежные замыслы сводились к победе над императором с помощью древнего артефакта — Слёзы Радуги, дающей обладателю власть над стихиями, небывалую мощь и силу. Сильнее этого артефакта в истории магии известно ничего не было, впрочем, он считался мифом.

Небольшая прозрачная капелька горного хрусталя на золотой цепочке, невзрачное украшение, так описывался артефакт в легендах. Сказания про хрустальную слезу духов, упавшую на землю, знали от мала до велика, у каждой девчонки имелось подобное украшение, изготовленное из камня нефритоса, месторождения которого имелись на юге страны. Нефритос или радужный камень, идеально подходил для украшений, переливаясь всеми цветами радуги. Слеза из этого чудесного камня полностью подходила под описание из сказок, и, несмотря на большую цену камня, почти каждая девушка выходила замуж в таком простеньком украшении, обещавшем ей счастье и семейное благополучие.

Аделаида, услышав сей разговор, по преданию, украла Радужную Слезу, которую не прятали в связи… с её распространённостью и мифичностью. И вместо того, чтобы хоть что-то рассказать о заговоре, предупредить, предпринять ответный ход — она просто промолчала, боясь того, что со Слезой придётся расстаться. В результате, все всплыло, так или иначе. Её причислили к хранительнице Слезы и соучастниками заговора. Слеза оказалась подделкой, а наш род был лишен привилегий и Аделаиду казнили, наравне со всеми носителями магии из родов предателей.

Немного разнообразив ужин магистра Раэля, медленно направилась в огромную библиотеку замка. Вечером я планировала отдохнуть за интересной магической книгой. Не долго думая, схватила первую попавшуюся под руку рукопись в чёрном матовом переплете и отправилась в облюбованное мной местечко на пристани. Когда мы только появились на острове, то жутко грустили, по одиночке предаваясь хмурым мыслям, не желая смириться со своей судьбой, переживая своё горе, каждая по разному. Сторонились друг друга и жителей острова, искали одиночества — заветные, спрятанные от чужих глаз, места. Не каждой девушке легко смириться с тем, что вся её жизнь пройдёт вдали от родных и друзей, на далёком уединенном острове в роли постельной игрушки старика. Да! Да! Я думала, что Великий магистр — старик, настолько прославлено его имя и род вербер Графства Северного Медведя. Магистр превзошел все наши ожидания, как лучшие, так и худшие. А самое главное, он решил избавить нас от прошлого, подарить новую жизнь и, как не странно, решил начать с наших вещей, избавив от совершенно «ненужного хлама». Итак, нам пришлось попрощаться с красивыми, баснословно дорогими и близкими юным сердечкам вещами, заготовленными родственниками в соответствии с будущей ролью. Слёзы лились рекой, оставляя блестящие ровные дорожки на розовых щечках, но даже это нас не спасло, магистр оказался к ним невосприимчив. Особенно тяжело и болезненно девушки расставались с бельём, даже вспоминать не хочется, чего там только не было. По любимому комплектику персикового цвета с очаровательными блестящими стразиками я тоскую до сих пор. Просто не могу себе простить, что в тот момент не выбрала его, оказавшись на распутье перед выбором… Магистр разрешил оставить всего пять вещей, как воспоминание о доме. Пять вещей, так мало для состоятельной барышни. Эх, делать нечего — пришлось выбирать! Вот я и выбрала, самое дорогое, стоящее и ценное — бабушкин амулет, папин охотничий нож, символ рода Владар — золотую цепь с гербом рода, старинные серёжки, и единственную вещь, оставшуюся от мамы — заколку из золота и россыпи драгоценных камней, безумно красивую и родную. Стаське поварешке, может быть, красивый комплектик нижнего белья был бы нужнее, но, как вы понимаете, выбора у меня не было. Тем более, что задерживаться на острове я не планировала, и не зря самостоятельно грызла гранит науки, обучалась магии, а с определённой целью — как можно быстрее сбежать, желательно не оставляя никаких следов.

Магия родов предателей держалась под запретом, но род Владар был самым сильным из них, впрочем, и самым везучим — за последние века в нашем роду рождались только мальчики. Хоть они и не были полноценными носителями магии и магами были посредственным, зато и казней молодых девушек удалось избежать, кроме Аделаиды, которая ей не являлась. Впрочем, появилась я, и по приказу императора стала собственностью, полностью оказавшись в его власти, все решения по моему воспитанию и обучению легли на сильные плечи монарха. С таким развитием событий бабуля была в корне не согласна, она и обучила меня основам магии, а также рассказала о том, что раньше, в древние времена, магинь не обучали, они учились и развивали магию самостоятельно. Девушек после проявления силы отправляли на долгосрочное жительство в Ведьмин лес, подальше от городов и жилых мест, дабы те не могли навредить окружающим. А дальше либо они возвращались домой полноценными магинями, либо становились лесными ведьмами.

Род Владар занимал высокое место в магической иерархии за счёт смешения чёрной и белой магий, которые в равных долях присутствовали в нашей крови. Но лично мне было на это наплевать, а моей личной мечтой стало сбежать, и больше не думать ни о роде, ни об императоре. Я безумно мечтала стать обычной лесной ведьмой, жить далеко от людей, в самой чаще непроходимого леса в своей маленькой избушке, желательно на курьих ножках и обязательно иметь говорящего кота с нордическим характером, чёрной, как смоль, шубкой, зелеными глазами-бусинками и роскошными белыми усами.

Со своей судьбой я не смирилась и с первого же дня начала разрабатывать план побега. Как ни странно, к ускоренным действиям меня подтолкнул мой персиковый комплект нижнего белья. Он стал для меня символом революции, гневом угнетенных, Стимулом к поиску правильного решения. Правда, точный план придуман ещё не был, но начало положено, а это уже кое-что. Завеса, окружающая остров, была непреодолима, хотя как-то же корабли умудрялись прибывать на остров, не лишаясь личного состава.

Много вечеров я проводила вблизи моря, наблюдая за кораблями, вдыхая соленый воздух, но так ничего и не высмотрела стоящего, но, главное, надежды я не теряла. Сегодняшний вечер казался особенным, мелкая пакость согревала душу, от воспоминаний становилось тепло и приятно, радостно и легко. Правда радость моя быстро испарилась, как только я приблизилась к замку, надеясь пролезть в дыру около старого сарая. Этот ход я обнаружила недавно, исследуя территорию острова. Небольшое отверстие полукруглой ровной формы, напоминало длинную металлическую трубу, уходящую глубоко в недра земли. Но при ближайшем рассмотрении становилось ясно — причудливый ход имеет чисто природное происхождение, не коим образом не связанное с живыми существами. Мягкие ровные стены образовались скорее всего благодаря небольшому обвалу в недрах земной породы, а может мелкая речушка или родник были тому причиной. Но главное несомненное достоинство этого небольшого лаза — ответвление, узкая едва заметная щель, сквозь которую можно беспрепятственно выходить к морю, никем незамеченной. На острове темнело быстро, стояла непроглядная темень, магические светильники-маячки парили только на территории замка и вблизи ближайших окрестностей, не освещая в полной мере все пространство. Стоило только тихонько проскользнуть к дыре и я уже на месте. Подумаешь, придётся преодолеть метров десять узкого, грязного пространства в скальной породе. Темноту я не любила и все быстрее неслась к заветному ходу, но при приближении стало ясно, что сегодня, кажется, не мой день. Прямо напротив входа в импровизированный лабиринт, а его я замаскировала, как смогла, пустыми бочками и гнилыми досками, сидел магистр. Его поза могла натолкнуть на мысль о том, что маг отдыхает, расслабленно вытянутые ноги, голова чуть приподнята, но в тёмном непроходимом месте, в кромешной тьме, глубокой ночью…

«Любопытство не порок», — мысленно успокаивала себя, терзаясь и мучаясь. Посижу пока здесь, тем более в замок сейчас попасть проблематично. Нет, конечно, попробовать всегда можно, но стоит ли испытывать судьбу! Окутав себя облаком невидимости, простейшим заклинанием, которое удавалось мне безупречно, я, стараясь не издавать ни малейшего звука, пролезла в небольшую норку, аккурат под деревом, уютно опираясь на ее мшистую стену. Устроившись с удобствами, начала ждать. Магистр не пошевелился ни разу, подвергая мои нервы серьезному испытанию, заставая в недоумении разглядывать его застывшее сосредоточенное лицо. Спустя часик-другой, начал периодически двигаться, беспокойно посматривая в сторону пирса. Я задремала, свернувшись калачиком, устроившись в горизонтальном положении в своей норке. Холод, пробирающий до костей, медленно проникающий сквозь ткань платья и голоса, тихие, шипящие, колючие. Резко открыла глаза и замерла, все вокруг заледенело, покрылось тонкой коркой инея. Высунув голову из своего укрытия, одновременно пытаясь сдержать дрожь, начала нагло подсматривать.

— Ты опоздал! — голос магистра.

— Что ты, Ваше медвежество, слегка задержался.

Чуть не хихикнула в голос, оказывается, не только мы кличем так нашего господина.

— К делу, времени мало. Что ты хотел? Как видишь, я пришёл, и даже испытываю любопытство, — резко сказал магистр, не боясь быть услышанным.

— Я хочу одну из них, всего одну. Замену постельной грелки найдешь себе сам, большой мальчик, — усмехнулся некто.

«Кто же у нас такой храбрый?» — мелькнула злорадная мысль и я с утроенным рвением сосредоточилась на подслушивании.

Как я не пыталась разглядеть второго собеседника, ничего не выходило. Огромный чёрный балахон, скрывающий тело, вот и все, что было видно сквозь тьму, правда иногда, лунный свет, пробираясь сквозь толщу облаков, изредка падал на лица собеседников.

— Есть конкретные предпочтения или, может, приметил кого? — ехидно сказал магистр.

— Владар, я думаю, подойдёт, — мрачно отозвался незнакомец.

— Нет! — резко дернулся магистр как от удара. А я, застывшая в своей норке, замерла, ощущая себя как никогда жалкой рабыней без права голоса.

— Малышка Владар не стоит Слёзы Тьмы? Я думал, эта редчайшая штучка стоит сотни, таких как эта крошка. Надеялся в добавок к ней ещё подружку выменять, к примеру, двенадцатую.

Такая осведомленность слегка обескураживала, не многие знали такие подробности взаимоотношений в замке, особенно то, что ради издевательства или простоты общения, ему виднее, магистр звал нас по порядковым номерам. Те же мысли пришли и в голову медведика, судя по застывшей физиономии. Неважно зачем и с какой целью я понадобилась этому индивиду, но я выберусь из этого заточения. Господину в чёрном плаще понадобилась именно я, что совершенно не радовало, а, напротив, наталкивало на страшные мысли, связанные с дальнейшей судьбой. Незамедлительно явились страх, горечь и грусть. Кстати, малая толика радости, что меня не отдали — тоже присутствовала. Не отдали сразу…

— Дай мне слово, что я смогу беспрепятственно покинуть остров, в обмен ты получить Слезу Тьмы. Чтоб ты смог убедиться в её подлинности, изучить и подумать о крошке Владар. Время на размышления — сутки, потом — либо девушка, либо Слеза, — протянул незнакомец и тихонько шепнул. — Раэль, только в память о нашей былой дружбе, я пришёл к тебе сам. Только в память о прошлом, я спрашиваю…

— О Владар не может быть и речи, — поморщился магистр, — впрочем, как и о других барышнях.

— Раэль, не пугай меня, — с усмешкой произнёс незнакомец, — конечно, ничего хорошего в моих руках ей не светит. Выпью магию, да и отпущу на все четыре стороны, она даже не заметит её отсутствие, — противно заржал и добавил, — на кухне-то. Слово кухня мне понравилось больше, чем постель, хотя интонация, с которой произносил слова чёрный индивид, явно содержала неприятный намёк.

— Меня мало интересует Слеза. Самюэль, я просто устал от этой гонки за власть, — тихо произнёс магистр и без перехода продолжил. — Скажи друг, — усмешка — как ты проник на остров?

— Холод, мой друг холод, — снова ухмылка. — Давай покончим с этим, я жду твоего слова, — задумчиво произнёс маг.

— Раз ты настаиваешь, я возьму её, — тихо произнёс Раэль, и быстро прошептал фразу на непонятном языке. Незнакомец протянул руку с небольшим свертком и сам вложил его в ладонь магистра, застывшего на своём месте.

«Вот она — Слеза, стоящая моей пра-пра-бабке жизни», — подумала я.

Затаившись в своём укрытии, стараясь не дышать, я думала. Моя судьба, так или иначе, предрешена, и очень неприятно, когда кто-то вершить её за тебя. План созрел сам собой, просто вспыхнул мимолетным видением в голове, и пропал. Меня отдадут за Радужную Слезу, я это знала точно, как не прискорбно было это осознавать, но я не знаю никого, кто смог бы отказаться от такой власти ради кухарки. Чёрный маг сделал поистине королевское предложение, от которого медведик вряд ли откажется.

Пролежав в своём укрытии ещё немного, полностью удостоверившись, что маги разошлись «по домам», тихонько вылезла, огляделась и бросилась к заветному гнилому сараю, откопала вход, и на всех парах двинула в свою комнату. Холод, это простейшее заклинание, надеюсь, это и есть моё спасение, с помощью которого можно преодолеть завесу, правда, сомнения одолевали — не может быть все так просто, просто не может быть. Времени до утра — всего лишь ночь, при желании жить это очень много. С такими мыслями я добежала до комнаты.

Девчонки уже спали, а я, тихонько прошмыгнув мимо них, прокралась к тумбе, быстро собрала свои пожитки — пять дорогих сердцу вещиц, две книжки с магическими заклинаниями, позаимствованные мной на временное пользование из библиотеки магистра, и ещё одну вещь — маленький золотой кулончик, в форме золотой фейки. Этот кулон мне подарил шерстюсик на совершеннолетие. Правда, другим девчонкам были подарены подобные, но от этого украшение не стало мне менее дорого. Свою золотую феечку я обожала, тонкие ножки, маленькие ручки — единственная память, которая останется со мной об острове и о серых глазах.

Невесёлые мысли душили, не давая сосредоточиться, все-таки тяжело осознавать, что твоя жизнь полностью зависит от кого-то, а ты не в силах ничего изменить, не живёшь, а просто плывешь по течению, ожидая, что в любой момент может все поменяться, и необязательно в лучшую сторону. Магистр Раэль просто передаст меня во власть чёрного мага, как вещь, которой я, в принципе, и была с рождения, но здесь, в замке, впервые себя ей не ощущала. Радужная Слеза, Слеза Тьмы. «Я не виню его, не могу винить за то, что отдаст, власть — это сильное испытание. Пока решение не принято, у магистра в распоряжении сутки, у меня же времени намного меньше — ночь на то, чтобы найти правильное решение, и я его найду», — подумала и продолжила сборы, предварительно наложив сонные чары на девчонок. Конечно, не попрощаться с ними — большое свинство, но огромной дружбы между нами не наблюдалось, а время на поиск правильного решения, стремительно заканчивалось.

И его просто необходимо придумать, погибнуть в магической завесе или быть отданной какому-то неизвестному черному индивиду по прихоти магистра, совершенно не хотелось. А плана все ещё не было… Времени на раздумья — тоже. Тихонько прошмыгнув мимо спящих девушек я вышла в тишину ночи. Мысли роились в моей голове, не давая сосредоточиться. Грусть, тихой прозрачной змейкой, затаилась в душе. Остров был моим пристанищем, единственным домом, который у меня имелся. Четкая, налаженная жизнь, пусть и лишенная смысла и магии — лучшее на что могла рассчитывать девушка, которая волей судьбы родилась несвободной. Нет, я свободна! И я выберусь из плена что бы мне это не стоило! В конце концов, моей вины в произошедших событиях далекого прошлого нет и никогда не было! И в этот миг перед глазами промелькнуло видение. Яркие стальные глаза с хитрым прищуром, завораживающая улыбка…

Единственное, о чем я искренне жалела сейчас, что все-таки мне не удалось его поцеловать, просто очень хотелось это сделать с того самого момента, как первый раз увидела этого гордого сероглазого мужчину, в миг ставшего самым родным на этом свете.

Все, пора заканчивать мечтать, пришло время собраться и, наконец, найти выход из тупика. Так, что мы имеем: в магии, конечно, магистру равных нет, здесь у меня нет шансов, а вот в фокусах — свойствах магии, у меня явные преимущества. Дело в том, что магия рода Владар не оставляет ни какого следа. Её невозможно обнаружить, а, главное, — магические нити, пронизывающие каждую точку пространства, те самые, посредством которых и творится волшебство, в моих руках обесцвечиваются, становясь прозрачными и невидимыми для магического зрения. А иначе, ещё там, в лесу, около сарая, магистр обнаружил бы меня, почувствовав колдовство, увидев узлы нитей, закрученные в пространстве в заклинание. Конечно, вздумай он искать, то нашёл бы, но не почувствовав угрозы…

Так что шанс утащить Слезу прямо из под носа великого мага у меня бы только в том случае, если магистр Раэль не наложил на неё множество охранных заклинаний. Сказки и легенды, связанные с этим артефактом, довольно популярны, а зная историю моей семьи, не удивительно, что я знала о ней все. Поэтому надежда на то, что Слеза просто лежит где-нибудь без охранок, была совершенно оправданной. А дело в том, что сильнейший артефакт, сам по себе впитывает всю окружающую магию. Окружить его охранками практически невозможно, он сам себе защитник и охранник. В руки его может взять только его истинный хозяин, я имею ввиду — простой люд его украсть и взять не сможет, магистры, конечно, другое дело. Причём истинный хозяин — это не обязательно маг. А, зная историю семьи, моя надежда основывалась на том, что Аделаида все-таки стащила подлинный артефакт, правда, впоследствии его признали подделкой, но все же, я думаю, что она не могла ошибиться, очень сильной магичкой она была. Тогда я могу оказаться истинной хозяйкой амулета по праву наследования и родственной линии, а, значит, и дотронуться до него смогу, а, значит, и умыкнуть. Опять же, если нет, то нет, сбегать придётся с пустыми руками, выбор не велик. Очень будет жаль. Имея Слезу, я могла бы попробовать шантажировать медведика, и удрать с острова имея на то его позволение. Думаю, он был бы даже рад такому решению. В конце концов, я же собираюсь сидеть в лесу и носа своего не показывать.