Слезами горю не поможешь

Глава 10

Мозг, подобно компасу с магнитом, расположенным в непосредственной близости, покачивался в моей бедной головушке, вводя меня в головокружительной ступор. Проще говоря, соображать я перестала, умильно прикрывая глазки и вдыхая свежий, с лимонными нотками, аромат любимого медведика. В какой-то момент Раэль перестал напрягать мой и без того перегруженный мозг, переходя от слов к действиям, что мне, несомненно понравилось. Меня целовали так нежно, так ласково, полностью погружая моё сознание в пучину желаний и несбывшихся сновидений. Такого буйства эмоций я не испытывала с момента нашей первой ночи, но тогда все было по иному… шипучий коктейль злости, обиды, несбывшейся мечты и горького расставания. Мысли покинули меня окончательно, когда Раэль внезапно остановился, слегка отодвинулся и посмотрел прямо в мои глаза, замутненные диким желанием. Прохладный воздух и сильный порыв ветра, вырвавший пряди из моей замысловатой прически, слегка привел в норму, точнее до состояния полноценного стояния на трясущихся ногах. А глухой голос, отрезвляя, завершил начатое.

— Стася, как бы мне не хотелось продолжить, нам надо поговорить, — опалив моё ушко дыханием, произнёс медведик, от чего я зарделась как маков цвет, осознавая одну очень неприятную вещь — я чуть было не занялась этим прямо здесь, у стен императорского дворца, на глазах у всего честного народа. Воспитанной девушке, сложно, так сразу, осознать глубину своего падения, от чего становиться понятна моя попытка свалить всю вину из-за происшедшего на Раэля.

— Великий магистр Раэль Латанеель, вы только что чуть не совершили непоправимое, — чеканно произнесла, слегка закатив глазки к небу. — Не очень-то благородно, обманным путем, лишать бедную девушку главного её достоинства — чести. И вдвойне отвратительно делать сие действие на глазах у всего честного народа, грубо пользуясь силой и ситуацией. Между прочим, я честная девушка, с трепетом ожидающая решение своей тяжёлой доли, попутно мечтающая устроить свою личную жизнь и будущую судьбу, — закончила, слегка наклонив голову, спокойно смотрела в медленно наливающиеся яростью серые глаза.

— Я ничего такого не сделал, чего бы ни делал ранее, — весьма красноречиво подлый магистр глянул на мою грудь, бесстыдно выглядывающую из-под корсажа. Наглые поползновения этого типа сделали своё дело — вывели меня из себя. Руки вернулись в порыве прикрыть оголенную плоть, но были остановлены наглыми ручищами.

— Восьмая, с тобой совершенно невозможно разговаривать, твои ужимки, попытки выглядеть высокопоставленной леди и хамство меня просто выводят из себя, я бы даже сказал, с пол-оборота доводят до бешенства. Ранее, если честно, я гордился своей выдержкой. Не советую меня доводить, в гневе я тебе не понравлюсь.

— Ранее — это до пробежки в замысловатом белье, таком возбуждающе цветочном с эротичными рюшами, слегка прикрывающим, несомненно для полного эффекта, Ваш великий зад, — хотела сказать гордо, серьёзно, без намека на шутку. Не получилось. От воспоминаний о набедренной повязке, изготовленной из когда-то шикарных штор, и скорости, которую развил босоногий медведик, я чуть было не поддалась соблазну загоготать в голос, удержалась на чистом упрямстве, продолжила, — или все-таки после?

Почему-то медведик обиделся, я вроде бы просто хотела пошутить, но он так на меня взглянул, что шутить и ерничать вмиг расхотелось. Встряхнул головой и выдал, правда, я так и не поняла ход его великомагических мыслей:

— Ты моя, и я не позволю рисковать твоей жизнью. Если понадобиться, я весь остров закатаю под такую защиту, что пелена им покажется сказкой. Собирай вещички, мы отправляемся.

Кажется, я почувствовала радость и облегчение. Что со мной!? Это вообще нормально, радоваться роли, отведенной мне в замке!? Другого ведь ничего не предлагали, но одна мысль о великолепной спальне, погруженной в темноту ночи, и звездах, которые светят в лицо, не встречая преграды, меня охватила такая эйфория и радость, что захотелось просто взлететь, вопя от восторга или затопать ногами, в предвкушении. Стоп, куда это меня понесло! Совершенно ничего не понимая, сказала:

— Я не собираюсь никуда с тобой возвращаться. Я больше тебе не принадлежу. Знаешь ли, император, своей великой волей, готов даровать моему роду прощение. Герцогиня Владар, наконец, займёт место, причитающиеся ей по праву рождения. Магия, текущая в моих жилах, сможет сослужить неплохую службу нашему императору, так что — «Адью», — манерно помахала ручкой перед самым его носом.

— Не хочу тебя расстраивать, дорогая. Но есть одно маленькое «НО», которое не вписывается в красивую сказочку, только что изложенную этими очаровательным губками, которые так и хочется целовать. Есть такая маленькая, прозрачная и совершенно невосприимчивая к магии вещица, признавшая за хозяйку одну взбалмошную особу, и вроде бы в этом ничего трагического или запрещенного, да только вот ни один правитель не захочет мириться в своём государстве с силой и властью, в несколько раз превышающей его собственную. Кроме этого, есть один малоприятный субъект, обожающий чёрный цвет и мечтающий воспользоваться этими розовыми губками, — магистр пошло хмыкнул, остановившись немигающим взглядом на моих припухших от поцелуев губах, и продолжил, — в своих целях. Совершенно красная, я стояла и зло сжимала руки в кулаки, раздумывая, как удачнее врезать по этой наглой, улыбающейся физиономии. Намёк на губы не понял бы только глухой. Оскорбить меня, магистру показалось мало, и он продолжил, слегка касаясь моих пунцовых щек:

— Что ж ты, восьмая, приуныла?! Али нарисованные мной перспективы не вдохновляют более Ваше нежное сердце, наполненное грустью и несбыточными мечтами. Может, предложению погостить на небольшом острове в тепле, уюте, с подобающим Вашему огромному статусу комфортом и, самое главное, полнейшей безопасности, стоит уделить толику Вашего драгоценного внимания? Так вот, оно в силе, при определённом старании с Вашей стороны, — саркастически ухмыльнулся.

— Хватит ерничать! — крикнула, мысленно отругав себя за несдержанность. Но как тут сдержаться, когда супостаты обложили со всех сторон, загоняя бедную меня в угол. Руки нервно дрожали, глазки суетливо бегали, а душа переполнилась разными противоречивыми чувствами. Первая попытка взять себя в руки, провалилась с треском:

— Забери своего мерзкого дракона! — выкрикнула я. — Эта противная ящерица портит жизнь окружающим и очень жаждет попасть в суп, кстати, скоро его мечты осуществятся. И прошу меня за это не осуждать, терпела, как могла, но обстоятельства изменились коренным образом, а нервы — мои железные нервы, кажется, поизносились, — яростно сжала кулачки и, не удержавшись громко всхлипнула.

Чувства обиды и горечи, осознание глубокой ямы, в которую я сама, своими собственными руками умудрилась себя загнать, ударило тяжёлой удушающей волной, вмиг охватившей сердце, лишая рассудка, окончательно выводя из равновесия. Решив прекратить притворяться железной леди, приняв решение разрыдаться в голос, приступила к намеченному плану. Первый судорожный вздох плавно перерос в надрывное всхлипывание, но меня прервали наглым образом, не дав приступить к фазе самобичевания, плавно переходящей в фазу жалости к себе. Тёплые руки плавными движениями исследовали мою спину, медленно поглаживая, и нагло отвлекали от намеченного. Нежные, ласковые пальцы проникали везде, трогая, сжимая, даря восхитительное блаженство. Язык проник в глубины моего рта, танцуя замысловатый танец, от которого слабое тело сжималось в чувственной судороге, реагируя без промедления. Не останавливаясь на достигнутом, Раэль продолжил целовать, исследуя моё тело, плавно перемещая руку от частично оголенной спины до груди. Секундная заминка, лёгкое метание между двух чувствительных бугорков, призывно вздрагивающих от лёгких порывов ветра, и судорожный вздох, подтверждающий полнейшую капитуляцию, ознаменовал последние минуты полного блаженства, пронзавшего мою правую грудь, полностью оказавшуюся во власти горячих губ. Из-под прикрытых ресниц я наблюдала за процессом, медленно приходя в себя, осознавая произошедшее. Этот вздох, наполненный сладостными обещаниями, подействовал отрезвляюще, возвращая, так сказать, на грешную землю. Раэль, почувствовав изменения в моём настрое, нехотя оторвался от разомлевшего, беззащитного тела, приподнял голову и, встретившись с горящим взглядом наливающихся яростью голубых глаз, медленно выпрямился. Недолго думая, резко отодвинулась назад, налетев на острые кромки шершавой стены, попутно удивившись масштабу моего очередного падения, и, гордо пытаясь сохранить остатки самообладания, на трясущихся ногах отступила в сторону, болезненно чиркнув оголенным телом о холодную стену, медленно выговорила:

— Я не верю тебе. — Червячок сомнения не то чтобы грыз, просто пожирал без зазрений совести мой мозг, давая ясно понять, что для неверия причин нет, факты, как говорится, на лицо. И если бы я удосужилась немного пораскинуть мозгами, наверное, сама пришла бы к такому же выводу по поводу странного поведения императора, поспешного, я бы сказала. Но есть такая штука, как гордость. В моём случае не ясно только одно, откуда в таких масштабах это вредное и совершенно бесполезное чувство взялось у бесправной игрушки, но все же, именно оно заставило меня отключить мозг и зло, глядя в глаза, произнести эту фразу. Ответ не заставил себя ждать.

— А был повод? — меланхолично отозвался Раэль.

Я промолчала, задумчиво покусывая губы и все глубже погружаясь в свои мысли, подумать, кстати, было о чем.

— Стася, Стасечка! Вот ты где! Я с ног сбилась, разыскивая тебя, — воскликнула подружка. — Если честно, уже потеряла надежду обнаружить тебя на этом празднике жизни. — С тобой все в порядке?

— Со мной все хорошо, — приводя в порядок одежду, резко ответила и быстро двинулась в освещённую сторону парка, ощущая на себя немигающий взгляд серых глаз. Эми последовала за мной.

Прохладный ветер обдувал разгорячённые щеки, платье металось от его порывов, а я, словно не чувствуя непогоды, все брела и брела, боясь оглянуться назад и увидеть довольную ухмылку. В полном молчании, мы преодолели несколько метров до оживленной аллеи, хорошо освещённой и безопасной. Так я думала до того, как почувствовала чей-то настойчивый взгляд. Замедлив движения, резко обернулась, вовремя увидев мелькнувшую в зарослях тень. Странное чувство опасности ударило в голову. Эми, наблюдающая за моими телодвижениями, шепотом спросила:

— Что там такое? Что ты увидела?

— Мне, кажется, за нами следят, — задумчиво проговорила.

— Так, это решаемо! — довольно воскликнула, не опасаясь быть услышанной. — Сейчас всех супостатов выведем на чистую воду, — выдала девушка. Последнее время её поспешные решения стали меня пугать, впрочем, самой в голову в данный момент ничего дельного не пришло, поэтому смирившись, уставилась на подружку, наблюдая за её руками. Пас рукой, сложное плетение, наполненное радостью и любовью, странное непонятное заклинание яркой вспышкой срывается с её рук, просвистев мимо меня, ударяется в дерево. То ли вопль, то ли вой, всполошил всю округу. Не ожидав такой пакости от подружки, еле успев заткнуть уши, согнувшись пополам от вспышки яркого света, я находилась в плачевном состоянии и о преследователях и думать забыла. Свет озарил все пространство от нас на несколько метров, яркий ослепляющий он легко поглотил всю тьму, затаившуюся в уголках парка. Довольная подружка, вихляя бедрами, проследовала к небольшой скамье, на которой вольготно расположился один знакомый субъект. Тёмные вихрастые волосы трепал неугомонный ветер, а клиновидная бородка все так же притягивала взгляд, оставляя без внимания яркие карие глаза. Перед нами восседал Дарн собственной персоной. Я резко подняла голову и встретилась с ним взглядом.

Ученик Ведьминого леса выглядел вызывающе. Напряженная поза, резкий пронзительный взгляд и слегка сжатые кисти рук, вольготно сложенные на коленях, говорили о многом. Этот маг объявился здесь не спроста. Впрочем, это я появилась на этом празднике жизни случайно, а Дарн, по всей видимости, имеет полное право находиться при дворе императора. Как же он изменился?! Дорогой наряд, подчёркивающий фигуру, самодовольное выражение на лице и этот взгляд пронизывающий и острый выдавали в нем человека пресыщенного жизнью, этакого серого кардинала обладающего огромной властью. Неожиданная встреча выбила меня из колеи.

— Стася, кто это? — услышала я подружку, находясь в глубочайшем ступоре, и ответить ничего не смогла. Полнейшее непонимание отразилось на моём лице. Страх, неуверенность и ожидание чего-то неизбежного охватило моё расстроенное сердце.

— Здравствуй, Станислава, — раздался спокойный громкий голос, прозвучавший набатом у меня в ушах. «Даже голос едва узнаваем» — мелькнула мимолетная мысль. Но Дарн, как и следовало полагать, дожидаться окончания моего мыслительного процесса не стал и продолжил речь, плавно подводя меня к разгадке этой сложной задачи, берущий своё начало ещё в Ведьмином лесу. — Я ждал тебя.

— Здравствуй, Дарн, — настороженно произнесла. Все-таки что-то было в этом голосе. Что-то такое не поддающееся описанию, но такое знакомое и не знакомое одновременно. «Этот измененный голос мне знаком! Где я слышала его?!» — подумала я, теряя суть разговора.

— Герцогиня Владар, я ждал тебя, — повторил этот загадочный субъект.

— Дарн, — слегка замялась не зная как продолжить. Отсутствие информации относительно титулов мага стало тому виной. Но правильно рассудив, что как-нибудь переживу нарушение этикета в отношении него, продолжила — а вот я тебя не ждала. И скажу больше — не ожидала увидеть в столь цветущем виде в центре нашей империи, в самом её сердце — столице! — не скажу, что сильно расстроилась этому факту, все-таки, нас с магом связывали дружеские, можно сказать, романтические отношения, но я просто подсознательно чувствовала подвох в этой неожиданной встрече.

— Кто ты такой? — тихонько прошипела Эми, про которую все как-то позабыли. Медленный поворот головы и пронзительный взгляд направлен уже в другую сторону. Слава духам, короткая передышка!

— Дарнедол Менраст, герцог Иредамский, — короткий ответ и лёгкий кивок головы. Большего Эми не удостоили. Слова Дарна прозвучали громко и оглушающе в тишине леса, в котором лишь тихие отзвуки происходящего во дворце празднества напоминали о том что мы не одни. Я плавно вынырнула из своих мыслей и оглянулась, выигрывая время для продолжения беседы. От чего-то именно сейчас мне казалось это важным занятием. В шаге от меня стояла Эми.

Она меня напугала. Светлые голубые глаза налились кровавой пеленой, волосы поднялись на загривке и подгоняемые лёгким ветерком вырвались из сложной прически, а руки нервным движением скомкали небольшой ажурный платок, каким-то чудом оказавшийся в них. Девушка сверкала глазами и неотрывно сосредоточилась на мужчине, замершем передо мной. Такую реакцию на незнакомца я видела впервые, а значит что-то привело мою подружку в состояние тихого бешенства, что ещё раз подтвердилось непонятным глухим рыком, вырвавшемся из ее груди. «Единственное что произнёс маг это собственное имя, именно в нем дело» — справедливо подумала я и успокоилась. Потом выясню подробности у Эми, а сейчас просто необходимо разобраться с Дарном и устранить некоторые недомолвки. В конце концов, может быть он просто соскучился и нечаянно встретил меня на приеме, а я чересчур мнительна и пуглива, да ко всему прочему после слов Раэля, ищу рояль в кустах. Гены Аделаиды все-таки дали во мне корни.

Ситуация обострялась. Тихое шипение Эми превратилось в лёгкий раздражающий шёпот. Слова, с короткой периодичностью вырывающиеся из её горла, преобразовались в осмысленную фразу суть которой начал до меня доходить.

— Герцог Иредамский, дорогой герцог Иредамский, — повторяла подруга. Теперь мне стало страшно за Дарна. Определённо точно. Мысли проворными кузнечиками поскакали в моей голове, сейчас просто жизненно необходимо разрядить обстановку, иначе кровавых жертв не избежать! Ну что можно придумать в такой ситуации. Да ничего путного!

Я вихрем полетела к растерявшемуся магу и практически волоком потащила его в кромешную темноту, притаившуюся у стволов деревьев. Эми не сразу среагировавшая на моё действие тихонько рыкнула, но было уже поздно. Моё победное, тихое:

— Подожди меня, я скоро, — и пятки сверкающие в темноте ознаменовали мою временную победу. Или правильнее сказать передышку.

Мы остались наедине с Дарном и я просто стояла и смотрела, ожидая его слов и действий и они не заставили себя ждать.

— Стася, я ждал тебя, — завёл свою старую заезженную пластинку маг.

— Дальше, — грубо прервала я.

— Слеза, — тихо, но чётко произнёс Дарн и злая ухмылка озарила его лицо. Если честно, этих слов я не ожидала. Может быть я не обладаю умом и сообразительностью, но я ждала чего угодно, но не этого. Больше всего расстроилось глупое девичье сердечко, возомнившее себя центром вселенной. Именно оно считало, что Дарн здесь из-за моей неземной красы, пленившей его в дивном лесу и, как следствие, огромной любви ко мне. Разочарование стремительно настигло жизненно важный орган, обрушиваясь на него всей правдой жизни. Все оказалось намного прозаичнее и проще.

— У меня ее нет, — спокойно ответила я и улыбнулась. Всем нужна слеза и только она причина всех моих бед. Впрочем, судьбу не выбирают. Меня не удостоили ответом. Тишина ночи окутывала со всех сторон, а мне от чего-то стало страшно. Но ведь Раэль рядом и он обязательно поможет, почувствует, спасёт…

— Я не рассчитывал на то что ты так просто её отдашь, — прозвучало аккурат у моего уха. Когда только этот субъект успел переместиться так близко. Впрочем, этот факт не показался мне важным.

— У меня её нет, — просто повторила свою последнюю фразу и набравшись наглости произнесла в попытке прояснить все здесь и сейчас, — я беспокоилась, думала что тебя убили и винила во всем себя.

Мне не ответили и я решила продолжить:

— Знаешь, ты мне нравился. Но, кажется, твоя симпатия основывалась лишь на огромной любви к украшениям, — хмыкнула понимая суть его появления в Ведьминском лесу. Но вот один факт не давал мне покоя — Дарн появился в лесу задолго до меня. Впрочем, насколько раньше я не знала. А он ничего объяснять мне не собирался.

— Станислава, слеза — причина нашей встречи там в лесу, но отнюдь не суть сейчас. Я хочу получить слезу — самый сильный артефакт со времён появления империи. Но сам себе противоречу поджидая тебя и вымаливая этот разговор. Ещё там, в далёком Ведьмином лесу, я хотел опасностей и игр и я хотел тебя — женщину, самую опасную игрушку на свете.

— Странные слова для мага, мечтающего о величие, — тихонько усмехнулась и продолжила свою мысль, не оставляющую меня в покое. — Как ты узнал, что конец моего пути — Ведьмин лес, если я сама до недавнего времени об этом не знала?

— А я и не знал. Станислава, это судьба решила свести нас с тобой.

— Какое громкое слово судьба, — усмехнулась я не веря ни на минуту произнесённым словам.

— Девочка моя поверь… — договориться я не дала, громко хихикнув в кулак. Больше не удерживаемый смех вырвался на свободу превращаясь в совсем не эстетичный хохот.

— С каких это пор, — выговорила справившись с собой. Кажется, Дарн заболел. Все признаки психического расстройства на лицо. Забавно, но кажется, он так не считает.

— Стася, я оказался в лесу отнюдь не благодаря тебе. Я просто выполнял свой долг.

Интересно какие такие долги могут быть в запретном лесу по всей видимости, великого герцога Иредамского. Впрочем, я буду не я если не попытаюсь прояснить обстановку.

— Что ты там делал Дарн? Почему исчез так вовремя? Что произошло в день моего похищения?

— А произошёл банальный просчёт, — печально произнёс этот подозрительный субъект и продолжил. — Орден шести душ из покон веков хранит страшные тайны империи. Слеза тьмы — одна из этих тайн. Великие чёрные маги, порабощенные страшной клятвой и объединенные под единым знамением — хороший гарант безопасности и сохранности всего того что представляет угрозу безопасности империи. Но кто сказал что клятву нельзя обойти? Кто сказал что так будет всегда?

— Их было шестеро, — тихонько прошептала я. Суть происходящего начала медленно до меня доходить. Смутные воспоминания запестрили перед глазами.

— Слеза тьмы не подчиняется чёрной магии. И это был её единственный недостаток. Но и здесь судьба преподнесла сюрприз. Один из магов обладал двуполярным источником, светлая магия спала в его крови до определённого момента.

— Этот маг ты? — охнула я.

— Это был я. Вот так я появился в Ведьмином лесу. Знания, мне нужны были знания и сила.

— Когда ты узнал обо мне? — хрипло произнесла я.

— В тот день на поляне. До этого момента я и не подозревал, что герцогиня Владар и Стася, магианна живущая по соседству одно лицо.

— Одно лицо, — тихонько прошептала я и отодвинулась, вспоминая тот день когда Раэль получил письмо и пришёл за мной. Нас обоих чуть не убили!

— В поисках сбежавшей девицы, а точнее Радужной слезки, — маг, как и я, ещё не определился относительно полярности артефакта по отношению к собственной судьбе, продолжил, — я прибыл на границу Ведьминого леса в самый разгар схватки, немного припозднился собирая впопыхах свои пожитки, но пусть с опозданием, но был на месте. Девушку мы не нашли, но на след ведьмаков натолкнулись. После обстоятельства прояснились и мы бросились в лес, надеясь что проникновение на его территорию труда не составит, раз я являюсь его учеником и жителем. Но лес преподнёс сюрприз! Стоило только приблизиться к преграде как стало ясно что вход на территорию мне заказан. Мы потеряли драгоценное время. Просто опоздали!

— Что ты хочешь от меня? — спросила не надеясь на правдивый ответ. — Я не знаю где слеза!

— Станислава, пойдём со мной. У меня есть власть, деньги, магия… — резко перебила эту странную речь.

— Нет! — и резко развернувшись зашагала к Эми. К Дарну я не испытывала ничего, кроме сочувствия. Даже не так, кажется, я готова была перегрызть ему шею за один факт того, что он пытался навредить Раэлю. Осознание этого факта сильно меня удивило.

— Подумай, время есть! — понеслось мне в след.

Герцогиня Ингосельская замерла напротив и ухмыльнулась.

— Как все прошло? — произнесла девушка.

— Как обычно, — пожала я плечами. — Очередной поклонник жаждущий власти и как бесплатное приложение не против принять и мою тушку. Тихий смех Эми привёл меня в чувство.

— Пойдём, — приобняла я девушку за плечи и неуверенно мазнула взглядом по ближайшим зарослям в поисках дорожки, ведущей ко дворцу. А видимо не судьба! Мой взгляд столкнулся с довольным, маслянистым взглядом одного мерзкого субъекта. Этого как сюда занесло?! «Вот и очередной претендент на тело и душу. Стоп! На руку и магию! Э, нет! На тушку и слезку» — стало весело от собственных мыслей, роившихся в моей бесшабашной голове. Отчего я тихонько толкнула Эми, привлекая внимание к нарисовавшемуся ведьмаку.

Ролан, восседая на скамейке, щурился от яркого света магического фонарика и довольно скалился, в упор глядя на меня. «Вот только его мне и не хватало для полного счастья», — пронеслось в голове в предчувствии неприятностей. Тем временем, Эми остановилась напротив Ролана, воинственно глядя на него. Смерила ведьмака неприязненным взглядом и прошипела:

— Что это вы тут делаете в гордом одиночестве?

— Я должен перед тобой отчитываться, светлая магиня? Ты забываешься, крошка, — слова-то он произнес, обращаясь к Эми, только вот его взгляд ни на минуту не оторвался от созерцания моего тела, что заметно нервировало и напрягало, внося сумятицу в мои, и без того, несветлые мысли.

— Ролан, чего ты хотел? — вмешалась я в разговор, нервничая и постоянно оглядываясь, предчувствуя очередную гадость от ведьмаков. Винить их за это я не могла, вспоминая все подробности наших с ними отношений, поэтому максимально сосредоточилась, готовясь к худшему.

— Ролан, я прошу тебя, ответь. Просто скажи, что тебе надо, не доводя меня до истерики, заставляя гадать на кофейной гуще, предчувствуя худшее. Я просто хочу быть свободной, неужели это так трудно понять. В волшебном Ведьмином лесу я тебя не обманула ни словом, ни делом. Это ты поступил подло, решив воспользоваться ситуацией, я же просто спасала свою шкуру.

— Ни словом, ни делом говоришь, Аделаида. Или правильно Станислава Владар, кажется.

Я слегка смутилась, вспомнив свою маленькую ложь во спасение, и посмотрела в глаза Ролана, повторила:

— Чего ты хотел?

— Просто поговорить, — хмыкнул и продолжил, — Стасенька, нам просто необходимо поговорить наедине.

— Я начинаю ненавидеть эту фразу!

От этих слов, произнесённых противным наглым голосом, меня передернуло. Окончательно взбешенная, теряя последние остатки самообладания, я крикнула, совершенно не пожалев о сказанном, что обычно бывает со мной после грубости вырвавшейся неосознанно, в порыве чувств:

— Да пошёл ты! — снабдив для пущей убедительности характерным жестом.

Злая, стремительно приближающаяся к состоянию аффекта, бросилась, не разбирая дороги в сторону спасительного здания.

— Жаль, что осминожек не зацеловал тебя до смерти, — послышался тоненький голосок подружки, устремившейся сразу за мной.

Если бы я знала, чем закончится эта дурацкая бравада, молчала бы в тряпочку, и глазки бы опустила в пол. Но, увы, предвидеть будущее нам не дано, поэтому, находясь в довольно приподнятом настроении, как говориться, сделал гадость — сердцу радость, упорно пробиралась сквозь заросли можжевельника, в кромешной тьме пытаясь найти дорогу к зданию дворца. До сих пор не могу понять, почему этот существенный факт меня не смутил?! В конце концов, все это время я находилась недалеко от здания, постоянно оглядывалась, слышала звуки переливчатой музыки. Сейчас, следуя в кромешной темноте, совершенно не ощущая магических нитей, я просто пробиралась через гущу леса, которой, теоретически, неоткуда взяться в императорском парке. Эми, следуя за мной, тихонько что-то нашептывала, пугая меня еще больше. Кряхтя и цепляясь за тонкие ветки кустарника, почти ползком от усталости, выбрались на небольшую поляну, слегка освещённую ночным звёздным небом.

— Что это было? — заметно дрожа, выговорила я. Путешествовать в открытом бальном платье совершенно невесело, скажу больше, очень и очень холодно, мои зубки, согласные с данным фактом, отбивали мелодичную дробь.

— Стася, ты только не волнуйся, но мы, кажется, снова влипли. Я не совсем уверена, но похоже мы угодили в пространственный переход, штука такая, мало изведанная и хаотично появляющаяся в любой точке пространства.

— Пространственная дыра, — задумчиво протянула я. — Вот это же надо было такому случиться, именно со мной, и именно сегодня, когда император принял решение относительно моей судьбы. Насчёт «неизведанная», не совсем с тобой согласна. Древние считали, что пространственные дыры, есть также упоминание о, так называемых, слепых туннелях, имеют совершенно материальное происхождение. Древние народы, населявшие восток страны, обладающие знаниями предков, умели создавать подобное, к сожалению, доказательств этого предположения нет. Но однажды, я читала легенду о девушке сбежавшей с острова с помощью такого вот, пространственного туннеля. Верберы! Это легенда об острове, про предков верберов. Раэль Латанеель — наследник ордена Графства Северного Медведя, боюсь нас снова пытаются похитить, потому что я совершенно не верю в совпадения. Ну, попадись мне этот настырный магистр! «Кому-то стоит просто переломить ноги, и только тогда решатся все проблемы», — подумалось мне, и совершенно спокойная, готовая к предстоящей встрече, проследовала дальше. Так мы и шли, несколько часов подряд, пробираясь сквозь заросли, медленно, но верно, прощаясь с хорошим настроением, впуская в душу сомнение и страх, быстро проникающий в душу.

— Стася, здесь, кажется, кто-то есть, — прошептала подружка, прижавшись к моему боку.

Нервно оглядываясь, в кромешной тьме, лишь изредка освещаемой вспышками на небе, мы, прижимаясь друг к другу, вглядывались в темноту, пытаясь разглядеть тех кто скрывался в таинственной ночи. От холода и страха дрожали колени, а зубы выбивали барабанную дробь. Одна тень, плавно перетекая и на глазах, обретая плоть, двинулась к нам, замерла в центре небольшой поляны и медленно, обретая форму невысокой женщины, произнесла:

— Добро пожаловать! Меня зовут Каллисто, я провожу Вас.

Миловидная женщина, глядя на нас в упор, радостно улыбалась, выставив на обозрение длинные заостренные клыки, мы такого же восторга от встречи почему-то не испытывали, быстро переглянувшись, одновременно выпалили:

— Кто вы?! Зачем мы здесь!? — переглянувшись вновь, замолчали обе.

— Рада приветствовать будущих медведиц на священной территории нашего клана. Я — встречающая мать. Зов привёл вас к нам, значит, вы достойны. Завтра ночь посвящения, ночь крови. Сочту за честь проводить вас, вы позволите мне?

Вот так и разбиваются мечты. Думаешь, что мужчина твоих грез предпринимает попытку очередного похищения, дабы оградить тебя от криминальных личностей, спасти от супостатов и, наконец-то, познакомить с родными. Но жизнь преподносит свои сюрпризы, ситуация выходит из-под контроля, ты попадаешь в очередную западню, а тёмные личности одолевают с удвоенной силой, а самое главное и неприятное во всем этом — хрустальные мечты рассыпаются прямо на глазах, оставляя горькое послевкусие разрушенных надежд.

— Наше гордое племя появилось на закате времён. С тех самых пор зов ведёт нас, сохраняя наши малочисленные жизни. Верберы — небольшой народ со своими традициями и вероисповеданиями. Наши предки верили и поклонялись духам природы, которые и привели вас к нам перед ночью крови. Вы созданы для медведя, подвластны зову, мы преклоняемся перед вами, — склонилась в глубоком поклоне и продолжила, — наши традиции, часть нас самих.

— Как мы здесь оказались? — тихонько спросила Эми, больно вцепившись в мою руку.

— Зов привёл вас, — ответила Каллисто. — Женщины нашего рода слабы и уязвимы. Мужчины, ипостасью которых является зверь, наделены древней магией и физической силой. К сожалению, физические недостатки у женщин нашего рода не редкость. Наш народ вымирает, магия истощается, зов исчезает во времени и пространстве, превращаясь в неразличимый уху шепот. Женщины внешнего мира — наше спасение. Медведицы по духу, по сути, слышат истинный зов и, пробираясь сквозь толщу пространства, находят свой истинный род, чтобы присоединиться к нему, стать частицей неизведанного, непостижимого, раскрыть в себе истинную природу, осознать свою суть в ночь великой крови.

— А я где-то читала, что медведиц не существует, — тихонько прошептала я.

— Вторая ипостась наших женщин сильно отличается от части мужской души. Обо всем понемногу, тем более, мы уже пришли.

Наперебой с Эми мы все ещё пытались задавать вопросы, но Каллисто упорно молчала, лишь изредка покачивая головой. Нас проводили в небольшой шалаш, сверху обтянутый серой шкурой. В полнейшем молчании, согнувшись в три погибели и чуть не ударившись лбами, бедные будущие медведицы, призванные неизвестным духом, услышавшие зов, заползли в небольшое пространство, освещенное магическим светляком, и быстро, прижавшись друг другу в поисках тепла, уснули. Только сквозь сон мелькали странные мысли, пугающие и неспокойные, но усталость взяла своё.

Утро началось совершенно неожиданно, с громкого визгливого «хрю», периодически раздававшегося около тонких стен импровизированного жилья. Кое-как распутав волосы, открыла один глаз, в надежде понять суть происходящего.

— Не так уж их и мало, свинок, судя по звуку — тихонько пробормотала Эми, переворачиваясь на другой бок. — Ипостасью женщин являются розовые очаровательные хрюшки, с забавным пяточком и хвостиком крючком, — добавила подружка, окончательно спугнув мой снова наклюнувшийся сон.

— Мужчины гордые медведи, а женщины — забавные розовые хрюшки? Н-да, природа не слабо поглумилась над этим народом, — хихикнула я, забавно прижав ладошку ко рту.

— Мы здесь для улучшения демографической ситуации. Народец маленький, живёт обособленно, традиции опять же не только чтит, но и упорно скрывает. Предлагаю приготовиться к худшему, а то, как бы не попасть впросак. Оглянуться не успеем, как к званию гордой медведицы ещё что-нибудь этакое припаяют.

— Мужа — очаровательного медведика? Так мы за этим, по наставлению твоего дражайшего папеньки, потащились на бал, не так ли? Так что все складывается наилучшим образом, искать ничего не надо, дух природы сам об этом позаботиться, — улыбнулась я, сладко потянувшись.

— Скалься, скалься. Посмотрим, что ты после ночи крови запоешь. Да, и прошу не забывать, некоторые не свободны.

— Я уже сейчас готова петь, причём не от радости. Магических нитей на территории верберов нет и в помине. Придумывать очередной побег мне осточертело, хочу жить спокойно и просыпаться в собственной постели. И муж медведь мне ни к чему, тем более, от них медвежата не получаются, только хрюшки. Нет в жизни счастья, одни сплошные подставы, — хмуро выговорила и плюхнулась обратно на «лежбище тюленей».

— Предупреждаю сразу, если ты вознамерилась выдавить скупую слезу, дабы меня разжалобить, выклянчивая жалость к себе любимой, то сразу, предвосхищая это, скажу: сами во всем виноваты. Мы сами творцы судьбы своей, да и слезами горю не поможешь.

— Какие мы суровые и злые. Ты так расстроена из-за неудавшегося покушения на губы Варана? Так это ничего, вот выберемся отсюда и покажем ему драконью мать, слово даю, навсегда запомнит. А потом разыщем женишка твоего названного и повторим, ради воспитательных целей, просто чтоб неповадно было милых, чувствительных леди запирать в грязных казематах. Кстати, ещё одна идейка наклюнулась. Может, а ну их, вражин этих, найдём подходящего медвежонка и хрюшек с ним наклепаем, медведи — животные сильные, выносливые…

— Тебе виднее! — воскликнула Эми, за что и получила подушкой по белокурой головке.

— Вставай, соня, хватит разлёживаться, пойдём спасения искать, вдруг повезёт и удастся спастись без дипломатического конфликта.

Медленно оправив шикарное желтое платье, выпорхнула вслед за подружкой на волю.

— Знаешь, — задумчиво протянула я, — это название наталкивает на неприятные мысли…

— Ночь крови? По-другому, кажется, её называют Блейдмогари, или ритуал истинной сути, погребения, точно не знаю, информация засекречена.

— Мамочки! — только и смогла произнести я, хватаясь за голову в попытке остановить страшные картинки из книг, мелькающие перед глазами вместе с воспоминаниями.

— Стася, что с тобой? Ты что-нибудь знаешь? Вспомнила? Верберы — народ странный, обособленный, ревностно хранит свои традиции и магические способности, поэтому знания о древних ритуалах они как зеницу ока охраняют. Стася, ты меня пугаешь! — Эми схватилась за моё оголенное плечо, трясла мою бедную тушку и яростно вопила.

— Эми, нам срочно нужно придумать план, иначе нам уже ничего не поможет, понимаешь?! — тихо вымолвила я. — Слушай меня внимательно, у Раэля в библиотеке хранится небольшая книжка, там…

— Рада приветствовать Вас, — чинно произнесла Каллисто. Я резко замолчала, на полуслове прервав поток бессвязной речи.

— Позвольте проводить Вас к огню, — вымолвила представительница женской половины вербер, медленно провожая нас к огню.

— Эми, — тихонько прошептала я, — видишь вон ту травку с желтыми цветочками, надери тихонько, но так, чтоб незаметно.

— Зачем тебе багомуст? — шепотом ответила подружка.

— Травка обычная, только вот с горячей водичкой один интересный эффект имеет, лошадь усыпить можно, при желании. Так что бери и дергай, глядишь, пригодится в чаек или в кашку для пряности добавить, — усмехнулась, стараясь не крутить головой, обозревая окрестности.

Верберы расположились в живописном месте, в устье реки. Народу было немного, значительно меньше, чем я себе представляла, но одного взгляда было достаточно, чтобы прийти к выводу — сбежать так просто нам не дадут. Несколько шалашей, обтянутых кожей, и небольшой костерок в самом центре гармонично вписались в здешнюю природу. Рядом, около верберского лагеря, наличествовала обыкновенная дубово-берёзовая рощица.

— Так, не расслабляемся, — легонько подтолкнула меня Эми. Я улыбнулась, подмигнула и, выпрямив спину, летящей походкой, слегка двигая бедрами, двинулась в центр импровизированного круга. Походкой от бедра, которую мы долго репетировали с бабулей и, вот видимо, плохо репетировали, потому что я в самый ответственный момент поскользнулась и вывалилась прямо к костру перед носом шикарного огромного мужика, восседающего в центре. Сказать, что он удивился, это ничего не сказать. Обалдевший так и замер с открытым ртом, но, быстро придя в себя, заулыбался своей страшной клыкастой улыбкой.

— Добро пожаловать, медведицы. Тепла и света в ваши сердца, да прибудет с вами сила крови! — поклонился в ноги, отчего слаженно охнув, бедные будущие медведицы отпрянули на целый метр, сжавшись в комочек меха. Я выпучила глазищи, сделав лицо умалишенной, и благодарственно закивала головой. Медведь, слегка прищурившись, указал нам на свободное место и замер, не спуская с меня глаз, напряженно наблюдая. Какой-то подозрительный зверь попался, глаз с меня не сводит, напряженный весь, ждёт, что выкину что-нибудь, прав он, конечно. Ой, как прав. Недолго думая, вскочила со своего места и бросилась на шею этому индивиду, надеясь, если не сбить с ног, то хотя бы внушить мысль о полной моей непригодности к употреблению. В отличие от Эми, я точно знала, что ночь крови отношения не имеет к жертвоприношениям, и не о кровопускании идёт речь.

— Спасибо за спасение бедных девушек из плена! Не погубили! Умереть не дали! — кричала я, иногда переходя на шепот, и снова переходя к завываниям. Симптомы истерики на лицо, глаза бешеные, руки трясутся, главное, чтоб поверили и оставили на эту ночь в покое, а мне большего и не надо. Меня успокаивали, гладили, пели песни и водили хороводы, но, главное, накормили и отправили почивать, не задавая вопросов.

Эми, признав совершенно вменяемой, оставили греться у костра. Выждав положенные пару часов, стараясь не издавать ни малейшего звука, выглянула из шалаша и, не увидев ничего подозрительного, ползком припустила к костру, прячась в высокой траве и небольших кустарниках. Вожделенный казан, предназначенный к ужину, так и маячил перед глазами. Ещё одно движения и травка, зажатая в моей руке, станет наивкуснейшим ингредиентом сегодняшнего ужина. Молниеносное движения и стук падающего тела, грохот и последовавшее за этим завывания, совпали с моментом истины, моментом опускания чудесного ингредиента в кипящие воды. Все пришло в движение, зарябило и забегало перед глазами, я, поддавшись общему действу, бросилась подальше от места преступления, стараясь передвигаться шустро и следить, чтобы не затоптали в общей куче-мале. Тщательно отряхнув руки, опомнилась и поползла в противоположную сторону, где меня схватили и поставили на ноги. С этого ракурса я увидела Эми, спешно поднимающуюся с пола. Девушка, изображая умалишённую, таращила глазки и нервно всхлипывала. Представление по отвлечению внимания удалось на славу. Народ стройными боевыми колоннами, изредка вздыхая в унисон, начал разбредаться по своим, брошенным впопыхах, делам. Меня же довольную и счастливую препроводили в яркую, с огромными оранжевыми солнцами, намалёванными в хаотичном порядке, палатку. Вот тут-то моё везение и закончилось.

— Располагайся, — сказал тот самый мощный мужик, увидев меня в проеме. Оглянувшись по сторонам, я не очень уяснила, где мне предложено расположиться. Внутри шатра имелось только одно койка-место, предназначенное для сна. Рядом расположился небольшой тюк с какими-то желёзками, небольшой светлячок под потолком, освещавший помещение тусклым светом и все. Медведь, похабно улыбаясь, мягко похлопывая ладошкой аккурат рядом с собой, вернул меня с небес на землю, противно растягивая губы в улыбке.

Присаживаться желания не было, но и другого выхода я не видела. Изобразив непонятливую особу, присела рядышком и тихонечко вздохнула. Мужик, не теряя времени даром, повалил меня на лежанку и без особых разговоров приступил к ощупыванию моего тела. Оторопев от такого коварства, я вскочила и прижалась к мягкой кожаной стене, в глазах застыли слёзы, и я, совершенно опешившая от такого отношения, промолвила:

— Мне бы водички, а лучше теплого чаю, сильно горло пересохло… отэмоций. И эротично облизала губы. Думать, что со мной будет в случае неудачи, не хотелось. Медведь, посмотрев на меня очень внимательно, вздохнул и без слов вышел на улицу. Я же начала метаться по палатке в поисках защиты, надеясь найти что-нибудь твердое и острое. Кроме железяк, оказавшихся древними доспехами, разжиться ничем не удалось, и я приняла судьбоносное решение драться голыми руками, зубами, да чем придется! В этот момент медведь вернулся обратно с котелком чая, того самого, куда я по счастливой случайности бросила траву.

Присев на самый краешек лежанки, я трясущимися руками пыталась налить чай в стакан, который к моему испугу, был совершенно один. Медведь не выдержал и усмехнувшись сказал:

— Я выбрал тебя, моя медведица. Теперь жизнь твоя и судьба полностью в моих руках. Соединим же наши тела и души в ритуале страсти, подчинения, крови. Выпьем же за нас, моя возлюбленная, будущая мать детей моих, — глотнул как перед боем, приложившись губами к краю котелка. Я просто не поверила своему счастью, так и замерев со стаканом в руке, а мишка, сладко облизнув губы, проворковал что-то невнятное и кулем свалился к моим ногам.

— Романтичненько, да, — злобно выдохнула я, и от обилия негативных эмоций, пнула медведя под ребра.

Оставаться в «фигваме» я не планировала, впрочем, как и задерживаться в райском верберском уголке. Прихватив остатки чая, в надежде встретить желающих и угостить вкусным напитком, не иначе, бросилась на поиски Эми. Ночь крови ещё не наступила, но мало ли, медведь пожалует за приглянувшейся девушкой.

Остаточные воспоминания то и дело всплывали перед глазами. Суть ритуала заключалась в том, что по зову крови девушки, созданные для медведя, сами приходят в священное место, выбранное все тем же духом природы. Как ни странно, но о новом «месте сбора», верберы узнают и готовятся заранее, а вот будущих медведиц увидеть или предсказать невозможно, даже хваленое седьмое чувство зверя не способно почувствовать истинную суть такой женщины. По сути, медведицей может стать любая, связанная так или иначе с оборотнем, но почему-то этого не происходит. Девушки, поддавшиеся зову, пройдя слепым туннелем к месту дислокации верберов, автоматически становятся претендентками на роль супружниц или, как здесь принято называть, медведицами. Не имея каких-то индивидуальных способностей, данные особи женского пола нужны исключительно для повышения демографической ситуации и совершенно ограничены в правах и свободах, не являясь полноценными членами клана. Если девушка, по неопытности или насильственно, что тоже допустимо, пройдёт ритуал крови с супругом-медведем, выбравшим её, считайте, что её песенка спета. Вот именно такое развитие событий пыталась предотвратить я, бегая, как сумасшедшая, сгорячим чайником в руках, от шатра к шатру. Эми нигде не было, правда, и свободного места не было нигде. Медведи расположились повсюду, словно их всех совершенно внезапно подкосила загадочная лихорадка. Интересные позы, приводили в замешательство, пугая и вызывая смех одновременно. Я боялась даже дышать, боясь потревожить чужой покой.

— Ничто не делает ужин таким вкусным, как отсутствие обеда, — шепотом вымолвила я и побежала дальше, накручивать шестой круг, в тайне радуясь тому, что травка подействовала на всех без исключения, облегчив осуществления плана. Тщательно осмотрев все шатры, аккуратно, стараясь не делать лишних движений, двинулась в чащу и замерла, осоловело уставившись перед собой. Интересное действие предстало передо мной. Эмилия Ингосельская, герцогиня и королевская кровь, самозабвенно целовала воздух перед собой. Тихонько, стараясь не шуметь, подошла к подружке, и заглянула ей через плечо, сложив губки бантиком, произнесла:

— Я тут, значит, делом занимаюсь, нас спасаю, сбилась со счёту, который раз. А ты поддалась искушению и все-таки спятила! Не верю своим глазам, Эми! Честное слово, просто нет слов, судьба не могла так надо мной посмеяться, в конце концов, где в жизни справедливость?! Духи! Не то, чтобы я жалуюсь, просто услышьте меня и спасите, если сможете.

Эми оторвалась от своего, безусловно, увлекательного, занятия и обернулась на мой зов, слегка покраснев.

— Стася, не ожидала тебя здесь увидеть, — тихонько пробормотала она, но я услышала, гневно уставилась и рявкнула:

— А где я, по-твоему, должна быть? У нас планы вроде бы как намечались такие… далеко идущие. Да я уже раз двадцать весь лагерь оббегала в надежде отыскать одну самоуверенную медведицу, недобитую. Нам когти рвать надо, понимаешь? А ты на прогулку при луне, видите ли, вышла, воздухом подышать. В лучшем случае, это при удачном стечении обстоятельств, проведем остаток жизни в логове верберов в статусе «любимой» жены, в худшем могут пустить на ленточки, если улучшить демографию не удастся. Медведи — мужики верные, правильные, больше одной жены за раз замуж не берут. Плохо только одно — развода у них нет, да и смертность большая. А все почему? Правильно, выбирают плохо, да о родословной не думают, какую зов призвал, такую и берут, делов-то. Знаешь, какой шанс у магини и медведя деток заиметь? Никакого! Думать даже об этом боюсь, о таком исходе дела…

— Стася, я понимаю, для тебя это удар, но нам не сбежать, понимаешь? — тихонько махнула головой в сторону деревьев. Я попыталась взять себя в руки, нервно сжала кулаки и, щуря глаза, подошла к подружке. Пережитый стресс, нервное истощение и события последних дней, явно отрицательно сказались на моём самочувствии. Задумчиво пыхтя, я всматривалась в то место, где только что стояла Эми, и ничего не видела.

— Может объяснишь? Я ничего не вижу!

Эми улыбнулась и спокойным ровным голосом произнесла:

— Видеть ничего не надо, надо слушать.

Девушка протянута руку и постучала, раздался слабый мелодичный звук, чем-то напоминающий звон бокалов на празднике. Поляну опоясывала завеса, по структуре сходная с той, что расположилась по берегам Медвежьего острова, только вот она имела вполне материальное воплощение. Стена из прочного, магического стекла обволакивала поляну, словно плёнкой, не пропуская посторонние звуки и изолируя от магии. Смысл сказанного постепенно начал доходить. От бессилия, закусив губу, я уселась прямо на стылую землю, пытаясь унять нервные всхлипывания. Выхода я не видела, только стену, холодную, злую, лишающую надежды на будущее. Странная усталость опустилась на плечи, завораживая, лишая желания связно мыслить. Сложив руки, я уставилась на прозрачное, слегка поддернутое утренней дымкой, стекло. Бороться сил не было, их не отсталость, грусть и апатия начали проникать в душу, лишая надежды. Бессмысленный взгляд блуждал по деревьям, не останавливаясь на чем-то конкретном, просто не было сил сфокусировать взгляд, и в этот миг сквозь толщу стекла мелькнул знакомый силуэт.

— Стася, не пугайся, это Варан. Кажется, помимо двух медведиц, ещё новоиспеченный медведь заглянул на огонёк, поддавшись искушению. Правда, на мой взгляд, все проще — медведица только одна, и она поддалась зову, почувствовала его в душе и бросилась по туннелю, ведя за собой на веревочке парочку простых обывателей. Зов проникает в душу к влюбленной женщине. Твоя судьба определена, духи природы вынесли свой вердикт, только в расчёт необходимо внести некоторые коррективы. Единственный достойный кандидат, тот, кому принадлежит твоя душа и тело, в данный момент переворачивает всю империя с ног на голову, и, самое главное, понятия не имеет, где искать. А времени у нас мало, очень мало, — Эми, сосредоточено пинала старую высохшую колючку, расположившуюся неподалёку.

— Варан нам поможет? — прошептала я.

— Скажем так, он сообщит Раэлю, в обмен на небольшую услугу с моей стороны. Но есть и положительный момент. Мерзкого жениха я все-таки лишалась, точнее, он от меня отрекся в твою пользу. Девушка хихикнула, сказав последнюю фразу. — Хотела рассказать тебе сразу, но как-то не успела с этими приключениями свалившимися на наши бедные головы.

— Я что-то плохо понимаю, при чем здесь я!? А, главное, вместо того, чтобы зубами разгрызть хрупкое стеклышко, вы обсуждали королевские сплетни, в то время как я спасала свою девичью честь от всяких посягательств!

— Моего бывшего женишка звали Дарнедол Менраст, герцог Иредамский. Знакомое имя не правда ли? — дикий радостный хохот огласил окрестности. Девушка была явно не в себе. Зачем же так шуметь, в конце концов, мы тут не просто так — мы сбежать пытаемся!

— Дарн, — вздохнула я, оборачиваясь на шорох. — Твой жених оставил тебя в покое… — договорить не дали. Что за вредная привычка всегда перебивать! Где хваленое воспитание, в конце концов!

— Мерзкий, подлый герцог Иредамский официально расторг помолвку, принёс свои извинения родителю и смылся в неизвестном направлении. Да, к чему это я?! Ах, да! Теперь я свободная высокопоставленная дама и могу оказаться завидной игрушкой в умелых руках, — тихий вздох.

Из её речи я поняла не многое, а объяснять подробности девушка отказалась. Но на что нам разум?! Правильно! Отсутствие данных — не помеха, можно сопоставить факты и додуматься до всего самой. Сердце болезненно кольнуло, предвещая очередные неприятности. И смутное, неприятное подозрение промелькнуло в моей голове.

Позади нас, медленно выступая из тени, нарисовался не в меру злющий, обладатель больших горящих глаз и неправильного прикуса, экземпляр. Медведь облегчённо вздохнул, узрев наши унылые мордашки, и молча, без лишних движений, схватил двух, не в меру прытких, медведиц за шкирку, поволок в сторону небольшого перелеска, где обнаружилась странная конструкция. «Клетка», — подсказало сознание, правильно обработав полученные данные извне. Толкнул, захлопнул и свалил. Конструкция, или просто место заключения, оставляла желать лучшего. Тонкие длинные прутья, несколько досок за место крыши и обычный земляной пол, вот и все описание нашей «светлицы». Одно удручало больше остального, я планировала поспать, но в такой ситуации даже это становится проблематично. Зябко ёжась, я наматывала круги, спасибо, пространство позволяло, то и дело вздрагивая от промозглого холода. Платье, разодранное в нескольких местах, обвисло влажной тряпкой, голые плечи белым пятном выделялись среди ночной темноты.

— Нет. Ну, сколько можно! — рявкнула я, вконец выходя из себя. — Опять взаперти!

Эми повернулась на мой вопль, отвлекаясь от, несомненно, важного занятия — рытья небольшой ямки. Девушка тешила себя надеждой о возможном подкопе, так она говорила, пытаясь голыми руками раскопать мерзлую землю.

— Варан успеет? — жалобно простонала я.

— Это в его интересах, — хмыкнула Эми и замерла, пристально глядя на мои голые плечи. — Это конец, — тихо прошептала.

Первый раз вижу, чтобы мурашки доводили до обморочного состояния, конечно, в данный момент они напоминали огромных пупырчатых слоников, бодро шагающих по моему телу, но все же…

— Ааа! — невольно вырвалось. — Что это! Мамочка! — вновь завопила я.

— Тише, тише, — успокаивала Эми, одновременно пытаясь оторвать солидный кусЬ от моего когда-то великолепного платья. — Да не крутись ты так! — рявкнула она, справившись с желтой материей, одним движением закрывая моё голое тело.

— Что это, Эми? — захныкала я, ощупывая проступившие ожоги, опоясывающие моё тело. Вся шея, грудь, плечи покрылись синеватой дымкой, сквозь которую проступали выпуклые вены, на фоне этого великолепия виднелся странный рубец с ярко очерченными краями. Он не причинял физической боли, оставляя странное душевное послевкусие, ощущения какой-то неправильности, несоответствия происходящего. Рубец, пульсируя, увеличивался в размерах, обрисовывая витиеватым контуром, моё тело, погружая в странное спокойствие и умиротворения. Усевшись на стылую землю, совершенно не чувствуя холода, я засыпала…

— Стася, не спи! Приди в себя! Стасенька, кажется, ты становишься полноценной медведицей, — тихонько прошептала Эми. — Слышишь? Никто не должен знать, увидеть. Стася! — меня медленно трясли, ощущения качки усиливало внутреннюю гармонию, убаюкивало, затягивало в сон.

— Я гляжу, вы не скучаете! — раздался громогласный голос.

Недавний знакомец — медведь, однозначно выспавшийся и донельзя довольный, бодренькой походкой двигался к нам, волоча огромный куль. Странно, но именно этот субъект неосознанно привёл меня в нормальное состояние из «состояния нестояния», если можно так сказать о человеке, который минут пять находился в прострации, не осознавая где он, и что с ним.

— Решил заглянуть на огонёк, — хмыкнул и противным голосом пропел, обращаясь исключительно ко мне, — печься о самочувствие нареченной святая обязанность каждого мужчины, — и открыв дверцу нашей темницы, добавил, — наслаждайтесь. Увесистый куль хлопнулся к нашим ногам, и тихонько застонал. Эми, внезапно побледнела, отпустила мою, пришедшую в себя, тушку и бросилась к этому большому несуразно упакованному презенту. Поправив влажную ткань, облепившую мою шею и грудь, заботливо укрытых остатками платья, подошла понаблюдать за процессом распаковки и, немного подумав, произнесла:

— Добро пожаловать в наши нестройные ряды, — не смогла сдержать улыбку, а следовало бы. Варан, практически самостоятельно, выпутался из плена, окинул недовольным взглядом нашу «светлицу» и произнёс:

— Ну, девки, снова вляпались. Что вам у нас не сиделось. И тепло, — внимательно посмотрел на моё трясущееся от озноба тело, — и кормят вкусно.

— И используют по назначению, — вставила Эми.

— Третьим будешь, — констатировала я факт, заметно приуныв. Радость в купе со злорадством по поводу пленения Варана рассеялись, уступая место вопросу: «Если он здесь, то кто же нас спасет тогда?» Хотелось немного поострить по этому поводу, дабы этот индивид проникся атмосферой плена, и понял нас, бедняжек, постоянно кочующих, как переходящее знамя, из одних рук в другие, но я лишь горько улыбнулась, начиная поддаваться панике и желанию начать грызть прутья нашей тюрьмы.

Варан отряхнулся, поднялся и начал скрупулёзно осматривать крошечное пространство, предназначенное для пленных. Плавно обошел отведенную нам территорию, подергал прутья, попрыгал, в попытке достать до досок, развлекался, одним словом. Мы, устав наблюдать за ним, переглянулись и, не сговариваясь, приступили к работе — рытье подкопа, дело хлопотное.

— Может поможешь? — рявкнула, окончательно устав от его телодвижений.

— Не вижу смысла растрачивать и без того небольшой запас сил. Физическая работа утомляет, — и нагло развалился вдоль решетки, призывно постукивая около себя ладошкой. Переглянувшись с Эми, плавно переместились на предложенное место.

— Значит так: «светлица» наша опоясана магией, я её чувствую. Поэтому, в нашем случае, при отсутствии таковой, предлагаю не тратить понапрасну силы и смиренно ожидать своей участи, — прервав свою речь, молча протянул руку и накинул на мои плечи толстый ведьмовской сюртук, с красивыми перламутровыми пуговицами. Просто загляденье! Тепло медленно разлилось по моему телу, успокаивая, принося умиротворение и покой.

— Не спать! — услышала грозный окрик.

— Да не сплю я, внимаю со всей возможной сосредоточенностью, — промямлила я, впадая в дрему.

— Варан, посмотри, — сказала Эми, развязывая узел на моей шее и приоткрывая страшный рубец, — можно что-то сделать?

— Медведица? Избранная? — помолчал и продолжил. — Станислава, тебе так понравился этот варвар, что ты вот так, сразу, готова отдать за него жизнь? Настолько любишь его?

— Чего?! — опешила я, не понимая при чем здесь я. Варан повернул голову к Эми, вопросительного глядя на подружку, та не спешила отвечать.

— Вполне возможно, она отдала своё сердце другому медведику, я бы сказала очень очаровательному и, судя по холодным серым глазам, с примесью эльфийской крови. Пространственный туннель открылся прямо во дворце, и нашу девоньку потянуло на приключения с непреодолимой силой. Когда совместными усилиями сообразили в чем дело, ловушка захлопнулась. А вот какими судьбами мы обязаны твоему обществу?

— Моё появление здесь вполне объяснимо. Я на крыльях любви преследовал одну очаровательную герцогиню, — хмыкнул, — не возжелавшую разделить мою постель, но когда это нас, ведьмаков, останавливало?

— Понятно, — громко вставила я. — Хотели воплотить свой карательный план, обещанный при свидетелях сравнительно недавно, с максимально низкими потерями, а попались в ловушку, получив, между прочим, по заслугам.

— Медведик вы наш, недобитый, — довольно выговорила Эми, припомнив все и нагло улыбаясь, глядя в злые чёрные глаза.

— Хочу заметить, с высказыванием ты угадала, его реально прибьют. На статус медведицы он явно не тянет, стало быть, в туннель пролез нечестным путём. Разведчиков здесь не жалуют, да и особей мужского пола мной замечено не было, кроме тех, что ищут благословения духов.

— Дамы, не хочу вас отвлекать от, несомненно, интересного занятия — обсуждения будущего одного отвергнутого ведьмака, но есть более насущная проблема, а именно приближающаяся ночь крови. О данном действе мне известно не много, но то, что известно, боюсь вас не порадует, — сказал ведьмак, удрученно поглядывая на Эми. Подружка явно запала в душу этому гордому, привыкшему к поклонению индивиду. Мужчина нервничал, изредка бросал злые взгляды на девушку и вздыхал, чувствуя её безразличие.

— Шанса сбежать сейчас у нас нет. Но позже мы можем попытаться, — тихонько прошептала я.

— Станислава, — медленно произнёс ведьмак, — эти ожоги на твоём теле — проявление огненной сути клана верберов. Они появились в нескольких местах, но подобно лесному пожару, поглотят всю тебя, сжигая душу и опаляя тело безудержной страстью. Ближе к ночи, к моменту… слияния с нареченным супругом, твой разум покинет тебя, оставляя власть телу, полностью подвластному прихоти того, кто предначертан тебе духами. Другими словами, до этого момента было бы неплохо убраться отсюда.

— У Эми нет таких отметин на теле, это означает, что она сможет уйти? — пробормотала я, находясь в плачевном состоянии, все-таки, не каждый день сообщают такие невеселые новости.

— Это означает лишь то, что её сердце в момент перехода было несвободно, и только поэтому зов не подчинил ее душу. Девочки, вам обоим грозит опасность, одну из вас я смогу защитить, — тяжело вздохнул и отвернулся. А вот Эми, совершенно раздосадованная, вскочила и горько сказала:

— Так тяжело осознавать, что свадьба — единственный выход из ситуации? — не мигая уставилась на ведьмака, гордо выпрямив спину и взирая с высоты своего роста на мужчину, расположившегося у её ног. Ведьмак, резко вскинул голову, неспешно поднялся, и встал напротив девушки. Эми, повернулась ко мне, зло выкрикнула:

— Чтобы бросить вызов медведю, нужно иметь повод. Верберы только к таинству свадебного обряда относятся с должным пониманием, признавая роль и права мужчины на свою женщину-самку. Только в этом случае, вызов будет принят и ведьмаку позволят сражаться, в случае победы — обряд соития и брачные узы, не отходя от кассы. И вот чего-чего, а таких жертв мне не надобно.

— Существует ещё один исход поединка — поражение, — тихо произнёс Варан. — В этом случае меня ждёт смерть, — зло ухмыльнулся, — пока я жив, ты будешь принадлежать только мне, и пора бы тебе с этим смириться, — подошёл к Эми и бережно обнял её, прижимая к себе хрупкое тело, сотрясающееся в рыданьях.

— Странный народ эти верберы, — шепотом произнесла я, — непонятный, древний. Почему именно огненные символы? Почему именно я? — произнесла, удобнее устраиваясь у края решётки.

— Огненные символы — надписи на языке древних богов, истинных духов природы. У каждого клана своя стихия. Нам посчастливилось гостить у рода (клана) огня Графства Бурого медведя.

— Тебя избрали духи не просто так, твоё сердце принадлежит медведю. Символы, раскрасившие твоё тело огнём, как цветы, распустившиеся в твоей душе от любви, настолько сильной, что ты готова отдать жизнь. Если честно, даже интересно, как тебя угораздило, — хмыкнул Варан. — На территории других кланов, символы были бы другими: льдистый серебристый иней, зеленоватые чешуйки или цветы в волосах, но смысл один — полная принадлежность к народу верберов, проявленная сущность влюблённой медведицы.

Горестно вздохнув, практически смирившись с судьбой, произнесла:

— Меня не отпустят, я принадлежу этому народу. Но видит дух, я отдала бы самое ценное, что есть у меня, лишь бы в последний раз увидеть льдистые серые глаза моего медведика, ощутить морозный узор, расцветающий, подобно цветам, на моём теле, — мысленно произнесла: «Раэль, я люблю тебя». «Знаю», — откликом мелькнуло в мыслях.

Последний день относительной свободы и покоя пролетел незаметно, лишь одарив привычной морозной свежестью. Настороженные, злые, замерзшие, мы сидели каждый в своём углу, пытаясь унять нервную дрожь, выровнять дыхание и немного поспать. Холод проникал под одежду, замораживая не только тело, но и душу. Ощущение безысходности ранило, будоража чувства и разрушая хрупкий и показной покой, видимое равнодушие к происходящему. Час истины приближался. Солнышко, закатилось за тучи, окрашивая небосклон в огненно-красные цвета. Тихий вздох Эми вернул на грешную землю.

— Начинается, — произнёс Варан, глядя на мои волосы, внезапно изменившие цвет. Пшеничный цвет, за долю секунды, превратился в рыжий. Мгновение — и волосы запылали огненно-красными искрами. Ветер трепал мои пряди, путая их, разбрасывая по плечам огненными всполохами. Глаза приобрели алый оттенок, в них разгоралось пламя.

— Вот и наш конвой пожаловал, — хмуро произнесла Эми, разглядывая четырёх рослых мужчин, приближающихся к нашей «светлице». Обнажённые по пояс тела, сверкали в бликах заходящего солнца. Распущенные волосы, цвета вороного крыла, развивались на ветру, привлекая внимание к шее гостей, испещрённой различными символами. Это были медведи, претендующие на главное лакомство сегодняшней ночи — кровь, жизнь, душу. Стараясь не морщиться, не вздрагивать, загоняя страшные мысли о своей судьбе подальше, я молча шла за остальными, плавно ступая по твёрдой земле. «Как же хочется тебя увидеть, мой снежный мишка, в последний разок посмотреть на твою кривую усмешку, взъерошить светлый ёжик твоих волос, вздохнуть аромат твоего тела… Впрочем, вполне возможно, мы увидимся и не раз, верберы народ древний, дружный, фактически исчезающий. Я люблю тебя Раэль, я прощаюсь с тобой, моя несбыточная мечта», — усмехнулась своим мыслям, и ускорила шаг.

За время нашего отсутствия, поляна преобразилась, явив миру ауру тайны, загадочности и мифичности, сосредоточенную в этом небольшом, уединенном участке земли. Воистину место, выбранное духами! Небольшая, расчищенная площадь сверкала и переливалась, ловя последние лучи заходящего солнца. Последние отблески света пропали за высокими кронами сосен, небосвод мигнул и потух, погружая пространство в беспросветную темень. Не успела я испугаться, оказавшись в кромешной тьме, среди мрака и личностей, отнюдь не внушающих доверие, как впереди, заливая землю потоками огненной лавы, прямо из-под земли, подобно фееричному фонтану, берущему начало в земных недрах, вырос огненный столп пламени. Пламя плясало, билось и клокотало, подчиняясь неведомому ритму, то опадало, то с новой силой бросалось ввысь, освещая, гипнотизируя, являя всю силу и власть огненной стихии. Народ, присутствующий на церемонии, замер, потом дружно сменил позу на коленопреклонённую, ткнувшись медвежьими лбами в землю-матушку. Наша троица с открытыми ртами продолжала стоять, впрочем, недолго. Огонь постепенно стихал, умиротворенно фыркал и, мигнув в последний раз, рассыпался мириадами огненных звёзд, оставляя после себя яркие горящие искорки, мирно плывущие в воздушной толще.

Противоречивые ощущения накрыли с головой, вгоняя в ступор, путая мысли. Вот оно — ожидаемое помутнение рассудка, не за горами следующая стадия, стадия моего грехопадения, или, правильнее сказать, передачи борозды правления разумом телу. Опасливо поднимаясь с земли, выпрямилась и оглянулась. Светло, как днём! «Сплошная романтика», — сочувственно подсказало уплывающее сознание, созерцая резкий контраст света и тьмы, явственно обозначенный по кромке поляны. Феерическая часть закончилась. Медленный проход, и я уже восседаю на коленях в самом центре пустого пространства, среди других красноволосых дев, и только одно блондинистое пятно портит упорядоченную симметрию равносторонней фигуры, образованной нашими телами. Всего нас тринадцать — счастливых двигателей демографии медвежьего общества. Симметричная фигура похожа на кукольный бант, завязанный впопыхах девчушкой на любимой кукле: два одинаковых треугольника, соединенных между собой общей вершиной, в центре которой восседаю я. Логичнее было бы расположить здесь Эми, с её белыми локонами, дабы не нарушать симметрии. Но моё предложение проигнорировали, мрачно посмотрев и молча усадив на положенное место. Счастливые девушки улыбались, озаряя белозубыми улыбками все вокруг, хотелось поддаться всеобщему веселью, только вот разум передумал, решив остаться со мной до конца. Мужчины, обойдя по кругу поляну, расположились, образуя замкнутый круг вокруг нас, и запели мелодичную песню на незнакомом языке, изредка приплясывая в такт. «Только бубна не хватает», — громко хихикнула, заработав негативные взгляды со всех сторон. «И это все происходит в наш век, век магических технологий и приоритета магии», — продолжило глумиться сознание, подвергая тело нешуточному испытанию — сдержать дикий хохот. Вот какой он — последний момент свободной жизни, как ни страшно это осознавать, пряча дикий страх за улыбку, но это конец истории про забавную девочку Стасю, про непомерную гордыню и про великую глупость.

Медведи рассредоточились по двум сторонам поляны, закончив музицировать, и с лёгкой грустью взирали на нас, наверное, прощались с холостяцкой жизнью. Ноги окончательно затекли, едва заметно подрагивая, то ли от физического напряжения, то ли от страха. В момент, когда рассудок таки решил меня покинуть, выдвинув спасительно-сдавательную мысль, ко мне подошел медведь, глубоко склонился, замерев напротив, и протянул свою волосатую длань, ожидая моей ответной реакции. Подняв растерянные глаза, прямо перед собой обнаружила того самого мужика, благополучно избежавшего кары, посланной мной самолично на его медвежью голову, того самого, что пытался насильно заполучить моё бренное тело в свою далеко не шикарную кровать, и приволок ведьмака в нашу и без того маленькую «светлицу». Так сразу и не признала его разукрашенную, ухмыляющуюся физиономию. Главному жениху нашего закрытого общества, надоело ждать пока я созрею и он, схватив меня за руку, резко приподнял и дернул на себя. Совершенно не ожидая такой подставы, не удержавшись на ногах, рухнула на голую волосатую грудь, пытаясь уцепиться в полёте за это необъятное тело.

— Пустите! — возмутилась я, пытаясь отодвинуться подальше. Не рухнуть наземь все-таки удалось, отлепиться не получилось.

— Я выбрал тебя. Ты теперь моя! — проворковал медведь, глядя в мои испуганные глаза, и, не выпуская из рук, потащил к алтарю, обнаружившемуся неподалёку. Примечательный такой, гранитный камушек, с винтовыми желобками по бокам, внизу соединенными между собой.

Я упиралась из последних сил, стараясь остановить, замедлить его движения, но мои жалкие потуги ни что в сравнении с его силой.

— Я дам тебе все, подарю крылья, и мы вознесемся над небесами! О, моя избранница! — нараспев вымолвил медведь, надеясь поразить моё воображение, не иначе.

— Какой прок в крыльях, если я не почувствую дуновение ветра на своём лице? — вырвала руку и молча двинулась к алтарю, напоследок взглянув на Эми. Девушка, с широко открытыми глазами, замерла, всем своим видом выдавая удивление. Я обернулась и увидела его…

Раэль, облаченный в чёрный плащ, предстал передо мной во всей красе, что даже слегка огорчило, если учесть мой потасканный вид. Безупречная светлая рубашка идеально облегала красивое подтянутое тело, чёрные широкие брюки небрежно заправлены в высокие сапоги, только вот глаза, злые и слегка прищуренные, выдавали наивысшую степень возмущения и негодования.

— Раэль! — крикнула я и кинулась к нему, с намереньем прикоснуться, обнять… на худой конец, повиснуть на ничего не подозревающей шее. Добежать не дали, скрутили и подобно мешку с картошкой приткнули неподалеку. Несколько медведей, взявшихся неизвестно откуда, выросли как грибочки после дождика, загородили весь вид. Пришлось приспособиться и внимать, раз ничего другого не остаётся. Эх, мне бы сюда мою магию, я бы им показала… как готовят супчик, грибной.

— Властитель Северных Гор, приветствую тебя на родной земле, — склонившись, произнесла Каллисто, непонятно каким образом возникшая перед магистром.

— Приветствую тебя, встречающая, — с поклоном произнёс мой медведик.

В этот момент мишки расступились, пропуская моего псевдо жениха, освобождая путь. Мужик явно был главным на этом празднике жизни. С лёгким полупоклоном, видимо не утруждая себя высокопарными фразами, спросил своим громогласным голосом:

— Что тебе надо Раэль?

— И тебе здравствуй, Властитель Южных Лесов, — с ухмылкой произнёс магистр и слегка поклонился. — Мне нужна моя женщина, — серьёзно произнёс он.

— Всем надо, — заржал медведь, — но не всем дают!

Раэль ухмыльнулся, явно представив что-то забавное, и продолжил:

— Вияр, я пришёл за СВОЕЙ женщиной и заберу ее, — спокойно так сказал и недвусмысленно раздвинул полы плаща, положив руку на рукоять тонкой шпаги.

— Ты нарушаешь таинство кровавой ночи! — крикнул медведь. — Ритуал начался. Здесь нет чужих женщин, медведицы предназначены клану, зов привёл их в нашу обитель. Или ты сомневаешься в выборе духов?

— Она моя, и я отдам за неё жизнь.

Не до конца уловила смысл сказанного, но народ проникся, замер, затих. В медвежьих рядах наметились перестановки, спины, маячившие перед лицом, расступились, открывая великолепный вид на моего шерстюсика. Н-да, кажется разум все-таки, не выдержав нагрузки, решил меня покинуть. Раэль двинулся ко мне, но Виар, резко выхватывая хлыст, преградил ему путь.

— Эта медведица принадлежит мне. Я выбрал её, ты опоздал, — прорычал он. Резко подлетел ко мне и сорвал с плеч тусклый кусок жёлтой ткани. Не знаю, что они там увидели, но явно что-то интересное и не предвещающее ничего хорошего для меня. Раэль скривился и достал шпагу. Странное оружие приковывало взгляд. Тонкая, невесомая, прозрачная шпага — ритуальное оружие Северного клана против огненного хлыста клана Южных Лесов. Соперники замерли друг напротив друга, как пламя и лёд.