Слезами горю не поможешь

Глава 3

Мужчина уселся у костерка и разложил аппетитную утку на два огромных листа, один протянул мне. Я вгрызлась в нее с такой силой, что сначала не поняла, что обожглась. Вскрикнула и немножко поумерив свой пыл, опять же вспомнила о воспитании и прочем, произнесла:

— Спасибо, вкусно, — вздохнула, — очень. На мои слова, мужчина лишь усмехнулся. И налил чай в огромную жестяную кружку. И немного подумав, протянул её мне. Странно, но этот жест, такой нервный и резкий, показался мне смутно знакомым.

Прихлебывая горячий чай, из под опущенных ресниц решила понаблюдать за новым знакомым. Но ничего подозрительного так и не заметила. Обычный мужчина с глубоко посаженными чёрными глазами, узким худым лицом, опушённым аккуратной стриженной бородой и уверенной осанкой человека, привыкшего к долгим путешествиям. Все движения четкие, размеренные и аккуратные. Мужчина слегка хмурился, разжевывая свою часть утки, привлекая моё внимание. Таким я представляла своего отца, как бы странно это не звучало. Отца я не знала, мать умерла при родах, а отец не вынес второго удара — рождение дочери, будущей постельной игрушки, за несколько поколений все отвыкли от того, что девочки тоже рождаются. Как ни странно, мне было его жаль. И иногда хотелось его любви, ласки и доброго слова, после смерти бабушки — это единственный родной человек на всей земле, правда, у меня ещё были родственники и много, но все же это было не то, наверное.

— Куда путь держишь? — внезапно раздалось рядом.

Боль от воспоминаний не утихала и портила настроение, как никогда захотелось выговориться этому странному и надежному человеку, угрозы я не чувствовала, да и, в конце концов, магиня я или кто, но я удержала душевный порыв и принялась врать.

— Работу искать иду. Из дома выгнали, укрозная я, — мрачно проговорила я.

В обедневших родовитых семьях часто заключались браки по расчету. Сразу после рождения, девочек отдавали замуж в возрасте нескольких месяцев. Деньги на содержание и образование такого ребёнка выделялись родственниками будущего мужа девочки. Как растить ребёнка определялось тоже ими, но это давало шанс вырасти в родной семье и получить хорошее образование. Но вот если муж, чаще всего находящийся в преклонном возрасте, детскую смертность тоже никто не отменял, погибал или умирал до момента свершения обряда признания супруги семьёй, до брачной ночи, то семья могла отречься от уже ненужной невестки и выкинуть её на улицу, не пожалев затраченных средств. Таких «полу» вдов называли в народе укрозными. Судьба укрозных чаще всего была плачевной. Барышни, воспитанные как будущие аристократки, совершенно не умели о себе позаботиться, и попадая на дно, становились ночными бабочками, не выдерживая тягот судьбы. Поэтому незнакомец, слегка наклонив голову, внимательно меня осматривал, и неожиданно сказал.

— Зовут-то тебя как, милая барышня? — слегка улыбаясь.

— Зовут меня Станислава. Хочу кухаркой стать, — соврала я. О Ведьминском лесе, думаю, распространяться не стоит.

Утром мы дошли до перекрестка и мой новый знакомый, представившийся как Влаэсаль, махнув мне рукой, двинулся дальше, я же свернула в другую сторону — к небольшому городку Полевску. Медленно топая, залезла рукой в карман и нащупала что-то инородное. Резко засунула руку и извлекла маленький аккуратный кулончик на витой цепочке и клочок бумаги с надписью «Понадобится помощь, позови». Надела кулончик на шею, сжала его в тёплых руках, дыхнула и прошептала: «Спасибо». На моей шейке громко звякали украшения, привлекая внимание, и, немного помедлив, я с грустью сняла маленькую золотую фею и, поцеловав её, прижала к себе и медленно засунула в карман.

Городок оказался таким маленьким чудесным и совершенно необычным. На осмотр достопримечательностей времени не было, нужно было поторапливаться. Магистр может напасть на след, тем более не зря же он снимал завесу, маленькая Слёзка позвякивала в такт моим мыслям. Немного осмотревшись, прикупив сандалеты и наспех пообедав в первой встречной харчевне, я бросилась на поиски средств передвижения. Как любая уважающая себя леди, профессионально держаться в седле я умела, но денег на покупку лошади у меня не было. Жалование, которое нам платил магистр, было приличным по меркам простого люда. Мы же, избалованные богатые леди, прожить на такую сумму не могли и не умели. Если честно, накопить я не пыталась, мой расчёт был на то, что я обзаведусь работой и, если уж совсем будет тяжело, продам отцовский нож. «Первым делом нужно убраться подальше в лес и найти место для проживания», — рассуждала я. А как освоюсь, сразу придумаю план выторговывания своей свободы в обмен на Слезу. Но, если честно, я хотела её просто отдать, как-нибудь незаметно. Слеза меня приняла, как хранительницу, а это значит, что только я имею право ей распоряжаться, а этот чёрный индивид в пролёте. И если я сама подарю её медведику, то он станет полноценным хозяином и сможет забрать своё слово, а, значит, менять меня на артефакт отпадает необходимость. Запутавшись, всё глубже утопая в своих мыслях, медленно брела по городку, совершенно не зная с чего начать, пытаясь осмотреться и все-таки принять решение.

Городок завораживал. Тихие улочки и мостовые, маленькие аптеки, натыканные по разные стороны от дороги и ларьки с одеждой, люди улыбчивые и ярко одетые притягивали взгляд, дорогие экипажи сновали повсюду. Я заприметила небольшую железную скамейку и припустила к ней. Сейчас самое главное осмотреться и действовать без промедления. Осмысленного плана я не имела. Самое главное убраться как можно дальше от медвежьего «королевства», желательно на другой край земли. Впрочем, так далеко я не стремилась. Моя мечта была иной: маленькая избушка, чёрный кот и свобода, много-много свободы. Так я и сидела на узкой кривой лавочке в тени большого тополя и рассматривала окружающее пространство, медленно погружаясь в невеселые мысли. Животик жалобно урчал, делая моё положение ещё плачевнее. Громкое лошадиное ржание в непосредственной близости от моего тела привело в чувство. Испугавшись я подскочила на месте и попыталась скрыться за огромным мощным стволом. Наверное, мне это удалось.

— Отойди! — громко крикнул возничий, резко выбрасывая руку с зажатым в ней кнутом. — Зашибу!

Невысокий мужчина растерянно осмотрелся, но отойти с дороги не торопился. Потерянный, озабоченный взгляд и невысокое тело, облаченное в чёрную кожаную безрукавку привлекло моё внимание. Голые мускулистые руки и кривоватые ноги вот все что удалось мне увидеть из-за ствола дерева. Громкий окрик испугал меня и спрятавшись я тихонько ждала развития событий. Тихий магический всплеск и спокойное:

— Не видишь с кем разговариваешь? Так я объясню…

Громкий щелчок раздался в непосредственной близости от меня. «Магический снаряд? Мамочка!» — мелькнула мысль и я вжала голову в плечи и тихонько зашептала молитву, в которой слезно просила духов о сохранности моего тела. Тщедушную тушку все-таки не задело, а вот бедное дерево лишилось своей великолепной кроны. Когда-то роскошные, украшенные зеленой листвой ветви обугленными плетьми повисли над моей головой… Роскошный садик и дорога перед ним также представляли плачевное зрелище. Живые существа не пострадали. Лошадь и возничий в немом «восторге» застыли посреди обугленного пространства в самом центре чёрной воронки, расположившийся аккурат у их ног. Изумление и страх были написаны на лицах несчастных. Но они живы и это самое главное!

— Ведьмак! — благоговейно прошептал возничий и шмякнулся в обморок.

— Ведьмак?! — прошептала из своего укрытия, не веря в свою удачу. Но нет, удача, в лице новоявленного ведьмака, решила от меня удрать. Нервный поворот головы и быстрый осмотр обугленного пространства привел к неутешительному выводу — тот единственный кто мог бы помочь испарился в неизвестном направлении. Обидно! Но есть и положительный момент — меня озарило. В мою голову пришел один донельзя простой и удивительно легкий в осуществлении план. Ещё раз осмотрев окружающее пространство я полетела к бедному возничему и принялась хлопать его по щекам, пытаясь привести в чувство. Дядечка пришёл в себя на удивление быстро, и подхватив лошадку под узцы спокойно поковылял вдоль дороги, периодически кряхтя и отряхиваясь. От важного и грозного «господина» не осталось и следа. Спесь и норов улетучились оставляя лишь пожилого усталого человека, попавшего под раздачу грозного и сильного ведьмака. Я осталась в одиночестве и лишь тихий скрип обугленных веток напоминал о случившемся инциденте.

— Бедное ты моё, — тихонько прошептала я и подошла к своему спасителю — дубу. — Я постараюсь помочь. Руки нежно поглаживали обугленную кору дерева, а губы практически не слышно шептали одно простое заклинание, найденное мной в древней книге магистра, той самой что я умыкнула из его замка. Тонкие прозрачные нити моей магии аккуратно и нежно прикоснулись к обезображенному стволу и легонько, скользя как воздушное перышко, скользнули вдоль обугленной плоти дерева. Тихий болезненный вздох вырвался из моего горла — это плата за неправильное распределение силы. Да, мне предстоит многому научиться.

Руки плавно заскользили вдоль шершавого ствола бережно и нежно окутывая его светлой магией. Волшебные ниточки, подчиняясь моей воли следовали за руками, которые едва заметно дергались, пытаясь воспроизвести несложные пассы, описанные в магической книге. Все-таки, у меня получилось! Чёрный, обезображенный ствол постепенно приобрёл свой изначальный цвет. Болезненная рана затянулась на теле дерева, а ветви, секунду назад плетьми висевшие практически у самой земли, расправились, воспаряли духом и потянулись к солнышку, выглянувшему из-за большой угрюмой тучки.

Удовлетворено вздохнув и ещё раз осмотрев дело своих рук, я отправилась на поиски подходящей повозки. Добрые дела — это, конечно, похвально, но время идёт, часики тикают. Пора уносить ноги из этого красивого и уютного городка. И как можно скорее!

Послонявшись по городу и изрядно проголодавшись, наконец-то обнаружила стойбище с лошадьми и, припустив к загонам, облегчённо вздохнула. Роскошные экипажи проезжали мимо, телеги и просто лошадки с всадниками, двигались по своим делам а я одинокая и такая несчастная стояла и наблюдала за ними, думая куда же податься. Ещё раз вздохнув, двинулась к первой встречной телеге.

— Я хочу нанять экипаж, — с вызовом сказала я.

— Три золотых, — откликнулся хиленький мужичонка, подпирающий забор.

Я огорченно вздохнула. Экипажи мне не по карману. Теперь я не богатая наследница земель Владар, а всего лишь Стаська, поэтому, немного подумав, решила найти что-то попроще. Кстати, я все ещё оставалась богатой наследницей и продолжательницей рода. По всё тому же императорскому указу, мы — наследницы магии — остаёмся в своих правах до смерти. А наше обучение и служба, в качестве игрушек императорских подданных, приравнивается к искуплению всех грехов, даже наше потомство остаётся наследниками рода, если, конечно, рождаются не носители магии и, естественно, если потомство удастся за иметь каким-то образом. Так что нам ещё повезло, в отличие от моей тетки Аделаиды и последующих потомков других родов, которых просто казнили. Отбросив печальные мысли, я поспешила к мрачному грязному пареньку, стоящему вблизи неказистой двуколки и состроив милую рожицу, двинулась к нему. На поверку парнишка оказался старше, скорее молодой мужчина стоял предо мной. Узкое худое тело, невысокий рост и чёрные грязные волосы, торчащие паклями во все стороны, ввели меня в заблуждение. Этот человек мне показался смутно знакомым, но где и когда я могла его видеть вспомнить сразу не удалось. Слегка опешив, произнесла:

— Молодой человек, не могли бы вы мне помочь? — вымолвила я, немного надув губки и умильно хлопая глазками. Новая роль слегка доставляла дискомфорт, но не настолько, чтобы я решилась отступить от своих планов.

— Чего ты хотела милая барышня, — в тон мне ответил молодой мужчина.

— Мне необходимо попасть на северный тракт. Я заплачу, — проговорила я, опустив глаза.

— Ничем не могу помочь, милая леди, — проворковал он. И внезапно моргнул светящимися зелёными глазами.

— Ведьмак, — ахнула я. И в порыве чувств кинулась ему на шею. Ведьмаки в наше время редкость! В моём случае небывалая удача и счастливая находка — в одном лице. «Вот мой спаситель и провожатый» — подумала я, искренне надеясь на его помощь.

На самом деле мне очень тяжело было представить своё поселение в лесу. Дело в том, что по рассказам бабушки, юные магини древними тропками приходили в Ведьминский лес. И если он признавал их, то давал и кров и пищу. Как это происходило мне не ведомо. Обдумывая свой план, я нашла множество описаний того, как проходило посвящение юной одаренной. Решающую роль в нем играли ведьмы или ведьмаки, знающие тропы, поэтому встретить на пути молодого посвящённого ведьмака было удачей, тем более если не поможет, то, может быть, покажет пару фокусов, глядишь и пригодятся. Мне повезло, мой персональный проводник и единственный шанс для заблудшей маленькой магини в одном лице, предстал передо мной.

Отлепив меня от себя, он удивленно повёл носом и нахмурившись, совершенно не стесняясь, уткнулся носом в мои волосы.

— Странно, — совершенно очумело проворчал он. — Ты проявленная магиня, причём сильная и, похоже, даже магианна с белым и тёмным коктейлем дара. Но я совершенно тебя не чувствую, не считая тесного контакта, конечно. Мне, конечно, этот факт странным не показался.

— Да я уже привыкла, — хихикнула я. Мой дар странный, — не вдаваясь в подробности продолжила. — Укрозная я. Сбежала из села, чуть к ночным бабочкам не попала. Вот думаю сама в лес идти, может заступится и в ученицы возьмёт, глядишь и выживу.

— Помогу, — резко вымолвил он. — Зовут-то тебя как?

— Аделаида, — спокойно соврала я. Все-таки не стоит распространяться о своём имени, хватит и того, что парень сразу догадался о свойствах моего дара. Подумав так, я окаменела. Если какой-то молодой ведьмак догадался, что мой дар не окрашивает магические нити, то, как же Его Медвежество, прожив со мной под одной крышей четыре года, не догадался об этом свойстве. Правда, нам было запрещено колдовать все тем же треклятым указом императора, и при нем я этого не делала, но все девчонки пользовались даром, используя простые бытовые заклятия. Сосредоточено вспоминая все моменты своей жизни, пришла к выводу, что ему было просто не до меня.

При любой нашей встрече магистр вел себя отстраненно, не отличая меня от мебели. Часто задумчиво смотрел, не отрывая взгляда, а ещё чаще просто ехидничал, высмеивая меня и издеваясь. Больше всего вспоминается его протяжное: «Во-о-о-сьмая», — после чего хочется просто провалиться под землю. Все дело в том, что ступив на остров, тринадцать девушек-чаровниц безумно влюбились в красивого и могучего магистра. Спустя некоторое время только самые стойкие особи не потеряли надежду. Во мне же она умерла в одной из первых. Остро ощущая своё одиночество и никчемность, по сравнению с другими девушками, я, непривыкшая к одиночеству, совершенно замкнулась в себе и отказывалась разговаривать с людьми. Магистр же вызывал во мне такие бурные эмоции, что при виде его я совершенно робела, краснела и заикалась. Он меня злил и изводил своими похабными шуточками, часто доводя до мебелевредительства, прекрасно зная, как я к нему отношусь. На моё совершеннолетие я получила от него свою золотую фейку и чуть не стёкла лужицей от умиления, но и тогда он попытался все испортить, одарив похожими украшениями всех девчонок. После этого памятного события, при моём появлении магистр стал напевать странную песенку, смысл которой, так или иначе, сводился к тому, «что девочка созрела». Вот после этого я и решила его разлюбить. В конце концов, я — великая Владар, и план побега стал единственной моей целью на Медвежьем острове. Снова какая-то мысль мелькнула и пропала в моём уставшем и измученном сером веществе. Тряхнув головой, откинула воспоминания и прислушалась к речи собеседника. Ведьмак все тараторил и тараторил:

— …главный послал с поручением, и если ты поедешь со мной, то обратно я могу завести тебя в Ведьминский лес. Знаю одну тропку через горы, так короче и по пути, только вот недостаток один — холод жуткий, хотя на любителя.

— Я согласна, — выкрикнула я и захлопала в ладоши от счастья.

— Тогда на рассвете жду тебя здесь и прикупи какую-нибудь одежду, — мрачно отозвался он.

Наверное, дошло, какую обузу он взвалил на себя только что. Я, ещё раз улыбнувшись, поскакала к торговым рядам, которые приметила на другой стороне улицы. Денег, конечно, немного. Но в простом розовом платьице много не набегаешь, хорошо еще, что сейчас лето и ноги, привыкшие к долгим пешим прогулкам, не устали. К путешествию я подошла осмысленно, потратив деньги с толком. Купила походный брючный костюм, тёплый тулуп и варежки, тёплое бельё и немного сладких орешков. Послонявшись немного по городу, пытаясь унять странную тягучую нервозность внутри, я увидела лавку с яркой зелёной вывеской. «Артефакты слежения, снадобья, бытовая магия», — гласила она.

— Артефакты слежения, — медленно произнесла я. Словно током ударила мелькнувшая мысль.

Медленно и стараясь не нервничать, я засунула в карман руку, дотронулась до маленькой золотой фее, уже зная, что последнее воспоминание о нём будет уничтожено. Резко выскочила и решительно двинулась к окраине города. Артефакты слежения — это очень сложная и дорогая штука, особенно если они не фонят магией, как мой кулончик. Конечно, это только предположение, но оно не лишено смысла, а, значит, с кулоном придется попрощаться.

Слёзы сами собой навернулись на глаза. Кулон было жалко, но так рисковать я не могла себе позволить.

Выбравшись за город, легко произнесла простейшее заклинание, и небольшая птичка спустилась мне на руку. Спокойно одела ей на лапку мою фею, обмотав цепочку несколько раз и закрепив, отпустила. Птичка медленно набрала высоту и скрылась с моих глаз, внезапно на глаза навернусь слёзы. Легонько смахнув их, нервно вышагивая, кинулась в поисках постоялого двора. Мне сейчас просто необходимо успокоиться и приготовиться к дальней дороги. Но нет, силы покинули меня, а душевная боль, подобно пожару, разгорелась внутри намереваясь сжечь бедное хрупкое тело. Нервные рыдания вырвались из моего горла, а горькие слёзы прокатились из глаз. Золотая фея — память об острове, на прощанье звякнула цепью и поблескивая на лапках птички, улетела в неизвестном направлении

Найти недорогой постоялый двор не составило труда. Небольшая узкая тропинка, вихлявшая среди сосен, убегала в сторону города. Не задумываясь о направлении я последовала по ней изредка оглядываясь. Густой ельник, небольшие полянки и множество трухлявых пней окружали незадачливую путницу. Но я все шла, надеясь все же выйти к городу рано или поздно. Получилось все-таки рано. Небольшой пролесок резко оборвался, являя взгляду старую часть города с перекошенными от древности домами, захламленными улицами и узкой колеёй, протоптанной кем-то или чем-то в сторону небольшой кустистой аллеи. Вот по этой дорожке и решила пройтись я. А что! Солнышко ещё высоко, правда ненадолго! А значит есть надежда найти пристанище на ночь до наступления темноты.

Пара шагов и небольшая извилистая тропика превратилась в узкую, но сносную дорогу. Деревья стали реже, а перед глазами замелькали магические огоньки вывески, слегка переливающиеся и дрожавшие в свете заката. Вот он — мой ночлег как нельзя кстати появился на пути. Мысль о тёплой мягкой постели подстегнула меня к преодолению последнего препятствия в виде небольшого иссохшегося забора. «Сон, тихий сон!» — мелькнула забавная мысль.

Стоя около стойбища, бедная, голодная и совершенно не выспавшаяся будущая ведьма, стояла и выглядывала нового знакомого. Нервы, накалённые до предела, давали о себе знать. Очень хотелось выбраться из этого чудесного городка, да поскорее. Будь моя воля, осталась бы наподольше, но обстоятельства — штука серьезная и изменчивая. Интересно, сколько времени понадобится магистру, чтобы засечь мой след. По моим предположениям, это уже случилось. Только вот вопрос снятия завесы не давал покоя. Найти Слезу на мертвом теле было бы быстрее и логичнее, хотя я же могла соскользнуть с льдины или быть съедена, тогда ищи-свищи Слёзку в желудке какой-нибудь рыбины. Все-таки магистр умная сволочь, и, если честно, до сих пор не верится, что удалось сбежать. Правда, меня смущал один факт, что меня никто не ищет. Чисто теоретически, я важная фигура, наследница рода Владар и преступница рода, и куда уж проще объявить меня в поиск по всем примыкающим к морю посёлкам. Хотя, может быть, чересчур высокого мнения о себе. Нет, все-таки это странно, и мысленно похлопала маленький прозрачный кулончик на своей шее.

— Вот ты где, — раздалось сзади. Я, облегчённо вздохнув, кинулась на шею ведьмаку.

— Кстати, вы не представились вчера, — с улыбкой проворковала я.

— Ролан. Можешь называть меня так. Слушай, Аделина, хотел тебя предупредить сразу. Никакого нытья, никаких жалоб, и выбрось свои жеманные штучки куда подальше, терпеть этого не могу. И, знаешь что, ты все-таки на птичьих правах, если что, брошу посреди дороги. Уяснила?

— Да, дорогой, — получила затрещину.

Рассвет окрасил небо розовыми красками, казалось, даже деревья порозовели. Я сидела в небольшой двуколке рядом с Роланом и молилась. Если выберусь из города, можно сказать, что я спасена. Только вот вопрос о том, что меня не ищут, не давал мне спокойно сидеть, постоянно ерзая и оглядываясь, сильно нервируя своего спутника.

— Расскажи, что ли, чего? — проворчал Ролан. — Глядишь, время полетит быстрее.

— Не лучший я попутчик, Ролан. Да и смешного ничего не знаю. Давай, лучше ты меня фокусам поучишь, а то я о магии своей узнала, только когда есть нечего стало.

— Кстати о магии. С твоим уровнем сил могла бы в ученицы податься, а не в зимний лес. Любой магистр бы в ученицы взял, не побрезговал, — выдохнул Ролан, который тоже о чем-то постоянно думал и тревожился.

— Была я ученицей у одного такого, — смело соврала я. — Пятки до сих пор сверкают, — тяжело вздохнула для большей убедительности.

— Красивой девушке сложно в жизни устроиться, — захохотал он. А я протяжно вздохнула ещё разок.

— Для таких случаев у меня фокус приготовлен, простенькое такое заклинание, но раз твои магические нити не видны, то его можно спутать с заклинанием моровой язвы. А это значит, что времени сбежать, пока его снимают, будет предостаточно. Значит так, дорогая Аделаида, открываю тебе самое страшное заклинания для магов, — и снова заливисто засмеялся. — Эффект тебе понравится, только обещай, что на мне экспериментировать не будешь? Мальчик я хороший и добрый, — снова заржал.

— Показывай уже, добрый — хмыкнула я. Кстати, укрозная я. Могу тебя тоже чему научить, не пожалеешь, — улыбнулась.

— Нет уж, нафиг, нафиг!!! — отмахнулся ведьмак. — Смотри внимательно. Значит, правой рукой делаешь движение щит, а левой машешь в обманном движении. Изобрази что-то наподобие обычных круговых движений. Это придаст реалистичность и похожесть на заклятие моровой язвы.

— Эээ… Движение щит? — уточнила я.

— Уууу, — протянул. — Темнота, — начиная подробно показывать мне простое движение, пробормотал от чего-то очень довольный ведьмак.

В таком ритме мы двигались дальше, постепенно удаляясь от городка Полевска с его обитателями. Все ближе и ближе продвигаясь к заброшенном тракту, опоясанному со всех сторон мрачным лесом.

Когда тело уже горело от неудобной езды, а ночь вступила в свои права, неутомимый ведьмак решил расположиться на ночевку. Мы медленно спешились и двинулись к огромному старому дубу. Тело жутко ломило, ноги подгибались, а силы покидали меня. Ведьмак быстро развел огонь, поставил вариться кашу и ушёл за хворостом, я же, как избалованная барышня, сидела на старой кривой коряге и передавалась блаженному отдыху и невеселым мыслям. О чем бы я ни думала, мысли текли только в одном направлении. Серые глаза стояли перед мысленным взором. «Как же мне было жалко медведика, остался без завесы, пока её теперь восстановит», — мысленно усмехнулась.

— О чем задумалась? — спросил Ролан. — Иди ужинать.

В полнейшей тишине быстро поели и расположились на ночлег. Как хорошо, что завтра мы прибудем на место. А дальше начнётся моя свободная лесная жизнь, без всяких там сероглазых.

К вечеру мы прибыли в довольно большой город. Огромные башенки домов хаотично торчали и напоминали острые пики гор. Странная архитектура, довольна мрачная и не живая. Ведьмак легонько постукивал меня по плечу, пытаясь приободрить, но я сжалась в комок и беспорядочно дергала головой в разные стороны.

— Ролан, куда мы попали, — не выдержала я. — Мрачненько тут и холодно. Коробит как-то и, кажется, вот прямо сейчас вылезет какая-нибудь гадость и нападет. Обязательно слопает, прямо с тапочками. От собственного предположения стало жутко неуютно. Бедная головушка сама собой взметнулась к небесам в пустой надежде на благословение духов. Но вместо этого небеса рассудили иначе, посылая на землю лишь редкие хлопья снега.

— Привыкай, ведьма! В лесу в полном одиночестве и не такое увидишь. Давно девки в лес за знаниями не идут, учителей родовитых нанимают. Озлобился лес, кабы кого не берет, а сильно умных взашей гонит. Да и пугает страшно. Между прочим, раньше все великие маги из леса выходили. А за последние лет двадцать, только один великий-то и вылез — Раэль Латанеель Медведь, Великий магистр нашего королевства. Вот смеху было, когда он до деревни дополз, оголодавший весь и грязный. Да дом с баней перепутал, а девки-то его за одежду и затянули попариться, так сказать. Не узнали в нем мага, молодой очень.

Меня от его слов прямо на двуколке-то и подкинуло, чуть с неё в грязную жижу не свалилась. Сердце от упоминания о медведике раз в пять сильнее забилось, только вот сосредоточиться надо и себя не выдать, мало ли… Ролан, конечно, хороший, но не известно что сделать может, если заподозрит чего. Аккуратность прежде всего. Пытаясь не показать свою заинтересованность, тихонько вымолвила, озираясь по сторонам:

— А почему оголодавший и грязный?

— Так лес не всех отпускает. Многие так и теряются, кто с ума сходит от знаний великих, а кто уйти не может. А сильнейшие маги всегда сами уйти должны, как только лес их не держит, как не уговаривает. Силу свою и волю доказать нужно. И чем сила сильнее, тем сильнее лес держит. А Раэль Медведь сильнейший маг, правда, его девки так отметелели, повезло парню сказочно, что ноги унес. Красивые девки в тех краях — северные. Кожа светлая, а глаза огнём горят и волосы у всех как на подбор — длинные и чёрные, как смола, а темперамент… — мечтательно глазки прикрыл.

Сначала смешно было, даже ухмылялась, представляя, как самого Великого магистра куча девчонок оседлала. И как тащат его за руки и ноги в баньку, а потом по великомагическому заду венчиком стучат, да чтоб так, чтоб тело покраснело. И вдруг пассии все вспомнились, даже, к примеру, леди Наяда. Красивая, безумно богатая и черноволосая. Гостила у нас на острове с месяц и сбежала в неизвестном направлении. И остальные, имени которых я даже не помню, тоже как одна черноволосые, с длинными гладкими волосами и белой кожей, куда уж мне с тёмным загаром и пшеничными жидкими пакоями. Да, самомнение оставляет желать лучшего… Что-то мысли мои не в ту сторону потекли…

— Пугаешь что ли? Думаешь, опозорюсь тоже, когда от леса сбегать буду? Не хочу тебя расстраивать, но на мой счёт сплетен вам не видать, я в лесу жить навсегда останусь. Да и сошка я мелкая, хоть и дар у меня большой, по словам твоим. И не ведьма я, а магианна. С чёрной и белой магией. И вот если одна из сторон победит, то я слабенькой буду, как раз ведуньей заделаюсь или, на худой конец, белой магиней век коротать буду, — произнесла и затихла, обдумывая собственные слова. Маленький домик, печка и лавка живенько мелькнули перед глазами. Вот она свобода!

— Да не пугаю я, всего лишь надеюсь, что передумаешь. Я помочь могу учителя тебе стоящего найти, — произнёс ведьмак, вторгаясь в мои приятные мысли.

— Спасибо тебе Ролан, но судьбу я сама выбираю и в лес хочу. Знаний запретных, — улыбнулась. За разговором не заметила, как подъехали к зданию, неказистому такому, страшному. Острые башенки причудливыми колоннами уходили в небо, казалось, с одной целью — проткнуть его насквозь. Погода окончательно испортилась. Сильные порывы ветра сбивали с ног, кидая за шиворот и в лицо противные ошметки талого снега, перемешанного с дождём. «Наконец-то укрытие», — мрачно подумалось мне. Ролан помог мне слезть и быстрыми уверенными шагами двинулся к дому, я же скакала следом, боясь, что про меня забудут. Несмотря на внешнюю неказистость, чёрные и мрачные стены, дом встретил нас тёплым нагретым воздухом и пряными запахами. Живот мгновенно заурчал, требуя к себе внимания. На встречу к нам вышла добротная, красивая женщина с мягкой улыбкой и ямочками на приветливом лице. Плавной походкой она приблизилась к нам.

— Добро пожаловать, Ролан, — проговорила она и, взглянув на меня, поспешила помочь раздеться.

— Позаботься о нашей гостье, — ответил ведьмак и быстрыми шагами удалился вглубь дома.

Проследив за ним, я, захваченная сердобольной женщиной, двинулась за ней.

— Бедненькая моя, устала с дороги, — ворковала она. Сейчас, сейчас потерпи. Покормлю и отмою.

— Спасибо, — только и смогла вымолвить.

— Да что ты! Мне в радость за кем-нибудь поухаживать, места-то у нас глухие, тёмные, Ведьминский лес кругом. Гости редкость большая.

Меня провели в огромную теплую кухню и сразу усадили за деревянный стол. Пока я водила носиком с целью поймать вкусные пряные запахи, женщина водрузила огромную тарелку рагу с мясом перед самым моим носом. Умопомрачительный запах поднимался от тарелки, и чтоб окончательно не подавиться слюной, я схватила кусок хлеба и упоительно захрустела свежей зажаренной корочкой. Покончив с едой, я медленно встала и пересела к камину, надеясь насладиться теплом и покоем, так необходимым моему уставшему телу. Хозяйка удалилась, оставив меня в одиночестве. Расслабленная и довольная, удобно расположившись у огня, я ждала, пока нагреется вода для купания.

Ролан все не появлялся, сама не заметила, как задремала, сытая и довольная, окутанная теплом, исходящим от камина. Сквозь сон, тихонько услышала голоса, и, стараясь не привлекать внимание, прислушались. Замерла. Сон как рукой сняло.

— … ладно. Что происходит не знаю, но все маги задействованы, снуют туда-сюда, под каждую кочку заглядывают. Насилу вырвался из этого проклятого места.

— А что магистр сам не объявился, «цепных псов» только направил?

— Слухи разные, говорят, — магическое истощение. Да в том и дело, что не меня искали. И, вообще, туманно все и странно. Узнать удалось немного, но история такая забавная, что если бы не серьезность положения, позлорадствовал бы всласть.

Я окончательно растеряла остатки сна и прислушалась, пытаясь глубже вжаться в кресло.

— Поговаривают, магистр посреди ночи собственноручно завесу снял. Минут за семь все проделал, силы немерено вбухал, так что аж течение в море сместилось. До сих пор не ясно с какой целью. Обессиленный, как новорожденный, еле до замка дотащился, причем никого будить не стал. А схватил лодку и пару мужиков из деревни и начал море магически прочесывать, последние силы растрачивая. Так и носился до самого утра, пока полностью не обессилел.

— Силён Медведь! Завесу за пару мгновений разрушить, сильнее, чем предполагалось.

— Так самое интересное ещё впереди. Мужик свой в лодке сидел, информация проверенная. Так вот. К утру обнаружили плот какой-то с девушкой мёртвой. Магистр как не свой зарычал медведем раненым и бросился к ней, не дожидаясь пока лодка причалит и с плотом состыкуется. Бросился наш непробиваемый маг, да как начал девушку ту обнимать, да ощупывать. Прижал к себе сильно, да так, что отодрать его не смогли, откуда силы только взялись. Вцепился мёртвой хваткой. А девушка раз и растаяла. Облачком белым поднялась вместе с плотом своим. Магистр по самые уши в воду ушёл, еле вытащили. Но вот когда вытащили — пожалели сильно, один взгляд чего стоил.

— Интересная история, забавная, сказал бы. Многое бы отдал, чтобы на лицо его посмотреть, как девчонка-то его обскакала. Хотя не факт, что обманула. Сидит где-нибудь в поместье, да посмеивается.

— Так и часа не прошло, как по всему побережью сеть магическую натянули, не пройти — не проехать. Да все в тайне и скрытно так, но вот ни одного ведьмака из Полевска не выпустили, думал заметут.

— Вот и появилось слабое место у нашего чудо-мальчика, — хмыкнул неизвестный голос.

— Не знаю, не знаю. Когда император доченьку свою в жены медведю сватал, а тот удрал и половину дворца разнес, думали доберемся до мага великого. А не тут-то было. Поместья своего медвежеского не пожалел, новое на острове отстроил, да так, что муха, незамеченной не пролетит. А тут девка какая-то. Сомнительно это. Впрочем, рискнуть стоит.

Голоса удалялись, а я тихонечко вздохнула и плавно переместилась в кухню, сделав вид, что сплю на столе. Ролан подошёл настолько тихо, что изображать испуг не пришлось. Подскочив как ужаленная, смотрела на него осоловелыми глазами и моргала.

Ночевать в доме было страшно. Сон не шёл, и я постоянно прислушивалась и вздрагивала от напряжения. Казалось, что вот сейчас кто-то ворвётся в мою комнату и схватит меня. Я знала точно, слабости у медведика нет. С девушками он обращался легко и даже забавно, но менял свои привязанности с частой периодичностью. Слегка посмеялась над ситуацией, представив лицо магистра в момент, когда растаяла иллюзия, и Великий маг ушёл на дно. Я определенно знала, что ощупывая мою иллюзию, магистр искал радужную слезу, и вовсе не из-за меня рычал там в море, а из-за гнева. Быть обманутым девчонкой, наверное, не весело. Хотя я не просто девушка, я — наследная магиана рода Владар. И я кое-кому докажу, чего стою. А Слезу верну, как только смогу, сразу верну, и взамен ничего не потребую, ведь всем известно, что лес отпускает только тех, кто хочет уйти. А я не захочу никогда. Великий магистр, вы больше не сможете мной распоряжаться.

Утро я встретила в седле. После сытного завтрака, приготовленного для нас с ведьмаком, мы двинулись к лесу. Ролан выглядел задумчивым и сосредоточенным, постоянно вглядывался в дорогу и совершенно не замечал меня. Поначалу, я пыталась заговорить и отвлечь от мыслей, роившихся в его голове, но быстро успокоилась, только изредка вздыхала от неприятного предчувствия. В конце концов, сложить два и два не так сложно, а ведьмак дураком не был. Напряжение нарастало, и я, незаметно спрятав свой холщовый мешок под тулуп, приготовилась к самому страшному, предчувствуя неприятности. Ещё раз бросив на меня взгляд исподлобья, ведьмак заговорил:

— Стася, что ты делала в Полевске?

— Укрозная я, — пытаясь не показать своей нервозности, произнесла заранее подготовленную речь. — Родители умерли очень рано, а семья родовитая, но обедневшая. Тётка замуж отдала в шесть лет, и все бы ничего, только муж мой умер. За ненадобностью из дома выгнали, так я оказалась на улице. Около Полевска село есть — Завреченье, маленькое такое, тихое. Там тётка по матери жила, вот к ней я и отправилась. Жила у неё, с хозяйством помогала, пока один родовитый приставать не начал. Сбежала, да в Полевске чуть к ночным бабочкам не попала, хорошо дар проснулся.

Сказку сочиняла всю ночь с одной мыслью, если поверит, то бежать не придётся. Страшно все-таки одной в Ведьминском лесу плутать.

— Родовитый говоришь приставал? — хмыкнул Ролан, а потом задумчиво взглянул на меня.

Вот невезение и с чем его едят!? Надо же было всю ночь думать и придумать правдоподобную историю, прямо указывающую на меня, как на объект поиска. Выдала себя с потрохами! Теперь подумает, что медведик меня случайно в селе встретил и домогался. А, главное, вывод сделает — девушка я, та самая. Вывод-то правильный, правда, верность логической цепочки размышлений в корне не верна.

— Не могу я, Стася, такую удачу упустить, просто не могу, — пробормотал он, почему-то отварачиваясь. А я услышала. Тихонечко отодвинулась от него и попыталась прикинутся дурехой, какой, впрочем, и была, раз сказочку свою не продумала. Осталось утешать себя тем, что после разговора в доме, он бы и так догадался, но было бы хуже. Сидя смирно и стараясь запомнить местность, то и дело посматривала по сторонам. Главное, попасть на территорию запретного леса, только как это сделать в голову не приходило. Если броситься с двуколки и бежать — догонит. Использовать магию — он сильный ведьмак, все мои простейшие заклинания распутает за минуту. И тут я вспомнила её. Да! Да! Ту самую вазу, и поговорку — против лома нет приёма. На сильнейших магистров действует, а на каких-то там ведьмаков и подавно. Осталось вести себя смирно, ведьмак же не знает, что я в курсе ночного разговора. Так что шанс есть. План был готов, можно и расслабиться, к примеру, подремать, ведь силы мне понадобятся. Я тихонечко прижала к себе мешок, и сама не заметила как крепко уснула.

Открыла глаза и увидела чёрное небо. Сколько же я продрыхла, паника накрыла с головой, — мы двигались от леса, причём удалились на значительное расстояние. Первым делом хотела спросить, но прикусила язык и промолчала. Пусть думает, что я ни о чем не догадываюсь, мысленно вспоминая карту, изученную мной ещё в апартаментах медведика. В памяти всплыла дорога и я сникла окончательно — ещё немного и шанса не будет. Уже сейчас расстояние для пешего путника значительно, в такие моменты радуешься даже тому, что каждый день проходила несколько километров за свежими продуктами. Тихонько вздохнула, повернулась к Ролану и, сделав вид, что хочу что-то показать, двинула ему по голове толстенной чёрной книжкой с кожаным переплетом, мысленно сказав спасибо шерстюсику. Не ожидая такой пакости от меня, Ролан дернулся, в последний момент пытаясь спастись, но мой опыт в этом деле не дал ему ни единого шанса. Довольная собой, быстро вскочила, схватила мешок Ролана, а мало ли что там съедобное есть, и резво побежала в обратную сторону. Тратить время и связывать мага или создавать иллюзию, подобную той, что использовала ранее, смысла не было, — Ролан ведьмак в полном соку, повезло только с медведиком, растратившем всю силу на поиски Радужной Слёзки. И стоило только подумать о нем, как в памяти всплыла последняя ночь, проведённая на острове, ноги задрожали, и я чуть не свалилась в стылую землю. Резко взмахнув головой, продолжила свой путь. Времени и так мало, не хватало ещё предаваться воспоминаниям.

Бежала бесконечно долго. Сначала казалось, что выросли крылья, несущие меня к свободе, потом, что ползу я немного быстрее улитки, а бедная головушка устала от постоянного оглядывания. Сил больше не было, сердце гулко отдавалось в груди, а ноги сотрясались дрожью усталости, но я все шла, медленно выбирая дорогу сквозь заросли тёмного ельника. Одно радовало, что по моим расчетам осталось не много, вот-вот за горизонтом должны показаться мрачные синие дубы, ознаменовывающие границу Ведьминова леса. Сам лес — необычное явление, совершенно сказочное. Когда-то давно, согласно легенде, жил странный народ — жульены. Был он крошечный и показывался только людям, имеющим способности к магии. Но была и ещё одна особенность, если жульена видел обычный человек, то магия приходила к нему во сне. Жульенов безжалостно ловили и уничтожали, маги — для того, чтобы нити силы не множились и не попадали в чужие руки, люди — ради власти и волшебных сновидений, перетекающих в быль. Народ маленьких жульенов оказался на стадии вымирания, и они ушли из мира людей. И в день, когда их не стало, появился огромный участок леса, обведенный синими дубами, как линией — границей. Теперь лес выполнял функцию учителя для магов, жаждущих силы. Люди так же не редко входили в него, но дальнейшая их судьба была не известна. Постепенно граница леса увеличивалась, но никто об этом не думал, территория леса поглощала только бесхозные земли на северо-востоке страны, давно заброшенные и пустующие.

Медленно, но упорно проковыляв до ближайшего рыхлого пенечка, с невероятной радостью уселась, решив немного передохнуть и обдумать ситуацию. Ролан, наверняка, очнулся и уже ищет меня. Правда, и я оставила ему сюрприз, ещё раз возблагодарив небеса за маленький дар своей магии. Боюсь только, вот задержит он его ненадолго, хотя и пары минут бывает достаточно. Несколько раз вздохнув, открыла глаза и проверила пространство с помощью магии, простейшее заклинание поиска вычитала все в той же книге магистра. Магический фон слегка колебался, а это значило, что ведьмак близко или близко лес. Больше не теряя времени даром, бросилась дальше, попутно собирая остатки сил. А собрать их было нелегко, поверьте на слово — Ролан, как барышня, такой мешочище с собой взял, но бросать его не хотелось, я с ним, знаете ли, сроднилась, за наш долгий и тяжёлый пеший путь. Продолжая в том же духе, тяжело дыша и громко всхлипывая, медленно подняла голову и замерла от удивления. Красивые мощные дубы совершенно необычного темно-синего цвета, ровной каймой стояли в метрах двадцати от меня. От счастья даже дух захватило, правда, я совершенно не думала о том, где я буду жить в лесу и, главное, как, не умея готовить ничего, кроме пудинга. Дурные мысли надо гнать в шею, вот буду помирать с голоду, тогда и подумаю, и припустила к границе. Пять метров, четыре, три, два… лежу. Странно, на мне сидят, причём, сидят нагло, обхватив талию тонкими кривыми ножками. Подумав о ногах и их странной шероховатости, слегка повернула голову и совершенно не удивившись, узрела ведьмака. Правильно, тонкие кривые и короткие ножки, этого было достаточно для узнавания.

Ведьмак, довольный как удав, восседал на мне и жмурился от несуществующего солнца, а я спокойно лежала и молчала. Смысла спрашивать не было, из-за магического фона леса, совершенно не почувствовала приближение Ролана и, наверное, расслабилась, увидев синюю желанную границу, вот и поплатилась. Ведьмак медленно нагнулся к моему уху и шепнул, орошая его слюной, непередаваемые ощущения:

— Вот и я, крошка, — хмыкнул он. — Заждалась, вижу-вижу, скучала! — резко поднялся на ноги и рывком вздёрнул меня. Руки дернусь назад, странно хрустнув. Я же не смогла сдержать стон, огласивший округу. Пока предавалась самобичеванию, меня быстренько скрутили и приткнули тут же, около большого старого дуба, правда, с листьями обычного грязно-жёлтого цвета, ну теми, что ещё остались на нём. Ласково так пристроили, как смотанный и никому не нужный ковёр, и магией ещё накрыли, чтобы не смогла сбежать, даже если избавлюсь от веревок. Бросила мимолетный взгляд на синие красивые деревья и, вздохнув, начала наблюдать за Роланом, в конце концов, силенок тащить меня в таком виде у него не хватит, а, значит, рано или поздно развяжет, и будет шанс, пусть призрачный, но всё же шанс на побег.

Тем временем Ролан времени не терял. Бесцеремонно вытряхнул содержимое моего мешка прямо на пожухлые листья, а там, между прочим, ценные книги имеются, довольно старые и редкие. Схватил отцовский нож и тихонько присвистнул, оценил игрушку, но, как ни странно, не положил себе за пояс, а аккуратно засунул все обратно в мешок. Разобравшись с вещами, принялся за меня.

— А теперь, Стасюшка, поговорим, — подумав добавил, — о том самом, о личном.

Я в ответ только хмыкнула. Надеюсь, он не думает, что я ему все прям так и расскажу, хотя кто его знает, странные они эти мужчины, наивные. Возьми хоть магистров, хоть ведьмаков. К одному девушка ночью в кровать залезла ни с того ни с сего. Этому вот товарищу рассказать должна обо всём, да ещё со всеми подробностями и желательно с дрожью в голосе и раскаяньем в сердце. Нет, ну магистра ещё понять можно, к нему все, кому не лень, в штаны забраться пытаются. Красавец все-таки, друг короля или сын внебрачный, запуталась уже в сплетнях. Но мужик притягательный однозначно, как вспомню рельеф мышц и этот холодный взгляд, и все его издевательства, когда я поначалу влюблена была без памяти, дрожь берет от бешенства, ну это у меня, а у остальных не от бешенства однозначно. Самомнение там выше гор, шире рек простирается, а все равно отказу ему нет, поэтому и поведение его понятно. А вот этот подмигивать пытается и смотрит так честно искренне, явно говоря своим взглядом: «Скажи, дорогая, получишь печеньку!» Остаётся так же искренне реагировать, выпучив честные голубые глазищи и хлопая густыми ресницами.

— О личном не хочу! О жизни моей тяжёлой можно, о невзгодах и тяготах, свалившихся на голову бедной девушки, но это не интересно. Вот лучше о себе расскажи, столько дней в пути, а кроме имени ничегошеньки не знаю, — протянула я, слегка надув губки. Все-таки нельзя забывать, что я блондинка, как-никак.

А вот решение Роланда для меня оказалось неожиданным. Быстро подскочив ко мне, ударил со всей силы по лицу, от неожиданности челюсть сжалась, прикусив язык, а голова запрокинулась назад, угрожая свернуть шею. Боль захлестнула сознание и, не удержавшись в вертикальном положении, я просто приняла горизонтальное, странно всхлюпнув разбитым носом. Смеяться расхотелось моментально. Капли густой крови, плавно вытекающие из носа, как ни странно, отрезвили. Перевернувшись с боку на живот, что само по себе было проблематично, продолжила наблюдать за ним, ожидая следующего шага. Ролан неотрывно смотрел на меня, хмурился, но не предпринимал попыток придвинутся. Я же, оторвавшись от созерцания собственной крови, злобно вздернула разбитый нос и уставилась на него, пусть и пришлось для этого напрячь и без того многострадальный позвоночник. Лежать в такой позе жутко неудобно и больно, но это единственное в моей ситуации, чем можно выразить свой протест и обозначить гордость, заложенную в моей несчастной тушке. Опять же, получать удары судьбы с поднятой головой приятнее для самомнения. Предаваясь мыслям о несправедливости судьбы и о своём неудачном побеге, право слово, ещё магистра б сюда для полной комплектации, не заметила шевеления во вражеских рядах. Ведьмак так долго стоял неподвижно, что я малость устала от неудобной позы и приглядывала местечко, куда уложить свою несчастную раненую головку, попутно пытаясь не думать о испорченной небесной красоте и распухающем, с чудовищной скоростью, носе. Поэтому немного упустила момент, когда Роланд кинулся ко мне, увидев только конечный результат. Ведьмак рычит и что-то вопит глядя на меня, а я что?! Я ничего не делала и не желала схлопотать по морде только из-за его предположений и бурного темперамента. А вообще бить слабую девушку, женщину, слабый пол, подло. Вот, к примеру, шерсюсик никогда себе такого не позволял. Был случай, когда одна помпезная дама, безумно красивая, кстати, устроила скандал, правда ключевую роль в спектакле сыграла все-таки я. Император после примирения приехал на остров со всей своей свитой и обожаемой дочерью Анастейшей, с целью расслабиться от государственных дел и очередных войн на востоке страны. По этому поводу великий магистр Раэль Латанеель устроил бал. Нам, тринадцати девчонкам, только-только отпраздновавшим совершеннолетие, так же предоставили приглашение. Магистр решил, что мы достойны присутствовать, тем более воспитание позволяло блеснуть, да и показать своих воспитанниц императору тоже не мешало. К слову, тот не верил, что нас используют не по назначению. Каждой из нас разрешили выбрать платье по вкусу из огромного гардероба императорской дочки, но мы не привередливые. И вот мы стоим в рядок, как солдаты на плацу, вытянувшись по струнке, с гордо вздернутыми носами и, конечно, в соответствии с очередностью ждём представления императору и обещанный танец с магистром. Да, правильно, на танец нас тоже приглашали в соответствии с очередностью. Я настолько разволновалась, что забыла, как дышать, и молила духов только о том, чтобы восьмой танец был медленным. Влюбленность в медведика сделала своё дело. Надежда цвела в моей душе, и я мечтала о танце с ним и всячески допекала его пассий. Впрочем, остальные вели себя так же, может быть, менее рьяно. И вот моя очередь, блаженно замираю и протягиваю руку, магистр ведёт. Он хороший танцор, а я, поддавшись желанию, со всей силы прижимаюсь и вдыхаю его аромат, никогда не забуду этот терпкий свежий запах его кожи. Танец закончился, а мы всё стояли в объятьях друг друга, он странно посматривал и ухмылялся, я млела. И тут фурия, отправленная в отставку накануне бала, бросилась к нам.

— Раэль, вот эту ты явно используешь по назначению!? — и уже мне, — потаскуха малолетняя!

— Дорогая Мариэлла, уймитесь, это дитя ещё не способно унять страсть мужчины, — с ухмылкой чётко выговорил он. И улыбнулся.

Покраснев до самых кончиков волос, резко развернулась к нему и бросилась с кулаками, успев врезать по его нагломагической роже. Род Владар еще с далеких времен славился своей несдержанностью, держать в узде свои эмоции не помогали ни годы тренировок, ни самобичевание, впрочем, недостатков у нашего рода уйма, всех не перечислить. Он не ответил, только замер, как вкопанный, а вот вся императорская чета, включая высокородных гостей, обалдела, замерев в немом вопросе. Нападения на мага преследовались по закону — десять плетей, не зависимо от занимаемой должности и состояния. Я же, медленно покачивая бедрами, с гордо поднятой головой пошла унимать страсть первого встречного мужчины, и поняла главное — ненавижу, сбегу, и как можно скорее. Страсть унять не удалось — в момент, когда я млела в руках незнакомца, меня поймали и посадили под замок, пока не остыну. Плетей странным образом не отвесили, хотя при таком количестве свидетелей даже решения суда бы не потребовалось. На балах больше не присутствовала по собственной инициативе, а вот магистра как подменили — моя жизнь превратилась в ад. Его постоянные издевательства, пошлые шуточки и острый внимательный взгляд преследовали повсюду. Впрочем, и я не отставала, изрядно трепала нервы, доводя до белого колена. Сколько всего я вытворяла и ни разу, никогда за эти четыре года на острове, меня не ударили.

Воспоминания поблекли, стоило только сосредоточить взгляд на бешеной, негодующей роже Ролана. Он орал, но не доносилось ни звука, бурно жестикулировал, но я не понимала. В конец сосредоточившись на его действиях, заметила одну странную вещь, Ролан упорно молотил руками в воздухе, напоминая рыбу, бьющуюся об лёд. «Преграда», — всплыло в моей многострадальной голове. Внимательно осмотрев странную поляну, образовавшуюся за последние минуты, мысленно ахнула. Деревья, следуя странной, совершенно неощутимой магии, двигались совершенно незаметно и бесшумно, образуя ту самую границу из ярко-синих дубов. Причём дерево, около которого меня так любезно приткнули, окрасилось в синий, являя собой огромный синий дуб с пушистой темно-синей кроной. Граница передвинулась в мою сторону, отрезая меня от Ролана, который почему-то не мог её пересечь и, бурно жестикулируя, орал, пытаясь привлечь внимание. Ещё раз взглянув на него, из моего положения лёжа делать лишние телодвижения не хотелось, но я все-же взглянула и внезапно дернулась, осознавая…

Близ деревьев темнела узкая кромка сожжённого дерна, медленно тлея и увеличиваясь в размерах. Моё связанное тело располагалось аккурат на границе. Если учесть, что двигаться я не могла, не считая мои нервные рывки головой, то паниковать уже стоило. Не глядя на бесполезного ведьмака, решила взять ситуацию в свои руки. Огромный, большой червяк резво стартанул в сторону синего дуба, полагая, что дерево пострадать не должно. Оказавшись связанной таким образом, я обдумывала такой вид побега. И вот я очень шустро и стремительно, ну очень хочется, чтобы так оно и было со стороны, подползала к дубу, который находился в метре от меня. Надуваясь от гордости, перевернулась на спину и даже смогла сесть, облокотившись на ствол волшебного дерева, приготовилась ждать, обозревая поляну. Тонкая полоска чёрного огня неожиданно взметнулась по границе моих ног, вызвав истеричный крик моей бедной души, и исчезла, оставив ровные пропалены и противный запах палёного дёрна. Даже сейчас моё положение не вызывало радости, а Ролан вызывал скорее сочувствие, чем ненависть. Немного отдышавшись и придя в себя, я все-таки взглянула в лицо ведьмака. Не такой уж он и мерзкий, в принципе. Помог странной, незнакомой скрывающейся девчонке, ничего не попросив взамен. И не его вина, что захотел добраться до магистра, многие хотят, а ему лишь выпал удачный случай. Если выкинуть события в лесу из памяти, то он пытался помочь. Смотрела с грустью, размышляя, и прощаясь. Прощаться, конечно, нелегко, особенно сидя у зачарованного дерева, со связанными руками и ногами. Ролан вздохнул и дернул рукой, привлекая моё внимание. Проследив взглядом за настырным ведьмаком, наконец-то поняла, что от меня хотели все это время. Ролан хотел помочь, правда, это не умоляет его свинское поведение. Нагло улыбающийся, длинный червяк двинулся в путь к двум серым вещевым мешкам, аккуратно сложенным у соседнего синего дуба. Путь к свободе оказался тернист и труден, особенно мешал тяжелый жгучий взгляд, прожигающий дыру в самой ценной, стратегически важной части моего тела — тылу, в процессе передвижения, но я справилась и облегчённо вздохнув, принялась усиленно развязывать узлы зубами. Не знаю сколько прошло времени, пока распутала ведьмовские путы, спасибо моему ножичку, устала знатно. Теперь предстояло решить наиглавнейший вопрос: «Что делать?».

В небе появились красные всполохи, ознаменовавшие конец тяжёлого и насыщенного дня. День близился к концу, тело покрылось мурашками нехороших предчувствий, а я так и не решила куда идти, уж очень не хотелось остаться наедине со своими страхами в кромешной темноте зачарованного леса. Ролан уходить так же не собирался, молча сидел напротив меня на небольшом сваленном дереве и упорно пытался поймать мой взгляд. Тихонько прошёл по поляне по ту сторону невидимой стены, медленно развел костёр и снова сел. Я же молча уставилась на мерцающее пламя, боясь пошевелиться. Магический полог, наложенный Роланом, растаял, что и следовало ожидать, давая мне свободу. На территории леса все подчинялось только его силе, другой силы не существовало, правда, использовать магию не возбранялось. Последний раз взглянув на костёр, я резко поднялась и двинулась к преграде, отделяющей меня от Ролана, он незамедлительно вскочил и бросился мне на встречу. Так мы и стояли друг напротив друга, два несостоявшихся то ли друга, то ли врага. Поддавшись эмоциям, быстро встала на цыпочки и поцеловала прозрачную стену в месте расположения его губ и, развернувшись, не забыв подхватить оба мешка, двинулась в ночь. Может быть, это и было глупо, может и стоило дождаться утра, но страх перед ведьмаком не отпускал. Если стена падет, то шанса уже не будет. Так я и брела всю ночь напролёт, не думая, без мыслей в голове и усталости в теле. Часто спотыкалась, падала, царапая руки и медленно поднималась, чтобы упасть вновь. В голову лезли странные мысли — грозный взгляд серых глаз, улыбка освещала моё лицо при воспоминании о бане, а иногда раздавался злорадный смех, от видения мокрого и злого магистра, но я старалась гнать мысли и воспоминания. Моя жизнь изменилась, мы не увидимся больше и уже никогда я не взгляну в удивительные родные серые глаза, в это красивое мужественное лицо… Слезу Тьмы я верну, научусь колдовать, и сразу верну.

Прошло четыре дня, а я все ещё плетусь по безжизненному лесу в неизвестном направлении. Последних остатков магии я лишилась, охотиться не умею, да и не на кого. За это время мне не встретилось ни одного источника с водой. Дважды встречались синие дубы, и я рвалась к ним, надеясь спастись и перейти границу, все безрезультатно. В первый же день распотрошила мешок Ролана, вознёсся ему благодарность за бурдюк с водой и съестные припасы. Старалась экономить — пить понемногу и пока не есть, но запасы неумолимо заканчивались, меня ждала смерть, наверное, лес не принял меня.

Прошло много времени, сколько точно сказать не могу, я лежала, раскинув руки в разные стороны, и смотрела в яркое холодное солнце. Земля больше не холодила спину, а руки не чувствовали холода, в голове мелькала и появлялась только одна мысль: «Позвольте мне вернуть Слезу, мне надо вернуть Слезу, я хочу его увидеть всего лишь раз, один только раз». Приоткрыв больные слезящиеся глаза, повернула голову и увидела поляну, в центре которой стояла огромная изба с резным крыльцом и кривым покосившимся забором. Не веря своим глазам, я медленно, цепляясь за несуществующие травинки, поднялась на онемевшие ноги и из последних сил двинулась к ней. С опаской приоткрыла дверь, которая на удивление просто поддалась и без лишнего шума распахнулась. Моему взгляду предстала огромная комната, белая печь и стол с пухлым желтым самоваром. Напившись, я просто опустилась на пол и уснула.

Теперь это мой дом. Лес принял меня, не дал умереть. Проснулась от яркого солнечного зайчика, весело прыгающего по стенам и то и дело ударяющего в глаза. Немного сморщилась и привстала. Напротив меня, усиленно дёргая маленьким складным зеркальцем, сидела рыжая девчушка. Забавная мордашка смотрела во все глаза, хмуря бровки и дергая крохотным веснушчатым носиком.

— Лейла. Меня так зовут, — забавно пропела девочка.

— Станислава, — тихонько ответила я, пытаясь рассмотреть девчушку.

Девчонка шустро вскочила и затараторила, плавно перебегая от стола к печи и обратно:

— Как я рада. Ты даже не представляешь, как скучно у нас в лесу. Мамка не пускала, говорила гостья ещё не пришла в себя, вот обживется и познакомимся. А я не удержалась, уж очень хотелось посмотреть. Пока я в силу не войду, тебе помогать буду. Я и белкой могу и зайцем. А вообще я смышлёная и хозяйство на мне будет, лес он добрый — знания даст и силу.

— А мама твоя где? — не удержалась я, незаметно рассматривая шуструю девчонку. Аккуратный вздернутый носик, ровные тонкие брови и густые рыжие волосы. Про себя я окрестила девочку Рыжиком.

— Так мы ведьмы лесные. Живём рядом, там за болотом дом у нас. А ты здесь жить будешь, для тебя лес этот дом построил, за ночь появился. Не волнуйся — это на первое время, как обживешься — лес поможет дом по вкусу сделать. У нас всегда так. Придёт кто-нибудь через границу, лесной дух жильё построит, магии научит. Многие уходят, другие остаются. А мы, ведьмы лесные, через границу в любое время ходить можем, помогаем, как можем магам, но и плату требуем. А зачем пришла? Магии учиться?

— А зачем-то другим приходят?

— А как же, — ухмыльнулась, — кто-то народ древний ищет, за сокровищами бывает лезут. Сказки разные в миру ходят. От тюрьмы бегут, и такое бывает. Но чаще за магией. Правда, гости у нас редкость. Вот и радуемся, — улыбнулась девчушка и шустро накрыла на стол.

Не успела я присесть и глотнуть чаю, как «рыжик» выскочила и бросилась к двери.

— Мне пора уже, мамка отругает. Ты как обустроишься — приходи, — и ускакала.

«Все чудесатее и чудесатее», — подумала и отхлебнула чай.

Сегодня ровно год как я живу в лесу. Странный уголок мира, совершенно сказочный. В первый день не могла найти себе место, необычная тишина, пугающая и зловещая, лезла в щели дома. Вакуум, полнейшее отсутствие звуков пугало и мешало отдыху. Но стоило выйти из дома, как на меня обрушился водопад звуков. Многоголосье птиц, шум деревьев и морозный запах хвои. Обойдя домик по кругу, не веря глазам, увидела сильнейшую защиту, о коих читала в магических книгах. Такая защита даже звуков не пропускает, дабы не навредить существу, проживающему внутри. Шустрая Лейла помогла передвинуть её за забор, расширив пространство. А уж потом я сама отрегулировала её по вкусу, пропустив свет, звуки и запахи. Постепенно расширила и сам домик, теперь я являлась счастливой обладательницей двух комнат и гостиной, соединённой с кухней. Одна комната создавалась для занятий, представляя собой огромное пустое помещение со столом и удобным креслом по центру и целой стеной книг, которые сменяли друг друга после прочтения. Книги появлялись сами, раскрытые в определенном месте, учителя я не наблюдала. В этой комнате присутствовала магия, прочитав что-либо, могла сразу опробовать на практике. Пока урок не был усвоен, книга не переворачивала страницу. Второй комнатой была спальня. Огромная кровать под балдахином возвышалась в самом центре. Имелся также шкаф и много полок, на которые я расположила свои вещи — две толстых чёрных книги и пять маленьких побрякушек. Слезу я не снимала. Продуктами меня снабжали лесные ведьмы, перенося их через «преграду», многое выращивалось в лесу, впрочем, в еде я не прихотлива. Тем более, готовить так и не научилась, частенько радуя себя горелым мясом или сожжённым пирогом. Так я и проживала среди лесных ведьм. Мама Лейлы, красивая черноглазая женщина, была главной и самой старшей из всех, правда, было их немного — всего трое, кроме неё, Лейлы и меня. Очень умная и сильная ведьма была настоящей заводилой, тормошила молодежь, гоняла за травами в полнолуние и была организаторшей мелких праздников, грозно называя их — Шабаш. Две молодые ведьмочки Века и Руайза, жили в другой стороне болота и часто захаживали ко мне посплетничать и рассказать события, происходящие у людей. Они были знахарками и часто уходили из леса, имея свою небольшую аптеку в посёлке людей. Нам же доставляли продукты и занимались закупками необходимых вещей по списку. Денег лес не давал, зато используя знания, можно было набрать трав, наварить зелий и продать в аптеке сестёр. Но больше всех я сдружилась с ведьмой по имени Синари. Примерно моих лет, ласковая и обворожительная, коварная и неугомонная, была воплощением всего того, что я боялась или стеснялась в своей жизни. Чёрные волосы, глубокие синие глаза, красивая фигура — девушка была красавицей. Все ведьмы с магов требовали плату — эмоции. За каждую мелочь нужно было платить историей, обязательно правдивой, желательно тайной. Поначалу я не могла ничего, многое спрашивала и просила, так, кстати, подружилась с Синари, которая знала про мою жизнь все. Позже мы стали подругами, часто засиживаясь за чашкой травяного чая и сладкой беседой о насущных проблемах, довольно часто обсуждая и мужчин. Синари любила слабый пол, как называла она их. Иногда пропадала месяцами, а после ползла ко мне, напоминая объевшуюся кошку, рассказывала подробности своих прохождений и описывала достоинства представителей человеческой или магической рас, от чего я краснела, бледнела и впадала в ступор. Правда я тоже была спецом по этой части, правда теоретическим. Видел бы мою реакцию император, постельная игрушка краснела от подробного описания постельных утех.

Кроме меня, обучаемых магов было двое. Они были мужчинами и жили обособленно, не привлекая внимания и не вступая в разговоры. С одним из них — Дарном — я познакомилась совершенно случайно, обретя своё чудо. Это не то, что вы подумали, Дарн, конечно, симпатичный мужчина с чёрной округлой бородой и яркими желтыми глазами, но кроме странного беспокойства и лёгкого интереса в моей душе других чувств не вызывал. Мы встретились случайно и романтика тоже присутствовала. Полнолуние, ночь и лес, я, зарывшаяся по самый нос в травку ведуницу, необходимую для «эликсира молодости», как шутит Синари. Почувствовав настороженный взгляд, подняла голову и увидела человека, лицо которого скрывала тень дерева, да и сам он виделся мне смутным неясным силуэтом. Сердце пропустило удар, предвкушая встречу. Мужчина вышел и представился, а я испытала горечь и обиду, наверное, подсознательно желая увидеть другие глаза, цвета стали. Дарн помог собрать ведуницу, любезно предложил проводить до избушки, странно поглядывая и вздыхая. Я же раздумывала, как так же любезно отказаться. И в этот момент услышала протяжный жалобный писк. Вот так я и обрела своё чудо — слепого брошенного котёнка, неизвестно каким образом попавшего сюда. Мой взгляд упал на кота, который занимался важным ответственным заданием — умывал мордочку и сладко щурился от лучников солнца, изредка проглядывающих сквозь пелены туч, и солнечными зайчиками, проникая в комнату. Чёрный кошар с белой мордочкой и носочками на лапках вызывал умиление и всеобщую любовь, а для меня был олицетворением мечты, моей маленькой мечты о доме и коте.

Разглядывая наглого кота, рассуждала и грезила на яву, сидя у окошка своей маленькой избушки. Сегодня ровно год, как я поселилась здесь. Ровно год, как я обрела свободу, но все же так обидно, что меня никто не ищет. Так обидно, что хочется плакать!

— Опять вздыхаешь? — звонкий детский голосок раздался неожиданно, возвращая меня с небес на землю.

— Рыжая! — тихонько усмехнулась я, обрадовавшись. И приподнявшись крикнула, — чаю хочешь?

— Чаю не хочу! Хочу сладенького! — пропыхтела сластена. Девчушка любила лишь сладкие эмоции такие как радость. Грусть девочка не любила. Подбежав к оконцу, тихонько повела носиком и опечаленно произнесла:

— Грустишь?

— Отдыхаю, — тихонько ответила ей.

— Мама велела передать творожка и сметанки, — затараторила девчушка, которой явно не терпелось меня покинуть. Что ж, пусть так, не буду её задерживать.

— Спасибо, — и приняв дары, произнесла, — беги, бельчонок!

Крошка улыбнулась в ответ и припустила к болоту. Девочке не терпелось попасть домой. А мне остаться в одиночестве со своими туманными и противоречивыми мыслями. Мыслями о собственной свободе.

Нет, конечно, я не жду встречи с медведиком и, абсолютно точно, не мечтаю его увидеть, но Радужную Слёзку мог бы и попробовать отыскать, артефакт все-таки древнейший, опять же, слово давал, как-никак магическое. Кого вы обманываете, Станислава Владар. Вы прекрасно осведомлены о том, что найти Вас невозможно.

Незаметно пролетали дни, насыщенные новыми знаниями и экспериментами, магическая сила росла, становясь устойчивой, подвластной своей носительнице, только вот удовлетворения от достигнутого все не наступало, обрести покой и гармонию в душе — не удавалось. Казалось, цель, к которой я так долго стремилась, достигнута, но странное оцепенение настолько сильно разрасталось внутри, не давая радоваться и испытывать гордость от проделанного пути. Каждое утро я просыпалась с тягостным ощущением пустоты и незавершённости, все больше углубляясь в собственные мысли, пытаясь обрести покой в душе. Синари частенько мрачнела после разговора со мной, иногда злобно зыркала глазами, злилась и выдавала:

— Стася, тебе нужно развеяться, роман закрутить, чтоб кровь молодая бурлила. Что ещё зимой делать, кроме как бока об горячее мужское тело греть, — вещала она, очередной раз, помогая вытаскивать из печи пироги.

— В горячем тельце недостатка нет, — промямлила я, слегка качнув в сторону отожравшегося на сметане кота.

— Вот знаешь, уйдут эти два убогих, и посмотрим, как твоё девичье тело завоет. Гости в лесу редкость, а молодые и подавно. Старье вот прет табунами, правда, и те повымерли. А Дарн, он даже очень ничего. Готовит, кстати, знатно. А по ту сторону преграды, говорят, человек не последний. Родовитый он, к императору близкий. От этих слов меня встряхнуло, руки задрожали и мурашки по телу побежали от веселенькой картинки, услужливо нарисованной моим воображением — иду, значит, я и Дарн мимо императора, бедрами покачиваю. Даже представлять как-то расхотелось, куда потом меня выведут, задвинут, засунут, закопают…

— Все равно расслабляться надо, да и тело горячее, ласки мужской требует, — продолжала вещать Синари.

— Прекрати, а?! И без тебя тошно. Синари, расскажи мне лучше вот что. Я одну вещь взяла без спроса. Хотелось бы вернуть. Понимаешь, тянет меня вещичка в мир, человека одного вспоминать заставляет. Да и ему покоя без неё не будет, ждать будет, помнить. А я забыть все хочу, да не дает мне вещица — обратно зовёт.

— Так в чем же дело? Пойди да отдай. Я имела ввиду, с почтовым голубем отправь. Какие проблемы, — пожала плечами подружка, продолжая кушать тепленький пирожок, забавно причмокивая.

Конечно, о том, что просто взять и уйти отсюда не могу — знала. Что лес просто так никого не отпускает, особенно сильных магов, — знала. Что за всё платить нужно — знала. Что обдумывать всё нужно было заранее — знала. Только вот маленькая хрустальная капелька на шее, тихонько позвякивающая при движении, жгла душу и сердце, не давая спокойно жить и не думать. «Верну, то что украла и забуду о нём, ничего меня в мир людей больше тянуть не будет», — подумала, приняв окончательное решение.

— Синари, а если голубиной почтой нельзя, очень надо из рук в руки?! Способы есть? — тихонько пробормотала и призадумалась.

— Способы то они всегда есть, так же как и выход. Только вот риск оправдан ли? Сама понимаешь, с лесом не шутят, его боятся и уважают. Уйти ты можешь и границу пересечь, но не более чем на несколько метров и по времени ненадолго, а дальше обратно тебя затянет, независимо успела дела сделать или нет, а платить придётся. Нельзя чтобы твоя связь с лесом прервалась, а иначе адью и поминай, как звали. Я хочу сказать, магическая связь прервется, духи леса решат, что твоё житие на запретной территории закончено, а, стало быть, наступит время последнего испытания. В смысле если пройдешь, то выберешься, если нет — погибнешь, но вот возврата не будет. Сама понимаешь — не готова ты ещё рисковать так, да и сил не хватит испытание преодолеть. Правда, если выживешь, и обучение продолжить захочешь, вернуться можно и попробовать, лес он добрый — учеников любит, знания даёт и силу увеличивает. Правда, таких желающих не много. Всего один был особенный, сгинул. Сознание помутилось от силы великой, так то! — улыбнулась девушка.

— Риск дело, конечно, благородное. Но, пожалуй, я тут посижу — в тепле и уюте. Да и кормят тут неплохо! Лейла мне творожка из деревни принесла, вкусненького, — облизнулась я, стараясь показать, что разговор закончен и возвращение к нему мне неприятно.

Синари ушла, а я никак не могла взять себя в руки. Нервничала, так и эдак прикидывая варианты передачи радужной красавицы, ходила взад и вперёд по комнате, и радостно вскакивала. Почему-то именно сейчас самым главным было вернуть Слезу. Радость в душе расцветала солнечным цветом, и простенький план в голове сложился сам собой. Червячок сомнений закопошился, любезно подкидывая воспоминания о другом, придуманном и простеньком плане, но я, со вздохом подавив его, двинулась спать. Утро вечера мудренее.

Да ничего подобного! В смысле, утром озарения не произошло. Преспокойно позавтракав, приняла судьбоносное решение — действовать, правда, как это осуществить представлялось смутно, но действовать точно надо, в конце концов, у магистра могут быть из-за меня неприятности. Конечно, он весь такой Великий, умный и, вообще, самый-самый, и скорее всего от моей помощи ему ни тепло, ни холодно, но мало ли, он же слово давал какое-то особенное. Вот что значит, совесть не спокойна. В голове мелькнула мысль, быстро сформировавшаяся в простенький план и, стало быть, гениальный. Это так я себя мысленно успокаивала. Ещё раз попив чайку, почесала любимца за чёрным пушистым ушком и, немного поразмыслив, начала писать послание. Все просто — отправлю письмо с голубем, назначу встречу с магистром недалеко от границы, и отдам артефакт Слезу Тьмы или Радужную Слёзку, ещё не решила. Кстати, необходимо срочно узнать про дальность удаления от границы, дабы ненароком не превысить лимит и не порвать хрупкую связь с лесом. Так, на чём я остановилась. Значит, отдам артефакт и вернусь обратно, лес даже не успеет заметить моего отсутствия. Попутно было бы неплохо выторговать себе свободу за «возвращение блудной дочери в родные пенаты», мало ли, чего в жизни не бывает. Вдруг захочу к людям вернуться и магом заделаться. Так, ладно, проблемы надо решать по мере их поступления. Пишем письмо. Пишем. Пишем. Пишем.

Как же трудно писать такого рода письма, нужно все предусмотреть, предугадать возможные варианты развития событий. На случай попадания не в те руки обычно используют шифровку, только я об этом понятия не имею. Опять же голубь может не долететь, сожрет его кто-нибудь, к примеру. Голубиная почта — такая вещь ненадёжная, не зря её во всем мире используют редко, только в горной местности, в основном, или в аномальных зонах, где магия отсутствует, и в лесу нашем. Лес добрый, предусмотрел связь с внешним миром, хочешь весточку родным шли с голубиной почтой, хочешь на свиданки — ходи через границу. И все то мы недовольные, в тюрьмах императора свободы поменьше будет. День прошёл в муках и нервном напряжении, только вот толку от себя добиться так и не смогла. Окончательно разозлившись, написала, то что первое пришло в голову. Вспомнив книжку, прочтенную недавно, макнула письмо в свои любимые духи для соответствия с содержанием и обвязала красной непромокаемой лентой для почтовых пересылок, позаимствованной у матери Лейлы. Посмотрев на своё творение, горько вздохнула, духи было жаль. Уж очень дорогой ценой они мне достались — выменяла их у Райзы за бутылку красного вина, попавшую ко мне в момент соблазнения меня Дарном. Вот и представьте, сколько сил ушло на то, чтобы лишить голодного мужика сразу двух необходимых ему вещей. Вот и я о том, вздохнула ещё раз, не менее горько.

Текст письма гласил: «Дорогой Раэль, в нашу последнюю встречу я поступила опрометчиво и глупо, отказавшись вкусить радость плотского наслаждения в Ваших объятьях, о чём несказанно жалею и стремлюсь исправить. Прошу с пониманием отнестись к моей просьбе о немедленной встрече. Пожалейте бедную девушку, однажды познавшую страсть в ваших руках. P.S Ваш сладкий пудинг, мечтающий о немедленной встрече».

Если письмо попадет не в те руки, есть шанс, что оно не привлечет внимание и будет причислено к незатейливой любовной переписке, а, значит, спокойно достигнет адресата. Внизу письма — небольшая капелька моей крови, совершенно незаметная для невооруженного глаза.

Сильнейшие заклятия поиска, в большинстве своём, основываются на крови жертвы, если такая роскошь имеется, считай, все проблемы решены. Никакие заклятия поиска на обитателей леса не действуют, значит, придётся выходить за границу, чтобы быть обнаруженной. Так, теперь посчитаем. Если повезёт и голубь доберётся вовремя, примерно шесть дней пути, плюс осознание магистром данной ситуации, как минимум день на осознание, прибавьте сюда попытки обнаружения — сидеть по ту сторону границы целый день напролет я позволить себе не могу, и последнее — время на дорогу до цели. Прибавим погрешность и всё готово — срок приезда дорого гостя ориентировочно через четырнадцать дней, пока же начинаем прогуливаться через грань и высчитывать возможную удаленность от неё и максимальное время нахождения по ту сторону. Счастье накрыло с головой, уж не знаю, то ли Синари права и мне просто необходимо расслабиться, то ли я и вправду чувствую себя счастливой от мысли, что снова его увижу, пусть это и будет в последний раз. Когда план разработан и одобрен, жизнь становится легче. Тем более сегодня можно попробовать вылезти на свет божий, в смысле, попробовать пересечь границу и узнать, чем это грозит.

Немного поразмыслив, схватила корзинку, платок и полушубок. «Какие грибы, зима на дворе», — мысленно отругала себя. Вот захочешь не привлекать внимания, а выходит с точностью наоборот. Все, не паникуем, одеваемся теплее и идём исследовать границу, а попутно выбираем место встречи. Ещё раз, взглянув на себя в зеркало, ухмыльнувшись своему отражению, вышла на улицу. Моё чудо увязалось за мной. Котяра редко сопровождал меня в свет, считая, что волочиться за юбкой ниже его кошачьего достоинства и прерогатива собак. Сегодня кот задумчиво шествовал сзади, попеременно забегая вперёд и снова отставая. Время бежало незаметно вот уже вдалеке показались огромная синяя полоса едва различимых деревьев. С внутренней стороны граница виделась как тонкое прозрачное стекло с изредка пробегающей рябью. Голубой подслеповатый свет не давал усомниться в наличие преграды, предупреждая жителей леса об опасности. «Интересно, смогу ли я вот так запросто её пересечь?!» — задалась я вопросом. Дело в том, что после бегства от Ролана, изрядно оголодав и пожалев о глупой затее, я пыталась пересечь границу в обратном направлении, но встречала на своем пути только голубую преграду. Ладно, нечего думать и размышлять, нужно действовать. Медленно подошла к голубому свечению и плавно протянула руки, надеясь ощутить опору. Её не было. С громким воплем провалилась за грань. Медленно встала и отряхнулась, повертела бедной головушкой. Теперь отправляем письмо и ищем местечко для встречи. Немного прогулявшись до соседних ёлок, с целью изучения пространства, махнула рукой. Толстый белый голубь плавно спустился ко мне в руки, таким закусить не побрезгуют, мрачно усмехнулась. Подумав ещё немного, наложила слабенькое заклятье неприкосновенности, жалко птичку, и отпустила. Сосредоточившись, осмотрела поляну, решив избрать её местом встречи. Обычная полянка, вдали от тропинок и дорог, самое то для передачи мощнейших артефактов. Теперь моя задача проста, каждый день приходить на это место и надеяться, что именно в этот момент на меня наткнется заклятие поиска.

Сегодня третий день моего вынужденного посещения поляны, письмо ещё не доставлено, а я уже бегаю в ожидании и предвкушении. Синари смотрит хмуро, но заинтересованно. Так и вижу, как копошатся маленькие тараканчики в её мозгу. Но вопросов не задаёт, правильно, знает, что ответов все равно не получит, а зачем утруждать себя ложью?! В лесу нет близких людей, все как временные сожители, чистоты отношений тоже нет, каждый за себя. Правда, любовь все же присутствует. Да и к Синари я испытываю больше чувств, чем к двенадцати девочкам из моего прошлого. Впрочем, их я тоже люблю, помню и изредка вспоминаю. Синари скорее сестра, которой никогда не было. Но, что бы я не испытывала к ней, все равно не имею права рассказывать о Слезе, не хочу подвергать её опасности и подводить моего медведика, тем более какой смысл, если все решено.

С такими мыслями, я восседала на большом кривом корне дерева, копошась палкой в земле. Мысли окружали, путались в попытке изобрести что-нибудь этакое, для ускорения процесса. Иногда пробегала дрожь, и стайка мелких противных мурашек разбегалась по всему телу от мысли, что Великий магистр Раэль Латанеель не поймёт суть моего послания, подумав, что очередная взбалмошная поклонница требует его внимания. Прибывая в таком настроении, иногда посматривая на пасмурное небо, мазнула взглядом кустарник с чёрной сухой ягодой, разросшийся неподалеку, и замерла. В тени деревьев стоял человек. Его поза выражала уверенность и какую-то странную расслабленность, характерную для хищника перед прыжком. Быстро оценив ситуацию, решила, что дергаться не стоит, все равно до границы добежать не успею, так зачем тогда лишние телодвижения. Прикинусь сироткой, что забрела в лесную чащу, глядишь и скажет, чего понадобилось от бедной девушки. Не сказал. Вышел из тени и быстрым шагом двинулся ко мне, я же совершенно обалдевшая, не дыша и не двигаясь, наблюдала за Раэлем Медведем, собственной персоной. Подошёл. Взглянул. Резко обнял, очень сильно, что захрустели кости и отпустил, громко вздохнув, отрывая от себя. Молча смотрю и заливаюсь румянцем, какой же он красивый, родной. Мысли утекают без моего на то разрешения, скачут зайчиками в голове, превращая серое вещество в кисель. Остатками мозга вспоминаю о сути его прихода и не могу вспомнить, смотрю не отрываясь, хочу запомнить каждое мгновение.

— Даже ушки покраснели, — слышу саркастическое замечание. — Лесная ведьма, ты слышишь меня? Я ждал, конечно, странной реакции, но не до такой же степени. Хоть удивление можешь изобразить, а то я волнуюсь. Лес он, знаешь, какой… Я знаю, что он с людьми делает, — усмехнулся.

«Какое, к черту, удивление», — мелькнула мысль и пропала. Смотрю хмурясь, пытаясь восстановить способность соображать, а это сложно в полуметре от магистра, ощущая запах его тела, слыша стух его сердца. Плавно расстегиваю платье на горле, нервно перебирая пальцами множество мелких пуговок.

— О-о-о, я весь во внимании, — усмехнулись рядом, выводя из транса. И поцеловали. Не успела прийти в себя, как твердые мужские пальцы уже скользнули под тулуп, пытаясь нащупать нежные изгибы женского тела, от такой наглости тараканы вместе с мозгами прошествовали на место.

— Я только слезу отдать хотела, — резко рявкнула. — Вот забирай! — протянула маленький хрустальный кулон. Магистр прожег меня взглядом, не удосужившись взглянуть на артефакт.

— Великий магистр, наконец-то вы снизошли до встречи со мной, — и неважно, что письмо отправила совсем недавно. — Забирайте зачем пришли и убирайтесь. Кстати, за Слезу Тьмы я хочу свободу, думаю, заслужила такой мелочи.

— Да ты много чего заслужила! Хорошей порки, к примеру, — грустно ответили мне. Замерев, внимательно посмотрела в такие родные, и такие далёкие серые глаза. Печаль, грусть и непомерная усталость сквозили во всем облике Великого магистра. «Но одно очевидно — он рад меня видеть, очень рад», — от этой мысли стало очень тепло на душе. Медленно села, хмуро взглянув, приготовилась к конструктивному диалогу. Магистр опустился рядом, плотно прижавшись к моей пятой точке боком, нисколько не смущаясь и не пытаясь отодвинутся. Хмыкнув, хотела уступить корягу, но мне не дали.

— Начнём с самого начала. Дорогуша, ты моя по праву. И приехал я за тобой, без тебя не уеду.

— Это по какому такому праву? — удивилась я. Насколько мне известно, кухарки — свободные личности. Да и вообще, возможность была, ты её упустил. А птичка я свободная, сама себя спасла, сама собой владею. Н-да. А если ты про указ императора, так он на меня больше не действует. Лесные ведьмы принадлежат только лесу, — нервно посмотрела на него и, вздохнув, произнесла. — Радужная Слеза не стоит свободы для такой как я? Не верю, что ты обвиняешь меня за желание изменить что-то в своей никчемной жизни, — произнесла с придыханием и обидой.

— Тебе не понять, что я чувствовал, когда увидел тебя мёртвой, — устало произнёс. — Ты поступила жестоко и глупо. Повторяю ещё раз. Ты моя и вернешься со мной, хочется тебе того или нет. А вот в какой роли, я подумаю. В данный момент мне тяжело сосредоточиться, перед глазами постоянно всплывает одна и та же картина — твоё обнажённое тело в моей огромной кровати. А вопрос выбора цвета простыней, кажется наиглавнейшим в этот момент. Ммм… Красные шёлковые, думаю, то, что надо.

— Я просто хотела спастись, — упорно проигнорировала его слова. — Свободу за Слезу ты дать не хочешь, а выпить меня за этот артефакт, отдал бы без зазрения совести? В чем же справедливость?! Кстати, наслышана о твоём величайшем подвиге, во имя моего спасения, — захихикала.

— Значит, пока я барахтался в ледяном море, пытаясь выловить одну глупую магичку, она преспокойненько чай пила в тепле и уюте? Между прочим, моя месть будет страшна, — улыбнулся и бережно меня поцеловал. Знаешь, после бурной ночи, дама обычно млеет в объятиях своего мужчины, а не составляет планы побега. Серьёзный удар по мужскому самолюбию, особенно после первого раза. Так что уж извини, что пришлось искать тебя по той самой крови, что так не разумно осталась на простынях. Первое правило — никогда не оставляй следов, особенно тех, по которым тебя могут отыскать.

Смысл слов доходил медленно, краска залила все лицо и даже кончики ушей. Но мозг не дремал, хоть и сильно смущался. Обидно, конечно, что по поводу чёрной личности ничего не прояснили, а вот кровь, письмо…

— Я ждала тебя, правда не сегодня, но ждала…

— А я вижу. Весь год письма написывала.

— Письмо тебе со своей кровью отправила… — не успела договорить, как над головой что-то взорвалось, мелкими липкими каплями, заливая лицо и шею. Вскрикнула, хотела вскочить и возмутиться, но не успела. Раэль прижал моё тело к холодной земле и плавно, на четвереньках тащил меня по направлению к голубым деревьям. Над головой опять что-то взорвалось, хлюпнуло и капнуло что-то противное, напоминающее болотную жижу не только по внешнему виду, но и по вкусу, кстати, тоже.

— Ползи к границе, там ты будешь в безопасности. Я задержку их, — шепнул Раэль на ухо.

— А как же ты?! — взвизгнула я.

— Быстро я сказал! Другого шанса не будет, — хлопнули по мягкому месту и улыбнулись.