Слово на букву «Л»

25

В воскресенье к обеду Алессандра уже по-свойски похлопывала Уилла по плечу и смеялась всем его шуткам. Джеральд взял его на экскурсию в сад, после чего объявил, что Уилл «с Беллой справится» и что он «вообще молодец». Говоря это, он смеялся, и Белла подумала, что он, должно быть, шутит. После обеда Уилл обнаружил ее в гостиной. Она читала книгу, сидя в кресле и подобрав под себя ноги.

— Не выйдешь ли ты к нам? — поинтересовался он. — Скоро будет кофе.

— Нет, спасибо.

— Мадам желает, чтобы кофе доставили ей прямо сюда? Делайте заказы, а то официанты скоро уйдут домой. — Он улыбнулся и заглянул ей в лицо.

— Не надо, спасибо.

— Что случилось?

— Ничего. Просто читаю.

— Подумайте только, она читает. Мы проперли через всю страну, а ты прячешься по углам, словно дикий подросток. Ты что, всегда, когда приезжаешь в гости, скрываешься от хозяев?

Белла не отрывалась от книги.

— Это просто невежливо. И по отношению ко мне, и по отношению к твоим родителям. Я приехал сюда только из-за тебя, а ты меня избегаешь.

— Ты, кажется, прекрасно обходишься и без меня.

— Я общаюсь за двоих — за себя и за тебя.

— Можешь не утруждаться. За меня общаться не стоит, они ко мне привыкли. Я ведь нелюдимая, разве моя мать тебе еще не сказала?

— Ну, хватит. Взгляни на меня, пожалуйста.

Белла оторвала взгляд от страницы. Глаза ее смотрели холодно и надменно.

— Ненавижу, когда ты так смотришь.

Она лишь прищурилась:

— Наконец-то ты это сказал.

— Господи, иногда ты просто невыносима. — Он засунул руки глубоко в карманы. — Терпеть не могу, когда ты меня так осаживаешь. Когда от тебя веет таким холодом, я не знаю, как пробиться к тебе!

— Ну, тогда не трать силы.

— В чем дело? В чем? — Уилл снова подошел к ней и положил ладонь на ее волосы.

— Не делай так. Прическу испортишь. — Она тряхнула головой и сбросила его руку.

— Хорошо, позови меня, когда снова примешь человеческий облик.

Белла запечатлела один поцелуй на правой щеке Алессандры и, нарочно нарушая их ритуал, отступила. Ее мать замерла, потом запахнула кардиган и скрестила руки на груди. Белла поцеловала и приобняла отца, а затем чуть не задушила Хунда в объятиях. Наклонившись к его милой морде, она слышала, как Уилл поцеловал Алессандру и как та легко рассмеялась. Джеральд от всей души похлопал Уилла по спине. Она еще раз чмокнула Хунда и потрепала его по загривку.

— Приезжайте к нам еще, милый Уилл, не ждите, пока Белла пригласит вас. Иначе мы к тому времени совсем поседеем и состаримся, — улыбалась Алессандра.

Уилл влез на переднее сиденье и пристроил на коленях жестяную коробку с домашним печеньем. Между ног у него была зажата бутылка настоянного на вишне бренди.

— Ну, теперь уж привезете домой подарков, Уилл, дорогой. — Белла завела машину и чуть махнула из окна, для формальности нажав на клаксон.

— Мне кажется, это очень мило с ее стороны — она лишь проявила гостеприимность.

— Гостеприимность? Да она тебя почти усыновила. Я вообще удивляюсь, как это не предложила нас обменять: старого ребеночка на нового. Никогда не выбрасывайте старого, нелюбимого ребеночка! Его всегда можно обменять на другого, веселого и общительного!

— Я тебе уже сто раз говорил, что ты преувеличиваешь.

— А нового ничего не скажешь? Пора, пора.

— Ты злишься, я же вижу.

— Как ты прекрасно знаешь, ничто так не выводит человека из себя, как то, когда ему говорят, что он злится. Иногда… Иногда из тебя так и прет самодовольство.

— Боюсь, ты меня не поняла. И я тебя не понимаю, не понимаю, чем я тебя обидел.

— Не понимаешь? Не понимаешь? Ты все выходные провел практически в обнимку с моими родителями, особенно с матерью, и не понимаешь, чем ты меня обидел?

— Честно говоря, нет. Правда, у меня есть одно предположение…

— И какое же, мистер Самодовольство?

— Ну, хватит, не будем ссориться, Белла.

— Белла? Ты даже имя мое вспомнил? Да ты вспоминаешь, как меня зовут, только когда мы ссоримся, а все остальное время я для тебя или «ягодка», или «лапочка», или еще какая-нибудь часть флоры и фауны!

Уилл помолчал минуту.

— Ты же знаешь, так я выражаю свою любовь. Если тебя это раздражает, могла бы раньше сказать. Я думал, тебе нравится.

«Мне нравится», — подумала она, но, словно в ловушке, уже оказалась в яме, такой глубокой, что не видно было краев.

Что ей оставалось делать? Только копать дальше. Она коротко вздохнула. Уилл продолжил:

— Мне кажется, ты взбешена потому, что я поладил с твоей мамой и тем самым разрушил любимую тобой сказку, где она — Гингема, а ты — Дороти.

Белла изогнула бровь.

— О, знаменитый взгляд Крейцеров! Я трепещу от страха. Послушай, иногда я думаю, что тебе больше нравится быть правой, чем счастливой.

— Не слишком убедительная мысль, тебе не кажется?

— Хорошо, а почему тогда ты так расстроена?

— Я не расстроена, я, как ты выражаешься, взбешена. И взбешена я тем, что ты подлизался к Алессандре (тут она придала своему голосу драматические нотки) и выставил меня глупой, неприспособленной девчонкой.

— А чего же ты ждала? Вела себя как упрямый подросток.

— Знаешь, я не понимаю, зачем мы вообще затеяли этот разговор.

Уилл положил ей ладонь на бедро.

— Ну, ладно тебе. — Он игриво поводил рукой вверх-вниз. — Не будем драться, а?

— Убери, пожалуйста. Спасибо.

Он убрал руку и с минуту пытался пыхтеть какой-то мотив, потом отвернулся и стал смотреть в окно.

Остаток пути они проделали почти в полном молчании.

Уилл достал кассету.

— Ты не против, если я поставлю музыку?

— М-м-м.

— Считаю за согласие.

Он начал было подпевать, но без энтузиазма.

— У меня завтра тяжелый день, — произнес он.

— Хм-м?

— Да. Я буду очень-очень занят.

— А, хорошо.

Уилл опять отвернулся к окну.

Белла остановила машину возле дома Уилла и так и не заглушила мотор, пока он выгружал свою сумку.

— Ну, ладно, — сказала она.

— Белла? Не могла бы ты припарковаться и зайти на минутку?

— Я очень устала.

— Мы оба устали. На одну минуту. Мне нужно с тобой поговорить.

— О чем? У тебя такой строгий голос, как у учителя. Ты что, хочешь мне сказать, чтобы я сматывала удочки?

— Да хватит, в конце концов! — выдохнул Уилл. — Ладно.

Он снова сел в машину и захлопнул дверцу.

Белла сидела, глядя прямо перед собой, как пассажир в автобусе. Она всей кожей чувствовала на себе его взгляд.

— Эй? — Уилл попытался заглянуть ей в лицо. — Эй? Есть контакт? Тебя как будто здесь вообще нет, Белла. Ты что, опять улетела в свой Крейцерленд?

В ней поднимался гнев. Словно закипающее молоко, он грозил вот-вот разлиться вокруг, шипя и распространяя подгорелый запах. Да как он мог? Как он посмел? Ей хотелось наорать на него, ударить его что есть силы. Ногти впились ей в ладони, и она почувствовала, как злоба душит ее, словно обвившаяся вокруг пружина. Только эта пружина и не давала ей рассыпаться на мелкие кусочки.

— Не надо. — Она предостерегающе подняла руку.

— Белла, ты хотя бы понимаешь, насколько ты кажешься холодной и неприступной? Как, скажи, как пробиться к тебе, если ты каждый раз захлопываешься наглухо?

— А зачем пробиваться? Ты либо со мной, либо нет.

— Хорошо. Значит, по-твоему, я не с тобой?

Белла пожала плечами и скрестила руки.

— Ясно. Печатными буквами писать не стоит. Даже тупица Уилл уловил твою мысль. — Он пошарил по дверце в поисках ручки. — Я люблю тебя, очень. И ты это знаешь. Но я просто не могу…

Голос его прервался.

— Эх, да что там. — Он сжал и разжал кулаки. — Почему ты только сразу мне не сказала, что не любишь меня? Это что, так трудно? «Уилл, я тебя не люблю, пожалуйста, уйди». Вот и все. Мне кажется… Я не знаю. О господи. Он запустил пальцы в волосы и через мгновенье сказал: — Это из-за Патрика, да? Ты все еще любишь его. Но как, как, мать твою, я могу соперничать с покойником?!

Он приоткрыл дверь. Белла сидела тихо, снаружи на нее повеяло холодным воздухом. Потихоньку холод окружил ее со всех сторон. Словно жидкое стекло, он влился в машину и запечатал ее изнутри.

— Я тоже люблю тебя, — тихо произнесла она.

— Да? Как ты могла такое сказать, ты же давала клятву о неразглашении государственной тайны.

Он прикоснулся губами к ее волосам.

— Ну, будь осторожна, пока, — сказал он и больше не обернулся.

Дверца автомобиля захлопнулась, и она услышала обступившую ее тишину и звук удалявшихся шагов.