40

На следующий день я спала допоздна. Проснувшись, сходила в спортзал, купила домой кофе и пончики, и мы с сестрой уплели их на двоих. Затем Гарри поехала в больницу, а я позвонила в лабораторию. Не поступало никаких дел, требующих незамедлительного внимания антрополога, так что я могла спокойно вернуться к выполнению плана, прерванного приходом Клоделя.

Я замочила свитера, затем энергично взялась за холодильник. Выбросила всю еду, срок давности которой перевалил уже за месяц. Та же участь постигла и те продукты, чью природу вообще не удалось установить.

На душе у меня по сравнению с предыдущими неделями было куда радостнее. Клодель еще раз пересмотрел свое мнение относительно моей особы и принял тот факт, что я ценный сотрудник. Я не сомневалась, что он, Шарбонно и Куикуотер продолжат расследование до тех пор, пока убийцы Дорси и Дион не окажутся за решеткой.

Я принесла извинения Мартину Куикуотеру, и тот, похоже, не затаил на меня злобы. Он даже улыбнулся куда-то в моем направлении.

Ламанш выздоравливал.

Убийство Саванны Оспрей оказалось раскрыто, и семья наконец-то получила возможность захоронить ее многострадальные останки.

Через две недели Кэти вернется домой. С моим племянником все будет в порядке, во всех смыслах.

И у меня начали отрастать волосы.

Но не все было так уж безоблачно в жизни. Надо мной тенью нависало беспокойство за Райана. Ради моего спасения он подставил под угрозу свою легенду, и я горячо молилась, чтобы он остался жив. Я страстно надеялась, что это решение не оказалось из разряда тех самых, роковых.

И совершенств обидный оговор.

Эта строчка по-прежнему волновала меня до слез. Я понимала, что Райан не вправе связаться со мной. Я даже не могла сказать, когда нам снова доведется встретиться. Но разве это имело значение? Ждать я умею. Я метко забросила кусок старого чеддера в пакет для мусора. Но возможно, придется ждать вечность. Две банки затвердевшего желе. Вон их.

Мне определенно нужна музыкальная тема.

Небо заволокло тунами, а у меня в душе светит солнце…

Загрузка...