Смертельный рейв

Дэвид

Если бы Дэвида спросили, кем он должен стать, он бы без запинки ответил, что адвокатом, но если бы вопрос прозвучал несколько иначе — не должен, а хочет, — то наверняка сказал бы, что музыкантом. Его отец, успешный действующий адвокат, имеющий собственную обширную практику, считал, что сын обязан пойти по его стопам, и ни о какой музыке не может быть и речи.

«Тебе только семнадцать, и ты не в силах сделать правильный выбор», — любимая фраза отца, от которой Дэвиду хотелось биться головой об стену. Мать во всём поддерживала мужа, и подростку оставалось только распрощаться с мечтами о карьере музыканта. Он не мог втолковать им двоим, что адвокатская деятельность — это смертная скука, сдобренная увесистой порцией лжи, прилипающей к человеку данной профессии, как ржавчина к старому железу.

«Разве ты хочешь жить в нищете? — нередко усмехался отец. — Подумай о том, что обычные музыканты, не добившись успеха, как правило, вынуждены коротать дни именно так». Он приводил множество неопровержимых аргументов в пользу того, что сыну следует проявить интерес к юриспруденции, и тогда его жизнь сложится самым наилучшим образом. Поначалу Дэвид пытался оспаривать мнение родителей, но спустя год понял, что они останутся непреклонны, и если он хочет продолжать заниматься музыкой, то следует делать это так, чтобы отец и мать ничего не знали. Не обман, а маленькая недомолвка — обычный адвокатский приём, разве не так?

Для успешного поступления в колледж Дэвиду приходилось проводить изрядное количество времени за различными книгами и учебниками, но всё-таки у него оставалась пара часов, чтобы «разгрузить мозги», как он объяснял матери. На деле же он садился в машину и ехал к другу, чтобы устроить очередную репетицию.

Вот и теперь подросток занял место за рулём, вытащил из бардачка пластмассовый чехол, откуда извлёк аудиокассету и вставил её в автомобильный магнитофон, потому что музыка являлась для него чем-то вроде источника жизненной силы, и любую свободную минуту он посвящал тому, что слушал любимые песни. Из колонок тут же раздались задорные звуки свежего альбома NOFX «White trash, two heebs and a bean». Кстати, родители совершенно не разделяли музыкальных предпочтений сына, поэтому хранить кассеты с записями панк-рок групп Дэвиду приходилось за пределами собственной комнаты.

Под весёлую песню «Пожалуйста, поставьте эту песню на радио» он выехал на проезжую часть и направился к Вику. Его электрогитара хранилась у друга, так что он мог не опасаться, что отец или мать случайно обнаружат явное свидетельство его упорного желания продолжать заниматься музыкой. Сегодня друзья договорились встретиться в гараже Вика, чтобы вновь прорепетировать и исполнить несколько песен из репертуара тех же NOFX, а кроме того, Social Distortion, Descendents, Ramones, Bad Religion или The Vandals.

Родители Дэвида считали творчество данных музыкальных коллективов примитивным и похабным, но сам Дэвид не разделял их точку зрения. Возможно, где-то ребята и перегибали палку, зато их «глупые песенки-кричалки», по выражению отца Дэвида, поднимали настроение и дарили позитивные эмоции. Хотя репертуару панков была присуща некоторая грубость, это не делало их песни менее искренними.

По дороге подросток заехал к Ричи, чтобы забрать его с собой.

Припарковавшись около раскидистого вяза, Дэвид позволил команде музыкантов доиграть очередной трек, после чего выключил магнитофон и вместе с другом вышел на улицу. В какой-то мере он завидовал Вику и Ричи. Родители Вика не имели ничего против того, что сын играет с ребятами в гараже. Лишь иногда его отец заглядывал к ним с просьбой немного убавить громкость, потому что соседи могли обратиться в полицию, когда ребята слишком увлекались. Родня Ричи тоже не возражала, чтобы парень занимался игрой на ударной установке.

В недрах гаража трое подростков создали собственную группу под названием «Клешни». Правда, в последнее время у одного из её членов практически отсутствовала возможность появляться на репетициях из-за того, что его родители считали подготовку к поступлению в колледж приоритетной задачей.

— Привет, ребята! — встретил крепким рукопожатием Дэвида и Ричи Вик, после чего взглянул на часы. — Вы немного задержались.

— Это по моей вине, — пожал плечами Дэвид. — Едва удалось ускользнуть из дома.

— Опять сказал, что поехал в библиотеку? — усмехнулся Вик.

— К сожалению, ничего более подходящего не придумал.

— Ладно, пойдём. Я уже всё подключил.

Они разместились на привычных местах и принялись настраивать инструменты. После череды разрозненных звуков, извлекаемых из гитарных струн и ударной установки, друзья приготовились к игре. Барабанщик Ричи занёс палочки над головой и дал сигнал к полной готовности, сосчитав до четырёх.

Для разогрева они использовали песню трёхлетней давности группы NOFX «Иди собственным путём». Дэвид запел первым, а на припеве к нему подключились Вик и Ричи. Слегка рваные рифы придавали музыке бунтарский дух, создавая удивительное настроение свободы и беспечности. Казалось, что во время исполнения подростки вкладывают в песню частицу своей души. Впрочем, так оно и было. Их молодость, их дерзкие мечты и неуёмный оптимизм смешались в едином музыкальном порыве. Ради этого Дэвид и продолжал тайком от родителей приезжать сюда, получая ни с чем не сравнимое наслаждение жизнью.

— Дэвид, сегодня ты вернулся поздно, — нахмурился отец, когда сын присоединился к ужину.

— Да, папа. Я ездил в библиотеку, чтобы взять кое-какие учебники, — ответил подросток.

— Разве тебе не хватило тех книг, которые я тебе дал?

— Редмонд, дай мальчику спокойно поесть. Он и так слишком устал от занятий. Верно, Дэвид? — заступилась за сына мать.

Дэвид смущённо кивнул.

— Ты прочитал двенадцатую главу?

— Как ты и просил, папа.

— Дэвид, ты должен понимать, что занимаешься не ради меня, а, в первую очередь, ради собственного благополучного будущего.

— Да, папа.

— Может быть, у тебя возникли какие-нибудь вопросы по новому материалу?

— Редмонд, хватит болтать во время еды! — рассердилась мать Дэвида.

— Извини, Маргарет, но это единственная возможность, когда я могу поговорить с Дэвидом. Ты же знаешь, что у меня слишком много работы.

— Ты только и думаешь о работе. Хотя бы дома можешь о ней ненадолго забыть?

— Если я сделаю так, как ты просишь, то невинный человек может отправиться за решётку.

— А откуда ты знаешь, что он ни в чём не виноват? — включился в разговор подросток.

— Я досконально изучил его дело, — Дэвид заметил, что отец не слишком доволен его провокационным вопросом.

— Но ведь дело — это всего лишь горстка бумажек. Существует ли какая-нибудь статистика, согласно которой, на свободе остаются настоящие преступники, и наоборот, в заключение попадают по ошибке?

— Дэвид, у тебя в корне неверный подход к профессии адвоката. Разве я рекомендовал тебе все эти учебники лишь для того, чтобы ты выдвигал столь дилетантские суждения?

— Нет, папа.

— Надеюсь, впредь ты будешь читать гораздо внимательнее.

— Да, папа.

Вряд ли постороннему человеку удалось бы по внешнему облику комнаты Дэвида догадаться, что здесь живёт обычный семнадцатилетний подросток, а не чопорный мужчина средних лет, превративший личное пространство в рабочий кабинет. Впрочем, инициатива подобного обустройства принадлежала отцу. Он всегда настаивал на том, чтобы в доме — даже в комнате сына — всё подчинялось практическим целям. «В основе всего лежит строгая иерархия, — часто повторял он. — Порядок в голове начинается с порядка в комнате, поэтому необходимо следить за тем, в каком состоянии она находится».

Иногда Дэвид озирался по сторонам, и ему казалось, что он угодил в настоящий склеп. Как бы ему хотелось повесить на стену несколько постеров с классными музыкальными командами, а на дверь прикрепить знак «Посторонним вход воспрещён», или что-нибудь в этом роде. Он с удовольствием разместил бы на книжных полках коллекцию журналов о музыке, а не собрание скучных юридических знаний. Но во имя «порядка в голове» приходилось мириться с волей отца.

После ужина Дэвид лёг на кровать и уставился в потолок. На мгновение ему представилось, что он узник в темнице.

«Ты же понимаешь, что я забочусь исключительно о твоём благе», — заговорил в голове подростка голос отца.

Всё верно, Редмонд заботился о том, чтобы сын поступил в колледж и получил хорошую профессию. Но неужели никак нельзя совместить учёбу и хобби? По мнению отца, музыка тлетворно влияла на подростковое сознание, а также — бла-бла-бла. Лекции о взаимосвязи нравственности и культуры могли продолжаться достаточно долго, так что о легальных — ещё одно словечко из лексикона Редмонда — репетициях не могло быть и речи.

«Интересно, неужели я тоже стану таким же занудой, когда повзрослею?» — задался вопросом Дэвид. Воображение тут же нарисовало перед его мысленным взором картину отдалённого будущего. Он успешный адвокат с дипломатом в руке, а дома его встречают заботливая супруга и любимые дети. Почему-то в фантазиях подросток видит себя отцом сына и дочери. Сын, как когда-то и его отец, играет в музыкальной группе, а дочь… Но Дэвид не успел придумать, чем она будет заниматься, потому что в дверь кто-то постучал, после чего в комнату заглянула мать.

— Я тебя не отвлекаю? — спросила она.

— Нет, мам. Ты что-нибудь хотела?

Женщина вошла, прикрыла за собой дверь, после чего присела на край кровати:

— Ты обижаешься на отца?

— Я? — Дэвид удивился, что мать вообще об этом заговорила. — Нет, с какой стати мне на него обижаться?

— Мне кажется, что тебе не хватает свободного времени, которое ты хотел бы потратить на что-нибудь, кроме учёбы, а отец не даёт тебе такой возможности.

— Он заботится о моём благополучии, — почти как молитву повторил слова Редмонда парень.

Мать почему-то улыбнулась.

— Ему пришлось приложить немало усилий к тому, чтобы выбиться в люди. Ты же знаешь, как это непросто, когда за душой нет ни гроша. Но твой отец справился. И теперь он беспокоится о тебе. Я знаю, что у тебя сейчас такой возраст, когда трудно обуздать свои желания, но позже ты обязательно поймёшь, что отец желал тебе только добра.

— Я ценю это. Честно. Только почему мне нельзя продолжать заниматься музыкой?

— Отец считает, что такие занятия пойдут в ущерб твоей учёбе.

— А если нет? Если я смогу совмещать подготовку к поступлению в колледж и репетиции в группе?

— Я знаю, что у тебя это неплохо получается, — мать похлопала Дэвида по колену.

— Знаешь? — удивился подросток. — Значит, и отец тоже в курсе?

— Нет-нет, он ничего не знает, иначе разговаривал бы с тобой по-другому.

— Ты расскажешь ему?

— Зачем? С учёбой у тебя всё в порядке, так что причин для волнения не существует.

— Спасибо, мам.

— Я лишь хотела у тебя спросить… — на мгновение женщина испытала неловкость.

— Да?

— Возможно, во время этих ваших репетиций, — что прозвучало как «во время твоего отсутствия дома», — ты встречаешься с какой-нибудь девочкой?

— Ты же знаешь, что у меня нет девушки! — поспешил закрыть тему Дэвид.

— И всё-таки, сынок, будь осторожен. Ты же понимаешь, о чём я?

Вот дерьмо! Дэвиду ни за что не хотелось бы, чтобы мать сейчас начала рассказывать ему о средствах предохранения. Если она произнесёт вслух «это» слово, которым принято «их» называть, он провалится сквозь землю. Какое омерзительное порождение языка — презервативы.

— Да, мам, я прекрасно тебя понимаю! Извини, но мне пора заниматься, — подросток вскочил с кровати и схватил первый попавшийся под руку учебник, принявшись с самым сосредоточенным видом перелистывать страницы.

— Ладно, пожалуй, я тоже пойду, — она покинула комнату, но после беседы с ней у Дэвида осталось странное впечатление.

В школе Дэвид пользовался репутацией классного парня, хотя и отличался выдающимися успехами в учёбе. Но никто ни разу не назвал его за это Умником или Ботаником, потому что он отлично играл на гитаре и периодически выступал на школьных вечерах вместе с группой «Клешни». К счастью, у отца Дэвида не было времени, чтобы посещать подобные мероприятия, иначе у него возникли бы серьёзные вопросы к сыну.

Подросток вошёл в класс, и Клер тут же обратила на него внимание. Дэвид заметил, что одноклассница давно поглядывает в его сторону. Она, конечно, отличная девчонка, но завязывать с ней какие-то отношения Дэвиду не хотелось. Во-первых, все вокруг сразу же начнут шушукаться, с улыбкой поглядывая в их сторону, а во-вторых, Клер была не в его вкусе.

— Привет, Дэвид! — обратилась она к нему.

— Привет, — отозвался парень.

— Ты сделал домашнее задание? — поинтересовалась девушка, подыскивая очередной повод для общения.

— Сделал.

— Дашь сравнить результаты?

— Держи, — Дэвид вытащил тетрадь и протянул Клер.

Она постаралась поймать его взгляд, но подросток быстро отвёл глаза в сторону. Однажды Вик и Ричи уже посоветовали ему сделать вид, будто он встречается с другой девушкой, чтобы избавиться от назойливых притязаний со стороны одноклассницы, но Дэвиду эта идея не понравилась. Впрочем, теперь он задумался над их предложением, чувствуя себя пленником в осаждённой крепости, которую хотят взять измором.

— Я не могу здесь кое-что разобрать, — произнесла Клер, указывая ручкой на последнюю страницу.

— Где? — Дэвид подошёл к девушке и склонился над тетрадью, но, судя по всему, она, в первую очередь, собиралась продемонстрировать ему не вызвавшее вопросы место в задании, а вырез собственной кофточки. Клер отлично понимала (иначе и быть не могло), что с такого ракурса её округлая грудь будет выглядеть для парня в наиболее выгодном свете.

— Что это за слово? — Клер кокетливо склонила голову набок и посмотрела на Дэвида. Её тёмные волосы каскадом соскользнули с плеча, контрастируя с белоснежным цветом кожи.

— Какое? — Дэвид невольно зацепился взглядом за юные прелести девушки, и та, разумеется, тут же заметила это.

— Вот здесь.

— Здесь? — рассеяно переспросил подросток.

— Да, здесь, — Клер указала на «CUM.» и улыбнулась.

— Сокращение слова «интегральный» — CUMMULATIVE.

— Теперь понятно, а то я что-то не то подумала…

Догадавшись, о чём она[1], подросток ощутил, как его заливает краска стыда.

— Вроде бы всё сходится, — вернула тетрадь Клер. — Спасибо, Дэвид.

— Пожалуйста, — ответил он.

Ему невольно вспомнился вчерашний разговор с матерью. Да, у него пока не было девушки, но природа настойчиво требовала близости с противоположным полом. Характер Клер ему определённо не нравился, но вот её безупречное тело сыграло с ним злую шутку, и он поспешил занять место за партой, чтобы скрыть эрекцию.

После уроков Дэвид вышел на школьное крыльцо и намеревался идти к машине, когда неизвестно откуда взявшаяся прямо перед ним Клер споткнулась и упала на землю. Девушка застонала, схватившись руками за ушибленную ногу.

— Как больно! — жалобно проронила она.

— Ты в порядке? — поспешил к ней на помощь подросток.

— Дэвид, я не могу подняться.

— Подожди, я тебе сейчас помогу, — он осторожно обхватил её под руку и постарался поднять так, чтобы не задеть повреждённое колено.

— Кажется, я не могу идти, — проронила Клер, не отпуская от себя одноклассника. — Ты не мог бы меня подвезти?

— Да, разумеется… — Дэвид медленно повёл её рядом с собой. — Держись, я только открою дверцу.

— Спасибо. Я не знаю, что бы делала без твоей помощи, — девушка разместилась на переднем пассажирском сиденье.

— Сильно болит? Может быть, я отвезу тебя в больницу?

— Нет, скоро пройдёт, — ответила Клер, с виноватой улыбкой глядя на подростка.

— Ты уверена? Возможно, тебе требуется сделать рентгеновский снимок, чтобы убедиться в отсутствии серьёзных повреждений.

— Я же говорю, что чувствую себя уже намного лучше. Никогда бы не подумала, что парни могут быть такими заботливыми.

— Наверное, в данной ситуации каждый на моём месте поступил бы точно так же… — растерялся Дэвид.

— Наверное, — пожала плечами Клер.

— Тогда поедем?

— Пожалуй, — согласилась девушка.

Дэвид потянулся к рычагу переключения передач и случайно коснулся её ноги, но она даже не попыталась отодвинуться в сторону. Он включил заднюю скорость и вернул руку на руль, чтобы развернуться, после чего перевёл рычаг в начальное положение и выехал на дорогу. Всё это время Клер пристально за ним наблюдала, словно старалась прочесть его мысли.

— Напомнишь свой адрес? — не отводя глаз от дороги, попросил Дэвид.

— Лучше я тебе покажу, куда поворачивать, потому что на нашей улице идёт ремонт дороги, и легче всего будет добраться по объездному пути.

— Хорошо, — кивнул подросток.

В салоне автомобиля повисло неловкое молчание.

— Может быть, включить музыку? — предложил Дэвид.

— Я не возражаю, — сказала пассажирка.

Дальше ехали под весёлые песни. Лишь изредка Клер говорила, в какую сторону следует двигаться.

— Далеко же ты живёшь, — обронил парень.

— Не беспокойся, скоро приедем, — почему-то снова улыбнулась девушка.

Когда машина выкатила на пустырь, попутчица попросила остановиться.

— Здесь? — с удивлением осмотрелся по сторонам Дэвид.

Внезапно Клер набросилась на него с такой прытью, как будто боль в ноге её совсем не беспокоила. Она поймала губами губы одноклассника, а свободной рукой начала расстёгивать ему ширинку.

— Что ты делаешь? — с изумлением попытался отстраниться назад подросток. Он даже не успел ничего сообразить, а её пальцы уже крепко сжимали напрягшийся член. Дэвид ощутил на лице жар страстного дыхания девушки.

— Хватит делать вид, что не хочешь меня, — произнесла она над самым его ухом, искусно работая пальцами у него между ног.

— Остановись, Клер, — в какой-то момент ему даже стало страшно, потому что он начал испытывать наслаждение от её действий. Его плоть охватил настоящий пожар страсти, но сознание продолжало протестовать, требуя предотвращения серьёзной ошибки.

— Только скажи, что тебе не нравится, и я остановлюсь, — проворковала одноклассница, ни на миг не прекращая ласкать растерявшегося партнёра. Второй рукой она схватила его руку и приложила к своей груди.

— Клер, у нас ничего не получится. Я не люблю тебя, — фраза произвела эффект звонкой пощёчины, и девушка тут же резко отпрянула от Дэвида. Несколько секунд она смотрела на него, словно не понимала смысла сказанных им слов, а потом неожиданно расплакалась.

С торчащим из штанов мужским достоинством и проливающей слёзы одноклассницей в машине подросток почувствовал себя так, будто на него вывалили огромную кучу дерьма.

— Отвези меня домой, — закрыв лицо руками (в том числе и той, которой только что трогала интимную часть Дэвида), произнесла Клер.

— Прости.

— Хватит на меня таращиться!

— Я не хотел тебя обидеть.

— Иди в задницу.

Он застегнулся, завёл двигатель, и через минуту они покинули пустырь, оставив на нём неприятные воспоминания.

— Дэвид, у тебя что-то случилось?

— Нет, мам. С чего ты взяла?

— Ты выглядишь слишком мрачным.

— Просто немного устал. Пойду прилягу, ладно?

— Конечно, ступай. Тебе нужно отдохнуть.

На самом же деле Дэвида беспокоило происшествие на пустыре. Он отвёз Клер домой, и они молча расстались. На его предложение о помощи девушка самостоятельно выбралась из машины, даже не взглянув на парня. Теперь же подросток чувствовал себя виноватым в сложившейся ситуации, словно он совершил нечто гадкое.

Дэвид с размаху рухнул спиной на кровать и закрыл глаза. В памяти тут же разыгралась недавняя сцена пикантного свойства. А что было бы, если бы он не остановил Клер? Возможно, сегодня ему пришлось бы распрощаться с девственностью. Интересно, доведи одноклассница дело до конца лишь с помощью руки, это считалось бы для него первым сексом? Хотя кто знает, что происходило бы дальше? Возможно, Клер стянула бы с себя лишнюю одежду и нижнее бельё, а потом… От подобных мыслей естество Дэвида тут же приободрилось.

Судя по тому, как ловко Клер управлялась с его штуковиной, у неё уже был опыт общения с парнями. Но разве так он всё себе представлял? Заброшенный пустырь, машина и девушка, которую Дэвид даже не любил? Многие ребята его возраста не особенно заморачивались над чувствами и при первой же возможности лезли к девчонкам под юбку. Большинство из них мечтали о том, чтобы в их жизни появилась девушка, которая сделала бы их мужчинами. Но что-то было в этом неправильное.

Впрочем, плоть абсолютно не руководствовалась размышлениями о нравственности и снова вытащила на поверхность сознания воспоминание об однокласснице, а воображение завершило картину, обнажив тело Клер и представив его мысленному взору. Скорее всего, интимные подробности были позаимствованы из журналов с голыми красотками, которые Дэвиду доводилось видеть в гараже Вика.

Чтобы избавиться от наваждения, подросток взял с полки книгу, которую отец поручил ему прочесть. Но зов природы оказался настолько сильным, что даже в обычном учебнике по юриспруденции мозг совершал хитрую подмену смыслов. На месте «возбуждения уголовного дела» Дэвид видел только возбуждение. Сильное, всеохватывающее, ничем не сдерживаемое ВОЗБУЖДЕНИЕ.

А что будет завтра, когда он придёт в школу? Как теперь сложатся отношения между ним и Клер? Неужели им так и придётся до самого выпускного бала отводить взгляды в сторону друг от друга? Если раньше Дэвид воспринимал девушку как обычную ровесницу, которая учится с ним в одном классе, то после сегодняшнего инцидента всё в корне изменилось. Она словно стала существовать для него в двух ипостасях: ментальной и телесной. И на первое место, разумеется, вышла телесная. Отныне каждый раз, глядя на неё, он будет думать о том, что скрывается под её одеждой. Похоже на лёгкую форму помешательства.

Зачем она вообще устроила весь этот спектакль с подвёрнутой ногой?

«Потому что ты ей нравишься», — ответил Дэвиду внутренний голос.

«И она решила заманить меня на пустырь, чтобы затем потискать мой член? Отличный способ завоевать парня, ничего не скажешь!» — возразил самому себе подросток.

«Главное, что ей удалось привлечь твоё внимание. Более того, на протяжении вот уже нескольких часов она совершенно не выходит у тебя из головы, хотя раньше ты почти не замечал её».

«Я думаю не о ней, а о том, что находится у неё в трусах».

«Твоя правда».

«Но это вовсе не значит, что я люблю Клер. Такие девчонки вообще не по мне».

«А то, что они скрывают под одеждой?»

«Подростковая похоть — так это называет мой отец. Ничего общего с любовью она не имеет».

«Кажется, здесь объявился мистер Я Разбираюсь В Больших Чувствах?»

«Я обязательно пойму, когда по-настоящему полюблю какую-нибудь девушку. И это будет не просто желание заняться вместе с ней сексом».

На следующий день Дэвид вошёл в класс не без некоторого волнения. Как именно поведёт себя Клер при встрече с ним? Он увидел, что она беседует с одноклассницами. А что, если она из желания отомстить расскажет им про него какую-нибудь глупость? Например, назовёт его импотентом.

Подросток занял место за партой в ожидании колкой насмешки со стороны девушки, но она сделала вид, что его просто не существует. Словно он является непримечательной деталью интерьера. Вместо обычного приветствия Клер холодно скользнула по нему взглядом, после чего равнодушно отвернулась.

Неужели со всеми этими приставаниями навсегда покончено? Если так, то исход неприятной истории можно считать вполне благополучным. Но у подростка откуда-то возникло ощущение, что она ещё обязательно даст о себе знать.

Вечером, сидя в гараже Вика, Дэвид поведал друзьям о случившемся.

— А я бы не стал упускать такой шанс, — мечтательно вздохнул Ричи. — Если девушка даёт, значит, нужно брать.

— На сколько тянет внешность этой Клер по десятибалльной шкале? — поинтересовался Вик.

— Твёрдая девятка, — задумавшись, ответил Дэвид.

— Посмотри на него, Вик! — воздел руки к небу Ричи. — Ему добровольно хотела отдаться твёрдая девятка, а он ещё и нос воротит! Эх, не к тем парням пристают девушки.

— Но у меня нет к ней никаких чувств.

— Все чувства, парень, находятся здесь, — Ричи навёл оба указательных пальца себе между ног. — Там сосредоточены такие чувства, о которых ты даже не догадываешься. А судя по твоему рассказу, эта Клер та ещё штучка.

— Ты же слышал, что Дэвид не хочет секса без любви, — положил руку на плечо другу Вик. — Это всё равно, что поглощать еду без всякого аппетита.

— Аппетит приходит во время еды, — ухмыльнулся Ричи. — Особенно если это что-то сладенькое.

— Чрезмерное обжорство до добра не доводит, а после сладкого и вовсе могут разболеться зубы.

— Но зубы для того и даны, чтобы есть, — Ричи дурашливо оскалился и продемонстрировал два ряда ровных зубов.

— Ладно, парни, нам пора начинать репетировать, — хлопнул в ладоши Дэвид. — Сегодня мне нужно вернуться домой немного раньше, потому что отец заподозрил что-то неладное.

— Версия с библиотекой затрещала по швам? — догадался Вик.

Дэвид утвердительно кивнул.

— Тогда приступим, — Вик перекинул ремень бас-гитары через плечо и поддел пальцами несколько струн.

— Какую? — разместился за ударной установкой Ричи.

— Может быть, «21 век»? — предложил Дэвид.

— Отлично, поехали, — и ребята заиграли песню из репертуара Bad Religion «21st Century (Digital Boy)».

После уроков всех старшеклассников собрали на большой совет, посвящённый предстоящему празднованию юбилея основания школы. Сидячих мест не хватало, поэтому некоторым пришлось расположиться стоя вдоль двух противоположных стен. Перед учениками выступил учитель английского языка, которому на протяжении многих лет принадлежала исключительная инициатива по проведению таких широкомасштабных мероприятий.

— Итак, что мы можем придумать для того, чтобы устроить отличный школьный вечер? — обратился к собравшейся публике мистер Уиллис. — Я возлагаю все надежды на вас, ребята. В следующем году вы покидаете эти стены, поэтому я хочу, чтобы праздник стал для вас особенно запоминающимся. Какие будут предложения?

— Купить как можно больше виски, — раздался чей-то голос, тут же утонувший в громогласной волне прокатившегося по классу смеха.

— Идея, может быть, и хорошая, но боюсь, что школьная администрация её не поддержит, — не растерялся учитель. За время работы со старшими классами он привык ко всякому и точно знал, что никогда не следует противопоставлять себя подросткам, чтобы завоевать их доверие.

— Пусть директор Моррисон что-нибудь для нас станцует!

— Вряд ли он выдержит подобное испытание, — улыбнулся мистер Уиллис. — Давайте не будем трогать старика и сами что-нибудь сообразим.

— Например? — поинтересовались ученики.

— Разыграйте какую-нибудь сценку из школьной жизни.

— А можно я буду изображать танцующего директора Моррисона? — поднялась рука здоровенного парня с длинными волосами. Несколько человек поддержали его сдержанными смешками.

— Если ты изобразишь его в правильном контексте, то почему бы и нет?

— Как это? — нахмурился парень, стараясь уразуметь значение произнесённых учителем слов.

— Это должно быть весело, но не обидно, понимаешь? Если, к примеру, кто-то изобразит на сцене тебя и объявит всем зрителям, что ты наконец-то сдал тест хотя бы на «B»[2], то почему бы мистеру Моррисону в твоём исполнении и не станцевать от такой фантастической новости?

— А я предлагаю, чтобы на празднике выступил Дэвид и его группа «Клешни», — выдвинул предложение один из одноклассников Дэвида.

— По-моему, отличная мысль, — кивнул мистер Уиллис. — Дэвид, ты мог бы с ребятами исполнить для зрителей несколько песен?

— Пожалуй, — ответил подросток.

— Только желательно не слишком шокировать старшее поколение, договорились? Возможно, у вас на примете есть что-то, что могло бы подойти к нашей тематике.

— Я обязательно что-нибудь придумаю, — Дэвид заметил, что Клер пристально смотрит на него. Интересно, о чём она думает в этот момент?

На протяжении нескольких дней девушка упорно делала вид, что Дэвида не существует, и этот её взгляд, который ему удалось перехватить во время обсуждения приготовлений к большому юбилею, ему определённо не понравился. Так смотрит на жертву ядовитая змея перед тем, как собирается совершить смертоносный выпад. В глазах Клер читалось предупреждение.

В выходные Дэвид по привычке поехал в музыкальный магазин, чтобы приобрести новые аудиокассеты с музыкой. Там работал его давний знакомый Хьюи, который всегда мог посоветовать что-нибудь стоящее. Достаточно было назвать ему любимую группу или исполнителя, и тот мгновенно выкладывал на прилавок не менее десятка им подобных. Хьюи был уникальным человеком, знающим о музыке, пожалуй, всё. Дэвиду оставалось только удивляться, как все эти многочисленные названия альбомов и миньонов, а также даты их выхода в свет укладывались в голове его приятеля. К примеру, паренёк без труда мог составить хронологию творчества любого артиста, словно у него в мозгах располагалось целое хранилище с подобной информацией.

Подросток припарковал автомобиль недалеко от входа и направился к стеклянной двери, украшенной постером Курта Кобейна. Но едва он успел прикоснуться к ручке, как дверь открылась с обратной стороны, и из неё вышла светловолосая девушка. Дэвид инстинктивно отступил в сторону, чтобы избежать удара.

— Извините, я вас не заметила, — улыбнулась незнакомка.

— Ничего страшного, — пробормотал в ответ Дэвид.

По его шкале это была Десятка, нет, даже Сотня из десяти возможных. Он смотрел на неё до тех пор, пока она не скрылась за поворотом.

— Привет, Хьюи! — остановился перед прилавком взволнованный подросток.

— А, Дэвид, это ты, — вынырнул откуда-то из-за стойки продавец. — Привет!

— Ты видел ту девушку?

— Какую?

— Которая только что вышла из твоего магазина.

— Видел, конечно. А что?

— Ты её знаешь?

— Нет, впервые вижу, — пожал плечами Хьюи.

— Она что-нибудь у тебя купила?

— Да, одну кассету.

— И что это за кассета?

— Вот, — Хьюи выложил перед Дэвидом пластмассовый чехол с незатейливым оформлением: чёрная надпись на белом фоне. — «Experience». Новый альбом The Prodigy.

— Ни разу о таком не слышал.

— Конечно, это же андеграунд. Тем более, ты предпочитаешь слушать панк-рок, а не рейв.

— А ты уже слушал?

— Разумеется.

— И как?

— Полный отпад. Мозги просто наизнанку выворачивает.

— Тогда беру, — Дэвид вытащил из кармана деньги и отсчитал нужную сумму.

— Ты уверен? — с сомнением посмотрел на покупателя Хьюи.

— А почему нет?

— Это совершенно иное направление. Даже не знаю, врубишься ли ты в него.

— По крайней мере, узнаю, что слушает эта девушка.

— Теперь понимаю, — с улыбкой наставил на подростка указательный палец продавец. — Ты на неё запал?

— Отстань, — Дэвид смущённо взял кассету и тут же покинул магазин.

Сидя в машине, подросток включил магнитофон и принялся слушать купленный альбом. Первая же композиция произвела на него странное впечатление. «Jericho», основанная на диссонансах и многократных повторениях отдельных звуков, мало походила на музыку в полном понимании этого слова. Она вызывала подспудное чувство тревоги и внушала беспокойство.

Второй трек с тяжёлыми ударными партиями и монотонной синтезаторной темой оказался куда ближе к привычным вещам, исполняемым на электронных инструментах. Скрашенный женским вокалом, он воспринимался гораздо легче на слух, чем его предшественник. Но ближе к середине ритм и мотив изменились, обретя тяжёлое депрессивное звучание. Дэвид даже усомнился, ту ли аудиокассету продал ему Хьюи? Возможно, он впервые в жизни что-то перепутал, потому что музыка The Prodigy никак не вязалась с образом прекрасной блондинки, с которой подросток столкнулся на входе в магазин.

Зато светлое и жизнерадостное начало «Wind it up», построенное на мажорных созвучиях, позволило Дэвиду не торопиться с выводами. Правда, и сюда были включены напряжённые фрагменты, нагнетающие ощущение приближающейся опасности, но с возвращением вступительной музыкальной партии настроение вновь улучшалось.

Хьюи оказался прав: альбом «Experience» и вправду выворачивал мозги наизнанку. Продавец назвал данное направление рейвом. В самом деле, композиции порождали у слушателя иллюзию бреда.

«Your love» вызвала у Дэвида уже исключительно положительные эмоции, а «Hyperspeed» показалась слишком замороченной. Далее следовал трек «Charly (Trip Into DB Version)». Это стало для парня настоящим откровением. Звуковой отрывок с мяукающим котом настолько органично соединился с мелодической основой, хотя и был взят из телевизионной социальной рекламы, а затем успешно замиксован в композицию.

Наконец из колонок раздались первые ноты «Out of space». Когда же настала очередь припева, Дэвид тут же узнал песню Макса Ромео «Chase the devil». Новая версия давнего хита представила собой потрясающий сплав регги и электронной музыки.

«Вот оно! — подумал Дэвид. — Нужно обязательно показать эту песню Вику и Ричи. Если удастся адаптировать её для исполнения на электрогитаре, то она прекрасно подойдёт для школьного праздника».

Он перемотал кассету назад и прослушал композицию ещё раз. У него даже родилась идея, как можно сделать аранжировку для исполнения «Out of space» группой «Клешни». Правда, для этого придётся пригласить кого-то, кто умеет играть на трубе.

— Даже не знаю… — задумчиво сказал Вик, когда выслушал предложение Дэвида пополнить их репертуар подобным творчеством. — Я смутно себе представляю, каким образом нам удастся адаптировать электронную музыку для нашей панк-рок команды. И зачем тебе это вообще понадобилось?

— Будет круто! — произнёс в ответ Дэвид. — А ты что скажешь, Ричи?

— Слишком сложные ударные. Вряд ли я воспроизведу их на моей установке.

— Ты можешь значительно упростить схему. Главное, чтобы сохранился ритмический рисунок.

— Но нам явно понадобится ещё один инструмент.

— Нужно найти трубача, — предложил друзьям подросток.

— Трубача? — почти в один голос удивились Вик и Ричи.

— Он исполнит партию, которая в оригинале напоминает звуки, извлекаемые из ксилофона.

— Ты вправду думаешь, что из этого получится что-то стоящее? — засомневался Вик.

— Если мы сделаем всё как надо, — кивнул Дэвид.

— А почему бы нам не исполнить на школьном празднике что-нибудь из того, что мы уже много раз играли?

— Вряд ли администрация школы даст одобрение на то, чтобы мы своим концертом устроили настоящую провокацию. Так что скажете, могу я на вас рассчитывать?

— Давай попробуем, — согласился Вик. — У меня есть один знакомый мальчуган, который неплохо ладит с трубой.

— Отлично! Надеюсь, ты уговоришь его прийти на нашу следующую репетицию?

— Думаю, он с радостью согласится выступить в нашей группе.

— Может быть, перепишешь себе и Ричи, чтобы потом послушать ещё раз? — Дэвид протянул Вику аудиокассету. Тот вставил её в двухкассетный магнитофон и нажал на кнопку записи.

— Только не затри нашу последнюю репетицию! — попросил Ричи.

— Это другая кассета, — успокоил его Вик.

Когда с перезаписью было покончено, подросток получил альбом The Prodigy обратно. Он договорился с ребятами о времени следующей встречи, после чего покинул гараж, сел в машину и направился домой.

Дэвид и сам не предполагал, насколько прочно в его сознании засядет мысль о прекрасной незнакомке. Перед внутренним взором то и дело возникала её очаровательная улыбка «Извините, я вас не заметила». Правда, он никак не мог вспомнить цвета её глаз. Голубые, карие или вовсе зелёные? Подросток снова и снова воспроизводил в памяти небольшой эпизод у входа в магазин Хьюи. И почему он не попробовал познакомиться с нею? Нет, вместо этого он стоял в каком-то оцепенении и наблюдал, как она навсегда уходит из его жизни.

Неужели он впервые по-настоящему влюбился? Но разве можно влюбиться в случайно встреченную на улице девушку? Или это реакция на Твёрдую Десятку? Тогда зачем он купил такую же аудиокассету, как и она? Зачем затеял весь этот сыр-бор с исполнением «Out of space»?

Парень вспомнил её красную куртку, обтягивающие джинсы, подчёркивающие удивительную стройность фигуры, и длинные светлые волосы. Вот бы в тот день вместо Клер в его машине оказалась она. От столь волнительной мысли Дэвид тут же ощутил разливающийся по телу жар. Нечто похожее с ним происходило, когда он видел в журналах потрясных красоток без одежды, но, вместе с тем, он чувствовал примесь какого-то нового чувства. Не просто желание плотской близости, а необъяснимый восторг перед нею.

Всецело поглощённый размышлениями о девушке, подросток не сразу понял, что к нему кто-то обращается. Когда он поднял голову, то увидел перед собой отца.

— Привет, Дэвид. О чём это ты так задумался? Не о тринадцатой ли главе учебника, которую тебе следовало изучить? — спросил Редмонд.

— Я как раз собирался ею заняться, — мгновенно вынырнул из мира грёз его сын.

— По-моему, твои мысли заняты совершенно посторонними предметами, никак не связанными с подготовкой к поступлению в колледж. Или я ошибаюсь?

— Я всего лишь… — сосредоточенный взгляд отца напомнил Дэвиду луч света на тюремной стене, готовый вырвать из тьмы силуэт заключённого, предпринявшего попытку к бегству. — …всего лишь вспомнил один случай.

— Похоже, случай действительно занимательный, если ты обратил внимание на моё появление только после того, как я обратился к тебе в третий раз. Будем надеяться, что он не помешает тебе заняться учёбой?

— Ни в коем случае.

— Вот и хорошо, — с такими словами Редмонд покинул комнату сына.

Взяв в руки учебник, Дэвид прочитал несколько страниц, прежде чем поймал себя на мысли о том, что не усвоил ни строчки, потому что всё это время думал о чём угодно, но только не о юриспруденции. Все попытки переключиться на подготовку оказались тщетными. Девушка никак не выходила у него из головы.

«Если я завалю вступительные экзамены, отца не остановит даже уголовный кодекс, чтобы убить меня», — с ужасом подумал подросток. Колледж был своего рода пунктиком Редмонда, и он, пожалуй, предпочёл бы, чтобы с его сыном что-нибудь случилось, нежели его не взяли в учебное заведение из-за плохих результатов.

Пришлось вернуться к началу главы и заново прочесть материал, но мозг упорно отказывался обрабатывать предлагаемую информацию, словно кто-то повернул рубильник, размыкающий цепь восприятия. Дэвид не мог сконцентрироваться даже на самых элементарных вещах, которые при других обстоятельствах не вызвали бы у него никаких затруднений. Буквы сливались в лицо незнакомой девушки, и подросток ничего не мог с этим поделать. Он влюбился до беспамятства.

— Знакомьтесь, это Гэри. Он играет на трубе, — перед очередной репетицией Вик представил друзьям худощавого паренька с копной светлых волос. Хотя тому исполнилось всего четырнадцать, его умению подбирать мелодии на слух мог позавидовать любой хороший музыкант.

— Это тромбон, — поправил Вика Гэри.

— Сгодится и тромбон, — исправился Вик.

— Привет! — протянул руку для знакомства Ричи. — Меня зовут Ричи.

— А я Дэвид, — поприветствовал гостя Дэвид.

— Добро пожаловать в нашу группу! — радушно похлопал Гэри по плечу Вик, чтобы помочь ему как можно быстрее освоиться в новом коллективе. — Мы с ребятами собираемся замутить одну песенку, и для этого нам понадобится твоя помощь.

— Что за песенка? — переступая с ноги на ногу, неуверенно спросил мальчик.

— Слушай, — Вик подошёл к двухкассетному магнитофону и нажал на кнопку воспроизведения, чтобы проиграть переписанную у Дэвида «Out of space».

— Нравится? — поинтересовался Дэвид, когда в гараже наступила тишина.

— Полный улёт! — кивнул Гэри. — Никогда раньше не слышал ничего подобного.

— Сможешь повторить? — спросил Ричи.

— Сейчас попробую, — у юного дарования в руках оказался чехол, откуда он вытащил музыкальный инструмент и принялся извлекать из него разрозненные ноты, скользя кулисой для более подходящего звучания. — Можно ещё раз включить первую часть?

— Пожалуйста, — Вик перемотал аудиокассету на начало и снова запустил трек с альбома «Experience».

— Кажется, так, — после второго прослушивания мальчик безошибочно сыграл нужную партию.

— Потрясающе! — выдохнул Дэвид.

— Парень знает толк в музыке, — согласился с ним Ричи.

— Может быть, попытаемся сыграть все вместе? — предложил Вик.

Результат предвосхитил все самые смелые ожидания Дэвида. Смена стиля ничуть не повредила композиции The Prodigy, придав ей мощную энергетику, а тромбон Гэри стал той самой изюминкой, благодаря которой кавер-версия обрела внутреннюю завершённость.

— Сдаётся мне, с этой вещью мы порвём весь зал! — радостно нанёс завершающий удар по тарелке Ричи.

— Гэри, ты сможешь сыграть с нами на школьном концерте? — обратился к тромбонисту Вик.

— С вами? — глаза мальчишки разгорелись от восторга. — Ещё бы!

— Вот и отлично. Нам нужно будет всё основательно отрепетировать. Кажется, у нас намечается лучшее выступление, на какое только способны «Клешни».

По дороге домой Дэвид снова стал думать о девушке. Впрочем, его мысли более всего походили на беспорядочные обломки, разбросанные опустошающим ураганом. То он задавался вопросом, так ли случайна эта встреча, или в его жизни проявилась некая закономерность судьбы. Потом подросток пытался представить, чем увлекается незнакомка со светлыми волосами в свободное время, кроме того, что слушает музыку.

Музыка — вот ключ к разгадке. В зависимости от того, какому музыкальному направлению человек отдаёт предпочтение, можно судить о его сущности. К примеру, отец Дэвида во время работы дома не крутил на проигрывателе ничего, кроме пластинок с заунывными классическими концертами. Выбор неисправимого консерватора. Вик и Ричи, а вместе с ними и Дэвид, тащились по панк-року — позитивный взгляд даже на самую дерьмовую ситуацию. Многие одноклассники Дэвида покупали кассеты с записями Майкла Джексона. Майкл, конечно, зачётный парень, и песни у него хитовые, но продолжать слушать «Триллер», танцуя под него в стиле зомби, уже как-то неактуально. Хотя относительно свежая «Black or white» вызвала в школе поголовное увлечение творчеством поп-короля — настоящую джексоманию, — и ни один праздник не обходился без того, чтобы её не включали на всю громкость.

Похоже, что встреченная возле магазина музыкальных записей девушка к их числу не относилась. Она предпочла всем этим мелодичным напевам новаторское творчество The Prodigy. Должно быть, мрачно-беспокойная, но не беспросветная атмосфера альбома соответствовала её восприятию окружающего мира.

Рейв — это целое явление, бунт против устоявшихся принципов, попытка сломать систему. Когда-то такой вызов бросили Sex Pistols, и через несколько лет на сцене появились многочисленные панк-рок группы, поправшие привычные рамки общественного конформизма. Но со временем потребовалась иная форма выхода за пределы навязанных стереотипов, и такой формой, вероятно, послужило новое музыкальное направление, включившее в себя более широкие возможности звукового воздействия на сознание. Разве забавное звучание вокала в припеве трека «Fire (Surise version)» не вызывало чувства эйфории? Разве «Weather Experience» не наталкивала на размышления о смысле бытия? Никогда прежде музыка не властвовала над разумом столь сильно, как это делал рейв.

Проиграв купленную аудиокассету несколько раз, Дэвид всё-таки «въехал» даже в те композиции, которые изначально вызвали у него непонимание или недоумение. Помимо неоспоримого фаворита «Out of space», подросток с удовольствием переслушивал и другие электронные шедевры из «Experience».

Ему хотелось бы знать, какой из двенадцати треков больше всего понравился девушке. И тут Дэвиду пришла в голову замечательная идея: а что, если незнакомка придёт в магазин Хьюи снова, чтобы пополнить коллекцию аудиозаписей? Нужно попросить его, во что бы то ни стало, выяснить, где она живёт. Продавец наверняка начнёт подтрунивать над подростком, но ради возможности встретиться с девушкой ещё раз Дэвид готов был перенести и это.

Вместо того чтобы ехать домой, он развернул машину и помчался к магазину. Хьюи явно не рассчитывал встретить его сегодня.

— Привет, с чем пожаловал? — спросил он. — Если хочешь вернуть последнюю кассету, то я не смогу тебе ничем помочь. Плёнка обменивается только в том случае, если на ней имеется производственный брак.

— Я не собираюсь ничего возвращать, — поспешил успокоить продавца подросток.

— Тогда что привело тебя сюда раньше выходных?

— Я хотел спросить, не появлялась ли здесь та девушка?

— Никак не можешь выбросить её из головы? — с пониманием кивнул Хьюи.

— Так появлялась, или нет?

— Больше я её в магазине не видел.

— Послушай, Хьюи, у меня есть к тебе одна маленькая просьба. Если она снова придёт, постарайся выяснить, где она живёт.

— Ты шутишь? Как я это сделаю? «Извините, девушка, вы не могли бы дать мне свой адрес, потому что я обещал помочь знакомому парню, который на вас, кажется, запал?»

— Попробуй что-нибудь придумать, — не обратил внимания на иронию продавца Дэвид.

— Например?

— Скажи, что у тебя в магазине работает доставка на дом.

— У меня нет доставки на дом, — возразил Хьюи.

— Какая разница! Просто узнаешь нужную информацию, а если понадобится, я сам отвезу ей покупки.

— По-моему, звучит не слишком убедительно.

— Тогда расскажи о том, что заполняешь клиентскую базу, благодаря которой все покупатели смогут получать информацию о свежих музыкальных поступлениях.

— Послушай, Дэвид, почему бы тебе просто не забыть о ней?

— Я бы с радостью так и поступил, если бы знал, как это сделать.

— Тяжёлый случай, — сочувственно покачал головой Хьюи.

— Ты поможешь мне?

— Ладно, если она зайдёт сюда.

— Спасибо, приятель! Я буду перед тобой в неоплатном долгу!

После разговора с Хьюи Дэвид заезжал в магазин музыкальных записей каждый день, надеясь услышать от продавца радостные новости, но тот лишь пожимал плечами и на привычный вопрос подростка отвечал достаточно односложно: не появлялась.

«А на что ты рассчитывал? — укорял парня внутренний голос. — Возможно, она вообще оказалась в этом городе проездом, и ты её больше никогда не увидишь».

«Но так не должно быть!» — возражал самому себе Дэвид.

«Серьёзно? И что же мешает ей проживать в нескольких сотнях миль отсюда?»

«Наша встреча».

«Ваша? Это исключительно твоя встреча, потому что девушка наверняка забыла о твоём существовании, едва свернула за угол».

Но Дэвида не покидала твёрдая уверенность в том, что однажды ему обязательно удастся встретиться с прекрасной незнакомкой ещё раз. По крайней мере, так подсказывало сердце, а оно не могло обманывать.

В один из вечеров, вновь думая о ней, Дэвид ощутил, как его захлёстывает волна небывалого вдохновения. В голове начали возникать звуковые очертания нежной мелодии. Сначала он подумал, что ему вспомнилась какая-нибудь песня, которую он услышал по радио, но потом понял: музыка рождается внутри него самого. Подросток попробовал воспроизвести примерный мотив с помощью голоса, чтобы уловить правильные ноты. В двух или трёх местах требовалось изменить тональность, но в целом, по мнению парня, получалось неплохо. Он схватил тетрадь с ручкой и принялся поспешно записывать аккорды. Как бы ему хотелось прямо сейчас взять в руки гитару и воплотить результат своего творческого озарения в настоящие звуки, но инструмент находился в гараже Вика во избежание лишних проблем с отцом.

Время до следующей репетиции, когда он сможет показать дебютное сочинение друзьям, показалось Дэвиду целой бесконечностью. Подросток тщательно спрятал вырванный тетрадный лист, чтобы отец случайно не обнаружил прямое доказательство причастности сына к музыкальным занятиям.

Спать Дэвиду совсем не хотелось. Он с нетерпением ожидал следующего дня, чтобы приехать к ребятам и продемонстрировать, на что его подвигла случайно встреченная около магазина девушка. Нет, о ней он, разумеется, им ничего не скажет. Пока о его внезапно вспыхнувшем чувстве знает только Хьюи, и будет лучше, если так останется и впредь.

Дэвид принялся перебирать струны в соответствии с записанными на листке аккордами. Мелодия, льющаяся из-под его пальцев, достигла слуха Вика, Ричи и Гэри, который в последние дни репетировал вместе с ребятами. Все трое повернулись к подростку, и он на три с половиной минуты безраздельно завладел их вниманием. Никто не произнёс ни слова, прежде чем не прозвучала финальная нота.

— Классная тема! — первым заговорил Вик.

— Нравится? — с улыбкой спросил Дэвид.

— Ещё бы! Ни разу её не слышал. Чья?

— Моя, — ответил подросток.

— Нет, серьёзно, чья?

— Я же говорю, моя.

— Хватит прикалываться!

— А я и не прикалываюсь. Вчера вечером в голове возник мотив, вот я и решил его записать, — Дэвид показал вырванный из тетради листок.

— Хочешь сказать, что ты сам сочинил это? — удивился Ричи, уставившись на знакомый почерк Дэвида.

— Если только у меня не открылась способность перехватывать мозговые импульсы какого-нибудь композитора, то тогда сам.

— Потрясающе, — Вик принялся внимательно изучать последовательность аккордов. — Может быть, попробуем исполнить её вчетвером?

— Почему бы и нет? — пожал плечами Дэвид.

— Сможешь подобрать соло на тромбоне? — листок перекочевал из рук Вика к мальчику.

— Одну минутку, — Гэри поводил кулисой, подыскивая нужное звучание. — Нет, подождите. — Он заново принялся извлекать отрывочные ноты из музыкального инструмента.

— Вот! — встрепенулся Дэвид, услышав удачный вариант.

Гэри исполнил последний отрывок.

— Нет, повтори, как ты играл до этого. Да, именно так.

Когда они после нескольких попыток всё-таки добились нужного исполнения, Дэвид почувствовал небывалое удовлетворение от проделанной работы.

— Такую музыку просто так не сочиняют, — подвёл итог Вик.

— Что ты хочешь этим сказать? — удивился Ричи.

— А то, что Дэвид нам чего-то недоговаривает. Правда, Дэвид?

— С чего ты взял? — постарался уйти от прямого ответа подросток.

— А с того и взял, — усмехнулся бас-гитарист. — Вдохновение на подобные вещи возникает только от необычных и очень сильных переживаний.

— Не говори глупостей! — возразил автор музыки.

— Чаще всего людей заставляет творить нечто подобное только любовь, — продолжил размышлять вслух Вик. — Следовательно, посмею себе предположить, что отныне сердце нашего Дэвида кем-то занято. Так, или нет, парень?

— Я даже не хочу отвечать на твои глупые вопросы.

— Значит, я прав?

— Я, пожалуй, пойду, — смущённо напомнил о своём присутствии Гэри.

— Мне тоже пора, — присоединился к нему Дэвид.

— И кто же она? — бросил вслед Ричи, но ответа так и не услышал.

Итак, друзья-музыканты раскрыли его главный секрет. И для этого им, между прочим, понадобилось всего лишь услышать сочинённую Дэвидом музыку. Тогда насколько скоро о девушке узнают остальные? На мгновение подросток представил, что будет, если в число «узнавших» попадёт и его отец.

«Я возлагал на тебя большие надежды! — заговорило голосом Редмонда воображение Дэвида. — Но ты их не оправдал. Вместо подготовки к поступлению в колледж ты спутался с незнакомой девчонкой, которая слушает всякую дрянь! Нет, сын, ты не ослышался, потому что последняя кассета с альбомом The Prodigy, купленная тобой по её примеру, — это даже не музыка. С таким же успехом ты мог бы сходить на стройку и послушать, как работает фрезерный станок или отбойный молоток. Я разочарован тобой, Дэвид. Крайне разочарован».

Ему стало не по себе лишь от одной мысли о необходимости каких-то объяснений перед отцом.

А что сказала бы по этому поводу мама? Опять завела бы разговор с намёками на средства предохранения во время половых контактов? Неужели всё должно сводиться только к этому? Почему никто не понимает, что в это время творится у него в душе?

Дэвид вспомнил реакцию первых слушателей на сочинённую им мелодию, и ему стало немного легче. Посредством звуков подростку удалось придать своим эмоциям определённую физическую форму, и если это воплощение нашло отклик в сердцах его друзей, значит, он каким-то непостижимым образом сделал их соучастниками нежного чувства.

Размышляя подобным образом, подросток и не заметил, как приехал домой. Он припарковал машину, вошёл в дом и встретил отца, сидящего в гостиной и читающего газету. Плохой знак, очень плохой. Редмонд никогда не читал газет за пределами собственного кабинета, а если это всё-таки случалось, то нужно было готовиться к серьёзному разговору.

Дэвид сделал вид, что ничего не произошло, и хотел пройти мимо, когда услышал за спиной характерное покашливание, которое могло значить только одно: «Так просто ты от меня не отделаешься». Отец с шелестом опустил газету и взглянул на сына.

— Можно тебя на минутку? — произнёс он с расстановкой.

— Да, пап? — остановился и обернулся подросток.

Редмонд медленно поднял руку и посмотрел на часы так, словно это движение снимали для кино.

— Ты можешь ответить мне, почему возвращаешься домой так поздно?

— Я… — за ничтожно малое мгновение перед внутренним взором Дэвида пронеслись картины инквизиторских пыток и сжигания на костре. — Я ездил в библиотеку, чтобы взять кое-какие книги.

— Позволишь на них взглянуть?

— Да, разумеется, — Дэвид полез в школьную сумку, судорожно подыскивая выход из сложившейся ситуации. Отец пристально следил за ним, как скептически настроенный зритель наблюдает за действиями фокусника-иллюзиониста. — Наверное, я забыл их в машине.

— Вот незадача, — голос отца показался подростку холодным стальным клинком, который упёрся остро отточенным лезвием в горло. — Тогда, может быть, ты сходишь и заберёшь их из машины?

— Конечно. Сразу после ужина я схожу за ними.

— Нет, лучше сделай это сейчас, — озвучил приговор отец.

— Хорошо, — Дэвид вновь вышел на улицу и неуверенным шагом направился к автомобилю. Он открыл водительскую дверцу и опустился на сиденье, склонив голову на руль. У него не было книг из библиотеки, а это значило, что на этот раз ему не отвертеться. Через несколько минут обман раскроется, и отец спустит с него шкуру.

«Плюнуть бы на всё и уехать отсюда в неизвестном направлении», — пронеслась в голове безумная идея. Дэвиду даже представилось, как он переезжает из города в город с гитарой на заднем сиденье, давая повсюду небольшие концерты. Его музыкальная программа обязательно будет заканчиваться мелодией, которую он посвятил прекрасной незнакомке. Возможно, однажды он увидит эту девушку среди толпы и прямо со сцены признается ей в любви. Они вместе поселятся в каком-нибудь милом домике, а спустя много лет он навестит родителей, и его отец раскается в том, что из-за его требования показать библиотечные книги сын сбежал из дома.

Впрочем, Дэвид понимал, что всё это бесплотные грёзы, и они не спасут его от неминуемой расплаты. А что, если поставить вопрос ребром? Просто взять и сказать отцу в лицо, что его сын хочет стать музыкантом и не собирается поступать ни в какой колледж, чтобы связывать жизнь с ненавистной юриспруденцией. Подросток тут же отчётливо представил себе японского самурая, искусно совершающего харакири. Так он ничего не добьётся, кроме отцовского гнева. И гнев этот будет сравним с взрывом ядерной бомбы.

Извиниться за обман? Признаться в том, что хотел повидаться с друзьями, не упоминая ни слова о музыке? Дэвид вспомнил ждущего в гостиной отца и понял, что не сможет пойти на такой отчаянный шаг. Или книги, или заслуженная кара.

В детстве подросток читал Библию и удивлялся тому, как Иисус совершал чудеса с хлебными лепёшками и рыбой, как он воскресил четырёхдневного Лазаря, а потом и сам воскрес после казни на кресте. Сейчас Дэвиду требовалось куда менее масштабное чудо — книги из библиотеки.

«Лучше бы я сказал, что заехал в автомастерскую, чтобы поменять масло», — правдоподобная версия возникла в голове слишком поздно. Теперь отцу нужно подтверждение того, что его сын действительно потратил время на учёбу.

Дэвид уже собрался покинуть машину, когда обратил внимание на приоткрытую крышку перчаточного отделения, где он хранил аудиокассеты. Должно быть, она не захлопнулась, когда ему потребовалось поменять запись в магнитофоне. Он потянулся, чтобы довести замок до щелчка, но вместо этого крышка откинулась, и на пол с шумом посыпались пластмассовые подкассетники.

Тихо выругавшись, Дэвид принялся их собирать, чтобы вернуть на место, но какова же была его радость, когда он обнаружил внутри забытый учебник по требуемой тематике. Наверняка подростку начислят штраф за задержку книги — штраф, сожаление о котором будет трудно соотнести с ликованием, охватившим в данный момент спасённого Дэвида.

Он вернулся в гостиную и протянул отцу найденную книгу. Тот взял её в руки и посмотрел на название.

— Что-то не так? — спросил подросток, заметив отцовское замешательство.

— Должен признать, что неоправданно поставил под сомнение твои слова, — Редмонд вернул учебник сыну, после чего поспешил скрыться за дверью домашнего кабинета. Дэвиду даже стало его в какой-то степени жаль, потому что отец никогда не выдвигал пустых обвинений, имея особое чутьё на человеческую ложь. Вероятно, годы работы адвокатом выработали в нём редкую способность видеть лгунов насквозь. К счастью, в этот раз Дэвида спасла удивительная случайность, так что отцовская ошибка вовсе не была ошибкой, но подросток знал, как его родитель относится к собственным промахам. В работе отца любая оплошность могла обернуться незаслуженным наказанием для невиновного человека, поэтому каждое своё неверное предположение он воспринимал, как профессиональное поражение.

С самого утра зарядил сильный дождь, но даже это обстоятельство не могло испортить праздничного концерта, проводимого в честь юбилея основания школы. В спортивном зале собралось невероятное количество школьников. Стены украсили многочисленными транспарантами, подготовленными по просьбе мистера Уиллиса. Позади установленной сцены разместился огромный стенд с фотографиями тех, кто когда-то здесь учился, а позже занял почётное место в обществе или прославился выдающимися достижениями. Например, в центре красовалось огромное изображение улыбающегося министра Коллинза. Администрация школы рассчитывала, что он приедет и выступит с речью, но в последний момент позвонил его секретарь и сообщил о каких-то неотложных делах, так что директору Моррисону выделили десять лишних минут.

Сразу после приветственного слова, обращённого ко всем присутствующим, мистер Моррисон под торжественную музыку уступил место участницам первого номера. На сцене появились девушки в красных блестящих костюмах. Под заводную песню CC Music Factory «Gonna make you sweat» они принялись синхронно вытанцовывать перед публикой, сводя с ума всех мальчишек короткими юбками.

Затем концерт продолжили юмористические сценки, в которых без труда можно было узнать самых строгих учителей школы. Ученики смеялись до колик в животе, наблюдая за теми неловкими ситуациями, в которых оказывалось старшее поколение по смелой воле авторов данной постановки.

Но главным событием обширного праздника должно было стать выступление группы «Клешни». В афишах сообщалось, что Дэвид и его музыкальная команда приготовили для зрителей настоящий сюрприз. Многие заранее пытались выведать у подростка, чего именно следует ожидать, на что он лишь загадочно улыбался и пожимал плечами, тем самым, подогревая зрительский интерес.

— Ваш выход! — предупредил Дэвида мистер Уиллис, когда очередной номер подошёл к концу.

— Всем добрый вечер! — выкрикнул в микрофон Дэвид, выйдя на сцену. С помощью лака ему удалось зафиксировать волосы в торчащем положении, благодаря чему он выглядел как настоящий панк-рокер. — Вы готовы нас слушать?

— Да! — хором грянул весь зал.

— Вы готовы получать удовольствие от хорошей музыки?

— Да!!!

— Отлично! Представляем вам нового участника нашей группы. Знакомьтесь, это Гэри! Несмотря на возраст, он отлично играет, и сейчас вы сами в этом убедитесь.

Ричи сделал отсчёт палочками, и помещение огласили звуки электрогитары. Через несколько мгновений к Дэвиду присоединилась ударная установка, а вслед за нею в игру включились бас-гитара и тромбон. Публика заревела от восторга.

— Я отправлю его в открытый космос искать другую расу! — запел подросток.

— Искать другую расу! — подхватили однообразный припев школьники.

— Я отправлю его в открытый космос искать другую расу!

— Искать другую расу!!!

Дэвид чувствовал себя триумфатором. Зрительская симпатия хлынула на него, подобно мощному потоку энергии. Он понимал, что отдаёт окружающему миру частицу самого себя, и эта частица, проникая в сердца слушателей, возвращается обратно, усиленная во много крат их безудержной радостью.

Неожиданно взгляд Дэвида выхватил из толпы фигуру Клер. Она смотрела на него и улыбалась, но в этой улыбке он прочитал отнюдь не удовольствие от музыки, а нескрываемое наслаждение возможностью уничтожить противника. Отвергнутая девушка приподняла руку и указала большим пальцем в сторону выхода. Подросток перевёл взгляд в заданном направлении, и сердце тут же замерло от ужаса.

В дверях спортивного зала стоял его отец.