Смертник из рода Валевских. Книга 6

Глава 19

— И куда мне всё это девать? — ошарашенно спросил я, когда вышел из главных ворот Цитадели и увидел целый караван. Церковники не обманули — мне выдали всё, что было добыто с заражённого разлома тридцать первого уровня. Вот только добычи оказалось столько, что потребовалось двадцать огромных повозок, заполненных под самую завязку. Рядом с моей каретой стоял какой-то церковник в синей мантии и что-то записывал в книгу. Заметив меня, он приветливо помахал рукой, словно я был не страшным тёмным, а едва ли не братом в Свете.

— Эрцгерцог Валевский, вам стоит расписаться здесь и здесь, — мне протянули несколько отчётов, в которых я не понимал ровным счётом ничего. Цифры, строки, куча информации, с которой нужно обязательно что-то делать, но что конкретно — непонятно. Поэтому я просто поставил свою подпись под актами передачи ресурсов, справедливо решив, что Цитадели нет смысла меня обманывать.

— Очень хорошо, — церковник убрал акты и тут же вытащил новые бумажки. — Понимаю, что решать на улице такие вопросы нельзя, тем не менее другой возможности может не представиться. Цитадель желает выкупить всё, что находится в этих повозках. Вот наше предложение.

На этот раз отчёт был понятен даже мне — в нём фигурировала конкретная цифра. За все ресурсы, что добытчикам удалось вытащить из заражённого разлома, мне предлагали сумму в размере девяти сотен тысяч золотых. Почему так мало? Потому что ничего высокоуровневого в разломе не было, кроме, разве что, еми с гвардов. Все ресурсы, что представляли хоть какую-то ценность, находились в моём инвентаре и делиться ими с церковью я не собирался. Девятьсот тысяч будут полезны Кострищу — это позволит нанять дополнительные рабочие бригады, закупиться качественными материалами и ещё больше приблизит мой город к… к чему? Сейчас, когда стало понятно, что через год никакой свадьбы не будет, я не видел смысла в форсированном превращении Кострища в город-сад. Тем не менее я с лёгкостью расстался с повозками. Для того, чтобы пользоваться всем этим добром, нужны устройства по переработке. Их мне там и не предоставили и, как я понял, никогда не предоставят.

— Благодарю, — церковник сложил документ в папку. — Информация о пополнении вашего счёта поступит в банки уже сегодня. Через два дня данные дойдут до Заракской империи.

Служитель Света дал знак и огромная процессия, словно только его и ждала, поплелась прочь. На месте осталась лишь моя карета.

— Ты так легко расстаёшься с такой добычей? — из кареты вышла Наира, с нескрываемой печалью смотря на уезжающие повозки.

— Для меня эти кристаллы и камни бесполезны — превратить их в эликсиры не получится. Складировать ради складирования? Не вижу в этом смысла. Что делала, пока я гостил в Цитадели? Развлекалась по полной?

— Если рассматривать лютую проверку Цитадели как развлечение, то конечно! Развлекалась как могла. Ты в курсе, что больше половины отряда Рустама Бахтияра была признана предавшейся тьме и четыре дня назад торжественно сожжена? Люди погибли только из-за того, что командор приказал верховному обращённому открыть портал. С каких вообще пор высшие иерархи Цитадели путешествуют вместе с верховными обращёнными?

— Полагаю, Рустаму или самому падишаху можно требовать компенсацию, потому что…

— Потому что дела Цитадели должны остаться делами Цитадели, — раздался голос. Обернувшись, я увидел церковника в красной рясе. Это был классический шурганин во всём его максимальном проявлении — раскосые глаза, тёмные блинные волосы, убранные в тугой хвостик, атлетичное телосложение, хмурое, в чём-то даже грозное лицо. Представитель службы безопасности почтил нас своим присутствием, причём, если судить по сияющим Светом глазами, этот человек был не самым последним представителем церкви.

— О том, что произошло на конклаве, никто не должен знать, охотник на тёмных, — продолжил церковник. — Плохо, что мне приходится рассказывать тебе о таких мелочах. Тем более нельзя обсуждать то, что происходило на конклаве, в присутствии представителя тёмной империи. Пусть Наиру Джоде признали серой и даровали ей права путешествовать по нашим землям, она всё ещё остаётся членом клана Бартоломео, ведущего клана локации Керукса.

— Ведущего? — у Наиры даже загорелись глаза.

— Эта не та тема, которую я хотел бы обсуждать с серой, — ответил церковник. — Всё, что я хотел, уже сказал.

— А какую тему вы хотели бы обсуждать? — уточнил я.

— Умение держать язык за зубами. Личная служительница мать Алия по какой-то причине временно покинула объект своего контроля, так что на время её отсутствия эта обязанность возложена на меня. Я брат Лин. На какое-то время я буду твоим личным служителем. Договор заключать нам не нужно. Когда мать Алия вернётся, я отойду в сторону.

— Просто брат? — недоверчиво уточнил я. Обычно братья Цитадели с наполненными Светом глазами не гуляют.

— Для тебя и тех, кого мы встретим — просто брат Лин, — подтвердил мой новый контролёр.

Новость была не самой приятной. Я-то уже отвык считать себя смертником и радовался свободе, однако отныне мою свободу знатно так ограничили. Причём не могу сказать, что Цитадель поступила как-то по-особенному. Раз Алии рядом со мной нет, то мне выдали временного сопровождающего. То, какого на самом деле ранга этот сопровождающий, мало кого волнует.

Мои вещи оказались сложены в небольшой рюкзак. Открыв его, первым делом я вытащил пластину падишаха — её нужно будет вернуть. Наигрался. Неидентифицированный эксклюзивный амулет я закинул в нагрудный карман. Не хватало, чтобы какой-нибудь пронырливый ловкач утащил мою ценность.

— Густав, мы едем к падишаху Баязиду Третьему, — приказал я, после чего уселся поудобней и открыл записную книгу. Прежде всего меня интересовала информация о падишахе. Кто, что и почему? В отличие от моих, записи ректора не имели картинок. Только голый текст, но и его хватило, чтобы понять — предстоит непростая встреча. Баязид Третий считался сильнейшим из падишахов Шурганской империи и, в соответствии со своим положением, привык, что ему все починяются. Слова «нет» падишах не признавал. Слабостей выявлено не было, в противозаконных действиях не замечен. Либо те, кто могли рассказать о таких действиях, уже мертвы. Не самый простой собеседник и я был даже благодарен Цитадели, что они выделили мне сопровождающего. Идти против церкви Света падишах не станет. В Шурганской империи власть целиком и полностью принадлежит Цитадели, падишахи и даже император — на вторых ролях.

Дворец падишаха располагался на окраине столицы посреди огромного парка. Такой подход к строительству я уже видел — магическая академия Кималя Саренто строилась по аналогичному принципу, с одним отличием. В Заракской империи люди могли свободно гулять по парку и даже приблизиться вплотную к зданиям академии, здесь же огромный забор и отряды стражников блокировали любую попытку проникновения на закрытую территорию. Карету останавливали несколько раз, но каждая проверка ограничивалась тем, что проверяющие заглядывали внутрь, встречались взглядом с сияющими Светом глазами моего сопровождающего и тут же пропускали нас дальше. Вскоре мы подъехали к главному зданию и у меня в очередной раз возникло чувство дежавю. В своей жизни мне уже доводилось встречать аналогичные дома. Причём не только мне. Наира тоже с интересом оценила дворец падишаха Баязида Третьего, что один в один походил на дворец клана Бартоломео.

— Тебя что-то заботит? — церковник оказался достаточно внимательным к мелочам человеком. То, как я отреагировал на строение, сказало церковнику многое.

— Это не та информация, которую я хотел бы обсуждать в присутствии тёмной, — я попытался уйти прямого ответа, но тут неожиданно вокруг нас появился плотный купол.

— Говори, — потребовал церковник. Простой сопровождающий? Тройное «ха»! Цитадель отрядила мне одного из своих если не командоров, то явно приближенных к ним людей!

— Дворец падишаха один в один походит на дворец клана Бартоломео и поместье, которое мне удалось уничтожить в Заракской империи. В обоих случаях на последнем этаже тех зданий находился Хозяин разлома. Он производил брикси, что выполняли роль стражи, но здесь, как я вижу, брикси нет. Тем не менее слишком здания похожи, чтобы не возникло неприятное чувство узнавания. Что, если здесь тоже сидит Хозяин и управляет защитой поместья? Пусть без брикси. Одной ментальной защиты будет более чем достаточно.

— Почему об этом ты отказался говорить в присутствии серой?

— Потому что о наличии Хозяина на последнем этаже знает всего несколько высших иерархов её клана. Остальные остаются в неведенье. Я обещал главе клана Бартоломео, что не буду посвящать Наиру в такие подробности. Не все готовы принять тот факт, что клану приходится уничтожать по сотне простых людей в год ради обеспечения защиты.

— Тебя услышали, — церковник убрал купол и в этот момент к нам подошёл дворецкий:

— Падишах Баязид Третий приветствует дорогих гостей в своём доме и приглашает разделить с ним ужин. Ваши комнаты готовы, вы можете привести себя в порядок, умыться, переодеться и отдохнуть перед ужином. Следуйте за мной.

Внутри дворец падишаха тоже мало чем отличался от дома клана Бартоломео, разве что людей здесь было много. Тёмные, в отличие от Баязида Третьего, предпочитали живой минимализм. Нам выделили три комнаты. Несмотря на то, что Наира всё ещё числилась моей невестой, её поселили отдельно. Что это? Демонстрация того, что падишах в курсе происходящего между нами? Или просто ничего незначащая любезность? Всё же невеста — не жена. Вдруг у нас какие-то особые договорённости по поводу совместного проживания? Тем не менее я был рад, что мне не придётся делить одну комнату с тёмной. Сейчас не до романтических отношений. Однако все мысли на этот счёт улетучились, когда я вошёл в комнату и попал в цепкие лапки двух красивых служанок. Мне помогли раздеться, привести себя в человеческий вид, причём без каких-либо лишних поползновений в сторону секса. Слуги падишаха хорошо знали свою работу, даже когда делали мне массаж, что по логике вещей должен был превратиться во что-то большее. Не превратился. Тем не менее, когда за мной пришёл провожающий, я чувствовал себя отдохнувшим и довольным жизнью. Что, учитывая моё нынешнее телосложение, было довольно тяжело. От худобы неделя в Цитадели меня не избавила. Я всё ещё походил на обтянутый кожей скелет.

В обеденной зале, куда меня привели, находился огромный стол. Судя по тому, что практически все места уже были заняты, ждали только меня. Во главе стола сидел сам падишах. Баязид Третий сильно отличался от своей картинки на пластине. Реальный хозяин поместья оказался весьма упитанным мужчиной пятидесяти лет с реденькими волосами, не имеющими ничего общего с той густой шевелюрой, что имелась на пластине. Сразу бросились в глаза источающие красную ауру перстни — Баязид Третий демонстрировал своё величие, богатство и связи с тёмными кланами всем окружающим. Других мест, где он ещё мог достать перстни, просто не было. Пёстрый халат, расцветкой похожий на мантию Папы, скрывал грузное тело, уместившееся на подушках. Только сейчас я заметил, что стульев здесь вообще не было. Только подушки. Но что мне больше всего не понравилось, так это взгляд падишаха. Казалось, что на тебя смотрит зверь. Хищный, кровожадный, принимающий решение, с какой стороны тебя лучше сцапать и проглотить.

Кроме падишаха за столом оказались четверо его сыновей, включая Рустама Бахтияра. Второй сын сидел неподалёку от отца и показательно не смотрел в мою сторону. Наира и брат Лин уже были здесь, увлечённо беседуя о чём-то с соседями по столу. Внешне всё выглядело достойно и прилично, если бы не взгляд падишаха. Он не предвещал ничего хорошего.

— Эрцгерцог Валевский, рад приветствовать тебя в своём доме, — толстяк развёл руки в стороны, показывая дружелюбие и указал на место рядом с собой. — Присаживайся, дорогой гость,! Отведай кушаний и яств Шурганской империи! Уверен, такого в своей жизни ты ещё не пробовал! Музыку!

Падишах хлопнул в ладоши и тотчас несколько музыкантов принялись играть ненавязчивую мелодию. Меня проводили к падишаху и усадили на подушки в непосредственной близости от него. «Анализ» дополнил записи ректора картинками и изображениями как самого падишаха, так и всех его детей. Жён, что удивительно, на ужине не было. Наира была единственным представителем женского пола, допущенной к трапезе.

Не самое желанное соседство не повлияло на мой аппетит — нормально не ел я больше недели. Содержимое тарелки исчезало с потрясающей скоростью и слуги едва успевали подносить мне новые блюда. Дошло до того, что все собравшиеся с нескрываемым удивлением смотрели на то, как я поглощал пищу. Но даже это не смогло повлиять на мой аппетит. Я не просто хотел есть — я хотел жрать! Организм, добравшийся до еды, старался восполнить запас энергии, чтобы когда у меня возникнет очередное неизгладимое желание отправиться в разлом, на это хватило ресурсов.

— Хороший аппетит — комплимент хозяину дома! — заметил падишах, когда я всё же оторвался от тарелки. Если судить по тому, как мне стало тепло и по сладостной неге, разлившейся по телу, мне удалось сожрать половину стола!

— Что поделать, если всё действительно такое вкусное! — ответил я, ничуть не лукавя.

— Наконец-то! Друг мой, ты заставил меня волноваться! Я уже начал думать, что с тобой что-то случилось!

— Что могло со мной случиться? — раздался старческий голос, заставивший меня обернуться в сторону двери. Настроение и состояние полной расслабленности испарилось в считанные мгновения. В дверях стояли двое людей, которых я прямо сейчас меньше всего в жизни хотел бы видеть. Мастер Мерам и Карина Фарди. Взгляд старика остановился на мне и раздался ехидный смешок:

— Действительно, что могло со мной случиться, коли единственный человек за последние сорок лет, что сумел меня убить, находится здесь?

— Убить? — уточнил падишах и взгляды собравшихся вновь приковались к моей персоне. Вот сейчас стало неуютно. Мастер Мерам устроился неподалёку от меня и, словно специально, на соседней подушке села Карина Фарди. Девушка сидела с прямой спиной и смотрела строго перед собой, не отвлекаясь ни на что.

— Убить — мягко сказано. Юноша вырвал мне сердце. Коварно, без предупреждения, можно даже сказать, что весьма подленько. На какое-то мгновение я даже расстроился из-за этого. Но только на какое-то мгновение.

— И этот юноша до сих пор жив? — удивился падишах.

— Пусть бегает, мне не жалко, — отмахнулся мастер Мерам. — Друг мой, позволь представить тебе мою ученицу, Карину Фарди. Её, вместе с этим олухом, мне предстоит обучить таинству наложения рун.

— Друг мой, я совсем запутался, — падишах сделал жест, и музыканты умолкли. — Эрцгерцог Валевский убил тебя, но вы оба сидите за моим столом, рядом, живые, да ещё и оказывается, что ты берёшь этого человека в ученики? Мало того, у тебя оказывается сразу двое учеников, чего не было вот уже десятилетия? Это больше похоже на глупые выдумки сказителей, чем на реальность.

— И в то же время это реальность. Валевский действительно станет моим учеником. Ох ты, какая красотка! Друг мой, всегда знал, что ты падок на красивых женщин, но никогда не думал, что станешь сажать их за один стол с собой. Брат Лин, не могу сказать, что рад вас видеть, но, как я понимаю, отказаться от вашего присутствия невозможно? Вы здесь вместо его личной служительницы?

Церковник кивнул, показывая, что мысли мастера были верны.

— Наира Джоде находится за столом как гостя, — пояснил падишах. — Это невеста эрцгерцога Валевского.

Карина Фарди впервые с момента попадания за стол проявила какие-то эмоции. Она перевела взгляд на девушку. Однако голова моей соседки тут же вернулась обратно и девушка продолжила изучать стену напротив.

— Вот как? — мастер Мерам перевёл взгляд на меня. — Мало того, что сильный, так ещё и шустрый? Урвать такую красотку дорогого стоит! Что же ты сделал такого клану Бартоломео, что они отдали тебе своё сокровище?

— Полагаю, Максимилиан Валевский нам это сейчас и расскажет, — падишах вновь посмотрел на меня взглядом зверя. — Я так много слышал о его приключениях за последнее время, что даже не знаю, где правда, а где вымысел. К тому же один из моих сыновей обязан ему жизнью. Представляешь, друг мой, в Шурганской империи промышлял дэв!

— Да, что-то такое слышал, — кивнул рунописец. — Даже жаль, что мне не удалось добраться до него первым. Это была бы вишенка в моей коллекции редких тварей. Но в целом ты прав, друг мой, хочется услышать рассказ этого юного покорителя разломов. Максимилиан, поведаешь старикам, каким образом заштатный смертник умудрился стать одним из интереснейших представителей Заракской империи?

— Почему бы не рассказать? — улыбнулся я, однако тут же послышался голос обладателя наполненных Светом глаз:

— Всё, что связано с Максимилианом Валевским, относится к разряду закрытой информации церкви Света. Он не имеет права рассказывать о том, что происходило с ним на протяжении его приключений и каким образом он достиг того положения, которое занимает в данный момент. Такова воля Цитадели.

Всё, что мне оставалось — развести руки в стороны.

— Сожалею, господа, видимо, придётся без увлекательного рассказа. Брат Лин против. Хотя кое-что я всё же сделать должен. Уважаемый падишах Баязид Третий, это принадлежит вам. Возвращаю в целости и сохранности.

С этими словами я достал пластину с изображением хозяина дома, положил её на стол и протянул в сторону падишаха, словно это была обычная карточка. Взгляд хозяина дома стал ещё более угрожающим. В нём вообще больше не было ничего человеческого!

— Каким же образом к тебе попала эта пластина? — падишах не спешил забирать предмет.

— Снял с трупа существа, рискнувшего на меня напасть. Он называл себя Безликим. Это существо похитило Карину Фарди и, используя её образ, какое-то время сопровождало меня и мою спутницу в поездке в Кострищ. В какой-то из деревушек, уже не помню, какой конкретно, он решил, что настала пора действовать и атаковал меня. Когда я разбирал вещи, что остались после него, нашёл эту пластину. Удивительная вещь, которая несколько раз спасала мне жизнь.

— То есть ты пользовался ею без моего ведома? — от голоса падишаха могла застыть кровь, но после такого сытного ужина меня было уже не напугать.

— Перед смертью Безликий сообщил, что он действовал по указке падишаха Баязида Третьего, пожелавшего выкрасть тогда ещё барона Валевского и доставить в свой дворец. Полагаю, это был поклёп. Не мог уважаемый падишах отдать такой некрасивый приказ. Однако и сразу отдать пластину у меня не получалось — я не знал ни одного доверенного представителя уважаемого падишаха. Вот и пришлось оставить её себе и, чего греха таить — даже несколько раз воспользоваться такой ценностью.

— Что стало с Безликим? — спросил брат Лин.

— Взорвался. Когда он осознал, какая судьба его ждёт, он взорвал свои магические камни. Пластина — единственное, что от него осталось.

— Взрыв в Версе, — с пониманием дале кивнул церковник, показывая, что он прекрасно знаком с тем, через что мне пришлось пройти. — Да, это многое объясняет.

— И в то же время ты воспользовался моей пластиной без моего разрешения, — Баязид Третий вернул тему к неприятному для меня руслу. Повернувшись, уставившись в упор в звериные глаза хозяина дома, я кивнул:

— Воспользовался. Если бы уважаемый падишах не пригласил меня в свой дом, воспользовался бы ещё столько раз, сколько посчитал бы нужным. У меня нет информации, каким образом пластина попала в руки человека, который пожелал меня убить. Мне же приходилось использовать пластину как боевой трофей.

— Отец, как ты можешь терпеть такое отношение?! — воскликнул Рустам и даже вскочил на ноги.

— Сядь, — спокойно произнёс падишах и в обеденном зале слуги даже дышать перестали. — Эрцгерцог Валевский, ты же понимаешь, что я не отдавал приказа Безликому?

— Теперь, когда я пришёл в твой дом, разделил с тобой ужин, сижу подле тебя — конечно понимаю, как глубоко я заблуждался. Такой мудрый правитель не может совершить ничего противозаконного. Приношу искренние извинения, что пользовался пластиной без воли её истинного владельца и готов потратить своё время, силы и ресурсы для того, чтобы выплатить накопившийся за это время долг. Полагаю, мне удастся найти нечто, что заинтересует даже такого требовательного человека, как Баязид Третий.

— Ты говоришь про амулет, что находятся в твоём кармане? — падишах продемонстрировал, что служанки не просто так появились в моей комнате, а выполняли вполне конкретную задачу. Меня обыскали и доложили хозяину обо всех мелочах, что у меня имелись.

— Кем бы я был, если бы предложил уважаемому падишаху то, чего у него и так много? — я жестом указал на целый ворох амулетов, что висели на шее хозяина поместья.

— Тогда, полагаю, речь идёт об этих перчатках? — Баязид Третий подал знак и слуги внесли на подносе знакомую мне броню. Золото, сияющее зелёным светом. Вот и делай после этого Вяземским что-нибудь ценное! «Анализ» показал, что это не просто совпадение — это моё творение. Ценитель редкостей прибрал к рукам мой подарок!

— Не совсем о перчатках. Скорее о дополнительных предметах к ним. Набор «Громовержца» состоит из десяти предметов. В знак своего раскаянья я могу сделать для уважаемого падишаха ещё четыре предмета.

— Дай-ка глянуть! — заинтересовался мастер Мерам. Падишах кивнул и слуги поднесли перчатки рунописцу. — Надо же! Какая интересная работа! У тебя есть рецепт пяти из десяти предметов набора?

Всё, что мне оставалось делать — кивнуть.

— Откуда?

Я посмотрел на брата Лина и тот покачал головой, показывая, что говорить я не должен. Хотя все и так прекрасно понимали, откуда. Из Храма Скрона.

— И когда же я получу свои предметы? — уточнил падишах.

— Как только я доберусь до кузницы, — ответил я. — То, что у меня есть рецепт, не означает, что мне не нужно этот предмет создавать. Уже завтра я буду готов предоставить уважаемому хозяину дома моё искреннее извинение в виде четырёх предметов из набора «Громовержца».

— Полагаю, на этом вопрос с пластиной можно считать закрытым, — Баязид Третий сграбастал пластину, что всё это время лежала перед ним и спрятал её в один из многочисленных карманов своего халата. — Однако мы опечалены. Рассказать о своих приключениях ты не можешь, потому что Цитадель такого права не даёт. Поругать тебя за самовольное использование пластины не получится, потому что ты раскаялся и даже принёс извинения. Можно было бы, конечно, вспомнить о том, что ты украл у меня целую деревню, но полагаю, жизнь моего сына стоит нескольких десятков крестьян. Тем более что ты лично наказал преступника. Вечер начинает быть скучным. Друг мой, хоть ты поведай нам что-то интересное. Ты же не даром напросился сегодня на встречу?

— Ещё бы! — старый мастер довольно потёр руками. — Как я уже говорил, эрцгерцог Валевский станет моим учеником. При этом он пытался мне навредить. Даже сердце вырвал. А я, между прочим, к нему привык. Оно доказывало, что у меня это самое сердце всё же есть. А то привыкли называть меня бессердечным… Даже обидно было. Но не суть. Друг мой, ты не станешь возражать, если перед тем, как огласить цель своего визита, я немного накажу своего ученика?

— Всячески это поддержу, — ответил Баязид Третий. — Раз у меня самого такой возможности по странному стечению обстоятельств нет, придётся наслаждаться тем, как наказываешь его ты, друг мой. Надеюсь, это будет что-то особое, что доставит всем эстетическое удовольствие?

— Ещё бы! Я давно не беру более одного ученика за цикл. Отвык я от того, что нужно управлять сразу несколькими людьми одновременно. Посему, Максимилиан, до конца твоей учёбы ты и Карина Фарди будете являться единым целым. Вместе есть, вместе спать, вместе умываться и корпеть над моими знаниями. Нет и не будет Максимилиана Валевского или Карины Фарди. Будет одно существо под названием ученик. И если хоть кто-то из вас начнёт портить мне настроение тем, что плохо готовится к занятиям, не может смириться с наличием другого, накажу обоих.

— Мастер! — Карина Фарди не выдержала. Вся её невозмутимость разом слетела.

— Друг мой, какое же это наказание? — удивился падишах. — Соседствовать с такой красавицей скорее удовольствие, чем лишение.

— Всё дело в нюансах, — довольно ухмыльнулся старик. — На этот счёт у меня есть небольшая история. Полагаю, она тебе понравится, друг мой.

Мастер Мерам поведал собравшимся причины, по которым мы с Кариной друг друга недолюбливаем. Причём рунописец указал не только на тот факт, что её отец уничтожил всю мою семью, но и на то, что я отправил стальной болт Карине прямиком в лоб. Эта новость стала для многих настоящим откровением. На меня с осуждением даже Наира начала смотреть! Мол, как же так? Она же девушка! Как я только посмел поднять руку на того, кто был по статусу выше меня?

— Единственное, что его извиняет — всё происходило в рамках дуэли, — мастер Мерам всё же добавил немного объективности. — Карина по своей глупости вызвала ни в чём неповинного юношу на убой и тому потребовался защитник. Сама виновата.

— Да, друг мой, ты знаешь толк в наказаниях, — падишах довольно потёр подбородок. Вид у Баязида Третьего был до нельзя довольный, словно он услышал небывалую радостную весть.

— Так, с этим мы определились. Если вы оба желаете обучаться — откажетесь от эмоций, желаний и амбиций. Станете единым. Прикажу — так и вовсе начнёте любить друг друга со всей страстью. Но пока без этого. Однако не ради наказания своих нерадивых учеников я пришёл к тебе, друг мой. Меня привело дело, куда как более интересное. Мне нужна карта. Та самая.

— Друг мой, мне казалось, что мы всё обсудили, — в голосе Баязида Третьего мелькнула сталь, а взгляд вновь приобрёл звериную сущность.

— Обсудили, — легко согласился мастер Мерам. — Только появились новые обстоятельства, друг мой, которые не дают мне просто так отказаться от этой затеи. И сидит это самое обстоятельство рядом с тобой. Был закрыт заражённый разлом тридцать первого уровня. Не запечатан, как раньше, именно закрыт!

— Это не та информация, которую следует разглашать, — напомнил о своём существовании брат Лин.

— С чего вдруг? — удивился мастер Мерам. — Когда это данные по закрытым разломам стали тайной Цитадели? Нет, брат Лин, хочу и говорю. И права запрещать мне говорить у тебя нет. Но послушать полезно и тебе. Особенно тебе.

— Тридцать первый уровень? — падишах повернулся в мою сторону и мне пришлось приложить усилия, чтобы сохранить невозмутимость и не ответить ему взглядом. Я ещё не определился с тем, что делать с Фарди. Соглашаться на безумные требования старого рунописца не хотелось, но и обучение мне было нужно, как воздух. Нужно искать компромисс, но для этого нужно понять, куда он клонит.

— Вот именно — тридцать первый уровень. Я планирую отправиться в поход лично. Если у меня будет карта, то мы достигнем нужной точки всего за пару месяцев. Да, брат Лин? Пойдёт Цитадель на то, чтобы покопаться в своих закромах и достать из них девять интересных и загадочных кристаллов?

— Ты…, — церковник даже задохнулся от гнева.

— Конечно я! — глаза мастера Мерама сверкнули безумием. — У нас появился шанс остановить иномирцев и выкинуть их прочь из нашего мира. Остановить то безумие, что они творят. Вернуть человечеству земли, что были захвачены этими тварями. У меня есть Валевский. Я обучу его и он станет воплощением силы. Мне нужна карта, чтобы попасть в точку сосредоточения сил этих тварей. Мне нужны кристаллы, чтобы открыть проход. И когда я всё это получу, а я планирую всё это получить, тогда этот мир содрогнётся.

— Цитадель не имеет права рисковать тобой и отправлять в такое опасное путешествие.

— С мной будут обращённые и ученики. Этого более чем достаточно, чтобы отмахнуться от любой напасти. Двадцать лет назад меня не стали слушать, так послушайте сейчас. Или Цитадель не заинтересована в том, чтобы уничтожить иномирцев?

— Заинтересована, — после паузы ответил брат Лин. — У меня нет права покидать столицу.

— А на кой мне в походе церковники нужны? — удивился мастер Мерам. — Мы там будем творить такое, из-за чего нас на костёр нужно будет всех отправлять. Так что нет, спасибо, лишних соглядатаев нам не нужно. Двое учеников, трое верховных обращённых из моих личных запасов. Этого будет более чем достаточно, чтобы реализовать любой безумный план. Найти точку силы иномирцев и нанести по ней коварный удар. Обожаю такие планы.

— Допустим, идея интересная и выглядит замечательно, но что получу я? Карта утратит свою уникальность.

— Цитадель найдёт чем тебе заплатить, — брат Лин принял решение и, что стало для меня удивительным, показал, что имеет право на принятие таких решение. В то время как на конклаве я его точно не видел.

— Вот и хорошо! — мастер Мерам довольно потёр ладонями, словно получил долгожданную конфетку. — Выдвигаемся завтра же! Я повешу на себя маяк. Если потребуется моя помощь — пришлёте обращённого. Но постарайтесь сделать так, чтобы нас дёргали как можно меньше. Кто знает, какие особенности порталов существуют в землях иномирцев! Может, там вообще ничего работать не будет? Нет, рисковать так нельзя. Чем меньше связи, тем лучше. С Валевским я уже закончил, пока он в Цитадели валялся, осталась Фарди. Её тоже нужно прогнать через символы. Мой ученик должен быть однотипен!

— Простите, мастер, но я не могу с таким смириться. Я поклялась жизнью, что прикончу этого гада, а вы заставляете меня с ним работать! Этому не бывать. Единственное место, где должен находиться этот смертник — могила. И я собираюсь его туда отправить!

— Максимилиан! — предостерегающе выкрикнула Наира. Я обернулся в сторону Фарди и увидел обезумевшие глаза Карины. Разума в них не было. Только тупая решимость довести своё решение до конца. И сейчас это решение смотрело мне в лоб в виде ручного арбалета, крепившегося к запястью девушки. Причём, что самое неприятное, рука Фарди находилась внутри моего защитного купола. Купол не сработает. Мой взгляд начал перемещаться к строке быстрого доступа, где находился «Рывок», но я не успел всего на мгновение.

— Сдохни, тварь!

Фарди активировала своё оружие и, когда на неё бросились дети падишаха, всё закончилось. Я даже не почувствовал боли — болт с лёгкостью пробил мой лоб и вошёл в мозг. Тьма наступила мгновенно и возврата из неё не было.

Конец 6 книги.

Москва, февраль 2023

А если это конец серии?))))