Смерть по высшему разряду

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Ева встала в шесть утра и сразу нырнула под душ. Она намеревалась собрать своих людей к восьми, от­рапортовать Уитни, а потом связаться с Карен Стоу. Ева надеялась, что к полудню двери камеры захлоп­нутся за Йостом.

– Судя по вашему виду, вы очень довольны со­бой, лейтенант, – заметил Рорк, вставая под душ по­зади нее.

– Буду довольна через несколько часов.

– Возможно, нам удастся достичь этого быст­рее. – Его руки скользнули по ее телу.

– Захотелось поиграть в водные игры?

– Я дам тебе десять очков форы.

– Оставь свою фору при себе! – Почувствовав пальцы Рорка у себя на груди, Ева осведомилась: – Ты намазал руки этой дрянью?

– Трина уверяет, что горячая вода только усили­вает эффект. А она у тебя более чем горячая.

– Так как я пришла первая, не вздумай менять температуру! – Ева глубоко вздохнула. – Должна признать, когда ты втираешь в меня крем, это куда приятнее, чем когда это делает Трина.

– Он вкусно пахнет. – Рорк повернул Еву лицом к себе, наклонился и лизнул ее сосок. – Абрикос?

– Да. – Ева откинула голову назад, ее кровь закипела, а мозг словно заволокло туманом. Пар клу­бился вокруг них, наполняя легкие. – Техника у тебя и в самом деле что надо. Продолжай…

Руки Рорка коснулись лица Евы, а губы прижа­лись к ее губам. Каждый дюйм ее тела дрожал. Она чувствовала, как трепещут мышцы Рорка. Какие бы раны ни наносило им прошлое, они помогали друг другу их исцелять. Когда они занимались любовью, прошлого не существовало.

Рорк проник в нее, и Ева со стоном вцепилась во влажный шелк его волос. Все плыло у нее перед гла­зами; непередаваемое наслаждение бурлило внутри, пока не достигло апогея.

– Ева!.. – Это было все, о чем мог думать сейчас Рорк, прижимая ее к себе под горячими струями воды.

Она гладила спину Рорка, чувствуя, что его серд­це все никак не может успокоиться.

– Так как же насчет форы?

Рорк усмехнулся, как и рассчитывала Ева.

– В следующий раз ты можешь уступить мне не­сколько очков. – Он понюхал ее плечо. – Как же ты восхитительно пахнешь!

– Еще бы! Учитывая все снадобья, которыми Трина мазала и поливала меня вчера вечером. А от тебя никакой помощи не дождешься. Где ты был, когда она угрожала сделать мне временную татуировку?

– Очевидно, занимался чем-то другим. Если бы ты уделяла Трине хотя бы час в месяц, она бы не набра­сывалась на тебя, как голодный волк. Кстати, насчет татуировки… – «Пожалуй, лучше рассказать ей, – подумал Рорк, – пока она сама не обнаружила».

– Что? – Ева выскочила из-под душа с таким ужасом на лице, что Рорк с трудом удержался от сме­ха. – Неужели она это сделала? Я убью ее!

Ева подбежала к зеркалу и, зная излюбленное мес­то Трины для нанесения татуировок, повернулась, чтобы посмотреть на свой зад.

– Черт бы ее побрал! Все-таки добилась своего! Что там изображено? Пони? Почему она нарисовала пони на моей заднице?!

– Думаю, если ты посмотришь как следует, то увидишь, что это маленький ослик. А может, и не та­кой уж маленький.

– Как остроумно! Наверняка она не оставила жидкости для удаления. Если ты кому-нибудь рас­скажешь…

– Мой рот на замке. А ослик здорово задирает задние ноги.

– Заткнись, Рорк! – Дабы обеспечить это, Ева включила сушилку.

К девяти часам Ева расставила своих людей в стра­тегических точках на Второй авеню. Им было прика­зано только наблюдать и докладывать, если они не получат сигнала к действию. Подруга Трины, кото­рая оказалась вполне разумной женщиной, обслу­живала главный прилавок своего магазина, Пибоди заменила продавщицу у другого прилавка, а Макнаб изображал покупателя. Впрочем, Ева бы разоблачи­ла его в один миг. Едва ли можно было представить себе кого-то, более непохожего на копа, чем Макнаб в красном трико и лиловых сапогах до колена.

Сама Ева устроилась в кладовой вместе со Стоу, наблюдая по монитору за происходящим в магазине.

– Прежде чем все начнется, я хочу поблагода­рить вас за то, что вы выполняете ваше обещание.

– Давайте постараемся, чтобы я смогла его выполнить. – Ева бросила взгляд на длинноствольный револьвер в кобуре на бедре Стоу. – Мне он нужен живой.

Стоу покачала головой:

– Не беспокойтесь. Я думала о том, чтобы при­кончить его, но это не вернет Уинни. Так что возь­мем его живым.

В торговом зале Пибоди подошла к Макнабу:

– Я хочу извиниться за то, что затеяла вчера этот спор. Он был неуместным и несвоевременным.

Макнаб всю ночь думал о ней и теперь не мог по­нять, почему она сегодня выглядит такой хорошень­кой. Неужели из-за штатского платья и розовой губ­ной помады?

– Ладно, забудем об этом.

Пибоди покачала головой:

– Если мы забудем, то снова начнем ссориться, а ведь нам часто придется работать вместе. Может быть, мы совершили ошибку, когда стали делать вместе еще кое-что, но это не должно мешать нашей работе.

– По-твоему, это ошибка?

Пибоди ощутила желание огрызнуться, но сдер­жалась.

– Нет, не совсем. Не думаю, что это с самого на­чала было ошибкой, но привело к ней. – Привело к ошибке, которую ей больше всего на свете хотелось исправить. Она не ожидала, что ей будет так не хва­тать этого тощего придурка. – Я бы хотела вернуть­ся к чисто профессиональным отношениям.

Макнаб тоже хотел вернуться – вернуться в ту подсобку и сделать так, чтобы все пошло по-другому.

– Превосходно. Мне этого достаточно.

– Вот и хорошо. – В действительности ей вовсе не было хорошо. – Возможно, мы могли бы… – Но тут Пибоди окликнул покупатель, и она отошла.

Макнаб выругался сквозь зубы и приготовился вступить в разговор с продавщицей о новой сыво­ротке для восстановления волос.

Ева посмотрела на часы. Одиннадцать тридцать восемь. Йосту пора бы уже прийти. Судя по всему, Пибоди и Макнаб заключили перемирие. Остава­лось надеяться, что у Фини и Рорка в отеле все идет гладко. Ева вытащила телефон, чтобы позвонить туда, но он запищал у нее в руке.

– Даллас.

– Лейтенант, объект приближается к магазину пешком. Идет по Второй авеню в южном направлении, переходит 24-ю улицу. Объект один, на нем светло-коричневое пальто и темно-коричневые брюки.

– Идентификация точная?

– Да. Он у нас в поле зрения, приближается к 23-й улице. Через тридцать секунд будет у магазина.

– Оставайтесь на месте до дальнейших указаний! Пибоди, Макнаб, вы все слышали?

– Да.

– Всем членам группы оставаться на связи! – Ева повернулась к Стоу. – Готовьтесь брать этого уб­людка. Я подойду к нему сзади и перекрою выход на Вторую авеню. Подождите, пока он войдет в мага­зин. Мы вас поддержим.

– Спасибо. – Глядя на монитор, Стоу взялась за ручку двери.

Ева воспользовалась запасным выходом, подбежа­ла к углу и оказалась на полквартала позади Йоста, стараясь приноровиться к его быстрой походке. Ког­да он подошел к входу в магазин, она сунула руку в карман куртки – и внезапно увидела Джекоби, пе­ребегающего улицу с оружием в руке.

– Стоять! ФБР!

Не успев даже выругаться, Ева помчалась вперед, но все еще была в трех футах от Йоста, когда он вдруг резко повернулся лицом к Джекоби.

Это напоминало столкновение велосипеда с ав­тобусом.

– Ни с места! Полиция! – Ева лавировала между пешеходами, размахивая оружием. Она видела, как Джекоби рухнул на тротуар, и слышала настойчивые сигналы своего телефона.

Йост побежал в южном направлении, расталки­вая прохожих.

– Не стрелять! – крикнула Ева в телефон. – Один неудачный выстрел – и могут пострадать посторон­ние!

Несмотря на массивную комплекцию, Йост дви­гался быстро. На следующем углу он свернул к запа­ду, опрокинув по дороге торговую автотележку. Она преградила путь Еве, на тротуар посыпались детские игрушки. Продавец оглашал воздух пронзительны­ми воплями.

Вместо того, чтобы обогнуть тележку, Ева вскочи­ла на нее и, используя ее борт как трамплин, прыгну­ла. Ей удалось сократить дистанцию вдвое.

– Приближаюсь к Третьей авеню! Нужен авто­мобиль! Я преследую подозреваемого и перехожу Тре­тью авеню на пересечении с 22-й улицей.

Йост был уже совсем близко. Чтобы освободить руку, Ева сунула телефон в карман, присела и прыг­нула снова.

Удар о туловище Йоста походил на столкновение с каменной глыбой. Еве показалось, что у нее трес­нули кости. Но у Йоста подогнулись колени, и, преж­де чем он успел оттолкнуть ее и выпрямиться, она прижала оружие к пульсирующей у него на горле жилке.

– Хочешь умереть? – осведомилась Ева. – По­дохнуть на улице, как бомж?

Когда Йост поднял руки, она услышала позади топот ног. Макнаб с блестящим от пота лицом и тя­жело вздымающейся грудью приставил оружие к го­лове Йоста.

– Он под прицелом, лейтенант.

– Ложись лицом вниз, Слай! Руки в разные сто­роны!

– Это какая-то ошибка, – начал Йост. – Меня зовут Джованни…

– Лежать! – Ева ткнула его револьвером. – Или мой палец случайно нажмет на спуск.

Йост распростерся на тротуаре, и Ева надела на него наручники. Вид у Йоста был обескураженный, как будто ему не верилось, что его могут уложить на тротуар лицом вниз, как обычного преступника.

– Я требую адвоката!

– Больше всего меня сейчас беспокоят твои пра­ва и обязанности. – Порывшись у него в карманах, Ева извлекла пустой пневматический шприц и отре­зок тонкой серебряной проволоки. – Погляди-ка, что я нашла.

– Мне нужен адвокат! – повторил он. – Я на­стаиваю на уважительном отношении!

– Вот как? – Ева поднялась, наступив ботинком на его массивный затылок. – Когда окажешься вместе со своими сообщниками в тюрьме, будешь требо­вать уважения у охранников. Это их изрядно насме­шит. Вызовите фургон, Макнаб!

– Да, сэр. У вас идет кровь из носа.

– Врезалась в этого подонка. – Она провела по носу тыльной стороной ладони и с отвращением по­смотрела на красные полосы. – Что с Джекоби?

– Не знаю. По-моему, Стоу осталась с ним.

– Не забывай: это ее арест, Макнаб.

– Черт возьми, Даллас…

– Никаких разговоров! Между прочим, вы не в лучшей форме, детектив. Вам придется проводить больше времени в спортзале, чтобы не пыхтеть, как собака, пробежав несколько кварталов.

Подъехал фургон, и на тротуар шагнуло несколь­ко полицейских. Ева кивнула Йосту:

– Такси подано, Слай.

Он посмотрел ей в глаза:

– Мне следовало прикончить тебя в первую оче­редь.

– Да, это твоя оплошность. Отвезите этого чело­века в управление и охраняйте до прибытия специ­ального агента Карен Стоу. Я задержала его по ее по­ручению. – Ева присела на корточки, глядя на Йоста. – Уинифред Кейтс была подругой Карен Стоу. Я сделала это для нее. Ты под арестом за нападения, избиения, сексуальные насилия и убийства по заказу лиц, чьи имена будут упомянуты в твоем деле. Могу также добавить сопротивление при аресте, на­падение на федерального агента, порчу имущества и бегство с места преступления. Возможно, Интерпол еще что-нибудь добавит к этому перечню. Ты име­ешь право хранить молчание, жалкий сукин сын.

Ева шла назад ко Второй авеню, поглаживая ле­вое плечо. Она ударилась им о ребра Йоста, и теперь плечо ныло, как больной зуб. Нос тоже болел, и ей казалось, будто он распух так, что его видно со спи­ны. Ева сейчас отдала бы сотню долларов за пакетик со льдом.

– Лейтенант! – Пибоди подбежала к ней, по­смотрела на ее лицо и ойкнула.

– Скверно выгляжу? – Ева опасливо прикосну­лась к носу.

– Он только слегка распух. Было бы хуже, если бы вы его сломали. Крови, похоже, было много.

– Где Стоу?

– В магазине. Мы узнали, что вы арестовали Йос­та. Я хотела бежать к вам на помощь, но Макнаб ве­лел остаться. А агент Джекоби вышел из строя.

– Вы с Макнабом правильно поступили. В ка­ком состоянии Джекоби?

– Не знаю. Стоу вызвала «Скорую помощь». Йост ввел ему пневматическим шприцем большую дозу барбитуратов. Он рухнул как подкошенный. Когда Стоу и я подбежали к нему, его сердце не билось. Мы сделали массаж сердца, а «Скорая» прибыла очень быстро и накачала его инъекциями. Сердце зарабо­тало, но он был еще без сознания, когда его увозили.

– Даже слепое честолюбие и непроходимая ту­пость не заслуживают того, чтобы у их обладателя остановилось сердце. Очисть место происшествия от посторонних, Пибоди. И пока никаких заявлений для СМИ.

Ева вошла в магазин. Подруга Трины сидела на полу, держа в руке стакан с красным вином. Она улыбнулась Еве и сделала большой глоток.

– С вами все в порядке? Вам нужна медицинская помощь?

Женщина подняла стакан.

– Вот вся помощь, которая мне нужна. Сейчас я допью вино, отправлюсь домой и просплю восемь часов.

– Я позабочусь, чтобы вас отвезли. Только, по­жалуйста, никому не говорите о том, что здесь про­изошло, пока вам не разрешат это делать.

– Будет исполнено. – Она посмотрела на лицо Евы. – У меня есть кое-какие средства, помогаю­щие при ушибах. Хотите несколько образцов бес­платно?

– Нет, я в порядке. А где агент Стоу?

– В кладовой.

– Никуда не уходите! – велела Ева и направи­лась в кладовую.

Стоу разговаривала по мобильному телефону.

– Информируйте меня о его состоянии. Можете звонить по этому номеру в любое время. Спасибо.

– Как Джекоби? – спросила Ева.

– В коме. – Стоу спрятала телефон в карман. – Состояние критическое. Мне, наверное, следовало поехать с ним – ведь он мой напарник, – но я хоте­ла дождаться вас. Честное слово, я не предупреждала Джекоби. Должно быть, он что-то почуял и проследил за мной. Но я ничего ему не говорила, клянусь вам!

– Если бы я думала иначе, то не велела бы дер­жать Йоста в управлении до вашего прибытия, что­бы вы оформили арест и допросили его.

– Но ведь это вы выследили Йоста, подготовили операцию и задержали его. Это ваш арест, Даллас.

– Мы заключили сделку. Вы выполнили вашу часть условий, а я – свою. Он в Главном управлении.

Стоу кивнула:

– Если вам понадобятся услуги ФБР, можете на них рассчитывать.

– Буду об этом помнить. Я прошу вас только об одном: не давать ему связываться с адвокатом и об­щаться с кем бы то ни было до двух часов ночи. Постарайтесь прибыть в управление попозже и подольше оформлять документы для его передачи в ваше веде­ние.

– Если бы я не могла организовать задержку на четырнадцать часов, то не работала бы в ФБР. Йост не сможет никого предупредить о вашей операции. Когда бы вы ни захотели допросить его насчет ваших двух убийств, я это устрою. Это его рук дело? – спро­сила Стоу, кивнув на лицо Евы.

– Я сама на него налетела, чтобы сбить с ног.

– Нужно приложить лед.

– Знаю.

– Приятно было с вами работать, лейтенант. – Стоу протянула руку.

– Мне тоже, агент.

Ева велела Пибоди найти ближайший лоток, где продают мороженое, и купить немного льда. В нару­шение приказа Пибоди отправилась в ближайшую аптеку и вернулась с охлаждающим противовоспа­лительным пластырем и пузырьком болеутолителя.

– Где мой лед?!

– Это лучше, чем лед.

– Полицейский Пибоди…

– Лейтенант, если вы используете этот плас­тырь, ваше лицо не раздуется, как рекламный аэро­стат, когда вы зайдете в отель проверить охрану. А это означает, что Рорк не потащит вас к врачу и не ста­нет сам оказывать вам первую помощь. Так как обе процедуры вам ненавистны, предлагаю воспользо­ваться тем, что я принесла, и избежать лишних не­приятностей.

– Ладно, Пибоди, спасибо. – Ева взяла коро­бочку и нахмурилась, глядя на инструкцию к плас­тырю. – Как, черт возьми, прикреплять эту штуку?

– Я все сделаю. Только стойте спокойно.

Открыв коробочку, Пибоди прикрепила проти­вовоспалительный пластырь к носу Евы. Сразу стало легче, но один взгляд в зеркало заставил Еву выру­гаться.

– Я выгляжу как идиотка!

– Верно, – согласилась Пибоди, изучая резуль­таты своей работы. – Но вы и без пластыря выгляде­ли точно так же. Может, наденете темные очки?

– Я их куда-то дела.

– Возьмите мои. – Пибоди вынула из кармана очки и протянула Еве. – Так гораздо лучше. Хотите воды, чтобы запить болеутолитель?

– Не нужно мне никакого болеутолителя!

– Он ускорит действие пластыря.

Ева подозревала, что это ложь, но проглотила ма­ленькую голубую таблетку.

– Вот. Думаете, я могу вернуться к работе, сестра Пибоди?

– Да, сэр, думаю, это лучшее, что мы могли для вас сделать.

Сначала Ева зашла в больницу к Лейну. Он лежал в полудреме, и его состояние было отмечено как удов­летворительное. В качестве диагноза фигурировала аллергическая реакция. Посетителей к нему не до­пускали.

Еве сообщили, что в больницу дважды приходила мать Винса и наблюдала за ним через стекло. Один раз заглянула Лайза Трент, но не пробыла и пяти ми­нут. Если к нему и приходили друзья или сообщники, то они прошли, избежав регистрации. Но поскольку Ева заранее вооружилась ордером, ей удалось без особой волокиты получить копии дисков охранной системы на этаже Лейна.

-Мишель Жерад! – сказала Ева, просматривая диск в своем рабочем кабинете. – Видишь? Это он стоит и смотрит на Лейна через стекло. Весьма лю­безно с его стороны навестить больного приятеля.

– Он выглядит не столько встревоженным, сколь­ко рассерженным, – заметила Пибоди.

– Да, и даже не принес подарка с пожеланием скорейшего выздоровления. Ладно, если он примет участие в попытке ограбления, это докажет его связь с Йостом. И никакой дипломатический иммунитет не защитит его от обвинения в соучастии в убийстве.

– Больше никто из людей Нейплса не фигуриру­ет на диске?

– Нет. Держу пари, Жераду досталась роль маль­чика на побегушках. Он пришел убедиться, что Лейн действительно госпитализирован, как сообщили в передаче новостей. Смотри, он идет к дежурной сестре и пытается вытянуть из нее информацию. За­ботливый друг, нечего сказать! Она смотрит в карту и сообщает ему то, что мы хотели. Сильная аллерги­ческая реакция. Предписан полный покой и содержание в карантине до получения результатов анали­зов. – Ева наблюдала, как Жерад идет к лифту. – Думаю, они не станут отменять так долго и тщательно планируемую операцию из-за того, что один из участ­ников угодил в больницу. К тому же они считают, что он уже выполнил свою работу. – Она извлекла диск из компьютера. – Теперь давай выполнять нашу.