Смерть в горах

Глава 56. Джони

Джони открыла глаза. Вокруг царила кромешная тьма, слышалось лишь похрапывание подруг. Тяжелое неприятное чувство, похожее на предчувствие беды, сдавило грудь.

В голове стучала одна-единственная мысль: без кокаина ей конец.

Она ненавидела себя, ругала за слабость, но тяга оказалась сильнее. Легко обманывать себя во время гастролей, когда вокруг звучат слова «тусовка», «кайф», «жизнь на колесах». Здесь, среди гор, глупо заниматься самообманом – она страдала от самой настоящей наркотической зависимости.

Джони осторожно села на нижней лежанке. Икроножные мышцы еще не отошли после вчерашнего восхождения. Она спала в шортах и флисовой куртке, но за ночь огонь в печке потух, и хижина остыла. Ее голые ноги быстро покрылись мурашками. Изо рта при дыхании вырывался пар.

Джони босиком на цыпочках двинулась в сторону стула, на котором висела куртка Лиз, осторожно обошла Эрика, который спал на коврике, натянув до подбородка спальник, и сунула руку в карман куртки. Пусто.

Сердце бешено стучало. Без кокаина она умрет.

За спиной зашевелился Эрик – перевернулся на другой бок и поплотнее укутался в спальник. Джони затаилась, перестав дышать. Дождавшись, когда все стихнет, она сунула руку во второй карман и тут же испытала ни с чем не сравнимое чувство облегчения. Пальцы нащупали знакомый сверток.

Она сгребла свою куртку, сунула кокаин поглубже в карман и вышла за дверь, прихватив по пути ботинки. Вокруг белесой влажной пеленой стлался туман.

В поисках укромного местечка подальше от хижины, где ее никто не побеспокоит, Джони двинулась по тропинке вдоль края горы. Обернулась через несколько минут – нет, хижина еще видна, надо идти дальше. Минут через пятнадцать она заметила нависавший над склоном гладкий скальный козырек, похожий на платформу, подвешенную над окутанной облаками высокогорной долиной.

Джони сошла с тропы и заторопилась к новой цели. Ширина платформы не превышала двух метров, и складывалось впечатление, что она парит в воздухе. Когда-нибудь этот козырек с грохотом обрушится вниз.

Интересно, когда? Через тридцать лет? Завтра или даже сейчас?

С платформы открывался вид на головокружительной красоты пейзаж. Вершины гор пронзали затянутое облаками небо. Сквозь образовавшиеся разрывы проблескивала синяя гладь моря. Далеко внизу, под ногами, тонкой голубой лентой извивалась горная река.

Сжимая в кармане кокаин и чувствуя, как легкий ветерок ласкает лицо, Джони встречала рассвет. Ее вдруг осенило: это же то самое место, фотографией которого они с Лиз украсили обложку школьного реферата по географии! Но вместо чувства душевного подъема от того, что они с подругами воплотили свою чистую детскую мечту, Джони испытала нечто иное. Реальность оказалась куда мрачнее. Поэтому она стоит сейчас в полном одиночестве, не отрывая руки от свертка с кокаином. Прежней Джони Голд больше нет. Зато есть Джони Голд, которая шарит по карманам друзей, бросает в разгар тура своих музыкантов, пропадает, когда в ней больше всего нуждаются близкие, и постоянно лжет.

Каждое сказанное вчера Хеленой слово било наотмашь. Подруга не ошиблась. Вместо того чтобы приехать на похороны, она продолжила гастроли и даже не подняла бокал за ее маму. Потеряв счет дням, она жила в угаре собственных страстей.

Ей ничего не стоит предать друзей или выкинуть что-нибудь похуже.

«Интересно, каково это – шагнуть в бездну, зависнуть на мгновение в невесомости среди облаков и соскользнуть вниз?»

Тело подалось вперед к зияющей пропасти. Джони прислушалась к собственным ощущениям. Сердцебиение не участилось, дыхание осталось ровным. Никакого страха. Только пустота.

Еще один шаг.

Остановить ее в этот момент могла только она сама.

Лайф расстилает карту на земле, прижав ее по углам коленом и ладонью, чтобы не унес ветер. Все верно – он почти дошел до места, про которое говорили немки. Место знакомое – платформа на горном склоне. От нее до хижины рукой подать.

Сложив карту и сунув ее в карман рюкзака, он продолжает путь.

Порывы дующего в лицо ветра настолько сильные, что трудно дышать. Спина перестала потеть. Лайф слегка подается вперед и находит в ветре некую опору, словно перекладывая на него часть веса.

В ясную погоду видно все на десятки миль вокруг, вплоть до дальних вершин на востоке и до океана на западе. Но сегодня после обеда на горы спустился туман, белой дымкой стекая по склонам.

Лайф в глубине души все еще надеется, что туристки ошиблись. Они шли по нижней тропе и находились от этого места на почтительном расстоянии. То, что они приняли за очертания женского тела, вполне могло оказаться куском тента, который принес ветер. Мало ли что может привидеться в горах? Подобных случаев пруд пруди.

Он делает глубокий вдох и встает на платформу, инстинктивно разводя руки для удержания равновесия. Колючий ветер жалит лицо. В голове вертятся всего два вопроса: что здесь забыла одинокая туристка и почему никто не сообщил о пропаже человека?

Лайф подходит к самому краю платформы и устремляет взгляд вниз.

Глава 57. Лиз

Лиз сразу все поняла, как только обнаружила, что Джони покинула хижину. Ей не потребовалось проверять карман куртки, чтобы убедиться, что кокаина нет. Она допустила непростительную глупость, оставив сверток там. А возможно, просто боялась признаться самой себе, насколько плохо обстояли дела с зависимостью Джони.

Она выбежала наружу и озиралась в надежде поблизости увидеть Джони. Было холодно, и Лиз раскатала рукава куртки, натянув их пониже на кисти рук.

Клочья тумана мешали обзору, но слева на горном хребте явно никого не было. Значит, Джони пошла по тропе, ведущей к лесу.

– Джони!

Одеревеневшие ноги отказывались повиноваться. Сейчас бы спокойно сидеть в хижине, где можно затопить печку, открыть пакетик кофе и строить планы на день.

А не это все.

Лиз потерла глаза костяшками пальцев. Сухость и раздражение никуда не ушли – дым от печки сделал свое дело. Или она плакала во сне? Веки опухли, да и проснулась она с тяжелым сердцем, все еще думая о Патрике. Но сейчас не время заниматься диагностикой супружеских проблем. Джони нуждается в помощи, нужно срочно ее найти. Задача Лиз – довести подруг до приюта живыми и невредимыми.

Она продолжила поиски, не обращая внимания на боль в коленях.

Лиз обогнула валун с красным указателем в виде буквы «Т», и в ее душе затеплилась искорка надежды, что совместными усилиями им удастся спустить Мэгги вниз до наступления темноты. И вдруг взгляд упал на каменный козырек, выступающий над склоном горы. На платформе стояла Джони. Лиз испытала внезапный прилив радости – она узнала это место: вершина из их реферата!

Однако восторг длился недолго. Кровь застыла в жилах, когда она поняла, что Джони стоит на самом краю козырька и заглядывает в пропасть под ногами. Одно неловкое движение…

Лиз не рискнула окликнуть подругу, боясь ее испугать.

Джони вытащила что-то из кармана, повертела предмет в руках, размахнулась и бросила его в бездну.

Глава 58. Джони

Джони отошла от края платформы и увидела Лиз – щеки раскраснелись, волосы растрепались, на лице застыл испуг.

Лиз остановилась перед платформой и протянула Джони руку.

– С ума сошла?! Стоишь на самом краю!

И уже давно, горько усмехнулась про себя Джони, глядя на протянутую руку. Она словно оказалась на распутье: перед ней – верная Лиз, готовая без раздумий протянуть руку помощи, за спиной – зияющая пропасть. Сердце сжалось. Ну конечно, куда же без Лиз, ее вечного ангела-хранителя!

Как за спасительную соломинку, Джони ухватилась за руку подруги, которая сразу заключила ее в свои теплые объятия.

– Все хорошо? – спросила Лиз, заглядывая ей в глаза.

Джони обратила внимание на свежесть кожи Лиз и невероятное сияние ее глаз. Интересно, каково жить в ее мире: знать, что тебя безумно любят двое детей и муж, заботливо готовящий на ужин собственноручно выращенные овощи; ежедневно по-настоящему помогать людям; торопиться по вечерам домой просто потому, что тебя ждут. Такая жизнь – благодатная почва, в которую что ни посади, все дает богатые всходы.

– Пожалуйста, ответь. – Слова Лиз вывели Джони из оцепенения.

О Лиз! Легко представить, с каким видом она сидит в своем кабинете в поликлинике, сосредоточенно слушая жалобы пациентов, и как складываются в букву «V» межбровные морщинки, когда она решает, что им назначить.

Лиз всегда и всем пытается помочь; а ведь есть люди, которых уже не спасти.

– Лиз, никогда не забывай, что я люблю тебя, – промолвила вдруг Джони. – Я знаю, что подруга из меня паршивая и моя безумная жизнь давно вышла из-под контроля, но я люблю тебя. Прошу, не забывай.

Лиз сильнее прижала ее к груди.

– Я знаю, Джони, знаю…

– Я вытащила из твоей куртки кокаин.

Лиз кивнула.

– Но не нюхала его. Смотри, я выбросила сверток. – Джони повернулась и показала рукой вниз. В том, что она смогла пересилить себя и избавиться от порошка, Джони видела символический жест, который мог бы ознаменовать начало жизни с чистого листа. Сверток, к сожалению, упал на выступ на глубине не более двадцати метров. Но это было неважно. Главное – она превозмогла себя.

– Молодец!

Лиз никогда не скупилась на похвалы, и Джони знала, что они шли от души. Желание Джони усидеть на двух стульях – записывать хиты, вести гастрольную жизнь, баловаться наркотиками и в то же время быть частью уютного мира ее лучших подруг – было из разряда несбыточных, но Джони твердо решила попробовать совместить несовместимое.

– Хочу начать все сначала: завязать с веществами, навести порядок в голове, отдохнуть и научиться, наконец, принимать решения, о которых впоследствии не буду жалеть. Что думаешь?

– Ты уже начала, – заверила ее Лиз.

Джони улыбнулась, чувствуя, как мрачные мысли начинают отпускать.

Лиз огляделась.

– Это же то самое место из нашего проекта!

– Оно! – подтвердила Джони и приобняла подругу за талию.

– И пусть наша пешая прогулка пошла совсем не по плану, у нас все равно все получилось. Меня распирает от гордости!

– И меня.

С головокружительной высоты они окинули взглядом окрестности. Сгустившийся туман почти скрыл из виду петляющую у подножия горы речку. Холодный и плотный, он парил над горой, густыми клубами растекаясь по ее поверхности.

Джони вдруг осознала, что видимость резко ухудшилась.

– Что-то мне не нравится этот туман. Как будем спускаться с горы? Думаешь, Мэгги справится?

– Иного выхода нет. Если телефон не поймает сигнал…

– Может, Эрик поможет? Ты ему доверяешь?

Лиз неуверенно пожала плечами.

Джони достала из кармана телефон и, включив его, поняла, что батарея умирает. Остался один процент зарядки – и ни одного заветного деления.

– Дай быстро гляну на карту. Надо посмотреть, сколько осталось до приюта.

Джони протянула подруге телефон, но вместо значка «Галерея» Лиз случайно задела иконку «Сообщения».

Девушка уже собиралась смахнуть изображение, как вдруг что-то на экране привлекло ее внимание.

– Патрик?! – в недоумении спросила она.

Джони быстро глянула на экран.

– В чем дело?

– Ты что, переписывалась с Патриком… – Лиз глянула на дату и время отправки сообщения, – …три дня назад?

По спине Джони прошел холодок.

– А… это. Он выразил удивление, что я в конце концов присоединилась к вам.

Лиз пристально смотрела на подругу. На лбу появилась суровая межбровная складка.

– Я ему ничего не говорила. Он не знал о твоем приезде.

Во рту у Джони пересохло.

Лиз занесла палец над сообщением.

– Не надо, прошу!

– Что не надо? Читать сообщение, которое мой муж отправил тебе?

– Это лишь…

Слегка наклонив голову, Лиз сверлила подругу взглядом.

– Пожалуйста, Лиз! Умоляю…

Но было уже поздно. Лиз открыла сообщение и принялась его читать.

Бледная как мертвец, Джони застыла от ужаса. Сколько их там? Что-то около дюжины? Ну почему она их сразу не удалила? Хранила как доказательство случившегося между ними?

И теперь сама себя поставила под удар.

Патрик Уоллес. Ее первая школьная любовь. Только он умел так искренне улыбаться. Только он умел так смеяться – громко и заразительно, запрокинув голову. Только он умел по-настоящему, каждой клеточкой своего тела, слушать людей.

Джони видела, как Патрик на нее смотрит, и видела, как сходит по нему с ума Лиз, которая болтала о нем часами. Неудивительно, что к моменту ее знакомства с Патриком Джони знала о парне почти все: что «Green Day» – его любимая группа, а бег и скейтбординг – любимые виды спорта. Еще она знала, что он ненавидит сидеть дома.

В то лето, когда им исполнилось восемнадцать, старший брат Лиз закатил грандиозную вечеринку. В числе гостей был и Патрик. Он весь вечер ходил за Джони по пятам, а потом застал ее в саду с сигаретой в руках. От него пахло свежестью и чистотой: аромат зубной пасты перемешался с запахами мыла и стирального порошка. Джони знала, что нельзя уводить парней у лучших подруг, но, когда он приобнял ее за спину, все ее убеждения растаяли, как снег весной.

Когда Джони со слезами на глазах призналась во всем Мэгги, та сжала ее руку и успокоила:

– Через месяц ты уедешь. Таких парней у тебя будет сотни.

И она не ошиблась. Патрик был мальчишкой, а ей был нужен тот, кто способен брать на себя ответственность.

Она отправилась колесить по миру. А когда вернулась два годя спустя, Лиз и Патрик уже были парой.

Глядя на них, она, как мантру, повторяла про себя одни и те же слова: «Значит, так суждено». Они подходили друг другу – Патрик с его улыбкой из рекламы зубной пасты и Лиз с ее одержимостью работой и любовью к порядку.

Но каждый раз, оставаясь с Патриком наедине, Джони улавливала проскальзывающую между ними неловкость, боясь облечь в слова свои подозрения. Она делала вид, что ей померещилось. И на протяжении многих лет все шло хорошо. Патрик и Лиз поженились, родились близнецы. Молодой отец с неподдельной гордостью и обожанием смотрел на свою семью. Он любил Лиз всей душой, и, чтобы хоть как-то потушить пожар в сердце, Джони довольствовалась объятиями других мужчин, отдавала себя без остатка музыке и искала утешения в пришедшей славе.

Но то, что тлеет, может легко разгореться.

Лиз закончила читать сообщения и подняла глаза на Джони.

Взгляд Лиз не был гневным или суровым. Ее словно обухом по голове ударили. На лице читался испуг.

Глава 59. Лиз

Сердце колотилось в горле, кровь бешено стучала в ушах. Лиз тупо смотрела на сообщения. Перед округлившимися глазами всплывали и растворялись слова. Дублин… Номер в гостинице… Лиз не узнает.

Лиз моргнула и помотала головой.

Нет!

Пожалуйста, только не это!

Патрик знал Джони с тех пор, как познакомился с Лиз. Он уважал Джони, умел ее рассмешить, опекал и всегда был готов встать на ее защиту. Но Лиз настойчиво убеждала себя, что как женщина ее подруга его не интересовала.

С чего она это вообще взяла? Прошлым летом самый авторитетный женский журнал присудил ей почетный титул самой красивой женщины планеты. Они с Патриком тогда посмеялись над этой новостью, пока готовили на кухне кесадилью.

Лиз подняла взгляд на Джони. В лице ни кровинки, губы пересохли.

– Дублин… – прошептала Лиз. – Когда я вернулась в гостиницу с мигренью, вы двое… – Она не смогла закончить предложение.

Когда они уже были за кулисами после концерта, мигрень возвестила о своем появлении белыми всполохами перед глазами. Лиз отказалась идти на вечеринку. Джони тогда очень расстроилась, и Лиз в качестве утешительного приза предложила ей пойти с Патриком.

Патрик переспросил: «Может, я все-таки вернусь с тобой в гостиницу?»

Однако Лиз оказалась непреклонна: «Я возьму такси. Сходи, развейся! Завтра расскажешь, как все прошло».

Долго уговаривать не пришлось. Патрик всегда любил тусовки. Лиз обычно не возражала, когда он возвращался домой далеко за полночь, а наутро просыпался с головной болью и ходил по дому притихший. Получается, она отправила их веселиться – Джони в сценическом гриме и сверкающем платье и Патрика, своего такого надежного и красивого мужа, – а сама села в такси и вернулась в гостиницу, даже не догадываясь, что собственными руками только что поставила волка в пастухи.

Глава 60. Джони

Грудь Джони сдавило еще сильнее. Перед ней стояла Лиз, а за спиной затаилась зияющая бездна: пространство, сулящее удар о землю и забвение.

Тихим, дрожащим от волнения голосом Лиз спросила:

– Ты спала с Патриком?

Джони опустила глаза и несколько раз сглотнула. Она уставилась на собственные ноги – кожа покрылась мурашками, шнурок на ботинке развязался. Холодный ветер щекотал шею.

Дублин… Джони считала дни до концерта: знала, что на него приедут Лиз и Патрик. Во время того концертного тура она дошла до ручки и была на грани срыва, поэтому с нетерпением ждала встречи с друзьями. Когда после концерта Лиз из-за мигрени отказалась пойти на вечеринку, Джони чуть не завыла от разочарования. Вся ее жизнь летела в тартарары – она утратила душевный покой и принимала наркотики, – а Лиз была ее спасательным кругом. И когда подруга предложила: «Пусть Патрик пойдет с тобой», – Джони уцепилась за него как за соломинку.

Она представила Патрика ребятам из группы словами: «Патрик Уоллес, мой старый друг». Кай, ее агент и на тот момент уже по совместительству любовник, попытался утащить Джони за собой и приготовил дорожку. Но она наотрез отказалась идти с ним. Ей была нужна ясная голова, чтобы в полной мере насладиться общением с другом.

«Даже не предполагал, что ты знаешь слово «нет», – прошептал тогда Кай и добавил: – Оставлю угощение на прикроватном столике на случай, если передумаешь».

В это мгновение Джони испытала острое желание свалить с вечеринки.

«Давай сбежим», – предложила она Патрику и потянула его за собой.

Так они оказались в полумраке гостиничного бара, где шансы быть узнанной сводились почти к нулю. Сидели на холодном кожаном диване и пили пиво. Джони так и не сняла расшитое блесками концертное платье, и Патрик накинул ей на плечи свой пиджак, источавший аромат мыла и свежести. Запах навевал воспоминания о доме Лиз и был таким родным, что Джони поплотнее укуталась в пиджак, поджав под себя голые ноги.

«Рассказывай, как поживаешь». – В прозвучавшем в полной тишине голосе Патрика было столько искренности, а в глазах – неподдельного интереса, что Джони показалось, будто он видит ее насквозь.

Ничего не тая, она рассказала ему о тяготах гастрольной жизни, об ушедшем вдохновении и о гнетущем чувстве вечной тоски. Он держал ее ладони в своих, и в какой-то момент Джони почувствовала, как по коже пробежал электрический ток. Патрик посмотрел на их переплетенные пальцы и, сглотнув, сказал: «Не уверен, что это правильно».

Горячая волна прокатилась по ее телу, и, прежде чем Джони осознала, что делает, она наклонилась и жарко поцеловала Патрика в губы.

Мир вокруг взорвался тысячей искр. Никакой наркотик не мог сравниться с заставившим трепетать каждую клеточку ощущением. Огонь и сладостная дрожь пробежали по всему телу Джони. Нежность переполняла сердце и лишала воли. Томление нарастало, в голове стучала единственная мысль – пусть этот волшебный миг длится вечно.

«Прости, – сказал Патрик и спрятал руки под мышками, словно иного способа вернуть над ними контроль у него не было. – Нельзя…»

«Я знаю», – ответила она тогда. Дороже Лиз и Патрика в ее жизни не было никого. Она не могла потерять их.

Тем не менее охватившее ее желание отключило голос разума… осталось только тело. Их губы снова встретились, и она поняла, что их желания совпадают. Большего кайфа в жизни она еще не испытывала. А уж в вопросах кайфа Джони Голд разбиралась неплохо.

Бар находился в отеле. Дело оставалось за малым – подняться в комнату. Кто отказывается от вина, когда уже поднес бокал к губам?

Джони громко выдохнула.

И вот теперь Лиз стояла перед ней и требовала ответа на вопрос, спала ли она с Патриком.

Глава 61. Лиз

– Да, – тяжело выдохнула Джони, – мы переспали.

Лиз закрыла лицо руками. Джони что-то говорила, извинялась, но она не слышала ни одного слова – в глазах стояла картина, как лучшая подруга занимается сексом с ее мужем.

И я сама предложила ему временно пожить отдельно. Сама. Никто за язык не тянул. Она-то считала, что все под контролем, что нашла отличное решение. Ни дать ни взять психоаналитик! Надела медицинский халат и подошла к лечению выявленной в процессе диагностики патологии со всем профессиональным рвением. Каждый мало-мальски образованный специалист знает, что проговаривание проблемы – уже половина ее решения. Поэтому они с Патриком все подробно обсудили, и она с легкой душой предложила мужу на время разъехаться.

Когда он с лету согласился, в сердце больно кольнуло, словно из него вырвали кусок. Однако Лиз убедила себя, что разлука пойдет им на пользу. У Патрика будет возможность осознать, как сильно изменится его жизнь, причем не в лучшую сторону, после расставания с ней. А это в конечном счете укрепит и закалит их отношения.

Теперь она увидела ситуацию в новом свете.

Джони Голд.

Чуть раньше Лиз застала подругу за разговором по телефону. Та говорила очень тихо, завидев Лиз, побледнела и шепотом бросила в трубку: «Мне нужно идти». Лиз она тогда сказала, что говорила с Каем.

А на самом деле с Патриком.

Лиз еще не чувствовала себя такой уязвимой. В ее дом прокрался волк в овечьей шкуре.

Почему-то вдруг представилось, как ее семья завтракает с утра. Дети улыбаются счастливыми улыбками, Патрик колдует у плиты, а вот на ее месте сидит Джони…

– Зачем?! Хочешь забрать моего мужа? Мою семью?

– Нет! Я бы никогда…

– Тем не менее ты спишь с моим мужем, шлешь ему сообщения!

Джони закусила нижнюю губу.

– Почему именно Патрик?! За что?!

В школьные годы Лиз смотрела с открытым ртом, как все мальчишки роем вились вокруг Джони. Была в ней какая-то особая притягательность. Возможно, секрет заключался в ее особой манере громко смеяться, запрокинув голову, или в умении заставать ребят врасплох обескураживающими фразочками. Кого-то подкупало ее умение одеваться без оглядки на мнение других людей. Лиз постоянно находилась в тени своей более популярной подруги и вниманием противоположного пола избалована не была, поэтому, когда Патрик остановил свой выбор на ней, другие парни для нее просто перестали существовать.

– Все мужчины у твоих ног! Ты можешь выбрать любого! Ну почему Патрик?!

Джони коротко вздохнула.

– Мне казалось, что я люблю его.

– Люблю?! Не смей даже произносить это слово! Ты тут не песенку на сцене поешь. Это моя жизнь!

Задрожав от свирепой злости, Лиз шагнула вперед. От нее не ускользнуло, как расширились глаза Джони, когда та поняла, что стоит на самом краю обрыва.

Лиз подумала о муже, детях и о тех жалких клочьях, которые останутся от их семьи. В приступе безумного гнева она подняла трясущиеся руки и вцепилась пальцами в куртку Джони.

Животная ярость застлала разум. Лиз резко подалась всем телом вперед.

Лайф стоит на краю обрыва. Ветер обвивает икры прохладой, оттягивает ворот футболки и освежает спину.

Он на месте.

Нет, туристки не ошиблись – на склоне горы женщина. Она неподвижно лежит на боку с выдвинутыми вперед ногами, руки вытянуты вдоль тела.

С того момента, как немки сообщили о происшествии, в его мозгу стучит одна-единственная мысль: только не она. Даже сейчас, глядя на женщину, он пытается убедить себя, что, возможно, ошибается. Ведь ее лицо скрыто волосами. Она лежит двадцатью метрами ниже, на выступе над склоном, который далеко внизу заканчивается горной рекой.

– Эй, вы меня слышите? Все хорошо? – кричит Лайф. Понимая, что все очень плохо.

Дрожащей рукой он снимает рацию и вызывает спасателей.

– Я ее нашел, – ставит он в известность Кнута и передает данные GPS. – Я на вершине. Она не отзывается и не двигается.

– Считаешь, потребуется эвакуация тела?

Лайф сглатывает. Ветер выхватывает его слова изо рта, едва он успевает их произнести:

– Возможно. – И не отрывая от женщины глаз, добавляет: – Где сейчас группа?

– Парни пытаются подобраться ближе по лесовозной дороге.

Лайф добежал до места за три часа. Даже если им удастся сократить путь на несколько километров, они все равно будут здесь не раньше, чем через два часа.

– А вертолет?

– Может появиться через час, а может и через три. Буду держать тебя в курсе. Ты один?

– Да. – Лайф изучает уступы и углубления. К женщине можно подобраться. Он спустится к ней на веревке.

– Что собираешься делать?

– Подберусь к ней поближе.

Сейчас Кнут разразится тирадой о необходимости соблюдать протокол оказания помощи в экстремальных условиях: никакого геройства, четкая согласованность действий между участниками спасательной операции, взаимная подстраховка.

Ответ Кнута его озадачивает:

– Действуй!

Глава 62. Хелена

Хелену разбудила повисшая в хижине зловещая тишина. Не размыкая глаз, она прислушалась. Ветер за ночь стих. Ни шороха, ни звука вокруг. Огонь в печке давно потух, но запах дыма по-прежнему витал в воздухе.

Резкий приступ тошноты подступил к горлу – такое впечатление, будто в машине укачало. Хелена испуганно открыла глаза. Ребенок!

Первый раз она подумала «ребенок», а не «плод». Слово уже не резало слух и не вызывало ужас. Ребенок.

Ощутив новый приступ тошноты, Хелена подумала: Значит, так ты даешь о себе знать, малыш? Что ж, привет! Хотела она того или нет, ее тело менялось: гормоны бурлили, метаболизм ускорился, кровоток усилился.

Она бы все отдала, чтобы позвонить сейчас маме и сказать: Мам, я беременна. Нестерпимо хотелось услышать родного человека, который обязательно нашел бы нужные слова. Никто не знал Хелену лучше ее мамы. Какие бы расстояния их ни разделяли, стоило Хелене произнести по телефону: Это я, как мама по первым звукам голоса угадывала ее настроение. Мама знала все ее секреты: как от усталости у дочери проступали под глазами темные круги, знала, что та комплексует из-за коленок и поэтому предпочитает носить брюки. Вроде бы мелочи, но именно они были главной ценностью их отношений.

Одиночество – это не отсутствие вокруг людей, а отсутствие людей, способных тебя понять.

Хелена понимала, что никто и никогда не полюбит ее сильнее, чем мама. Потеряв родного человека, она словно утратила часть себя. В груди зияла темная дыра, грозящая поглотить ее целиком.

Следующий приступ тошноты быстро вернул ее в реальность. От неожиданности Хелена выпрямилась и сосредоточилась на дыхании. Мысль о том, что зародившаяся новая жизнь не дала ей утонуть в пучине воспоминаний, молоточком стучала в голове, пока она ждала, когда приступ отпустит.

Хелена встала, протерла глаза и огляделась. Лежанки Лиз и Джони были пустыми. Она недоуменно захлопала глазами и провела ладонью по лицу.

Рюкзак Эрика притулился у ножки стола.

Тишину нарушил невнятный стон. Мэгги! Она спала на нижнем лежаке, утонув лицом в подушке.

– Мэгз, а где все?

Девушка подняла голову и промычала, что не знает.

Хелена подошла к окну и, спугнув мотылька, отдернула штору. Гребень, по которому они пришли вчера, исчез – густой туман сплошной пеленой окутал весь горный хребет. Хижина словно парила над бескрайним морем облаков.

Чужой незнакомый мир больше походил на западню. Помощи ждать было неоткуда.

Хелена открыла дверь и поежилась. Ветер успокоился, однако температура упала. Ноги покрылись гусиной кожей, а рука потянулась за курткой.

На пороге стояло только две пары ботинок – ее и Мэгги. Хелена босиком вышла на улицу. Камни под ногами обожгли ледяным холодом. Она сделала несколько шагов, привыкая к туману и пытаясь кого-нибудь разглядеть. Вокруг не было ни души.

Дверь за спиной отворилась, и на порог вышла Мэгги. Она нашла метлу и, осторожно опираясь на нее, как на костыль, направилась в сторону Хелены.

– Как думаешь, Эрик с ними?

– Его рюкзак на месте. – Хелена чувствовала какое-то беспокойство, но не могла понять его причину. Боязнь гор? Ожидание беды?

Мэгги наклонилась к уху подруги и прошептала:

– Надо проверить его рюкзак.

– По-прежнему думаешь, что он имеет отношение к тем наркотикам?

– Другого способа узнать правду нет, – пожала плечами Мэгги.

Хелена бросила взгляд на хижину.

– Тогда надо поторопиться.

Они пошли обратно. Хелена склонилась над рюкзаком, расстегнула защелки и, ослабив стягивающий шнур, заглянула внутрь.

– О боже! – прошептала она.

– Что там? – спросила Мэгги.

Сердце Хелены бешено колотилось, нервы были на пределе, и она не заметила, как дверь отворилась и в хижину вошел Эрик.

Глава 63. Лиз

Лиз бежала без оглядки. Вершина горы осталась за спиной. Удары подошв о камни оглушали. Дыхание сбилось, рот безвольно искривился. В голове плавились мысли, хаотично сменяя одна другую. Хвост на макушке рассыпался, и спутанные локоны упали на плечи. Все тело покрылось ледяным потом.

Сквозь сумбур чувств и душевное смятение отчетливо пробивался гнев. По телу проносились жаркие волны. Сердце грохотало.

Она бежала куда глаза глядят. Густая завеса тумана стала непроницаемой, но чертова гора, холодная и равнодушная, никуда не делась.

– НЕНАВИЖУ! – крикнула Лиз в туман, срывая голос и чувствуя, как трескаются губы. Ей хотелось, чтобы скалы зашатались, земля под ногами задрожала и превратилась в пыль. Все, что еще минуту назад было вечным и незыблемым, оказалось нагромождением лжи.

Джони сказала «люблю». Из ее уст это слово прозвучало как богохульство.

Слезы ручьями текли по щекам Лиз. Она годами подавляла внутри себя тревоги и дурные эмоции, старалась мыслить позитивно, повторяя как мантру, что надо быть благодарной за то, что имеешь, уважительно относиться к людям и поддерживать их, никого не обижать, проявлять в любых ситуациях спокойствие, быть сильной женщиной с активной жизненной позицией. Она и не могла по-другому. Ведь она – Лиз Уоллес. Помогать и вести за собой – ее призвание. На нее надеются, ей верят.

Странный животный звук, напоминающий одновременно и смех, и сдавленный крик, вырвался из ее груди. Той Лиз больше нет!

Прежняя Лиз, держа Джони за грудки на краю пропасти, заставила бы себя остановиться и сделать шаг назад. Она дала бы подруге возможность оправдаться и попросить прощения.

Однако новая Лиз, увидев страх в глазах стоящей на самом краю платформы Джони, испытала чувство злорадства и превосходства. Так ей и надо!

В экстремальных условиях проявляется истинная человеческая натура. Так сказал Лайф, когда они были в приюте.

Она еще сильнее сжала плечи Джони, вдавив большие пальцы в ключицы. И словно впервые смотрела в обрамленные черными ресницами бездонные карие глаза. Их носы почти соприкасались, когда Лиз прошипела ей в лицо: «Хелена права. Мы для тебя пустое место, потому что у тебя внутри пустота».

Из глаз Джони хлынули слезы.

Лиз чувствовала, как под ее руками бешено бьется сердце подруги, ощущала исходящий от ее тела жар.

И только гора молчаливым свидетелем наблюдала за этой сценой.

Лайф быстро закрепляет страховку, вдевает веревку в спусковое устройство обвязки и застегивает крепление. Затем начинает осторожно спускаться. Жалеет, что не надел скальные туфли; трекинговые ботинки с их объемными мысами не очень подходят для скалолазания. Одной рукой он держится за нагруженный конец веревки, второй – за свободный и мягко отталкивается от скалы ногами, чтобы избежать рывков.

Лайф замечает препятствие в виде выпуклости на скале и отклоняется в сторону, чтобы его обойти. Не рассчитав усилия, отталкивается ногами слишком сильно и на обратном пути врезается ногами в скалу. Камень приходит в движение.

Только не падай, пожалуйста.

Однако камень скатывается по почти гладкому склону и падает на выступ, где лежит женщина, – пролетает буквально в нескольких сантиметрах от ее головы и катится дальше вниз, пока не падает в реку у подножия горы.

Лайф делает глубокий вдох, пульс постепенно приходит в норму. Он продолжает спуск, тщательно выбирая опору для ног. Добравшись до платформы, крепит страховку к скале.

Ширина выступа не превышает нескольких метров. Ниже – обрыв.

Проскальзывает мысль, что еще не поздно уйти. Он здесь против воли. Надо подойти к ней, чтобы убедиться в своих подозрениях.

Хотя он и так все уже знает.

Он все понял, когда увидел имена в журнале.

Все понял, когда немецкие туристки описали молодого человека с татуировкой на шее в виде скалы.

Ему уже все понятно, когда он склоняется над ней со словами: «Я здесь. Я помогу тебе». Но кого он пытается обмануть, если сам не верит в собственные слова? Ее поза, цвет волос, тонкие запястья не оставляют сомнений.

Он знает, кто она.

И знал с самого начала.

Лайф убирает волосы с лица женщины и смотрит на ее неподвижное лицо, в ее застывшие глаза. Она ушла в горы с его братом.

– Карин, я помогу тебе, – говорит он.

Глава 64. Хелена

Эрик стоял в дверном проеме. Его руки плетьми висели по бокам, желваки играли на скулах. Из-под стянутой на затылок оранжевой бини выглядывали темные завитки.

– Это как понимать?

Хелена в испуге отшатнулась от рюкзака, подняв руки вверх.

Эрик вошел в хижину, блокируя собою выход. Дверь за ним захлопнулась.

Мэгги выразительно посмотрела на подругу, словно спрашивая: Что в рюкзаке?

Хелена бы и рада была отвести ее в сторону и рассказать, но не успела.

– Я, кажется, задал вопрос! – прорычал Эрик.

– Простите, я просто… искала… – Хелена осеклась на полуслове.

Эрику понадобилось всего два шага, чтобы подойти к рюкзаку. Он грубо подтащил его к себе и открыл основное отделение. Заглянув внутрь, рявкнул в сторону Хелены:

– Ты их видела?

Девушка помотала головой.

– Нет! Я не видела ничего!

Она соврала.

В рюкзаке вместо кокаина она нашла пачку писем – их там было несколько десятков – и на каждом написанное от руки имя.

Карин.

Эрик свирепо глянул на Хелену. Мрачная тень скользнула по его лицу. Он неодобрительно кивнул головой, словно упрекая ее за ложь. Сунул руку в рюкзак и достал стянутую резинкой пачку писем.

– Я пишу Карин письма, – промолвил он наконец.

Мэгги с недоумением уставилась на стопку писем. Мужчина провел пальцем по выведенному на конверте имени.

– Понимаете… – начал он тихим голосом, – невозможно… отпустить человека, когда не знаешь, что с ним произошло.

Хелена молчала.

– Поэтому я пишу ей письма.

– Но для чего ты принес их сюда? – тихо спросила Мэгги.

– Чтобы сжечь здесь, в этой хижине, в годовщину нашей последней встречи.

– И мы вам помешали… – договорила за него Хелена, сообразив, почему он не обрадовался им вчера. Он-то надеялся, что в это время года хижина будет пустой.

Мэгги, с трудом опиравшаяся на здоровую ногу, робко спросила:

– А что в письмах?

Эрик пожал плечами.

– Все, что я не успел ей сказать.

Хелена понимала его как никто другой. Несколько недель после смерти мамы она набирала ее номер и оставляла ей сообщения, хотя знала, что никто и никогда их не прослушает. Эта иллюзия связи с мамой была нужна ей как воздух.

– Простите, я не имела права копаться в ваших вещах, – пробормотала Хелена.

– Скажите хоть, что искали. – Эрик с трогательным старанием обернул стопку писем резинкой и положил ее обратно в рюкзак.

Хелена глянула на подругу, которая пожала плечами, давая понять, что выбора у них нет.

– Кокаин.

– Кокаин?! – Глаза Эрика округлились. – Что ему делать в моем рюкзаке?

Хелена подняла голову.

– Вчера мы наткнулись на находку, которую никак не ожидали обнаружить в горах. Несколько килограммов кокаина.

Эрик раскрыл от удивления рот.

– Кокаин? Здесь?

Она кивнула.

– Мы разбили лагерь на берегу, а когда разразилась гроза, укрылись от непогоды в пещере. Там мы его и обнаружили, в ловушках для омаров.

– Подождите. В той самой пещере, где вы нашли браслет Карин?

Мэгги кивнула.

Эрик провел рукой по затылку, поправляя оранжевую бини.

– А с чего вы вообще взяли, что кокаин мой?

Тщательно подбирая слова, Мэгги ответила:

– Мы встретили тебя на тропе и подумали, что ты шел за кокаином. Когда мы столкнулись в лесу, твой рюкзак был почти пустой, а вчера… ты появился уже с туго набитым мешком.

– Когда мы встретились в лесу и я повел тебя к друзьям, я уже успел разбить лагерь, где и оставил свои вещи и спальник.

– А, теперь понятно. – Краска залила лицо Мэгги.

Вдруг Эрик нахмурил брови.

– Но кто оставил там кокаин? Вы заметили кого-нибудь на берегу?

– Мы видели, как залив покидала рыбацкая шхуна, но людей в ней не разглядели.

– Как выглядело судно?

Хелена задумалась, вспоминая момент, когда они пришли на пляж.

– Она была красная.

– С белой рубкой, – добавила Мэгги, заправляя за ухо выбившуюся прядь волос.

Лицо Эрика побледнело.

– Лодка Бьорна, отца Карин, – произнес он.

Хелена вспомнила худощавого старика из приюта, на лице которого застыла маска глубокой печали. В столовой он не отходил от жены ни на шаг.

– Хочешь сказать, он занимается контрабандой наркотиков?

– Нет. Я знаю Бьорна двадцать лет. Он всю жизнь снабжал жителей деревни рыбой и омарами. Но когда начались проблемы со спиной, он взялся искать помощника. Местный парень, Остин, выразил желание купить у него лодку.

– Остин? – Мэгги повернулась к Хелене. – Это не тот парень, с которым ты?..

Хелена кивнула. Еще в приюте она заметила, что от него исходит запах моря. Она мысленно вернулась в тот момент, когда, обхватив его ногами, смотрела на заскорузлые руки, сжимающие ее грудь, на дорогие часы, украшавшие запястье. Она не забыла, каким взглядом он проводил ее напоследок.

– Мы познакомились с ним в приюте, – сказала она Эрику. – Коротко стриженный блондин, верно?

Эрик кивнул.

– Карин тогда вся эта история с покупкой лодки показалась подозрительной. Ловля рыбы и омаров никогда не приносила больших денег. А тут Остин, не торгуясь, выложил за лодку кругленькую сумму. Он редко ходил на ней в море, но все видели, что денег у него куры не клюют.

Эрик вынул из кармана серебряный браслет Карин. В его огромной ладони он выглядел особенно хрупким.

– Вчера, карабкаясь в гору, мы увидели, как в пещеру кто-то вошел.

– Думаете, вас заметили?

Мэгги помотала головой.

– Но они без труда догадаются, что кто-то побывал внутри. Джони забрала с собой пакет кокаина.

– Черт! – выплюнул Эрик.

– После оползня тропу завалило. И иного пути к приюту, кроме как через Блафьель, не осталось. Кто бы там ни был, он быстро сложит два плюс два.

– Опасаетесь, что пойдут за вами?

– Мы не знаем, – ответила Хелена.

Эрик вперил взгляд в браслет.

– Когда Карин пропала, все почему-то решили, что она возвращалась в приют тем же путем, что и я, то есть сначала спустилась с горы, а потом пошла через лес. А что, если она двинулась в противоположном направлении? Через пляж?

Эрик подошел к окну.

– Вдруг она застала Остина за выгрузкой ловушек? Могла даже пойти за ним в пещеру.

– И обнаружить кокаин… – договорила Хелена.

Эрик кивнул.

Воздух в хижине накалился.

– Я никогда не верил в версию, что Карин могла заблудиться. Она знала эти горы как свои пять пальцев. Карин была опытным и осторожным скалолазом.

Эрик оторвал взгляд от окна и посмотрел на девушек.

– Вы уже имели счастье познакомиться с местными. Они все уверены, что Карин убил я.

Глядя на его поникшую фигуру, Мэгги ощутила, как сжалось от жалости ее сердце.

– В чем-то они правы. Карин, похоже, действительно убили. Вопрос только кто?

Полный ужаса, остекленевший взгляд Лайфа прикован к Карин. Ее искалеченное тело лежит на склоне горы, на темном скальном выступе. Размозженный череп покоится на подушке из зеленого лишайника. В застывших зрачках отражаются бегущие по небу облака. Лицо при падении не пострадало, осталось пугающе чистым и бледным. Морской бриз, наполненный запахами земли, соли и крови, играет прядями у лица и воротничком блузки. Все остальное неподвижно.

Лайф слышит биение собственного сердца. Пульс стучит в горле. Он знал Карин еще ребенком. Вот она стоит перед его глазами – в снегоступах, раскрасневшаяся от мороза, громко зовет приятеля, стоя на противоположном берегу скованного льдом озера.

Девушка ушла в горы с Эриком три дня назад. Брат с воодушевлением готовился к этому походу: с придыханием следил за прогнозом погоды, уложил в рюкзак свечи, запас еды и даже бутылку вина, несмотря на ее внушительный вес. Наконец-то, впервые за долгое время, Эрик был счастлив.

И теперь Карин лежит здесь.

А Эрик пропал.

Что-то не дает Лайфу покоя. Где ее рюкзак? Он окидывает взглядом окрестности. Упал в реку? Если бы ее тело перебросило через выступ, она тоже пропала бы бесследно.

Дурное предчувствие заставляет осмотреть тело более внимательно. Когда он замечает на ее руке четыре синяка в форме сердечек, по коже пробегает мороз. Потом он обращает внимание на спекшуюся кровь под ее ногтями, и во рту становится сухо.

Вдруг просыпается рация. Кнут. Лайф снимает аппарат с пояса, чтобы сообщить: На несчастный случай не похоже. Как же ему хочется ошибиться.

Глава 65. Лиз

Лиз даже не пыталась обуздать лихорадочный галоп мыслей. Пошатываясь, она шла вперед. Ее накрыло граничащее с головокружением чувство дурноты. Земля уходила из-под ног. Грудь часто вздымалась, дыхания не хватало.

Лиз прокручивала в голове одну и ту же сцену. Страшно сказать, но она была близка к тому, чтобы столкнуть Джони в пропасть. В какое-то мгновение, когда она держала подругу за плечи, она почти решилась. Хотелось одного – увидеть выражение ужаса на лице подруги, когда ее ноги соскользнут с края козырька и она, раскинув руки, с криком полетит вниз.

Неимоверным усилием воли Лиз заставила себя оторвать руки от Джони и сделала шаг назад. Хотя желание уничтожить соперницу никуда не делось.

Они впились взглядами друг в друга. Затем Лиз сказала: «Между нами все кончено» – и ушла.

Она понятия не имела, сколько времени прошло с того момента. Легкая изморось превратилась в туман и размыла очертания ландшафта, и теперь белые клубы свивались в призрачные очертания какого-то сказочного мира. Видимость приближалась к нулевой. Лиз потерла лоб, пытаясь собраться с мыслями.

Куда пропал красный указатель? Неужели она сошла с тропы? Кинувшись прочь от Джони, она шла, не разбирая дороги, и теперь потерялась.

Хижины не видно. Вокруг только валуны, скалы и туман.

Сердце бешено заколотилось.

Она попыталась успокоиться и хладнокровно оценить ситуацию. У нее нет телефона, еды и воды. Никто не знает, где она. Но нельзя давать волю панике. «Рано иди поздно туман рассеется, и я найду путь обратно».

Лиз присела на валун, однако быстро встала – из-за нервного возбуждения не смогла усидеть на месте. Внезапно донесся какой-то шорох.

Звук шагов?

– Кто тут? – крикнула она в туман.

Звук прекратился.

– Эй? – позвала она вновь уже не так радостно.

Стали видны очертания человеческой фигуры. Походка показалась знакомой. Постепенно из клубов тумана проступили могучие плечи, мощные ноги в ботинках. Лиз помахала мужчине рукой.

Сеанс связи закончен. Лайф все еще на выступе – сидит на корточках и чувствует, как обвязка впивается в бедра. Еще чуть-чуть – и сердце выскочит из груди. Кожа покрыта холодной испариной.

Вид Карин вызывает страх. Ее тело неподвижно, кожа белая как снег.

От напряжения у Лайфа сводит челюсть.

Эрик, зачем?! – вырывается немой крик.

Лайф думает о больной матери, которая осталась в приюте одна и ждет возвращения сыновей домой.

Он откидывает назад голову, страдальчески оскалив зубы. Ему хочется выплеснуть боль наружу и закричать так, чтобы горы содрогнулись. Но сейчас не время для эмоций. Он делает глубокий вдох и, изловчившись, просовывает руки под плечи и бедра Карин, стараясь не вдыхать аромат ее волос и не смотреть на ее гладкую кожу.

Сердце скачет как безумное. Мысли хаотично мелькают одна за другой, но громче остальных звучит одна: Выбора нет.

Лайф напрягается и приподнимает Карин. Все его мускулы натягиваются как струны, мышцы пресса каменеют. Он натужно ухает и сталкивает тело с выступа.

Как в замедленной съемке, он наблюдает за падением, замечая каждую мельчайшую деталь. Ветер треплет золотисто-каштановые завитки волос девушки. Ее руки раскинуты, словно машут на прощание. Тело почти парит в невесомости. Когда оно ударяется о серебристую поверхность реки, воды радостно его принимают. Наверное, раздается всплеск и шум волны, однако Лайф слишком далеко, чтобы их услышать.

Он стоит неподвижно, не торопится отойти от края выступа. Порыв ветра прижимает футболку к торсу.

Сердце отстукивает безумный ритм. Руки дрожат. От кожи идет жар. Все ощущения настолько обострены, что мешают думать.

Широко раскрытыми, немигающими глазами Лайф смотрит в пустоту. Карин больше нет. Он с радостью вытравил бы из памяти события последней минуты, как хирург вырезает опухоль.

Бьорн и Брит сидят сейчас дома и беспокойно поглядывают на висящие над столом часы. Ждут возвращения дочери.

Отправленные Кнутом спасатели появятся совсем скоро, и начнется спасательная операция.

В это мгновение Лайф ступает на тропу лжи.

Глава 66. Лиз

– Лайф! – с шумом выдохнула Лиз. – Слава богу, это ты!

В надвигающейся из тумана фигуре она сразу узнала Лайфа: на спине рюкзак, лицо серьезное; шорты позволяют разглядеть мускулистые ноги, обутые в трекинговые ботинки.

– Как ты нас нашел? – изумленно моргая, спросила Лиз. – Мы и не думали, что нас ищут. Из-за оползня мы лишились одежды, еды и палаток. У Мэгги травмирована лодыжка. Понятия не имею, как спускать ее вниз. – Чувствуя, что тараторит, она замолчала и сделала глубокий вдох.

– Все хорошо. Что-нибудь придумаем! – Лайф подошел ближе.

Лиз была готова разрыдаться. Она вдруг взглянула на себя глазами Лайфа: волосы всклокочены, лицо перепачканное, ногти забиты грязью…

– Не могу найти дорогу обратно к хижине! Неожиданно спустился туман… и я заблудилась.

– Где остальные? – прервал ее Лайф, перетаптываясь с ноги на ногу. Лиз заметила, что его мысли явно чем-то заняты, а в голосе проскальзывает раздражение.

– Джони… где-то там. Мы… поссорились… не знаю, где она.

– Вас ведь четверо?

– Мэгги и Хелена должны быть в хижине. Они еще спали, когда я ушла. Твой брат тоже там.

Лайф вытаращил глаза.

– Эрик?!

Она кивнула.

Выражение его лица стало более суровым.

– Что-то не так?

Он бросил косой взгляд через плечо, на челюсти заиграли желваки.

– С какой стороны пришел Эрик? Вместе с вами? Со стороны пляжа?

Лиз помотала головой.

– Он появился, когда уже стемнело. Откуда, не знаю. Думаю, он был на горе раньше нас.

На лбу у Лайфа выступили капельки пота.

– Лайф, в чем дело? Нам что-то угрожает?

Он по-прежнему молчал, и Лиз кожей ощутила подобравшийся вплотную ледяной туман.

Происходило что-то неладное. В этом дерганом человеке было трудно узнать милого доброжелательного парня, с которым они познакомились в баре приюта.

Лиз стало страшно. Всеми правдами и неправдами нужно добраться до девочек.

Раздался сигнал рации. Лайф вытащил из кармана рюкзака портативный приемник, отвернулся и заговорил по-норвежски.

Слова на том конце вылетали как из пулемета. Голос звучал очень жестко.

– Ja. Det er greit[7]. — Лайф бросил косой взгляд на Лиз.

По ее коже пробежал мороз.

– Кто это был? – спросила она, когда Лайф сунул приемник обратно в рюкзак.

– Спасатели.

– Ты сказал им, что уже обнаружил меня?

Лайф выглядел очень возбужденным.

– Да.

Что-то в его тоне подсказывало Лиз, что он врет.

– Мне нужно срочно вернуться в хижину.

Лайф окончательно сбросил маску вежливости и свирепо уставился на девушку.

В этот момент Лиз вряд ли бы ответила, за кого она боится больше – за подруг, которые остались в хижине наедине с Эриком, или за себя, оказавшуюся наедине с Лайфом.

Глава 67. Мэгги

Мэгги посмотрела в окно. Туман сплошной пеленой окутал окрестности. Горные вершины и хребет окончательно пропали из виду. Хижина будто плыла по мягким белым волнам.

– Куда запропастились Лиз и Джони? – с нескрываемой тревогой произнесла Мэгги.

– Что-то случилось, – покачала головой Хелена. – Пойду поищу их.

– Нет! – Мэгги сделала неловкое движение, и приступ боли пронзил травмированную лодыжку. – Одну тебя не отпущу. Слишком опасно.

Сидевший в углу Эрик поднял голову и сказал:

– Я пойду с вами.

Мэгги и Хелена переглянулись, прочитав в глазах друг друга один и тот же вопрос: насколько ему можно доверять. Эрик стал изгоем в своей деревне, тем не менее его реакция на браслет и кокаин не вызвала никаких подозрений. Иного выбора, кроме как принять помощь, у них не было.

Хелена долго не сводила с него взгляд, после чего наконец кивнула.

– Хорошо.

– Ты уверена? – Мэгги одолевали сомнения.

Хелена подошла к двери и сунула ноги в ботинки, поморщившись от боли.

Эрик залез в свой рюкзак и, обнаружив искомый предмет, положил его в карман куртки.

– Что это? – спросила Мэгги, заметив блеск металла.

– Перочинный нож. На всякий случай.

Мэгги выразительно посмотрела на Хелену.

– Мы быстро, – заверила та и, желая подбодрить подругу, обняла ее напоследок. Мэгги воспользовалась моментом и прошептала ей на ухо:

– Доверяешь ему?

– Доверять мы может только друг другу, – тихо сказала Хелена и, разомкнув объятия, нормальным голосом добавила: – Не забудь закрыть дверь на засов.

Стоя в дверном проеме, Мэгги смотрела им вслед. Туман был настолько густой, что силуэты Хелены и Эрика уже через несколько метров бесследно растворились.

Мэгги плотно закрыла дверь. В полной, давящей на уши тишине она слышала только биение собственного сердца и завывания ветра за окном.

Глава 68. Джони

Джони сидела, поставив локти на колени и опершись подбородком на ладони. Горячие соленые слезы текли по щекам.

Голые ноги покрылись мурашками, но холода она не ощущала. Она вообще не ощущала ничего, кроме всепоглощающего чувства стыда. Перед глазами стояло исказившееся от боли лицо Лиз, которая словно получила удар ножом в грудь, когда Джони во всем призналась.

Лиз, дороже которой не было в целом свете. Лиз, которая была рядом и в горе, и в радости. Лиз, которая всегда спешила на помощь и была настоящей твердыней.

А она, как последняя дрянь, попрала дружбу, связывавшую их с юных лет.

И ради чего?

Джони на четвереньках подползла к самому краю платформы.

Пакет кокаина лежал на выступе. Исполненная решимости начать жизнь с чистого листа, она швырнула его туда час назад, а теперь ей хотелось одного – забыться, и там лежало спасение.

Можно попробовать спуститься. Местами склон был почти вертикальным, но должны быть уступы и углубления.

А если она сорвется?

Тогда все просто закончится.

Вглядываясь в бездну, Джони почувствовала головокружение. Для нее и так все закончилось. Сколько людей уже пострадали из-за нее: лучшая подруга, Патрик, Хелена, Мэгги, ребята из группы. Под откос пошла музыкальная карьера.

Череда ужасных поступков привела ее сюда. Она посмотрела на себя глазами поклонников, которые восхищаются ею, мечтая когда-нибудь оказаться на ее месте. Вот только ее саму это место больше не устраивает.

Все, что произошло в Дублине, было большой ошибкой. Она знала это точно так же, как Патрик. Он на один день вырвался из дома, и она сразу преподнесла ему на блюдечке все, чего ему не хватало рядом с Лиз: свободу, музыку, новые ощущения и секс. Для нее же эта ночь стала своего рода выходом на сушу после долгого путешествия по бушующему морю.

Все, что произошло между ними, к любви не имело никакого отношения. Возможно, когда-то она и любила его – давным-давно. Да, Джони переживала за него – исключительно как за друга. И они оба прекрасно понимали, что в большее их чувства не перерастут. Об этом она и хотела поговорить с ним, когда позвонила после прибытия в Норвегию. Переспала она с ним скорее из любопытства. Ей нужен совсем не Патрик, а человек, который любил бы ее так же сильно, как Патрик любит Лиз.

Ей просто хотелось любви.

И эта горькая правда двигала всеми ее поступками.

У Джони вдруг открылись глаза на себя настоящую. Всю свою жизнь она искала любовь. Она искала ее на сцене, выступая перед публикой и принимая за проявление любви аплодисменты и восхищенные вопли фанатов.

Погрязшая в тумане собственных сомнений, Джони встала и, роняя слезы, двинулась прочь от платформы.

Глава 69. Лиз

По спине Лиз пробежал холодок. Лайф даже не пытался казаться любезным, и ей стало страшно.

– Что происходит? С кем ты только что говорил?

Мужчина был возбужден, его глаза бегали. Проигнорировав ее вопрос, он спросил:

– Где вы прятались от грозы на пляже?

– В пещере, – ответила девушка.

В его глазах сверкнули нехорошие огоньки.

И тут она осознала страшную правду – Лайф пришел за кокаином.

От Лайфа не ускользнуло, как изменилось выражение ее лица.

– Где кокаин? – рявкнул он.

Она вспомнила, как Лайф покорил их в приюте своей обходительностью, когда так увлекательно описывал маршрут, по которому им предстояло пройти.

– Ты?! – остолбенела Лиз.

Лайф с опаской оглянулся по сторонам.

– Кто вас просил лезть куда не следует?

– А как же приют, туристы? Кто бы мог подумать, что…

– Где кокаин? – перебил он.

– Почему не убедил нас поменять маршрут, если все знал наперед?

– По плану товар должны были привезти позже, когда с тропы уйдут последние туристы. Но привезли раньше срока. – Мужчина потер шею. – Где кокаин, который вы украли?

Лиз покачала головой.

– Его нет.

Лайф подошел к ней вплотную. Высокий – на голову выше Лиз, – широкими плечами и пронзительным взглядом он очень походил на Эрика.

– Эрик тоже замешан? – осмелилась спросить Лиз.

– Не хватает одного килограмма. Где он?

Мысли хаотично крутились в голове. Можно попробовать убежать, но куда? Сильный и быстрый Лайф знает эти горы как свои пять пальцев. Он нагонит ее в два счета.

– Выбросили, – призналась Лиз.

– Где?

Она подумала о лежащем на выступе свертке. Если она отведет его туда, может быть, он отстанет?

– Где? – прорычал Лайф еще раз.

– Тут недалеко. Минут пять ходьбы. Джони выкинула пакет, и он застрял на выступе. Там можно спуститься вниз при желании.

– Веди!

Воздух стал влажным. Ее куртка быстро покрылась мельчайшими серебристыми капельками. Парящая вокруг дымка вязла в распущенных волосах.

Совсем скоро они доберутся до платформы. И что тогда? Хорошо, если Лайф решит воспользоваться висящей на его поясе веревкой и попробует спуститься. Тогда у нее хотя бы появится шанс убежать. Но далеко ли?

В мозгу взорвался фейерверк вопросов. Что будет с Патриком, детьми, их браком?.. Горло сдавило от нахлынувших эмоций.

– Здесь? – рявкнул Лайф, указывая на скальный выступ. Туман полностью поглотил стекающую вниз, на камни, пустоту.

Она кивнула.

– Где сверток?

Лиз осторожно подошла к платформе.

– Там. В тумане не видно. Но он точно там… лежит на выступе…

Стальные пальцы впились ей в плечи.

– Не вздумай морочить мне голову. Хорошие люди пострадают, если я не принесу кокаин.

– Это правда, клянусь всеми святыми!

От человека, с которым она познакомилась в приюте, не осталось и следа. Сдвинув брови и снимая с пояса веревку, Лайф сказал:

– Вот сейчас за ним и спустишься.

Он затянул потуже узел на ее талии.

– Так-то лучше.

Ее коленки тряслись. Она отчаянно мотала головой.

– Пожалуйста, не надо! Я никогда не лазала по горам раньше… Я чуть не упала с гребня из-за головокружения. Я не могу! Давай лучше ты. Я подержу веревку.

Лайф покачал головой.

– Ты убежишь.

Конечно, черт возьми, убежит, – как только он занесет ногу за край платформы. Они оба это знали.

– Не переживай. Веревка держит надежно. Ты просто медленно спустишься. Начни отсюда, здесь не такой крутой склон.

– А если я сорвусь?

– Я тебя подстрахую. – На Лайфе была обвязка, и он прикрепил страховку к скале. – Тебе ничего не угрожает. Все, пошли.

Кровь громко стучала в ее ушах, вертевшиеся в голове мысли путались. Шагнуть в бездну было для нее смерти подобно. Лиз посмотрела Лайфу прямо в глаза.

– Если я достану кокаин, что дальше?

Он не отвел глаза и ответил:

– Пойдешь на все четыре стороны.

Гарантий, что он сдержит слово, никаких. Но выбора у нее не было. Лиз глубоко вдохнула и подошла к краю платформы.

– Боже, что я делаю…

– Развернись, перекинь ногу через край и найди опору. Потом начинай спуск.

Ее била крупная дрожь, сердце бешено стучало. Она не представляла, как можно оторвать ногу от земли.

– Быстро! – заорал Лайф.

Глава 70. Лиз

Веревка впивалась в ребра. Туман закрывал обзор. Судорожно сглатывая вязкую слюну, Лиз цеплялась за выступы скалы, чтобы удержать правильное положение тела. Ей казалось, что она спускается в пустоту. Наконец левая нога нашла опору, затем правая. Мышцы ныли от напряжения.

Нащупав ногами твердую опору, она решила перевести дыхание. Посмотрела наверх – и ахнула: туман полностью скрыл Лайфа из виду.

Лиз не могла отделаться от ощущения, что угодила в какую-то параллельную реальность и в настоящем мире ее держит лишь привязанная к талии веревка. Волнами накатывал ужас, и ей стоило больших усилий сохранять остатки самообладания. Дыхание сбилось окончательно.

– Не останавливайся! – откуда-то сверху, из тумана, донесся голос Лайфа.

Лиз вздрогнула от окрика и поспешила переставить ноги ниже, но осыпающаяся порода оказалась опорой ненадежной. Пришлось напрячь все силы, чтобы удержать вес тела на пальцах рук. Но пальцы начали соскальзывать с выступа и предательски разжались. Веревка отклонилась в сторону, и висящая на ней Лиз, не успев выставить вперед руки, со всей силы врезалась в скалу коленом. Мгновенно жгучая боль пронзила ногу. Камень рассек мягкие ткани колена, и по ноге, затекая в носок, хлынула кровь.

Лиз невольно заорала.

– Что случилось? – крикнул сверху Лайф.

Она вцепилась в веревку, понимая, что находится на волосок от смерти.

– Подними меня!

– Ухватись за скалу! – скомандовал Лайф.

Как же не хочется умирать здесь, мелькнула мысль. От ужаса Лиз почти потеряла сознание.

– Хватайся за камни! – снова прогремел голос Лайфа.

Она вцепилась руками в веревку, боясь пошевелиться. Затянутый на ее талии узел доверия не внушал.

– Давай! Я тебя страхую.

Подергивания веревки вывели ее из оцепенения. Вытянув правую руку, Лиз нащупала твердый выступ и зацепилась за него. Затем сделала то же самое левой рукой. Она заметила небольшое углубление, куда поставила ноги. Ее тело покрылось ледяным потом, ноги била крупная дрожь.

– Получилось?

Она прижалась всем телом к скале, пытаясь собраться с мыслями и успокоиться.

– Пакет видишь?

Он не выпустит ее из рук, пока не получит свой сверток, это она знала наверняка. Лиз сделала глубокий вдох и заставила себя посмотреть вниз.

Пакет кокаина лежал на широком выступе как раз под ней. Оставалось только сделать шаг в сторону, немного опуститься и ухватить.

– Вижу!

Она дождалась, когда веревка перестанет дергаться, и подалась всем телом вправо. Чувствуя, как раздвигается грудная клетка, пальцами попыталась дотянуться до свертка. Черт! Никак!

Не обращая внимания на чудовищную пульсирующую боль в колене, Лиз предприняла вторую попытку.

– Дотянулась?

– Почти!

Упираясь ногами в скалу, она опустилась на несколько сантиметров. В этот раз кончики пальцев коснулись свертка.

Так-то лучше! Сверток был уже в ее руке, когда ослабшие от спуска пальцы перестали слушаться. Пакет начал выскальзывать из руки.

Лиз сжала пальцы еще сильнее и ухватилась за верхнюю стенку упаковки. Но мокрые пальцы ее подвели, и пакет предательски выскользнул из руки.

Нет, только не это… Туман поглотил сверток.

Звука удара о землю не последовало. Установилась жуткая тишина.

Лиз оперлась руками о поверхность выступа.

– Пакет у тебя? – раздался голос Лайфа.

Во рту все пересохло. Она посмотрела на руки.

Что сейчас сделает Лайф? Поднимет ее наверх или отвяжет веревку?

От страха в горле встал ком.

Успокойся. Думай.

– Лиз, как дела?

Она руками лихорадочно ощупывала поверхность скалы. Нужно найти что-то большое и острое. Лиз заметила в небольшой расщелине заостренный с одной стороны булыжник размером с ладонь и неимоверным усилием его вытащила.

– Кокаин у тебя? – снова крикнул Лайф.

– Да!

Веревка натянулась, и Лиз начала карабкаться наверх.

Глава 71. Хелена

Хелена молча шла следом за Эриком; силы были на исходе, однако бурлящий в крови адреналин заставлял двигаться. Туман на вершине горы показался ей особенно густым и холодным, и она застегнула куртку до самого подбородка.

Девушка шла, вперив взгляд в загорелые ноги мужчины и черную татуировку на его шее. Она предпочла бы остаться в хижине, которая создавала хоть какую-то иллюзию безопасности, но беспокойство за Лиз и Джони вело вперед.

Хелена обернулась в надежде различить в тумане хотя бы очертания хижины. Вокруг были только скалы, огромные серые валуны и голая земля.

Они ушли не так далеко, когда Эрик вдруг поднял руку, призывая ее к тишине. Хелена замерла и напряженно прислушалась.

Откуда-то веял легкий ветерок. А потом она отчетливо различила где-то рядом шарканье ботинок о землю.

Хелена и Эрик притихли.

Звук повторился.

Должно быть, Лиз и Джони!.. Она уже открыла рот, чтобы окликнуть подруг, но Эрик подал ей знак молчать.

Долго ждать не пришлось. Из-за белой завесы показалась мужская фигура на краю обрыва. На мужчине были шорты, ноги обуты в туристические ботинки. Чуть в стороне на земле лежал рюкзак.

– Лайф?! – удивленно воскликнул Эрик.

Лайф резко обернулся.

Слава богу! – подумала Хелена, но быстро поняла, что поторопилась обрадоваться. Выражение лица Лайфа было очень напряженным и испуганным. Растерянно моргая, он глянул на склон и быстро отвел глаза.

Даже такая неискушенная туристка, как Хелена, быстро сообразила, что более неподходящую погоду для восхождения придумать сложно. Что он тогда здесь делает?

Она покосилась на Эрика, пытаясь прочитать по лицу его реакцию на неожиданную встречу. Тот стоял, нахмурив лоб, и не сводил взгляда с брата.

Хелена подошла поближе к краю и глянула в наполненную туманом бездну.

– Кто там? – спросила девушка.

Лайф стоял в обвязке, ноги в коленях для устойчивости согнуты. В каждой руке он держал по веревке.

– Лайф? – Эрик вопросительно смотрел на брата.

Взгляд Лайфа метался от края обрыва к брату и обратно.

Хелена наклонилась чуть ниже.

– Есть кто живой? – крикнула девушка в плотную белую мглу. И внезапно услышала:

– Хелена, это ты?

У Хелены все внутри оборвалось.

– Лиз, о боже! Ты в порядке? Что здесь происходит? – Она повернулась к Лайфу и прошипела: – Быстро ее поднимай!

Лайф не шелохнулся.

Эрик не сводил удивленного взгляда с брата.

Снизу донеслись рыдания. На какой-то миг в тумане мелькнула голова Лиз.

– Я здесь, – подбодрила подругу Хелена. – Мы тебя вытащим! – Она гневно воззрилась на Лайфа. – Кому сказала, поднимай! БЫСТРО!

– Не могу! – наконец ожив, проорал в ответ Лайф. Одной его мускульной силы было недостаточно. Если Лиз не начнет подтягиваться сама, поднять ее будет сложно. – Вели ей лезть вверх!

– Лиз, – позвала подругу Хелена. – Послушай меня. Ты должна помочь нам. Карабкайся. Я тебя жду. Просто не останавливайся, ясно?

Очень медленно Лиз выплыла из объятий тумана. Она была бледная как полотно, в глазах застыл ужас. Кровь рекой текла по ноге, пропитав насквозь носок.

– Еще чуть-чуть. Не торопись, – попыталась придать ей духу Хелена. Она видела, как тряслись у подруги руки, когда та подтягивала вверх тело.

Когда Лиз была уже совсем рядом, Хелена протянула подруге руку:

– Хватайся!

Отцепившись от камня, Лиз дотянулась до протянутой руки. Хелена мертвой хваткой ухватилась за руку и помогла подруге вскарабкаться на выступ.

– Слава богу! – Лиз прижалась к ней, дрожа всем телом.

– Все позади. Мы вместе, все хорошо… – Хелена помогла ей развязать веревку.

За их спиной Эрик, размахивая руками, что-то громко говорил брату на норвежском.

Лайф молчал. Затем подошел к Лиз и грозно спросил:

– Где кокаин?

Девушка вся сжалась.

– Где?!

Лиз покачала головой.

– У меня его нет.

– Как так?

– Я выронила пакет.

Эрик, мертвенно бледный, застыл на месте.

– Du?[8] – спросил он тихо, не веря своим ушам. – Как же так…

– Значит, это ты забираешь товар, который Остин оставляет в ловушках? – Хелена быстро сложила одно с другим.

– Я ничего не знал про кокаин… поначалу. Просто помогал ему кое с чем.

Лицо Эрика побледнело.

– Интересно, с чем?

– Я помогал ему отмывать деньги через приют. Ему нужна была наличка. Учитывая, что через нас проходит большое количество туристов, которые останавливаются на ночь и заказывают еду, схема оказалась вполне рабочей. Нам тоже нужны были деньги. Ты же знаешь, брат, как у нас обстояли дела после смерти отца. Откуда, думаешь, средства на ремонт? Другого способа вернуть бизнес на нормальные рельсы я не видел. И не мог позволить, чтобы на моих глазах умерло семейное дело. Это наш дом, в конце концов!

Хелена вдруг вспомнила, с каким воодушевлением Лайф рассказывал им о приюте в первый вечер. Неудивительно, что ради своего детища он был готов пойти на преступление.

Лайф продолжил рассказ:

– Я обещал им помочь с отмыванием денег – один раз. Но когда я попал в их сети, они вцепились в меня мертвой хваткой. Отмывания денег им уже было мало, меня заставили заниматься контрабандой кокаина. – Его голос дрогнул. – Они угрожали расправиться с мамой.

Глаза Эрика от удивления округлились.

– Остин ей угрожал?

Лайф помотал головой.

– Делами заправляет не он, а его отец.

Эрик захлопал глазами и провел рукой по лицу.

– Вильгельм?!

Глава 72. Мэгги

Оставшись в хижине одна, Мэгги застыла у окна в ожидании подруг. Они как сквозь землю провалились. Туман непроглядной пеленой висел над горой.

Мэгги переживала за Хелену. Беременная подруга ушла практически с незнакомцем, не имея при себе ни карты, ни телефона. Сердце стучало все сильнее, дурное предчувствие грызло изнутри. Еще вчера хижина казалась ей островком безопасности, где можно согреться у огня при свете свечей и приготовить еду. Но при дневном свете от хижины веяло запустением и холодом. Свет с трудом проникал внутрь через грязное окно, пол был усыпан пеплом, на подоконнике валялись высохшие насекомые.

Она посмотрела на дверь. Меньше всего ей хотелось сейчас наружу. Однако терпеть дальше Мэгги не могла. Ей нужно в туалет. Пульсирующая боль в лодыжке стала тупой, но каждый раз, когда девушка пыталась опереться на больную ногу, она вскрикивала, словно в щиколотку вонзали нож.

Мэгги дотянулась до метлы, которую использовала в качестве костыля, и медленно доковыляла до двери, где застыла, прислушиваясь к шорохам. Не услышав ничего, кроме звука собственного дыхания, открыла засов и выглянула через узкую щель наружу.

Очертания гор окончательно растворились в тумане, который окутал окрестности густой клубящейся пеленой. На память вдруг пришел рассказ Вильгельма о Блафьеле и «тонких» местах, где вуаль между мирами тонка. Холод проникал сквозь одежду, но к низкой температуре он не имел никакого отношения.

Мэгги испуганно огляделась, внезапно почувствовав, что за ней наблюдают. Никого.

– Кто здесь? – спросил она, напряженно вглядываясь в белую дымку.

В ответ – тишина. Туман был настолько густой, что, уйди она от хижины еще на несколько метров, обратную дорогу уже не найдет.

Все ее подруги ушли в этот туман, и ни одна пока не вернулась.

Не хватало еще заблудиться!.. Мэгги решила срочно вернуться в хижину, закрыть дверь на засов и разжечь огонь, чтобы из трубы повалил дым. Уж он-то точно поможет девочкам отыскать путь обратно.

Спустив брюки и присев на корточки, краем глаза она заметила мелькнувшую в белой дымке тень.

По коже прошел мороз. Она не сомневалась, что видит призрак. Шепот ветра не прекращался ни на секунду.

Мэгги быстро натянула брюки и, опираясь на метлу, двинулась в сторону хижины. Боль в лодыжке пронзала ногу.

Чувствуя, как бешено в груди колотится сердце, она ввалилась в хижину, закрыла дверь и с лязгом задвинула засов. С облегчением выдохнув, оперлась ладонями о дверь и попыталась успокоиться. Несколько мгновений в полной тишине слышалось только дыхание.

Внезапно по спине пробежал холодок. Мэгги замерла, перестав дышать.

Но дыхание по-прежнему слышала.

Девушка обернулась.

На ее месте у окна сидел Вильгельм.

Глава 73. Джони

Совершенно обессиленная, Джони, спотыкаясь, шла вперед. Она дрожала как осиновый лист, зуб не попадал на зуб.

Девушка подняла глаза и различила вдалеке очертания, которые поначалу приняла за очередной огромный квадратный валун; подойдя ближе, она поняла, что вышла к хижине.

Наверное, Лиз уже вернулась и рассказала подругам о том, что натворила Джони. Мэгги, скорее всего, лишилась дара речи, а Хелену колотит от злости. Должно быть, уже участливо обняли Лиз и успокаивают.

В голове крутилась тысяча фраз, которые Джони хотела бы сказать Лиз, и каждая начиналась со слова «прости». Хуже всего то, что проступок Джони скажется не только на Лиз и ее отношениях с мужем, но и на ее близнецах, потому что теперь навсегда отравит атмосферу в их доме. Чувство вины будет преследовать Джони до конца дней. Ей хотелось развернуться и уйти прочь от этого места, но внутренний голос подсказывал, что одна, без воды и еды, и, самое главное, без друзей она далеко не уйдет и живой до приюта не доберется.

В раздумьях, что делать дальше – продолжить путь в одиночестве или набраться смелости и войти в хижину, – она присела у валуна. В голове стучала единственная мысль: без друзей она пропадет.

Глава 74. Лиз

Паника отступила, освобождая место холодному рассудку, и мысль, что шайкой контрабандистов верховодит Вильгельм, отец Остина, медленно вошла в сознание Лиз. Внезапно все части пазла сошлись. Она вспомнила, как впервые увидела Вильгельма сидящим на скамейке в приюте. Он не просто праздно глазел на туристов – он наблюдал за Лайфом, пока тот что-то обсуждал с Остином на повышенных тонах в примыкающей к стойке конторке. И все его рассказы о гиблых местах были всего лишь попыткой заставить подруг отказаться от своих планов по покорению вершины.

– У Вильгельма в Антверпене есть брат, – сказал Лайф. – Он уже много лет в наркобизнесе. Вильгельм отвечает за доставку груза в Норвегию, Остин ему помогает. Для этих целей, чтобы не привлекать излишнего внимания, они и приобрели лодку Бьорна, которую все в округе знают как рыбацкое судно. Заодно и избавились от старика как от ненужного свидетеля. Лишние глаза им на заливе не нужны.

Эрик молчал, потирая костяшкой большого пальца подбородок.

– Меньше всего мне хотелось иметь какое-то отношение к кокаину. Но выхода у меня не было.

– Если не имеешь отношения к кокаину, зачем заставил меня спускаться за ним? – буркнула Лиз.

Лайф повернулся и посмотрел ей прямо в глаза.

– Вильгельм по рации сообщил, что ваша группа забрала один килограмм порошка, и попросил найти вас… пока он не сделал это сам.

Лайф медленно сглотнул, его ноздри вздрогнули. Лиз поняла, что он боится.

– Остин и Вильгельм тоже нас ищут? – спросила Лиз.

– Остин двинулся с грузом дальше по побережью.

– А Вильгельм?

Лайф медленно кивнул и огляделся вокруг.

– Где-то здесь…

– О боже! – вскрикнула Хелена, закрыв ладонями рот. – Мэгги осталась в хижине одна.

Глава 75. Мэгги

В полумраке душной хижины Мэгги уставилась на Вильгельма. Он сидел, сложив руки на груди. Клетчатая рубашка была застегнута под самое горло. Мужчина с любопытством разглядывал Мэгги. На его тонких губах играла легкая улыбка.

Мэгги слышала быстрый, громкий и настойчивый стук сердца, почувствовавшего грозящую опасность. Она все поняла без слов, взглянув на стоящий у его ног рюкзак, который, судя по всему, до отказа был набит кокаином.

Вильгельм расцепил свои грязные руки и положил их на колени. Затем подался вперед, и стул под ним жалобно заскрипел.

– Я же просил вас вернуться… Вы не прислушались к моему совету, – разочарованно произнес он.

Мышцы девушки напряглись.

– Получается, зря я вам про Блафьель рассказывал.

– Ага, «тонкие» места… таинственные силы… – прошептала Мэгги. – Все чистой воды ложь.

– Вы проигнорировали мои предостережения и вляпались в нехорошую историю. – Вильгельм тяжело вздохнул, поднялся на ноги и добавил: – Точно так же, как Карин.

Кровь в жилах Мэгги застыла.

– Вы заварили кашу, которую мне теперь расхлебывать.

Волосы на ее голове встали дыбом.

– Но у меня нет кокаина. Его вообще больше нет.

Мужчина поправил кепку на голове.

– В этом-то и проблема.

Глава 76. Хелена

– Мэгги там совсем одна. Я велела ей запереться в хижине, – пробормотала Хелена.

Лиз с мертвенно-бледным лицом произнесла:

– Джони тоже не могла уйти далеко.

Хелена обратилась к Лайфу:

– У тебя есть рация. Вызывай спасателей.

Лайф, который в этот момент снимал с себя обвязку, на мгновение замер.

– Нет!

– Нашим друзьям угрожает опасность!

Эрик нахмурил лоб.

– Лайф, отдай им рацию.

– Не могу.

– Бред какой-то! – возмутилась Хелена. Недолго думая, она подскочила к Лайфу и, не дав ему опомниться, ловко вытащила рацию из кармана его рюкзака.

– Куда? – возмутился он и попытался выхватить трубку у нее из рук, но прикрепленная к страховке обвязка ему помешала. – Верни, кому сказал!

Времени на долгие раздумья не было, и Хелена крикнула:

– Лиз, беги!

Лиз вскочила на ноги как ошпаренная.

– Стой! – закричал бросившийся им вслед Лайф.

Сжимая в руке рацию и отчетливо слыша удары собственных ног о каменистую землю, Хелена побежала рядом с Лиз. Хижина была где-то рядом. Оставалось добежать до нее первыми и запереться изнутри. А там они сообразят, как вызвать спасателей по рации.

Хелена услышала, что Лайф их нагоняет, и обернулась. Тот был почти рядом.

– Быстрей! – Лиз схватила подругу за руку.

– Стоять! – заорал Лайф.

Сердце девушки ушло в пятки, по телу разлился леденящий душу страх. Хелена уже чувствовала дыхание преследователя. Еще секунда – и он ее схватит.

Она успела сделать еще пару шагов, прежде чем его рука вцепилась в спинку куртки и Лайф резко дернул девушку назад.

Хелена бросила рацию Лиз.

– Лови! – пронзительно крикнула она.

Лиз на ходу поймала трубку и продолжила бежать.

Лайф уже собирался помчаться за ней, но в последний момент решил сменить тактику. Правой рукой он резко обхватил горло Хелены, а левой вытащил из кармана нож.

– Лиз! – жалобно позвала Хелена.

Лиз обернулась и от увиденного остановилась как вкопанная.

Лайф приставил нож к горлу Хелены.

– Верни рацию! Кому сказано!

– Не вздумай! – крикнула Хелена. – Вызывай спасателей!

– Заткнись! – рявкнул Лайф, и Хелена ощутила холодное лезвие ножа.

Из тумана возник Эрик, который все это время бежал за ними. При виде ножа его глаза округлились от удивления. Он заорал что-то по-норвежски.

Лайф никак не отреагировал.

– Лиз, верни рацию. И я ее отпущу.

Лиз застыла в нерешительности.

– Эй, ты точно мой брат? Опомнись! Что с тобой? – не веря происходящему, произнес Эрик. – Дай им позвонить!

Хелена чувствовала лихорадочное биение сердца в груди Лайфа, стальную силу его мышц и понимала, что непоправимое может произойти в любую секунду.

– Спасатели не пришлют сюда людей, – прошипел Лайф. Его горячее дыхание обожгло ей ухо. – Все намного серьезней, чем вы думаете.

Эрик нахмурил лоб.

– Что ты имеешь в виду? – Он снял оранжевую бини, потер затылок и снова надел шапку.

Хелена чувствовала, как дрожит сжимающая нож рука Лайфа. Его трясло от страха.

– На ваш вызов ответит Кнут, координатор спасателей. А он имеет к этой схеме самое непосредственное отношение.

Эрик решил, что ослышался.

– Что?!

– Они с Вильгельмом уже много лет занимаются мутными делишками. Раньше перевозили кокаин из Швеции; потом власти ужесточили пограничный контроль и проверку грузов, поэтому теперь они доставляют товар морем, используя пещеры. Все начиналось с пары поставок в мертвый сезон, когда нет туристов. А сейчас они работают с размахом. Если вы свяжетесь с Кнутом, он не спасателей пришлет, а передаст ваши координаты Вильгельму. Или кому-нибудь еще. Я и сам не знаю, кто с ними в доле и кому можно доверять.

Нож по-прежнему был у горла Хелены. Лезвие прижималось к тонкой золотой цепочке, на которой висел кулон в форме подковки.

– Тогда я наберу кого-нибудь другого, не Кнута? – сказала Лиз.

– Это тебе не спутниковый телефон, а рация для вызова спасателей. Никого «другого» не существует.

Лиз неуверенно посмотрела на трубку.

Лайф сокрушенно покачал головой.

– Какого рожна вас вообще понесло в пещеру?

В разговор вмешался Эрик:

– А ты в курсе, что кокаин в пещере оказался не единственной находкой? – С этими словами он вынул из кармана браслет Карин.

Лайф вытаращил глаза.

Что-то в выражении лица брата заставило Эрика заподозрить неладное.

– Стой! Ты все знал?

– Нет… я… короче…

– Ты лжешь!

Лайф сделал шаг назад, увлекая за собой Хелену, к шее которой еще сильнее прижал нож.

Лиз лихорадочно переводила взгляд с одного брата на второго. Воздух дрожал от напряжения. Пытаясь заговорить Лайфу зубы, она сказала:

– Мы нашли браслет Карин в пещере. Она тоже узнала про кокаин?

– Да, нашла его там, – прохрипел Лайф. – Вильгельм все понял и проследовал за ней на Блафьель.

«История повторяется», – с горечью подумала Хелена. Глядя с горы на пещеру, они, скорее всего, видели именно Вильгельма.

– Он нагнал Карин уже на вершине. Она сняла рюкзак и сидела вон там, над рекой.

Эрик побледнел.

– Это он столкнул ее вниз?

Лайф громко сглотнул.

– Да.

Эрик ухватился за голову так сильно, что пальцы рук побелели, а татуировка на шее натянулась и перестала напоминать вершину скалы.

– Мне очень жаль, – произнес Лайф.

Голова Эрика раскачивалась из стороны в сторону, как у раненого зверя.

– А как же рассказ немецких туристок? Они прибежали в приют, сказали, что ниже, на выступе, заметили тело женщины. Их слова слышали многие. И ты… отправился на поиски.

– Когда я побежал в горы, я понятия не имел, что речь о Карин.

– Ты же сказал, что поднялся на самую вершину. Нашел выступ, о котором они говорили, и понял, что туристки ошиблись: за тело женщины приняли принесенный ветром кусок тента… – Его голос по-детски задрожал. Младший брат всегда смотрел в рот старшему. – Это же твои слова!

Повисла мучительная пауза.

– Значит, ничего они не ошиблись? Это была Карин?!

Лайф тяжело вздохнул.

– Да, Карин. Ее тело упало на выступ. Я спустился к ней, но она была мертва. При падении с такой высоты шансов выжить практически нет.

– И ты промолчал…

– Я не мог…

– Но почему?!

– Когда я добрался до нее, то вышел на связь с Кнутом.

Хелена почувствовала, как Лайф незаметно для себя слегка ослабил хватку. «Продолжай говорить», – мысленно взмолилась она.

И Лайф продолжил:

– Кнут сказал, что спасатели прибудут с минуты на минуту и я должен избавиться от тела.

Эрик прищурился, глядя брату прямо в глаза.

– Что ты сделал?

– Ты не понимаешь! Они убили бы меня, маму, тебя!

Сжимающая нож рука Лайфа опустилась ниже.

Хелена осторожно шагнула в сторону. Внимание Лайфа целиком и полностью было приковано к брату.

– Она была мертва! Ты понимаешь?

– Что ты с ней сделал? – угрожающе надвигаясь, повторил свой вопрос Эрик.

– У меня… не было выбора, – пролепетал Лайф, подняв ладони. Нож выпал из его руки и упал на землю.

– Что ты с ней сделал? – прорычал Эрик. Он схватил брата за плечи и начал трясти.

Лайф сделал шаг назад, но споткнулся и упал. Эрик обрушился на него всем телом.

– Прости…

– Отвечай! – заорал, брызгая слюной, Эрик. Краем глаза он заметил лежащий на земле нож, схватил его и занес над Лайфом. – Что ты сделал с Карин?

Слезы бежали по щекам Лайфа. Даже не пытаясь сопротивляться, он тяжело вдохнул и, глядя брату прямо в глаза, сказал:

– Я столкнул ее тело вниз.

Оскалившись, Эрик издал страшный звериный крик, полный отчаяния и гнева. Сжимающая нож рука сильно затряслась.

– Все думали, что ты герой, который без раздумий кинулся на спасение Карин. А ты от нее просто отделался!.. Вся деревня считает меня виноватым в ее исчезновении. Меня обвиняют в убийстве. И ты, мой родной брат, спокойно с этим живешь!

Эрик занес руку с ножом.

Лайф перевел взгляд с Эрика на нож и, сглотнув, дрожащим голосом произнес:

– Давай! Убей меня!

Рот Эрика исказила гримаса боли, и он нанес удар.

Глаза Лайфа расширились от ужаса.

Эрик вонзил нож в землю в дюйме от шеи брата.

Лайф медленно моргнул.

Воцарилась полная тишина, только легкий ветерок гонял клочья тумана.

Эрик слез с брата, дополз до валуна и сел, привалившись к нему спиной и подтянув ноги к груди.

Лайф лихорадочно хватал ртом воздух. По его лицу текли слезы.

– Эрик, прости меня… Мне очень жаль… Я хотел признаться… Трудно с этим жить… Я виноват перед тобой… – Лайф подполз к брату и, схватив его за голову, притянул к себе, пока их лбы не соприкоснулись. – Я все исправлю.

Эрик молчал.

Хелена взглянула на Лиз.

Они поняли друг друга, молча развернулись и помчались прочь.

Глава 77. Мэгги

Вильгельм с похожей на оскал улыбкой смотрел на Мэгги.

– Думаю, нам пора прогуляться.

Мэгги парализовал страх, она не могла сдвинуться с места. В ушах стоял шум.

– Нет. – Голос ее пока слушался.

Тяжело вздохнув, Вильгельм вытащил из-за пояса пистолет. Он нехотя направил на нее дуло, словно делал это против своей воли.

– Пошли, я сказал.

Мэгги уставилась на дуло пистолета. Наверное, мне это снится, подумала она. Потом, всхлипнув, встала и повернулась к двери.

– Развернись и иди.

– Моя лодыжка… – начала она, но Вильгельм вдавил дуло ей в затылок.

Прихрамывая, Мэгги вышла из хижины. Каждый шаг давался с большим трудом и причинял боль. Туман начал рассеиваться, стали проглядывать очертания валунов.

– Пошевеливайся! – рявкнул Вильгельм.

Она услышала собственный стон, когда перенесла вес на больную ногу, по которой тотчас разлилась жгучая боль. Кое-как двигаясь вперед, Мэгги заметила в тумане приближающуюся черную тень, и в сердце затеплилась надежда. Но это оказалась всего лишь Руна, собака Вильгельма. Шерсть на ней спуталась и свалялась. Высунув язык, она подбежала к Мэгги, и та инстинктивно наклонилась и погладила животное.

Вильгельм громко крикнул, и Руна, прижав уши, убежала прочь.

Мэгги тяжело сглотнула. Все ее чувства обострились до предела. По-прежнему ощущая на затылке дуло пистолета, она не сомневалась, что Вильгельм ведет ее к краю скалы.

– Ты меня убьешь?

– Ты и так уже мертва.

Мэгги почувствовала в его голосе улыбку, и ее прошибло ледяным потом.

– Совсем скоро появятся сообщения о сходе оползня. Четыре британские туристки оказались погребенными заживо во сне. Какая трагедия!

По ее спине пробежала холодная дрожь. Желудок завязался в тугой узел. Все подумают, что их накрыли сотни тонн камней и земли. А Вильгельм просто сбросит тела в реку.

Ни улик, ни свидетелей.

Он уже поступил так с Карин…

– Значит, Карин убил ты?

– Я сделал то, что должен был сделать.

– Мог бы и отпустить!

– Исключено. Она начала бы болтать. Остин, мой сын, хороший парень, пусть и не самый смышленый, и позволить разрушить его жизнь я не мог.

– Поэтому убил невинную девушку, – прошептала Мэгги, представив, как опустилось на дно тело несчастной.

Где-то за спиной жалобно проскулила Руна.

Мозг лихорадочно искал выход из положения. К голове приставлено дуло. Впереди – обрыв. С больной ногой далеко не убежишь.

Все вокруг вдруг остановилось, замерло, как в стоп-кадре. Неведомое ранее ощущение захватило Мэгги; оно перекрыло страх, позволив ей покинуть собственное тело и взглянуть на себя со стороны.

Вот она стоит на краю скалы, золотисто-каштановые локоны рассыпались по плечам. Вглядывается в туман. Руки свободно свисают по бокам, кожа на них присыпана веснушками. На запястье серебряный браслет с бусинами в виде букв.

К-А-Р-И-Н.

Мэгги видела не себя, а Карин. До нее донеслось эхо давнего события. То, что невозможно понять умом, иногда можно почувствовать.

Где-то на задворках сознания мелькнула мысль – «тонкие» места, невесомая вуаль между мирами…

На смену страху пришло ощущение душевного покоя. Внутренним слухом Мэгги услышала голос Карин: Борись!

Слова придали ей сил. Мэгги вспомнила о крошке Фиби, которая ждет возвращения мамы. Нет, у нее на жизнь другие планы: вместе с дочкой бегать по лужам, рвать подсолнухи, читать под покрывалом сказки на ночь, целовать теплые после сна щечки.

Карин быстро исчезла, и на краю скалы стояла Мэгги.

Она сделала еще один шаг вперед. И когда ее здоровая нога коснулась земли, она с неожиданной свирепостью развернулась и издала истошный вопль. Звук, яростный и пронзительный, шел из самых глубин ее существа. Страха в нем не было и тени. В этом оглушительном вопле смешались ярость, гнев, боль и животное желание жить. Вильгельм растерялся от такого напора.

Застав врасплох, она выбила у него из рук пистолет, а потом набросилась на него как дикий зверь, нанося удары кулаками и впиваясь в плоть ногтями. Продолжая кричать, она со звериным оскалом на лице воткнула большие пальцы в его глаза и со всей силы ударила коленом в пах.

Вильгельм согнулся пополам, и Мэгги нанесла ему удар по шее. Мужчина со стоном упал на землю.

Но это его не остановило – он пополз к пистолету.

Она должна опередить его!.. Но стоило ей ступить на больную ногу, как лодыжка подвернулась, и девушка упала на колени.

Вильгельм воспользовался моментом и встал. Он схватил пистолет, и секунду спустя Мэгги почувствовала, как кожу головы пронзила жгучая боль. Преступник схватил ее за волосы и резко дернул вверх.

Издалека донесся собачий лай.

Вильгельм пинал ее стальными мысами ботинок, не давая вдохнуть. В оглушительном лае заходилась собака.

Мэгги свернулась, ощущая вкус крови во рту, но это ей не помогло. Последовали мощные удары ногой в бок, и она откатилась еще ближе к краю скалы.

Сдавленный стон вырвался из груди Мэгги. Борьба закончилась не в ее пользу.

Глава 78. Джони

Джони в нерешительности застыла перед хижиной. Как смотреть в глаза подругам?

Опустив голову, она развернулась и пошла прочь, но, услышав скрип открывающейся двери, обернулась.

Из хижины вышла Мэгги, а следом за ней – Вильгельм.

Джони не сразу поняла, что происходит. Приставив пистолет к голове Мэгги, Вильгельм повел ее к краю скалы.

Девушку осенила неприятная догадка. Внизу, у входа в пещеру, они видели Вильгельма! И теперь он пришел за кокаином.

В попытке унять сердцебиение Джони стиснула зубы и спряталась за большой камень. Если она сейчас набросится на него с требованием отпустить Мэгги, он просто направит пистолет на нее. Нужно быстро найти решение.

Во рту пересохло. Думай, Джони!

Она лихорадочно огляделась по сторонам. Когда взгляд упал на хижину, в голову пришла идея. Только надо поторопиться.

Стараясь держаться ближе к земле и прячась за валунами, Джони украдкой двинулась в сторону хижины. Черт! Ее заметила собака Вильгельма, Руна, и радостно подбежала, виляя хвостом.

Вильгельм, к счастью, ничего не заметил. Он вел Мэгги к краю скалы. Джони быстро потрепала Руну за шею и продолжила путь к хижине. Открыв дверь, она постояла пару секунд, дав глазам привыкнуть к полумраку. Затем обвела взглядом пространство внутри.

Где он?

И в этот момент она заметила рюкзак Вильгельма.

Джони подбежала и открыла его. Как она и предполагала, мешок был туго набит пакетами с кокаином.

Внезапно снаружи донесся дикий вопль, полный боли и ненависти.

Мэгги?

Не колеблясь ни секунды, Джони взвалила рюкзак на плечо, выскочила из хижины и помчалась в направлении звука, чувствуя, как гулко звенит под ногами земля. Она заметила Мэгги и Вильгельма у самого края скалы. Рядом с ними прыгала, заливаясь яростным лаем, собака. Доносились глухие удары и крики.

Вильгельм склонился над Мэгги, которая, свернувшись в клубок, лежала у его ног. До края скалы оставалось всего ничего. Еще один удар ногой, и Мэгги упадет в пропасть.

– Не трогай ее!

Джони с криком ринулась к ним и остановилась в нескольких шагах от самого края.

Собака умолкла.

Ошеломленный Вильгельм направил пистолет на Джони, которая в вытянутых над пропастью руках держала его рюкзак.

– Дрянь! – прошипел он.

Мэгги, из губы которой сочилась кровь, приподняла голову и из-под завесы спутанных волос посмотрела на подругу. В ее глазах блеснула искорка надежды.

Вильгельм, дергая головой, свирепо прорычал:

– Поставь мешок на землю, или я убью ее!

Джони всегда знала, как привлечь к себе внимание – она этим зарабатывала на жизнь. Вздернув решительно подбородок, она произнесла грудным голосом:

– Только дотронься до нее, и распрощаешься с кокаином навсегда!

– Я же тебя сейчас пристрелю! – прорычал Вильгельм.

Джони кивнула.

– Давай, попробуй! И кокаин я заберу с собой.

Внезапно со стороны западного склона из тумана появились две фигуры, которые рука об руку бежали по тропе. Лиз и Хелена.

Лиз выглядела очень бледной и испуганной, по ее ноге ниже колена струилась кровь. Хелена покрылась красными пятнами. Когда они увидели на самой вершине Вильгельма и лежащую у его ног Мэгги, глаза подруг округлились.

– Боже, Мэгги! – Хелена рванулась вперед.

Вильгельм крутанулся на месте и направил пистолет на Хелену.

– Не двигаться! Всех касается!

Хелена, подняв руки, окаменела.

От Джони не ускользнуло, что Вильгельм растерялся. Лишь бы только не потерял самообладание и не выкинул какую-нибудь глупость!.. Ее вытянутые руки, удерживающие тяжелый рюкзак над бездной, тряслись. Силы были на исходе.

– Отойди от Мэгги. Брось пистолет в пропасть. Потом можешь забирать свой гребаный кокаин и валить отсюда на все четыре стороны, – решительно заявила она.

Вильгельм готов был испепелить ее взглядом. Палец на курке побелел, рот напряженно искривился. Несколько мучительных мгновений он смотрел на Мэгги, потом в знак согласия издал какой-то непонятный возглас и отошел от девушки на шаг назад.

– Мэгги, – спокойным голосом обратилась к ней Джони, – отползи от края и иди к девочкам.

Слегка приподняв голову, Мэгги шатаясь встала на четвереньки и поползла к подругам. Собака Вильгельма на брюхе подобралась к ней и понюхала. Лиз и Хелена помогли подруге встать.

– Теперь пистолет. Кидай! – приказала Джони.

Вильгельм прищурился, продолжая держать ее на прицеле.

Нестерпимая боль пронзила руки, которые сотрясала крупная дрожь. Еще мгновение – и рюкзак полетит вниз.

Наконец Вильгельм опустил оружие и, ругнувшись под нос, бросил его в пропасть. Пистолет в воздухе несколько раз перевернулся и исчез в тумане.

– Давай сюда кокаин!

– Я его тебе отдам, и ты сразу уберешься отсюда, не причинив нам вреда. Мы все сделаем вид, что никогда раньше не встречались. – Джони смотрела на него в упор. – Договорились?

Вильгельм не сводил взгляда с мешка.

– Хорошо, – процедил он сквозь зубы.

Однако Джони он не обманул – по изгибу губ и сощуренным глазам она поняла, что у него другие планы. Как только кокаин попадет к нему, им несдобровать. Мэгги с больной ногой – легкая добыча. Хелена беременна; любой удар в живот обернется трагедией. На Лиз совсем лица нет, она чуть не падает.

Вильгельм сделал шаг вперед.

– Дай сюда рюкзак, кому сказал!

Руки Джони дернулись. Несколько килограммов кокаина оказались очень тяжелой ношей. Сколько жизней этот белый порошок уже пустил под откос, сбивая оказавшихся в плену иллюзий людей с истинного пути и даря лживые надежды!

Боковым зрением она видела, что подруги плотно сгрудились и с ужасом смотрят на нее. А потом Джони заметила деталь, на которую сначала не обратила внимания. Из кармана брюк Вильгельма выглядывала темная ручка ножа. Он достанет его в два счета.

Мужчина сделал еще один шаг в ее направлении.

Самая мощная нота в музыке – это тишина, во время которой слушателю открывается истинный смысл произведения. Для Джони наступил такой момент – момент истины. Она повернулась и посмотрела в глаза Лиз, молча попросив прощения за то, что предала подругу. И глазами еще раз сказала, как сильно ее любит.

А потом симфония звуков взорвалась в ее голове, и она повернулась к Вильгельму. Тот протянул руку, чтобы выхватить рюкзак, и в этот самый миг Джони швырнула кокаин в пропасть и толкнула Вильгельма в бок. Ее руки впились в его ребра и плоть. Джони напрягла все силы и почувствовала, как тот начал терять равновесие.

Шатаясь, он выгнулся и в последний момент схватил Джони за запястье.

От резкого рывка в плече что-то резко сместилось, девушка пошатнулась и начала падать.

Она с самого начала понимала, что рискует. Но также понимала, что, увлекая за собой Вильгельма, спасает подруг. У них семьи, их ждут дома. Они будут всегда вместе и не пропадут. Джони никому не позволит разрушить их мир.

Дальше все произошло как в замедленной съемке.

Ее ноги отрываются от земли. Жесткие пальцы мертвой хваткой сжимают запястье. Куртка надувается парусом, и Джони оказывается за краем пропасти.

Стремительный полет вниз сквозь белый туман.

Джони закрыла глаза. Вот она стоит на сцене. Тысячи глаз устремлены на нее.

В последний раз в жизни она слышит, как кричат ее имя.

Глава 79. Лиз

– Джони!

Лиз кинулась туда, где только что стояла Джони. Остановившись у самого края, она уставилась в бездну. Вода серебрилась внизу так далеко, что разглядеть что-то было невозможно.

– Нет! Нет! Нет! – взвыла она, в исступлении качая головой.

Ей все снится.

Сунув кулак в рот, она закусила костяшки пальцев и отшатнулась от края скалы.

Хелена стояла рядом с бледным как у мертвеца лицом, безвольно распустив рот.

Лиз вцепилась в ее руку и пробормотала:

– Где она? Где Джони?

От оцепенения Хелена не могла вымолвить ни слова.

– ГДЕ ДЖОНИ? – проревела Лиз.

– Она… упала.

– Надо помочь ей! Быстро! – Лиз начала метаться вдоль края скалы, пытаясь разглядеть какую-нибудь тропу.

– Туда не спуститься, – прошептала Хелена.

– Надо что-то делать! Вызвать спасателей! – Голос Лиз от отчаяния срывался. Внутри нее начала шириться ледяная пустота. – Там ведь Джони!

Хелена посмотрела ей в глаза и медленно покачала головой.

– После падения с такой высоты не выживают.

Лиз вспомнила последний разговор с Джони на скальном выступе, когда она вцепилась ей в плечи и почти столкнула вниз, чтобы навсегда вычеркнуть из своей жизни. И теперь Джони… ее…

– Джони больше нет. – Из груди Лиз вырвался леденящий душу стон.

Жидкий и липкий жар разлился в животе. Лиз перегнуло пополам и вырвало желчью.

Раздавленная и сломленная, она скорчилась, медленно вдыхая и выдыхая воздух через рот. Слезы застилали глаза.

Хелена подошла к ней и положила руку на спину.

Мэгги тоже доковыляла до подруг. Ее напитанные грязью и солью волосы сбились в колтуны. Правый глаз опух. Вытекшая из рассеченной губы кровь спеклась на подбородке. Она обняла Лиз с другой стороны.

Израненные, избитые до полусмерти, с лицами, перемазанными кровью, солью и землей, они прильнули друг к другу.

Их осталось трое.