Солдат Рон

Самый младший капрал

Утро. Со скрипом отрывающаяся от подушки голова, красные глаза и ощущение, что закрывал глаза только секунду назад.

Время в тесном поезде, а затем и в душном корабле, казалось теперь благословенным, временем безграничной возможности поспать в любой момент. Теперь он жалел, что профукал такой дар судьбы, потратив его на разглядывание пролетающих мимо полей, кустарников, городов и деревень, а затем монотонных колыханий моря.

Сейчас же, день его начинался в пять часов утра, начинался с громкого подъема, после чего происходил процесс умывания, завтрак, а затем физические упражнения на свежем воздухе. Затем теоретические занятия, затем практика. С перерывами на обед и ужин, это длилось до девяти часов вечера, после чего давался час на "личные дела", что заключалось в приведении в порядок формы, чистки ботинок до зеркального блеска, а также подготовки ко сну.

Ни лишних мыслей, ни лишних движений, никакого ожидания и томления — сплошная учёба, экспансивное освоение огромного объема информации, даже большего, чем освоенный за месяц ментальной подготовки от Снейпа.

Три месяца — ровно столько нужно было пережить Рону, чтобы стать младшим капралом. Вроде как он этого не просил, но всё же рад, что можно провести это время так, а не рисковать жизнью и здоровьем в этой затянувшейся войне.

В учебном взводе были взрослые дяди, на фоне которых Рон совсем не смотрелся, но нормативы выполнял, особенно когда речь шла о чём-то не связанном с тяжестями и бегом. Пусть бегать он себя заставил, с каждым днём улучшая результат, но более длинные ноги сокурсников не оставляли ему и шанса на любой дистанции. Ну, что-то близкое к нормативу он всё же выдавал. А вот когда речь заходила о запоминании характеристик оружия, порядка сборки и разборки, изучения воинского устава, тактической подготовки — Рона было не удержать, он уже опережал весь взвод в этом вопросе, о чём немного жалел. Уоррент-офицер Крикер не давал юному дарованию просиживать штаны, поэтому Рон параллельно проходил ещё и курсы пулемётчика, помимо обучения на командира отделения. Забавным фактом было то, что учили их на капралов, а на выходе они получат звания младших. Рон же мог рассчитывать на получение звания капрала после трёх месяцев службы, при условии, если эта служба будет в пулемётном расчёте, в должности заместителя командира отделения.

Карьеру делать он не собирался, просто на сержантской линии шансов выжить больше, особенно на фоне рядового. Хотя пулеметчик — желанная цель для любого противника, но в таком случае достаточно выставить полусферу Протего перед собой и спокойно расстреливать наступающую пехоту.

Напрягало, что практически ничего не давалось касательно борьбы с танками. Нужно было бы что-то предпринять для решения данной проблемы, ведь германцы активно производят свои паровые танки, гигантские коробки с экипажем в 20–30 человек, обстреливающие вражеские позиции из кучи пулеметов и мелкокалиберных пушек.

— Господин майор, курсант Уизли, сэр! Разрешите обратиться? — Рон прибыл к начальнику подготовительного лагеря, отпросившись с занятия.

— Уизли, наш лучший курсант, как поговаривают? — по отечески улыбнулся майор Блэкмор.

— Не могу знать, сэр! — ответил Рон, которому похвала очень польстила.

— Обращайся, курсант. — кивнул майор.

— Сэр, меня интересует борьба с бронетехникой, но в программе обучения по этому направлению всё ограничивается противотанковыми гранатами и отступлением, что невозможно произвести в условиях пулемётного гнезда! — начал объяснять проблематику Рон.

— Интересует борьба с бронетехникой? Но ты пулемётчик? Хм… — задумался майор. — Ага!

На лице майора шла упорная работа мысли, а затем его посетило озарение.

— Какие у тебя результаты по стрельбе из пулемёта? — поинтересовался он.

— Девять из десяти ростовых мишеней на дистанции пятьсот ярдов, сэр! — ответил Рон.

— Впечатляет! — похвалил майор. — А норматив разборки-сборки ZB-26[8]?

— На "Отлично", сэр! — ответил Рон. — В табеле всё прописано, сэр!

— А переноска в составе расчёта? — задал самый ожидаемый им и вызывающий опаску вопрос майор.

— Плохо, сэр… — склонил голову Рон.

— Так я и думал… — усмехнулся майор Блэкмор. — Решено! Собирай личные вещи, перевожу тебя во взвод подготовки танковых экипажей, борт-стрелком! Стреляешь ты отлично, обслуживаешь пулемёт тоже, тяжело конечно будет, но механику и ремонт освоишь, ты же далеко не дурак, если оценочной ведомости верить. Готов к переводу?

— Так точно, сэр! — ответил Рон.

Одна из его самых потайных мечт, попасть в экипаж танка, сбылась практически самостоятельно! Он даже помыслить не мог, что так легко удастся стать танкистом, хотя надежда на это была похоронена ещё при разговоре со штабс-сержантом Коулманом, который состоялся в день отъезда в Гавр.

На вопрос Рона тот ответил, что попасть в борт-стрелки он может даже не мечтать, хоть их там и обучают в рамках подготовки экипажей. Но проблема в том, что нужно очень хорошо стрелять из пулемета, в совершенстве знать его конструкцию и быть отличником теоретической части, и всё это ДО поступления на курсы. Поэтому переводы чрезвычайно редки и связаны больше с влиянием могущественных родственников, а не личными качествами соискателя.

Почему Рон так хотел оказаться в танковых войсках? А потому, что за толстой бронёй нивелируется главная опасность для мага на поле боя — снаряды. Если пули, при должной сноровке, можно избежать за магическим щитом, то сотни осколков от мины прошьют тело за любым из известных щитов, а если не смогут, дело завершит взрыв. Рон не до конца понимал как именно убивает взрыв, взяв за рабочую версию температуру и давление, так как погибшие от снарядов были разорваны и обожжены. Но одно он знал наверняка — пока находишься внутри танка, взрывы и осколки остаются снаружи, если не будет прямого попадания при артобстреле, или противотанковой батареи. Но шансов выжить у танкистов всё же больше, чем у пулеметчиков. Да и вообще, специализацию пулеметчика ему навязали из-за излишней обучаемости, но это всё же сыграло на пользу.

Порядка десяти минут занял сбор личных вещей, восемь из которых Рон шел в казарму.

Путь до казарм танкистов был неблизкий, поэтому его несколько раз останавливали патрули военной полиции, которым он предъявлял направление от майора. В итоге он добрался до казарм, где был встречен недружелюбным капитаном-танкистом.

— Ты тот любимчик командования? — без приветствия в лоб спросил он.

— Не могу знать, сэр! — сразу же ответил Рон, вытянувшись по стойке "Смирно" и приложив руку к фуражке, в жесте воинского приветствия.

— Как тебя там звали… Дай-ка вспомнить… — защелкал пальцами правой руки капитан, изобразив лицом вспоминание. — ПРЕДСТАВЛЯТЬСЯ КТО БУДЕТ, СОПЛЯ ПЕШЕХОДНАЯ?!

— Курсант Рональд Уизли, сэр! Прибыл для прохождения курсов подготовки бортовых стрелков! — вздрогнул и отчеканил Рон.

— Так-то. — спокойно кивнул секунду назад находившийся в ярости капитан. — Кто тебя вообще в армию пустил, недомерок?

— Не могу знать, сэр! — ответил Рон. Каждый раз одно и то же. В казарме ситуация будет повторяться до тех пор, пока он со всеми не перезнакомится.

— Не можешь знать. — процедил капитан. — Где бумаги о переводе?

Рон достал из курсантского планшета необходимые документы и протянул капитану.

— Ого, да ты у нас юное дарование! — с нотками презрения оценил капитан оценки в табели успеваемости. — Значит, будешь осваивать специальность бортового стрелка? Посмотрим ещё. Дуй в расположение, найди там дежурного, передай лист о переводе. Всё, не трать моё время своим псевдомыслительным процессом! Шагом, марш!

Рон строевым шагом прошел несколько десятков ярдов до двери в расположение казармы и остановился только внутри.

— Солдат, назовись! — помощник дежурного, парень лет на пять старше самого Рона, практически в ту же секунду окликнул его.

— Курсант Рональд Уизли, прибыл для прохождения курсов подготовки бортовых стрелков! — Рон разглядел, что помощник тоже был курсантом, поэтому обращения "сэр" не требовалось.

— Документы. — протянул руку помощник дежурного.

Рон вложил в его руку требуемое. Несколько минут помощник изучал документы, хотя по лицу его было видно, что вообще ничего не понимает.

— Кхм… Придется дождаться дежурного. — положил он документы на стол.

— Хорошо. — кивнул Рон.

Дежурный прибыл только через тридцать с лишним минут, был он чем-то доволен и весьма благодушен. Но его лицо приняло недоумевающее, а затем недовольное выражение лица, когда от стенки отлип Рон.

— Кто это такой, курсант Коннери? — спросил дежурный у помощника.

— Это курсант Уизли, сэр! Прибыл для включения в состав нашего взвода, сэр! — отрапортовал помощник.

— Курсант Рональд Уизли, сэр! — представился Рон, выполнив воинское приветствие.

— А тебе не говорили, что ты ростом не вышел, окурок? — поинтересовался дежурный, который был в чине сержанта, хотя для такого звания был весьма староват, где-то лет на десять старше, чем обычно положено.

— Говорили, сэр! — подтвердил Рон.

— И что же тебя заставило вылезти из-под мамкиной юбки и пойти служить королю? У тебя же ещё молоко не обсохло на губах, сосунок! — начал стандартный для Рона опрос сержант. — Ты же прямиком с гражданки к нам?

— Никак нет, сэр! — не согласился с утверждением сержанта Рон. — Прибыл на капральские курсы с линии фронта.

— Да ну! — сержант заинтересованно вчитался в переданные помощником бумаги. — А пацан-то не балабол! Действительно, прямиком с фронта! Видишь, Коннери, как надо на курсы приходить? Без всяких папок и дядек в министерстве!

Рон предпочёл молчать, а вот Коннери явно только что стал ему если не врагом, то недоброжелателем точно. Если верить нехорошо сверкнувшим глазам помощника.

— С оценками у тебя полный порядок, физические кондиции подкачали, но это дело поправимое! — сержант отложил бумаги. — Времени нет, поэтому проходить обучение начнешь завтра же! Курсант Уоллас!

— Курсант Уоллас по вашему приказанию прибыл, сэр! — вбежал в холл казармы рыжий веснушчатый парень лет восемнадцати.

— Бери курсанта Уизли и показывай ему расположение, спальное место, умывальню и прочее, ты и сам знаешь! Выполнять! — выдал ему указание сержант.

— Есть, сэр! — козырнул курсант Уоллас.

Казарма представляла из себя просторное помещение с шестьюдесятью кроватями и тридцатью тумбочками. Деревянный пол, беленые стены, решеченные окна, несколько плакатов у входа, запах пота. Рон уже видел такое в предыдущих казармах. Пол идеально чистый, на тумбочках ни пылинки.

— Вот, здесь мы и существуем. — представил жильё Уоллас. — Я сам Генри, а тебя как звать?

— Рон. — сам Рон оглядел помещение. — Почему "существуем"?

— Да разве это жизнь? — удивленно спросил Уоллас. — На фронте, надеюсь, хотя бы полы драить не будем.

Рон ничего на это не сказал, хотя сам считал, что лучше драить полы, чем гибнуть в траншее. Это здесь как раз-таки жизнь, а не существование. Но свои мысли он оставил при себе, неизвестно, что это за человек, Генри Уоллас.

— Девятая кровать полностью в твоём распоряжении. — указал Уоллас на кровать посреди комнаты. — Салливана месяц назад в госпиталь забрали, а недавно сообщили, что он больше не вернётся. Так что смело устраивайся, сгонять тебя отсюда никто не будет.

Рон в течение нескольких минут разложил свои личные вещи в тумбочку. Ценного там ничего не было, зубная щетка, баночка зубного порошка, кусок хозяйственного мыла, мочалка, сменное нательное бельё, роман Чарльза Диккенса "Лавка древностей" и статуэтка какого-то моряка, которую он смог вытащить из реквизированного подсумка с личными вещами погибших однополчан. Честно говоря, очень обидно было, что подсумок забрали, и вдвойне обидно, что не додумался сказать об этом Симмонсу. Во время их кратковременной беседы Рона больше пугала возможность того, что капрал заговорит о его магии, но он далеко не дурак, чтобы рассказывать такое рядом со штабом бригады, где хватает любопытных ушей и глаз.

— Эм… Тут у нас по распорядку физические упражнения… — вошел в казарму помощник дежурного. — Спортивная форма и за мной.

Рон положил фуражку на тумбочку, сложил портупею и расстегнул первую пуговицу кителя. Без применения какой-либо магии, он оделся в спортивную форму одежды. За помощником дежурного он направился через несколько секунд, поправив положение фуражки на тумбочке.

Спортивная площадка была та же что и раньше, просто упражнения он стал выполнять с другим взводом. С предыдущим взводом он особо не дружил, во-первых — из-за отсутствия времени, и во-вторых — из-за разрыва в возрасте. В новом взводе отличий не ожидалось, так как и "во-первых", и "во-вторых" остались.

Распорядок абсолютно не отличался от предыдущего, просто в расписании изменились наименования дисциплин.

Радикально изменилась лишь кормёжка и столовая. Кормить стали чуть получше, во всяком случае, в рационе появилось больше мяса, что не могло не радовать Рона. Хотя было жаль чуть налаженных отношений с кухаркой из предыдущей столовой, которой он почему-то напоминал погибшего в Великую войну сына.

Рон с удовольствием поглощал гречневый суп с явными волокнами мяса, когда к нему обратился один из соседей по столу.

— Приятель, ты же новенький, да? — спросил вдруг бледный парень лет двадцати, Рон не знал его имени.

— Ага. — осторожно ответил Рон. По опыту учёбы в этом лагере, он знал, что сокурсники обычно обращаются только когда им что-то нужно. Для дружбы он был "слишком сопляк".

— Меня это, звать Тариан. — представился парень.

— Рон, или Рональд. — ответил Рон.

— Слышал уже. — кивнул Тариан. — Ты сам из каких краёв?

— Лондон. — Рон продолжил хлебать гречневый суп, время на приём пищи ограничено.

— А я из Каернарвона, что в Уэльсе. — поведал Тариан. Рон ещё по его имени догадался, что он валлиец. — Ты же в четвертую роту после курсов пойдешь?

— Ага. — кивнул Рон.

— Так я тоже! — обрадовался Тариан. — Может на одном танке будем ездить?

Мимо проходил сержант, который привёл их в столовую.

— Насчёт танка не знаю, но если не заткнётесь, однозначно будете драить один сортир! — ласково сообщил он им.

Остаток ужина прошел в молчании. После сдачи посуды Рон встал в конец строя. Рядом с ним были самые низкорослые представители взвода, в основном индусы и один болезненного вида ирландец. Нации Рон научился определять в первые минуты знакомства, а ирландца он опознал вообще сразу, так как соседний по ряду индус советовал тому прекратить ныть под нос свою ирландскую песенку.

В расположении казармы после ужина как всегда началось политическое занятие, проводимое офицером из идеологического отдела учебного лагеря.

— …Король никогда не забывает о своих доблестных сыновьях, сражающихся за него на полях сражений! — вещал вдохновенно первый лейтенант Флетчер. Похоже, что он сам истово верил, что Георг V кушать не может, так как занят не забыванием своих доблестных сыновей. — Наши войска теснят подлых германцев с территории Франции, день за днём вырывая из их мерзких рук мили союзной земли!

Рон отчетливо понимал, что это полная брехня. Четвертую роту набирают практически с нуля именно в результате прорыва германцев — первого успеха за последние три месяца. То, что имперцев теснят каждый день — как минимум враньё, это Рону очевидно. Но почему этот первый лейтенант сейчас стоит перед ними и врёт?

Впрочем, Рон как не задавал такие вопросы в первый день, так и не будет задавать в последующие. Не любят таких любознательных, да и есть пункт об оскорблении офицера, по которому всыплют плетей по ощущениям офицера, чтобы тебе было больно так же, как ему в душе.

Занятие закончилось, появился относительно свободный час, в течение которого Рон готовил форму, чистил ботинки и стоял в очереди к угольному утюгу.

— Это, слушай, Рон. Ты по какой специальности тут? — спросил вдруг заметивший его Тариан.

— Пулемётчик. — ответил Рон, заглядывая вперёд очереди.

— А я заряжающий. — поделился Тариан не особо интересной Рону информацией. — А в Лондоне где жил?

— Недалеко от Чаринг-Кросс-Роуд. — нехотя ответил Рон. Технически, он не соврал. Дырявый Котёл находился возле его дома, буквально в одном шаге… через каминную сеть.

— Даже не знаю, где это… — признался Тариан. — Чем занимался до армии?

— В школу ходил, жил… — Рон отлично знал, что магловская жизнь существенно отличается от обычной, но понятия не имел, чем занимаются маглы его возраста. — Шахматы любил…

— О, шахматы! Есть у нас тут во взводе Амар, он большой дока в шахматах! — обрадовался Тариан. — Ты это, если желание имеешь, можешь сыграть с ним на выходных!

— Шахмати? Кто-то сказаль шахмати? — заозирался один из индусов в начале очереди.

— Да, Амар! Тут есть не дурак сыграть в шахматы! Новенький! — ответил ему Тариан.

— Отличные новость! Отличные! В воскресения будем играть! — предвкушающе вымолвил индус.

— Он просто большой любитель шахмат и держит первенство во взводе, во многом благодаря тому, что здесь никто не умеет в них играть. — пояснил Тариан. — Но разбирается он в них хорошо.

— Посмотрим.

Два месяца спустя

— Вот это твоё рабочее место до конца службы, ну или пока не сгоришь тут к чертям! — пожилой инструктор, уоррент-офицер 1 класса Тетчер, провёл рукой по рукояти для поворота пулеметной башенки. — Зажимаешь и тянешь — крутится влево и вправо, это оптика, присобаченный пулемёт стреляет туда, где перекрестье прицела. Пристреливать нужно не реже раза в неделю, но можно реже, это же, курва такая, пулемёт, а не винтовка снайперская! Защита у башни хорошая, но если увидишь что-то кто-то целится в тебя из чего-то крупнее 50 миллиметров, падай в центральный отсек, если успеешь. Корпус такую мелочь выдержит, а твоя башенка точно нет. Врага не подпускать ближе трёх ярдов, дальше мертвая зона, а оттуда он тебе прямо на крышу "привет" забросит! Перезарядку осуществлять без вытаскивания всего пулемёта, да ты и попробуй в бою ZB-50 выкрути из башни без ключей! Это я для дебилов поясняю. А ты вроде не дурак, парень. Короче, снаружи резиновая заглушка стоит, вот её важно не терять и охранять крепче своей задницы, а лучше выменять где-нибудь ещё парочку на замену. Она предохраняет пулемёт от пыли, которой вокруг намного больше, чем кажется! Будет попадать пыль — хрен ты постреляешь, малец! Так что храни заглушку пуще зеницы ока, иначе фрицы тебе твой пулемёт в задницу затолкают!

Инструктор выдержал театральную паузу.

— На этом собственно, всё. — закончил он речь. — Я не понимаю вообще, зачем в программу внесли это невнятное "знакомство с оборудованием танка"! Тут знакомиться не с чем, а пулемёт вы и так должны как отче наш знать! У меня всё, валите из машины!

Рон выбрался из танка. Солнце было в зените, пахло травой. Полигон находился в сельской местности, прямо посреди луга сочной зеленой травы с цветами. Красиво и слегка жарковато. Броня нагрелась ещё утром, поэтому внутри была парилка, хотя пространства в Mark F хватало. Шестьдесят тонн стали, четыре мощнейших паровых, два вспомогательных бензиновых двигателя, четыре спальных места, восемь пулемётных башенок, вращающихся на 240 градусов, две башни с основными 16-фунтовыми пушками, толстая броня, местами способная выдержать снаряд из эквивалентной основным орудиям пушки — передвижная крепость, а не танк. Именно то, о чём так мечтал Рон.

Сегодня было последнее занятие, а завтра их направят на фронт. Mark F начали серийно производить только год назад, поэтому в войсках их немного, зато они уже очень хорошо себя зарекомендовали. Подвижность для такой махины на высоте, круговой сектор обстрела из пулеметов и пушек, крепкая броня, электрические поворотные приводы орудийных башен, паровые двигатели способны двигать танк вперёд несколько недель подряд — мечта любого полководца. Отсюда и минусы. Крепкая броня и мощное орудие априори указывают на применение танков для прорыва обороны, а ввиду малочисленности Mark F, их будут использовать только для этого. А там где прорыв, обычно водятся вражеские штурмовики, против которых Рона тоже натаскивали как пулемётчика, что значит риск быть смешанным бомбами не с землёй, как обычно, а ещё и с листовой сталью. Причём в случае с танком бомбы будут падать не случайно, а целенаправленно. Утешало, что с такими дорогими машинами обычно отправляют самоходные зенитки, не меньше чем в количестве двух, а это здорово отпугивает летунов.

В целом, прогнозы у Рона благоприятные. Ну что вообще может с тобой случиться, когда ты ограждён от врага прочной стальной бронёй?