Солдат Рон

Шрамы

8 мая 1993 года. Хогвартс

— Рон, слышал новости? — Артур вернулся домой.

— А? — Рон читал газету в столовой.

— Дамблдора убрали с поста директора. — сообщил отец.

— В курсе. — кивнул сын. — Это из-за того, что мою однокурсницу парализовало, как и одну девочку из Когтеврана. А ещё Совет Попечителей решил, что я достаточно отдыхал, поэтому должен вернуться в Хогвартс десятого мая.

— А я этого не знал… — Артур недоуменно уставился на сына. — Откуда…

— Свежая газета, а также письмо от Совета Попечителей. — ответил Рон, уставившись на отца в ответ.

Артур содрогнулся от его взгляда. Перенесённое сыном имело отпечаток не только внутри, но и снаружи, особенно в глазах. Непоправимый ущерб, который они попытались сгладить у магловского психотерапевта, к которому честно записались на приём и должны были посещать раз в неделю. После первого сеанса Рон сказал: "Мне не нужен взрослый друг, который войдет в моё детское положение. Вы наняли не того."

Что делать, Артур не знал. Сын сильно изменился, его душа больше не была душой ребёнка, Артур сравнил бы её с разбитой деталью магловского стального оружия, холодной, равнодушной, но иногда весьма опасной. Вспомнить хотя бы первый день, когда Рон услышал скрип половицы и увешал всю свою комнату защитными щитами, способными выдержать практически любое заклинание, кроме Непростительных. Сын стал сильнее в магическом плане. Артур нехотя признавался себе, что он не ровня собственному сыну в области боевой магии. Таких мощных щитов Артур не сможет создавать уже никогда, банально не хватит внутренней организации и контроля. А вот что расколотая на части душа сына сохранила, так это хладнокровную решительность, организованность и контроль. Даже более того, сохранила и преумножила. Опасное сочетание — мощные заклинания и болезнь разума, когда испытываешь кризис доверия одновременно со страхом потерять близких. Что психотерапевт сумел установить за один сеанс, это источники проблем его сына. Всех, кого Рон знал в том мире, жестоко убили на войне, эти ментальные травмы перемежались с травмами физическими, что усугубляло его состояние, что привело к сублимации страхов, заключающейся в педантичному выполнению своих солдатских обязанностей, склонности к дисциплине, нетерпимости к нерасторопности, а также неустанному оттачиванию мастерства игры в шахматы. Артур не без гордости отметил качественно новый уровень игры, который Рон проявил при первой же партии. Артур сам далеко не дурак сыграть, как-никак член шахматного клуба, но сын разделывал его каждый раз, причём с видимым преимуществом. Абсолютно точное, многоходовое планирование, молниеносная адаптация планов к действиям противника, беспощадность к оппоненту. Раньше такого за Роном не наблюдалось, а может они просто очень давно не играли. Вопрос с подходящим доктором для сына сейчас решался Артуром. Все психотерапевты относятся к Рону как к ребенку, вот главная проблема. А в голове он уже давно не ребенок. Он убивал людей, горел в огне, промерзал, стоя по колено в воде, в которой иногда плавали конечности и сгустки крови. Но, как сказал один из почти подошедших психотерапевтов: "то, что едва ли перенесёт взрослый, ребёнок может забыть на следующий день." Отсюда ещё один факт о сыне: Рон ничего не забывает. Близкая к абсолютной память, сфокусированность на учёбе, причём не только практической, что было бы ожидаемо, но и теоретической — его мозг фиксировал почти всю информацию, и не только фиксировал, но и проводил анализ. Помимо очевидного преимущества, это имело и неочевидный недостаток. Рон однажды поделился с ним, в один из тихих вечеров, что в деталях помнит каждый кошмар. В тот день он ещё спросил про новый учебник по Артефакторике, очень сложную вещь, которую даже Перси вряд ли освоит. Пришлось пообещать, поэтому в ближайшие дни ему нужно будет съездить в книжный.

Артур некоторые учебники вообще не понимал, а Рон находил в теории подтверждение практики, вникал в саму суть заложенных авторами знаний, не только всецело запоминая, но и осознавая всю полноту информации. Говорят, Тот-Кого-Нельзя-Называть, был наиболее способным студентом всего выпуска в Хогвартсе. Это ещё ничего не значит, но… Нет. Это его сын, воспитан им, выпестован, он настоящий Уизли и никогда не станет подобным Воландеморту. Никогда.

Коридоры Хогвартса. 11 мая

— Привет, Рон. — грустно приветствовал его Гарри Поттер собственной персоной.

— Привет, Гарри. — равнодушно ответил на приветствие Рон, проходя мимо. Гарри недоуменно замер, глядя ему вслед.

Желания общаться не было, как и желания появляться в Хогвартсе, но ничего не поделать, Попечители могут устроить немало проблем его отцу, стоит им не выполнить их требования. Пришлось ехать, хотя дома подготовка шла эффективнее, ввиду отсутствия необходимости ходить на неактуальные для Рона занятия, вроде истории и астрономии. Всё что необходимо для совершенствования заклинаний и сдачи экзаменов он уже освоил, да и экзамены, после того, что Рон изучил самостоятельно — лишь формальность. И кто вообще сказал, что он обязан сдавать их на "Превосходно"?

Достаточно просто сдать их, эта непонятная нацеленность на высший результат берёт корни из его тщательного изучения, отработки, а затем и модернизации заклинаний, которые могли бы оказаться полезными в ином мире. Частично это оказалось верно, так как он точно бы умер сотни раз, не окажись у него щита и боевых заклинаний, но в то же время большая часть оказалась просто неприменима. Например, заклинание Агуаменти, которое он не применял ни разу, зато затратил много часов на его отработку. Казалось, что рано или поздно сложится ситуация, когда без воды будет совсем никак. На самом деле он планировал использовать это заклинание на пулемётах вроде Максим, но ему приходилось иметь дело только с чехословацким ZB-50 и английским Vickers.50, которые были на воздушном охлаждении. Первому было достаточно воздуха, а второй стрелял не так быстро как базовая модель, поэтому не нуждался в воде. В случае с пулемётом Максим Агуаменти существенно ускорило бы остывание, а следовательно и скорострельность. Но, не сложилось.

Блестяще сдавать экзамены не нужно — с этим решено. Неизвестный парализатор в стенах Хогвартса — не его проблема. Вон Гарри Поттер, спаситель и сохранитель магического мира есть, пусть занимается. Что нужно лично ему? Разобраться с проблемой кошмаров. Не было ещё кошмара, где он не горел. Каждый раз этот ужас обрастал совершенно невероятными подробностями, например, вчера ему снилось, будто вместе с ним в танковом топливе горит вся его семья. Худшим было то, что он просыпался от ужаса, и засыпал снова только для того, чтобы погрузиться в следующий кошмар. А за ночь он просыпался по три-четыре раза. Только монументальное усилие воли заставляло его не показывать, насколько ему дерьмово, единственный, кто знал кое-что о его состоянии, это Снейп, решивший проверить бдительность Рона и наткнувшийся на целый шквал воспоминаний Рона, которые были на поверхности. По договоренности, Снейп пробивает защиту, находится в воспоминаниях несколько секунд и уходит, Рон взамен, в случае успешной контратаки, поступает так же. Снейпу хватило нескольких секунд в палате с пылающим Роном. Весь вчерашний и позавчерашний день новых атак не случалось.

Сегодня он проснулся на два часа раньше, чтобы поупражняться с найденным в одном из подсобных помещений тренировочным мечом, который он сузил и укоротил до размеров кортика. Сооруженная из одолженных у Хагрида бревна, цепи и войлока "груша" была повешена в неиспользуемой аудитории рядом с башней Гриффиндора, там Рон отрабатывал удары, руководствуясь пособием по боксу, которое выучил ещё дома. Сил у него было маловато, но неустанная ежедневная практика должна выправить ситуацию. Упражнения с кортиком заключались в отработке колющих ударов, чтобы довести их до автоматизма. Фехтовать пятнадцатидюймовым кортиком невозможно, поэтому Рон рассматривал его как оружие внезапного удара, или средство для траншейной свалки, но никак не самостоятельной единицей вооружения.

Рон каждое утро бегает, пока на небольшие дистанции, не более трёх миль подряд, ибо время бега рациональнее использовать на занятия боксом.

Проблема была с едой, которой хватать уже перестало, так как Рон уже давно лишился лишнего жира и активно наращивал мускулатуру. Организм его атрофировал некоторую часть мышц, так как он долго лежал в больничном крыле, но восстановление и наращивание шло довольно быстро.

Удивительно было увидеть однажды рано утром Гарри Поттера, поднявшегося в такую рань.

"Защитник людей, спаситель бл№дей…" — почему-то вспомнилась фраза капрала Симмонса, которой он прокомментировал достаточно редкое появление армейского каппелана в траншеях. — "Опять будет нести бред про чудовище Слизерина."

— Рон! Доброе утро! — как-то слишком бодро поздоровался Гарри.

— Для кого как. — не согласился Рон, почесав шрам от ожога на щеке.

Он был неприятно удивлён, что этот навязчивый очкарик провёл всё лето в Норе, ночуя в его комнате. Рону это ОЧЕНЬ не понравилось. Этот очкастый шнырь спал в его кровати. Без его ведома и разрешения. Он давал себе отчёт, что при всём желании родители не могли спросить у него, но ведь есть ещё комната Чарли, где можно было разместить Поттера.

Ещё был инцидент осенью, когда Перси, близнецы, Джинни и Поттер не смогли пройти на платформу 9¾ в Кингс-Кросс. Мать написала жалобу в министерство, отреагировали только вечером, когда перед платформой столпилась целая толпа. В детали Рон не вдавался, но учёба у сестрёнки началась не очень хорошо. Ещё он обратил внимание, что Джинни какая-то нехарактерно замкнутая, скрытная. Не то чтобы он пытался поговорить с ней, нет, не пытался, но по общению её с близнецами было понятно, что что-то не так. Может на неё так плохо влияет обстановка Хогвартса?

— Чего хотел, Поттер? — холодно поинтересовался Рон, разминая ноги.

Утро холодное, май не самый тёплый месяц в Шотландии, особенно его начало.

— Я успел переговорить с Хагридом, до того, как его забрали в Азкабан… — начал Гарри. — Он посоветовал идти за пауками…

— Ну так иди. — посоветовал равнодушно Рон. — Разминка закончена, пора бежать.

— Погоди! — Гарри побежал вслед за ним. — Пожалуйста, можешь сходить со мной?

— Какая моя печаль? — уточнил Рон подхваченной от покойного Брэдли фразой.

Брэдли точно погиб. Рон рассматривал своё последнее воспоминание в деталях, стараясь не смотреть на взрыв, поджёгший его. Танк был уничтожен, так как произошла детонация боекомплекта к основным орудиям, а там было порядка четырёхсот унитарных снарядов. Без шансов.

— Что? — не понял Гарри.

— Думаешь я вот просто так пойду к акромантулам? — переформулировал вопрос Рон, прекратив бежать.

— Ну… мы же друзья? — полувопросительно и неуверенно произнес Гарри.

— Не думаю. — покачал головой Рон.

— Это может быть ключом к обнаружению злодея, который парализует студентов! — вдруг нашелся Гарри.

— Неубедительно, Поттер. — с грустью в голосе произнес Рон и снова побежал.

— Постой! Гермиона! — выдал новый аргумент Гарри.

Рон снова остановился и посмотрел на него.

— На кой тебе нужен я? — шнурок на левом ботинке развязался, Рон присел.

— Ну… Ты владеешь заклинаниями минимум за три курса, а может и за пять. — начал перечислять Гарри. — Ты очень хороший магический боец, как сказал про тебя профессор Снейп.

Гарри поморщился, когда произнес фамилию зельевара.

— Снейп так сказал? — не поверил Рон.

— Да-да! — закивал Гарри.

— Ну раз сам Ужас Подземелий посоветовал тебе взять меня в великий поход против пауков, прекрасно зная, что у меня арахнофобия… — Рон задумался. — Что есть такого в акромантулах, что можно загнать тому же Снейпу за нормальные деньги? Если назовешь хотя бы три части паучьего тела, которые мы сможем самостоятельно извлечь и доставить к профессору, я буду участвовать. У тебя пятнадцать минут, пока я не пробежал вокруг квиддичного поля. Время пошло!

Рон побежал, держа один темп, чтобы не сбить дыхание. Пятнадцать минут прошли незаметно.

Гарри был мокрым от пота, едва дышащим, но явно ждущим Рона.

— Слушаю ответ. — Рон остановился перед ним, смахнув капельки пота со лба.

— Яд, шерсть, жало. И яйца. — ответил Гарри.

— Четвертое неправда, но три ты назвал. — Рон кивнул своим мыслям. — Хорошо. От тебя требуется добыть флаконы для яда, ножницы для стрижки акромантулов, хотя сойдут любые из стали, ты записывай, а также размягчитель жал. Последний особенно важен. Найдешь их до шести — после ужина пойдем в Запретный лес.

— А почему про яйца неправда? — спросил Гарри, закончив записывать необходимые инструменты в блокнот.

— Стоит попытаться толкнуть хоть одно яйцо Снейпу, как ничто не помешает ему сдать тебя мракоборцам и твой героический статус не поможет в общении с ними вообще никак. — ответил Рон. — Знаешь почему? Вижу, что не знаешь. Забрось пару яиц акромантула в какой-нибудь магловский лес — лет через десять ты его не узнаешь. Повсюду паутина, коконы, кости и пауки. Дохрена пауков, Гарри! Яйца акромантулов — это оружие, а в Великобритании торговать оружием может только Её Величество и те, кому она разрешит. У тебя есть разрешение Её Величества?

— Нет. — ответил Гарри понуро.

— Не вздумай вытащить хоть одно яйцо под шумок. — предупредил его Рон. — Азкабан. Да и продать его нигде не сможешь. Снейп у тебя его точно не купит. Всё, мне надо тренироваться, а ты рожай инструменты и флаконы!