Соль в ране

ГЛАВА 13

На рассвете Форестер умер. Он так и не пришел в сознание, угас, подобно свече, когда ее задувают. Даун известила об этом Деланнея и Эдвардса, находившихся в ходовой рубке, где теперь царило некое подобие порядка.

Эдвардс устроился в кресле со сломанной спинкой. Запястье, задетое пулей Деланнея, было перебинтовано.

Небо прояснилось, и солнце начало припекать все жарче. Море не являло более своего ужасающего лика тех последних дней. По поверхности пробегала лишь легкая рябь, полная неги. «Марютея» шла малым ходом. Штурвал был закреплен, а самодельный парус наполнен попутным ветром. Судно глубоко осело в воду и двигалось с трудом.

— Форестер умер, — произнесла Даун, садясь.

Наступила гнетущая тишина. Эдвардс закурил и смотрел рассеянно. Борода его была растрепана, глубокие морщины бороздили лоб, смутная улыбка играла на губах, потрескавшихся от жажды и под действием морской воды.

Деланней сидел напротив, положив пистолет на край стола. Лицо его также было изможденным, но взгляд по-прежнему оставался непоколебимым. И сам он весь показался Даун несокрушимым, и она неосознанно залюбовалась им.

— Что же, — произнес он ей, — вы сделали все, что могли. Останьтесь с нами и будьте свидетелем всего того, что сейчас здесь произойдет.

Улыбка на губах Эдвардса сделалась более выразительной:

— Ваш свидетель, Деланней, ничего не стоит.

— Почему?

— Ведь вы же, так сказать, взяли ее в жены.

— В любом случае, не перед людьми, — отпарировал Деланней, затем насмешливо глянул на Эдвардса и добавил: — Вы ведь по-прежнему капитан этого судна. Почему бы вам не обвенчать нас?

— В таком случае наступит конец для свидетеля Фарлен, — ухмыльнулся Эдвардс.

— Я знаю слишком много, чтобы в случае необходимости обойтись и без Даун.

— Прекрасно. Подайте мне Библию.

Деланней поднялся и протянул Эдвардсу промокшую от морской воды книгу, затем взял Даун за руку, и рука об руку они встали перед Эдвардсом, искавшим нужную страницу.

Эдвардс откашлялся и, еле сдерживая смешок, сыронизировал:

— Уморительное зрелище. Вы не находите, что этот брак похож на похороны?

— Давайте, давайте.

Эдвардс с важным видом прочел молитвы, задал молодоженам неизменные ритуальные вопросы, а затем бросил Библию на стол и, взяв бортовой журнал, сделал запись:

Он расписался и усмехнулся:

— Все в порядке. Рыбы будут в восторге.

— Хорошо. Между нами говоря, Эдвардс, судно затонет не раньше чем через несколько часов, значит, у нас еще есть время.

Эдвардс облокотился на спинку, чтобы ему было удобно, и начал:

— Я убил Арчера по сговору с Сейджем. Поездка Фарлена из Кейптауна в Сидней в какой-то мере открыла нам глаза. Любителем поболтать Арчера никак не назовешь, но я заметил, что с некоторых пор Ваш и Арчер прекрасно ладили. Хотя Арчер являлся сторонником расовой сегрегации. О болезни и смерти Фарлена, да и все остальное я узнал из австралийских газет. Я думал, что если подобная удача представится мне на борту «Марютеи», то я не повторю ошибок старика.

— Но вы же ничего не знали о бриллиантах?

— Сейдж кое-что слышал и рассказал мне. Удивительная вещь: бриллианты вернулись на судно. Ведь было же ясно, что Арчер, как и всякий пират, возобновит свои попытки. Мисс Фарлен, вы сунули руку в осиное гнездо.

— Я хотела найти способ обвинить Арчера в убийстве моего отца, — возразила она. — А для этого мне нужно было сесть на борт «Марютеи» с разрешения сиднейской полиции или без него.

— Продолжайте, Эдвардс, — произнес Деланней.

— Сейджа я воспринимал как мелкую сошку. Мы собирались разделить добычу после того, как получим все сведения, какие только можно. Одновременно мы должны были ссылаться друг на друга, что касается алиби. Плохая погода сыграла нам на руку. В ту самую ночь, после ухода Даун, я зашел к Арчеру, убил его и взял у него ключ. Я-то рассчитывал на то, что смогу завладеть содержимым сейфа в любое время.

— Разумеется, — кивнул Деланней. — Убив Арчера, вы автоматически приняли на себя командование судном, а это позволило вам свободно передвигаться, не вызывая подозрений. Более того, вы заняли каюту Арчера и спокойно присматривали за бриллиантами, запертыми в сейфе.

— Раз уж вы одобряете…

— Все это логично, за исключением одного. То, что вы послали за мной Сейджа, а затем позволили мне обнаружить тело, выглядело неуклюже. Для всех я оставался просто никому не знакомым пассажиром.

— Я хотел узнать вашу реакцию.

— Ну что ж, вы в этом преуспели.

Эдвардс рассмеялся.

— Но, с другой стороны, — продолжал Деланней, — ваша мысль поручить мне расследование была изумительна. Я никого не знал на борту и, конечно, от усердия мог лишь еще больше запутать все нити. Без этого не обошлось вначале.

— Да, я рассчитывал на это, — произнес Эдвардс, — но вы тонко вели игру. Я же собирался разделаться с Сейджем, беспрестанно терроризировавшим меня по поводу дележа. Мне требовался новый сообщник. Я вспомнил драку в кубрике и подумал о Ване, новичке на нашем судне. По крайней мере, он-то должен был иметь представление о ценности содержимого изъятой шкатулки. Зазнайка Гош, гордившийся своей ролью цербера, проглядел его. Правда, позднее я узнал, что у него тоже имелся план, но он не мог действовать в одиночку, потому и сошелся с Келлером, а тот просветил его по поводу Фарлен и Арчера.

— Это ни для кого не было секретом, — произнес Деланней.

— Старик умер, и у нас обоих появился шанс захватить клад. Я уверен, что вам понадобилось немало времени, чтобы начать подозревать Вана.

— Вот тут вы ошиблись, — вмешался Деланней. — Во время допроса он глупейшим образом солгал. А я знал так же как и вы, что он новичок, и посчитал вполне возможным допустить тот факт, что на судне у него имеется сообщник. Что дальше, Эдвардс?

— Я не хотел торопить события. Келлер переложил подозрения на Даун, а я, я решил разыграть роль страстного влюбленного и даже собирался увеличить дозу любви в случае необходимости.

— Очень мудрено, Эдвардс, но вы меня совсем не привлекали.

— Увы, — наигранно вздохнул он, — красавчик Деланней подчинил вас своей власти. Когда же вы успели воспылать страстью друг к другу?

Ответил Шон:

— С тех пор как я узнал, что Даун не могла убить Арчера.

— Так быстро? — удивился Эдвардс.

— Для меня это наступило позднее, — уточнила Даун.

— Это меня не удивляет. Короче говоря, намеки Келлера насторожили меня. Комбинация складывалась уж слишком удачно, а значит, она была заранее оговорена. Следовательно, Келлер тоже имел свое мнение по этому вопросу и явно не один разделял его.

— У меня родилась та же мысль, что и у вас, — произнес Деланней. — Келлер искал Трентона в коридоре, но мог оставаться и на корме. Он ускользнул от необходимости предоставить мне свое алиби. На самом же деле он лишь выполнял инструкции Вана. И Ван, к счастью, сам того не осознавая, спас Даун.

— Как только я убедился, что Ван и Келлер действуют заодно, — продолжал Эдвардс, — я решил продолжить расследование без вашей помощи, чтобы закончить его в свою пользу и получить свободу действий. И вот тогда мне пришлось запутывать карты, проповедовать ложь, чтобы узнать правду, следить за Келлером и Ваном, которые почти не расставались. А Сейдж продолжал мешать. Я знал, что он изворотлив и опасен. И вот снова удача. Сорванная попытка взлома в моей каюте позволила мне устранить его, искренне, всей душой противясь этому. Но кто стоял за взломом? Ван или Келлер? Ван был тоньше и смог спокойно пробраться в каюту через иллюминатор. Но в любом случае я обрел ключи от сейфа, а шкатулка по-прежнему находилась в нем. Более того, я попытался подлить масла в огонь в ваших отношениях с Даун, ничего не зная о вашем союзе. Я удвоил свои усилия, стараясь добиться расположения со стороны Даун, и чуть было не преуспел в этом до конца.

Даун опустила глаза.

— Она подчинялась мне до конца, — произнес Деланней.

— Во всяком случае, то объяснение, которое я получил от вашей нежной супруги, прояснило обстановку. Я воздействовал на нее, чтобы лучше защитить себя. Это уже само по себе говорит о верной стратегии.

— Можно сказать и так, — заметил Деланней. — Хотя в вашем положении все это немного напоминает собаку, пытающуюся схватить себя за хвост. Вы владели бриллиантами, но ваша страсть к аргументированности сыграла с вами злую шутку.

— Вы знали о намерениях Арчера?

— Я прочел его бумаги, и не забывайте: полиция, а также консул в Сиднее снабдили меня сведениями, что называется, из первых рук. Что вы делали после?

— Я решил нанести решающий удар, — ответил Эдвардс. — И открыто пошел на контакт с Ваном и Келлером, поставив вопрос ребром: либо они действуют вместе со мной, либо я сдаю их за убийство и соучастие. На тот момент я мог себе это позволить, потому что обладал всеми полномочиями.

— Верно.

— Они приняли мое предложение. Эти подонки вполне могли заморочить мне голову. Но существовало еще одно опасное препятствие — Гош. И я предложил Вану избавиться от него. Причем я был заинтересован в этом вдвойне. С одной стороны — я устранял соперника, стоявшего на пути к Даун, с другой — получал на будущее способ воздействия на обоих моих сообщников. К несчастью, этот кретин Ван бойкотировал мой прекрасный план.

Эдвардс поморщился и разочарованно рассмеялся:

— А что делали вы, Деланней?

— У меня вечная привычка действовать методом исключения. Как правило, тот, кто что-нибудь замышляет, старается смешаться с толпой, чтобы легче отвести от себя подозрения, и проводит почти все свое время в компании с одним-единственным человеком. А Келлер и Ван постоянно находились вместе. Делайте выводы.

— Я пришел к этому таким же путем, как и вы.

— Хорошо. Но вы, Эдвардс, тоже заслуживали того, чтобы я уделил вам толику внимания. У вас имелся ключ от сейфа, вы командовали кораблем, отстранили меня от следствия и интересовались Даун, учинив ей перед этим настоящий суд святой инквизиции. Все это заставляло серьезно задуматься.

— Чертов полицейский!

— Я хотел, чтобы шайка выдала вас, понимаете?

— Еще как. Тем более, что между нами отношения были не из лучших. Без предупреждения во время бури они повредили корабль. Я упрекнул их — они заявили, что земля близко и пробоины не настолько большие, чтобы мгновенно потопить «Марютею». Я разозлился и решил отыграться на них. Как только это стало возможным, я указал ложные координаты.

— Мне удалось опередить вас, — перебил его Деланней. — Я ведь тоже умею пользоваться секстаном и картой и знаю режим ветров и течений. Это моя работа.

— Я думал только о своих сообщниках, — пробурчал Эдвардс. — Оставалась лишь одна шлюпка, и почти все погибли во время шторма. Они бы ею немедленно воспользовались, со мной или без меня… Скорее без меня, в чем я убедился позднее. Они наполнили шлюпку припасами, а я все уничтожил и вытянул чопик. Если бы они скрылись, далеко бы не ушли. Но Ван и Келлер выбросили свой последний козырь, чтобы завладеть бриллиантами. Они в буквальном смысле оглушили меня. Когда я пришел в себя, то понял, что нужно действовать быстро. Они выкрали у меня ключ от сейфа, и я не должен был терять ни минуты… Остальное вы знаете.

Деланней кивнул головой.

Эдвардс продолжил:

— Теперь, когда я знаю, что вы находились в курсе событий, расскажите, что стало с бриллиантами и как вам удалось завладеть ими?

Деланней очень холодно произнес:

— Вы не все поняли, Эдвардс. Вы действовали слишком тонко, и мне с большим трудом удалось убедить Даун, что совесть у вас, по-видимому, не чиста. Имея на руках доказательства, я убедил ее в том, что Ваш отравил мистера Фарлена по приказу Арчера. После этого чаша симпатий Даун склонилась в мою пользу. И, поверьте, я со своей стороны был абсолютно серьезен. Я выполнял задание и не хотел, чтобы кто-нибудь обошел меня. Когда я решил, что пришло время действовать, то сразу же обрушил свой удар на Вана, обвинив его в убийстве Арчера. Потом обвинил Келлера в попытке взлома в вашей каюте. В результате я их напугал. К тому же они почувствовали недоверие с вашей стороны и добросовестно обернули его против вас, выложив все, что знали, это оказалось для вас хуже всего. Мне не оставалось ничего другого, как стравить вас между собой, потому что я не чувствовал в себе сил нейтрализовать вас троих одновременно.

Деланней сделал паузу и рассеянно продолжил:

— Для этого я оглушил вас в коридоре.

Трубка выпала у Эдвардса изо рта.

— Боже мой, — произнес он ошеломленно, — так это были вы?

— Я даже взял ключ от сейфа и отдал его Вану, ожидавшему снаружи. Я заявил ему, а также Келлеру, что мне наплевать на бриллианты, что я полицейский, находящийся на задании, и искал лишь убийцу. Келлер и Ван могли убираться ко всем чертям. Во всяком случае, так я им сказал. Они все прекрасно поняли. Кстати, чтобы стравить вас еще больше, я спрятал в шлюпке запас продуктов, потому что знал: вы легко обратите на это внимание.

Эдвардс рассматривал свою сломанную трубку.

— Вас я ударил не сильно, да и к тому же вы человек находчивый, — продолжал Деланней. — Когда вы выскочили из коридора как черт из табакерки, я выстрелил, чтобы привлечь ваше внимание к беглецам. Как и следовало ожидать, вы положили конец их подвигам.

— Вы отдали им бриллианты?

— Да.

Эдвардс подпрыгнул:

— Вы либо псих, либо лжете!

— Он не лжет и не сумасшедший, — вступила в разговор Даун. — Он сделал это для меня, то есть для нас.

Эдвардс уставился на нее ошалевшим взором и снова крикнул:

— Черт возьми! Ничего не понимаю!

— Все очень просто, — произнес Деланней. — Сохрани Даун бриллианты — ей грозил бы срок, как минимум, в 10 лет за контрабандный провоз драгоценных камней. А так как мы договорились пожениться, то я не испытывал никакого желания ожидать ее у выхода из тюрьмы, чтобы отвести под венец.

— Двести тысяч долларов псу под хвост, — простонал Эдвардс.

— Ну и что? — холодно отпарировал Деланней. — «Марютея» скоро пойдет ко дну, и мы вместе с ней. Так что для нас троих это чертовски просто решает вопрос будущего.

Солнце жгло огнем. Эдвардс заперся в своей каюте с остатками питьевой воды и рома. Деланней и Даун поднялись на ют. Они чувствовали себя настолько уставшими, так хотели пить и ослабли, что шатались при ходьбе. Чтобы спрятаться от палящих лучей солнца, они устроились в тени самодельного паруса.

— Сколько времени? — прошептала Даун и легла рядом с мужем.

— Часа два.

— Ты ни о чем не жалеешь?

— Ни о чем.

— Ты меня любишь?

— До гроба.

Он прижал ее к себе и поцеловал.

В небе кружился стервятник, направив свой клюв в сторону «Марютеи». Деланней закрыл рукой глаза Даун, чтобы она не заметила птицу.

Они лежали на голой палубе, дожидаясь конца, пока не забылись тяжелым сном. И потому не видели, как к ним подошел сторожевой катер с Фиджи, разбудив их резкими звуками сирены.