— политический лозунг отказа от войны как средства внешней политики, используемый Советским Союзом для наращивания военного потенциала и реализации стремления к глобальному господству.
В идее М. с, выдвинутой Лениным в качестве альтернативы мировой коммунистической революции, проявилась непоследовательность и двойственность советской идеологии. С одной стороны, М. с. признает за народами право самостоятельно решать свою судьбу, свидетельствует об уважении к суверенитету и территориальной целостности государств; с другой — считается одной из важнейших форм классовой борьбы с капитализмом. Противоречие, заключенное в этом лозунге, преодолевается большевиками диалектически: расширением понятия М. с. за счет принципов "интернационализма", оправдывающих вмешательство Советского Союза во внутренние дела любого государства, инспирированием "освободительных" (коммунистических) войн и одновременно — ограничением содержания М. с, которое не должно распространяться на идеологию — сферу, в которой Москва "вправе" вести постоянную войну против свободного мира.
Лицемерный характер политики М. с четко раскрыт в известной формуле "ленинской веревки"; формуле, которую вождь русской революции завещал своим наследникам: лавировать и маневрировать так, чтобы заставить капиталистов продать веревку, на которой коммунисты их повесят или на которой они сами повесятся.
"Капиталисты всего мира и их правительства в погоне за завоеванием советского рынка, закроют глаза на указанную выше действительность и превратятся, таким образом, в глухонемых слепцов. Они откроют кредиты, которые послужат нам для поддержки коммунистической партии в их странах и, снабжая нас недостающими у нас материалами и техникой, восстановят нашу военную промышленность, необходимую для наших будущих победоносных атак против наших поставщиков. Иначе говоря, они будут трудиться по подготовке их собственного самоубийства", — писал Ленин.
Действительно, политика детанта (как на Западе называют М. с.) — установление и расширение экономических связей СССР с Европой и США, развитие торговли, получение щедрых кредитов — позволит Советскому Союзу в недалеком будущем "сплести" для Запада ракетно-термоядерную "веревку".
"Депутаты высшего органа власти во время личных контактов с парламентариями других стран, делегации Верховного Совета на международной арене последовательно защищали идею мирного сосуществования государств, разоблачали устремления агрессивных кругов США и их союзников". ("Известия", 19 декабря 1983, с. 1.)
"Центральное место в усилиях советской дипломатии занимала борьба за широкое международное признание и внедрение в международную практику ленинской идеи мирного сосуществования". ("Международная жизнь", 1979, № 9, с. 19.)
"…существуют объективные возможности и общественно-политические силы, способные не допустить сползания к новой холодной войне, обеспечить нормальное, мирное сосуществование государств с различным социальным строем". ("Правда", 1 февраля 1982, с. 4.)
— тайные инструкции, негласные распоряжения партийных руководителей, не апеллирующие к закону и не опирающиеся на идеологию.
СССР — вероисповедное государство; любое общественное явление или социальное решение обязательно должно сверяться с вероучением Ленина. И если действительность не вмещается в ленинские императивы, они произвольно расширяются и дополняются. Сложнее манипулировать идеями, когда действия властей вступают в прямое противоречие с теоретическим наследием Ленина. Тогда на помощь приходят намеки и недомолвки, именуемые "мнением". Они позволяют толковать и объяснять (а если необходимо — оправдывать) любые политические действия, подсказанные потребностями момента без того, чтобы вступить в открытое противоречие с принципами "научного" коммунизма.
Важнейший из таких принципов — "интернационализм", давно вычеркнутый из реальной советской политики и сохранившийся лишь в виде реквизита торжественных заседаний. Все это знают, но законодательно утвердить, юридически обосновать воинствующий национализм партократия не решается и осуществляет его явочным порядком — с помощью М. Например, официальных инструкций о процентных нормах в Советском Союзе нет — они опять-таки заменяются М. (глубокомысленно закамуфлированными сентенциями об опасности сионизма, об усилении бдительности и т. п.), устанавливающими ограничения для евреев. Эти ограничения дифференцированы для каждого конкретного учреждения и случая. Для центрального аппарата КГБ, МИД, прокуратуры, министерства внешней торговли предлагается универсальное правило — евреев не брать. Для всех прочих национальностей (кроме славянских) действует М., рекомендующее соблюдать "пропорциональное представительство".
М. спускаются вышестоящими инстанциями (секретариатом ЦК, Политбюро) в нижестоящие в форме устных замечаний и намеков. Их специфика — в недоговоренности, что предполагает и даже допускает возможность гибких, альтернативных решений — на это, видимо, и рассчитаны М.
Единственный критерий реализации М. — "классовое чутье", "партийная совесть" (суды не принимают к производству дела по обжалованию М.). Случается, что М. противоречат друг другу. Например, одна партийная установка приветствует и поощряет приглашение на работу в Москву какого-то количества, специалистов с периферии (нужно подчеркнуть общесоюзный характер столицы); другая, стремясь сохранить русский облик города, всячески противится разбавлению столицы жителями национальных республик. Не находя возможным решить вопрос о "национальной квоте" Москвы на основе разумного компромисса, его решают за счет евреев — здесь предложение всегда превышает спрос. М. сводится к тому, что евреи — так утверждается в негласных партийных распоряжениях — представляют основную опасность для исконно русской самобытности. Кроме того, всегда существует опасность обвинения — еще одно М.! — в забвении ленинских принципов.
М. регулируют все стороны советской жизни — в том числе и те, куда не дотягиваются советские законы: поведение за границей, семенные отношения, нравы, вкусы (считается, что вредно общаться с иностранцами, предосудительно носить узкие брюки, неразумно отращивать бороду и т. д.).
О М. в Советском Союзе говорят вполголоса, многозначительно, подобострастно и с оттенком загадочности, наделяя их (часто не без амбиции) мистическим смыслом.
"Высказываемые в письмах мнения, предложения и положения находят отражение в постановлениях ЦК КПСС и Совета Министров СССР, в выступлениях руководителей партии и правительства". ("Коммунист", 1980, № 17, с. 23.)
"Дураки те, кто полагает, будто… выражение: есть мнение подразумевает: "руководство решило так". Нет, мнение существует до руководства и помимо него, оно неуловимо, оно рождается как бы само собой, оно рассыпано в воздухе, оно есть!". (В. Кормер. Крот истории. 1979, с. 13.).
"…Корытов намекнул, что Там есть мнение…" (А. Зиновьев. Светлое будущее- 1978, с. 224.)
— приведение в активное состояние людских резервов, возможностей и средств для выполнения задач, поставленных перед советским народом коммунистическим руководством.
Слово М. пришло в политический язык из военного и, став привычным в будничной жизни, вошло в различные словосочетания: "М. масс", "М. населения", "М. промышленности", "М. транспорта", "М. кадров", "М. молодежи", "М. резервов", "М. всех тружеников", "М. прогрессивных сил" и т. д. Эти фразы представляют советское общество военным лагерем, организованным для решения "оперативных задач" партийным "штабом", живущим по законам военного времени.
Идеология в СССР требует от народа постоянных проявлений героизма и самопожертвования для преодоления бесконечных трудностей "строительства коммунизма". Советские люди мобилизуются для "борьбы" с неурожаем, для "наступления" на тайгу, для завершения посевной кампании и т д.
Понятие М. настолько укоренилось и укрепилось в советском сознании, что перестало восприниматься как тревожный призыв к немедленным действиям, а превратилось в стандартный сигнал, характеризующий очередную политическую потребность.
"Первоочередная задача — мобилизовать трудящихся на успешное завершение планов этого года и обеспечение ритмичной работы с первых дней января". ("Правда", 21 декабря 1983, с. 1.)
"Главное здесь — опора на массы, умелая мобилизация актива, всех средств и возможностей населения". ("Известия", 2 октября 1981, с. 2.)
"Само обсуждение столь злободневных вопросов… безусловно способствовало лучшей работе всех звеньев сельскохозяйственного цикла, мобилизации тружеников полей и ферм на выполнение заданий последнего года десятой пятилетки". ("Известия", 13 сентября 1980, с. 1.)
— идеологизированное представление отношений между различными классами и социальными группами советского общества в экономической, политической, идейной и духовной сферах жизни народа.
Основа М-п. е. в области экономики — государственная собственность на средства производства; в политике — социальная структура и "пролетарская" демократия; в идеологии — учение марксизма-ленинизма.
Пропаганда утверждает, что с построением социализма и уничтожением враждебных классов советское общество становится полностью однородным. В нем нет внутренних противоречий, столкновений, борьбы частных интересов. Более того, в нем складывается М-п.е., которое и становится движущей силой развития государства.
Идея М-п. е. опирается на общесоциологическую концепцию марксизма, усматривающую в частной собственности основную причину социальных катаклизмов: раскола общества на враждующие классы, непримиримой политической и экономической борьбы, национальной розни, обнищания народных масс и т. д. Отсюда следует, что ликвидация частной собственности — экспроприация предприятий и обобществление капитала — должна разрешить все классовые противоречия.
Глубокие антиномии советского государства действительно не носят четко выраженного классового характера, ибо все основные классы коммунистического общества — рабочие, крестьяне, интеллигенция: — в равной мере эксплуатируются правящей партийной олигархией, старательно скрывающей классовую природу своей власти.
Основным источником противоречий советского общества являются отношения между народом и государством, антигуманная сущность которого затрагивает весь спектр социальной и духовной жизни — производство, национальные связи, нравственность. Лозунг же М-п. е., камуфлирующий глубокие и неразрешимые противоречия коммунизма, призван представить все оппозиционные настроения и движения как нечто, глубоко чуждое советскому строю, как "пережитки прошлого" в сознании людей или следствие проникающей в СССР буржуазной пропаганды.
"На основе этой общности и развернулись такие движущие силы, как морально-политическое единство советского общества, дружба народов СССР, советский патриотизм". (И. В. Сталин. Вопросы ленинизма. 2-е изд., 1952, с. 629.)
"Сегодня мы достигли такого уровня развития экономики и социальных отношений, такой степени морально-политического единства советского общества, когда создана прочная основа для нового мощного подъема материальных и духовных сил страны". ("Коммунист", 1979, № 15, с. 24.)
"Блок коммунистов и беспартийных определяет основу морально-политического единства советского общества". ("Комсомольская правда", 4 марта 1984, с. 1.)
— постоянное определение коммунистических руководителей и их политики.
Первоначально слово укрепилось в советском обращении в качестве характеристики Сталина: "М. Сталин", "М. вождь", "М. учитель" и т. д. Эти словосочетания дополнялись и расширялись семантически близкими выражениями: "сталинская мудрость", "Сталин — друг и учитель народов" и др.
Постепенно употребление М. в сочетании с именем Сталина должно было создать ассоциации, опирающиеся на это понятие: Сталин — воплощение высшей мудрости; соединение истины и добра; умственного и нравственного совершенства; непогрешимости и богатейшего жизненного опыта…
После смерти Сталина все качества, охватываемые определением М., стали приписываться партии, ее "свершениям" и ее лидерам: "М. тактика партии", "М. слово партии", "М. руководство партии". Особенно распространенным стало превратившееся в штамп словосочетание "М. политика партии". Оно призвано подчеркивать безошибочность решений партии, ее непогрешимость, способность ориентироваться в самых сложных социальных процессах, заранее предвидеть развитие исторических событий.
Ретроспективно характеристика М. переносится на Ленина и его политику: "И. ленинская национальная программа", "М. ленинское слово" и т. п. Тем самым подчеркивается преемственность советского партийного курса, его органическая связь с революционной традицией. В 70—80-е гг. М. использовалась для характеристики Брежнева и Андропова. Они — М. государственные деятели, умные и многоопытные.
Такая оценка личности новых советских руководителей вызвана не только возрождением культа личности, но и необходимостью напомнить о духовной общности современных правителей с Лениным, авторитет которого в народе все еще высок.
Этой цели в пропагандистских текстах служат и слова "мудрость" и "мудро": "партийная мудрость", "мудро решать проблемы" и т. д.
"Эти гигантские успехи достигнуты рабочим классом, колхозниками и всеми трудящимися нашей страны благодаря смелой, революционной и мудрой политике партии и правительства". (История ВКП (б). Краткий курс. Госполитиздат, 1950, с. 314.)
"Трудящиеся Азербайджана знают, что всеми своими достижениями они обязаны мудрому руководству родной коммунистической партии…" ("Вышка", 19 февраля 1984,с. 2.)
"О полной поддержке мудрой внутренней и внешней политики КПСС и Советского правительства… заявили рабочие и служащие машиностроительного завода им. Ю. Касимова…" ("Вышка", 7 февраля 1984, с. 1.)