Совсем другая любовь

Глава 27

От неожиданности Майкл охнул и распахнул глаза. Кто-то сжимал его руку так сильно, что пальцы успели онеметь, а в ладони забегали мурашки. Это был Джеймс. Он все еще спал. Наверное, ему снилось что-то очень неприятное, раз на переносице еще и залегла тревожная складка. Аккуратно, боясь потревожить, Майкл расцепил их пальцы и погладил Джеймса по плечу. И наткнулся на внимательный, ничуть не сонный взгляд Валентайна. Тот лежал с другой стороны, подоткнув руку под голову. Другая же лежала у Джеймса на бедре.

Майкл коротко кивнул ему и откинулся на спину, разминая затекшие от цепкой хватки пальцы.

— КРИС сказал, он проспит до обеда, а то и больше, — сухо сказал Валентайн. — Не буди его.

— И не собирался, — бросил в ответ Майкл, по-прежнему глядя в потолок. Вставать ужасно не хотелось: отдохнувшим он себя совсем не чувствовал. Явно сказалось вчерашнее перенапряжение. Но и находиться в обществе Валентайна желания не было. Мысленно пообещав себе, что еще полежит всего минуточку, а потом встанет, он закрыл глаза, невольно прокручивая события вчерашнего вечера. Да уж… признался в любви… Господи, каким же надо было быть болваном, чтобы не понять, не разглядеть истинную глубину чувств Джеймса! А каково тому было, раз за разом переживая его выкрутасы, и думать не хотелось…

— Я приготовил завтрак, — негромко сказал КРИС безжизненным тоном.

— Спасибо, — довольно тепло поблагодарил Валентайн. — Послушай, то, что Джеймс вчера разбил робота…

— Не имеет значения, — тут же перебил КРИС, повеселев. — Ему присвоен ранг Начальника станции, а вам — персонала первого уровня. Система безопасности не реагирует на действия экипажа. А даже если бы реагировала, в инструкции есть пункт о возможности самообороны представителей разумных рас. И потом, он же был без оружия. И без намерения причинить разрушения. И к тому же…

— Я понял, — улыбнулся Валентайн. — Спасибо.

КРИС! — мысленно позвал его Майкл. — Каковы сейчас его жизненные показатели?

Уточнять, кого именно он имел в виду, смысла не было.

В состоянии покоя стабильны, — голос КРИСа прозвучал в голове. — Но довольно сложно предположить, каковы они будут, когда Джеймс проснется.

А что ему снилось? Ты ведь знаешь? — спросил Майкл, начиная только сейчас потихоньку ощущать свои пальцы.

В основном, крушение шаттла, — вздохнул КРИС. — И ваша с Валентайном гибель. Майкл? — его тон стал как будто робким. — Я могу дать совет? — он дождался кивка и продолжил. — Я непростительно ошибся, решив, что глубина чувства зависит от времени, проведенного с объектом любви. Если Джеймс и дальше будет метаться между вами, последствия могут быть плачевны для всех. Постарайся не допустить этого.

Майкл скривился так, будто ему пришлось съесть лимон.

Не думаю, КРИС, что это возможно, — он покачал головой. — Максимум, что я смогу, — это не препятствовать им. В конце концов, я же пережил их… их секс. Так что переживу и еще… Поэтому вопрос не во мне, — заключил он, прекрасно понимая, что не совсем такого ответа ожидал КРИС. — Не требуй от меня невозможного, — если бы он говорил вслух, его голос был бы полон сожаления.

Я вообще не в праве ничего требовать, — вздохнул КРИС. — Я просто очень надеюсь, что моя ошибка не фатальна. Я понимаю, что эмоции — неподвластная мне область, но если отталкиваться от объективных фактов, Валентайн хороший человек. По психосоматическому портрету.

Невеселый смешок сорвался с губ.

Я ничуть не сомневаюсь в его хорошести, но КРИС… — мысленно простонал Майкл. — Люди заводят дружбы не по одному только фактору порядочности. Разве возможно стать другом тому, кому желаешь сгинуть? Или не желаешь… — продолжил он с раздражением, в красках представив, что станет с Джеймсом, случись что с Валентайном. — Черт… — выдохнул он, кажется, уже вслух.

Валентайн поднял голову и глянул на него, прищурившись. Майкл был не мастер читать по глазам, но даже он разглядел тщательно сдерживаемую ярость.

— Еще один такой срыв по твоей вине, и я не подпущу тебя к нему на выстрел излучателя, — сказал он тихо. — Легче отрезать один раз, чем кромсать по кусочкам.

— Да что ты, умник! — выдохнул Майкл, пробуравив его взглядом. — Это не тебе решать! — процедил он и приподнялся на локте. — Думаешь, ты вправе ему?.. — фразу Майкл даже не закончил. — Никакого такого права у тебя сейчас нет!

— Права, может, и нет, в чем я сомневаюсь, — ледяным тоном ответил Валентайн. — Зато есть возможность. Но успокойся, — он криво улыбнулся. — В отличие от тебя, я никогда не смогу быть жестоким с ним.

— Заткнись… — с нажимом произнес Майкл. — Если я начну о возможности… — начал он тираду, но сам себя и оборвал. — Никогда больше не смей заговаривать об этом! Даже думать не смей вмешаться!

Господи, как же сильно он, оказывается, может ненавидеть другого человека! От этой мысли стало страшно! А от следующей — и досадно, и горестно. При всем своем желании избавиться от Валентайна — так, как предлагал ему сделать КРИС — Майкл все равно бы этого не сделал. Более того, он ни на секунду не пожалел о том, что не позволил КРИСу исправить ошибку.

— Я заткнусь, — Валентайн холодно сощурил глаза. — Ради Джеймса, я заткнусь. И даже искренне постараюсь понять, за что он полюбил человека, признание в любви от которого ввергает его в истерику, с которой не справляются даже лекарства. И давай договоримся, — он на пару секунд прикрыл глаза, а потом посмотрел на Майкла, спрятав эмоции. — Пока Джеймс не придет в норму и не начнет снова сверкать улыбкой направо и налево, мы будем общаться нормально. Чего бы это ни стоило.

И тут Майкл не выдержал.

— Да это само собой разумеется! — его голос даже сел от ярости, а оттого слова напоминали шипение. — Безо всяких там договоримся! Не строй из себя самого умного и заботливого! Думаешь, я только терзал его? Если так, то ты ошибаешься! Человек, которому с другим было только плохо, никогда бы не вел себя так, как он вчера! А значит, было много из того, что ты явно не включил в собственное представление о нас с ним! Постарается он понять, надо же… Какое великодушие!

Тай внимательно на него посмотрел и откинулся на подушки.

— Успокойся, — сказал в потолок. — Я понимаю. Но черт побери, я был вчера в шаге от того, чтобы схватиться за нож.

Майклу оставалось только с шумом выдохнуть и молча уставиться в потолок. Он вообще и не думал вступать с этим человеком ни в какие споры.

— Иди есть первым, — буркнул он, едва сдержав себя, чтобы не добавить нечто вроде и смотри не подавись.

Валентайн пожал плечами и встал с кровати.

Пока он завтракал, Майкл снова взял Джеймса за руку и осторожно разгладил морщинки на лбу, наслаждаясь моментом долгожданного одиночества. А потом Валентайн ушел в душ, и Джеймс внезапно поднял голову, сонно моргая.

— Доброе утро, — хрипло прошептал он. И оглянулся.

— Он купается, — сообщил Майкл, не став дожидаться очевидного вопроса. А может, Джеймс и не стал бы спрашивать, приняв все произошедшее за дурной сон. Или и не дурной вовсе. Махнув головой, искренне желая прогнать ненужные мысли, Майкл улыбнулся и погладил Джеймса по щеке: — Как ты?

— Голова болит, — честно признался Джеймс и улыбнулся в ответ.

— Давай скажем КРИСу, он даст лекарство, — предложил Майкл. А в следующую секунду он даже не сообразил, что делает. Просто само собой вышло — лицо Джеймса оказалось совсем близко, а губы наконец почувствовали тепло его губ.

И Джеймс ответил ему — с готовностью, жадностью. Будто только и ждал, когда выдастся возможность. И отстранился, только когда в душевой перестала шуметь вода.

— Прости, — извинился неловко. — Думаю, будет лучше, если мы не будем… Друг у друга на глазах.

Майкл ничего не ответил, лишь улыбнулся в ответ, а потом легонько кивнул, откидываясь на подушку.

— КРИС, ну где лекарство? — спросил он. — Или роботы теперь боятся залетать в эту комнату?

— Я опасаюсь интоксикации, — отозвался КРИС. — Возможно, Джеймсу просто нужно поесть и еще немного поспать.

— Конечно, нужно! — Тай вышел из душевой и прыжком вернулся на кровать, наваливаясь на Джеймса со спины. — Ты зачем проснулся, а? — шепнул в ухо. — КРИС обещал, что ты будешь спать еще долго.

— Я и рад бы, — Джеймс поморщился. — Но тело решительно просится в туалет.

Он виновато улыбнулся и медленно поднялся с кровати, едва Валентайн откатился в сторону.

— Это мы его разбудили? — спросил Валентайн у Майкла, когда он скрылся в уборной.

Майкл мотнул головой:

— Сам проснулся, — ответ был коротким, таким и стоило его оставить. Но Майкл продолжил: — Думаю, он перестал чувствовать рядом тебя и подсознательно запаниковал.

О том, что Джеймс тотчас принялся искать Валентайна глазами, едва только открыв их, Майкл умолчал.

— Не преувеличивай, — Тай покачал головой. — Думаю, ему просто нужно отлить.

Вернувшись, Джеймс со стоном повалился на кровать.

— Черт с ней, с интоксикацией, — пробормотал он. — КРИС, дай мне лекарство. И… прости за вчерашнее, — добавил, помрачнев. — Я просто…

— Укол или таблетка? — деловито осведомился КРИС. — Не нужно извиняться, — добавил быстро. — Я прекрасно разобрался в твоем состоянии и даже рад, что смог помочь немного сбросить напряжение.

— КРИС, ты можешь приготовить цитрусовый сок? Как если апельсиновый и лимонный сок в равных долях? Вкус не важен, важен состав, — поинтересовался Майкл, глядя на Джеймса. — Да, удвой витамин С, — добавил он и развернулся к Джеймсу. — Так быстрее отойдешь.

Он улыбнулся, очень довольный собой, что вспомнил сей удивительный рецепт. Селен всегда прибегала к нему, когда накануне они бурно гуляли. Действовало безотказно.

— Ты думаешь, дело в похмелье? — с сомнением протянул Джеймс. — По-моему, у меня просто нервы сдали, — он вздохнул.

— В любом случае, хуже не будет, — совершенно справедливо рассудил Майкл. — Поспишь еще и будешь как новенький. Ты ведь не собираешься вставать? — он посмотрел на Джеймса с сомнением.

— Конечно же, не собирается, — ответил за Джеймса Валентайн, ложась рядом, лицом к нему. — Никуда мы его не из этой кровати не выпустим, — и в подтверждение своих слов перекинул через Джеймса руку.

Мгновенно и скорее рефлекторно, чем сознательно, Джеймс накрыл его пальцы ладонью и крепко сжал.

— Завтрак и лекарство будет через минуту, — сообщил КРИС. — Я знаю, что ты не хочешь есть, но думаю, лучше все-таки позавтракать.

— Ладно, ладно, — Джеймс улыбнулся краешком губ. — Черт, мне правда стыдно за то, что я вчера тебе наговорил.

— Я не совсем понимаю значение этого слова, но уверен, что это неприятное чувство, которое совершенно излишне, — ответил КРИС.

— Джеймс, Джеймс… — вздохнул Тай. — Ты давай еще перед нами извинись — буквально вижу, что это следующий шаг.

Джеймс улыбнулся и обернулся к нему через плечо.

— Ты прав, — признал он. — Мне ужасно этого хочется.

Майкл посмотрел на него удивленно и покачал головой:

— Забыли, — произнес он. — Если кто и должен извиняться, так это я. А у тебя… у тебя накипело.

— Да, наверное… — Джеймс перестал улыбаться, но тут подоспел завтрак, и он осторожно был вынужден забрать у робота поднос.

— Я попытался сделать кашу, — извиняющимся тоном произнес КРИС. — Из плюсов: она сладкая и горячая.

Если бы Майкл улыбался, улыбка бы тоже сползла с его губ. Что имел в виду Джеймс под своим наверное? Наверное, накипело? Или наверное, извиняться? Неужели Джеймс и сейчас не верит его словам, приняв вчерашнее неуклюжее признание за манипуляцию или новый заскок? Или за желание вновь, как он сказал, пройтись сапогами по его сердцу?

— Я, правда… не хотел вчера… не ожидал, что ты так отреагируешь, — начал Майкл, посмотрев на Джеймса виновато. — Но я не мог больше. Надо было тебе, наконец, сказать. То, как действительно. Как на самом деле.

Джеймс, уже занесший над кашей ложку, резко её опустил и сжал в кулаке черенок. Сглотнул с усилием, да так и замер.

— Да что ж ты такой тупой-то? — прорычал Валентайн. — Вчера так вовремя выступил, сегодня снова… Ты что, правда, ни черта не понимаешь?!

— Тай, не надо, — Джеймс все-таки отмер и покачал головой. — Я рад, что ты это сказал, — он вымученно улыбнулся Майклу. — Я долго ждал.

Выпад Валентайна Майкл пропустил мимо ушей — не до него было. А вот от взгляда Джеймса в груди защемило. Майкл кивнул ему, а затем обхватил за плечи, прижимая к себе. Несколько секунд он его не отпускал, но затем хватку ослабил.

— Я пойду в душ, — сказал он Джеймсу. — А ты съешь, пожалуйста, все. И ложись, — напоследок он заглянул ему в глаза и встал с кровати.

Джеймс кивнул ему и послушно взялся за ложку, а Валентайн отвернулся, пряча горящий взгляд.

— И правда, сладкая и горячая, — пробормотал Джеймс, попробовав первую ложку. — И на этом плюсы заканчиваются.

— Не заканчиваются, а начинаются, — Валентайн приободряюще обнял его. — А ну-ка дай попробовать, — улыбнулся он и, взяв Джеймса за руку, в которой он держал ложку, зачерпнул кашу из тарелки. Попробовал на вкус, промычал нечто одобрительное и снова улыбнулся своей самой сияющей улыбкой. — Вот так и выявляются любимчики!

— Вам я побоялся класть сладкие полисахариды, — тут же оправдался КРИС. — От них может начаться брожение в желудке. У Джеймса, конечно, оно тоже может начаться, но я решил, что психотерапевтический эффект важнее.

— Спасибо, КРИС, — улыбнулся Джеймс, глядя, впрочем, только на Валентайна.

— Ты ешь быстрее, пока не остыло, — Валентайн кивнул на тарелку и поцеловал Джеймса в висок. — Ты мне нужен здоровым и сильным, — он снова улыбнулся и, погладив Джеймса по голове, наконец, отстранился, чтобы не мешать.

Вот только Джеймсу оказалось плевать на еду, в самом прямом смысле: стремительно потянувшись к Валентайну, он опрокинул тарелку с кашей на кровать, влез в нее ладонью, но, кажется, совершенно не обратил на это внимания, жадно целуя.

Для Валентайна это не стало неожиданностью, но все же в первые секунды он замешкался. Но только в первые. Не разрывая поцелуй, он потянул Джеймса на себя, надавил ему на плечи, укладывая на спину и наваливаясь сверху. И перенял инициативу — как он делал это всегда — то и дело углубляя поцелуй, а порой лишь едва касаясь губами губ Джеймса. Руки сами заблуждали по любимому телу, трогая с жадностью, почти безумно. А когда по его собственному телу пронеслась дрожь, Валентайн поднял голову.

— Я раньше все гадал, почему меня никогда, ничуть не беспокоило то, что ждет нас в будущем? — проговорил он хрипло, улыбаясь совершенно сумасшедшей улыбкой. — Когда мы снова начнем относиться друг к другу, как старые, добрые друзья? Теперь я понял… — и снова потянулся к губам Джеймса.

— В будущем… — прошептал Джеймс, гулко сглотнув. — Мне нравится, как это звучит… — тут он вдруг схватил Тайя за запястья, оттолкнулся ногой и опрокинул его на постель — прямо в кашу. — Никогда! — прорычал, нависая сверху. — Никогда не смей больше умирать! Никогда, слышишь?.. — добавил уже совсем другим тоном и разжал пальцы.

Чем Тай и воспользовался — схватил Джеймса за шею и надавил, побуждая наклониться совсем близко.

— Не могу обещать, что уйдем мы в один день, — проговорил он, неотрывно глядя Джеймсу в глаза. — Но еще лет семьдесят планирую просыпаться с тобой в одной постели, безудержно трахаться и валяться в каше! И это как минимум! — второй рукой он обвил Джеймса поперек спины и притянул к себе.

Джеймс рассмеялся, глядя на него безумно счастливым взглядом.

— КРИС обещал лет триста, — он сверкнул глазами. — Он что-то там с генами сделал. Исправил типа.

— Тем лучше! — выдохнул Валентайн, сжав Джеймса так крепко, что оставалось надеяться, у того не хрустнут ребра. — Кстати, за тобой должок, — его глаза хитро сверкнули. — Ты не забыл про приватный танец? И хотя до моего дня рождения еще далеко, я требую уплатить неустойку.

Джеймс только усмехнулся и покачал головой.

— Хоть и прошло пять лет, но танцевать лучше я не стал, — хмыкнул он. — Но обещание есть обещание, конечно же. Возможно, у нас даже получится выпить так, чтобы я не разрыдался, вот тогда и поговорим.

— Когда ты выпьешь, с тобой не разговаривать надо, — рассмеялся Валентайн. — Тебя надо валить и трахать. И всячески развращать… — он перешел на шепот, будто их кто мог подслушать. — Всякими непристойностями… — произнес он на самое ухо.

— Так было раньше, — ответил Джеймс таким же шепотом и чуть погрустнел. — Я уже давно научился пить. И даже не заливать ничего, а просто… Для души.

На долю секунды Валентайн посерьезнел, но широкая улыбка снова озарила его лицо.

— Научился значит… Для души… — повторил он за Джеймсом. — Ну, ничего! Очень постараюсь отучить тебя от бесполезного пьянства! — его ладони скользнули вниз по спине и остановились на пояснице.

— Боюсь, тебе от очень многого придется меня отучить, — Джеймс наклонился ниже, вглядываясь ему в глаза. — Хотя кое-что я сумел перестать делать сам. Глотать снотворное, когда не спится, и антидепрессанты, когда становится ясно, что оно не помогает. Пытаться геройствовать, где надо, и где не надо. Звать тебя ночами… — он оборвал сам себя и впился в губы Валентайна безумным поцелуем-укусом. — Я умер вместе с тобой, — выдохнул, отпустив его на мгновение. — Господи, Тай… — снова утянул его в поцелуй.

Валентайн ответил горячо, страстно, но больше не перехватывая инициативу, а позволяя Джеймсу действовать так, как тот хотел.

— А ты не бойся, — произнес он, когда Джеймс отстранился, позволив ему сделать глоток воздуха, — мы справимся со всем на свете. Обещаю тебе, — он замолчал, поцеловал Джеймса в сумасшедшем порыве, и снова заглянул в самые глаза: — Я все исправлю. Тебе не придется больше… — фразу он не закончил, да и необходимости не было. За Валентайна говорили глаза, руки, дыхание. И невероятная по силе жажда прикосновений.

Джеймс отвечал ему сторицей, и именно ему первому начала мешать одежда — он задрал на обоих рубашки, прижимаясь животом и грудью к обнаженной коже в явной попытке быть еще ближе. В этом было мало сексуального — скорее, попытка выразить бьющие через край эмоции, — но дыхание все равно участилось.

Это и стало знаком, что можно не сдерживать себя, не контролировать руки, чтобы они сами не посрывали эту чертову одежду! Рубашка слетела с Джеймса первой, затем Тай изогнулся и избавился от своей. Вышло неуклюже, и, кажется, ткань надорвалась в каком-то месте. Но разве было кому до этого дело?

Валентайн снова вернул руки Джеймсу на поясницу и перекатился вместе с ним на бок. Они так тесно прижались друг к другу, лицом к лицу, что Валентайну стоило немало усилий протиснуть ладонь между их телами. Как мог, он погладил Джеймса по животу и сунул руку ему в штаны. Горячая, тотчас отозвавшаяся плоть легла в ладонь, а пальцы прошлись по нежной коже, безошибочно, по памяти находя самые чувствительные точки. А затем Валентайн сжал его член и уверенно двинул рукой, глядя Джеймсу в глаза.

Подавившись воздухом, а потом и стоном, Джеймс чуть отодвинулся и стал лихорадочно шарить по его животу. Он явно не очень хорошо собой владел, потому что далеко не сразу нашел эластичный пояс брюк и сунул под него руку. Ткнувшийся в ладонь член он просто стиснул, честно пытаясь приласкать, но слишком отвлекаясь на собственные ощущения. Следующий стон, двойной, был гораздо громче, и Джеймс, будто испугавшись звука, поспешил поймать губы Валентайна очередным исступленным поцелуем.

Валентайн ответил без промедлений, также горячо и страстно. Однако его рука тут же утратила размеренность движений. В какой-то момент он двинул кистью особенно резко, в какой-то — слишком сильно сжал потекший смазкой член. А когда пальцы и вовсе соскользнули, он чертыхнулся и сдернул с Джеймса штаны. Полностью не получилось — уж очень не хотелось отрываться от его губ, — но освободить член все же удалось.

Вот теперь стало в разы удобнее. Ткань больше не мешала, не отвлекала от простой и в то же время волнующей ласки. Не удержавшись, в какой-то момент Тай переместил руку Джеймсу на бедро и повел выше, сжав ягодицу. Всего на несколько секунд — времени на долгие ласки у них было, а потому уже в следующую секунду пальцы снова сомкнулись на члене, взяв сразу энергичный темп.

Пальцы Джеймса на члене дрогнули, сжались в слабой попытке отблагодарить, но потом Джеймс захлебнулся ощущениями и перестал контролировать тело. Он крупно задрожал, задвигал бедрами, то и дело тыкаясь мокрой головкой Валентайну в живот, отчего на коже повисли тонкие прозрачные ниточки. А потом вскрикнул, выгибаясь, и поспешно прикусил собственную ладонь, пытаясь заглушить рвущиеся из горла звуки. Горячая струя брызнула на уже мокрую кожу, и буквально мгновение спустя, еще не отдышавшись, с судорожно содрогающийся членом, Джеймс снова обхватил пальцами его плоть.

Валентайн и внимания не обратил, как собственные ощущения притупились. Наблюдать за Джеймсом было удовольствием ничуть не меньшим, чем испытывать ласки самому. Но когда горячие пальцы снова сомкнулись на его члене, ощущения накатили с удвоенной силой. Валентайн даже попытался сдержать громкий стон, на задворках сознания не желая ставить Джеймса в неудобное положение. Но он не смог. Если бы Джеймс просто обнял его, наверняка и этого бы хватило, чтобы кончить. А уж если он вдобавок еще и смотрит так пылко, хоть его глаза еще и подернуты поволокой оргазма, и при этом его грудь рвано вздымается, а на щеках проступил румянец…

В какой-то момент Валентайн улыбнулся, но улыбка его тут же исказилась. Он глотнул ртом воздух, откинул голову на подушку и закрыл глаза. Первое, что попалось ему под руку, была скользкая от пота грудь Джеймса. И выкручивающий наизнанку оргазм — две вещи, которые остались от целого мира.

Он очнулся когда что-то теплое и влажное мягко легло ему на живот — это оказалось полотенце, бесшумно подброшенное роботом.

Джеймс успел вытереть живот и руки и теперь пытался оценить масштаб катастрофы на голове — каша, умудрившаяся попасть на волосы, уже начала подсыхать. Поймав взгляд Валентайна, он лучезарно ему улыбнулся.

— Придется тебе снова идти в душ, — сказал негромко. — Прости.

Вместо слов Валентайн счастливо рассмеялся и потянулся за новым поцелуем. На этот раз они целовались сыто, размеренно и даже как-то лениво. Просто наслаждаясь послевкусием удовольствия и взаимной близостью.

Отстранился Тай только тогда, когда в соседнем отсеке стих шум воды. А может, он стих давно, да они просто не заметили.

— Хочешь, иди первым, — предложил Валентайн.

— Пачкались-то вместе, — Джеймс сверкнул озорной улыбкой. — Так и мыться надо вместе.

— Я сделал там воду, — вмешался КРИС. — Как ты и просил. Она комфортной для обоих температуры. А я пока что уберу пищу с кровати и приготовлю новую порцию. Я все-таки настоятельно рекомендую тебе поесть, Джеймс.

— Хорошо, — Джеймс озорно мотнул головой, стряхивая несколько комочков каши на простынь.

В этот момент Майкл как раз и вышел из душа. И едва поверил глазам — перед ним был все тот же, его, Джеймс, только… только был он сейчас совсем другим. Ни разу не видел Майкл его в таком веселом расположении духа. Тому даже ничего не надо было говорить — такие незнакомые искорки в глазах были красноречивее любых слов. Честно говоря, было как-то не по себе. С одной стороны, он был рад, что настроение Джеймса сменилось. С другой же — этот Джеймс был ему не знаком.

— Ты поел? — улыбнулся Майкл, переборов странное ощущение.

— Ну… — Джеймс хмыкнул, переглянувшись с Валентайном. — Почти. Но скорее получились косметические процедуры. Не знаю, как насчет творения КРИСа, но настоящая каша была бы полезна для кожи, а учитывая, что тарелку я уронил… — он сфокусировал взгляд на торчащем перед носом клочке волос со стремительно засыхающей жижей и улыбнулся.

Майкл растерянно моргнул, не особо вслушиваясь в ответ, а скорее прикипев взглядом к его улыбке. Так вот она, какая у него, когда настоящая…

— А лекарство? Принял? — спросил Майкл, разглядывая Джеймса так, будто видел его впервые.

Тут Джеймс удивленно на него посмотрел и хмыкнул.

— А знаешь, оно и не нужно уже… — протянул довольно. — Не болит больше. Зато очень нужен душ. Мы как два порося с этой кашей, — он легко вскочил с кровати, кинув на Валентайна быстрый взгляд, и, улыбнувшись Майклу напоследок, исчез в душевой.

Майкл проводил Джеймса взглядом, невольно улыбнулся сам, а затем взгляд его упал на перепачканные кашей простыни. Понадобилась доля секунды, чтобы сопоставить довольные улыбки Джеймса и то, во что превратилась кровать.

— Ты бы хоть поесть ему дал, — Майкл обратился к Валентайну, впрочем, так и не взглянув на него. — Так невтерпеж тебе было? — нахмурился он и покачал головой. Ответ ему не требовался.

— Надеюсь, это был риторический вопрос, — ответим Валентайн почти дружелюбно. — Потому что ответ ты на самом деле слышать не хочешь, — он тоже встал и стащил с кровати свою пришедшую в негодность рубаху. — КРИС, а с ней что делать? Стирать или заменишь?

— Заменю, — отозвался КРИС и тут же прислал робота с тремя стопками чистой одежды. — Верхний Майкла, нижний твой.

— Спасибо, — Валентайн кинул Майклу его комплект и неторопливо отправился вслед за Джеймсом.

Рассеянно, будто со стороны, Майкл наблюдал за тем, как роботы сменяют постель. Сам он оделся на автомате и опустился на край кровати, когда роботы покинули комнату. Риторический вопрос?.. Да нет, совсем не риторический! Может, Майкл и не хотел слышать ответ, но знать он его должен.

— КРИС, они снова, да? — спросил он, расфокусировано глядя перед собой. — Хотя можешь не отвечать, — он махнул рукой, поняв, что ответ итак знает. Он обернулся, посмотрел на идеально чистые простыни и медленно встал. — Послушай, у меня к тебе просьба… — начал он, помедлив. — Приготовь к вечеру мне комнату. Если можно, не ту, в которой мы жили с Джеймсом. Другую. Не смогу спать в этой постели.

И это было правдой. Едва Майкл представил, как снова ляжет на эту кровать, к горлу подступила тошнота. Пришлось сделать несколько глубоких вздохов, чтобы хоть как-то прийти в себя. И хотя постель была идеально чиста, Майклу так и казалось, что он видит на простыни следы Валентайна. А может, эта комната уже впитала в себя его запах…

Находиться здесь было с каждой минутой все сложнее, но уходить сейчас вот так, у Джеймса за спиной, Майкл не хотел. Во-первых, это попахивало бегством. А во-вторых, он не хотел портить ему настроение. И быть причиной его нового расстройства тоже не мог. А потому до вечера он просто должен пробыть рядом.

— Майкл… — голос КРИСа уже ничем не напоминал робота. — Мне жаль. Действительно жаль! Я хотел совсем другого… — он помолчал и тихо добавил: — Комната готова для проживания. Через два часа я установлю в ней генератор пищи, а через пять — душевую.

Ответить Майкл не успел — из ванной вышел Джеймс, энергично вытирая волосы полотенцем.

— Какой же кайф! — простонал он, счастливо улыбаясь. — Никогда не смог бы жить на планете, где нет воды. КРИС, а что с обещанным бассейном?

— Будет готов завтра, — ответил КРИС быстро. — Но я уже сделал небольшой тренажерный зал. У этого термина довольно много значений, я выбрал самый примитивный. К сожалению, упражняться с оружием не представляется возможным.

— Да хрен с ним, с оружием! — Джеймс решительно мотнул головой. — Век бы его не видеть!

И это были слова человека, который еще месяц назад не мыслил жизни без космофлота и казарм! Брови Майкл в удивлении взметнулись вверх, а сам он неверяще посмотрел на Джеймса.

— Надо же… — кажется, он произнес это вслух и тут же поправился: — Тренажерный зал. Так быстро. Удивительно, — скороговоркой произнес он и направился к столу с так и не съеденным завтраком. — Вы идите, — кивнул он Джеймсу. — А я как раз поем.

— Куда? — поинтересовался появившийся на пороге Валентайн.

— Железо качать, — Джеймс сделал вид, что упражняется с гантелей. — И нет, Майкл, ты с нами! Нам с тобой просто необходимо пустить пот.

— Вот это как раз без меня, — поморщился Валентайн. — Уж и не знаю, что с тобой сделали в десанте, но я пока еще пилот, и насилием над организмом заниматься не собираюсь.

— Ну да, я и забыл… — Джеймс сверкнул смущенной, но при этом веселой улыбкой. — Ма-айк? — протянул, вздернув бровь.

А вот это было настоящим подарком судьбы! Неужели существовало в этом мире место, куда Валентайн не пойдет за ними по пятам? Майкл еле сдержался, чтобы счастливо не рассмеяться. Господи, да если такое место — тренажерный зал, то он сутками готов там пропадать! Лишь бы хоть на некоторое время забыть о том, кто забрал то единственное, что у него осталось после ухода Селен.

— Ладно, поем позже, — с нарочитой ленцой протянул Майкл, хотя сам он готов был сорваться с места и скорее мчаться вместе с Джеймсом подальше от этой комнаты. — Идем?

Валентайн внимательно на него посмотрел и кивнул Джеймсу.

— Я, может, зайду попозже, — сказал вкрадчиво. — Поглазеть. Но сначала КРИС окончательно вернет меня к жизни, просветив, что произошло на Земле за это время, да, КРИС?

— Охотно, — лаконично ответил тот.

— Ладно, — Джеймс тоже кивнул. — И мне потом расскажешь, — он хмыкнул и поспешил за прилетевшим роботом.

Тренажерный зал оказался совсем небольшим, но зато потрясающе умело спроектированным: в полезную площадь превратились и стены, и потолок.

— Класс! — восхитился Джеймс, поспешно стягивая рубашку.

Майкл последовал его примеру и кинул свою рубашку на лавку. К слову, с удивительной точностью напоминающую ту, что стояла в тренажерном зале на их базе.

— Жаль, парни спят. Заценили бы, — констатировал Майкл.

— Да… — Джеймс улыбнулся, но его улыбка быстро померкла — видимо, вспомнив парней, он вспомнил и о войне, и обо всем том, что произошло с ними. — Уж и не представляю, как их теперь будить.

— Джеймс… — Майкл подошел к нему и положил руку на плечо, заглядывая в глаза. — Благодаря тебе они могут праздновать теперь два дня рождения. Черт возьми, ты спас им жизни! Всем, кому мог… — поспешил добавить, пока Джеймс не перебил его. — Не уверен, что кому другому из командования это было бы по силам. Да и никто другой не сел бы с нами шаттл, это уж точно!

— Да… — повторил Джеймс, но теперь его глаза полыхнули яростью, а кулаки сжались. — Но они за это ответят.

Майкл посмотрел на него совсем серьезно, кивнул, а затем вдруг улыбнулся, сменив тему:

— Ну что, потренируешь меня? Как раньше?

Глаза Джеймса потеплели, и он кивнул на беговую платформу.

— Разминаемся!

Все действительно вышло так, будто они не улетали с базы, с той лишь разницей что тело успело немного отвыкнуть от тренажеров и жесткой муштры. Впрочем, Джеймс вовсе не стремился выжать из обоих все соки, да и излучатель с утренней сиреной не маячили грозными призраками за спиной.

— Ну все, — объявил Джеймс, едва Майкл понял, что по-настоящему устал. — На сегодня хватит. Как же здорово! — он с удовольствием потянулся. — Спасибо, КРИС!

— Как спина? Не болит? — спросил Майкл, чувствуя как собственная дает о себе знать. — Если нужно, смело эксплуатируй меня как массажиста, — он улыбнулся и похлопал Джеймса по плечу.

Джеймс обернулся к нему и заглянул в глаза. На секунду на его губах растянулась та самая фальшивая улыбка, которую Майкл уже отличал сходу, но мгновенно пропала. Джеймс молчал некоторое время, а потом с трудом сглотнул.

— Хорошо, — выдавил он. — Если заболит — скажу.

— Послушай меня, — в свою очередь Майкл тоже посерьезнел, но голос его остался ровным, а интонации — даже мягкими. — Я уже говорил, что все понимаю. Да, я не в восторге, — хмыкнул он. — Да, мне многое не нравится. Да, мне не нравится он, наконец! Но, Джеймс… я тебя могу понять, — он погладил Джеймса по плечу и медленно убрал руку. — Есть кое-что, что ты должен знать, — выдохнул он. — Некоторое время я поживу один. Так будет лучше для всех.

У Джеймса дернулась щека, а в глазах мелькнул отблеск недавнего отчаяния.

— Прости… — он порывисто взял Майкла за руку. — Я никогда бы тебя так не обидел, если бы это не был Валентайн.

— Я это знаю, — Майкл накрыл его руку своей. — Не извиняйся, прошу тебя, — он слегка улыбнулся. — В любом случае, для меня это ничего не меняет. Просто вам стоит побыть некоторое время вдвоем, — он сжал кисть Джеймса, а потом осторожно освободил свою руку. — Вы слишком давно не виделись, — выдохнул он, отступив от Джеймса на шаг.

— Наоборот! Как будто и не было тех лет… — Джеймс не смог сдержать улыбки и отвел глаза. А потом снова посмотрел на Майкла и шагнул к нему, обнимая. — Я люблю тебя, — шепнул на ухо. — И всегда буду любить. Черт побери, я буквально выстрадал на это право! — он горько усмехнулся. — Вот только Тайя я не люблю, — продолжил неожиданно резко. — Я им живу. Когда-то от меня его отрезали, а сейчас вернули, и я снова стал, наконец, человеком.

Майкл обнял его в ответ, а затем сделал шаг назад.

— А я ведь чувствовал, — улыбнулся он грустной улыбкой. — Будто знал, что со мной ты другой. Не такой, какой ты есть на самом деле, — на этот раз в его словах не было ни капли укора. — Настоящий ты теперь. И знаешь что, Джеймс, — выдохнул он, глядя ему в глаза, — оставайся таким всегда.

Джеймс помолчал немного, а потом покачал головой.

— Всегда не получится, — вздохнул он. — Война еще не кончилась, и нужно о ней снова вспомнить. Она сделала меня другим, и это уже не исправишь. Но все-таки… — он на мгновение закрыл глаза, а потом улыбнулся шальной, невозможной улыбкой. — Но все-таки ты по большей части прав. Вот только… — улыбка растаяла, и он взял Майкла за руку. — Я не знаю, как теперь смотреть тебе в глаза. А не смотреть не могу…

— Просто смотри на меня, как раньше, — проговорил он после нескольких секунд молчания. — Хотя бы иногда…

Джеймс сильно, до боли стиснул его руку и выдохнул:

— Прости меня, Майк. Прости, если сможешь.

— Да это я должен извиниться, — вздохнул Майкл. — Может, сейчас все было бы иначе, будь я… — он замолчал и махнул рукой, мол, чего уже сейчас рассуждать.

— Да… — Джеймс невесело усмехнулся, но глаза его смеяться решительно отказались. — Тогда мне было бы еще больнее.

На сей раз невесело усмехнулся уже Майкл. Да не было бы больнее! Будь он чуть более ласков с Джеймсом, хотя бы чуточку, КРИСу и не пришло в его механическую голову вернуть Джеймсу настоящую любовь. И впереди бы их двоих ждало бы долгое и счастливое будущее, хоть даже в хижине с крышей из банановых листьев! От воспоминания — совсем недавнего — перехватило дыхание, и Майкл гулко сглотнул:

— Ладно, Джеймс, нам, кажется, пора возвращаться, — он освободил руку и сделал шаг к выходу, решив не показывать Джеймсу своей грусти.

— Знаешь, я тут подумал… — сдавленно протянул Джеймс. — Пожалуй, сделаю еще пару упражнений. А ты иди отдыхай.

Майкл остановился и круто развернулся к Джеймсу.

— Ну хватит уже! — выдохнул он, легонько встряхнув его за плечи. — Прекрати бичевать себя! Тебе его вернули, ну разве могло произойти нечто более важное? Разве что-то могло сделать тебя счастливее? Нет, — он покачал головой. — Ну так не омрачай свое счастье! Я очень тебя прошу! — он даже улыбнулся, желая показать искренность своих слов. Потому что счастья он Джеймсу действительно желал от всей души.

— Как я могу быть счастливым, делая несчастным тебя?! — воскликнул Джеймс. Он потер виски и тряхнул головой. — Ладно, хорошо. Ты прав, прятаться не выход, — он сжал кулаки. — Пойдем.