Спящая красавица

Глава 42

Я оставил машину на дороге возле почтового ящика Джека Леннокса. Но прежде чем войти в дом, я вынул из багажника револьвер 38-го калибра. Зарядил и положил в карман. Затем я осторожно двинулся по аллее, изучая обстановку.

Дом был низкий, упиравшийся одним концом в скалу. Справа был дворик, огражденный невысокой стеной, где нашел свою смерть Нельсон Бэгли.

Во дворике валялась мертвая перепачканная нефтью поганка. Дальше виднелось вспаханное поле. На нем копошились морские птицы, согнанные с загрязненного берега.

По воде туда и сюда сновали катера, обрабатывая нефтяное пятно соломой и химикатами. В небе висел дым, словно отражение нефти в море. Когда я подошел к краю скалы, то увидел многочисленные источники этого дыма. По всему берегу горели огромные костры, куда рабочие бросали солому, пропитанную нефтью.

Я завидовал и тем, кто был на катерах, и тем, кто работал на берегу. Я завидовал всем, кому не нужно было сделать то, зачем приехал я.

Я постучал. Мариан Леннокс, похоже, следила за мной из окна. Она сказала мне через дверь:

— Уходите. Муж не велел никого впускать.

— Муж и прислал меня к вам. Вы меня помните, миссис Леннокс. Я Арчер.

— Зачем он вас сюда прислал? — спросила она высоким голосом.

— Он хочет, чтобы я присмотрел за Лорел.

— Я сама вполне в силах... — Она осеклась. — Лорел здесь нет.

— Ваш муж сказал, что она здесь. Впустите меня, миссис Леннокс. Нам надо кое-что обсудить.

Она рывком распахнула дверь. Утренний свет безжалостно ударил ей в лицо. Ее прическа распалась, седые пряди создавали впечатление, будто время провело своими пепельными пальцами по ее голове.

Винтовка с оптическим прицелом стояла в углу. Я прошел мимо миссис Леннокс и взял ее. Хозяйка не пыталась мне помешать. Она просто смотрела на меня глазами, в которых стояла глубокая ночь. Я разрядил винтовку и снова поставил ее в угол.

— Где Лорел?

— У себя. Я дала ей таблеток и она спит.

— Что случилось со снотворным, которое у нее было? Где нембутал?

— Она спустила таблетки в туалете в гараже Сомервиллов. Она сказала мне, что собиралась их принять. Но потом решила жить дальше. — Глаза Мариан блестели. — Это важное решение.

— Жить дальше?

— Да. Ей сейчас придется пройти через самый настоящий ад. Мой муж не сказал вам, что она сделала? — Ее длинное лицо еще более вытянулось. Я решил, что она сейчас разрыдается, но из ее скорбного рта вылетели не рыдания, а слова. — Вчера они убили человека — нет, позавчера. Она толкнула его через стену дворика на скалы. Но вы, наверное, знаете об этом...

— Откуда вам это известно, миссис Леннокс?

— Я видела, как она это сделала. Она подбежала к нему и толкнула изо всех сил. Он полетел через ограду.

Она изобразила движение убийцы, выбросив вперед руки, но выражение на ее лице — широко открытый рот и полные ужаса глаза — скорее напоминали то, что должна была испытать жертва.

— Почему Лорел его убила?

— Не знаю. Я многого не понимаю.

— Она вспомнила Бэгли с тех времен, когда была еще маленькой?

— Да, похоже. Он ведь убил ее няньку, когда ей было три года. Застрелил...

— И Лорел это видела?

— Возможно. Она была в тот вечер у нее в доме. Она должна была уже спать, как и маленький Том, но, наверное, она проснулась и все видела.

— Вы были в доме Рассо в тот вечер?

Она кивнула.

— Я пошла туда за Лорел. Джек должен был встретить меня в клубе, но не появился. И я пошла забрать Лорел.

— Элли была уже мертва?

— Не знаю. Я не заглядывала в спальню. Я узнала о ее смерти из газеты.

— Когда?

— Через несколько дней. Все это время маленький Том был там один. Но я не знала, клянусь...

— Я верю вам, миссис Леннокс. Только вурдалак оставит мальчика одного с трупом матери.

— Я не вурдалак. — Мое сравнение вызвало у нее отвращение. — Но он не был моим сыном. Он был сыном той негодяйки.

— Почему вы так ее называете?

— Потому что она была самая настоящая проститутка. Но Джек решил провести с ней свой последний вечер на берегу. Он отвез Лорел к ней в дом и не вернулся ко мне. Я пришла и увидела, что он валяется пьяный в ее...

Она сжала рот ладонью, но все равно я видел и ее расширенные глаза, и широко раскрытый рот. Ей стало страшно.

— Это вы застрелили ее, миссис Леннокс?

Помолчав, она сказала:

— По крайней мере, у меня были для этого основания.

— Значит, это были вы?

— Я не обязана вам отвечать, — сказала она, не отнимая руки ото рта. — Я имею на это право. К тому же, всем известно, что это сделал Нельсон Бэгли.

— Откуда это известно?

— Об этом было написано в «Ньюс». Соседи видели, как он кружил вокруг ее дома в тот вечер, и сообщили его приметы полиции.

— И это было напечатано в газете?

— Ну да. У меня где-то сохранилась вырезка. Хотите взглянуть?

— У вас было несколько экземпляров газеты?

— Да. Это было важное сообщение.

— Что вы с ними сделали?

— Послала их тем, кому это могло быть интересно.

— Например, мужу и деверю?

— Да. Я хотела, чтобы они знали.

— Вы хотели, чтобы они знали, что вы сделали, но не кто это сделал?

Она вздохнула так глубоко, словно сдерживала дыхание всю ночь. Казалось, стены холла сейчас сомкнутся. Он еще раз напомнил мне камеру, где заключенные напрасно ждут амнистии.

— Почему я одна должна была страдать? — услышал я голос миссис Леннокс. — Вы, мужчины, только получаете удовольствие. А женщины потом страдают.

— Так поступал с вами муж?

— Да, причем не раз. Говорю вам, он даже свой последний вечер провел у нее.

— И вы ее застрелили?

— Я этого не говорила.

— Но вы признали, что отослали мужу вырезку из газеты?

— Это не преступление. За это не судят. Мне казалось, он должен узнать, что она погибла. — Она говорила с той печалью, которая давным-давно превратилась в злобу. — Мне хотелось посмотреть на его лицо, когда он откроет конверт и узнает, что она погибла.

— А зачем вы послали вырезку Сомервиллу?

— Сначала она была его любовницей. Потом он передал ее Джеку. — Она взглянула на меня с отвращением. — Все вы мужчины мерзавцы. Все до одного. Я рада, что это наконец вылезло наружу. Мне осточертело год за годом разыгрывать примерную супругу.

— Зачем вы толкнули Нельсона Бэгли?

— Он меня узнал. Он видел меня тогда в ее доме. Это он позвонил мне и сказал, что мой муж у нее.

— И вы отправились туда и застрелили ее?

— Я этого не говорила.

Но она посмотрела на меня с выражением, которое было красноречивее всяких слов.

— Лорел видела, как вы его толкнули?

— Да. И она убежала. Но вчера вернулась.

— Вы с ней говорили об этом?

— Да. Она сказала, что я должна позвонить в полицию и во всем признаться.

— Вы готовы на это?

— Не знаю. Я боюсь. Что со мной сделают? Я ведь убила трех человек. — Ее рот снова широко открылся, словно она, а не Бэгли, падала вниз.

— Я могу понять, зачем вы убили Элли Рассо. И Нельсона Бэгли. Но за что вы расправились с Тони Лапшаном?

— Он знал о приходе Нельсона Бэгли. Он хотел от меня денег. Сто долларов в день пожизненно.

В ее голове был холод и отвращение. Она так долго страдала, что ей не было дела до страданий других. Мне было тяжело оставаться с ней. Я попросил провести меня к Лорел.

Мы прошли в спальню в передней части дома. Стена, обращенная к морю, была целиком из стекла, но она была полностью занавешена. Стеклянная дверь вела на огороженный балкончик.

На кровати лежала Л орел. Под головой у нее была подушка, а накрыта она была пледом. У изголовья на столике стоял телефон. Прежде чем позвонить, я наклонился и коснулся губами теплого лба Лорел. Я хотел удостовериться, что она спит.

За моей спиной открылась и закрылась дверь на балкон. Мариан Леннокс неловко перелезла через перила.

— Мариан, вернитесь! — я сделал шаг к балкону. Но она не обратила на меня внимания. Она шагнула в воздух и падала, падала, пока черные валуны не остановили ее полет. Над ее телом поднимался дым, словно от погребального костра.

Я вернулся к Лорел. Она зашевелилась, словно моя тревога заставила ее проснуться. Она была цела и невредима.

Я взял телефон и начал звонить.