Глава 14

Я дважды завязала шнурки Хэлли и затянула ремешки на ее рюкзаке.

- Ты уверена, что не слишком тяжело? Нам необходимо долго идти сегодня и завтра еще больше.

- Я уверена, - сказала она, толкая вверх свои очки.

- Я могу это сделать.

Я подмигнула ей:

- Знаю, что ты можешь. Просто не хочу, чтобы ты устала слишком быстро.

Папа держал свой походный рюкзак, в комплекте с палаткой на верхушке, как он носил пять недель назад, в ту пятницу, когда мы последний раз видели маму. Папа загорел от проведения времени на улице под летним солнцем, и теперь у него было больше щетины на лице, чем я когда-либо видела. Интересно, мама тоже сильно изменилась - или Хэлли или я.

Несмотря на то, что мне было страшно начать наше путешествие, не зная, что будет на дороге, не уверенная, как поведет себя Хэлли, мысль о том, что мы наконец-то на пути к маме, превзошла все мои страхи и трепет.

Хэлли тоже была в хорошем настроении. Потребовалось много времени для нас обеих, чтобы заснуть ночью. Все напоминало мне первый день в школе. Я была уверена, что это будет очень похоже на это. Когда возбуждение исчезло, все - пытка, как вытерпеть день среди хулиганов и измотаться к концу дня. Мама будет походить на летние каникулы.

Я положила шляпу на голову Хэлли. Папа обнял Тавию и Тобина, Джада и Нору, а затем он пожал руку Коннора. Он поцеловал Эйприл, которая вытирала слезу, катившуюся по щеке.

Несмотря на то, что мы стали, врагами борясь за папу, с тех пор как мы прибыли, я обняла Тавию и Эйприл. Они стали нашей семьей в течение всего времени, и Тавия в большой степени с тех пор как мы выжили в первый день.

Я опустилась на колени перед Тобином и обняла его. Он обнял меня в ответ.

- До свидания, Дженна, - сказал он, вытирая нос рукой.

Он по-прежнему держал поезд в своей пухлой ладони. Его волосы отросли. Я не была уверена, старалась ли я просто не думать об этом или настолько была сосредоточена на отъезде, но в первый раз я поняла, что Тобин не идет с нами. Это было ужасно.

Именно поэтому папа так долго, принимал решение. Он знал, как он будет чувствовать себя. Он знал, что это будет означать для нас: оставить их позади. Я была слишком сосредоточена на маме, чтобы даже подумать об этом. Теперь, когда он стоял здесь, и я понимала, мне нужно прощаться и уйти. Это было ужасно, очень ужасно, но все бы так и закончилось.

Я снова обняла его и поцеловала его в щеку, а потом я обняла Нору и Джуд. Коннор стоически не замечал, что мы прощались, но я все равно обняла его, хотя он не обнял меня.

- Я буду скучать по тебе, - сказала я, вытирая щеки.

Папа открыл дверь, выглянул, а затем повернулся в последний раз и сказал:

- Берегите себя.

Вышла Хэлли и я последовала за ней, и мы пошли по очереди: папа первый, Хэлли - в середине, и я замыкала, как мы и обсуждали. В правой руке я держала алюминиевую биту - Джуд дал мне ее в качестве дорожного подарка. Винтовка папы висела на плече. Я много практиковалась последние сорок восемь часов, и я была порядочным стрелком, но папа сказал, самая трудная часть - делать это под давлением. Я надеялась, он будет мной гордиться.

Небо было красочным как акварель. Синие, фиолетовые, розовые, и желтые цвета рвались из-за горизонта, пока солнце вспыхивало и начинало освещать небо. Сверчки и цикады чирикали и гудели позади, с каждым шагом под ногами шелестела трава.

Мы достигли Келливилля уже через два часа. Гниющие тела лежали в гладкой траве и на улицах и висели над перилами крыльца. Везде были свободные машины, и папа проверил каждый в поисках ключей. Он даже пощупал несколько тел поблизости, ища ключи. Инфицированные ушли отсюда, так что я с особой осторожностью начала искать какие-либо признаки жизни в домах, но ничего не нашла - не любопытных глаз выглядывающих из занавешенных окон, ни одой женщины с флагом.

- Город совершенно пуст, - сказала я.

- Похоже на то. Давайте двигаться, - сказал папа.

Через двадцать минут после того, как мы покинули пределы города и повернули на север на Шоссе 123, Хэлли впервые заговорила. Я была удивлена, что она так долго молчала.

- Ноги болят, - сказала она. - Пальцы трутся.

- Твои ноги растут, - сказал папа. - Нужно найти тебе ботинки побольше.

Мы старались отвлекать ее от ходьбы, но еще двадцать минут спустя, она снова заныла:

- Я хочу есть.

- Уже? - спросил папа.

- Да. Можем ли мы перекусить? - спросила она.

- Пока нет, - сказал папа. - Мы должны идти пяти с половиной часов сегодня, помните? Еще час, и мы будем более чем на полпути к свершению плана дня. Это будет во время обеденного перерыва.

- Это будет длиться вечно, - проворчала она.

- Мы на полпути к обеду, можешь думать об этом так, - сказала я.

- Правда? - спросила она.

- Да, - подтвердила я.

В обеденное время, мы обнаружили, тенистое место на холмике, чтобы мы могли увидеть, если что-нибудь произойдет. Папа развернул бумажные полотенца и вручил нам сэндвичи, и я налила воды.

- Посмотрите на это, - сказала Хэлли, указывая на небо.

Все еще вздымался столб какого-то дыма, но сейчас, он был белым, а не черным.

- Это в Шалоте? - спросил я.

Папа посмотрел вверх:

- Нет, это слишком близко. Шалот находится дальше.

Я смотрела на него, щурясь от солнца.

- Что-то горит очень долго.

Папа пожал плечами.

- Не горит. Дым белого цвета. Что-то тлеет. Обломки от взрыва могут тлеть несколько месяцев.

- Что ты думаешь взорвалось? - спросила я.

- Скорее всего, что-то из металла. Я думаю, мы узнаем, когда мы будем проходить мимо него, - сказал он.

Хэлли была на удивление оптимистичной.

- Когда мы видим маму, я собираюсь обнять ее первой, ладно, Дженна? Меня привезли в школу первой, так что мы не виделись дольше, чем ты с ней.

- Хороший намек, - сказал я. - Хорошо, ты можешь обнять ее первой.

Папа подмигнул мне.

- И я буду спать с ней первую ночь, - провозгласила Хэлли.

- Где я буду спать? - спросила я.

- Я не знаю. Я не помню тот фермерский дом настолько хорошо. Держу пари, у доктора есть дивана.

- Что если я тоже хочу спать с ней? - спросила я.

Хэлли поморщилась.

- Где ты собираешься спать, пап? Вы с мамой снова поженитесь?

Папа чуть не подавился водой.

- Мы с мамой - друзья. Я думаю, будет хорошо, если все так и останется. Мы все равно можем жить в этот доме вместе.

- Думаете, кто-нибудь там еще есть? - спросила я, откусывая бутерброд.

- Что ты имеешь в виду? - спросил папа.

-Например, доктор. Это же его дом, и хорошее место пребывания. Может его семья тоже там. У него две дочери, но у них уже есть парни, - выдала я, предупреждая его.

- Думаю, я переживу, - он усмехнулся.

- Что если мама приехала туда с кем-то, с кем у нее отношения? Что если они вместе? Как ты и Эйприл? - спросила я, не ожидая ответа.

Хэлли хихикнула и папа начал собирать вещи.

- Итак, девчонки! Обеденный перерыв подошел к концу. Нам нужно пройти еще пару часов, и найти хорошее место для ночи, если мы не найдем дом. Не зевайте!

- Что, - спросила Хэлли, замерев.

Папа остановился, чтобы посмотреть на нее:

- Нам нужно найти место, чтобы установить палатку.

- Мы будем спать на открытом воздухе. - спросила она с широко открытыми глазами. Она буквально начала дрожать от одной этой мысли.

- Я не хочу, папа. Я хочу спать с мамой сегодня.

Папа виновато улыбнулся.

- Мы не доберемся до Красного холма сегодня, Рор Can. До темноты мы почти доберемся до Шалота. Мы установим палатку и завтра еще будем идти. Все будет хорошо. Мы с Дженной будем по очереди следить, и сейчас луна полная, так что мы увидим если что-то приближается к нам.

Она покачала головой.

- Нет, нет, папа.

Папа обнял ее.

- Я не позволю, чтобы что-нибудь случится с вами, Хэлли. Обещаю.

Он помог ей надеть рюкзак, а затем мы снова отправились в путь вниз по склону. Мы вернулись к дороге, направляясь к северу на шоссе 123. Мелодия начала играть в моей голове, высокий голос Хэлли при пении выдуманной ею песни, каждый раз, когда я думала о координатах, которые мама научила нас.

123? 123!

Мы пересеклись всего лишь несколькими инфицированными и одной небольшой группой из четырех или пяти, и у нас не было никаких проблем и ними. Солнце наваливалось на нас, и открытые участки кожи порозовели и раздражились. У нас был солнцезащитный крем меньше половины бутылки, и мы с папой решили, что бледной коже Хэлли он нужен больше, чем любому из нас, кто, как правило, загорал.

К вечеру, мы до сих пор не нашли хорошее место для лагеря, поэтому мы продолжили идти. Я начинала удивляться, что если папа надеялся встретить дома, но я не помню ничего, кроме пастбищ и скота между Фэрвью и Шалотом.

В конечном итоге я несла папин рюкзак и свой, и папа мог понести Хэлли нескольких миль. Солнце садилось, и я нервничала.

- Пап? - наконец произнесла я.

- Знаю.

- Уже поздно.

- Я знаю.

Мы прошли еще две мили, и я сморщила нос.

- Что это?

Хэлли прижала запястье к лицу.

- Тьфу! Что это за запах?

Папа резко остановился:

- Я не верю в это.

Хэлли заглянула через плечо.

- Что это?

Я догнала его и стояла с моим открытым ртом. На вершине холма была скала, с надписью "Шалот".

- Мы сделали это. Мы здесь, - сказал папа.

- Посмотрите, - указала Хэлли, указывая на небо. - Белый дым идет отсюда.

Выражение лица папы изменилось с удивленного облегчения до напряженности.

- Холм скрывает то, что может происходить на другой стороне. Я не знаю, о каком дыме идет речь. Если в Шалоте имеет много зараженных, нам, возможно, придется бежать или действовать быстро. Дженна, не стреляй, если это не крайне необходимо. Мы не хотим привлекать к себе внимание. Вы должны делать то, что я говорю, когда я говорю. Понятно?

Хэлли и я согласились, и я поставила ее на ноги.

Я сжала руку Галле. Ни за что не отпускай.

Хэлли кивнула, беспокойство проскочило по ее лицу. Мы понятия не имели, на что мы шли. Шалот был примерно такого же размера, как и Фэрвью. На трассе стоял автомобиль и не было никакого способа узнать, сколько людей здесь остановились на пути в никуда.

Я надеялась, что мы столкнемся с Брэдом и Дарлой и тогда они могли бы взять нас туда, где они находились.

Папа шел по дороге в город. Мы едва достигли другой стороны холма, прежде чем папа зашипел на нас, чтобы мы спрятались. Мы отступили за деревом, стоя за папой, и он выглянул из-за него.

-Черт возьми, - прошептал он. - Он переполнен.

- Почему так пахнет? - спросила я, корча лицо от отвращения. Это было самое худшее, что когда-либо ударяло в нос. Это было похоже на запах обугленных грязных ног, скунса, и мускуса в одном лице.

Глаза папины оглядывали все вокруг.

- Пахнет копотью .

- Чем?

- Разложившимся трупом после загорания. Они полны бактериями и застроенными газами. Когда они загораются, они выходят на воздух. Думаю, некоторые из зараженных, должно быть, попали под взрыв или пришли в огонь.

- Пойдемте, - прошептала Хэлли. - Я не хочу оставаться здесь.

- Мы не сможем дойти до Красного Холма засветло, - сказала я.

- Согласен, - сказал папа. - Мы просто пойдем по этой дороге и попытаемся попасть в первый попавшийся дом. Мы обязательно проникнем незамеченными, это означает быстро и тихо .

- Хорошо, папа, - сказала Хэлли тихим голосом.

- Давайте, - сказал он тихо.

Мы застряли в деревьях, а затем спустились в заднюю аллею линии домов.

Папа перепрыгнул забор двухэтажного дома, с деревянными рейками на окнах. Он попытался открыть заднюю дверь, но она была заперта.

Знакомый тихий стон пустил дрожь по спине, и я потянула Хэлли ближе, оглядываясь вокруг. Я не могла видеть, но оно видело нас - или, может быть, почувствовало наш запах.

Папа пошел к следующему дому, также двухэтажного. Наружные рейки были окрашены темно-зеленым, а на окнах были отвратительные коричневые ставни. Задняя дверь сразу же открылась. Он исчез внутри, и потом вышел обратно, махая нам рукой. Я помогла Хэлли перелезть через забор, а затем сама перепрыгнула. Мы побежали к задней двери.

Из забора прозвучал стон и я повернулась. Инфицированный мужчина в комбинезоне тянулся к нам через забор. Я посмотрела на папу, который отчаянно показывал мне войти внутрь, но я знала, что, если мы оставили эту тварь за оградой, он мог предупредить других о пище, и мы были бы в реальной опасности, очень быстро.

Я держала биту низко обеими руками, поворачивая ладони на ручке, когда я подошла к инфицированному.

- Дженна! - прошипел папа.

Я ударила в первый раз, оглушая существо. Месяца разложения сделала его мягкими, его кожа и мышцы не защищают его кости. Я ударила его еще раз, и он упал.

- Что делаешь? Быстро иди сюда!

Я перепрыгнула через забор и ударила его еще пару раз, пока он не перестал тянуться ко мне. Я толкнула его ногой, а затем прыгнула назад через забор. Я побежала на полной скорости к двери, как будто что-то было за мной. Я закрыла за собой дверь, мое сердце выскакивало из груди.

- Что ты делала? - прорычал папа. - Пыталась убиться?

- Они призывают друг друга, - сказала я. - Если бы я оставила его там, он бы позвал других сюда, и если бы пришло достаточно людей, они могли опрокинуть забор и проникнуть в дом.

Папа опешил. Он подумал об этом на мгновенье.

- Хорошо сказано, малыш. Просто будь осторожна. Я собираюсь получить сердечный приступ, прежде чем мы дойдем до Красного холма. Вы знаете, что ваша мать сделает со мной, если я появлюсь без вас?

- Давайте просто не будем об этом, ладно? - сказала я с улыбкой, по-прежнему тяжело дыша.

Папа обнял меня крепко. Он сделал глубокий вдох, а затем поцеловал мои волосы.

- Я рад, что ты со мной, малыш.

Загрузка...