Средиземноморский роман

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Кристина встала.

— О, думаю, мы справимся и без Его Высочества, — задиристо сказала она.

Она разгладила волосы, обуздала смех и пошла помогать в переговорах.

— Куда вы хотите нас поставить? — спросила она начальника порта.

Затем без зазрения совести отредактировала воспаленную речь капитана Деметриуса. Начальник порта, безусловно, заметил это и со злостью посмотрел на Деметриуса.

— Больше всего я бы хотел отправить это плавучее бедствие в другой порт, — презрительно фыркнул он, но не смог устоять перед васильковым взглядом переводчицы и со вздохом добавил: — Вы способны смягчать сердца, синьорина. Ради вас мне бы не хотелось снова выпускать этого капитана Блада в открытое море. Вот так. Но скажите принцу, чтобы он взял нового капитана, или эта посудина не покинет порт. Ясно?

Кристина дипломатично кивнула, но в душе добавила: «Благодарим покорно».

Когда катер ушел, жужжа, как разозленная оса, Кристина многозначительно посмотрела на Саймона. Уже несколько часов у нее росло подозрение, и сейчас, глядя на его самодовольное лицо, она почти не сомневалась в своей правоте.

— Саймон, ты ведь знаешь, как связаться с дядей, не так ли?

Самодовольство растворилось в испуге так быстро, что было трудно удержаться от смеха.

— Не понимаю, о чем вы говорите, — увильнул мальчик. — Мама звонит ему в офис…

Кристина поджала губы.

— Я говорю не о твоей матери, а о тебе. Думаю, ты можешь поговорить с ним прямо сейчас, если захочешь. Сдается мне, твой дядя Кай намного ближе, чем все думают. И тебе это известно, даже если неизвестно матери.

Саймон покраснел.

— Дядя Кай говорит, что мама — сплошная неприятность, — бойко вставила Пру. — Вы думаете, он скажет, что капитан Деметриус — тоже сплошная неприятность?

— Думаю, он скажет, мы все — сплошная неприятность, — сказала Кристина, и ее неприязнь к принцу еще больше подогрелась безыскусным признанием маленькой девочки. Какое право имеет этот человек так высказываться при ребенке о его матери? Особенно если сам не потрудился присоединиться к круизу, в который отправил семью. — Саймон…

— Нет, вас он любит, — уверенно заявила Пру.

Кристина раздраженно отмахнулась.

— Ваш дядя Кай даже не знает о моем существовании.

— Дядя Кай знает каждого, — с гордостью объявила Пру. — Сэр Гораев говорит, что именно поэтому он — великий человек.

— Кто такой сэр Гораев? — фыркнула Кристина. — Придворный льстец?

Последние слова пролетели мимо ушей Пру. Возможно, и к лучшему, подумала Кристина. Незачем детям вникать в сложившуюся ситуацию.

Пру стала объяснять, кто такой сэр Гораев:

— Он ведет его дела. Он вел дела и дедушки тоже. Он очень старый и никого не любит. Кроме дяди Кая. — Она явно говорила чужими словами. — Дядя Кай всегда заботится о своих… забыла…

— Подданных, — подсказал Саймон. Цвет лица его был уже в норме. Он нахально улыбнулся, отчего у Кристины сжались зубы.

— Однако я — не его подданная, — снова фыркнула Кристина, забыв, что разговаривает с ребенком. Она в раздражении одернула себя и вздохнула. — Саймон, ты просто маленькая бестия. Надеюсь, тебя сожрет большая акула.

Мальчик преспокойно усмехнулся.

Но Пру не унималась и упрямо тряхнула головкой:

— Дядя Кай все о вас знает. Он сказал…

— Пру! — Саймон больше не усмехался.

Пру сделала кислое лицо, но больше не сказала ничего. Кристине было любопытно, что же говорил им отсутствующий дядюшка. Наверное, какие-то бредни. Ну да ладно, не ее это дело.

Кристина вернулась на кухню и занялась тестом для пирожков с мясом. Неожиданно она поймала себя на том, что мнет тесто так, словно расправляется со своим личным врагом. Словно это принц Холхостана, с усмешкой подумала она.

В результате дневных катаклизмов ужин задержался. Все поддались злости, от переутомленных за день детей до капитана Деметриуса, постепенно высосавшего перед ужином целую бутылку бренди и забравшего у Кристины свой поднос с сальной ухмылкой. Кристина возблагодарила Бога, что надела, спасаясь от ночной прохлады, длинную юбку.

— Это ужасно, — вздохнула принцесса, нервно расхаживая по верхней палубе после того, как удалось наконец уложить в постель ревущую Пру. — Предполагалось, что это отдых и я смогу немного расслабиться. Не говоря уже о детях.

Кристина сочувственно покачала головой и начала собирать на поднос кофейные чашки.

— Я хочу сойти на берег. — Принцесса с тоской осмотрела гавань. — Еще не так поздно. Может быть, встречу кого-нибудь из знакомых. Возможно, потанцую. Вы… э-э… прикроете меня?

Пока она встречается со Стюартом Дефине?

— Я присмотрю за детьми, — ответила Кристина, тщательно подбирая слова.

— Хотя бы за Пру. Саймона лучше не трогать. Он играет на компьютере в каюте дяди. — Принцесса вздохнула. — Не знаю, что происходит с моим сыном, Кристина. Последнее время он стал таким грубым…

Кристина сконцентрировалась на размещении на подносе серебряной сахарницы, стараясь не смотреть на принцессу.

— Возможно, он скучает без отца.

Принцесса внешне осталась спокойна.

— Ему пора бы привыкнуть, — хрипло проговорила она. — Мой муж подобен моему брату. Два сапога пара. Женщины и дети для них почти ничто.

Кристина боялась взглянуть на нее. Красивое подкрашенное лицо выглядело напряженным, словно принцесса старалась не заплакать.

— У вас есть парень, Кристина?

— Ну…

— Молодой человек, о котором говорили дети?.. Тот, который учит их плавать?

— Нет.

Но принцесса слишком углубилась в собственные мысли, чтобы услышать ответ.

— Тогда позвольте дать вам один совет: никогда не позволяйте мужчине брать над собой верх. Мужчины как дети: едва заметят, что вы любите их, и решат, что вы простите им любые выходки.

Мысли Кристины мгновенно перенеслись к Люку. Вот кто думает, что может позволить себе любые выходки. Похоже, он не одинок.

— Я вам верю! — с чувством воскликнула она.

— Вы милая девушка, Кристина. Не позволяйте им так обходиться с собой, — неожиданно сказала принцесса и снова посмотрела на часы. — К черту! Что мне терять? Надеюсь, вам удастся загнать Саймона в постель до полуночи. Я пошла, увидимся утром.

Оставшись одна, Кристина помыла посуду, подготовила подносы к завтраку и вышла на нижнюю палубу подышать воздухом.

Большая часть команды была на берегу. Капитан со своим родственником трудились на мостике над второй бутылкой бренди и не показывались. Горел свет только в каюте, где Саймон, должно быть, все еще играл на компьютере. Или смотрел видики.

Кристина невольно застонала. Чертовски неприятная ситуация. И ей предстоит положить этому конец. Она двинулась на разведку.

Но Саймон не смотрел ни на один дорогостоящий экран, которых было немало в каюте. Он сидел спиной к двери и разговаривал по мобильному телефону. Голос был злой и раздраженный.

— Знаю, знаю. Но мы не можем ждать. — Он помолчал, потом переспросил: — Что?.. Никого. — Снова пауза. — Когда?.. Здорово! Пока! Она удивится.

Он задвинул антенну и положил телефон на стол. Кристина попыталась тихонько прикрыть дверь. Саймон вскочил и обернулся.

— О, Кристина! — (Он не испуган, но, кажется, чувствует за собой вину, подумала Кристина.) — Я думал, вы ушли с мамой.

Кристина прищурилась.

— Ты сейчас звонил отцу.

Казалось, Саймон озадачен.

— Отцу? Нет, что вы. Это был дядя.

Ее подозрения полностью подтвердились.

— Ты докладываешь ежедневно?

Саймон вспыхнул.

— Дядя Кай говорит, что мне не нужно звонить… — растерянно пробормотал он.

Кристина сразу смягчилась.

— Все в порядке. Твоей вины тут нет. Дядя просил тебя звонить, и ты поступаешь правильно.

Попадись мне в руки этот дядя, я выскажу ему все, что думаю о людях, которые заставляют детей шпионить за взрослыми, молча поклялась она.

— Он скоро приедет, — выпалил Саймон, чтобы скрыть неловкость. Только меня просили не говорить вам.

Она обняла мальчика за плечи.

— Не беспокойся, я никому не скажу. Все-таки когда его ждать? Завтра? Послезавтра? Надеюсь, нам не придется долго хранить секрет.

Саймон прикусил губу.

— Э-э… не знаю. — Он выскользнул из ее ласковых рук. — Я пойду к себе. Ужасно хочется спать. — Он натужно зевнул. — Спокойной ночи, Кристина.

— Спокойной ночи, — ответила она в полной растерянности.

Саймон ушел. Кристина привела каюту в порядок, закрыла дверь и вышла на палубу.

Была чудесная ночь. Сверкали звезды. Если прикрыть глаза, можно представить, как их несет к вам ледяной, обжигающий ветер. Кристина поежилась и обхватила руками плечи. Такой же ледяной и обжигающий, как прикосновение Люка-Анри. Невозможно забыть, хотя все это — пустая игра воображения. Господи, почему не удается выбросить из головы этого человека?

Вспомни, что он лгал тебе. Вспомни. Заставь себя освободиться от него. Нельзя расслабляться. Зачем позволять ему владеть тобой, когда ты снова самостоятельна? Ради Бога, соберись с силами, или окажешься легкой добычей, когда он вернется…

От одной мысли об этом ком встал в горле. Он не должен вернуться, уверяла себя Кристина. Конечно, не должен. Она отказала ему самым недвусмысленным образом. И он не говорил, что вернется. Да, но ведь ему нужно делать свою проклятую работу. Если он продолжит домогательства, где гарантия, что она не подставит принцессу?

Тем не менее… Кристина вздрогнула. Она уже пыталась отшить его, когда убежала из того афинского кафе. Это не отпугнуло его. Он нашел ее у Косты. И готов был красться за ней по афинской набережной. Кто может сказать, что он не станет преследовать ее снова? И тогда хватит ли у нее сил вспомнить, что он лгал ей, использовал ее или по крайней мере пытался использовать? Хватит ли сил сказать «нет»?

В теплой темноте Кристина ежилась словно от холода. Уверенности не было.

Она облокотилась на поручень и загляделась на маленький городок. Там ли он? Караулит ли в отеле, чтобы поймать в кадр принцессу и Стюарта Дефине? И если так, думает ли о ней? Или выбросил ее из головы, вернувшись к своим журналистским делам?

Ее оскорбляла сама мысль о том, что он может забыть ее. Тем более что ей-то забыть его не удавалось.

— Чепуха, — говорила она себе. — Всего лишь — оскорбленное самолюбие. Не слишком приятно, но и не смертельно. Забудь его!

Она все еще пыталась убедить себя, что у нее достаточно силы воли, когда послышались шаги по сходням. Кристина настороженно уставилась в темноту. Вряд ли это кто-то из команды. Они производят намного больше шума после нескольких часов, проведенных на берегу. Определенно это не принцесса. Вор? Сердце у нее замерло. Может, кто-то следил за «Леди Еленой»? Увидел, что принцесса и большая часть команды ушли, и решил посмотреть, чем можно поживиться? Если так, придется разбираться самой.

Кристина неслышно спустилась на нижнюю палубу. Человек, кто бы он ни был, не боялся оказаться обнаруженным. Он даже не пытался скрыть свое присутствие. Длинная фигура в светлой рубашке и черных брюках выступила из тени. Мужчина выглядел высоким и худым, но достаточно сильным, когда перепрыгнул перила и оказался на палубе.

Постояв минуту и оглядевшись, он перетащил свои сумки. Раздражение Кристины росло, пока он по-хозяйски осматривался вокруг. Наконец ярость пересилила страх, и Кристина шагнула из тени.

— Что ищем? — окликнула она темную фигуру. На мгновение человек замер. Затем медленно повернулся.

— Вы… — Ее голос в темноте звучал странно. Лишь мгновение потребовалось Кристине, чтобы понять свое состояние: шок. Затем ее охватило дикое раздражение. — Я могла бы догадаться…

Не только она испытала шок. Ясно, что Люк-Анри, а это был именно он, искал совсем не ее и пылал злобой от этой встречи.

Она отступила на шаг.

— Что вы здесь делаете? — Вопрос прозвучал обвинением.

Люк словно не заметил.

— Что вы здесь делаете? — перебил он. — Саймон сказал… то есть я думал, все на берегу.

— Я так и поняла, — выпалила Кристина. — Любовные письма? Компрометирующие фотографии? Или думали допросить детей? — Она едва не плакала. От злости, пыталась она убедить себя. — Вы специально дожидались, когда принцесса сойдет на берег, не так ли?

— Дожидался? — Люк недоуменно покачал головой.

— Снова игра, — устало произнесла Кристина. — Я же знаю, вы следите за ней. Я видела вас в пресс-службе отеля. Сколько вам платят? Или вы вольный стрелок, а потом продаете дичь тому, кто больше заплатит?

Продаю? — Казалось, Люк не понимает, о речь.

— Я поймала вас, — произнесла она сдавленным голосом и решительно шагнула вперед. — Почему бы не сказать мне правду?

Он продолжал рассматривать ее сквозь темноту. Легкий бриз шевелил ее мягкие волосы, небрежно связанные ленточкой. Казалось, он не слушает ее. Его рука потянулась вперед и взяла пару выбившихся локонов. От прикосновения его пальцев к нежной коже за ухом у Кристины перехватило дыхание. Она даже застонала.

Рука на мгновение застыла.

— У нас бездна времени, — прошептал он и прижал Кристину к себе так стремительно, что она потеряла равновесие.

Это почти насилие. Он словно не владеет собой. В ночной прохладе мужские губы были жаркими и алчными.

Кристина откликнулась, как откликается сухой лес на вспыхнувший огонь. В его руках она теряла волю и разум. Она знала это и презирала себя за слабость, но ничего не могла поделать. Она обняла его столь же неистово и отвечала поцелуем на поцелуй.

Когда он отпустил ее, оба едва дышали.

— Бездна времени, — повторил Люк. Его голос был не совсем тверд, но скрытая самоуверенность вернулась. Он погладил ее волосы, не отпуская от себя. — Что же нам делать с этим, Кристина, красавица моя?

— Я не твоя красавица! — воскликнула она, пытаясь справиться с потрясением и вновь обрести разум. — Я…

Он тихо засмеялся.

— По-прежнему не любим комплименты? Но это так, ты сама знаешь. Тебе достаточно взглянуть в зеркало.

— Чтобы увидеть, что я красавица? — Она постаралась вложить в голос весь свой сарказм. — Я смотрю в зеркало уже двадцать четыре года и не замечаю ничего подобного.

Люк легонько шлепнул пальцем по ее нижней губе. Этот жест сказал о его полной власти над ней лучше всяких слов. Возражения прилипли к ее языку.

— И чтобы увидеть, что моя. Возможно, одно зависит от другого, — провокационно добавил он.

— Нет, — сдавленно запротестовала она.

Но Люк снова прижал ее к себе и проворно справился с ее топом. Одна рука сжала обнажившуюся грудь, дразня и терзая, другая удерживала за талию. Кристина услышала собственный стон. Это пугало, но сил сопротивляться не было.

— Нет? — насмешливо переспросил Люк.

Его прикосновение было прекрасно и мучительно. Голова Кристины упала назад.

— Пожалуйста, не делай со мной этого, — взмолилась она. Вся ее гордость исчезла.

Глаза Люка сверкали в темноте. Он склонился над ее лицом и произнес глухим голосом:

— Что я делаю такого, что не нравится тебе? Сильные руки скользнули по ее бедрам, и вот она уже крепко прижата к его телу. Он не скрывал намерений. В голове у Кристины помутилось. Звезды погрузились в море. Палуба закачалась. Она повисла на его плече, не в силах стоять на ногах.

Люк провел языком по ее голой ключице. Мурашки побежали по коже от двойного воздействия ночного воздуха и его горячих губ. Он немедленно заметил ее реакцию и засмеялся.

— Ты моя, правда?

Это звучало насмешкой. Кристина не могла опровергнуть, но и не желала доставлять ему удовольствие, признавая это вслух. Она молча покачала головой.

Это расстроило Люка. Она скорее почувствовала, чем увидела в темноте движение его густых бровей. Он слегка встряхнул ее.

— Скажи, что ты моя, — прохрипел он. Мужские руки скользнули ниже, давя и лаская.

Ужасная мука — отвергнуть его, но она должна это сделать, чтобы сохранить хоть немного самоуважения.

— Нет, — выдохнула она. — Нет. Послушай меня, Люк… Будь благоразумен. Тебе не следует здесь находиться.

— Я прекрасно знаю, где мне следует находиться. Там, где мы вместе. — Снова смех в его голосе. Снова он целует ее шею.

Кристина попыталась вырваться из железных объятий. Безуспешно…

— Я не шучу, — проговорила она, хотя желаемой решимости в голосе не было и в помине.

Похоже, ее сопротивление забавляло его.

— Я тоже. — Он провел губами по ее коже. — Какой райский запах… Что это?

— Майонез, — выпалила Кристина, пытаясь высвободиться.

Он сдавленно засмеялся.

— Это самый сексуальный майонез в мире.

— Я хочу, чтобы ты прекратил смеяться над каждым моим словом.

— А я не хочу, чтобы ты говорила.

Губы Люка припали к ее губам, уточняя смысл сказанного. Кристина перестала вырываться и постаралась использовать неизбежную паузу, чтобы собраться с мыслями. Не тут-то было…

Он поднял голову.

— Ты отвлекаешься, — укоризненно произнес он.

Кристина усмехнулась.

— Ну что ты.

— Нет, отвлекаешься. У меня немалый опыт в этой области, и я категорически заявляю… — Он умолк на полуслове и прислушался, подняв лицо к верхней палубе. Кристина воспользовалась возможностью поправить топ. Он сполз куда-то на талию, но ей удалось найти бретельки и натянуть их на плечи. Возможно, не совсем ровно, но как уж получилось…

— Капитан стоит на часах. Сейчас, должно быть, пошел за новой бутылкой, — прошептала она.

Люк по-прежнему вслушивался и осматривал палубу, не обращая на Кристину никакого внимания. Однако она была слишком напутана, чтобы обидеться.

— Тебе лучше уйти. У него буйный нрав, особенно после такого дня.

Люк исподлобья, без улыбки взглянул на нее и потребовал ответа:

— Что сегодня случилось?

Кристина вздрогнула.

— Послушай, Люк, забудь на несколько минут, что ты репортер. Хотя бы пока ты на судне. Пожалуйста.

— Репортер? — Он весь напрягся.

— Я же говорила, что видела тебя, — нетерпеливо объяснила она. — Но об этом потом. Сейчас главное, чтобы тебя не нашли здесь. Не могу представить, чтобы принцу нравились журналисты, ошивающиеся на судне. Незаконное вторжение и всякое такое. А он, похоже, не тот человек, который может забыть и простить.

Люк вглядывался в нее сквозь темноту.

— Репортер?

Послышался шумный топот ног по доскам над их головой. Кристина была в ужасе. Она нетерпеливо дергала Люка за руку, показывая на прикрытые тентом сходни, поблескивающие в лунном свете.

— Продолжай. — Люк тоже не мог не слышать шагов. Но игнорировал их. — Если я репортер, не следует ли схватить меня и сдать властям?

— В общем-то да. Но…

— Так почему бы не схватить? — мягко спросил он.

— А почему бы не прекратить пререкаться и не использовать свой шанс, пока я не передумала? — в отчаянии торопила его Кристина.

— Да, почему бы? — Его голос был полон любопытства. Он обвил ее рукой за талию, снова прижимая к себе.

— Ради Бога, уходи, — взмолилась Кристина.

— Позови на помощь, чтобы меня выбросили, — предложил он.

— Не смеши!

— В конце концов, ты же мне не веришь. Ты сказала это сегодня по крайней мере трижды. — Голос Люка стал внезапно твердым. — Ты целуешь меня, как влюбленная женщина, но отказываешься провести со мной ночь. Настаиваешь, чтобы я ушел. Так почему бы не позвать на помощь и не покончить с этим?

Влюбленная женщина? О нет, безмолвно взмолилась Кристина. Она забывает принцессу, которой обязалась служить, забывает детей, которым отдала сердце. Более того, забывает, что принадлежит себе.

Теряет самоуважение и гордость. Остается только Люк.

— О Господи, — всхлипнула Кристина.

— Моя дорогая… — Его голос стал внезапно нежен, но снова раздался топот по ступеням, не замечать который было уже невозможно. Кто-то легко и быстро спустился по трапу. Яркий луч карманного фонарика выхватил их из темноты, осветив с головы до ног.

Люк быстро заслонил Кристину спиной, но свет все же ослепил ее. Кристина вскинула руку, чтобы прикрыть глаза.

— Выключи эту штуку! — воскликнул Люк.

К ее удивлению, ему мгновенно подчинились. Кристина откинулась на перила, глаза болели и слезились.

Но слух ей не изменил, она совершенно ясно услышала детский голос Саймона: «Дядя Кай?» — и снова, облегченно и радостно: «Дядя Кай!»