Стадия Рождения

Глава 12. Ближе к югу

Меч мне сейчас ни к чему, только мешаться будет, да и величина его сильно смущает, таким в узких тоннелях не особо помашешь. А вот быть мелким демоном — сплошное удовольствие. Симбионт подчиняется великолепно, управляемость на высоте, а какие манёвры удаётся исполнять, – вообще загляденье. И кстати, при всём этом чувствуется огромное различие от работы в том же костюме в эфемерных мирах.

Кажется, начинаю понимать, зачем демоны рвутся в мир живых: за ощущениями! Они более натуральны, хотя, что я несу, ведь оно и без объяснений понятно. Но как же прекрасно трещит плоть под когтями...

Первому, кто попался на моём пути, я попросту оторвал голову, вот даже не знаю, что меня на это подвигло. А затем перехватил её за волосы, как следует, размахнулся и запустил в лицо орущего бойца напротив. Оттолкнулся от груди обезглавленной жертвы и взмыл к потолку.

Когти привычно вгрызлись в камень, из-под рук даже крошка полетела, когда я бросил тело вперёд. Но здесь даже скорость не позволила проигнорировать силу притяжения. Я поспешил снова вытянуть руки, чтобы удержаться от падения, вцепился в потолок, а оттолкнулся уже ногами и понёсся в сторону основного рукава шахты. Там, за поворотом, как раз расположился отряд штурмовиков и я молился, чтобы их там было много.

Ярость работает лишь две секунды и, несмотря на то, что при моей скорости они тянутся гораздо дольше, глаза постоянно фиксируют мелькание тысячных долей. И чтобы хоть немного продлить данное состояние, требуется кровь — много крови.

А вот и заправка стоит, пытается прицелиться в меня из автомата, вот только его ствол всё ещё смотрит в сторону двери.

«Ку-ку, ёпт!» — отчего-то мне вспомнилось слово-паразит от Копчёного.

Сильный толчок ногами, руки вытянуты над головой, ладошки сложены и вот так, рыбкой, прямо в грудь муд... мужику. Когти с хрустом проломились сквозь рёбра, а теперь разведу-ка я их в стороны, дабы открыть грудную клетку, словно шкафчик.

Меня окатило кровью, и я с удовольствием заметил, как время ярости увеличилось на две десятых секунды. Снова бросаюсь в атаку, теперь на того, что находится в ногах. Он присел на одно колено и так же, как первый, поливает свинцом узкий тоннель.

Этому хватило удара ногами в затылок, чтобы его позвонки с хрустом «осыпались в трусы», я даже едва не поскользнулся на в миг обмякшей голове. Вот сейчас и сработал плюс от небольшого роста и веса, ведь будь я здоровенным мужиком, ноги бы просто провалились в пустоту. А сейчас нет, снова взмыл к потолку, рванул когтями камень и врезался в очередную жертву.

Каюсь, грешен, не придумал ничего лучшего, чем вновь оторвать голову одному и запустить ею в другого. Умрут оба – в этом я вообще не сомневаюсь, вот только следующего захотелось упокоить как-нибудь по-особенному. Очень уж понравился трюк со «шкафчиком», пожалуй, стоит запомнить этот приём.

С безголового я нырнул вниз и со скоростью ракеты влетел в ноги противникам. Здесь как нельзя кстати расположился целый отряд, который цепочкой выстроился вдоль стены и ожидал приказа к началу атаки.

Ещё во время полёта я свернулся калачиком, однако выбить «страйк» так и не удалось. Проломив три пары ног, я насладился влажным хрустом костей и завяз в четвёртой. Зато по ходу успел подхватить чью-то голень, после чего распрямился и словно пружина взмыл вверх. Сломанная кость прекрасно пробила шею, а ботинок замер практически у самого лица очередного покойника, в то время как я уже стремился к следующему.

Впереди ещё трое и, кажется, я катастрофически не успеваю уложиться в отведённое время. А потому очередная смерть досталась воину без фантазии. Во время прыжка я раскрутил тело и засадил противнику, что называется, «с вертухи в щи». Этого оказалось достаточно, чтобы его шейные позвонки вместе с челюстью хрустнули, а он влетел головой в стену. По-моему, у него даже глаза наружу выпрыгнули.

И на этом ярость сошла на нет, а я приземлился прямо в ногах у двоих оставшихся бойцов. Надо отдать им должное, отреагировали они мгновенно. Стволы уставились мне в лицо. Симбионт мгновенно обездвижил тело, защищая хозяина от неминуемой смерти, а затем всё вокруг заполнилось грохотом, визгом рикошетов и пороховым дымом.

Как и следовало ожидать, подобные истерики до добра не доводят, оба быстро прекратили огонь, поймав по пуле и что наиболее вероятно, при такой плотности даже не по одной. Я же лишь посмеялся над ними, ну тем самым задорным хохотом, на который способны лишь младенцы.

Позади меня ещё кто-то стонал и ползал, но назвать их боеспособными единицами язык не повернётся, а значит, можно забить и не тратить драгоценное преимущество. К тому же из глубины тоннеля снова доносятся голоса и топот тяжёлой обуви.

Однако и для этой братвы у меня есть кое-что интересное, надеюсь, они оценят мой подарок. Тем более, что он уже давненько в пижамке лежит, карман тянет, вот заодно и испытаю сейчас его эффективность.

Усики чеки́ послушно сошлись вместе, указательный палец плавно потянул кольцо, и предохранительная скоба отлетела в сторону. Я как следует размахнулся, мысленно представляя, как симбионт производит необходимые расчёты и адаптирует направление, а так же силу броска.

Медная граната ушла в направлении противника, стукнулась о выступ на стене, после чего скрылась за плавным поворотом тоннеля. Спустя секунду раздался взрыв, но это оказалось не самой лучшей из моих идей.

Нет, нападающих-то я от нас отрезал, притом настолько эффективно, что сам не ожидал. Короче, я организовал обвал. Грохот стоял такой, что даже взрыв, который вызвал обрушение свода, показался более тихим. Пыль и мелкая крошка ударили в лицо, отчего даже шапочка немного съехала на затылок.

— Пиздец, — выдохнул кто-то за спиной. — Ай, ты чего дерёшься?

— Не матерись при ребёнке, — последовало строгое объяснение от мамы.

— Да этот ребёнок нас только что здесь похоронил! — продолжил канючить Ржавый, за что получил ещё и от меня, болезненный такой тычок носком кроссовка в косточку голени. — Ай, да вы задолбали уже!

— Не ной, — бросил ему я и, проходя мимо, специально задел ногу плечом, типа я до фига широкий.

Сейчас меня волновало лишь одно: поскорее нырнуть в тёплую кровь, чтобы заполнить ярость. Да, на данный момент мы одержали победу, но лучше иметь запас. Кто знает, когда нам ещё удастся встретить живое существо.

В отличие от Рыжего, родители уже вовсю шарили фонарями по стенам, их свет едва пробивался через пыль. Казалось, от этого она становится ещё более густой, будто кто-то молоко в воздухе разлил.

Вскоре появилась Катюха и принесла два керосиновых светильника. Мама с батей тут же прекратили жужжать фонариками, оборудованными динамо-машиной, как элементом питания и бережно убрали их в специальные кожаные чехлы. Я вообще первые за всё время увидел, как они их использовали, хотя о наличии, конечно же, знал.

В более тусклом, живом освещении, пыль стала казаться прозрачней, а вместе с тем переключилось и моё зрение. Я находился немного в стороне от взрослых, а именно: сидел возле трупа с оторванной головой и поливал свою кровью. И в отличие от них мой взгляд был направлен совсем в другую сторону, а учитывая способность видеть в темноте без постороннего освещения, мне удалось заметить странное поведение пыли. Она словно бы клубилась в одном месте, будто под действием сквозняка, вот только там сплошная стена.

Дождавшись, когда полоска ярости полностью заполнится, я поднялся на ноги и прошёл в сторону аномалии. Хотелось получше всё рассмотреть, но, как всегда, Ржавый решил бесцеремонно вмешаться в планы. Он нарисовался позади со своим светильником, отчего моё зрение вернулось к нормальному спектру.

— Да сьтоп тебя! — выругался я и попытался оттолкнуть от себя Саню, но тот сделал вид, будто не заметил.

— Эй, идите скорее сюда, я кое-что нашёл! — вдруг крикнул он в темноту тоннеля.

«Нет, нормально, вообще? Это как бы я нашёл!» — я мысленно возмутился и добавил к злой памяти ещё один момент, к накопленным причинам для ненависти.

Нет, это я, конечно, крепко выразился, Ржавый, понятное дело, плох, но не настолько, иначе давно был бы придушен ночью подушкой. Просто бесит, да и издеваться над ним довольно забавно, не над родителями же, в конце концов.

В общем, самое важное всё же случилось – я к тому, что внимание «предков» мы с Саней привлекли, и сейчас все дружно пытались отследить, откуда тянет сквозняком. Но взрослые часто не замечают того, что для детей является элементарным. В данном случае, они решили приступить к осмотру стены свысока.

Я же прекрасно видел трещину, которая образовалась у самого пола, именно из неё и тянуло сквозняком, заставляя пыль клубиться. Не исключено, что под нами расположилась какая-то полость, возможно, при разработке шахтёры тоже её обнаружили, а потому и прекратили пробиваться дальше. Ведь, по сути, наша ветка конечна, потому в ней и организовали жилое помещение.

Взрыв гранаты, да и падение крупных камней, скорее всего, нарушили целостность каменного массива, однако не до конца. Сейчас плита, на которой мы все дружно топчемся, вроде как держится, вот только неизвестно за счёт чего. Может, на честном слове, и одно неловкое движение приведёт к падению в бездну.

Наконец глаза взрослых обнаружили трещину, и те пустились в бурные дебаты на её счёт.

— Давай гранатой бахнем! — предложил Рыжий.

«Ага, давай, бахни! Только я вон там, за поворотом постою», — усмехнулся я про себя.

— Ага, а вдруг здесь тоже потолок рухнет, и что тогда делать будем? — резонно заметила Катюха. — Может, лучше ломиком, каким?

— Где бы его взять ещё, — задумчиво пробормотал отец. — Да и плита эта может оказаться очень толстой, мы так от голода и жажды быстрее умрём, чем её ломиком обрушим.

— Я всё же предлагаю завалом заняться, — вернулась к предыдущей теме мама. — Камни будем сюда носить.

— Не думаю, что там быстрее справиться выйдет, взрыв легко мог обрушить свод до самого центрального ствола, — снова возразил отец.

— Ну, давай просто стоять и в щель половую пялиться, — всплеснула руками мама, а Рыжий ехидно захрюкал.

— Чего ржёшь?! — раздражённо пихнула его локтем в бок Катюха.

«Слово знакомое услышал», — ухмыльнулся я и, растолкав локтями взрослых, подошёл поближе к трещине.

Затем дал им понять, чтобы те немного отстранились, в целях безопасности, конечно. Ржавый, как всегда, затупил, пришлось пнуть. Само собой, без возмущений не обошлось, но все быстро заткнулись, когда поняли, что же я собираюсь делать.

А я расставил ноги пошире и примерился кулаком в часть плиты у трещины, затем распрямился, подмигнул взрослым и на долю секунды включил ярость.

Пол гулко отозвался на удар, но выдержал, хотя я всё же смог уловить слабый хруст. Ориентируясь по звуку, сместился на несколько сантиметров влево, снова примерился и видоизменился.

На сей раз всё получилось как нужно, ну почти. Часть плиты с треском ушла из-под ног, и я едва смог выскочить на более устойчивую породу. Впрочем, симбионт прекрасно отработал, и мне удалось исполнить кульбит без особого напряга.

Рыжий впервые увидел, во что превращается моё тело в момент трансформации. В общем, его психика не выдержала, и он в очередной раз отключился.

Прям обморочная барышня из классических романов, а не воин. И что только Катюха нашла в этом олухе?!

Ну то ладно, пока тётка занималась приведением в чувство своего благоверного, мы втроём пытались рассмотреть открывшийся проход.

— И почему я не удивлён, — усмехнулся отец, когда узкий луч фонаря, выхватил водную гладь метрах в пяти под нами.

— Хорошо бы для начала глубину замерить, — задумчиво произнесла мама. — Сёма, стой!

Я лишь беззаботно отмахнулся в ответ и, прижав руки к ногам, прыгнул солдатиком в дырку.

Вода оказалась холодной, хотя так вроде и должно быть. Глубина составляла примерно метра три, а на дне обнаружился большого размера ключ. Нет, не тот, каким замки открывают, а родник. Именно за счёт него и держался уровень воды в подземном озере, а излишки уходили в ответвление слева, образуя в том месте вполне проходимую пещеру.

— Ну как там, сынок?! — долетел до меня голос отца.

— Намана! — писклявым голосом ответил я.

— А ну, берегись! — задорно вернул батя, а вскоре в полуметре от меня раздался всплеск. — Холодная, падла. Маш, давай вещи скидывай, здесь, кажется, есть выход.

*****

Ага, выход, конечно, отыскали, но какими усилиями нам это далось... Блуждали очень долго, а под землёй, без солнечного света вообще не понятно, сколько времени прошло. Плюс с едой большой напряг, ведь эти уроды вытряхнули её из наших рюкзаков. Мама, естественно, собрала что смогла, но всё это закончилось быстро.

Ну это ладно, главное – выбрались и даже двигались всё это время в нужную нам сторону. Мокрые, замёрзшие, голодные и очень злые мы выбрались на поверхность. Попадись нам в этот момент на глаза Тропер, его бы на куски разорвали, а затем каждый такой кусок, ещё долго пинали, возможно, ногами.

Пустошь практически не изменилась – всё тот же лес, в котором время от времени встречаются руины старых поселений. Однако размах поражал, серьёзную площадь обработали напалмом или чем они здесь всё выжгли? Но было и нечто странное.

Заметили это далеко не сразу, а всё потому, что странность выражалась не в присутствии, а в отсутствии. Заострили на ней внимание лишь ночью, когда на пустошь опустилась тишина. Мы, конечно, спрятались, насколько это было возможно, выставили караул и уже собирались на боковую, когда Катюха озвучила мысли, что наверняка крутились в голове у каждого, но на поверхность не показывались.

— Троперов не слышно, — буркнула она, будто ни к кому конкретно не обращалась.

— А ведь в самом деле! — подхватился отец и даже из спального мешка выбрался. — Мы за сегодняшний день всего один небольшой отряд переждали.

— Странно всё это, — подхватил разговор Рыжий.

«Ох, едрит твою растудыт, а мы и не заметили!» — мысленно возмутился я.

— Интересно, с чего вдруг? — прозвучал первый разумный вопрос от мамы. — Сколько себя помню, они были всегда, а уж на пустошах и подавно.

— А вдруг там что-то более страшное? — предположил Ржавый.

— Ну, пока не дойдём, не узнаем, — пожал плечами отец, — но всё это, действительно, очень-очень странно, и мы обязаны выяснить, в чём дело.

— А если там просто ничего нет? — предположила Катюха. — Вдруг пустошь тянется до самого океана и, кроме севера, на земле больше не осталось людей?

— И такое тоже нельзя исключать, — согласилась с гипотезой мама. — Это вполне объясняет отсутствие Троперов.

— Тогда зачем мы туда идём? — снова влез с глупым вопросом Ржавый, а мне в очередной раз захотелось его ударить, но было лень.

— За тем, — резонно заметил батя. — Нужно точно знать, в чём причина. Если Катька права, то всё гораздо хуже, чем думают люди и пора бы уже наконец объединиться, и добить остатки.

— Кто бы нас ещё послушал, — тяжело вздохнула мама.

— Нужно добыть доказательства, — произнесла очевидное Катька. — Но как это сделать?

— Никак, — усмехнулся отец. — Мы пока сами ещё ничего толком не понимаем, вот когда точно выясним причины, тогда и будем думать. Всё, давайте спать.

Возражать никто не стал и квартира, что дала нам приют, погрузилась в тишину. Относительную, конечно, ведь звуки природы по щелчку пальцев не выключить. Где-то вдалеке кричали ночные хищники, даже волки выли, а мерцающее пение сверчков действовало, словно успокоительное.

В общем, до самого утра, ничего экстренного не произошло. Взрослые сменяли друг друга на карауле, и это была единственная возня, которая заставляла меня проснуться, да и то отстранённо, на грани реальности.

А ещё, ночь подарила нам двух зайцев, которые попались в ловушки, расставленные на их едва приметных тропах. Как ни странно, этим занимался Ржавый и довольно успешно. Лес вообще благоволил ему, то на грибы какие наткнётся, то ягод вкусных соберёт. Последние в основном доставались мне и Катюхе, за что пришлось вычеркнуть из злой памяти несколько его косяков.

Однако чем дальше мы продвигались, тем больше убеждались в том, что Троперов в этой части пустоши нет. Да и язык уже не поворачивался называть так этот лес. В самом начале пути оно ещё хоть как-то подходило по причине отсутствия живности. Сейчас нет. И с каждым пройденным километром, мы всё больше склонялись к мнению: «Пустошь осталась далеко позади».

На ночлег развернули подвесной лагерь в кронах деревьев. Караул, разумеется, никто не отменял, но было видно, что все ведут себя более расслабленно. Для приготовления ужина даже развели костёр, затем ещё долго сидели у огня и травили различные байки. Ну а чего нам опасаться, если за весь день не встретилось никакой опасности. Хотя мы и понятия не имели о том, что ожидает нас впереди.

И снова ночь прошла в полном покое, отчего настроение взрослых пребывало на высоте, в отличие от моего. Нет, я как бы тоже не очень люблю всякие проблемы, однако уже привык к опасностям. Возможно, причина скрывалась в другом: ведь мы до сих пор не знаем, работает ли покрытый медью меч. У меня прямо таки руки чесались это проверить, а потому покой раздражал. В общем, жутко не хватало драки.

Но всё это померкло ближе к полудню, когда мы выбрались на окраину лесного массива. То, что мы увидели, никак не вязалось с прежним миром, с его «ламповостью» и отсталостью в знаниях.

Лес оборвался резко, словно кто-то прошёлся огромным ножом и запретил ему разрастаться. Перед взором раскинулось поле, а далее, на горизонте, стояла она – стена. Нет, не так — СТЕНА!

Она имела колоссальный размер, будто строилась другой цивилизацией, хотя не исключено, что так оно и окажется на самом деле. Мы смотрели на неё, открыв рты, с полным отсутствием понимания происходящего на лицах. Ведь все наши предположения строились на отсутствии жизни за пределами пустоши и никто, даже в самых смелых фантазиях не мог представить такого.

— Офигеть! — первым приобрёл дар речи Рыжий. — Это как так-то вообще?

— Ага, — продолжая находиться в шоке, ответила Катюха.

— Ладно, предлагаю немного вернуться назад и как следует подумать, — предложил дельную мысль батя.

— Да здесь идти осталось час, максимум, полтора, — Катька указала пальцем в сторону стены.

— Не думаю, что нас там примут с распростёртыми объятьями, — покачал головой отец. — Судя по всему, они не желают, чтоб кто-то узнал об их существовании.

— С чего ты так решил? — не согласилась та.

— Ну хотя бы с того, что за все эти годы до нас даже слухи о чём-то подобном не доходили, — резонно заметил батя. — И вообще, мы понятия не имеем, кто прячется за стеной, а вдруг там Троперы?

— Согласна, — вступила в разговор мама. — Лучше пару дней понаблюдаем и прикинем план действий.

На том и порешили, после чего развернулись на сто восемьдесят и углубились в лес, в поисках подходящего места для лагеря.