Стальной барон

16

Дерек ворвался в столовую для дворцовых слуг Его Высочества и замер, заметив, оборотня, распугавшего всю прислугу. Узнав в сгорбленной фигуре лучшего друга и барона по совместительству, он чертыхнулся. Плотно закрыл за собой двери и ринулся к варвару, перемежая рассерженное шипение черными проклятьями на его дурную голову.

- Стафорд, что между вами двумя происходит?

- А что не так? - он оторвался от бутыли увитой тонкой лозой, и скосил глаза на светлоголового оборотня. - Я завтракаю…

- Ты пьешь, застряв в полуобороте, а Ариша с ночи так и не отрывается от некромантского сундука!

- Ничего, ей полезно загрузить чем-то голову.

Дерек удивленно вскинул брови, а затем хитро прищурился:

- Хм, она тоже самое сказала, насчет твоего желудка.

- Поясни…

Лис одетый, как франт в бархат и шелк, медленно поправил манжеты и, отступив от главы белой стаи, ехидно поинтересовался:

- Тебе с подробностями или как?

Но тот ничего не прорычав, не запустив бутылью и даже не дернувшись в сторону друга, беззлобно поинтересовался:

- А есть различие?

- Ну…, - Лис с осуждением наблюдал за тем, как варвар приложился к бутыли и сделала несколько глотков, - если вдаваться в подробности, она разрешила тебе пить следующие три дня, чтобы так сказать освободить голову.

- Разрешила… - скривился, как от больного зуба: - И откуда у нее такие сроки?

- Приезд Огюро назначен на четвертый день, утром. И она исчезнет. - Дерек обиженно поджал губы, нахмурился: - Последнее, к слову, даже не пояснила. Просто отослала меня.

- Три дня… - барон сжал зубы и, откинув голову назад. - Всего три дня.

- Что значит всего? - насторожился Лис, еще немного отступив, чтобы не заляпать брюки, потому что бутыль в руке Белого варвара, с хрустом покрылась трещинами и дала течь. - Она куда-то опять уезжает? Ты отпускаешь ее? Стафорд?

- Да? - ответил невпопад, вновь думая о схожести поступков кареглазой и Тери. Все решили без него, да так, что не исправить. - Я здесь…

Светлоголовый оборотень раздраженно фыркнул:

- Ты может быть и здесь, а вот Ариша скоро преставится. Она отказывается от еды и воды, ей жарко, сидит с открытыми окнами и…

Не договорил, бутыль разбилась перед его туфлями, забрызгав костюм терпким вином, а барона и след исчез, лишь двери, сорванные им с петель, с грохотом рухнули на пол. Останься глава стаи хоть на мгновение он бы услышал довольный счастливый вздох хитрюги:

- Соврал всего ничего, но хоть один пошел на сближение…

***

- Ариша? - Саир позвал тихо, напоминая, что надо бы остановиться и пойти поспать.

- Еще немного…

- Не затягивай, - сказал со вздохом и опять ушел к себе.

Он прав, с момента нашего приезда глубокой ночью прошло семь долгих часов. Дворец давно проснулся и наполнился звуками, слуги забегали по этажам, разнося завтраки, сменяя постельное белье и помогая одеться привилегированным особам. Тем, кто не отходил ко сну по тем или иным причинам, я бы пожелала забыться хоть на час, но сама засыпать боюсь. Вдруг некромант не сдержит слово и тогда…

А ведь я до сих пор не нашла на него управы. Все время кто-нибудь от поисков да отрывает. Братья близнецы Ирт и Лер на поздний ужин спуститься вниз предлагали, молчаливый Лерф мне ужин в тайный кабинет принес, Тарон и Аго заходили дважды, просто узнать, как дела, но больше всех исхитрялся отрывать непоседа Лис. Из-за него я и десятой части книг не просмотрела, но, к сожалению, и в них ничего не нашла.

Страшно и горько.

Стафорд прав, нельзя Наз Завайю верить, но и не поверить я тогда не могла. И вот теперь сижу в библиотеке при настежь открытых окнах, на ковре в окружении книг, глаза пекут, руки не слушаются, и дрожь во всем теле говорит не столько о холоде, сколько об усталости. Уйти не решаюсь, вдруг сейчас в следующей книге... Тянусь к ближайшему тому в темной обложке из дерева, он тяжелый, пахнет плесенью, листы белые как снег, а строчки, словно бы кровью выведены, горят. Двух листов прочитать не успела, как меня опять потревожили, но не словом, прикосновением.

Теплые чуть шершавые пальцы коснулась шеи, соскользнули на плечо, погладили.

- Еще немного, пожалуйста…

Смешок, и пальцы исчезли, но появилось окружившее меня тепло. Стафорд. Кто еще посмел бы сесть так, чтобы бедра к бедрам, мощная грудь к моей спине, руки вокруг талии и нос, сопящий в шею. Уютно.

- Пусти.

Но меня прижали сильнее.

- Пусти, пожалуйста…

- Не пущу, - сухие губы прошлись от шеи к плечу.

- Хватку ослабь хотя бы.

- Зачем? - запах вина окутал виноградной терпкостью. - Я не хочу…, и ты… сиди смирно. Читай. Вон сколько книг…

- Но…

А он носом уткнулся в мой затылок, выдохнул медленно и, нехотя, ослабил объятия:

- Делай что хочешь, только не отстраняйся. Я устал… без тебя.

От дыхания его дрожь прошла по телу, а вслед за ней щеки опалило жаром. Боже правый, а сама сказать не смогу, как мне его не хватало. В руках его повернулась, на бедро села и прижалась к могучей груди оборотня крепко-крепко.

- Прости меня…

- Давно простил, - прошептал барон, сжимая сильнее.

И я шепчу в его шею, касаясь губами кожи, непрестанно поглаживая его по плечам, чтобы не злился и не шипел раздраженно.

- Стаф, я приготовлю все сведения об одержимости, добуду все нюансы об отпущении некроманта, постараюсь уменьшить все возможные последствия и раскрыть его ходы наперед. Чтобы… чтобы… если он все-таки…

- Не реви… - прохрипел оборотень.

- Не смей запрещать, - а он рукой предупреждающе, сжал меня пониже спины, - и руку убери!

- Хорошо, реветь разрешаю, - сжимать перестал, но руки своей от меня не отлепил. Замер, и сердце его застучало неровно, - …если пообещаешь мне ночь нежности, взамен всех твоих слез, - горячее дыхание опалило ушко.

- Что? - ослышалась, наверное.

- Одна ночь со мной после всего, и можешь сейчас реветь сколько душе угодно. Я стерплю.

И лизнул? Или мне показалось, что он языком коснулся и без того уже красного ушка. Шутит. Отстранилась, посмотрела в черные искрящиеся глаза оборотня, утонула в них, почти. Вином пусть от него и пахнет, но он не пьян совсем. Взгляд трезвый на губах кривая ухмылка; такая может за доли секунды перерасти в ехидный оскал или широкую улыбку, от которой сердце останавливается, а затем устремляется вскачь.

- Прошлая ставка была меньше, - заметила я, вытерев мокрые следы со щек. Слезы от удивления закончились, появилось смущенное недоверие. Как он может шутить на такую тему?

- Так и обстоятельства изменились, - Стафорд плавно поднялся вместе со мной на руках и вышел из кабинета, через тайный проход. В узком коридоре было холодно и темно, наверное, я поэтому вопросила с дрожью в голосе, а не с ехидными нотками:

- Те-те-б-бе только тело нужно, а душу получить не хочешь?

- Ну, - он свернул вправо и начал подъем по узкой лесенке, - если я душу из тела за ночь не выбью, возьму и ее.

- Вот тебе и ночь нежности… - возмущенно фыркнула: - Бить будешь?

- Хм, может быть, отшлепаю за своеволие.

Он прекратил подъем, толкнул маленькую дверцу и, пригнувшись немного, внес меня в светлую спаленку под крышей, какие во дворце выдают слугам. Оборотень оглянулся и увиденным остался доволен. То, что это не моя спальня я заметила, но не сказала, сейчас другой вопрос все мысли занимал:

- Так я же извинилась! А ты давно простил.

Борон меня на пол поставил, спиной повернул и взялся за пуговицы лекарского платья, с такой уверенной легкостью, словно бы тысячу раз раздевал. Хотела в сторону шагнуть, так он не позволил, на место вернул и продолжил разоблачать:

- Простил, но руки у меня все еще чешутся, и желание есть неуемное.

- Какое-какое? - платье соскользнуло с плеч, и я ошеломленная осталась в одной лишь нижней рубашке.

- Простое, чтоб ты дней десять сидеть не могла, - разул и, не вставая с колен, за руки взял, спросил серьезно: - Есть хочешь?

- Нет, - гляжу в его глаза, встревоженные, на отросшие локоны, что скрывают лоб, плотно сжатые губы и линию подбородка, и возмущение само собой как-то прошло. Растаяло.

- Пить?

- Тоже нет.

- Ну, тогда спать… - улыбнулся.

Пискнуть не успела, оказалась на одной кровати с Белым варваром, прижатая к могучей груди и укрытая одеялом, до самого подбородка. Возмутиться бы, напомнить, как обидел, а после приезда во дворец пить пошел, но сил на разговоры уже нет. Тепло под его боком, спокойно и усталость переживаний вцепилась в меня мертвой хваткой, нагоняя сонливость.

- А ты не уйдешь? - спросила с зевком, еле слышно.

- Не дождешься. Я здесь сейчас свой талисман от замерзания стерегу, - весело заявил Стафорд.

- Как это?

- Тут ни камина, ни печки, если я уйду, заболеешь.

- Все продумал, чтоб не прогнала? - догадливо спросила я, он лишь прижал к себе сильнее. А мне ответа не нужно, и так решилась пойти на уступку: - Тогда… до.

Насторожился.

- Что «до»?

- Ночь нежности, - прошептала с улыбкой.

- Ариша, повтори? - не попросил, в руках своих сжал и потребовал.

- Ночь устроить нужно до того, как Наз Завай получит мое тело, - и почти засыпая, произнесла: - Иначе, не представляю, как ты с него мой долг стребуешь…

Провалившись в сон, услышала грозное возмущение:

- Ну, Ариша… дождешься ты у меня!