Глава девятнадцатая.
Ноябрь 1993 года.
Запасы не меряны. Убытки не считаны.
— Устроился нормально. — Аркадий доел хот-дог, скомкал бумажку, вытер ей следы майонеза на губах и запустил в кусты: — Устроился на базу грузчиком, но не на склад директора, сам понимаешь. Денег мне не платят, обещают через три месяца начать выдавать зарплату, так что с тебя вспомоществование, а то у меня шикарная женщина на содержании, сам должен понимать.
От слов агента я невольно поморщился — в последнее время мне все тяжелее расставаться с наличкой, то ли чувствую злое дыхание преследователей за спиной, то ли ониомания у меня началась в особо острой форме. Но Аркаше денег придется дать, тут у меня личное — хочется утереть нос дражайшему Семену Самуиловичу и нагреть его, как он пытался нагреть Завод.
— Деньги я тебе дам. —. преодолев внутреннее сопротивление, сказал я: — Но ты, Аркаша, тоже губу не раскатывай. Я вашу сладкую парочку долго содержать тоже не могу. Мне от тебя результат нужен и максимально быстро. Что ты там интересного разнюхал?
— Да пока ничего интересного, я же только устроился. — заюлил Кондратьев: — Но со следующей недели меня будут самостоятельно на ночное дежурство на складе оставлять — бывает, что ночью машины с грузом приезжают, может быть что-то интересное и увижу.
— Ну а вообще, на базе, как обстановка?
— Да все нормально там. Машины постоянно с грузом приезжают, оптовики с раннего утра перед складами уже торчат, деньги крутятся очень хорошие. Кстати, Флейшман даже территорию расширил, забор сейчас в поле метров на сто дальше переносят, и три новых ангара начали возводить сразу.
— Еще что-то есть интересное?
— Да нет, пожалуй. Только Алина ныть начинает, ей в квартире на окраине целыми днями сидеть скучно…
— То есть, сидеть одной, в квартире на окраине Кемерово ей сидеть было нескучно, а на Алтае, с тобой, сразу заскучала? Ты что, женщиной совсем не занимаешься?
— Да как не занимаюсь⁈ — Аркаша возмущенно выпучил глаза: Да я ее считай каждую ночь… Кхм… Короче, я что могу, то делаю.
— Ну и продолжай. А от меня передай, что надо потерпеть, ее бывший муж дело в суде по разделу имущества специально затягивает, наверное, надеется ее найти и что-то нехорошее с ней сделать, я не исключаю даже самого худшего. Поэтому, если хочет жить, а в перспективе жить богато, то пусть сидит очень тихо и не высовывается. Ну и ты со своей стороны не давай ей скучать и глупостями заниматься. Да и сам не подставляйся, но в тоже время смотри по сторонам внимательно. Если что-то будет интересное, сразу мне звони…
— А куда тебе звонить? Ты в кабинете бываешь очень –очень редко…
Да, Аркадий, озвучил насущную проблему. Вопрос со связью был настолько острым, что зачастую порождал множество нереализованных возможностей.
У меня конечно был настоянный человек на телефоне, юрист Валя на Заводе, что добросовестно сидела с восьми утра до семнадцати часов вечера в кабинете юридической службы, но вот именно Аркадию звонить на Завод было категорически нельзя, по закону подлости, в самый неподходящий момент кто-то мог увидеть, услышать или узнать, что недавно принятый на работу, сотрудник зачем-то поддерживает связь с главным оппонентом владельца торговой базы.
— У тебя есть телефон в квартире, что ты снял?
Оказалось, что есть, но пресловутая «девятка», возможность выходить на междугородную связь, ожидаемо была отключена.
— Но я то тебе звонить могу? Правильно? Давай так поступим — я тебе звоню каждый вечер, в десять часов вечера будет нормально? Если ничего нет, то ты просто трубку не берешь, а если есть, что сообщить, то соответственно трубку поднимаешь, и мы с тобой все обговариваем. Все у тебя?
— Да, давай, поехали. — нездорово блеснули глаза агента и, не дожидаясь моего ответа, он полез в машину. Душой он был уже далеко, в том чудесном месте, куда его уносят его наркотические демоны.
Ранее утро следующего дня.
Локация — Дорожный район Города.
Как я понимаю, из-за вчерашнего набега злых варягов на РОВД, моя начальница не успела проговорить вопрос о саботаже со стороны водителей дежурной части с начальником РОВД, что сегодня вылилось в настоящую диверсию.
Работал я по прежней схеме.
Машина останавливалась у соседнего дома, я натравливал на дверь Демона, хозяин в одних трусах выходил разобраться — что за тварь портит его дверь, в результате, через десять минут заспанный гражданин уже усаживался в «собачник» милицейского автомобиля. Старший сержант Кригер, рыжий кудрявый здоровяк, с круглым и красным, от дурной крови, лицом, совершенно спокойно дал мне забрать двух человек, проехал двести метров в сторону третьего адреса и… машина заглохла, причем, приборная доска погасла намертво.
— Все, приехали. — старший сержант скорчил грустную физиономию, но на водителя, у которого сломалась машина и ему предстоит, вместо того, чтобы отправится домой отдыхать, чинить ее, на пару со своим сменщиком, Кригер похож не был.
Скорее всего, водитель дежурки — ослабил клемму на аккумуляторе, а, вероятнее всего, скинул провод в другом месте — не знаю, я не водитель и это не моя машина. Кригер вылез из-за руля, поднял капот и зашуршал чем-то в двигательном отсеке, после чего вернулся в кабину и закурил, выпуская дым в открытую форточку. С заднего сиденья громко чихнул Демон.
В кабине повисла тишина.
— Ты бы брал своих гавриков и вел бы их в отдел…- минут через десять стояния на месте, когда из собачника раздались крики задержанных, что ноябрь в Сибири совсем не май месяц, буркнул мне старший сержант.
Я скептически посмотрел на водителя — вести двух задержанных в одиночку, по улицам, заполненным, спешащими по утренним делам, горожанами, идея сомнительная. Если жулики бросятся врассыпную, мне даже собаку нельзя применить — вокруг куча маленьких детей, которые самостоятельно или в сопровождении взрослых, спешат в школы и детские сады. Да и стоит только мне выйти из машины и забрать задержанных, уверен, через несколько минут машина, чудесным образом, «выздоровеет», и водитель радостно поедет в гараж, рассказывать своим коллег, как легко он поставил на место слишком говорливого дознавателя, что грозит мне «потерей лица» и регулярным повторением истории со «сломанной» машиной.
— Не, не пойду. — я пожал плечами: — По инструкции не положено одному двух задержанных вести.
Пока в голове старшего сержанта шевелились ролики, для достойного ответа, я скомандовал Демону — «Место» и, выскочив из машины, двинулся к стоящему метрах в пятидесяти круглосуточному киоску.
Через несколько минут я отодвинул шпингалет, запирающий дверь «собачника» и подмигнул двум насупленным мужикам, сидящим в тесном, металлическом отсеке.
— Замерзли, земляки? Кофе берите, пока горячий и по пирожку, извиняйте, в киоске ничего подходящего больше нет.
Задержанные растерянно переглянулись, но, к парящим стаканчикам горячего и сладкого варева, под названием «Кофе три в одном» потянулись, и пирожки разобрали.
= Скоро поедем, начальник? — грея руки о бумажный стаканчик, в подобных продавали мороженное, спросил тот, что постарше.
— Да, думаю минут через пять. Вы, если замерзнете, кричите, я вам еще горяченького принесу.
Я дождался, когда жулики доели и допили то, что им Бог послал, после чего вновь запер дверь «собачника».
Минут через пять до Кригера дошло, что он просто теряет свое время — я никуда идти не собираюсь и жулики, попив и поев, в будке сидят вполне мирно, а вот он тупо мерзнет в холодной кабине в распахнутой на груди шинели цвета маренго, после чего он вновь вылез на улицу, с минуту покопался в моторном отсеке и произошло чудо — приборная доска засветилась тусклой подсветкой, а двигатель завелся при первом же повороте ключа зажигания.
— Громов, ну как ты съездил? — Ольга Борисовна, услышав цокот когтей Демона по полу, выглянула из кабинета.
— Плохо. Вы вчера с начальником РОВД не поговорили, а сегодня, сразу после второго адреса у Кригера, якобы, машина сломалась, и он мне предложил с задержанными до РОВД прогуляться. Извините, но мне такие приключения нафиг не нужны, Ольга Борисовна. Не можете меня транспортом обеспечить — считайте, что я ни о чем с вами не договаривался. Вот ваш список, эти двое в дежурки, третьего мы, соответственно, не привезли…
— Погоди, Паша! — Начальница дурашливо взвизгнув, отгородилась от Демона, который, приветливо, пытался сунуть свой длинный нос ей под узкую форменную юбку: — Может быть правда машина сломалась?
— Да ладно. — ухмыльнулся я: — Что я не знаю, как «водилы» себя ведут, когда машина ломается? Они, если бы машина за правду сломалась, уже через пять минут половину двигателя бы «раскидали», чтобы поломку найти, или, если, к примеру, как у нас, все отрубилось, кого-то бы, мимо проезжающего, остановил, или на буксир бы напросился, или машину бы «подкурил», а он минуту чем-то пошуршал, за поднятый капот спрятавшись, потом сел в машину и сидит спокойно, ничего не делает. А как понял, что я пешком до отдела жуликов не поведу, за минуту машину завел и нас сюда довез.
— Ну видишь, довез же…
— Ольга Борисовна, вы девочка, поэтому я вам ничего доказывать не буду, считайте, что я свое обещание не выполнил.
Я хлопнул ладонью по бедру, Демон бросил приставать к симпатичной женщине, пристроился к моей ноге, и мы двинулись в сторону подвала, своей усталой походкой изображая вселенскую грусть и отсутствие веры в справедливость.
— Громов, тебе телефонограмма. — из приемной начальника выглянула секретарь: — Иди, в журнале распишись.
Стандартная запись — принял, передал, когда и во сколько. Вызывал меня на завтра помощник городского прокурора и не сулил этот вызов мне ничего хорошего. И не понятно, плохо это или хорошо. То, что не к следователю вызов — это хорошо, значит уголовного дела пока нет, но, в тоже время, у прокурора есть помощники по надзору за соблюдением законности органами правопорядка, как раз, против таких, как я, двуличных оборотней, так для него дело у прокурора возбудить или другую какую бяку мне сделать — дело вообще нескольких часов. Все-таки, надо мне формировать неприкосновенный запас долларов, которого хватит на пару лет безбедной жизни где-нибудь, в будущем русском городе Паттайе. И, кстати, давно я не получал дивидендов от еще одного моего актива — магазина, доставшегося мне от покойницы Аллы.
Тот же день. Локация — Дорожный район.
Я бывший хозяйственный магазин, доставшийся мне в наследство от Аллы, я вошел через черный ход. Металлическая дверь была не заперта, подсобные помещения были завалены коробками и ящиками, тут и там сновали женщины и девушки, числом не менее десятка. В кабинете директора магазина с кем-то, на повышенных тонах, разговаривала оставленная мной на «руководстве», Гамова Ирина Михайловна — бывший заместитель Аллы, матерая тетка, проработавшая всю жизнь в торговле, несколько раз пытавшаяся отжать у меня магазин, но не преуспевшая в этом деле.
Ну не успевал я проследить за всем, да и никогда не испытывал тяги к занятию торговлей, хоть оптовой, хоть розничной. Большая часть магазина сдавалась в аренду мелким предпринимателям, а примерно четверть продолжала заниматься продажей хозяйственных товаров широкого ассортимента, как значилось в договоре о приватизации.
Подойдя к хозяйственному отделу, я почувствовал себя вернувшимся назад по реке времени, лет так на пять. В огромном отделе сидели три девицы, две о чем-то шушукались в уголке, а третья, тоненькая девушка брюнетка, увлеченно читала книжку в мягкой обложке, на которой сплелись в объятиях красивая пара.
— Девушка, будьте так любезны, замок дайте посмотреть.
Три девицы обменялись короткими взглядами, после чего болтушки, отвернувшись, продолжили свое шушуканье, а брюнетка, со вздохом отложив книгу, неторопливо двинулась ко мне.
— Какой вам? — протянула она.
— А какой вы посоветуете? Мне надо со средней толщины дужкой, и чтобы ключ сложный был.
— Мужчина! — вновь растягивая слова, загнусавила красотка: — Я в замках не разбираюсь. Они все на витрине. Скажите какой, и я подам.
— А тряпочка у вас есть, а то замки все в смазке, их бы обтереть, прежде чем в руки брать…
— Мужчина! Не хотите покупать замок, так и скажите… — девица развернулась на каблуках и, покачивая бедрами, отправилась к своему стулу. Ее товарки даже голову не повернули в нашу сторону.
Я еще раз оглядел прилавки и стеллажи — ассортимент глаз не радовал. Было стойкое ощущение, что я попал в сельский магазин времен позднего социализма, во всяком случае, керосиновая лампа, коса и связка штыковых лопат, вкупе с кривыми черенками для сельскохозяйственного инструмента, на полках присутствовал, а вот что-то красивое, что хотелось купить или просто взять в руки в отделе отсутствовало напрочь.
Очередной объект я упустил, а вместе с ним и доходы, которые доставались неизвестно кому. Магазин необходимо срочно приводить в респектабельное состояние и ставить на него своего человека.
Вечер того же дня. Локация — Левобережье Города.
Наташу я встретил у входа в институт, выхватив ее из группы «вечерников», расходившихся после, окончившихся в десять часов вечера, занятий.
— Привет! — девушка вывернулась из моих рук, обвила руками меня за шею и звонко поцеловала в губы, под недовольное фырканье пары дам лет пятидесяти, которым мы, своими «обнимашками», создали препятствие на посыпанной песком, обледенелой дорожке.
— Паша, познакомься… — Наташа подвела меня в девушке в теплом пуховике, остановившейся в паре шагов от нас: — Это Настя, мы с ней в одной группе учимся. А это Павел, я тебе о нем рассказывала.
Ну да, с учетом, что из трех десятков студентов, мимо нас прошел один парень лет тридцати, и еще пара девушек, лет тридцати на вид, а остальные были женщины от сорока и выше, обременённые семейными заботами, половина нагруженные тяжелыми сумками с продуктами и прочими хозяйственными мелочами, Настя для Наташи была самой подходящей компанией.
— Очень приятно. — улыбнулась Настя: — Ладно, ребята, я на метро, а то ехать еще далеко.
— Настя, а вы где живете?
— Я далеко, но Оборонной.
— Да? Так мы рядом совсем. Давайте, мы вас на машине добросим.
Под завистливыми взгляды одногруппниц, я загрузил барышень в «Ниссан» и порулил узкими улочками к мосту, ведущему на Левый берег, причем Наташе пришлось сесть на заднее сиденье, рядом с псом, чтобы Демон не приставал к нашей гостье.
— А вы чем, Настя занимаетесь?
— Я работаю бухгалтером в торговой фирме…
— У… что-то заканчивали? — заинтересовался я собеседницей.
— А! — девушка пренебрежительно махнула рукой: — Курсы четырехмесячные. Пробежали по верхам, корочки получила, а сейчас чувствую, что базы, теории не хватает.
— А в бухгалтерии чем занимаетесь?
— Да всем подряд, я же там одна. Главный бухгалтер у нас жена хозяина. Она часа на два приедет, посидит, бумаги посмотрит и домой, а все остальное на мне. И учет, и «первичка», и касса, в общем все.
— Вы с родителями живете на Оборонной?
— Нет, я комнату снимаю. У меня родители на Кузбассе, под Белово живут, деревня Семеновка, а я сюда приехала…
Ну да, Город, как маяк, манил, каждый год, тысячи молодых и не молодых, людей, что покидали свои города, городки и поселки по всей Сибири и Алтаю, и пытались закрепится здесь. И хотя у нас далеко не Москва и не Питер, но какая-то «столичность» присутствует.
— Девчонки, а давайте к нам заедем, я вас ужином угощу. Хотите есть, Настя?
— Ой, но мне неудобно.
— Да ладно, поехали… — успокоила подругу с заднего сиденья Наташа, одновременно с этим я почувствовал, как острый, покрытый пастельным лаком, длинный ноготь, воткнулся мне в шею сзади, но я героически сделал вид, что не заметил коварного нападения.
— Громов, ты что делаешь? — зашипела гремучей змеей мне в лицо моя невеста, пока Настя мыла руки в ванной: — Ты что замыслил?
— Да ничего я не замыслил за твоей спиной. — еще тише, зашептал я: — Мне срочно бухгалтер нужен, просто позарез. Хоть с каким-то опытом. У тебя есть кто на примете? Если кого-то порекомендуешь, я твоей одногруппнице больше не слова не скажу, накормлю ужином и адью. Ну что, кого предложишь? У вас же целая группа тех, кто этим занимается.
Наташа задумалась на несколько секунд, потом отрицательно мотнула головой:
— Нет, никого не буду предлагать. Мне никто не нравится. Можешь попробовать с Настей поговорить. Только имей ввиду… — погрозив мне маленьким кулачком, Наташа фыркнула и пошла в комнату, а я потер шею и полез духовку. Не знаю, как готовят французы свое мясо, но у меня получилось совсем не хуже — свинина с картошкой, сдобренная майонезом и расплавленным сыром, не успела остыть, и я начал раскладывать одуряюще пахнущие ломти по тарелкам. На нашей кухне три человека уже не помещались, поэтому гостью мы принимали в «зале», площадь в двенадцать квадратных метров, усадив ее на диван и поставив перед ней табуретку с блюдом.
Через полчаса, накормленная и напоенная, разомлевшая гостья с трудом встала.
— Ой, все ребята, мне пора…
— Сейчас поедем, тут до твоего дома десять минут, максимум.
— Я тоже с вами съезжу. — бросив на меня сердитый взгляд, поднялась Наташа и пошла в коридор, где на вешалке висела ее куртка.
Один Демон, нагулявшийся и наевшийся кашей с мясом, устроившийся у чугунной батареи, вежливо стукнув хвостом о пол, пару раз, на прощание, опустил тяжелую голову и желание гулять не высказал.
Я несколько ошибся — до «хрущевки», где снимала комнату Настя, ехать от нашего общежития было всего три минуты. По-хозяйски усевшись в салоне автомобиля рядом со мной, Наташа внимательно следила за мной, пока я следил за девичьей фигуркой, что, периодически возникая в широких окнах подъезда, поднималась к себе, на последний этаж.
— Что не так? — меня насторожил ее пристальный взгляд.
— Громов, если ты мне изменишь, то я тебя убью, просто убью… — и горячие, с вкусом малины, губы спились в меня сладким поцелуем.