Стас. Стратегия. Цикл Забытые Острова. Становление. Книга 2.

День 26. Часть 1

Стас, чем больше нас становится — тем больше у меня хлопот и забот.

Что, неужели вы думаете что мне удалось поспать, и при этом хорошо выспаться? Нет? И совершенно правильно делаете! Где-то может и по-другому, но у нас глава спит меньше всех. Отчего? Вот и рассказываю — как так получается.

Ведь уже утром после празднования Нового Года меня, как и многих других из анклава, разбудил вовсе даже не звук ветра от уже практически прекратившегося шторма, наоборот, ветер-то как раз стих, и вот в наступившей тишине мы и услышали звук работающего двигателя машины, приближающейся к Дому.

Какой-такой, нафиг, машины, спросите? Здесь, на острове!??? Нужно посмотреть! Непременно! Обязательно! Так как, увы, открыть для этого окно я пока не в состоянии, ввиду полного отсутствия самих распашных окон, то аккуратно сняв со своего бедра ногу, по-хозяйски заброшенную на меня Машей, и, стараясь её не разбудить своей возней, быстро оделся и ссыпался на низ. Знаю, все знаю что командир бегать как "молодой салабон" вроде бы и не должен, но…

Дежурные, помня мой ясный наказ не будить — меня и не беспокоили, а Деда, сидевшего за рулем "тарантаса", узнали издалека, потому и пропустили сразу ко входу. Только он, как оказалось, в машине был не один. Рядом с ним, на переднем сидении, удобно расположился бородатый мужчина в камуфляже, о которых и говорят — плечи, что шкаф. От удивления, что приехала машина, поначалу даже и не обратил внимания остальных на пассажиров, что сидели сзади этой пары.

— Фёдорович, с прошедшим тебя! А что это ты на своем 'Крайслере' прикатил? Да еще и побудил тут нас всех?

— Нечего спать! Вставать нужно с первыми петухами, тем более, с такими делами, как навалились на нас после шторма. А за Поздравление — спасибо, вместе с вами и я, правда заочно, чарочку опрокинул.

— А ты что, знаешь уже и о нашем праздновании? Как? И откуда!? И ЧТО же мы отмечали, не скажешь ли нам? — с ехидненькой так, с подковырочкой его спрашиваю.

— Станислав, радиостанция для связи НЕ ТОЛЬКО у вас есть, но и у меня — тоже. Вот, включил сканирование вечером, и чисто случайно поймал вашу беседу с Оксаной. Так что я знаю, что мы, вместе с её сообществом отмечали Новый Год, в памяти о нашей покинутой Земле.

Сказать, что я был удивлен, значит просто промолчать. Да я просто обалдел от неожиданности! Уже после, как мы ближе познакомились с Дедом — Фёдоровичем, мне многое стало самому понятно, а остальное, что мне, по его мнению, было необходимо знать, он со временем рассказал уже сам. Как у военных говорится — в части, меня касающейся.

— Никак, Дед, ты решил выехать на мотопробег — в честь нашего острова 'Победа'?

— Да никуда я бы и не выезжал, если бы не парусник, который выбросило на берег чуть дальше моего дома, да не пришел прямо ко мне на веранду, тем более с самого утра, вот этот нехороший человек со всей семьей, — с шуткой представив, показал на своего пассажира.

Этим-то он и обратил мое внимание на сидящих в машине, позволив внимательно их разглядеть. О мужчине я уже ранее сказал, а вот на заднем сидении устроилась худенькая, скромно одетая женщина, как ни странно — в неброском, я бы даже сказал, скромном длиннополом платье и в платочке, повязанном на голове по-старушечьи, под подбородком. Рядом с нею, примостилось трое детей, похоже, что погодки. Девочка, самая меньшая, и двое парней, постарше — явно все его, мужчины с переднего сидения, дети. Такие же фигуры — квадратно-гнездовые, у ребят. Это я их ещё не видел стоящими, а вот они все пятеро вышли — и я в своих оценках убедился — что отец, что дети, точнее парни, имели полностью одинаковую фигуру. Так обычно выглядят борцы-тяжеловесы — талия, мускулистые руки, и плечи, просто не обхватить.

— Ну что, Глава, примешь такое пополнение? — спросил почему-то не сам новичок, а Дед.

— Какие разговоры, тем более вы их представляете так, как будто сто лет знаете.

— Ну, Александра сто не сто, но лет сорок пять уже хорошо знаю, мы со школы ещё знакомы. Его жену — поменьше конечно, всего-то восемнадцать, но это мои не просто знакомые по прошлой жизни, а, наверное, единственные хорошие друзья.

- 'Злой', что ты меня так расхваливаешь, как будто я 'девочка на засватанье'? Аж непривычно как-то! — первый раз открыл рот пришелец, — и сам могу прекрасно представить и себя и свою семью. Я — отец Александр, а это моя семья, жена — матушка Анастасия, и наши дети, старший Иоанн, можно просто Иван, средний Георгий, и доченька Анфиса. Будем знакомы.

А в ответ — тишина, 'только тихо шумела трава, и тихонько в выси напевал ветерок'.

Мы все, кто вышел на звук приехавшей машины, просто потеряли дар речи. Так и стоим, 'хлопая ушами, щелкая бровями, не имея, что ему сказать в ответ'.

— Я, конечно, многое понимаю, но вот чему вы так удивляетесь, не вразумляюсь? Вы что-то в нас такого увидели, такого, как нет у других, что теперь все молчите? — первым начал Александр.

Как-то от неожиданности я даже немного растерялся — как называть его, по сану, или ещё как? А то я и не знаю, как к священникам обращаются в миру, по имени — Александром, или батюшкой? Придумал — будет он у нас 'батЕней'! И почти как положено, и не так официально, спрошу только позже, можно так звать его, или же не желательно.

— Да всё у вас такое, как и у нас всех, ранее сюда попавших, просто вот батюшку увидеть на Островах уж никак не ожидал. Тем более — со всей семьей! Вы хоть без церкви сюда попали?

— Ну! Пути Господни неисповедимы, и куда была Его воля нас послать, туда мы и попали, помогать вам Божьим словом со всеми трудностями справляться. И правильно говорить — Храм, а не церковь.

Как-то у него ловко и уверенно получалось некоторые важные слова произносить с большой буквы. Впрочем, все правильно, чувствуется и жизненный опыт немалый и учили видно их так в свое время.

Пока собиралась группа на выезд к паруснику, решил немного поговорить с ними. Александр отправил жену и детей с Машей, уже успевшей привести себя в порядок после ночи и спустится вниз, в столовую, как 'мала' нам сказала:

— Чаек утренний попить? Будете?

Ну не отказываться же. Всем свои мысли в кучку собрать надо.

И теперь, сидя со мной и Федоровичем уже в кабинете, точнее пока в определённой для этого комнате, имеющей всего только из мебели пяток самодельных стульев, тут сделанных по тому типу как на нашей России мы творили, он рассказывал об истории их появления на Островах:

— Попали сюда четыре дня назад, Там — опять он выделил голосом, — у нас был выезд на краткий отдых в лес, после воскресной службы на два дня с немалым трудом вырвались. Как и в молодости — палатки, котелки над костром, рыбалка, костер-уха, миллиарды комаров вокруг. На эти создания даже Божье слово не действует, а как же кусаются, Господь сохрани отдыхающих и туристов! А проснувшись на следующее утро, я по донесшемуся йодистому запаху моря сразу заподозрил неладное.

Нашей речки рядом не было, но невдалеке был слышен тихий плеск волн, а пройдя на звук каких-то двести метров, и попал на берег. Уже потом, только попытавшись утереть пот на челе, заметил на руке браслет с телефоном. А придя назад, у семьи узнал, что такой же браслет с неизвестным устройством был и у матушки. Кстати, у детей нет, только браслеты, если вам это о чем-то говорит. Стали разбираться — получили на экране текст, как Федорович сегодня пояснил, он такой тут всем приходит. Прочитали, но медленно — а дети его успели записать на бумаге, сразу немного поняли, потом ещё не раз перечитывая, обдумывали, и размышляли. Не всё, но многое до нас дошло, это о том, что с нами проводят исследования. Но вот то главное, что можно заказывать разные нужные нам вещи и продукты, уж это мы додумались сразу.

— А как вы восприняли и само попадание сюда, и тот текст об эксперименте на коммуникаторе?

— Решили — что на всё Божья воля. Значит, нужны мы были Создателю именно тут, направлять всех на путь истинный.

Ну, блин, мне тут ещё проповедей не хватало, к всеобщему благу. Фу ты! И сам уже начал его оборотами думать.

— Саша, друже, будь добр, не пудри парню мозги, у него и так проблем выше крыши. Отпусти ты пока 'своего батюшку' в каморку отдохнуть на время, а сам стань обычным человеком, — немного тормознул его Дед.

Но продолжения не вышло — нас позвали парни, приготовившиеся отправляться в рейд на обследование судна, потерпевшего кораблекрушение.

В 'Крайслер' уселись вчетвером — Федорович с батеней, и я с Сашей. На квадр взгромоздился Иван с медицинской сумкой, а на скутер уселся Генка, и все вместе отправились к паруснику. Ну что можно сказать, видя его практически рядом? Как я помню из статей в инете, эта модель была обычным пассажирским парусно-моторным круизным океанским судном, тем более, из задней части центрального корпуса торчал винт. Не знаю точно, но похоже, что это большой, шестнадцати или двадцати местный тримаран, потому что реально, все его составляющие — очень длинные и широкие. Стоит, опираясь на песок центральным килем, и наклонившись так, что мачта была под углом градусов в сорок пять к земле. И, нет до сих пор никого ни в иллюминаторах, ни на палубе.

— Малой, ты как самый молодой, и легкий-верткий, поднимись на судно, да определись — он с экипажем, или пустой? — напутствовал я его.

Дед и батеня, ходили вокруг, осматривая потерпевшего крушение, а мы втроем, с Иваном и Саней, ждали результатов осмотра. Через некоторое время Генка высунулся из открывшегося окна-иллюминатора:

— Стас, тут четыре молодых женщины в одной каюте, побитые сильно, кучей у борта лежат, мужчина в салоне, привязанный к креслу рулевого, без сознания, и в другой каюте парень на полу. Что мне с ними делать?

— Я поднимаюсь к тебе, и начинаем их выносить наружу.

А сам вызвал Дом, и передал приказ дежурному — прислать сюда помощников, переносить пострадавших в медпункт, и прихватить инструмент, тут на месте сооружать носилки.

Через полчаса.

К этому времени всех уже достали из кают судна, и уложили в тени берега, на покрывало, скоммуниженное для нужд экипажа у них же в шкафчике, а вокруг нарезал восьмерки с десятками наш доктор, пытаясь привести хоть одного в сознание.

— Вань, они как, сильно пострадали, что скажешь?

— Мужчина, что был у штурвала — серьезно. Вроде сломаны, но может только треснуты, с одной стороны ребра, ему, наверное, ручками штурвала крепко прилетело. Точно сломана левая рука, и много достаточно сильных ушибов. А его пассажирки целые, обошлись без переломов, но вот ссадин разных столько, как будто ими в городки играли. Синяк на синяке, ушибами и свезенной кожей погоняет, скорее всего, что и без сотрясений не обошлось. Второму мужчине, что помоложе, так не повезло — поломаны обе ноги, хорошо хоть переломы закрытые, и одна рука, ну и масса ушибов и синяков. Нужно всех переносить, или перевозить в Дом, — это он намекает на 'Крайслер'.

Дед, не пререкаясь, сразу снял задние сидения и опустил борт — я, честно говоря, и не знал, что на этих амфибиях он открывался. За три приема, по двое потерпевших за раз, их быстро отправили в наш медпункт.

Ну а мы, тем временем пытались понять, как же помочь этому так неудачно выброшенному на берег красавцу. Но, пока умные мысли просто отсутствовали, от слова — совершенно, знаний по водоплавающему выше лодки или катера не было ни у кого. Но вот батеня нашелся с вопросом-предложением:

— Если я правильно помню, в конструкции подобных моделей судов есть одно нововведение, для улучшения эксплуатации в подобных условиях. Саша, — обратился он к моему помощнику, до сих пор визуально обследовавшему все внешние закоулки тримарана, — посмотрите на том поплавке, что торчит вверху, там есть якоря?

Первым естественно забрался малой:

— Да, есть. Один на носу из дырки торчит, а второй на корме.

— Генаша, дырка — у Маньки, а там — отверстие, точнее, как я помню, якорный клюз. Посмотрите в салоне, возле штурвала должно быть много переключателей, нужно найти те, что будут включать моторы привода лебёдок.

— А вы что, отец Александр, разбираетесь в таких судах? — удивленно спрашиваю у батени.

— Стас, давай пока ограничимся моим именем, и без официоза. Как познакомимся больше, вот тогда и решим, как кому себя вести. Удивляешься? А все просто. Да, несколько раз, очень давно, ещё во время службы, приходилось с подобными сталкиваться. И совсем недавно, похожее посещал.

Саша уже успел забраться внутрь главного корпуса, и ищет нужные клавиши. И вот, почти одновременно раздалось:

— Идет, передний якорь двинулся, — это отозвался Малой.

А из салона:

— Ну как там, есть реакция? — а вот это уже Саня.

— Передний нашли, — кричу сам, — теперь пробуйте задний.

— Есть, задний пошел! — обрадовано воскликнул малой.

— Теперь отпускайте их по очереди вниз, и перебрасывай, Гена, их сюда, на палубу. Свои вопросы потом задашь.

По очереди, стараясь не ободрать борта, они опустили оба якоря до земли. А тут уже и Федорович назад вернулся.

— А теперь, берём их оба, и топаем цеплять за крепкие скалы. Мы с Дедом, как вы командира называете, справимся сами, а ты Стас — найди какие-нибудь подкладки на борта, под цепи, — уверенно распоряжается батеня.

Почему я так говорю? Да ведь мой помощник, что второй день помогает — тоже Саша-Александр, и можно даже про себя спутать, о ком думаешь.

Ещё через полчаса.

— Ну вот, и опустили его на ровное дно, хорошо — что додумались сразу стволы из плавника подобрать и под корпуса положить. Проще потом будет стаскивать его на воду.

— А откуда вы, батеня, знаете о том, что кили можно складывать, да и советы по будущей буксировке с суши на воду очень дельные дали? — задаю ему интересующий всех нас вопрос, — и ничего, что я так, по простому, к вам обращаюсь?

— Меня можно и таким образом называть — оно так пока даже лучше будет. А о этих знаниях? В далекой молодости я бредил морем, парусниками, походами, экспедициями, и открытиями. Потом понял, что не всё так просто, как хочется, и на всю жизнь осталась только любовь к современным парусным судам. А один мой, точнее наш общий с командиром друг — и имеет такого красавца. А несколько лет назад мы всей семьей к нему летали по приглашению. Вот он-то и рассказал о таких нынешних, современных, и полезных доработках этих судов — когда нужно выйти на самый берег, а киль этому мешает. А о эвакуации? Так это вообще просто. Буксировать по незнакомому берегу обратно в море моторное судно нужно только кормой вперед — иначе есть очень большой риск повреждения винта. А о таком способе, как использование катков — вы и сами бы догадались, если имели время на подумать. Тем более — что мы сделали? Подложили короткие бревна только под сами кормовые части корпуса. А в будущем, когда и будете стаскивать его в воду, то вам нужно будет просто по очереди по мере движения подкладывать их всё новые и новые. Вот и вся проблема. А чтобы облегчить эту работу, стоит еще разнести в стороны и ближе к морю штатные якоря, и использовать механизмы их поднятия.

Что же мы такого сделали? А зацепились за скалы, просто обкрутив две штуки цепями, и потом, работая лебедками, приподняли корпус почти вертикально. Саня там, в салоне, буквально обняв тумбу штурвала, у пульта висел. Потом убрали стопоры всех трех килей, и электромоторами их сложили вплотную к днищу. Всё это выполнялось, нажимая нужные кнопки. Как он их так быстро успевал находить? Потом, подложив три бревна, опустили, и вышло так, как мы и не мечтали — стоит уже этот тримаран на ровном днище. Теперь, когда опять придет сторожевик, мы уже его лебедкой стащим эту жертву кораблекрушения на воду.