Стас. Стратегия. Цикл Забытые Острова. Становление. Книга 2.

День 22. Часть 1

Стас, утро. Новый, освобожденный, остров

— Стас, показался один катер, идёт на малом экономичном ходу. В нём — всего двое, но, судя по его посадке, он груженый дальше не могу.

К этому времени уже все плавсредства чечен перегнали обратно на их постоянную стоянку — мы с нетерпением ждали вот этих последних, и палиться на мелочи совсем не хотелось. Правда наши ранее пленённые уже всё успели рассказать, поведать всякие нюансы их прошлого поведения и здешнего быта. И мы были почти уверенны, что прибывающие просто не обратят внимания на отсутствие часовых. Ведь мы до сих пор не смогли никого похожего на них подобрать.

Но вдруг посмотрев немного назад, вижу поразительную картину — к нам рысью бежит Иван, в камке вчерашнего часового, и в чьем-то платке-шемахе на лице, закрывающем всю нижнюю половину.

— Ну, ты, Вань, и выдал — чисто как 'дух' издалека смотришься, вполне твой вид сойдёт для встречи такого формата!

Мы предполагали взять этих совсем без стрельбы, не хотелось создавать лишнего шума, боялись, что звуки выстрелов над водой далеко разойдутся, и уже следующие могут их вдруг услышать. Одно дело вчера, тут уж никуда не денешься, пришлось пострелять и изрядно, но уже совсем другое — сегодня. А нам нужно сразу исключить возможную опасность от оставшихся в живых прихлебателей чечен, причем полностью. Раз и навсегда! А не так, чтобы они где-то затихарились, почуяв что-то подозрительное, набрали-навербовали себе в банду новых абреков и пакостили дальше и нам и всем другим нормальным людям. Такое надо уничтожать полностью. Сразу. С корнем!

Так и вышло, как и хотелось — по-нашему: только-только прибывшие выбрались из приставшего катера, как парни, подошедшие к ним тихонько сзади, просто сбили их с ног прикладами.

— Ну вот, и ещё одна группка попалась, и кто это тут у нас? — рассматриваю лежащих, — да это же азеры, на пару значит куда-то ходили. Не доверяли хозяева мразям серьезные дела. Относите в сторону, но только связав покрепче, и давайте выгружать их катер, глянем что они тут нам привезли интересного.

Залез во внутрь и, откинув закрывавший содержимое брезент, увидел целые стопы коробок и ящиков с банками, железными, стеклянными, пакеты с чем-то. Значит — нашли они или склад или магАзин, продуктовый, и вывозят всё к себе. Пригодится, все это пригодится — нам же народ кормить надо.

Только успели закончить выгрузку, совместив её с переноской хабара выше по берегу, как опять заговорила гарнитура:

— Второй идёт, тоже полный, сидит низко, но в нём только люди — пять или шесть человек. Наверняка новых пленных привезли, встречайте.

Это на их горку забрались Илона с Максом, и в бинокль осматривают горизонт — ждём мы гостей, ждём, спешим, я ведь хочу к двенадцати смотаться домой, там же нужно успокоить оставшихся, и заказать медицины, ведь очень многого нужного нам тут не хватает.

— Илона, а почему так долго не видели их? Вы же высоко сидите?

— Командир, они из-за ближнего острова выползли, мы ничего вообще не замечали раньше. Ну, им минут двадцать ходу, это если не больше, так что вполне успеете.

Ну, плелись они не пятнадцать-двадцать минут — а целые полчаса. мы даже извелись все, пока дождались этих гостей. Вот с этими без стрельбы, увы, не обошлось, глазастым чечен оказался, разглядел, что часовой совсем на них не похож. И Маше перекрыли направление стрельбы, хорошо, что Лёша прихватизировал одну Мосинку, и место для стрельбы неплохое подобрал. Вот он и вогнал пулю нохче прямо в плечо, того от близкого попадания так на жопу и бросило. А напарник вражий рисковать не захотел, струсил и руки после этого поднял сразу. Одного связали, второго перевязав, тоже спутали, целую руку к ногам за спиной. Пока я с Иваном их оприходовал, Генка с Лёшкой и подошедшей Машей разбирались с пленницами. Да, пленницами, привезли трёх особ женского полу, все морды лица в синяках и ссадинах, двое молодых, ну относительно, годов так двадцати пяти, и одну так вообще, бабу "ягодку опять", лет так ей навскидку за сорок пять. Мелкую, худощавую блонду, и с таким хитро выделанным выражением на этом самом как бы 'лице'. Прикинул так — был бы я на месте чехов, так грохнул бы её только за этот вид! Она, сразу, как только ей помогли вынуться из внутренностей катера, так тут же начала какой-то бред лопотать на своём 'лягушечьем' языке.

Проблемы последних двух дней меня начали доставать всё больше и больше, и от всей этой разной "хрени" начинаю быстро заводиться и сатанеть. Машка это мое состояние как-то прочухала, и с самого утра присматривает за мной, думая, что я не замечаю её пристальных взглядов. Вот и на этот бред в исполнении блонды начал психовать, но сорваться мне не дали, мелкие оттерли в сторону, а Иван сбил накал каким-то вопросом, и я начал остывать. Пошел разговаривать с младшими, ну и тут резко обломался — языка их не понимал, уловил только что-то вроде:

— Nederland, Gollandiya, Amsterdam, devushki, devushki.

Ещё что-то там по-своему говорили, но я ничего не разобрал, проще вызвать Илону — пусть переводит. Так и сделал, щелкнув гарнитурой и вызвав её. Минут через пять та прибежала, она уже спуститься успела с горки, а Макс остался на месте наблюдать — такого рода часовым заделался. Выдаю задание: перевести мне, что эти три мамзели лепят нам по ушам, она на них прикрикнула для начала, а потом начался их диалог, с одновременным переводом для нас:

— Эти две красавицы — голландки, из одного города, но друг друга ранее не знали, только тут, на своем острове и познакомились. Одна работала в теплицах, спец по выращиванию всякого разного в земле. Блин, перевела наконец, цветовод-озеленитель она. А вторая, Стас, пипец, она коп, полицейский из службы полиции нравов, у них там за проститутками нелегальными охотилась.

— А эта, французская лягушка-блонда, она кто? Очень уж сильно взялась забивать мозги Маше, резвая сильно.

Илона начала разговаривать с ней, та опять словесным поносом принялась дурить мозги. Пока голландка, которая коп, не отозвала её в сторону и что-то негромко стала рассказывать. Слушала, слушала бедная Илона, а потом как рассмеялась:

— Блонди, хватит нам по мозгам ездить, а то рискуешь, что тебе по морде лица несколько раз берцами проедутся. Прекращай трепаться, начинай нормально разговаривать.

Мы все, недоумевая, слушаем диалог, с очень интересным продолжением:

— Чого ти до мене пристала, охренiвша пика кацапська, робити тобi нiчого? — блонда выдала на рiднiй мовi. (чего ты ко мне пристала, охреневшаяморда русская, делать тебе нечего? укр).

— Слышь ты, сучка крашенная, ты, блин, такая хохлушка, как я балерина, хотя из меня она ничего выйдет. Я-то, коренная украинка, из самого Львова, а ты, бля — Донецкая, а под щирую украинку косишь, и ими — же, сука, на панели торгуешь!

Блонда после отповеди на минутку заткнулась, и Илона рассказала, что ей полицейская поведала. "Мамка" это, хозяйка пары десятков украинских девчат-проституток, в Амстердаме работала с ними. С месяц назад её, вместе со всеми подопечными арестовали, и отправили в каталажку, на суд и депортацию. Она их тогда и брала, только мамка не видела её, вот и не признала. А вот, как услышала русскую речь, так и решила сразу сдать нам эту чмо хитросделанную, псевдо-француженку. А почему француженку — так она полтора десятка лет назад заработала это гражданство, на спине лёжа. 'Лежалка', блин!

— Иметь с ней дело нельзя, заболтает любого, решать Стас, вам. Но она, коп — кстати, её зовут Сэйнн, не рекомендует оставлять её в своём обществе, проблем будет намного больше, чем толку.

— Так, понял — мы подумали, и я решил, пока отправляем её на островок-камеру, пусть побудет там пару дней, а мы подберем ей место обитания, и перевезем туда на ПМЖ. Хотя нет, есть ещё подходящий вариант. Сегодня по пути домой на остров Европу отправим португальца, Энрике, вот и отдадим им в пользование такую "хитро сделанную" штучку-сучку. Пока ей ручки-то с ножками соедините, а то вдруг сбежит ещё сдуру, ищи её потом по всему острову, и через полчаса выдвигаемся. По пути высадим их, а пока пусть тут посидит, под охраной.

Всем остальным: прибывшие отправляются к лагерю, мы разгружаем катер, и определяемся со всем барахлом, привезённым бандосами и награбленным ими где-то. Потом, мы с Геной уходим домой, часов через пять-шесть вернёмся, а вы все помогайте освобождённым. Главное, определится, с каких островов они все, и нужно проехаться потом по всем им. Есть интересные мысли, в дороге их додумаю, и по приезду сразу вынесу на общее обсуждение. Может быть оно всем нам и понравиться.

День, дорога домой.

И вот, всего через сутки мы пошли назад, но уже не таясь, как вчера, выслеживая неизвестного, и скорее всего что сильного противника. Сейчас мы возвращались настоящими победителями, разгромившими большую группировку бандитов. Перед отправкой Энрике объяснили-перевели, что 'крашенную' отдаем им, пусть с ней делают что хотят. Но и кормить придется им самим, плиты-то ее при ней пока ещё нет. Только комм остался, значит пусть решают, кто её примет к себе в группу. С этим вроде нормально разобрались.

Теперь сижу, изучаю списки, что мне перед отправкой передала Маша. Один на оружие, успела с малым частично разобраться с ним, а второй — поимённый, по спасённым. Там на них всё данные, что уже смогли раскопать, и с этими сведениями поработаем и, конечно, закажу по ним всю информацию с Земли, изучим, чтобы знать, чего от них можно ожидать.

А по оружию вышла — сборная солянка всего освоенного мира, хрен вот так сходу и разберешься в ней, без специальной литературы. Мы пока взяли общим количеством восемнадцать бандитов, и на них — одиннадцать видов пистолетов, вместе с револьверами. Три винтовки, и шесть видов помп, а самое прикольное, у шейха был второй пистоль. Фрицевский — и сигнальный, как наша ракетница, и в роли гранатомёта мог выступать. Если на помпы патронов немного нашли, но всего пару десятков, они там одного калибра оказались, то к винтовкам всего по одной-две обоймы и было-то, так же и на пистолеты, то что в них, это и всё. А вот пустых магазинов к этим всем пистолетам в ящике нашли больше полусотни, намного больше. Правда сколько точно, не посчитали, забегались. И тем более, не знаем — куда и какие идут, будем определять методом проб и ошибок.

Пистолеты:

Намбу Тип 14 — две штуки (Япония),

Глизенти модель 1910 — один (Италия),

Luger P08 — два (Германия),

Astra 400 — один (Испания),

Beretta М1935 — два (Италия),

CZvz27 — два (Чехия),

Steyr Hahn M1912 — два (Австрия),

FEG 37M — два (Венгрия),

Star M1914 — один (Испания),

R-612 (наган) — два, один — Германия, второй — Россия. Но как это определили — я не знаю,

Revolver 662(a) — один (США),

Кampfpistole — один (Германия), и стрелялка и мортирка ручная, то есть — гранатомет.

Винтовки: Gwehr 41 — одна (Германия),

Mauser 98k — одна (Германия),

Arisaka Ture 38 — одна (Япония)

Помпы: Winchester M1897 — три штуки.

Winchester Model 1912 — четыре штуки.

Ithaca 37 — три штуки.

Browning Avto-5 — три штуки.

Henry Rifle Model 1869 — две штуки.

Пипе-ец! Полный и многократно! Прочитал — и ужаснулся, "зоопарк" со всего мира собрался, только одни помпы штатовские. Всё древнее, по словам Маши, только несколько единиц предвоенные. Всё остальное — в основном выпущено ещё до первой мировой. Видно у Экспериментаторов такой бзик, давать оружие, только старинных моделей. Хорошо конечно наш собственный арсенал пополнили, но это ж сколько мороки-то! Одних только мануалов кучу брать, и масла для чистки минимум литр сразу. Ничего чищенного и в помине не было, непонятно, как вообще всё это могло стрелять. Вроде она говорила, что принадлежности для чистки находили, ну хоть с этим-то проблем не предвидится.

А вот с едой забот пока нет никаких, чичи натаскали валом всего, две больших палатки продуктами забито. Тут ещё меня вопрос заинтересовал, где же они их столько набрали. Ведь только больших, двадцатиместных установлено аж четыре, а остальные если учесть? Дал задание выпотрошить их шейха на информацию по полной: где, на каких островах их собственные тройки появлялись, и особо — где проводили налёты. И сразу заносить эти данные на нашу карту, а может быть у них и своя есть, проверить нужно всё обязательно. Я хотел сам это сделать, но из-за спешки с отъездом не успевал.

Теперь посмотрим людской список — кто, откуда, и так далее. Ну и 'повезло' же нам, ни одного русского, или, хотя бы, выходца с территории бывшего ССССР, зато представлена вся Европа, ну не почти вся, но достаточно полно. Новичков, только прибывших, ни одного, все провели на островах от трёх недель, и меньше — значит волна заселения была в одни и те же дни, как и у нас. Примерно, если брать по составу, то вышло вот так:

Финны — двое, мужчина и девушка, были на разных островах. Он — егерь, тридцати восьми лет. Это если по-нашему, а как называется эта работа или специальность на их языке, я не понял. Девушка, двадцати трёх лет, стюардесса.

Норвежец — мужчина сорока двух лет, моряк, ходил на рыболовецком судне, на небольшом траулере, штурманом.

Шведов — двое, двадцати семи лет женщина, преподаватель в университете, геологии и географии, и мужчина тридцати восьми лет, строитель.

Немец — парень, двадцати лет, студент из Берлина, филолог, учился по направлению романских культур (и фиг знает, что это такое?)

Французов, вернее, француженок — двое, девчонки, двадцати и двадцати трех лет, работали продавцами в супермаркете, одна из Марселя, вторая из Лиона.

Австрийцев — двое, молодые женщины, двадцати девяти лет и тридцати трех лет. Младшая — медсестра, а старшая — повар, в престижном ресторане работала.

Венгерка — девушка, двадцати пяти лет, работала в 'поле', у родителей на ферме.

Испанец — мужчина, тридцати девяти лет, водитель-дальнобойщик.

Португалец — мужчина, сорока четырех лет, агроном.

Итальянцы — двое, парень и девушка, двадцати шести и двадцати одного года возрастом. Парень родом из Неаполя, гондольер, что это такое за работа, я не знаю, а девушка — экскурсовод, римлянка.

Турок — мужчина, сорока лет, работал на оружейном заводе, инженер.

Болгарка — девочка, семнадцати лет, ещё школьница, её только перед нашими привезли, и на 'круг' пустить не успели.

Датчанка — женщина, возрастом в сорок один год, и эта коп, полицейской трудилась и — пипец, опером в криминальном отделе.

И это не считая двух сегодняшних голландок, и из них, это из восемнадцати-то, всего восемь парней и мужчин. А остальные — женщины, от семнадцати и до сорока одного года. И еще вот та фифа-сутенерша. А кто из них были у себя операторами, не признались, как будто не понимают, что им самим это нужнее, мы ведь не сможем такую толпу сами всем снабжать.