Стас. Стратегия. Цикл Забытые Острова. Становление. Книга 2.

День 22. Часть 2

И, что самое плохое, все уже устоявшиеся личности, которые могут и будут гнуть свою линию. А чтобы они приняли то, что нужно мне и вошли уже в нашу группу может быть придётся кого-то из них "ломать", и не только словами. Ну, или отправить таких, несогласных на присоединение, на те же острова, с каких и выдернули их нохчи. Мне будущий разброд в коллективе не нужен совершенно! Вообще не нужен! Вечером буду решать эту проблему, но вот как — пока ещё не придумал. А дальше что-то и настроения читать нет, лучше пока посижу и подумаю над тем, что пришло в голову с вечера, а частично начало выкристаллизовываться уже к отъезду. Но мне не дали подумать — как только блонда увидела, что я сложил и убрал листки списков, так сразу начала на меня наезжать, и опять на рiднiй мовi:

— А чого це ви мене везете кудись на другий острiв, до цiх нiмцiв та французiв, що, не можна було зоставити з моею группою? (А почему это вы меня везёте куда-то на другой остров, к этим немцам и французам, нельзя было оставить с моей группой? — укр.)

На что я отвечаю, на тiй же рiднiй мовi:

— На ваше нещастя, та, так звана ваша группа, захотiла позбутись вашого присуття бiля себе. Та порадила менi або вбити або вiдвезти вас кудись якомога далi вiд того мiсця, де вони будуть перебувати. (На ваше несчастье, та, так называемая "ваша группа", захотела избавиться от вашего присутствия возле себя. И посоветовали или убить, или отвезти куда-то, как можно дальше от того места, где они будут находиться. — укр.)

Блонда, услышав так знакомую ей рiдну мову в моём произношении да ещё и с донецким говорком, просто потеряла дар речи. И молчала практически всю дорогу к острову Европа, как мы с некоторого времени стали его называть. Уже когда мы находились почти у самого берега, на звук мотора из кустов выглянуло лицо немца. А рассмотрев, что это не их обидчики, они оба, вместе с французом, вышли на берег. Правда только тогда, когда мы втроем уже выбрались из катера. Португалец, подойдя к ним, стал что-то импульсивно рассказывать, размахивая руками. Они задавали вопросы, выслушивали ответы, всё это между собой. Блонда (я даже не потрудился узнать её имя, так была неприятна) всё время держалась рядом со мной. Она-то понимала, что говорили мужчины, языки же их знала, но переводить мне и не подумала. Когда минут через пять их обсуждений, я развернулся уходить, то был окликнут немцем, Хельмутом:

— Извините, господин СтанИслав, что не начал разговор раньше, мы расспрашивали Энрике. Что же с ним произошло, и как он оказался на свободе и опять с нами. Мы, все трое, выражаем вам огромную благодатность за избавление от такой угрозы как бандиты-мусульмане. Нам и на родине пришлось от них сильно пострадать. Если вас не затруднит, можете через несколько дней нас посетить. Мы обговорим вопрос о присоединении к вашей, такой сильной, группе. И, если можно, подтвердите статус этой женщины, что нам с ней делать и что она нам может делать? Наш друг, конечно сказал о вашем решении в отношении её, но мне хотелось бы услышать именно Ваше подтверждение.

Во, как вежливо и культурно заговорил, к тому же на довольно понятном русском, да по-моему он ещё и трезвый сегодня, хотя уже почти полдень, явно нарушают свой алкогольный режим.

— С этой женщиной можете делать всё, что вам заблагорассудится. Заставлять готовить, стирать, убирать, выполнять все ваши сексуальные требования. Вот в этом она — профессионал. Её, конечно же, нужно кормить, но можете это и не делать, она никому из нормальных людей не нужна, и её дальнейшая судьба никого не интересует. Если мы сможем найти её терминал, то привезём вам его сюда. Но, так как она не должна быть одиночкой, то одному из вас придется принять её в свою группу. Нам всё равно, как с ней будут поступать — она со своими девушками-землячками, поступала практически также, то есть, торговала их телом. И это ей плата за прошлое — обсуждать или осуждать моё решение можете в своём собственном кругу, но его я не изменю. Несколько дней мы все будем заняты, а потом один из наших катеров к вам зайдет — и если будет необходимо, то с ним придет и наш медик, вдруг понадобится его помощь. Можете заказать рацию, САМИ заказать, в этом на нас не рассчитывайте, и быть с нами на связи, если сильно этого захотите. Мне уже некогда, мы отходим.

И, сев в стоявший рядом катер, мы двинули к нашему дому. И такое ощущение, что уже бывшему нашему дому…

Пришвартовавшись там же где и стояли все наши лодки раньше, пошли с малым к нашему старому, но так любимому дому. Как ни странно, но лично я за сутки успел за ним соскучится. Хотя всего три недели мы тут провели, а привязался к своему острову, своему жилью, очень сильно. Нас встречали все, даже Мишель сидел на стуле со спинкой на поляне, где девочки крутясь, готовились нас встречать с праздничным обедом. Все они уже знали о победе и разгроме банды, я немного вчера рассказал, и, подходя к острову, в зоне уверенной связи, поговорил с ними ещё. Но, как я и догадывался, этим они не ограничатся, придется рассказывать всё полностью, и как можно подробнее. А я их нагло обдурил — наскоро поев, оставил на растерзание Генку, а сам, чуть переговорив с раненым, пошел на заказ.

— Мишель, здравствуйте. Извините, но раньше пообщаться просто не было времени, сами ведь всю ситуацию видели, да и сейчас его не больше. После заказа, немного побудем с вами, и нужно везти туда медицину, очень много пострадавших, и того что мы брали с собой, не хватило даже и на половину.

— Раненые или убитые у вас есть? Штурм ведь наверняка очень тяжелым вышел? Какое соотношение было их и вас?

— Нет, у нас без двухсотых обошлись. Слава Богу! А раненых всего двое, наш один, и присоединившийся союзник — тот, что вычислил где их база. Ранения средние, только в мышцы, а кости при этом остались целыми, всё заживёт достаточно быстро. Много освобождённых, только там было восемнадцать человек, все сильно избитые. И еще потом привезли. Но при том, почти все женщины, а еще и очень сильно истерзанные, чеченцы над ними просто издевались, вот им-то и нужна срочная медицинская помощь. Хоть продуктов там есть запас, отсюда везти не нужно.

— Так вы не ответили, сколько было вас и их, какими силами вы их взяли.

— Выкать мне не нужно, это Вы — старший, и я должен так обращаться к вам, по-русски правильно будет именно так. А отношение — нас было восемь, с Машей и Настей. А их тринадцать поначалу, все от двадцати пяти и старше, и двоих мы захватили в плен. Часового, в самом начале, и их командира, военного шейха, как у чеченцев говорится. Остальные все убиты, хотя я и хотел максимально больше взять их живыми. Но сдаваться никто не захотел, наверняка очень много на всех их крови было.

— Хороший вы командир, очень хороший, раз с таким сильным противником, как исламисты, такой минимум потерь. А пленных они уничтожить не пытались, или не успели?

— Скорее всего, просто не подумали об этом. Мы наступали с трех сторон, и там, где пленные находились, наших было трое. Туда даже и не пытался прорваться никто, они просто подороже продавали свои жизни, это я так понял. Хотя, если бы смогли организоваться, нас бы просто расстреляли. У них было кроме пистолетов, три винтовки, и десять помповых дробовиков. Просто смели бы картечью, и всё, ничего бы мы не смогли сделать против них. Не успели бы в летящей туче свинца даже спрятаться, но нам повезло, и очень повезло. Я, да и все мы, это и сами после боя поняли хорошо. Ладно, я через час вернусь, потом поговорим. Вам лично, что-либо нужно? Не стесняйтесь, говорите, я всё закажу.

— Спасибо, меня девочки вчера всем обеспечили, и даже помогли помыться, то есть, искупаться, уже перед сном.

Так мы немного переговорили со вчерашним 'новичком', и я ушёл — время-то торопило. Весь заказ, кроме информации на людей, занял по времени всего двадцать минут, ничего лишнего я не брал. На все шестнадцать с половиной килограмм только литровая банка оружейного масла, и на остальное — одни медикаменты с витаминами, освобождённых отпаивать. Потом оставшееся время вводил данные на людей, и мануалы к оружию. А уже когда получил заказ, то взял в складе рюкзак и всё это в него сложил — потом прихватив Иванов хирургический чемоданчик, и двинул "на улицу". Как мы привыкли говорить за все то время жизни на этом острове.

— Лика, нас не будет минимум два дня, что вам оставить из продуктов? Пока поживёте сами, сможете?

— Всего того, что у нас есть на кухне, на нас троих хватит на неделю, больше ничего не нужно. Плохо, что нет устойчивой связи, и мы не знаем, что там у вас делается, по возможности, разговаривайте с нами почаще, хорошо? — и в глаза заглядывает, видно что беспокоится. Держится-то бодро, но заметно что волнуется. То, что бандитов зачистили — уже услышала, но все равно тревожно, когда вокруг такое творится. А вдруг не всех?

Понимаю их, но пока мы нужны там.

— Заказ я отложил на сутки, то есть послезавтра приложу все силы, чтобы снова вырваться сюда. А по связи, так Макс, из группы украинцев, предложил оригинальное решение, придем туда, он обещал наладить всё. Раз вам ничего не нужно, готовьте нас кормить в дорогу, а я ещё поговорю с Мишелем…

— Кто вы, кем работали, какая ваша специальность, и откуда вы знаете так хорошо русский язык.

— Кто я, это очень сложный вопрос, Давайте я начну рассказывать немного по другому плану, хорошо? Родом я из старинного города на юге Франции, Перпиньян, ранее бывшим стольным городом королей Майорки. Как и у всех, вначале была школа, потом университет с залетом на четвёртом курсе, и появилась необходимость из-за этого сбежать в армию. Так там потом и остался, только завербовался в Иностранный Легион. Просто у них плата намного выше, а мне долго приходилось помогать матери поднимать меньших братьев и сестёр. К тому времени отец уже погиб в стычке с мигрантами из Африки. А в общей сложности в Легионе я прослужил двадцать пять лет, мне уже сорок девять. Сначала, как и все, легионер второго класса, дальше получил первого, потом уже капрал, и так далее. Через семь лет я ещё был жив, и стал сержант-шеф, это был мой предел. До пятнадцатилетнего срока службы кем только не был, и в каких только конфликтах не участвовал. Много где побывать пришлось, если интересно расскажу потом подробнее. Последние три года совмещал боевую службу и работу оружейным мастером. Потом ещё одно продление контракта, и я не только оружейный мастер, но и внештатный аналитик батальона. Выходя в отставку, в самый последний день, пришлось лететь на спецоперацию. Где, прикрывая своего лейтенанта, я и получил три пули из крупнокалиберного пулемёта в ногу. 'Легион своих не бросает', и меня, эвакуировав с поля боя, сразу определили в наш самый лучший госпиталь. Год собирали ногу по кусочкам, спасая её, и давая надежду на то, что я буду не ездить в инвалидной коляске, а ходить сам и без костылей.

Вот почти и всё. Последнее, откуда я так хорошо знаю ваш язык. Мой лейтенант, с которым я начал служить в Легионе, Серг Бел де Рус. Это как его сейчас зовут, этнический и исторический русский, москвич, кадровый военный. В девяностом, на волне дозволенности и повального расформирования вашей армии приехал во Францию, и вскорости завербовался на службу. Сергей Белов — русский, как расшифровуется его французская фамилия. Он меня все эти годы и учил. Я ответил на все ваши вопросы, надеюсь?

— Нда, однако! Судьба у вас… непростая. Да, ответили, и нам очень повезло, что Вы теперь с Нами. Акклиматизируйтесь, привыкайте, а как вернемся — у нас будет много разговоров, и дел. Работы, как вы понимаете, предстоит море, вот хотя бы, прочтите список оружейных трофеев, взятых нами вчера.

Подав листок, смотрю на выражение его лица, как оно, по мере прочтения меняется, от нейтрального, до обалдевшего. Вот мне, интересно, и это спец с более чем десятилетним опытом и стажем работы с оружием, так выдает себя.

— И что, это вы всё это по результатам одной стычки получили? Так тут же практически одни исторические стволы, и неужели они и стрелять могут?

— Могут, и стреляют, а насколько хорошо, нужно спросить у тех, кого бандиты убили на прочесанных и ограбленных ими островах. Можно весь этот зверинец привести в живое, работоспособное состояние? Оно, конечно, и так стреляет, но грязное так, что боязно в руки брать. А еще почти ничего из этого мы сами не знаем, будем сегодня чистить, ориентируясь только на инструкции. Мне хотелось бы иметь вас в роли того же Оружейного Мастера, потому что чувствую, будет и ещё пополнение стволами, и много. Не все мирно хотят жить на Забытых Островах, далеко не все! Есть паренёк, немного разбирается во всём этом, но он только практик, и очень мало в этой кухне проварился, если понимаете смысл этих слов.

— Понимаю, прекрасно. С моей ногой, после попадания сюда, с каждым днём становиться всё лучше и лучше, по чуть-чуть, но легче. Я уже могу ходить только с одним костылём, пока вы вернётесь, я может быть уже встану на ноги, и хоть так буду помогать. И! Большое спасибо, что спасли меня, всё же жизнь, это хорошая штука! И хотелось бы как можно дольше ею радоваться, хоть даже и здесь, на этих Островах.

— Тогда всё на сегодня, поправляйтесь, Мишель! Послезавтра я приду, ведь заказ на всех получать, ну а потом, как жизнь покажет, и куда кривая судьбы нас вывезет, там мы все и будем. Пока! Девочки — всем пока, до послезавтра. И! Не расслабляться, не проглядеть гостей, подобных вчерашним, а то мы можем и не успеть на помощь…

Вот так и проведали мы наших, дома, а теперь, пока никто не отвлекает, обдумываю я ту мысль, что с утра пришла в голову. На обратном пути попросил Гену провезти к той их стекляшке, самому хотелось глянуть. И ничего нового, только то, что они и рассказывали, но теперь есть большой катер-катамаран, куда можно грузить все пять холодильников сразу. Он всё вытянет, на вид — очень внушительно смотрится…

Вернулись быстро, после скалы с магазином малой повернул в открытое море, срезая путь. Оказывается, он и компасом уже немного научился пользоваться, да и новый остров визуально вдалеке нормально виден. Примерно в восьми километрах от него заработала рация:

— Стас, это вы на катере? Ответьте.

А так, как передача велась на нашем канале, да и по нашей кодировке, то и вопрос был чисто риторическим.

— Да, это мы возвращаемся уже назад. У вас всё нормально, никаких эксцессов с освобождёнными людьми не было.

— Все в порядке, вас ждем и встречаем!

И отключились. По голосу, это или Света или Власта, я не понял, да это и всё равно. Главное это то, что они сами додумались выставить пост наблюдения, скорее всего на вершине горки, так как очень издалека нас заметили.

Встречали, как ни удивительно, нас только двое — Маша и Лёша, оба в обвесе, с пистолетами, помпы за плечами, прям спецназ какой.

— Дома всё в порядке, девочки справляются сами там? — первой задает вопрос Маша, — а то я беспокоилась о них.

— Всё у них в порядке, с огородом и птичником они вечером возились, перед сном помогли искупаться Мишелю. Правда я не спросил, он сам мылся, или девочки устроили ему римские бани, с мойщицами! Шучу-шучу! Всё у них есть, всего хватает, ничего не просили. Я оставил им ноут, и флешку с фильмами, вечером кинотеатр устроят себе. У Мишеля уже за сутки улучшения, уже встает сам, правда пока понемногу. А у вас как дела, что за полдня сделали, как с новыми людьми, общаетесь?