Стать звездой нелегко

18

Ванда оказалась талантливой ученицей. Тайным агентом она будто бы родилась. Мягкая и податливая девушка легко входила в доверие к мужчинам. В качестве постоянной любовницы была незаменима: ни на чем не настаивала, не вымогала денег, не требовала скрепления отношений узами брака.

Обольстительные формы, мраморное тело, вечно зовущие глаза заманивали в ее сети желающих развлечься без всяких обязательств мужчин.

С точки зрения европейского менталитета, а тем более американского, Ванда была девушкой с Востока.

Отношения у многих западных фирм с бывшими странами социалистического лагеря развивались семимильными шагами. Неосвоенный рынок сбыта заманивал большими деньгами. Но проблем на незнакомой земле было хоть отбавляй: нечестная конкуренция, подпольный рэкет и многое другое, по поводу чего иностранные фирмы не желали обращаться к официальным властям. Международное детективное агентство «Кролл Ассошиэйтед УК» предлагало свои услуги иностранным представительствам, открывающимся в чужих странах.

Ванду, приехавшую в Лондон навестить кузину и решившую навсегда остаться там, волею судеб вновь занесло на родину.

Ее родной город Варшава изменился за несколько лет. Полки в магазинах пестрели разнообразными товарами. Фермеры торговали мясом и овощами прямо на тротуарах людного центра. На главной улице города, Маршалковской, перед центральными универмагами лотошники предлагали мелкую галантерею, одежду, обувь.

Родители Ванды жили по-прежнему плохо. Отец пил, и теперь устроиться на работу у него вообще не было шансов. Мать работала уборщицей в красивой современной аптеке. По стечению обстоятельств Ванда была направлена с заданием, связанным с лекарственным бизнесом. Доступ в ночное время в аптеку помог ей раскрыть громкое дело с лекарственными препаратами. Группа врачей-шарлатанов, нанятых конкурентами, выписывала не соответствующий диагнозу препарат известной швейцарской фирмы. Больные попадали на операционные столы. Прекрасное лекарство получило славу смертоносного и было дискредитировано на рынке сбыта. Разобраться, что оно выписывалось не по назначению, не удавалось. В общей неразберихе, когда ломались старые медицинские структуры и возникали новые, во всем царил полный кавардак. Шла борьба за выживание.

Польскому дельцу и мафиозо Владеку, известному под кличкой «Гусар», которому принадлежала в числе прочих фармацевтическая фирма, конкурирующая со швейцарской, приглянулась соблазнительная Ванда. Он нанял ее как девушку для эскорта и брал с собой на все увеселительные мероприятия, в командировки, а привыкнув, вел в ее присутствии деловые переговоры.

Усатый лихач и кутила, он обожал Ванду, приехавшую «погостить» из самого Лондона от кузины.

— У нас в Польше не хуже будет. Еще пару лет, и петухи на заборах запоют, — многообещающе заявлял он Ванде. — Конечно, если все к рукам приберем.

Владек старательно подливал прекрасной пани «Житню» и, развалившись в старинном кресле, пьяно целовал в шею.

В трехэтажном особняке на тихой улочке в веселой компании они отмечали его именины. Стол ломился от угощений.

— Вот невесту себе в «Певексе» купил, — шутил он перед друзьями.

Ванда помнила, что в социалистические времена это был самый престижный магазин в Польше, где заграничные товары, начиная от колготок и кончая водкой, продавали за твердую валюту.

— А где же фата? — поинтересовался один из приятелей.

— Фату невесте! — неожиданно приказал Владек услужливым охранникам. — На угол в магазин к «Пани Еве» — одна нога тут, другая там! — разгулявшись, командовал он.

— Как же без костела? — предостерег его набожный деревенский охранник.

— Ладно, завтра обвенчаемся! — объявил он Ванде.

Ванда положила свою ангельскую рыжеватую головку на плечо жениху.

Наутро невеста исчезла, прихватив все доказательства виновности главы медицинского концерна, развеселого Владека-Гусара.

Швейцарская фирма, которой удалось вылезти из скандала с ее помощью, выплатила международному сыскному агентству огромный гонорар. Ванда получила повышение по службе и хорошую зарплату. Это был ее дебют.

Ванда преданно смотрела в глаза Виктору.

— Ты вернула меня к жизни! — потянулся он. После выпитой чашки кофе и порции любви он был сегодня доволен собой.

— Хочешь еще?

— Кофе? — засмеялся он.

— Нет… — Ванда замотала головой. Ее зовущие глаза и полуоткрытые губы вновь обещали удовольствие.

Она тонко чувствовала настроение Виктора: не нажимала, не задевала самолюбие, совсем наоборот. Мягко лаская его своими нежными пальчиками, ждала, когда вынырнет совсем уже утонувшее в алкоголе желание и в нем опять проснется неистовый, ненасытный мужчина. А тогда она вновь, как рабыня, будет повиноваться.

— Проси чего хочешь! — с довольным выражением лица провозгласил он.

Сегодня Виктор был в хорошем настроении. «Можно воспользоваться», — решила девушка.

— Не знаю, чего попросить, — игриво ластилась она. — Хочу быть с тобой, хочу шампанского…

— Это все у тебя есть! — возражал он, поглаживая рыжую копну волос, покорно лежащую у него на животе.

— Хочу посмотреть Москву, — наконец решилась она, заглядывая ему в глаза.

— Нет вопроса, — сразу согласился Виктор. — Как раз на этой неделе мне нужно там быть.

Ванда благодарно прижалась губами к его животу.

— Губчатая энцефалопатия — это то, что называется коровьим бешенством. Инкубационный период у взрослого человека может продолжаться до двадцати лет, у детей развивается стремительно. — Полковник Крючков сделал выразительную паузу и посмотрел на Виктора.

— Мы так не договаривались! — сквозь зубы выдавил Виктор и поискал глазами бар.

— Я не припомню, что ты желал уточнять, о чем пойдет речь.

Виктор вытащил сигарету.

— Виски? — догадался полковник.

— У вас очень милый офис, — послышался голос Ванды, которая незаметно вошла в кабинет. Мужчины обернулись.

— Спасибо за комплимент, — раздражаясь, что его перебили, проговорил полковник, но, взяв себя в руки, предложил: — Хотите кофе? Я отпустил секретаршу, но могу приготовить сам.

Мягко улыбнувшись, Ванда предложила свою помощь. Полковник кивнул и, показав Ванде хозяйство, оставил одну, плотно прикрыв за собой дверь.

— Так на чем мы остановились?

— На коровьем бешенстве, — напомнил Виктор, уже сделав изрядный глоток виски.

Они сидели в просторном кабинете офиса «Экстрафут» в Москве. Кабинет был отделан современными светлыми материалами. Приятный дизайн успокаивал. Виктор поднял голову вверх, к подвесному потолку. Мягкое освещение не слепило глаза.

— Но нам пришлось отказаться от губчатой энцефалопатии, хоть перспектива и была очень заманчива. Фирма «Бебилюкс» — английская и заболевание коровьим бешенством тоже оттуда.

Полковник сделал выразительное лицо.

— Ясно, — проговорил Виктор, — легко и просто дискредитировать фирму. Все само плывет в руки.

— Совершенно верно. Но… при летальном исходе заболевание легко устанавливается. А поскольку продукция проходит строгий контроль, то есть на каждой упаковке товара стоит штамп врача-эпидемиолога по надзору за особо опасными инфекциями, — нам это не подошло.

— Слава Богу! — заметил Виктор.

— Да! К сожалению, теперь существует такой Государственный центр санэпиднадзора.

Крючков вздохнул, а Виктор снова направился к бутылке.

— Пришлось поискать из нашего старого арсенала. Нашлась такая бактерия под названием Р-М. Микроорганизм, попадая в кровь человека, вызывает симптомы, похожие на многие заболевания: рвоту, сыпь, зуд. Температура у больного резко подпрыгивает. Если организм слабый и не справляется с заболеванием, то…

— Все! Я понял. Можешь не продолжать! — Настроение у Виктора вконец испортилось, но работа есть работа, и он сердито проговорил: — Может быть, перейдем к делу? Как идут наши продажи? Что с новыми договорами?

Ванда, постучавшись, внесла на подносе кофе.

— Справилась? — Полковник изучающе посмотрел на девушку.

Ванда, поставив чашки на стол, в нерешительности остановилась.

— Сейчас пойдем, — кивнул ей Виктор и усадил рядом.

Крючков недовольно зашуршал бумагами.

— Может быть, я пока пройдусь? — Ванда приподнялась с кресла.

— Сиди! — Виктор жестом приказал Ванде остаться.

Один из телефонов на столе полковника запиликал.

Взяв трубку, он заулыбался, обнажив ряд редких, желтых зубов. Крючковатый нос завершал неприятный образ, напоминая портрет бабы-яги и оправдывая фамилию. Но дорогой двубортный костюм сидел на нем безупречно. Кивая, он что-то записывал в блокноте элегантным «паркером» с золотым пером.

— Ну вот, — попрощавшись в трубку, произнес он, — на ловца и зверь бежит! Хороший покупатель объявился. Дина Донская, слышал про такую?