Статьи и проповеди. Часть 2 (04.12.2008 – 28.10.2010)

Запах святости (6 января 2009г.)

Знакомство с преподобным Иовом Почаевским

Великие события часто происходят на вершинах гор. На Почаевской горе в XIII веке след Своей стопы оставила Богородица. Вскоре на месте Её явления возник монастырь. В XVI веке игуменом Почаевской обители стал монах по имени Иов.

В миру его звали Иваном, в честь Крестителя и Предтечи Христова. В монашестве — Иовом, в честь многострадального библейского праведника. В своей жизни он сумел объединить «долготерпение многострадального праотца» и «Крестителево воздержание». После его блаженного упокоения не только целебный источник и чудотворная икона притягивают на Почаевскую гору тысячи паломников, но и нетленные мощи святого Иова. Это не Синай в Египте и не Иерусалим в Израиле. Это — Почаев на Волыни. Жалко, если ты живёшь в Украине и ни разу не смотрел на бескрайнее небо с высоты Почаевской горы. И совсем уж стыдно, если ты знаешь много о происходящем вдали и совсем не знаешь о святынях, находящихся рядом.

На самом нижнем уровне — уровне чувств — смерть связана с запахом. Тяжёлый и сладковатоудушливый, это, кажется, он заставляет всех находящихся в доме, где лежит покойник, разговаривать шёпотом. И ещё холод. Человеческая плоть, всегда встречающая тебя теплом при поцелуе или рукопожатии, по смерти обжигает безжизненной холодностью мрамора.

Теплота и благоухание далеки от обычной смерти, как далёк январь от августа. Теплота и благоухание — это имена молитвы. Молитва греет душу и благоухает, как кадильный дым. Если я узнаю, что чьё то тело и по?сле смерти остаётся тёплым и благовонным, о чём это будет говорить? О том, что душа, жившая в этом теле, продолжает молиться Богу. О том, что эта душа во дни земной жизни так горячо стремилась ко Христу и так тесно с Ним соединилась, что даже плоть, эта тяжёлая одежда и грубая оболочка, пропиталась святостью и не хочет гнить после разлучения с душой.

Я говорю об Иове Почаевском.

О нём тяжело сказать: «Он умер». Точнее сказать — «Его душа покинула тело три с половиной столетия назад — в 1651 году». А прожил он на земле 100 лет, из которых 90 лет был монахом! Такого игумена на Почаевской горе не было ни до, ни после Иова. Впрочем, что я говорю. Он и сейчас остаётся игуменом своего монастыря, и у него до сих пор можно брать благословение.

Через восемь лет после своего преставления Иов явился Киевскому митрополиту Дионисию и сказал, что Бог желает «прославить его кости». Митрополит не обратил внимание на сказанное ни после первого, ни после второго (!) видения. И только после третьего раза, когда преподобный употребил угрозу, пришлось митрополиту собираться в путь и ехать в монастырь Почаевский.

Исцеления и чудеса начались сразу, как только могила праведника была разрыта и гроб извлекли из земли. И ещё раздалось благоухание. Сильное и тонкое, чудное, нерукотворное.

Святое тело положили рядом с пещерой, в которой Иов проводил многие дни, упражняясь в непрестанной молитве. Осенняя память преподобного совпадает с памятью Печерских отцов Дальних пещер. Подражая этим родоначальникам русского монашества, Почаевский игумен любил пещерное одиночество и умное предстояние перед Богом. Одно из песнопений службы Иову говорит следующее: «Открой уста твои, пещера каменная, и скажи нам, как часто потоки слёз Иова омочили тебя? Как его воздыхания стен твоих не расторгли? Как свет Божественный тебя не ожёг? Как Ангелы подвигам Иова удивлялись?»

Свет Божественный действительно озарял тесную пещеру. Это видел однажды один из учеников Иова. Это был тот же огонь, одетым в который стоял при служении литургии Сергий Радонежский. Это был тот же свет, которым сияло лицо Серафима при беседе с Мотовиловым. Это был свет Фаворский, свет благодати, подаренной обновлённому человечеству.

Интересно, что фамилия Иова была Зализо, т. е. «Железо». Своей твёрдостью и постоянством в добре преподобный свою фамилию оправдал. Даже, думаю, если бы и вправду было у Иова железо вместо плоти и костей, то истёрлось бы и искрошилось железо раньше 100 летнего возраста. Человек слаб, но его гибкая слабость может быть долговечнее твёрдости мёртвого вещества.

От долгого стояния на молитве, от беспрестанных и многолетних трудов у преподобного болели ноги. Вначале отекали, затем покрывались ранами. Со временем раны начинали гноиться и кровоточить. И вот теперь это тело, которое когда то отставало от костей, которое прежде смерти было умерщвлено трудами, лежит рядом с местом своих подвигов и благоухает.

Его нетленную руку можно поцеловать. Она тепла, и если тебе будет страшно, то вовсе не оттого, что ты прикасаешься к мёртвому, а оттого, что ты грешен, а Иов свят.

На иконах он держит свиток, на котором написан стих из 15 го псалма: Ты не оставишь души моей во аде и не дашь святому Твоему увидеть тления (Пс. 15, 10).

Он очень силён, Иов Зализо. Это хорошо знают демоны. Когда игумен несколько раз в году покидает место своего покоя, когда он на плечах священнослужителей в праздники обносится на крестном ходе вокруг своего монастыря, демонское полчище рыдает на многие километры вокруг. Но не только поэтому силён Иов. Он силён потому, что способен пробить брешь в самой неприступной крепости — в привычном бездуховном человеческом мировоззрении. На обычную жизнь с её горестями и удовольствиями, на смысл жизни, на царствующую ныне смерть и на будущее всеобщее воскресение человек после знакомства с Иовом начинает смотреть иначе.

Холод умирающей жизни и её греховный смрад хоть ненадолго, но отступят. Захочется тоже ожить, потеплеть от молитвы и запахнуть святостью.