Стерва, которая меня убила

Глава 11

– На станцию Майоровка! – сказал я таксисту.

После ночевки на берегу я с наслаждением откинулся на спинку сиденья, закрыл окно и стал отогреваться.

– Замерз? – учтиво спросил водитель и включил печку.

Было еще рано. На траве блестела роса. В заболоченных низинах стоял туман. Мы неслись по пустынному шоссе и лишь один раз обогнали грузовик с доярками.

Такси взлетело на мост, с которого мы с Лисицей совершили беспрецедентный прыжок на товарный поезд. Убедившись, что на мосту нет ни моей, ни какой-либо другой машины, я хлопнул себя по лбу и сказал:

– Шеф, прости! Я забыл, что сегодня воскресенье и моя электричка не ходит. Поехали назад.

Шеф не удивился. Он привык к разным просьбам и все же поинтересовался, насколько я кредитоспособен. Пришлось вытаскивать из кармана портмоне и показывать ему сторублевки.

Успокоившись, водитель вернул меня на набережную, но там я «вспомнил», что коль сегодня воскресенье, то мне надо посетить любимую тетушку, и попросил отвезти меня в Старое Село. Следуя в эту деревню, мы проехали пост ГИБДД. Водитель, как положено, сбросил скорость, и я без напряжения увидел на штрафной площадке свой несчастный «жигуль».

Едва мы проехали пост, я в третий раз хлопнул себя по лбу и сказал, что сегодня яблочный Спас и тетушка непременно пойдет в церковь и проторчит там до обеда, а посему лучше вернуться.

Водитель развернулся только после того, как я оплатил ему весь маршрут.

Оказавшись на набережной, я искупался в море, выпил кофе в открытом кафе, а затем пошел вдоль ряда курортных лавок. В магазине одежды я отметил, что деньги мертвеца тратить легко и приятно. Мне приглянулись синие брюки, белая рубашка и изящные черные туфли. Упаковав обновку в большой пакет, я направился в парикмахерскую.

Там я долго и детально объяснял цирюльнику, как меня постричь. Он не сразу меня понял, так как я не знал названия причесок – по бедности меня уже несколько лет подряд стригла Маринка. Наконец парикмахер взялся за дело. Волосы полетели во все стороны, и вскоре на моей голове остался короткий и аккуратный «ежик». Потом брадобрей придал форму намечающейся бородке и усам, освежил меня одеколоном и сдобрил лачком.

Последним штрихом к новому имиджу стали черные очки.

– На авторынок! – сказал я очередному таксисту.

Там я купил две канистры по двадцать литров каждая, упаковал их в большую спортивную сумку и поехал на заправку. Наполнив канистры бензином, я попросил таксиста отвезти меня к реке. Едва мы выехали за пределы поселка и дорога нырнула в лес, я сказал, что выйду здесь.

Когда такси скрылось за поворотом, я взял сумку и пакет с одеждой, отнес все это в лес, где опустил в промоину и присыпал прошлогодней листвой. В качестве опознавательного знака я кинул на обочину большую сосновую ветку.

В поселок я вернулся на попутке. Там пересел на такси и попросил отвезти меня в Старое Село. Не доезжая до поста ГИБДД, я распрощался с такси и по обочине не спеша пошел к посту. Я брел походкой усталого туриста, сжимая в пропотевшей ладони брелок с ключами, и поминутно оглядывался, будто высматривал подходящую попутку.

Я знал, что рискую смертельно, что милиционеры могут открыть огонь на поражение, но необузданное желание покончить с собой гнало меня вперед. Мне уже нечего было терять, я сжег за собой все мосты.

Инспектор, похлопывая палкой по голенищу сапога, прохаживался рядом с постом. Он поглядывал на проезжающие мимо машины с кажущимся равнодушием. Так кот притворяется спящим у мышиной норы. На меня он тоже поглядывал, но с еще большим равнодушием. Я миновал «стекляшку» и поравнялся со штрафной площадкой.

Мой «жигуль», несчастный пленник, стоял в грязной луже, дожидаясь своей участи. Я замедлил шаги, искоса осматривая площадку. Огорожена столбиками и хилой цепочкой. На выезде – тоже цепочка. Замка на ней нет, только ржавый гвоздик.

За моей спиной раздался писк тормозов. Инспектор остановил бортовую «Газель», не спеша пошел к машине, а навстречу к нему уже торопился водитель с кипой оправдательных бумажек и справок.

Я не стал тянуть, морально готовиться, делать три глубоких вдоха, а просто перешагнул через цепочку и быстрым шагом пошел к «жигулю». Дверь была не заперта. Я сел за руль и тихо прикрыл за собой дверь. Кажется, никто меня не увидел.

Я вытянул заслонку, вставил ключ и прошептал молитву. У моего «жигуля» была одна особенность: в ответственные моменты он не заводился. Если он намеревался и сейчас продемонстрировать свой скверный характер, то меня ждали крупные неприятности.

Поворот ключа. Вой стартера. Тяжелый стук поршней… Я закрыл глаза и затаил дыхание. И вдруг – привычный гул мотора. Завелся!

Издав победный вопль, я рванул с места. Цепочка ударила по передку и тотчас оборвалась. Машина выскочила на дорогу. Какой-то нервный водитель протяжно посигналил и съехал на обочину. Я круто вывернул руль и ревущим бизоном промчался мимо «Газели» и изумленного моей наглостью инспектора.

Старикан «жигуль» медленно набирал скорость, но старался изо всех сил. Я посмотрел в зеркало заднего вида. Инспектор куда-то исчез, а водитель «Газели» памятником застыл на обочине. «Давай! Давай!» – мысленно подгонял я машину. Мне хотелось выскочить наружу и подтолкнуть ее сзади. И как я мог раньше ездить на такой колымаге?

Крутой спуск, поворот – и я въехал в поселок. Если даже за мной уже гонится весь милицейский батальон, то на запутанных улочках поселка он потеряет меня навеки.

Я сделал несколько кругов по узким «нычкам», выехал на набережную, оттуда на непопулярную среди водителей грунтовку и взял курс на реку.

Вот и лес. Я остановился у сосновой ветки, добежал до своего тайника, вытащил сумку с канистрами и пакет с одеждой, закинул все это на заднее сиденье и погнал дальше.

За мной никого! Какое везение! Должно быть, патрульные перекрыли главные автодороги, а на грунтовки у них нет ни сил, ни времени.

Успокоившись, я стал более широко воспринимать реальность. Первым делом обратил внимание, что магнитолы в панели уже нет. Ее не просто выдернули «с мясом», а аккуратно и неторопливо свинтили, бережно разъединили клеммы и в опустевшей нише оставили окурок. Из «бардачка» исчез новенький атлас автомобильных дорог. Да черт с ними! Теряя голову, по волосам не плачут.

Вот и мост над рекой! Здесь Лисица швырнула мне в глаза песок, чтобы я не сбросил труп в реку. Узнать бы все тайны этой истории с пилотом второго класса. Но это потом! Потом, когда меня не станет.

Железная дорога уходила в сторону, втягиваясь в ущелье. Автомобильная тянулась прямо, через тоннель. Где-то впереди они снова должны приблизиться друг к другу. Я отчетливо помнил, что недалеко от того места, куда я сбросил труп, проходила автомобильная дорога.

Я включил габаритные огни. Тоннель наплывал на меня, словно пасть гигантского кашалота… Но что это? Перед самым тоннелем на дорогу выбежал милиционер, поднял палку и махнул ею, приказывая мне съехать на обочину.

Придется идти ва-банк. Я включил поворотник, делая вид, что намереваюсь остановиться, но, как только милиционер расслабился, до пола надавил на педаль газа.

Габариты погасить! Пригнуться! И откуда только я знаю, что надо делать именно так? Гены преступности сидят во мне? Не успел опустить голову, как заднее стекло покрылось сетью трещинок. Этот патрульный оказался решительнее первого и сразу открыл огонь. Тоннель изгибался, и «жигуль» зашел под прикрытие стены. Лишь бы на выходе не было засады!

К счастью, выход из тоннеля свободен. Я мчался по живописной дороге. Слева – отвесная стена, справа – крутой обрыв. А вот и железнодорожный мост! Значит, я уже у цели!

Обернулся. Никто не преследует. Не видно ни встречных, ни попутных машин. Я притормозил и съехал на обочину. Выскочил из машины, вытащил сумку и пакет. Ну, родной мой старикан! Прости!

Я снял машину с ручного тормоза, круто вывернул колеса и уперся руками в раму двери. «Жигуль» сопротивлялся, не хотел лететь в пропасть. Я начал раскачивать его и, когда он подался вперед, налег на раму изо всех сил.

Честное слово, впечатляющее зрелище! Ломая кусты, «жигуль» пошел вниз. Сначала медленно, словно раздумывая, а затем разъяренным быком, ломая все на своем пути. Он прыгал, гремел ржавым железом. Словно брызги воды, во все стороны разлетелись осколки стекол. Потом он исчез из поля моего зрения, но я еще слышал, как он буянит на дне ущелья.

Когда все стихло, я подхватил сумку и пакет и начал спускаться. Удивляюсь, как я не повторил полет «жигуля» и не свернул себе шею! Ладно спускался бы с пустыми руками. Но с двумя полными канистрами бензина!

Мой несчастный старикан не долетел до дна ущелья. Мощная сосна остановила его последний забег, и он, изуродованный, словно консервная банка, попавшая под трамвай, застрял между ее стволом и большим валуном.

Я опустил свою ношу на камень и побежал к железнодорожному мосту, который нависал над ущельем. Отыскать мешок в камнепаде, среди можжевеловых кустов и карликовых сосен оказалось не таким простым делом. Я бегал по дну, поднимался на склоны, и меня даже посетила ужасная мысль, что труп уже был кем-то обнаружен и сейчас он лежит в морге криминалистической лаборатории.

Но все обошлось. Я нашел мешок под тяжелыми ветвями можжевельника, распластанными над камнями, словно крылья курицы, защищающей цыплят. Он источал совершенно невыносимый запах, и у меня не хватило мужества взвалить его на спину. Пришлось тащить волоком.

Я бурлачил мешок до самой машины, бросил его около сосны и принялся развязывать горловину. Предстояло самое неприятное. Стащив с покойника мешок, я снял с себя джинсы, майку и кроссовки. Стараясь дышать носом и не смотреть на страшное тело, я принялся одевать покойника. Джинсы я смог натянуть только до колен, а майку надел поверх рук. С кроссовками мучиться не стал, закинул их под водительские педали.

Как я заталкивал покойника на водительское сиденье – лучше не рассказывать. Но после этой работы ничто в жизни уже не вызовет у меня омерзения.

Закончив с этим, я отнес пакет с новой одеждой на безопасное расстояние и взялся за канистры. На покойника я вылил двадцать литров, а второй канистрой хорошенько облил машину. Остатками бензина я тщательно вымыл руки и вытер их ветошью. Затолкав канистры в покореженный багажник, я спустился ниже. Старая солдатская зажигалка, сделанная из пулеметной гильзы, не гасла даже на сильном ветру. Я высек пламя и кинул ее в «жигуль». Она пролетела над веткой сосны и упала на смятую гармошкой крышу машины.

Раздался мощный хлопок, и тотчас вспыхнуло пламя. Оно мгновенно охватило всю машину и перекинулось на сосну.

Я побежал вниз, к пакету с одеждой. Поглядывая на дьявольский костер, стал одеваться. Документы Рюмина рассовал по карманам брюк. Полистал напоследок свой паспорт, смял его и кинул на камни рядом с полыхающей машиной.

Даже если кто-то сверху заметит огонь, пожарная машина сюда никак не доберется. Все сгорит дотла.

Я быстро шел по дну ущелья, не имея представления, куда оно меня выведет. Новенькие туфли приятно поскрипывали. Белая рубашка была невесомой. Брюки отлично сидели на мне. Я испытывал удивительное чувство легкости.

Через час я выбрался на шоссе. В дорожном кафе вымыл руки с мылом, чтобы не было запаха бензина, а потом долго рассматривал себя в зеркальной витрине. Напротив меня стоял элегантный, уверенный в себе, преуспевающий господин, не имеющий ничего общего с вечным неудачником по фамилии Еремин.