Стигмата

- Где?! - выкрикнула Фон. - На улице?!

- Разберёмся! - бросила Виэр. - Бегом!

Фон выругалась.

- Стоянка? - спросила Айша. - Где?

- Где-то там! - бросила Фон на бегу. - На маркере!

- И что потом? - не отставала Айша. Пальцы Фон всё ещё сжимали мёртвой хваткой её запястье. - Нам надо бежать отсюда!

- Нас подберут снаружи!

- Где?! Там станция метро! Толпа народу!

- Я знаю, хорошо?! - рявкнула Фон. - Что нам делать в таком случае?!

Айша замолчала. Фон бросила на неё взгляд; она нахмурилась, сведя брови, будто думая о чём-то.

Позади раздался грохот. Это была не гравивинтовка, отметила про себя Фон: больше похоже было на взрыв.

Вавилоняне могли быть уже здесь. На этом этаже.

- Стоянка. - повторила вдруг Айша; Фон снова зыркнула на неё. - Фон, кажется, у меня есть идея.

***

- Чисто! - отозвалась Аамяяоне, поводя карабином по сторонам. - Цели не замечено!

Мяаймиваари зарычала. Она с размаху ударила кулаком в стену; стена треснула от удара. По шлему забарабанила осыпавшаяся штукатурка.

Крочесни сбежала!

Снова!!!

- Хяаратяяни! - выкрикнула она. - Назад в систему!! И найди мне её!!!

***

- Мотоцикл? - переспросила Виэр. - Зачем вам, курва мать, мотоцикл?!

- Они снова в системе. - сообщил Эзер. - Соединение восстановлено. Продолжаю отслеживание источника.

- Там мост, так? - уточнила Фон. - Вдоль станции метро? Ты вряд ли сможешь подобрать нас снаружи, перед станцией. Но другое дело на мосту.

- А кто его поведёт?!

- Айша. - ответила Фон. - Она умеет, я знаю.

Конечно, ты знаешь, подумала Виэр. Она же твоя бывшая подчинённая.

- Хорошо! - бросила она. - Номер?

- Сейчас! - ответила Фон и замолчала. Секунду спустя она заговорила снова: - Номер VY ноль-четыре-восемь-четыре АА!

- Эзер! - скомандовала Виэр. - Влезь в ЦОДД и отруби систему безопасности на борту госномер VY ноль-четыре-восемь-четыре АА!

***

Мотоцикл ожил. Приборная панель, тупо сверкавшая оранжевым, вспыхнула зелёным; индикаторы приборов объёмными шкалами зажглись над её поверхностью. Двигатель взвыл и мерно загудел.

- Прошу. - только и сказала Виэр. В следующую секунду её голос изменился: - Они идут!

Айша уже оседлала машину, пальцами перебирая незнакомые контакты вокруг руля. Фон забралась на сидение за ней, обхватив её руками за талию.

Ни шлема, ни защиты, ничего, подумала она. Не хотелось отсюда упасть.

Хотя их убьёт не падение.

- Сможешь повести? - спросила она у Айши. Та кивнула.

- Держись. - только и сказала она.

И нажала на педаль.

Мотоцикл сорвался с места. Ворота стоянки едва успели открыться: мотоцикл промчался через всё помещение, мимо двух рядов парковочных мест, прежде чем вырваться наружу, под дождь, на площадь перед отелем, обдав Фон и Айшу вихрем брызг.

Фон крепче схватилась за неё. Айша круто свернула; мотоцикл загудел, наклоняясь в сторону, перемахнул через трамвайные пути и свернул вновь. Пешеходы на тротуаре испуганно отшатнулись в стороны.

Выстрел прогремел над ними, будто раскат грома.

***

- Коридор вперед, сто метров. - встревоженным голосом сообщила Хяаратяяни. - Нас продолжают отслеживать!

- Кто?! - рявкнула Мяаймиваари, не сбавляя шаг: они бежали по коридору, к маячившим впереди дверям, подняв оружие. Краем глаза она видела маркеры Мяатусяани и Виихаани, этажом выше; их всё ещё преследовали федераты.

- Одна из их машин! - откликнулась Хяаратяяни. - Я пока сдерживаю её, но долго мы не протянем!

- Протянете! - бросила Мяаймиваари. - Хиилтууне!

- Здесь! - отозвался лейтенант.

- По моему приказу поднимай челнок. Нам придётся исчезнуть. И очень быстро.

Если это ещё возможно, подумала Мяаймиваари. Где-то там, посреди улицы, валялся мёртвый Кормяакаани — мёртвый истинный вавилонянин; его никак не получится выдать даже за почётного , что уж и говорить о какой-то швали из Промежутка. А это был один из планов на случай, если операцию не выйдет провернуть тихо: экспортного вавилонского снаряжения в Промежутке было пруд пруди.

Теперь от этого прикрытия не осталось и следа.

У них был единственный шанс. Убить Крочесни. Скрыться, пустить концы в воду, уйти в режим тишины, исчезнуть. Подождать, пока паника федератов не уляжется достаточно, чтобы они могли пробраться в безопасное место. Например, в посольство Вавилонии. Вряд ли Федерация будет рисковать открытым конфликтом ради возмездия за одну-единственную марцианку.

Что галактиды могли знать о возмездии?

Мяаймиваари подбежала к двери, вскинула вверх руку, отдавая команду, и сорвала с пояса заряд. Прикрепила его посередине двери, одним прыжком отскочила назад — и скомандовала подрыв.

Дверь взорвалась. Коридор заволокло едким дымом горелого пластика. Зашумели опрыскиватели противопожарной системы. Вместо двери по краям проёма торчали только её обгоревшие остатки, и Мяаймиваари нырнула в проём, вскинув карабин, готовясь выстрелить…

...и уставилась на удаляющиеся алые огни мотоцикла, взмывшего вверх, к выезду со стоянки.

Выезду наружу.

- За ними!! - прорычала она и бросилась вперед.

Боец в рефлексном бронекостюме был потрясающе мобильным. Бронекостюм позволял бежать — гораздо быстрее, чем человеку без бронекостюма. Позволял прыгать — дальше, выше и сильнее, чем было возможно для человеческого тела. Позволял перемещаться по любой поверхности — бегом или ползком. В бронекостюме Мяаймиваари могла без труда ходить по потолку и одним прыжком забраться на крышу многоэтажного дома.

И она побежала. Её бег был больше похож на серию мощных прыжков: в несколько приёмов Мяаймиваари достигла выхода, взбежала вверх, к уже закрывающимся воротам, и резко затормозила, скользнув прямо под ними.

И оказавшись снаружи.

- Мяатусяани, Виихаани! - рявкнула она, не сбавляя шага. - Она уходит! Ко мне!

Дождь хлестал со всех сторон. В три шага Мяаймиваари пробежала по тротуару, подняв тучу брызг, и прыгнула — вверх, взмыв над ошеломлённой толпой вокруг, приземлившись на истошно зазвеневший трамвайный вагон, и снова прыгнув — вперед и вверх, к гранитным поручням моста над дорогой. Она видела — нет, ощущала! - как Аамяяоне и Сёёпаани спешат следом за ней; чувствовала, как в вихре стеклянных осколков на улице оказывается Мяатусяани; почти видела, как прыгает вверх Виихаани, пробегая по натянутым над тротуарами белым навесам, едва касаясь их поверхности — и с разбегу прыгает вперед, на поручень моста, навстречу въезжающему наверх белому мотоциклу с двумя насквозь мокрыми людьми на нём…

...и как её тело кубарем падает вниз, на проезжую часть моста, и лежит неподвижно, нелепо разбросав руки.

И лишившись головы.

***

- Минус один! - отрапортовал Саиш. Дождь и ветер хлестали внутрь через открытую дверь, но снайпера-лидонца это не беспокоило. - Бегут!

- Вижу! - отозвалась, выглядывая наружу, Виэр. Четыре крошечные фигурки мощными прыжками бежали по мосту, рассыпавшись в стороны, преследуя несущийся впереди белый мотоцикл. - Фон! Гоните вперед, они бегут за вами!

- За нами?! - донёсся до неё злобный отклик Фон. - Сделай с ними что-нибудь!!

- Я пытаюсь!! - выкрикнула она. - Кораньи, за ними, держись левее!

- Есть!

Внизу, на мосту, раздался грохот выстрела. Виэр едва не вывалилась наружу, дёрнувшись вперед, давая приближение — но нет: мотоцикл всё ещё был цел. Пуля прошла мимо него.

- Саиш! - приказала она. - Прижми их!

- Есть, выполняю! - откликнулся тот. Его «Секач» грохнул трёмя выстрелами — и ещё трёмя. Одна из бегущих внизу фигур вспыхнула синим и отскочила в сторону; две других бросились врассыпную, чуть сбавив темп. Саиш выстрелил снова.

Виртуальный интерфейс вспыхнул знаком вызова, и Виэр злобно глянула на высветившийся перед глазами контакт: Шелдон!

- Да!? - рявкнула она, приняв вызов.

- Виэр!! - раздался голос Шелдона. - Где вы?! Что там в «Астории»?!

- Вавилоняне! - отрывисто бросила она. - Они пытались убить Фон!!

- ЧТО?! - выкрикнул Шелдон. - Какого чёрта Крочесни делает в «Астории»?!

- Долгая история! - отозвалась Виэр. - И сейчас мне нужна помощь!

- Там СБВ на ушах стоит! - рявкнул в ответ Шелдон. - Полиция с ума сходит от стрельбы вокруг «Астории»! Виэр, они что, на улице ?!

- На Алее Бискупецкой, в сторону центра, если быть точной!

Шелдон выматерился. Виэр пропустила его тираду мимо ушей, свесившись из челнока, уцепившись за поручень над головой. Саиш стрелял; ещё одна фигура прыгнула в сторону в последний момент, и пули едва задели её.

- Хорошо! - прорычал Шелдон. - Что делать?!

Наконец-то, пронеслось в голове у Виэр.

- Перекрыть всё движение по Маттернхорнскому мосту! - приказала она. - Остановить метро на ближайших станциях, увести все машины, кроме мотоцикла госномер VY 0484 АА! Пеших и на велосипедах убрать с моста подальше ! И скажи полиции, чтобы поднимали по тревоге ОРШ, сбор — Алеи Маттернхорнские!

- Понял! - отозвался Шелдон. - Работаю! Отбой!

Виэр прервала вызов, даже не дав отбоя.

- Фон! - крикнула она, сменив канал. - Вы в порядке?!

***

- В полном! - прорычала Фон, хватаясь за Айшу, коленями обхватив неистово вибрирующий и греющийся мотоцикл. Дождь бил ей в лицо, хлестал их со всех сторон, уже вымочив их обоих до нитки. Она обернулась; впереди из-за стены дождя выступал давнешний купол вокзала, почти чёрный под тучами. - Куда нам дальше?!

- Прямо!! - выкрикнула в ответ Виэр. Позади раздались новые выстрелы, и Айша бросила мотоцикл из стороны в сторону, заставив Фон ещё крепче вцепиться в неё. - Мы перекрыли всё движение на мосту, только гоните!

- Они не отстают!!!

- Отстанут! Они в бронекостюмах, на прямой дороге им мотоцикл не обогнать!!!

- Пока что им удаётся!!! - Фон бросила взгляд назад и обомлела: чёрные фигуры вавилонян прыжками неслись за ними. - Виэр, сделай что-нибудь!!!

- Я пытаюсь!!!

Фон снова обернулась. Чёрная фигура, бежавшая вдоль ограды линии метро, поднимала оружие.

Сердце бешено забилось в груди.

Она высвободила одну руку, другой ещё теснее прижимаясь к Айше, выхватила заткнутый за пояс брюк пистолет и выстрелила, почти не целясь.

Грохот выстрелов ударил по ушам. Четыре пули ушли в никуда; чёрная фигура, на секунду скрывшись из виду, возникла вновь.

- Айша!!! - заорала Фон.

Та не стала переспрашивать. Вместо этого она дёрнула мотоцикл вбок, резко сворачивая в сторону — и развернула его обратно. Дорожное полотно под ними вдруг вздрогнуло, и воздух разорвал грохот выстрела.

Фон обернулась и выстрелила снова. Ответом ей была крошечная вспышка синего, едва видимая издали.

Затем мотоцикл прыгнул в сторону, прижимаясь к ограждению слева. Купол вокзала остался позади. Эстакада метро взмыла вдруг в небо, над дорогой; ограждение вдруг оборвалось, и мотоцикл вильнул в ту сторону, на встречную полосу. Фон вскинула голову: впереди из тумана выступала огромная белая колонна, наполовину скрытая тенью эстакады, узкой вершиной упиравшаяся в чёрное небо.

Маттерхорнский мост.

***

Новые выстрелы ударили сверху. Мяаймиваари едва успела отпрыгнуть в сторону; но проклятый челнок над их головами не оставал, держась слева, обстреливая их, вынуждая сбивать темп.

Проклятие!

Боец в рефлексном бронекостюме был очень быстрым. Но на прямой, ровной дороге, без поворотов и изгибов, нагнать мотоцикл или автомобиль было очень сложно.

А теперь, подгоняемые снайперским огнём над головами, они отставали.

Мяаймиваари вскочила на ограждение метро и побежала, вскинув карабин. Поймала в прицел несущийся впереди белый мотоцикл — в тепловизоре он был ярко-оранжевым огненным пятном на тёмной дороге. Что-то грохнуло вокруг неё, но она нажала на спуск.

И отскочила в сторону.

Пуля ударила в её щит, пройдя вскользь; щит даже не заметил такого попадания, один раз вспыхнув справа. Мотоцикл резко вильнул вбок, к другой стороне дороги; Мяаймиваари прыгнула обратно на ограду вдоль путей и побежала, взбегая всё выше вместе с эстакадой, шедшей над дорогой, выискивая белую точку внизу.

Мотоцикла не было.

- Слева! - выкрикнул Мяатусяани, и Мяаймиваари обернулась, не прекращая бежать.

Мотоцикл вынырнул с другой стороны дороги, на опустевшей встречной полосе.

Мяаймиваари зарычала. Она вскинула карабин и выстрелила — но впустую; мотоцикл оказался слишком далеко. Один выстрел прошёл мимо; другой угодил в тротуар моста, пробив в нём огромную дыру.

Но мотоцикл удалялся всё дальше.

Новые выстрелы раздались над ними, и Мяаймиваари прыгнула вниз, приземляясь на дорогу — и побежала вперед, отпрыгивая из стороны в сторону. Пули врезались в дорогу за ней и перед ней; щит вдруг ярко вспыхнул, и она покатилась кубарем, едва успев сгруппироваться и вскочить на ноги.

Ей повезло. В неё попала всего одна пуля.

Но этот снайпер уже начинал действовать ей на нервы.

***

- ОРШ на месте. - сообщил Эзер. - С ними второй и третий взводы спецтехники.

- Пускай перекроют Алеи Маттернхорнские сразу за станцией метро! - приказала Виэр. - И чтобы через них никто не мог пройти!

- Понял. Передаю.

- Что с тем соединением?!

- Оборвано. Закладка в «Астории» неактивна.

Виэр выругалась. Челнок резко вильнул в сторону, огибая пилон Маттерхорнского моста; она схватилась за рукоять, выглядывая вниз. Стеклянные паноптикумы на Алеях Маттернхорнских выглядывали из-за стены дождя спереди. Мотоцикл — белое пятно на мокром зеркальном полотне моста — мчался им навстречу, держась впереди нёсшихся за ним вавилонян. Раздался грохот выстрелов; мотоцикл дёрнулся из стороны в сторону, забившись в узком рукаве проезжей части, неспособный свернуть или скрыться.

- Ещё немного, - прошептала вслух Виэр. - Ещё немного, Фон!..

Но между ними и первой из башен на Алеях Маттернхорнских был ещё километр. Километр открытого пространства.

Она боролась с желанием прыгнуть вниз. Остановить их. Задержать их. Любой ценой, лишь бы Фон осталась жива.

Но она не могла.

Она могла только их отвлечь.

***

- Фон!!! - заорала Айша. - Этот блядский мост не заканчивается!!!

- Я знаю!!! - рявкнула в ответ Фон. Айша снова дёрнула руль в сторону, заставив её отчаянно схватиться за неё и сдавить коленями седло. - И ничего не могу с этим поделать!!!

- Фон! - это была Виэр. - Вы на середине моста! - тросы вантов, словно струны гигантской арфы, вздымались к небу вокруг них, держа мост на весу. - Вам остался ещё километр!

- Километр?! - выкрикнула Фон. - И что нам делать этот километр?!!

- Что-нибудь! - крикнула Виэр. - Я их отвлеку!

- Их четверо!!!

- Я постараюсь!!!

Фон зыркнула назад. Пуля свистнула у неё над головой; запоздалый грохот выстрела заложил ей уши.

Близко, подумала она. Слишком близко.

- Постарайся!! - выкрикнула она и отвернулась, глядя поверх головы Айши вперед, в конец моста. Мокрые волосы облепили ей лицо. Стеклянная округлая башня посередине Алей Маттернхорнских выглядывала впереди, как нос дредноута, близкая и далёкая одновременно.

На неё упала тень, и Фон вскинула голову — чтобы увидеть, как челнок, с громким, надсадным гулом, вырывается вперед и вспыхивает ярким белым сиянием гравиподвески.

И разворачивается боком.

***

- Челнок!!! - зарычала Мяаймиваари, только заметив, как тёмно-серая федерацкая машина вырывается вперед. - ЧЕЛНОК!!!

Белый свет ударил ей в глаза; забрало автоматически переключило режим светофильтра, и она увидела, как челнок застыл над мостом впереди, держась на лучах гравиподвески, развернувшись им навстречу бортом.

- ВРАССЫПНУЮ!!! - заорала она. - ЖИВО!!!

И прыгнула вбок и вниз, приземляясь на эстакаду метрополитена. Широкий рельс загудел от удара, но Мяаймиваари уже вскочила на ноги и побежала вперед.

Как раз тогда, когда раздался первый выстрел.

Пули ударили в бетонное ограждение эстакады позади неё. Мяаймиваари побежала ещё быстрее, длинными скачками, из стороны в сторону. Следующий выстрел попал справа, перед ней; осколки бетона брызнули в стороны, ударившись об её вспыхнувший щит; Мяаймиваари пошатнулась, сбиваясь с темпа, замедляясь, едва не падая. Она машинально отставила в сторону руку, чтобы не упасть, и тут же прыгнула, перескочив на другой путь.

За мгновение до того, как третий выстрел ударил туда, где только что была она.

Рельс вывернуло наизнанку. Гул и дрожь у неё под ногами вдруг исчезли, будто кто-то повернул рубильник: метро автоматически сняло напряжение.

Мяаймиваари прыгнула снова. Вверх, на ограждение моста; она увидела белый мотоцикл, спешащий вперед, к рядам колонн там, где мост упирался в правый берег, увидела зависший впереди челнок и фигуру, нечеловеческую фигуру, в распахнутом люке в борту.

Челнок вдруг дёрнулся и вспыхнул — несколькими короткими вспышками. Очередь грохнула следом.

А затем мимо свистнули пули, и Сёёпаани споткнулся, упал и не двигался больше.

Карабин вылетел из его разжавшейся руки.

***

- Минус, минус! - крикнула Виэр. - Теперь назад!!

Челнок взревел двигателями и дёрнулся вперед. Поле гравиподвески погасло, отпуская их, и Кораньи резко свернул, выписав крутую дугу, разворачиваясь над колоннами в начале Алей Маттернхорнских. Памятник Основателям Лиги, высившийся над перекрёстком впереди, проводил его недовольными взглядами четверых Основателей, возложивших руки на массивный гранитный шар.

Мотоцикл съехал с моста. Виэр оглянулась и выдохнула: позади высилась башня Алей Маттернхорнских, 1, а перед ней — стеклянный купол метро, сквер вокруг памятника Основателям, и два ряда высоких триумфальных колонн.

Немного. Ещё немного.

- Приготовиться! - скомандовала она. - Малго, Саиш! Эзер!

- Здесь! - отрапортовал тот, отстёгиваясь от сидения. Угловатая голова платформы несколько раз повернулась из стороны в сторону: движение — отдалённая механическая пародия на человека.

Виэр облизнула губы. Сняла со стойки винтовку. Строчки подключения пробежали по забралу внизу.

Осталось совсем немного.

***

Эстакада метро резко ушла под землю, и мотоцикл вздрогнул, выехав с моста на Алеи Маттернхорнские.

Блестящая дорога, чёрная под грозовыми тучами, расстилалась перед ними — между двух рядов триумфальных колонн по обе стороны от неё, к четырём высоким фигурам памятника Основателям Лиги впереди. Стеклянный форштевень башни, офисного паноптикума, высился за их спинами.

Над головой у них с басовитым рёвом прошёл челнок.

Ещё немного, пронеслось в голове у Фон. Ещё совсем немного.

Айша прижалась к торпеде, побелевшими руками вцепившись в руль, едва двигая пальцами на контактах. Двигатель мотоцикла натужно завывал и гудел, дрожа под ними; седло, на котором сидела Фон, было уже невыносимо горячим. Индикатор заряда на приборной панели пульсировал тревожным оранжевым светом, вот-вот грозившим перейти в красный.

Ещё совсем немного!..

Сердце бешено стучало в ушах. Пальцы сжимали рукоять пистолета. Фон не нужно было смотреть на индикатор: в магазине осталось только шесть патронов.

Лучше, чем ничего.

Она бросила взгляд назад и отвернулась обратно — Айша повернула руль, входя в поворот там, где Алеи Маттернхорнские начинали расходиться, огибая памятник и башню посередине. Позади никого не было видно.

Она обернулась снова.

И увидела, как позади них, одна за другой, из воздуха появляются три чёрные фигуры.

- АЙША!!! - заорала она. - СЗАДИ!!!

Айша резко дёрнула руль в сторону. Мотоцикл заскользил, заскрежетав шинами, на мокрой дороге, едва не падая плашмя; стабилизаторы с жужжанием выровняли его — и Айша дёрнула машину в другую сторону, уходя от пуль, которых так и не было.

Вавилоняне выстрелили секундой позже.

Мотоцикл швырнуло в воздух. Он приземлился, каким-то чудом упав на уцелевшее колесо, и слетел с дороги, перескочив через бордюр, перевернувшись в воздухе. Заднего колеса больше не было.

Стеклянная стена вдруг выросла перед ними, и мотоцикл с размаху врезался в неё.

Грохот.

Звон.

Тьма.

И тишина.

***

- ФОН!!!! - завопила Виэр, глядя на рвущийся наружу столб чёрного дыма.

Мотоцикл — то, что от него осталось — сорвало с дороги, швырнув прямо в стену башни на Алеях Маттернхорнских, 1. В стеклянной стене первого этажа зияла дыра; из неё вырывались клубы дыма. Улица перед ней была изрыта попаданиями пуль; одна из них согнула пополам столб, в который угодила.

И чёрные фигуры вавилонян уже широкими прыжками пересекли её, исчезая одна за другой у подножия памятника, под сенью деревьев сквера.

Ещё немного, и они найдут Фон .

Лицо Виэр исказилось от ярости.

- Кораньи!!! - прорычала она. - Сажай нас!!! СЕЙЧАС ЖЕ!!!

***

Лиисэ Мяаймиваари была в бешенстве.

Вся операция была окончательным и бесповоротным провалом. Тихое, незаметное, устрашающее убийство, в самом центре столицы Федерации — достойная расплата, достойное возмездие — обернулось перестрелками, погоней у всех на виду и мёртвыми вавилонянами. Мёртвыми истинными вавилонянами.

Так, что ни у кого больше не будет сомнений.

Она вступила внутрь стеклянной офисной башни, под вой сирен гражданской обороны и шум противопожарных систем. Стекло разлетелось при её приближении. Она прошла через опустевший зал, вскинув карабин; здесь не было никого. Мотоцикл врезался в башню с другой стороны.

Она жестом приказала Аамяяоне и Мяатусяани рассыпаться в стороны, осмотреть каждый закуток. Цель могла уйти. Цель могла попытаться бежать.

Этого нельзя было допустить.

Оставался только один выход. Единственный для неё, Лиисэ Мяаймиваари, выход. Единственный способ сделать так, чтобы всё это не было напрасно.

Убить Крочесни. Уже за то, что она посмела убить истинного вавилонянина, она заслуживала смерти в муках. Как жаль, что на это попросту не хватит времени.

Крочесни была виновна во всём этом с самого начала. С того момента, как посмела не подчиниться им на Кафе. С того момента, как её освободила Федерация. С того момента, как федераты вернули её к жизни, и она выжила . С того момента, как вернулась оттуда, откуда не возвращался никто — из МГБ.

С того момента, как из-за неё погибли истинные вавилоняне. Её бойцы. Её люди .

Всё остальное не имело смысла.

Крочесни должна была умереть.

***

Фонделина Крочесни открыла глаза.

Едкий дым ударил ей в лицо, заставив закашляться, прикрыть лицо рукой. Она отшатнулась назад; что-то острое врезалось ей в спину, между лопаток. Она перевернулась на живот, локтями упёршись в пол.

Искорёженная груда металла и пластика — мотоцикл — лежала у противоположной стены. Чёрный дым валил наружу, в пробитую дыру между двумя помещениями офисного центра; Фон почувствовала едкий запах расплавленной изоляции. Где-то в коридоре ритмичным, пульсирующим воем заливалась сирена.

Под мотоциклом лежала Айша.

Фон вскочила на ноги, едва не упав, и подбежала к ней. Обломки камня и стекла скользили у неё под ногами. Айша лежала, придавленная сверху останками мотоцикла; на её виске, среди спутавшихся мокрых волос, сочилась кровь.

- Айша. - охрипшим голосом позвала Фон. - Айша!

Та не пошевелилась.

- Айша!!

Фон схватилась за руль и седло разбитого мотоцикла, отталкивая их вверх, к стене. Груда металла поддалась; она высвободила одну руку и потянула Айшу наружу. Безрезультатно: тело не поддалось, оставшись неподвижным.

Фон зарычала и отшвырнула мотоцикл. От неожиданной нагрузки острая боль пронзила её плечи: даже усиленному скелету трудно было угнаться за мощностью искусственных мышц и костей рук. Фон зашипела от злости и схватила Айшу за плечи, оттаскивая её, переворачивая на спину.

- Айша! - выкрикнула она. Грудь Хосино вздымалась и опускалась; Фон схватилась за её шею, нащупав пульс, и выдохнула: Айша была жива. Но кровь всё ещё текла из её рассечённого виска, смешиваясь с волосами, стекая по щекам.

Издали послышались шаги.

Фон зыркнула по сторонам. Пистолет лежал на полу; должно быть, во время удара она выпустила его. Она отпустила Айшу, перескочив через её тело, дрожащими руками схватила оружие, вскинула его, направив на дыру в стене. Чёрные клубы дыма скрывали её, но она явственно слышала звук шагов, скрежет разбитого стекла под ногами, доносившиеся издалека, заставлявшие лихорадочно колотиться сердце.

И когда в дыму что-то шевельнулось, Фон нажала на спуск.

Она не целилась. Почти не целилась. На таком расстоянии для пуль гравипистолета не было значения.

Выстрел. Ещё один. Ещё. Вспышка синего в дыму, но Фон не заметила её, снова, снова, и снова нажимая на спуск.

Пистолет щёлкнул. Грохот выстрелов затих. В тишине раздался уже затухающий сердитый писк опустевшего оружия.

Фон вдавила спуск. Щелчок. Щелчок. Ещё раз, снова и снова, глядя на кроваво-красную цифру «0» на индикаторе боезапаса — и не веря ни своим глазам, ни своему виртуальному интерфейсу.

И она увидела, как из пролома вышел вавилонянин.

Вавилонянка. Женская фигура, облачённая в бронекостюм — почти такой же, как те, что Фон видела тогда: на Кафе, на корабле, в плену. Нагрудник и наплечники другой формы, по-другому расположенные глаза-камеры на круглом шлеме — но везде, в каждой чёрточке было видно, что это была вавилонянка.

И карабин в её руках — короткий, с угловатой серой коробкой на месте ствола — смотрел Фон прямо в грудь.

Фон подняла пистолет. Индикатор всё так же пылал красным, но она больше не замечала его, глядя только на вавилонянку, наставившую своё оружие на неё. На высокую, чёрную, ненавистную ей вавилонянку: безжалостного, бесчеловечного монстра, принявшего вдруг человеческое обличье. На чудовище, видевшее в людей низших существ, мерзких выродков, достойных быть только его жертвой.

Или игрушкой.

Она смотрела на неё, не моргая, кипя от ненависти, ярости и злобы; обрывки воспоминаний пульсировали в её мозгу, заставляя сердце, гневное белое сердце, неистово биться в груди, а руки, сжимавшие пистолет — дрожать от желания броситься на неё, убить, разорвать, растерзать в клочья, воздать стократ за всё, что пришлось пережить ей.

Никогда больше.

Никогда больше она не станет молить о пощаде.

Огоньки на мушке горели ослепительно ярко, окружая чёрную фигуру чудовища в прицеле, затмевая собой всё — весь остальной мир, кроме них: Фон, пистолета в её руках, и вавилонянки, чёрной тени в ярких огнях прицела, с карабином, направленным прямо на неё.

А затем потолок обрушился ей на голову.

***

Это была Виэр.

Она рухнула на голову вавилонянке в вихре пламени, пыли и каменной крошки, во вспышке ярко загоревшихся щитов. Та не успела даже выстрелить, прежде чем удар обрушил её на землю — и Виэр, фигуру в серо-чёрных доспехах, вместе с ней.

Карабин отлетел в сторону, выпав из пальцев — и вавилонянка вскинула руки, тщетно пытаясь закрыться от удара, метившего ей в голову. Она отшатнулась — кулак в латной перчатке бронекостюма ударил в пол рядом с ней, оставив вмятину, покрытую сетью трещин — и пропустила следующий удар, пришедшийся в её забрало.

Виэр схватила её за шею, затылком шлема ударив об пол. Вавилонянка тут же ударила в ответ; Виэр отшатнулась в сторону, отдёрнула голову от следующего удара — и в её руке блестнуло широкое лезвие, вонзившееся в предплечье вавилонянки.

А затем Виэр выдернула стилет и с размаху ударила снизу вверх, вонзая клинок между горжетом нагрудника и шлемом, в шею вавилонянки.

Рука, занесённая для удара, рухнула на землю.

Виэр одним прыжком вскочила на ноги, выдернув оружие. Винтовка будто сама собою появилась в её руке.

Два выстрела прогремели почти одновременно.

Фон смотрела, не видя, как Виэр оборачивается к ней, опустив оружие, оставив его болтаться на плече. Она всё так же стояла, обеими руками вцепившись в пистолет, глядя через мушку, как пластины забрала на шлеме Виэр расходятся в стороны, открывая её лицо. И как Виэр шагает к ней.

Она медленно, трясущимися руками опустила пистолет. Пальцы не слушались её; колени дрожали. В ушах громко, оглушительно громко колотилось сердце.

И Виэр шагнула к ней, обняв её, крепко прижав к себе, притиснув к угловатому нагруднику бронекостюма, сорвав Фон с её непослушных ног.

Фон не могла двинуть даже пальцем. Её правая рука всё так же мёртвой хваткой вцепилась в опустевшее оружие. Край нагрудника неудобно впивался ей в грудь. Но она не могла сделать ничего. Ни обнять Виэр. Ни оттолкнуть её.

Ни даже положить голову на её плечо.

Она слышала, как вокруг гулко гремят одинокие выстрелы. Слышала топот бегущих ног вокруг, слышала вой сирен, шум противопожарной системы, отзвуки ярости ливня где-то далеко снаружи. Слышала, как бьётся её сердце. Слышала дрожь бронекостюма и тяжёлое дыхание Виэр, обнимавшей её.

И она не хотела её отпускать.

- Я больше не отпущу тебя. - прошептала Виэр, крепко прижимая её к себе.

- Никогда.

IX

Дождь прекратился.

Вечернее солнце, выглянув из-за разошедшихся грозовых туч, светило над Вышеградом, отражаясь огненными сполохами на зеркальных фасадах, яркими мазками окрашивая вечножёлтые деревья на холмах Правого берега. Оно сияло над улицами и домами, обильно политыми дождём, даря столице Федерации запоздавшие, и от того ещё более яркие свои лучи.

Но даже оно было не в силах нарушить повисшее над городом молчание.

Герард Ястрземский смотрел на сад Канцелярии, будто застывший: за окном не было даже лёгкого ветерка. За оградой террасы, видневшейся из-за деревьев, выглядывали вершины Алей Маттернхорнских, золотом и медью сияющие в лучах клонившегося к закату солнца; позади них вновь карабкались вверх холмы Вышеграда.

И ничто не напоминало о том, что произошло там всего несколько часов назад.

- Вы уверены, - спросил он, отворачиваясь от окна, - что это именно вавилоняне, полковник Гуменюк?

- Все шесть тел в данный момент находятся в морге штаб-квартиры УВР. - ответил Гуменюк; начальник Третьего отдела УВР стоял, заложив руки за спину, в полукругу собравшихся посередине кабинета. - Мы не успели сколь-либо детально осмотреть их, но даже поверхностный осмотр показывает, что все они — истинные вавилоняне.

Ястрземский кивнул, нахмурив брови. Он уже видел отчёт Гуменюка об осмотре — беглом осмотре; на большее не хватило времени. И результаты совсем его не радовали.

Он недооценил вавилонян. Их решимость. Их наглость . Отряд спецназа вавилонской МГБ не только пробрался в столицу самой Федерации, но и остался при этом абсолютно незамеченным — до тех пор, пока не решился нанести удар. И если бы не случайность, этот удар оказался бы успешным. Внезапным, как гром среди ясного неба. И необратимым.

Ястрземский не играл в шахматы. Ему сложно было представить политику в виде двухмерной игровой доски; это был слишком упрощённый подход к реальности. Там, где в шахматах были безвольные фигуры, всецело подчинённые игроку, его окружали люди — и Ястрземский знал, как управлять людьми. Куда как сложнее, чем пешками.

И он боялся даже думать, насколько близки к краху были сегодня все его планы.

- Мы обнаружили закладку, оставленную в охранной системе «Астории». - сообщила Паламарчук, глава Службы безопасности внутренней. - По всей видимости, она была установлена на аппаратном уровне, примерно две недели назад. В настоящий момент мы проводим проверку всех лиц, имевших доступ к аппаратному обеспечению системы в тот период времени.

- Куда вело соединение? - спросил Ястрземский, оборачиваясь к ней. Паламарчук неопределенно двинула плечом.

- Наши интеллекты отслеживали его одновременно с интеллектом ОГ 34. - ответила она. - Но соединение было разорвано, и они потеряли след. Кто бы не пользовался этим соединением, они вовремя заметили нашу активность и сумели затруднить нам работу достаточно, чтобы уйти самим. Мы будем продолжать поиски.

- Продолжайте. - распорядился Ястрземский. - О любых результатах немедленно информируйте меня.

- Так точно, Ваше превосходительство. - кивнула Паламарчук. - Мы также проведём повторный анализ подозрительной сетевой активности за последние две недели. Возможно, нам удастся обнаружить и обезвредить и другие закладки, не замеченные ранее.

Возможно , подумал Ястрземский. Возможно, Паламарчук неудобно было признавать, что СБВ проворонила вавилонян прямо у себя под носом — в Вышеграде! столице Федерации! Возможно, СБВ проворонила целую шпионскую сеть вавилонян: закладки, особенно аппаратные, могли стоять где угодно — никем не замеченные, ждущие своего часа. Или, что ещё хуже, уже давно использованные.

Шпионаж был в порядке вещей. У Федерации были свои шпионы в чужих столицах. У Центральных держав была своя агентура в Вышеграде. Очевидно, что и Вавилония не гнушалась агентурной работы — здесь у них было для этого гораздо больше возможностей, чем у посольства Федерации в Истаари. Но именно СБВ должна была держать их в узде. А теперь могло оказаться, что вавилоняне проникли куда глубже — и плотнее — чем они подозревали.

Мы слишком одержимы соломанами, подумал он. Трудно было винить Паламарчук: она всего лишь следовала своим инструкциям. Соломане были опасны — слишком опасны, чтобы оставить их без надзора; а их бурная активность в последние месяцы намекала, что в Солнечной живо интересуются происходящим в остальной Галактике. Даже чересчур

Но при этом интерес вавилонян остался незамеченным. И совершенно безнаказанным.

- Адмирал Козак? - спросил он. - Адмирал Фревву?

- Мы продолжаем проверку, Ваше превосходительство. - ответил темнолицый Козак. Его изображение стояло посередине кабинета, в лучах волюметрического проектора под потолком. - И пока что мы не обнаружили никаких следов незаметного проникновения в пространство Федерации, соответствующего возможным сценариям. Как бы им не удалось проникнуть сюда, они сделали это не сами. У них была помощь, Ваше превосходительство.

- Мы пришли к схожим выводам. - добавил адмирал Фревву; командующий группы войск «Север» стоял по правую руку от Козака. Он тоже присутствовал в виде изображения - оба адмирала находились сейчас наверху, на орбите. - Потребуется привлечь органы МВД, чтобы полностью проработать это направление, но… вавилоняне — если это были вавилоняне — не просто проникли в Федерацию. Они попали сюда, на планету, в саму столицу, абсолютно незамеченными, Ваше превосходительство. И мы не знаем, как.

Козак кивнул, лишь слегка нахмурив чёрные брови.

- Вряд ли они сошли с рейсового корабля в Трешанках, - заметила Паламарчук. - Скорее всего, наиболее вероятная точка входа — грузовой космодром. Один из грузовых космодромов. СБВ приступит к работе немедленно, Ваше превосходительство. - она скосила глаза. - Разумеется, мы также готовы сотрудничать с нашими коллегами из Управления внешней разведки...

- Полное содействие. - произнёс стоявший рядом с Гуменюком адмирал Конецлешский. - И никаких палок в наши колёса.

- Разумеется. - кивнула Паламарчук. Кивок дался ей с трудом. - Полное содействие.

- Так обеспечьте его. - кивнул Ястрземский. - И узнайте, каким образом в Вышеграде оказался отряд вавилонян. И почему мы — все мы, - узнаём об этом только сегодня.

После того, как всё уже случилось, добавил он про себя. И хвала предкам, что оно окончилось неудачей.

- Что насчёт информационного сопровождения? - спросил он вслух. - Феньвеши?

- На данный момент СМИ называют происшествие терактом. - ответила министр внутренних дел, Марика Феньвеши. - Соответствующее заявление было сделано Главным управлением полиции в столичном округе Вышеград уже через полчаса после происшествия. Согласно приказу, расследование вместе со всеми материалами передано УВР. - министр сделала паузу. - Нам очень повезло, что происшествие не повлекло жертв среди гражданских. Иначе настолько плотный контроль над информацией был бы невозможен.

- Мы регулярно проверяем сеть. - добавил Конецлешский. - Никто из освещающих происшествие СМИ не упоминает вавилонян или Вавилонию. Личности Каллии, майора Къелльберг или марцианского офицера также нигде не упоминаются; только в нескольких источниках сообщается, что в происшествии могли быть замешаны марциане.

- Что за источники? - тут же спросил Ястрземский. Уже такое туманное упоминания было чревато многим.

- Ничего особенного. - пожал плечами Конецлешский. - Каналы с незначительной аудиторией до сотни тысяч пользователей. Мы установили за ними наблюдение, на всякий случай.

- Хорошо. - кивнул Ястрземский. Он перевёл взгляд на стоявшего в стороне Казимира Годунова. - Что насчёт вавилонян? Вавилонского посольства?

- Пока что всё штатно. - ответил Годунов. - Мы пока не заметили никаких подозрительных действий с их стороны, но продолжаем наблюдение. Пока что посольство отказывается от любых комментариев и в ближайшее время не планирует делать каких-либо заявлений; они либо выжидают, либо запрашивают инструкции с Истаари.

- А они запрашивают? - уточнил Ястрземский.

- Пока неизвестно. - двинул плечами Годунов. - Трафик на их дипломатическом канале пока не выходит за пределы нормы. Текстовые сообщения и небольшие файлы. Вполне возможно, что это штатная корреспонденция.

- Узнайте, что это за корреспонденция. - приказал Ястрземский. - Это возможно наличными методами, Казимир?

Годунов задумался.

- Я распоряжусь. - сказал он наконец. - Но если не выйдет, нам потребуется доступ напрямую к их каналу связи.

Что было нарушением не только дипломатического этикета, подумал Ястрземский. Неприкосновенность дипломатического трафика была гарантирована международными соглашениями и решениями Галактического Совета; нарушить их означало поставить под угрозу всю галактическую дипломатию. Но Ястрземский также знал, что нарушение считается таковым только, если тебя поймали за руку — и что соблазн был велик. Очень велик.

Официально ни Федерация, ни Вавилония, ни кто-либо другой не нарушали неприкосновенности дипломатического трафика. Неофициально Ястрземскому несколько раз приходилось отдавать такой приказ — как и действовать, исходя из предположения, что другая сторона читает федерацкую дипломатическую переписку.

Даже сейчас.

- Вы получите его. - вслух сказал он. - В случае необходимости. Пока что действуйте наличными методами.

Годунов кивнул.

- Так точно. - произнёс он. Ястрземский кивнул ему и обернулся к последней из присутствующих — Станиславе Валышевской, начальнице Службы безопасности Кабинета.

Службы безопасности, только что потерявшей одного агента убитым, и ещё двух — раненными — и всё для того, чтобы спасти его, Ястрземского, планы. Самую важную фигуру этих планов.

- Я ознакомился с вашим прошением об отставке, Станислава. - проговорил он. Валышевская кивнула, ни сказав ни слова. - И я не могу принять его.

- Но, Ваше превосходительство… - начала было Валышевская и осеклась; Ястрземский предупреждающе поднял руку, требуя молчания.

- В произошедшем нету исключительно вашей вины, - продолжил Ястрземский, - а я не стану увольнять всё руководство моих спецслужб в такое время. Не говоря уже о том, что ваши подчинённые сработали безукоризненно - в рамках тех приказов, что были им отданы. Благодаря им, Каллия жива. Марцианская делегация в безопасности.

Только потому, что вавилоняне охотились за Крочесни, добавил он про себя. Иначе у марциан не было бы ни единого шанса.

- Но мы не сумели удержать нападающих в «Астории». - возразила Валышевская. - Что могло привести к катастрофическим последствиям, включая жертвы среди гражданских.

- Но не привело. - подал голос Конецлешский. - Благодаря действиям оперативной группы 34 и органов внутренних дел. Ваши люди выполнили свою задачу. Они выполнили свою.

- Достаточно, адмирал. - проронил Ястрземский, глянув на него. Конецлешский замолк; недовольная гримаса так и осталась на его лице.

Ястрземский проигнорировал её.

- Мы можем долго рассуждать о том, что могло случиться. - произнёс он. - Но сейчас у нас нет на это времени. Мы должны сфокусироваться на том, что уже случилось. И на том, как сделать, чтобы такой инцидент больше не повторялся.

- Я хочу знать, как вавилоняне попали сюда. Я хочу знать, как они проникли в Федерацию незамеченными. Кто помогал им. Где они скрывались, как и где они перемещались, кто обеспечил им доступ в сеть и в систему «Астории». Откуда они узнали о марцианской делегации и о Крочесни. И я хочу знать, как в этом участвовало вавилонское посольство.

- Ваши задачи определены. - закончил он. - Вы можете быть свободны. Адмирал Конецлешский, господин Годунов — вас я попрошу остаться.

Адмирал Козак поднял руку в салюте, и его изображение погасло. Следом за ним растял в воздухе и адмирал Фревву. Остальные покинули кабинет: первой, кивнув, вышла Паламарчук, за ней — Феньвеши. Полковник Гуменюк задержался у двери, бросив взгляд на Конецлешского; начальник УВР кивнул, и Гуменюк, отсалютовав, вышел из кабинета. Последней, по старой привычке, кабинет покинула Валышевская.

Конецлешский и Годунов остались вдвоём.

Ястрземский подошёл к столу. Отодвинул кресло. Поднял глаза, глянув на них обоих.

- Мы были на волосок от провала. - проговорил он. - Полного провала. График придётся ускорить.

Он сел, сложив руки перед собой. Солнце залило оранжевым сиянием стол вокруг него.

- Адмирал, - приказал он. - Мне понадобятся материалы, добытые ОГ 34. И протокол медэкспертизы Крочесни. Как можно скорее. Казимир, - он повернулся к ожидавшему Годунову, - свяжись, пожалуйста, с лидерами Сейма. Скажи им, что я хочу видеть их у себя. И что это срочно. Я уверен, они тебе не откажут.

Конечно, не откажут, добавил он про себя. Сложно отказать, когда тебя просит о встрече верховный канцлер Федерации.

И когда его слова передаёт начальник разведки Кабинета, а не дежурный голос систем Канцелярии.

- И ещё одно, адмирал, - добавил Ястрземский, снова глянув на Конецлешского. - Вызовите, пожалуйста, аудитора Энфилд.

***

- Нет ответа от всех единиц. - раздался в шлеме голос Хяаратяяни. - Нет ответа на канале посольства.

Лейтенант Тааву Хиилтууне ничего не ответил, глядя на погасшую консоль перед ним. Огоньки индикаторов ритмично мигали в визоре его шлема, сообщая ему то, что он и так знал. Системы работают штатно. Режим тишины включён. Внимание! Соединение с тактической сетью недоступно. Внимание! Двигатели в подводном режиме.

Челнок лежал на дне реки, абсолютно тихий, совершенно недвижный — и совершенно пустой. Кроме него — и кроме Хяаратяяни — здесь не было больше никого. Ещё несколько часов назад здесь был целый отряд.

Его отряд.

И никого из них больше не было в живых.

Отряд не отвечал. Не отвечала ни капитан Мяаймиваари, ни Аамяяоне, ни Мяатусяани — все, кто остался в живых в момент последнего контакта. Теперь все они были мертвы.

Они с Хяаратяяни остались живы. Остались одни.

По ошибке.

- Они мертвы. - тихо проговорила Хяаратяяни, будто прочитав его мысли. Её голос, негромкий и дрожащий, был единственным звуком в мёртвой тишине челнока. - Мы должны уходить.

Хиилтууне молча обернулся к ней. Хяаратяяни стояла в проходе, сняв шлем, рукой тяжело опираясь на переборку. Её лицо, влажное от пота, было белым, как полотно. Глаза смотрели вперед, мимо него, на погасший внешний экран. Хиилтууне заметил, что у неё дрожат губы.

- Мы должны уходить. - повторила Хяаратяяни.

Хиилтууне отвернулся. Его руки, лежащие на приборной панели, сжались в кулаки; твёрдый свет консоли вокруг них пошёл помехами.

- Куда? - спросил он. - Куда мы уйдём? В посольство? Твоё посольство не отвечает, Киирсэ! Никто не отвечает! Мы одни, ты понимаешь?! Одни!!

И мы потерпели неудачу.

Неудачу!

Хиилтууне с размаху ударил обеими кулаками по приборной панели. Ярость душила его, комом подступая к горлу, не давая вдохнуть, не давая даже думать — думать о чём-то, кроме их позора.

Всё, что могло пойти не так, пошло не так. Мяаймиваари была мертва. Все были мертвы.

Крочесни была жива.

Он бессильно уронил голову на руки. Темнота окутала его. Только огоньки индикаторов всё так же мигали в его визоре, будто насмехаясь над ним.

Системы работают штатно. Режим тишины включён…

Что-то коснулось его наплечника. Он резко развернулся в кресле, отшатнувшись назад, выбросив вперед руку, чтобы схватить нападающего… но это была всего лишь Хяаратяяни.

- Мы должны уходить. - повторила она. - Затопить челнок. Cтереть отсюда все данные. Добраться до посольства, пока нас не начали искать федераты. Потом у нас не будет ни единого шанса.

Её голос больше не дрожал.

- Мы должны дать им знать. - негромко, но твёрдо проговорила она. - О нашей неудаче.

Она протянула ему руку, и Хиилтууне, помедлив, взялся за неё — схватился, отчаянно сжав её ладонь, будто хватаясь за последнюю соломинку.

- Мы сможем? - шёпотом спросил он, не сводя глаз с бледного лица Хяаратяяни.

- Мы должны. - ответила она, глядя на Хиилтууне. - Иначе федераты сделают это за нас.

***

Челнок снижался над посадочной площадкой, в белом ореоле гравиподвески. Вечножёлтые деревья парка, обступавшие парапет площадки, колыхались в вихре, поднятом работающим полем.

- Приехали. - сообщила Виэр, стоя возле люка. Фон подняла на неё глаза и поднялась с места. - Очки.

Фон кивнула и вытащила солнцезащитные очки из нагрудного кармана рубашки. Это была новая пара: предыдущие очки потерялись где-то в «Астории», во время бегства оттуда.

Она надвинула их на нос, отведя в сторону попавшие за дужки волосы. Рубашка тоже была новой, как и брюки. Даже туфли. Недавно отпечатанная одежда неприятно тёрлась об кожу, но особого выбора не было: её утренний наряд пришёл в полную негодность.

Чулки пришлось утилизировать первыми.

- Готова. - ответила она и посмотрела на Виэр — снова в тёмно-сером мундире и берете. - Так где мы?

- В святая святых. - ответила Виэр. - Малго, Эзер, ваш выход.

Поручик Савано, стоявшая сбоку, коротко кивнула — почти незаметный жест в бронекостюме и шлеме. Отряд за её спиной — шесть человек в тёмно-серых доспехах — обернулся следом за ней.

ОГ 34, подумала Фон. Она даже не знала их имён.

Это надо будет исправить.

Челнок качнулся и застыл, опустившись на шасси. Гул двигателей медленно затих, и Виэр отступила от люка, став рядом с Фон. Её пальцы коснулись её ладони.

Люк открылся. Савано и Эзер выпрыгнули наружу первыми — она, в тёмно-сером доспехе, и искусственный интеллект, стилизованная гуманоидная платформа, лишь издали похожая на человека, сергала или даже лидонца. Треугольная голова Эзера двинулась из стороны в сторону, оглядываясь по сторонам, и развернулась назад.

- Чисто. - доложил Эзер.

- Пойдём. - произнесла Виэр. - Нас уже ждут.

Фон кивнула и отдёрнула руку, шагнув следом за ней.

Снаружи челнока, на посадочной площадке, сияло клонившееся к вечеру солнце, отражаясь от белых бетонных плит. Справа, за краем парапета, за жёлтыми кронами сбегавших вдоль склона холма деревьев, блестели и сверкали башни Алей Маттернхорнских. Даже отсюда видны были сами Алеи: вьезд на Маттернхорнский мост, триумфальные колонны вдоль дороги, памятник Основателям у подножия первой башни. Опустевшей теперь башни.

Фон отвернулась от неё.

Бойцы Виэр высыпали следом за ними из челнока, встав по обе стороны от них. Вдоль края посадочной площадки цепью тянулись другие фигуры, тоже в серых доспехах. В отличие от ОГ 34, эти держали оружие наготове. Неясные силуэты виднелись между деревьев позади; над площадкой неслышно кружили дроны.

СБК, подумала Фон. Все они сейчас защищали её .

Впереди, между двух бойцов СБК, высилась знакомая фигура Шелдона. Чёрного костюма больше не было: остались только брюки, белая рубашка и чёрные очки, скрывшие глаза. Он кивнул Виэр, когда они подошли ближе, а затем обернулся к Фон. Она пристально глянула на него в ответ.

Шелдон отвернулся.

- Нас уже ждут. - произнёс он вместо приветствия. - Пойдёмте.

- Малго, Эзер, со мной. - скомандовала, оглянувшись назад, Виэр. - Саиш, держать позицию.

Ответа Фон не услышала.

Шелдон провёл их мимо оцепления, к бежево-серой громаде бронетранспортёра, ожидавшего их на площадке у парковой аллеи. Дорога вела вверх по склону, скрытая среди вечножёлтых деревьев. Кормовой люк открылся, стоило им подойти ближе. Шелдон забрался внутрь первым; следом за ним поднялась на борт Виэр.

А следом за ними — Фон.

БТР тронулся вверх по дороге, загудев моторами. Фон опустилась на сидение рядом с Виэр, глядя на стенку напротив; внешние камеры в машине не работали. Она не знала, куда и как их везут. Но начинала догадываться.

Виэр забрала их с Айшей с Алей Маттернхорнских, на борт челнока, доставившего их обоих на Остров, в штаб-квартиру УВР. Десять минут спустя за Айшей прибыла машина, сопровождаемая конвоем; на капоте машины был красно-зелёный флажок Марции.

Они с Айшей провели вместе меньше часа, подумала Фон — считая бегство от вавилонян, погоню через мост и её неожиданный конец. И она не смогла даже попрощаться.

Не смогла даже посмотреть Айше в глаза.

Айша влюблена в меня , снова повторила про себя Фон. Была влюблена всё это время. Сколько она не пыталась, она не могла вспомнить ни единого намёка с её стороны тогда, в прошлой её жизни. Разве что… разве что тогда, вспомнила она; но тогда она не придала словам Айши значения. Она отчаянно пыталась спасти хоть кого-то. Хотя бы её. Потому что кто-то должен был сообщить Марции о вторжении — если это не удастся Риччени и Скьяффино. Потому что кто-то должен был выжить.

Потому что Айша не должна была умирать.

Она выжила .

Для Фон этого было достаточно.

БТР вдруг замер, пискнув тормозами. Шелдон поднялся со своего места, прислушиваясь к чему-то, затем кивнул и прошёл к люку в корме.

- Мы на месте. - объявил он и потянул за ручку.

Фон поднялась с сидения. Эзер и Савано снова вышли первыми, следом за Шелдоном; только за ними выбралась наружу Виэр, а за Виэр — она, поправляя очки. И она замерла. БТР стоял на выложенной длинными плитами площади перед трёхэтажным зданием, сверкавшим на солнце стеклянными панелями фасада, двумя крыльями раскинувшись между обступивших площадь домов, будто раздвигая их в стороны.

- Добро пожаловать в Федеральную Канцелярию. - произнёс Шелдон.

Фон сглотнула.

Дежурившие у входа бойцы СБК пропустили их внутрь; двери раздвинулись перед ними, впуская их в высокий мраморный зал по ту сторону стеклянного фасада. Поле турникета поочерёдно пропустило их вовнутрь, не запнувшись ни на Виэр, ни на Эзере, ни на Фон.

Их ждали.

Её ждали.

Они поднялись по лестнице на галерею второго этажа, выдававшуюся в зал. Ещё двое агентов СБК заступили им дорогу — и тут же разошлись в стороны; охранная система пропустила их дальше.

- Поручик, - проговорил Шелдон, пока они шли по широкому, ярко освещённому коридору вглубь здания, - вам и Эзеру придётся подождать снаружи нулевой зоны.

- Так точно. - отозвалась позади Савано. Эзер промолчал; Фон оглянулась, встретившись взглядом с безразличной треугольной мордой платформы. Платформа двинула плечами в почти человеческом жесте.

Фон отвернулась. Коридор тянулся вперед: белые стены с лампами под прозрачным потолком. Портреты, висевшие вдоль стен, провожали их взглядами; они изображали людей — в древних скафандрах первых столетий после Исхода, в алых с золотым одеждах древнего, бесповоротно вышедшего из моды фасона, в тускло-зелёных и чёрных мундирах и фуражках, скошенных набок на федерацкий манер. Людей в деловых костюмах — с высокими воротниками, застёгнутыми на все пуговицы или, наоборот, расстёгнутыми; людей в военных мундирах; людей в довоенных силовых латах, видевших ещё войну с сергалами; людей в рефлексных бронекостюмах, перепачканных грязью и пылью.

- Кто это? - полушёпотом спросила она.

- Выдающиеся герои. - тихо ответила Виэр.

Фон только кивнула. Пантеон героев Федерации смотрел на неё со стен, будто оценивая её. Взвешивая её.

Ей не нравилось это ощущение.

- Митридат. - произнёс Шелдон, остановившись у преграждавших коридор дверей. Боец СБК, стоявшая слева, кивнула.

- Ожидайте. - произнесла она. Шелдон слегка наклонил голову. Несколько секунд ничего не происходило, и только затем Фон ощутила, как будто что-то пытается коснуться её головы. Её мыслей. Её памяти.

Чуждое ощущение в голове исчезло так же быстро, как и появилось.

- Всё в порядке, проходите. - разрешила постовая. Двери разошлись в стороны за её спиной.

Коридор расширялся в полукруглую комнату, с диванами, стоявшими вдоль стен слева и справа. С высокого потолка свисала причудливая люстра: прямоугольные стеклянные панели, светящиеся изнутри, повисшие на невидимых нитях тяговых лучей. На стене сбоку висела фотокартина в простой белой рамке: охряно-красный песочный пейзаж в лучах чужого закатного солнца, клубы дыма и пыли, фигура в иссечённом и избитом бронекостюме старой модели, рухнувшая на колени, руками в изорванных рукавицах сжимающая древко бело-красного флага.

Федерация тоже пережила вторжение, вспомнила Фон: в Великую войну, двести лет назад. Точно так же, как и Марция. Её миры были оккупированы соломанскими идолопоклонниками, её корабли горели в небесах, её солдаты гибли в неравных боях с машинами, созданными для убийства — и их покорными слугами-людьми.

Точно так же, как и в Марции.

Точно так же, подумала она, как и сейчас.

Двери на противоположной стороне комнаты вдруг открылись, выпуская наружу посетителей — четырёх людей и кимарру, в деловых костюмах, совершенно незнакомых Фон. Она моргнула, глядя на них; Виэр потянула её за локоть, отводя в сторону, освобождая проход, но Фон всё так же продолжала разглядывать незнакомцев, когда те проходили мимо.

Их лица были белыми, как полотно. Как будто они только что увидели кошмар наяву. Даже серое лицо кимарры утратило цвет. Никто из них не оглянулся, проходя мимо; только женщина, шедшая позади, в тёмно-синем костюме, вдруг замерла — и обернулась к ней.

- Вы?.. - проговорила она, потрясёнными глазами глядя на Фон. - Это… это правда вы?..

Фон уставилась на неё, ничего не понимая, и машинально кивнула. Только сейчас ей в глаза бросился крошечный значок в виде стилизованного федерацкого орла на лацкане костюма женщины.

- Госпожа Нестеренко, прошу вас, - раздался голос позади; ещё один незнакомый человек в чёрном костюме, шедший следом, подошёл ближе. - Не задерживайте госпожу Крочесни.

Фон почувствовала, как рядом напряглась Виэр — и обернулась, глянув на бесстрастное лицо человека в чёрном.

Он знал её имя.

- Госпожа Крочесни. - кивнул человек. - Казимир Годунов, к вашим услугам. Прошу прощения. Госпожа Нестеренко?..

Женщина — Нестеренко — ещё раз потрясённо глянула на Фон и прошла дальше, не оглядываясь назад. Двери с негромким шелестом захлопнулись за ней. Годунов проводил её взглядом и вновь обернулся к Фон и Виэр.

- Госпожа Крочесни. - повторил он. - Майор Къелльберг. Его превосходительство ждёт вас.

Он отступил в сторону.

- Пойдём. - тихо проговорила Виэр, тронув Фон за запястье; она вздрогнула от её касания. - Нам пора. Малго, Эзер, ждите здесь.

- Так точно. - отозвалась Савано.

- Удачи. - добавил Шелдон.

Виэр кивнула и шагнула вперед, к распахнутым дверям на другом конце комнаты. Фон пошла следом за ней. Помещение с той стороны дверей казалось отсюда, из ярко освещённой комнаты, непроницаемо тёмным.

Они вступили в эту темноту.

Двери тихо захлопнулись за ними.

Ряд циферблатов горел на стене справа; приглядевшись, Фон увидела, что все они были разными. Разное время. Разные отметки минут и часов. Разные города. Разные планеты. Один из них, удивленно заметила она, показывал время Сан-Марко.

Фон отвернулась от циферблатов, сощурившись от яркого света в широком прямоугольнике окна. Солнце за ним медленно клонилось к закату, отбрасывая длинные жёлтые полосы, падавшие внутрь кабинета, вокруг широкого стола, стоявшего напротив окна.

И на лицо человека, сидевшего в кресле за этим столом.

- Счастлив наконец познакомиться с вами, - проговорил Герард Ястрземский. - Госпожа Крочесни.

***

Фон остолбенела.

Верховный канцлер Федерации сидел в кресле, внимательно глядя на неё. Свет падал на него сбоку, освещая левую сторону его лица; светлые волосы, зачёсанные набок; серые глаза, изучающе смотревшие на неё; чёрный костюм с запахнутым воротником и серебристыми застёжками; рука, лежащая на подлокотнике кресла.

- ...Ваше превосходительство. - негромко проговорила она. Значит, она догадалась правильно. Но она до сих пор не могла поверить.

Канцлер Ястрземский. Глава Федерации.

Человек, решивший вернуть её к жизни.

- Я глубоко сожалею, что нам приходится встречаться при таких обстоятельствах. - покачал головой Ястрземский и встал с кресла, выпрямившись во весь рост. Он обошёл стол, на мгновение затмив свет из окна, и подошёл к Фон, протянув ей руку. - Но я рад знакомству, госпожа Крочесни.

Фон пожала его руку.

- Как вы себя чувствуете? - участливо спросил Ястрземский, глядя на неё.

- Хорошо. - проговорила Фон. - Я почти забыла, что это не мои руки.

- Это ваши руки. - поправил её Ястрземский и отступил на шаг назад. - Прошу вас, подходите ближе.

Фон кивнула и шагнула вперед. Обошла столик, стоявший между двумя рядами кресел, подходя ближе к канцлерскому столу. Ястрземский одобрительно кивнул.

- Прежде всего, я хотел бы извиниться перед вами. - проговорил он, подходя к своему креслу, положив руку на высокую спинку. Солнце светило позади него, оттеняя его фигуру. - За все эти меры секретности, окружавшие вас. И за ожидание. К сожалению, случилось именно то, чего мы опасались. То, что мы старались предотвратить, введя режим секретности в вашем отношении.

- Вавилоняне. - тихо проговорила Фон. Ястрземский кивнул.

- Именно так. - ответил он. - И я хотел бы, пользуясь случаем, поблагодарить госпожу майора Къелльберг за её безукоризненную службу. За то, что она спасла вас. Дважды.

- Ваше превосходительство... - начала было Виэр.

- ...И я вынужден просить, чтобы госпожа майор Къелльберг продолжила обеспечивать вашу безопасность. - закончил Ястрземский. - У вас ведь нет возражений?

Виэр застыла.

Фон обернулась к ней. Виэр. Это была Виэр.

Виэр всегда была рядом с ней. С самого её пробуждения. Виэр забрала её к себе домой. Виэр утешала её. Виэр защищала её. Всё это время.

Виэр обещала, что никогда не бросит её.

- Нет, - громко произнесла она. - У меня нет возражений, Ваше превосходительство.

- Хорошо. - наклонил голову Ястрземский. - Потому что я хотел бы кое-что с вами обсудить, госпожа Крочесни.

Он опустился в кресло, сцепив руки в замок перед собой.

- Наши дальнейшие шаги.

- Наши? - переспросила Фон. Ястрземский утвердительно кивнул.

- Завтра я созываю внеочередное заседание Сейма. - произнёс он. - Для рассмотрения вопроса о предоставлении военной помощи Светлейшей Республике Марция.

Фон уставилась на него. Военная помощь, про себя повторила она. То, зачем сюда прибыл Фальке.

То, почему здесь была Айша.

- Я только что встречался с лидерами фракций в Сейме. - продолжил Ястрземский. - Было бы неразумно не поставить их в известность, вы же понимаете. И хотя я уверен в их благоразумии, я всё же хотел бы cделать дополнительный акцент. Я хотел бы, чтобы вы выступили перед Сеймом, госпожа Крочесни.

Фон моргнула, не сводя с Ястрземского глаз. Сейм, подумала она. Парламент Федерации. Вся Федерация.

- Акцент, - глухо проговорила она. - Это всё, зачем я вам нужна? В качестве акцента ?

- Вовсе нет. - примирительно поднял руку Ястрземский. - Но это первый шаг. Важный шаг. Вы заслуживаете высказаться, госпожа Крочесни. После всего, что с вами произошло. Вы заслуживаете, чтобы вас услышали.

Да , повторила про себя Фон. Ястрземский был прав.

Я заслуживаю .

Всё, что душило её все эти дни. Память. Память о своем позоре, унижении, ничтожности. Страхе. Беспомощности. Злобе.

И ярости. Ярости, которая не находила себе никакого выхода.

Сегодня, нажав на спуск, она освободилась. Ненадолго почувствовала свободу от тени в сером мундире, тени чудовища, преследовавшей её, приходившей к ней во сне и наяву, терзавшей её душу так же, как чудовища в человеческом облике терзали её тело.

Но этого было мало.

Слишком мало.

- И что потом? - спросила она. - Я больше не буду вам нужна?

- Прошу вас. - покачал головой Ястрземский. - Отнюдь. Завтрашнее заседание — только первый шаг, госпожа Крочесни. Но важный шаг. Вы заслуживаете его. Ваша страна заслуживает его.

- Почему? - вновь спросила Фон. Ястрземский пристально глянул на неё.

- Потому что нам не нужна война в сердце Галактики. - ответил он. - Не нужна война посреди Марцианского коридора. И не нужен Марцианский коридор, оккупированный Вавилонией. Мы и так слишком долго позволяли Вавилонии расширяться, госпожа Крочесни. Вы сами — пример того, к чему привела эта ошибка.

Он покачал головой.

- Этому нужно положить конец. - продолжил он. - Я думаю, вы со мной согласитесь.

Фон не ответила. Разумеется, она согласилась бы. Вавилонии надо было положить конец. Вавилонянам надо было положить конец.

Всем, до единого.

- В связи с чем я хотел бы пригласить сюда кое-кого. - добавил Ястрземский. - Думаю, вы уже знакомы. - он притронулся пальцем к столу. - Капитан Энфилд, прошу вас.

Позади раздался тихий шорох открывающейся двери. Фон крутнулась на месте, обернувшись назад — и увидела, как в кабинет входит Клэр Энфилд. Заметив её и Виэр, она остановилась, замерев под светящимися циферблатами на стене.

- Так вот оно что, - негромко пробормотала Виэр.

- Капитан Энфилд, - сообщил Ястрземский, - в своей компетенции, как военного аудитора, занималась вашим делом, госпожа Крочесни. А именно — вашим пленением и его последствиями… немедленными последствиями. С этой целью ей был выдан допуск секретности уровня «Гаудете»… незадолго после того, как вы прибыли сюда. Теперь следствие завершено.

Энфилд неловко двинула плечами.

- Простите, - проговорила она, не глядя ни на Фон, ни на Виэр. - Что я не сказала вам раньше.

- Это было секретно. - докончила за неё Виэр. - Верно?

Энфилд молча кивнула.

- У нас есть доказательства. - заключил Ястрземский. - И я хотел бы, чтобы в скором времени они были представлены на рассмотрение Галактического Совета, для принятия самых категорических мер в отношении Вавилонии. Я хотел бы, чтобы там были вы, госпожа Крочесни. Вместе с майором Къелльберг. И вместе с аудитором Энфилд.

Фон медленно повернулась обратно к нему.

Галактический Совет. На что был способен Галактический Совет? О, она знала об его резолюции, призывавшей «к скорейшему завершению конфликта» «обе стороны». Обе стороны! Тогда это показалось ей насмешкой — хуже, чем насмешкой: о чём было говорить об обеих сторонах, когда одной из них были вавилоняне?!

Она хотела возмездия . Мести . Чтобы от Вавилонии не осталось камня на камне. Чтобы все вавилоняне — все, до единого! - были уничтожены. Чтобы они страдали так, как пришлось страдать ей.

Мог ли Галактический Совет дать ей возмездие? Мог ли кто-то дать ей возмездие?

Нет .

Я должна взять его сама.

- Я хочу дать вам шанс, госпожа Крочесни. - в наступившей тишине проговорил Ястрземский. - Шанс быть услышанной. Шанс сделать что-то.

- Что-то . - повторила Фон. - Я хочу отомстить им , Ваше превосходительство. Всем им . Каждому из них .

- Так сделайте первый шаг. - повторил Ястрземский. - Перед Сеймом. Перед Галактическим Советом. Перед Федерацией. Перед всей Галактикой. Скажите им , госпожа Крочесни.

Первый шаг , повторила Фон про себя. Возмездие всё ещё ускользало от неё. До сих пор ускользало от неё.

Но это было лучше, чем ничего. Лучше, чем бессильная ярость, душившая её все эти дни, комом стоящая в горле.

- Мы вернули вас к жизни. - проговорил Ястрземский, глядя на неё. - Дали вам новое тело. Дали вам шанс . Остальное в ваших руках, госпожа Крочесни. Вы согласны?

Фон посмотрела на него в ответ. Она не доверяла Ястрземскому. По очевидным причинам. Он вернул её к жизни — приказал вернуть её к жизни. Но он не был ей другом. Не как Виэр. Союзником, возможно - но не другом.

Но он сам сказал про первый шаг , подумала она. И он действительно дал ей шанс. Шанс выжить.

Шанс отомстить .

- Да. - сказала Фон. - Я согласна.

***

- ...Итак, - нарушил молчание Ярослав Войнаровский, - каковы будут наши действия?

Лидеры пяти фракций Сейма переглянулись, но никто не решился говорить первым. Их до сих пор не покидало то, что они увидели. И то, что они услышали.

- Заседание будет созвано. - проговорил, наконец, Мечислав Ксешинский. - У канцлера есть такая прерогатива. Но что до всего остального… - глава ФКП сглотнул и вытер вспотевший лоб платком. - Я не знаю.

- Могла ли это быть фальсификация? - спросила Дравинэ. - Подделка? Видеомонтаж? Смонтировать можно всё, что угодно. Вы же сами это знаете, господа.

- Нет. - помотала головой Ольга Нестеренко. Глава «Возрождения и триумфа» сидела в стороне, белая, как полотно, глядя перед собой; её руки, лежавшие на коленях, были крепко сжаты в кулаки. - Я видела её, Дравинэ. Это действительно была она .

- Возможно. - пожала плечами, имитируя человеческий жест, Дравинэ. - Но это не исключает возможности подделки. Приукрашивания фактов.

- Прошу прощения, госпожа Дравинэ, - медленно проговорила сидевшая напротив неё Беата Конецлешская. - Следует ли понимать, что вы сомневаетесь в добросовестной работе Управления Внешней Разведки?

Дравинэ обернулась к Конецлешской. Чёрные зрачки её глаз сузились до крошечных точек, будто пригвоздив лидера униатов — но Конецлешская не повела и бровью, исподлобья глянув на коллегу-кимарру.

- Госпожа Конецлешская, - сухо проговорила Дравинэ, - со всем уважением…

- Да, - прервала её Конецлешская, - или нет?

Дравинэ не ответила.

- ...Нет. - наконец проговорила она. - Я всего лишь…

- Отлично. - перебила её Конецлешская. - В будущем я настоятельно просила бы вас не разбрасываться такими обвинениями без серьёзных доказательств. Госпожа Дравинэ.

- Но в её словах есть рациональное зерно. - вслух заметил Войнаровский. - Всё, что мы знаем об этой ситуации… всё, что мы знаем о Фонделине Крочесни, мы знаем от Ястрземского и его подчинённых. У нас нету ни независимых свидетелей, ни экспертизы. Ничего. Кроме его честного слова.

- Как и всегда. - заметил Ксешинский. - Сколько раз нам приходилось верить канцлеру на слово?

Войнаровский вздохнул. Он был делегатом Сейма уже пятьдесят лет, сменив в своём округе отошедшую на покой Ядвигу Фоменко, и пережил уже нескольких канцлеров, избиравшихся, приходивших и уходивших. Некоторые уходили раньше, некоторые — позже; некоторые шли на поводу у Сейма, некоторые — пытались ломать его через колено. Иногда это им даже удавалось. Но Ястрземский был хуже всех.

Он никогда ничего не требовал. Никогда не угрожал. Вместо этого он просил.

И не оставлял им выбора.

Войнаровского мутило от одной мысли об увиденном там — на записях с камер наблюдения, сделанных вавилонянами с помощью вавилонских форматов и вавилонской техники, документировавших — со всем вниманием к деталям — страдания Фонделины Крочесни. Абсолютно бессмысленные и бесцельные страдания. Пытки ради пыток. Он первый признавал, что жёсткие меры в ряде случаев абсолютно необходимы — но там, на записи, был не тот случай: вавилоняне даже не задавали вопросов.

Они играли с ней.

Сейчас он понимал, что мог сомневаться. Должен был сомневаться. Что Дравинэ — кимарра, чужак, не-человек — была права: не было никаких гарантий, что все записи не были подделаны и смонтированы. И что Ястрземский манипулировал, как и всегда, не оставив им выбора.

Либо поддержать его план. Дать марцианам, устроившим кровавую революцию в своей собственной стране, военную помощь. Сделать это мог только Сейм.

Либо отказаться. И подписать себе политический приговор, потому что правительство не оставит от их репутации камня на камне. Войнаровский почти мог представить себе, в какие слова это будет облечено.

- Слишком много раз. - проговорил он вслух и поднял глаза на остальных лидеров фракций. - Мы поддержим эту инициативу канцлера Ястрземского. На этот раз.

Ксешинский кивнул. На лице главы ФКП на мгновение проскользнуло… облегчение, подумал Войнаровский?

Возможно.

- И мы. - подала голос Нестеренко. Все они — даже Дравинэ — удивлённо обернулись к ней, но она продолжила: - «Возрождение и триумф» также проголосует за.

Возможно, там действительно была она , потрясённо подумал Войнаровский. Если Нестеренко выглядела так, будто увидела призрака.

И перечеркнула ради этой призрака всю позицию своей партии по марцианской войне.

- Я думаю, - проговорила Дравинэ, не сводя с Нестеренко глаз, - что у нас нет выбора. Как бы мы не сомневались.

- Привыкайте, коллега. - почти добродушно прокомментировала Конецлешская. Дравинэ косо зыркнула на неё.

- Но, тем не менее, - добавил Войнаровский, - это будет последний раз, когда мы идём на поводу у канцлера. Добровольческая партия поддержит его сейчас. Но в следующий раз мы потребуем уступок, прежде чем поддержать любую инициативу правительства.

И если Ястрземский не пожелает их давать, подумал он, тем хуже для него. Особенно перед голосованием по следующему пятилетнему бюджету.

- Значит, решено. - подытожил Ксешинский. - В таком случае, я предлагаю разойтись, уважаемые коллеги. На сегодня.

Войнаровский кивнул. Собеседники поднялись из кресел, пожав друг другу руки.

У них было много работы.

***

- Вы уверены, - произнесла с экрана Эмилия ван Хаутен, - что это действительно была она?

Адмирал Фальке кивнул, стоя перед развёрнутым в воздухе полотном твёрдого света. Платиново-белые отблески играли на львиной голове наплечника.

- Я не провёл с ней много времени, - ответил он, - и она несколько изменилась, но это она, госпожа президент. Это точно она.

- Это так. - проговорила Айша. Фальке и стоявшая рядом посол Харасава глянули на неё; она наклонила голову и шагнула ближе к застывшему изображению на экране. - Я говорила с ней. Я была рядом с ней. Это она.

Я обещала никогда не отпускать её , молча подумала она. Её руки сжались в кулаки, ногтями впиваясь в ладони.

Она даже не попрощалась со мной!

Изображение на экране вновь ожило. Межзвёздная связь не была — не могла быть — мгновенной; пакету данных требовалось пройти через передатчики по пути к адресату, что вызывало аппаратные задержки. У дипломатической связи был один из наивысших приоритетов по пропускной способности и скорости — но даже с ним пакет шёл в Марцию — и обратно — почти двадцать секунд.

Это было очень большой скоростью.

- Это меняет дело. - проговорила ван Хаутен. - В корне меняет. Если капитан Крочесни… Фонделина Крочесни… жива, то… - она замолчала. - И Федерация держала это в тайне?

- По всей видимости. - ответила посол Харасава . - Во всяком случае, мы не смогли найти ничего — ни регистрации, ни временного профиля, ни каких-либо уведомлений. Мы не получили ничего даже сейчас, госпожа президент. Ничего в открытом доступе.

- И неизвестно, почему Федерация решила продемонстрировать её нам. - добавил Фальке. - В качестве жеста доброй воли? Я не поднимал этот вопрос в разговоре с министром обороны; мы с госпожой послом хотели сначала уведомить вас.

Айша молчала. Жест доброй воли… Чего стоила эта добрая воля, когда Фон пытались убить? здесь, в Федерации? Вавилоняне?!

Когда их снова разделили?

Она даже не попрощалась со мной!

Айша сглотнула. Моргнула, сдерживая слёзы. Не хватало только расплакаться во время сеанса межзвёздной связи. Но ей было сложно.

Она даже не попрощалась со мной!

И она даже не могла злиться на неё. Как бы, в пылу злости и горечи, этого не хотелось.

- Возможно. - снова заговорила ван Хаутен. - Сомнительно, впрочем, что после вашей встречи — и после сегодняшнего покушения — Федерация и дальше будет утаивать её существование. Не думаю, что этот вопрос следует поднимать сейчас, адмирал, госпожа Харасава .

- А что, если нет? - спросил Фальке. - Что, если Федерация будет использовать Фон, как козырь в наших переговорах? Чтобы обеспечить наше согласие?

Айша до боли сжала кулаки, только бы не слышать его слов. Использовать Фон в качестве козыря, её судьбу — в качестве карающего меча, нависшего над их головами? Федерация не могла не знать, насколько важна была Фон для Марции — герой, первой вставшая на защиту Республики, погибшая в неравном бою, пропавшая без вести… и воскреснув из мёртвых. Иначе Федерация не стала бы спасать её. Не было бы всех тех людей, защищавших Фон… беловолосой майора Къелльберг и её бойцов, вспомнила она.

Къелльберг, забравшей у неё Фон.

Но Фальке был прав. Они не знали истинных мотивов Федерации. Не могли знать. Фальке был прав в том, что он опасался худшего — что Фон могла быть заложником, гарантией послушания и податливости с марцианской стороны. В том, что куда лучше было вести переговоры с позиции силы, диктуя другой стороне свои условия.

Именно так поступили бы марциане.

- Тогда я подниму этот вопрос в официальном порядке. - ответила ван Хаутен. - В разговоре с канцлером Ястрземским. Но я не думаю, что Федерация пошла на такую сложную операцию — на спасение кого-то из вавилонских застенков — только чтобы иметь в запасе надёжный аргумент. Кроме того… - она повернулась в сторону Айши, - вы говорили, что она изменилась, капитан Хосино. Что вы имели ввиду?

Изображение замерло. Айша сглотнула.

- Вавилоняне пытали её. - проговорила она. В горле у неё пересохло. - Несколько недель. Когда Федерация нашла её, она была при смерти. Им пришлось реконструировать её тело. - она облизнула сухие губы. - Фон сказала мне так.

Она замолчала.

Фон изменилась. Стала другой. Холодной. Отстранённой. Чужой. Неспособной даже думать ни о сексе, ни даже просто о близости — Айша вспомнила руки, оттолкнувшие её прочь, губы, не ответившие ей, и глаза — лиловые глаза, смотревшие на неё с ужасом.

И печалью.

Она даже не попрощалась со мной!

Её правая рука скользнула к кобуре на поясе, где снова лежал пистолет. Её пистолет. Пистолет, из которого стреляла Фон.

Он не был заряжен. И Айша даже боялась подумать о том, чтобы пустить его в ход.

Это был её пистолет. Пистолет Фон.

Всё, что осталось ей от Фон.

- Это… ужасно. - проговорила ван Хаутен. Айша глянула на экран; ван Хаутен опустила глаза, глядя в сторону, мимо камеры. Её лицо было мрачным. - Я боюсь даже представить, что могло случиться с другими военнопленными. - она снова повернулась к камере. - Я подниму этот вопрос с Гарибальди и военной разведкой. Но, возвращаясь к нашему вопросу… возможно, вы правы, адмирал. Но это очень дорогостоящее вложение для всего лишь козыря на переговорах. Спасти Крочесни из Вавилонии, восстановить её… со всеми затратами… - она покачала головой. - Возможно. Но я предлагаю подождать с выводами. По крайней мере, сейчас.

- Так точно. - наклонил голову Фальке. - Я разговаривал с федеральным министром обороны. Госпожа Миниато просила передать, что они… восхищены нами, госпожа президент. Тем, что мы до сих пор держимся. Она заверила меня в поддержке, в том числе и по озвученному мною первоначальному списку. Но санкционировать предоставление военной помощи другому государству может только Сейм.

- Я только что разговаривала с Федеральной Канцелярией. - добавила Харасава. - Канцлер Ястрземский созывает завтра внеочередное заседание Сейма. Мне сообщили, что оно будет посвящено вопросу военной помощи… и что наша делегация приглашена посетить заседание.

- Отлично. - после короткой паузы сказала ван Хаутен. - Гораздо быстрее, чем я ожидала. У нас не так много времени, адмирал, госпожа посол. Постарайтесь ещё раз донести это до федератов. Если завтра не будет никаких сдвигов насчёт Крочесни, я подниму этот вопрос сама.

- Так точно. - отозвался Фальке.

Молчание. Айша смотрела на застывший экран; её пальцы поглаживали рукоять пистолета. Там, где недавно лежали пальцы Фон.

Фон.

Возможно, они ещё увидятся.

Её рука стиснула пистолет.

Обязательно увидятся.

- В таком случае удачи. - закончила ван Хаутен. - Адмирал Фальке. Госпожа посол. И вам, капитан Хосино.

Она сделала паузу.

- И передайте мои наилучшие пожелания капитану Крочесни. - добавила она. - Конец связи.

Айша вздрогнула, но экран перед ней уже погас.

***

Мелодия сигнала раздалась в ухе Айму Фаумиири в самый неподходящий момент.

У двери кто-то был. Он скосил глаза, глянув на стол, на высокие двери напротив, и с сожалением отстранил Хиинру от себя, выпрямившись в кресле.

- Посетители. - прошептал он, стоило их губам расстаться. Хиинру понял всё без пояснений; только грустная мина на секунду омрачила его лицо.

Они оба привыкли к таким случаям. Но это всё равно было неприятно.

Хиинру, оправив китель, встал справа от его кресла. Фаумиири выпрямился, окинув себя беглым взглядом — всё было на месте — и вызвал изображение с камеры над дверью.

- Входите! - разрешил он, свернув картинку, и дверь открылась, зажужжав петлями.

Генерал-майор Таальвэ Саалаоони, начальница комендатуры Башни, вошла в кабинет и выпрямилась, отсалютовав им. Дверь бесшумно закрылась за её спиной.

- Ваше превосходительство. - произнесла она. - Господин министр.

- Проходите. - добродушно разрешил Фаумиири. Таальвэ кивнула и подошла к столу; шаги её сапог гулко отдавались на чёрно-белых, в шахматном порядке, плитах пола. - В чём дело, Таальвэ?

- Срочное сообщение. - проговорила Саалаоони, и её голос звучал глухо. - Из нашего посольства в Федерации. По линии МГБ. На нём все отметки. - она запустила руку в карман и вытащила оттуда одноразовый носитель — тонкий вытянутый прямоугольник, испещрённый крошечными золотыми прожилками. - Я решила передать его вам лично.

- Благодарю. - ответил Фаумиири, принимая устройство. Он скосил глаза на Хиинру; первый из его министров кивнул ему. В каждом вавилонском посольстве была резидентура МГБ — щит, меч и всевидящее око Содружества; но настолько срочное сообщение от резидентуры посольства в Федерации, — сейчас, — могло означать только одно.

Марцианка .

- Спасибо, Таальвэ. - снова поблагодарил он. - Можете идти.

- Так точно, Ваше превосходительство. - строго кивнула Саалаоони и развернулась, на мгновение вспыхнув короткими рыжими волосами. Она прошла к двери и исчезла за ней; доводчик плавно захлопнул дверь.

Фаумиири выдохнул. Саалаоони была посвящена во многие их с Хиинру секреты — включая самый главный. Она и бровью бы не повела, застав их в недвусмысленном положении — например, во время поцелуя, как только что. На рабочем месте Фаумиири всё равно не позволил бы такого.

Но Саалаоони ещё не знала про неё .

- Позволишь? - спросил Хиинру, наклонившись над его плечом. Фаумиири покачал головой и потянулся, перехватив его руку.

- Я сам. - шёпотом проговорил он и коснулся губами тыльной стороны его ладони. Хиинру только улыбнулся — своей редкой, искренней улыбкой, и Фаумиири выпустил его руку.

Он прикоснулся к носителю пальцами, и прямоугольник запоминающего материала ожил, слегка загудев. Символы безопасности поочерёдно зажглись над ним; короткое чувство, будто что-то ощупывало его сознание, и носитель погас — раз и навсегда. Его содержимое теперь было в памяти Фаумиири.

И Фаумиири открыл его. Текст сообщения вспыхнул в воздухе перед ними, невидимый для сторонних, не связанных с локальной сетью, глаз.

Он пригляделся к тексту.

И остолбенел, не веря своим глазам.

- Хиинру. - внезапно пересохшим горлом прошептал он. - Команда уничтожена. Они потерпели неудачу.

Мы потерпели неудачу.

- Фонделина Крочесни жива.

***

Адмирал Элиинэ Туваайте проследила, как лейтенант Сяахииняани вышла из кабинета, затворив за собой дверь, и задумчиво повертела в руках одноразовый носитель, рассматривая вспыхнувшие над ним отметки секретности. Здесь был впечатляющий набор, подумала она — как отметок Единой классификации уровней доступа, общей для всей Вавилонии, так и внутренних, служебных пометок, оставленных военной контрразведкой.

Она слегка нажала на прямоугольник носителя, загудевший по её касанию. Система безопасности нахлынула на неё, как лёгкое дыхание ветерка, и тут же отступила. На краю зрения мигнула иконка нового полученного объекта.

Туваайте поставила погасший носитель в прозрачный стакан, стоявший по левую руку от неё, в компанию полудюжины таких же, и откинулась в кресле. Её взгляд упал на волюметрическую сферу, горевшую огнями звёзд, гиперпереходов и оперативных тактических групп, и она кивнула сама себе, прежде чем открыть содержимое носителя - сообщение, которое только что доставила Сяахииняани. Перехваченное её Управлением военной контрразведки.

И полностью идентичное тому, что предназначалось главе Вавилонии, Айму Фаумиири.

Она дочитала сообщение и закрыла его, тут же удалив; окно с текстом схлопнулось, исчезнув в небытие.

Туваайте позволила себе улыбнуться.

Она была жива.

Всё шло по плану.

***

Гостевой Дом был пуст. Трёхэтажный особняк, построенный ещё до того, как Вышеград стал столицей Федерации, стоял на углу площади, прямо напротив слабо сияющей в вечерней темноте Федеральной Канцелярии. Он предназначался для приёма высоких гостей — с их сопровождающими, помощниками, охраной и секретарями-интеллектами: за фасадом времен упадка Старой Федерации прятались столовые, спальни, три гостиных и два конференц-зала, один из которых занимал пристройку во дворе.

Из всего этого великолепия Виэр заняла только спальню на втором этаже, гостиную прямо рядом с ней и центр управления охраной в подвале.

Она шла по пустому коридору, слушая, как гулко отдаются между стен её шаги. Поверх её зрения россыпью маркеров горели бойцы ОГ 34, рассредоточившиеся по дому, в коридорах, незанятых комнатах и трёх гостиных. Служащих СБК, дежуривших в подвале, вежливо попросили освободить помещение, прежде чем его заняли Эзер и Савано, а на заднем дворе, втиснувшись между пристройкой, окнами кухни и соседним домом, стоял замаскированный десантный челнок. Он был подключен к генераторной — на случай, если Гостевой Дом внезапно окажется обесточен и лишится защищавших его силовых щитов.

В глубине души Виэр осознавала, что дует на молоко. Что теперь все её меры безопасности были в лучшем случае излишними, а в худшем случае — запоздавшими на несколько часов.

Если бы всё это было в «Астории», с горечью подумала она. Но в «Астории» у неё не было карт-бланша на любые действия. «Астория» не была зоной её ответственности: за неё отвечали СБК.

В «Астории» она совершила ошибку. И чуть не потеряла Фон.

Она прошла через гостиную второго этажа — красные стены, кремово-белые диваны, почти невесомый столик между ними, фотопанно на стене напротив и капрал Лейрик, застывший у выхода на лестницу. Воздух вокруг сергала слегка подрагивал, выдавая рабочее силовое поле. Правая рука - четырёхпалая, с заметными даже в перчатке когтями - лежала на цевье гравивинтовки, висевшей на плече. Кончик хвоста, затянутого в бронированную ткань, меланхолично двигался из стороны в сторону — единственное движение идеального постового.

- Командир. - произнёс, завидев её, Лейрик. Его голова в вытянутом клиновидном шлеме повернулась в её сторону.

- Лейрик. - кивнула Виэр и остановилась. - Всё в порядке?

- Так точно. - отрапортовал Лейрик. Кончик его хвоста дёрнулся вертикально вверх. - Госпожа командор в спальне, командир.

- Она выходила?

- Несколько раз, командир. - ответил Лейрик. Он помедлил. - Что-то не так, командир?

- Нет. - Виэр отрицательно мотнула головой. - Всё в порядке.

Она почти не врала.

- Продолжай. - приказала она и пошла дальше. Лейрик слегка двинул головой и вновь застыл, как стоял: лапы вместе, правая рука на винтовке.

В коридоре вдали слышались шаги: там дежурили Чиаурели и Недбайло. Маркеры, отмечавшие их позицию, проступали сквозь стены. Cверху и снизу, на краю зрения, мерцали отметки бойцов, дежуривших на других этажах.

Дверь в спальню была открыта. Виэр нахмурилась и подошла ближе. По её спине пробежал холодок; она потянулась к кобуре, висевшей на боку. Взялась за пистолет. И шагнула в проём.

- Привет, Виэр. - поздоровалась Фон, обернувшись к ней. - Всё в порядке?

Виэр выдохнула. Её плечи обвисли; она опустила руку, сжимавшую рукоять пистолета, и прошла внутрь.

Спальня была большой. Чересчур большой. Здесь была двухспальная кровать, стоявшая справа; диван, обитый бордовым — слева, напротив неё; одиноко стоящее посередине комнаты кресло; шкафы, выглядывающие из стен; зеркальная панель над изголовьем кровати.

Второе кресло заняла Фон. Она сидела, забравшись с ногами на кресло, и cмотрела на неё. Будто любовалась, подумала Виэр.

- Всё в порядке. - проговорила она и закрыла дверь. - Я обходила дом.

- Я поняла. - кивнула Фон.

Виэр прошла к дивану, усаживаясь рядом с Фон. Посмотрела вперед, на их отражения в зеркальной стене напротив — Фон, по-прежнему в белой рубашке, брюках и тонких носках, и она — в майке и мешковатых штанах, с кобурой на боку. Подумав, Виэр сняла кобуру, положив её на столик перед собой.

- Ты не возражаешь? - спросила она у Фон, взявшись за майку. Фон помотала головой, и Виэр стянула ещё и майку. Потянулась, расправив плечи, и вздохнула. В отличие от Фон, она не успела принять душ даже в УВР. Теперь, под конец тяжёлого дня, и говорить было нечего.

- Лейрик сказал, что ты куда-то выходила. - проговорила она, глядя на столик перед собой.

- Я прошлась. - пожала плечами Фон. - На месте не сиделось.

Виэр тяжёло вздохнула.

- Будь осторожнее. - попросила она. - Пожалуйста.

- Я хотела подумать. - ответила Фон. - Перед завтрашним днём.

- А. - кивнула Виэр. Мысленно ей хотелось выругаться: завтрашний день обещал быть настоящим кошмаром с точки зрения безопасности.

Выступление перед целым Сеймом. О чём Ястрземский только думал?

- Ты готовишься? - спросила она. Фон двинула плечами.

- Немного. - сказала она. - Я читаю. Новости.

- Зачем? - снова спросила Виэр. И подумала, что правильнее было бы спросить «о чём?». Покушение на Фон было в новостях — там его называли «терактом», совершенным «неизвестной группой лиц», без какой-либо конкретики. Никто не упоминал ни Фон, ни Виэр, ни Вавилонию, ни Марцию. Никого.

Возможно, это было и к лучшему.

- Хочу напомнить себе, что где-то там тоже идёт война. - негромко проговорила Фон. - В моей стране. Не только в моей душе. Что у меня вообще ещё есть страна, Виэр.

Она замолчала и отвернулась в сторону, не глядя на неё.

- Это сложно. - прошептала она. - Но я ничего не могу сделать. Я ненавижу их , Виэр, понимаешь? Не за то, что они сделали с Марцией. За то, что они сделали со мной. Я всё время пытаюсь себе напомнить, почему это всё вообще случилось. И не могу.

- Это ведь была моя идея, Виэр. Сбежать с Кафы, дать бой, дать транспортникам сбежать, предупредить Марцию, когда связь оборвалась окончательно. Моя идея. От начала, до конца. Я понимала, что мы идем на смерть, но… смерть кажется такой невозможной штукой. - она издала смешок. - А потом все они погибли. Джованелли, Марциескиене, Венево… Все, кроме Айши. И кроме меня.

- Я была готова погибнуть за свою страну. Не самую лучшую, наверное, страну, но… другой у меня не было. Я не могла сидеть, сложа руки, и ничего не делать… мы и так слишком долго сидели, Виэр. Проворонили вторжение, прозевали войну… - она замолчала. - А теперь мне нужно заставлять себя даже думать о ней. А не о них . Я не хочу мести за Марцию, Виэр. Несмотря на то, что это моя страна, что вавилоняне напали на неё, захватили Кафу, захватили Виттевир, что от их рук гибнут люди… а я думаю о том, что они ещё легко отделались. Они, хотя бы, умирают сразу. А я должна была страдать.

- Я хочу мести , Виэр. Я хочу возмездия . Для себя. И ради себя. Не для других.

Фон замолчала, уткнувшись взглядом в пол. Виэр посмотрела на неё. Но не нашла, что сказать.

Она не знала, что сказать.

- Я пытаюсь, понимаешь? - проговорила Фон. - Пытаюсь напомнить себе. Я должна говорить о Марции. Просить ваш Сейм помочь Марции. И не могу подобрать слов. Я думаю о том, как я ненавижу их . За всё, что они сделали со мной .

- Потому, что ты защищала свою страну. - негромко произнесла Виэр.

- Может быть. - сказала Фон. - Наверное. Я уже не могу разобраться. Я просто хочу, чтобы они погибли. Все. До единого.

Она снова замолчала.

- Я устала убегать. - сказала она. - Устала бояться. Когда я застрелила того вавилонянина, там, в «Астории»… я будто освободилась, Виэр. От них . И это было так просто… я даже не сразу поняла, что со мной произошло. Только поняла, что я больше не хочу бояться. Больше не хочу убегать. Не могу убегать. И я не убежала… тогда, в конце. Выпустила в неё все патроны...

Виэр протянула руку, притронувшись к её ладони. Фон осеклась, подняв глаза, глядя на неё.

- Фон, - тихо сказала Виэр. - Тебе больше не придётся убегать.

- Я знаю. - проговорила Фон. - Я и не собиралась.

Она взяла её за руку, и Виэр вздрогнула. Дрожь пробежала по всему её телу от одного её касания.

- Ведь рядом будешь ты. - добавила Фон. - Правда?

Виэр сжала её руку.

- Я обещала. - прошептала она, не сводя с неё глаз. - Правда.

Фон не ответила. Только уголки её губ чуть двинулись вверх в улыбке, и Виэр улыбнулась ей в ответ.

Несколько мгновений они сидели молча, держась за руки, не говоря ни слова. Затем Виэр вспомнила кое-что, не дававшее ей покоя уже пару часов.

- Слушай, Фон, - проговорила она. Фон вопросительно глянула на неё. - Ты так и не сказала, зачем тебе принтер и твои мерки.

- Это секрет. - ответила Фон и снова улыбнулась. - Но я расскажу тебе потом, хорошо?

***

Посольский кортеж, сопровождаемый полицейским эскортом, выехал на Алеи Федеральные, свернув в сторону здания Сейма. Широкий бульвар Алей одним концом упирался в полукруг площади, окружённой ансамблем трёх зданий: Дворец Культуры — слева, Дворец Сейма — справа и треугольник Дворца Правительства, узким фасадом выходившего на площадь — посередине.

Они мало были похожи на дворцы, подумала Айша, глядя на них — во всяком случае, не в марцианском понимании этого слова. Но и назвать их некрасивыми или отвратительными ей было сложно.

Кортеж свернул и остановился у края площади. Айша выглянула в окно в последний раз, окинув взглядом оцепление вокруг площади — бойцов в рефлексных бронекостюмах и с щитами, бронетранспортёры, дронов, кружащих в воздухе. Посередине широкого бульвара, из-за рядов оцепления, виднелись головы людей: там собралась небольшая толпа.

Айша отвернулась и выбралась наружу из машины. Автомобилей было три — в первой машине ехала сама посол Харасава с подчинёнными, включая военного атташе Магнаньи; в остальных двух ехала делегация адмирала Фальке. Его сложно было не заметить: наплечник, сверкающий золотом на солнце, выдавал его сразу же.

Дроны кружили вокруг марциан, рассматривая их камерами. Айша увидела, как Фальке поднял руку, помахав одному из них, прежде чем снова обернуться к собеседнику — агенту СБК, встречавшему их.

День выдался на удивление солнечным — не в пример вчерашнему ливню. Айша поёжилась. Мчаться по незнакомому городу в такую погоду она хотела меньше всего.

Но вчера у них не было выбора.

Делегация прошла через площадь к Сейму — под прицелами дронов-камер, окружённая полицейскими и бойцами СБК. Тень здания упала на них, скрывая от солнца; они вступили под колоннаду, бежавшую вдоль фасада, и двери Сейма разошлись в стороны, дохнув на них прохладой, впуская их внутрь, в ярко освещённый мраморный зал входа.

Среди белизны вокруг марциане казались чёрным пятном.

Айша стояла, осматриваясь вокруг. Она никогда не была внутри парламента — ни Национального Собрания в Сан-Марко, ни старой Палаты Округов в Ханамаки, ни меджлиса Кафы - «планетарного совета» в терминологии Третьей Республики. Интересно, как он назывался сейчас, при вавилонской оккупации?..

- Капитан Хосино . - раздался голос Фальке в её ухе; Айша машинально обернулась в его сторону. - Ко мне, пожалуйста.

- Есть. - отозвалась Айша. Она двинулась к Фальке, проталкиваясь мимо других офицеров делегации. Заинтересованные и недовольные взгляды провожали её.

Она не обратила на них внимания.

- Адмирал. - доложила она, остановившись возле Фальке.

- Капитан Хосино. - кивнул Фальке. - Вас искали. - он отступил в сторону. - Капитан Энфилд, прошу вас.

Из-за спины Фальке выступила незнакомая женщина в тускло-зелёном федерацком мундире. Она приветливо улыбнулась недоумевающей Айше.

- Госпожа Хосино! - произнесла она. - Вас-то я и искала.

Она подошла ближе.

- Фонделина Крочесни хочет видеть вас. - сообщила она.

Айша поражённо уставилась на неё. Фон была здесь? В Сейме?

Она почувствовала, как у неё дрожат колени. Все её надежды оправдались. Фон была здесь.

Фон хотела её видеть .

- Идите, капитан. - разрешил Фальке, пока Айша стояла, лишившись дара речи. - И передайте от меня привет Фон, будьте так любезны.

Он отступил назад. Айша запоздало кивнула в ответ, не сводя глаз с женщины — капитана Энфилд, как назвал её Фальке.

- Пойдёмте? - предложила та и, не дожидаясь ответа, развернулась и пошла к выходу из зала. Айша пошла следом за ней, всё ещё не веря своей удаче.

Её надежды оправдались. Оставалось только надеяться, что никто не помешает им на этот раз.

И Айша подумала, что не знала, что сказать Фон. Она уже призналась ей вчера… и Фон отвергла её, безжалостно вспомнила она. О чём можно было говорить после этого?

Она не знала.

- ...Фон здесь? - нерешительно спросила она у Энфилд, шедшей впереди. Та обернулась и горячо кивнула.

- А как же! - с улыбкой сообщила она. - Она попросила меня отыскать вас… а майор Къелльберг сказала, дословно, «ну раз уж вы с нами, Адвокат, то будете тянуть лямку», и мне ничего не оставалось, как пойти за вами. - она пожала плечами. - Но отыскать вас было несложно. - она усмехнулась. - Вы очень приметные.

Айша только кивнула. Энфилд вела её куда-то вглубь здания; у неё не было даже схемы, чтобы соориентироваться. Проходившие мимо люди оборачивались в её сторону, глядя на чёрный мундир незнакомого фасона, с золотыми пуговицами и чужими петлицами.

Действительно, подумала Айша. Мы очень приметные.

Энфилд свернула направо, в другой коридор, и повела её мимо рядов одинаковых дверей, прежде чем остановиться у одной из них. Она отступила в сторону, пропуская шедшего навстречу кимарра, и снова подошла к двери.

- Пришли! - произнесла она и нажала на панель сенсора.

Дверь с негромким шелестом отошла в сторону, и Айша вошла внутрь.

Фон сидела в кресле посреди комнаты, сложив руки на груди; она обернулась, заметив вошедших, и вскочила на ноги. Хмурая мина исчезла с её лица.

- Айша! - воскликнула она. - Проходи, пожалуйста! Госпожа аудитор, спасибо вам большое…

- Не стоит, не стоит, - махнула рукой Энфилд, стоя в дверях. - Я пока оставлю вас?

- Ага. - кивнула Фон. Энфилд исчезла; дверь закрылась за ней секундой позже.

Айша так и осталась стоять на месте, глядя на Фон. Фон, всё в тех же белых одеждах — рубашка, брюки, туфли… только белых чулок больше не было, с сожалением подумала она. Фон, всё с такими же рыжими волосами. С такими же лиловыми глазами.

- Извини меня. - проговорила Фон. - За то, что я вчера не попрощалась. Всё произошло очень внезапно, и… - она пожала плечами. Айша с отсутствующим видом кивнула. - У тебя всё в порядке?

Нет, молча подумала Айша. Со мной не всё в порядке.

Со мной нету тебя .

- Д… Да. - выдавила она. - Всё в порядке.

- Проходи, пожалуйста. - попросила Фон, подходя обратно к креслу; садиться она не стала. - Я правда хотела с тобой поговорить. Пока есть время.

- Что ты здесь делаешь? - вырвалось у Айши. Фон усмехнулась и развела руками.

- Я выступаю. - сказала она. - Канцлер Ястрземский хотел, чтобы я выступила перед Сеймом. Я не стала отказывать. - её плечи вдруг обвисли. - Я не знаю, что сказать, Айша. На самом деле. Но я что-нибудь придумаю. Когда-то у меня хорошо получалось импровизировать…

Айша кивнула. Да, подумала она. У Фон всегда хорошо получалось импровизировать. Даже тогда, на Кафе, во время вторжения. Особенно тогда.

Они пошли за ней, зная, что шансов очень мало. Что шансов практически не было. Что весь план был построен на предположениях и на Уставе, предписания которого соблюдались крайне избирательно. Что они могли погибнуть — в бою, в космосе, не оставив после себя ничего. Даже вечной памяти.

И почти все они погибли. Кроме Ричетти и её звена. Кроме неё.

И кроме Фон.

- Я хотела поговорить. - снова заговорила Фон, подняв на неё глаза. - О твоих вчерашних словах. Я не хотела быть… такой резкой, Айша. Извини.

Она шагнула к ней. Айша застыла, не шевелясь, ожидая — и страшась — её следующих слов.

- Я не могу быть с тобой, Айша. - тихо проговорила Фон. - Извини. Но это так. Я не знаю, могу ли я быть хоть с кем-то теперь. Когда-нибудь ещё. После всего этого…

- А Къелльберг? - тихо и зло бросила Айша. Фон замерла в полушаге от неё. - Ты же можешь быть с Къелльберг? Она же обнимала тебя. И ты не оттолкнула её.

Как оттолкнула меня!

- Я не знаю. - снова повторила Фон. - Виэр очень помогла мне. До сих пор помогает мне. Она спасла меня уже дважды. Спасла тебя вчера. Но я не знаю, смогу ли я. Даже если очень захочу.

Она подошла к Айше, глядя на неё, и положила руки ей на плече. Айша вздрогнула, не сводя с неё глаз.

- Мне правда очень жаль. - сказала Фон. - Я не буду просить тебя, чтобы ты забыла обо мне, но… я не знаю, встретимся ли мы ещё раз. И я хотела попрощаться.

Айша застыла.

Фон снова уходила от неё. Как и в первый раз. Сама. По своей воле.

Нет.

- ...нет, - прошептала она, не слыша своих слов.

- Айша. - проговорила Фон, глядя на неё. - Знаешь, что я подумала, когда увидела тебя там, на площадке в Новом Двуре?

Айша помотала головой. Глаза жгло; она зажмурилась, сдерживая слёзы.

- Что всё было не напрасно. Что ты жива. Что я смогла спасти хоть кого-то. Хотя бы тебя. Потому что ты не должна была умирать.

Она наклонилась вперед и обняла Айшу, на мгновение прижав её к себе.

- Живи, Айша. - тихо сказала Фон. - Этого будет довольно.

***

- В Галактике, - произнёс с трибуны Герард Ястрземский, - идёт война.

Огромный пятиугольный зал Сейма лежал перед ним. Делегаты от округов сорока двух звёздных систем Федерации на галерее внизу; высокие гости и журналисты на галереях вверху; трибуна президиума и ложа правительства позади, за его спиной.

И все они смотрели на него. Дроны-камеры, парившие над залом, ловили каждый его жест, каждое его слово.

Вся Федерация смотрела на него.

В такие моменты он воистину был её предводителем.

- Наше единство, овеянное боевой славой Великой войны, сегодня под угрозой гибели. - продолжил он, глядя поверх трибуны. - Некогда единый фронт, выстоявший против нашего вечного врага два столетия назад, сегодня расколот. Боевое товарищество, возрождённое наследниками старой Лиги, предано.

- В Галактике идёт война. Три месяца назад Вавилония, наш давний союзник, наши потерянные в хаосе Исхода сёстры и братья, вероломно напала на Cветлейшую Республику Марцию, воспользовавшись её мгновением слабости. Три месяца в центре Галактики, в Марцианском коридоре, бушует война. Три месяца одна из старейших держав Галактики платит кровью за право самим определять свою судьбу. Три месяца Галактика расколота надвое. Её экономика парализована. Её рубежи под угрозой. Её единство в шаге от гибели.

- Федерация всегда была и всегда будет другом для тех, кто сражался бок о бок с нами. Тех, кто первым ответил на наш зов, встав с нами под знамёна Галактического Совета. Тех, благодаря чьим усилиям мы смогли выстоять две сотни лет назад. Тех, благодаря кому мы смогли победить.

- Мы высоко чтим подвиг Вавилонии, пришедшей на помощь Галактике в час её поражения. Но мы также высоко чтим подвиг Марции, чьи миры были оккупированы Соломанией так же, как и наши собственные. Никто не будет забыт. Ничто не будет забыто. Мы клянёмся в том, как наследники старой Лиги, наследники борцов за нашу — и вашу — свободу.

- Но сегодня Вавилония идёт против всех идеалов нашей цивилизации. В час, когда Марция была слаба, она ударила ей в спину. В то время, как соломанские диверсанты и агенты влияния проникают всё глубже в Промежуток, она одним ударом рассекла жизненно важные культурные и экономические связи между Промежутком и остальной Галактикой. В то время, когда Галактика должна быть единой, как никогда ранее, она грозит уничтожить наше единство ради удовлетворения своих амбиций.

- Мы уважаем внутренние дела всех держав Галактического Совета. Но вавилонское вторжение в Марцию — это не внутреннее дело! Это война. Война, которой Галактика не видела больше двух столетий. Война, которую Марция может проиграть. Если мы не скажем своё слово.

- С самого начала войны правительство Федерации твёрдо стоит на позициях независимости, свободы и целостности Марции. Мы приветствовали избрание нового президента Марции после трагической гибели прошлой администрации — и впервые после революции. Этот Сейм, - продолжил Ястрземский, - также выразил свою поддержку Марции в её борьбе. Галактический Совет сказал своё слово, осудив продолжающийся конфликт. Но одних только слов недостаточно. Настало время деяний.

- Правительство Марции обратилось к нам, как давний союзник, прося нас о помощи. Но, хотя я всем сердцем, всей душой разделяю положение наших былых боевых товарищей, я бессилен им помочь. И поэтому я хотел бы вынести вопрос о предоставлении военной помощи Светлейшей Республике Марция на рассмотрение Сейма.

- Но прежде, чем высокочтимый Сейм вынесет своё решение, - произнёс Ястрземский, - я хотел бы просить вас выслушать одну из тех, кто первыми встал на защиту своей родины от вероломного врага. Одну из тех, кто первыми дал бой вавилонскому вторжению. Одну из тех, кто заплатил за это наибольшую цену.

- Я хотел бы дать слово Фонделине Крочесни.

***

Фон вышла к трибуне, под свет потолочных панелей. Под объективы камер, обернувшиеся к ней. Под взгляды Сейма Федерации. Всей Федерации.

Всей Галактики.

Свет вспыхнул золотом на пуговицах и петлицах чёрного, как беззвёздная ночь, мундира — слишком нового и слегка тесноватого ей в плечах. Мундира с шевроном в виде львиной головы, обрамлённой крыльями, распахнувшей пасть на её правом плече. Мундира с золотыми петлицами старшего капитана вокруг высокого, алого с золотым, воротника.

Мундира ВКС Марции.

Канцлер Ястрземский отступил от трибуны, уступая место ей, и она коротко кивнула. Рыжие волосы, спадавшие на плечи и спину кителя, огненные на чёрном бархате, едва заметно дрогнули. Ни одна прядь не упала ей на лицо.

Она окинула взглядом зал. Оглядела ступенчатые кресла делегатов, ошеломлённо смотревших на неё. Глазами обвела галерею над залом, ища в ней знакомую россыпь чёрно-золотых мундиров — и один яркий росчерк золотого наплечника посредине неё.

Фальке, должно быть, не мог поверить своим глазам, подумала она.

Она выпрямилась, глядя прямо перед собой. Камеры дронов, зависших над залом, были обращены к ней. Вся Федерация смотрела на неё.

Вся Галактика смотрела на неё. Федерация. Акадия. Аугурия. Центральные державы. Промежуток. Марция.

И она надеялась, больше всего надеялась, что сейчас на неё смотрит Вавилония.

- Я, - громко и отчётливо произнесла она, - Фонделина Крочесни.

- Три месяца назад я командовала истребительной эскадрилией номер шестьсот двадцать семь Военно-Космических Сил Светлейшей Республики Марция, дислоцированной на военной базе Демерджи на планете Кафа, являющейся частью Республики. Три месяца назад, незадолго после полного исчезновения связи с Марцией, мною был получен ультиматум, изданный якобы от имени «государства Кафа» людьми, ясно идентифицированными, как военнослужащие Содружества государств Вавилонии. После моего отказа принять условия их ультиматума, военнослужащие Вавилонии пошли на штурм базы Демерджи. Мною было принято решение эвакуировать персонал базы на орбиту в надежде установить контакт с другими марцианскими силами в системе. Моя эскадрилия должна была обеспечить им прикрытие.

- На орбите нас ждали корабли вавилонян. Чтобы дать транспортным челнокам возможность уйти, мы были вынуждены дать бой. Мы были полностью уничтожены.

- Во время боя мною был получен радиосигнал со станции ВКС «Ангара» на орбите Кафы, сообщавший об их захвате силами специальных операций Вавилонии. Я была вынуждена отослать одну из моих подчинённых, на поврежденном корабле, чтобы доставить эту информацию в Марцию. Чтобы не дать вавилонянам преследовать её, я приняла решение взять один из вавилонских кораблей на таран. Система спасения пилота катапультировала меня из истребителя, и я была взята в плен представителями вооружённых сил Вавилонии. Которые, в нарушение международных конвенций и моих прав как военнопленной, передали меня служащим Министерства государственной безопасности Вавилонии.