Г. Козловой
А мне Москва была мала.
Мне неуютно было.
Метель январская мела,
И всю Москву знобило.
Я шел куда глаза глядят.
Я брел один без цели.
Переметал Охотный ряд
Холодный хвост метели.
О чем я думал? Ни о чем.
О всем, что мне известно.
Плечо зимы с моим плечом
Соприкасалось тесно.
Наверно, все бывает вдруг.
И — вдруг, быстрее пули,
Твои глаза, как сам испуг,
В мои глаза взглянули.
И все. Какой-то малый миг,
Секунда-две, не боле.
Но я в глазах увидел крик
Сочувствующей боли.
И сразу там, на глубине
Моих раздумий где-то,
Опять, как показалось мне,
Зазеленело лето.
И жаворонок зазвенел,
Взлетев над клеверищем.
…Мы все в кругу обычных дел
Несбыточное ищем.
На нашей юности лежат
Напластованьем годы.
И нам от них не убежать,
Как от самой природы.
К нам нелегко ему лететь —
Все ощутимей козни.
Но продолжает где-то петь
Мой жаворонок поздний.
1965