Стратег

Глава 23

Средиземное море в ноябре – это, конечно, не ревущие сороковые, но потрепало маленькие кораблики изрядно. Мессинским проливом проходить не рискнули, при такой погоде это сущая лотерея, поэтому при подходе к каблуку итальянского сапога, Ричард велел править в Пескару[122]. Войти прямо на кораблях в Рим теперь не получится, но терять времени английский король не хотел.

– Зря только в гамаках мучились, можно было взять корабли побольше, – ни к кому не обращаясь, проворчал Робер де Сабле, сходя на причал в Пескаре.

– Тоже мне мучения, – фыркнул Ричард. – С каких это пор вы стали таким неженкой, Робер?

– Наверное, это начинается старость, Сир.

– Тихо! Никаких сиров тут нет, – прошипел король. – Нужно срочно раздобыть лошадей. Есть у меня предчувствие, что нам следует поторопиться, Магистр.

Ричард подошёл к сохранению тайны своего визита в Рим со всей ответственностью. Он сбрил свои стильные усы и бородку, которую позже будут называть эспаньолкой, прикрыл левый глаз чёрной повязкой, а в правый берц вложил стельку с утолщением под пяткой, что совершенно изменило его походку. Не скрыть было только рост, но уникальным он не был. Среди Тамплиеров рослых рыцарей хватало.

Разумеется, тайна эта пробудет тайной недолго, но пока был важен каждый день и даже час. Лошадей не жалели, в Авеццано бросили заморённых и купили новых, в Тиволи это повторили, благодаря чему смешанный отряд Тамплиеров и Госпитальеров въехал в Рим всего через восемнадцать часов после швартовки шебек в Пескаре.

Резиденции в Риме имели и Тамплиеры, и Госпитальеры, но разделиться Ричард не позволил, велев всему отряду следовать к Тамплиерам, на виллу Ласкано. Прибытие Великого Магистра в такой странной компании, да ещё и практически посреди ночи, взбудоражило римских братьев рыцарей не хуже пожара. Через полчаса гостям накрыли вполне приличный стол, а заодно и поделились новостями.

Диктатор Рима, герцог-талисман Рауль де Лузиньян уже принудил Пизу и Флоренцию к присяге Папе в качестве вассалов Святого престола, а теперь, совместно с графом Лестером, осаждает Болонью. Венецианцы покаялись и теперь обсуждают возмещение ущерба. Византия им войну пока не объявила, но это был лишь вопрос времени, ходили слухи, что в море боевые действия уже начались, правда, из-за плохой погоды пока довольно вялые, поэтому Дожам необходимо было как можно скорее обезопасить свой тыл.

На следующий день, с утра пораньше, Робер де Сабле отправился в Латтеранский дворец, договариваться с Папой о приватной встрече его с королём Англии, а Ричард сел писать письма. Герцогу Раулю и графу Лестеру одно на двоих, с приказом без него ничего не начинать; командору их маленькой эскадры, с приказом перебазироваться в Равенну и организовать доставку пушек и пороха в лагерь под Болоньей и своему зятю, герцогу Саксонии, Генриху, по прозвищу Лев, главе Дома Вельфов с рассказом о подвигах его сыновей на Святой земле и просьбой удержаться от политических демаршей, даже если что-то в проводимой Ричардом политике покажется Генриху странным. Переодетые тамплиерами принц-бастард и барон Левит играли в нарды.

К полудню Робер де Сабле вернулся, сопровождая Папский паланкин. Целестин III, не смотря на свой преклонный возраст, не смог сдержать любопытства. Легендарный Ричард Львиное Сердце инкогнито прибыл в Рим, что может быть интереснее этой интриги?

– Благодарю, Ваше Святейшество, что согласились меня вы выслушать, – король Англии снял повязку с глаза, когда они остались наедине в трапезной братьев-тамплиеров.

– Святая церковь обязана вам очень многим, Сир. Я бы пришёл, даже если бы вы просто пригласили меня пообедать. Но я полагаю, у вас ко мне более важное дело.

– Много дел, Ваше Святейшество. Очень важных дел. Для начала прошу вас ответить на вопрос – что вы собираетесь делать с императором Генрихом?

– Даже не знаю, Сир. Ваш герцог-талисман просто оставил его мне и отправился воевать дальше.

– А что вы хотели бы от него получить?

– Святому престолу уже присягнули Пиза и Флоренция, но сделали они это под принуждением Диктатора Рима. Если вы отзовёте герцога Рауля, они вполне могут переметнуться обратно. Мне было бы достаточно признания императором прав владения Ватиканом этими городами, и его клятвы никогда больше не вторгаться в наши владения.

– Это вполне реально. А Болонья?

– Болонья… Город богатый и стратегически важный, если бы я планировал вести дальнейшую войну, но у меня таких планов нет. Боюсь, что Болонья станет обузой, лакомым призом, как для ломбардских имперцев, так и для венецианцев.

– Именно так и будет, Ваше Святейшество. – Папу Ричард видел впервые, но здравость мысли Понтифика ему сразу очень понравилась. – Кроме того, весной в Ломбардию вторгнется король Франков, и тогда Болонья окажется между трёх огней.

– Я слышал, что граф Лестер воевал под знаменем Филиппа-Августа.

– Воевал, – нахмурившись кивнул король Англии. – С королём Филиппом у меня были определённые договорённости, но теперь они исполнены и новых я заключать не намерен. Ладно, дела это уже прошлые, предлагаю перейти к настоящему. Я хотел бы выкупить у вас императора, Ваше Святейшество.

– Господь с вами, Сир. – Папа осенил крестом Ричарда. – Какой ещё выкуп, он и так ваш. Мне его просто посторожить оставили.

– Дело в том, Ваше Святейшество, что всё немножко сложнее. Для дела нужно, чтобы императора у вас выкупил сеньор Бейрута, Филипп де Фальконбридж.

– Это ваш сын? Наслышан о нём. Он герой, но бастард, будет грандиозный скандал, Сир.

– Ваше Святейшество, – голос английского короля звучал слегка разочарованно. – Через полгода на ваших границах появятся три вражеские армии, а вы переживаете из-за какого-то дурацкого светского скандала. У вас отличный шанс сделать одну из вражеских армий союзной, а ещё одну, как минимум, нейтральной. К тому-же не обязательно афишировать выкуп императора бастардом. Они могли, например, случайно подружиться и совершить побег. Очень романтичная получится история, в такую ахинею люди любят верить. Мне, точно так-же, как и вам, не нужны лишние скандалы, поэтому устроим мы всё красиво. Назовите только цену за пленника.

– Я уже сказал, Сир, что это пленник Диктатора Рима.

– Рауль в той войне служил вам, под вашими знамёнами. Самому ему не по чину иметь таких пленников, значит император ваш.

– Хорошо. Забирайте его за один пенс, Сир. Я согласился бы вам ещё и доплатить, но боюсь, что вы на это обидитесь.

– Беру, Ваше Святейшество, но за двадцать тысяч марок. Оптом. Императора и развалины Колизея.

– Зачем они вам, Сир?

– Пока не знаю, но ничего более ненужного для вас, я в Риме пока не увидел. Колизей обсуждается, предложите что-нибудь другое, я подумаю.

– Нет. Колизей отлично подходит, – пожалуй, впервые за два года, Папа искренне улыбнулся. – Я так понимаю, эти деньги вы стараетесь мне всучить с какой-то целью. Озвучьте её, Сир.

– Первая цель: ваш Латеранский дворец полная дрянь, зря Рауль его не сжёг. В Риме нужна настоящая цитадель, я бы сказал, устрашающая, чтобы сюда не лез каждый жадный идиот-варвар. А если уж строить цитадель в самом Риме, то она должна как минимум соответствовать величественным сооружениям наших славных предков, а ещё лучше – превзойти их.

– Вы считаете язычников нашими славными предками, Сир?

– Я воин, Ваше Святейшество, но даже я понимаю, что вины наших предков в том, что они жили до Рождества Христова нет. Мой род пришёл в Нормандию из норвежского фьёрда, где они славили Одина и Тора задолго до рождения Христа. Если бы не они, я никогда не стал бы королём, отчего бы мне их не возблагодарить? Я не верю, что все они отправились в ад. Такую несправедливость Господь бы ни за что не допустил. Он ведь заранее знал, чьи потомки вернут христианам Иерусалим и Святой крест.

– Интересная мысль, я обязательно изыщу время, чтобы порассуждать над ней. Что-нибудь ещё, Сир?

– Да, Ваше Святейшество. Простите за вульгарную прямоту вопроса, но вы не молоды – задумывались ли вы уже о преемнике, или решили дожить эту жизнь по принципу: «после меня хоть потоп»?

– Мы собираем о вас информацию, Сир. Церковь собирает информацию обо всех мало-мало значимых персонах, а уж вы-то сейчас, безусловно, персона самая значимая, поэтому вам уделено особое внимание. Мы знаем, что вы сильно изменились после битвы при Яффе, вас как будто подменили. Не скрою, многие мне докладывают, что вы воплощение сатаны, но я в это не верю. Не хотите мне исповедоваться, сын мой?

– Нет, Ваше Святейшество. Не будем терять времени. Исповедовался я накануне своему духовнику.

– Ваш исповедник – Великий Магистр Ордена Тамплиеров?

– Да, Ваше Святейшество. И он меня в этом качестве вполне устраивает. Кстати, о нём и речь пойдёт, вернее, не только о нём, но и о Великом Магистре Госпитальеров. Если вы, конечно, действительно заинтересованы сделать что-то действительно важное для христианства.

– Вы меня заинтриговали, Сир.

– Мне глубоко противны любые интриги, Ваше Святейшество, – помрачнел Ричард, как будто попался на чём-то непотребном. – Но мир вокруг нас из них буквально соткан. Буду с вами откровенен. Вы очень немолоды, а никто из нынешнего конклава меня в качестве следующего Папы не устраивает. Вы должны посвятить в сан кардиналов Робера де Сабле и Жоффруа де Донжона. Великих Магистров Тамплиеров и Госпитальеров. Великих героев, вернувших христианам Иерусалим и Святой Крест.

– Любопытно, кого из них вы видите следующим Папой?

– Любого, Ваше Святейшество. Оба достойны. Тамплиер отличный воин, а Госпитальер превосходный дипломат, всё это нам очень скоро пригодится.

– Боюсь, это встретит серьёзное противодействие в конклаве, Сир.

– Разве вы не в своём праве посвящать в кардиналы?

– Я в праве, но… Ваши протеже проливали кровь, хоть и во славу Господа, а это недопустимо среди иерархов церкви.

– Вот именно это дурацкое правило вас и погубит. Вы самим себе противоречите. Кто считается основателем нашей святой церкви и её первым понтификом?

– Святой Пётр, это общеизвестно.

– Общеизвестно вам про Святого Петра очевидно не всё. Вспомните: «Симон же Пётр, имея меч, извлек его, и ударил первосвященнического раба, и отсек ему правое ухо. Имя рабу было Малх».[123] Я даже не хочу заострять ваше внимание на вопросе – откуда у простого рыбака взялся меч, в Римской империи такое просто было невозможно, я хочу вас о другом спросить – вы сами меч в руке держали?

– Только в юности.

– Тогда доверьтесь мне, как большому специалисту, по владению этим нехитрым инструментом. Так отрубить ухо невозможно, даже тупому гражданскому, он всё равно хоть невольно, да дёрнется, и ты либо раскроишь ему череп, либо перерубишь ключицу, а Малх был рабом из личной охраны Первосвященника. Из его личной гвардии. Это был очень опытный воин, пусть вас не смущает слово раб. В те времена, рабы были разными. Вы на досуге подумайте – кем был на самом деле Пётр, но он явно не был похож на ваших кардиналов. А ещё вспомните от Матфея: «Не думайте, что Я пришёл принести мир на землю; не мир пришёл Я принести, но меч». Я надеюсь, что вам хватит аргументов убедить конклав в принятии в свои ряды новых собратьев. Делай, что должно, и будь, что будет, Ваше Святейшество.

– Аминь, Сир. Я пойду навстречу вашим предложениям. Аргументы у вас весомые, а в конклаве всего тридцать четыре кардинала, хотя хотелось бы иметь тридцать шесть. Что вы намереваетесь делать дальше?

– Повезу вашего пленника, Генриха Гогенштауфена посмотреть на штурм Болоньи. Не переживайте, Ваше Святейшество, императора мы впечатлим, город разграбим и только после этого ему его вернём, чтобы он защищал Болонью уже от Филиппа-Августа.

– А дальше?

– А дальше как хотите, Ваше Святейшество. Вам предстоит выбрать сторону между германцами и венецианцами, или франками и византийцами.

– А вы на какой стороне, Сир?

– Я открою вам этот секрет, как только увижу кардиналов де Сабле и де Донжона. Сразу вам говорю, что снять меч они не согласятся. Вам придётся изобрести специальную рясу, для опоясанных мечом кардиналов.

– Мы что-нибудь придумаем, Сир. Не слишком сложная для портных работа. Но за Флоренцию и Пизу мы в этом случае можем быть спокойны?

– Абсолютно спокойным можно стать только в гробу, Ваше Святейшество, но Диктатора Рима я вам оставлю на целый год. Жените его наконец, может хоть чуть-чуть угомонится. За это время вам нужно мягко перехватить управление этими городами, пока они Рауля сильно боятся. Желательно овладеть ещё и Неаполем, ваше Святейшество. Мало ли, завтра, по воле Господа, короля Танкреда понесут отпевать, а на его место взойдёт какая-нибудь вражеская сволочь. Наследников ведь у дурака нет. Тогда путь на юг вам будет отрезан. Отправьте в Неаполь специалистов. Пусть город пока числится за Танкредом, но контролируется уже вами.

– Диктатор Рима, герцог Рауль, мне такое уже советовал. Признаюсь, определённые действия я уже начал предпринимать. И всё же, Сир, поверьте мне на слово, что в кардиналы я Великих Магистров посвящу в ближайшее время и откройте свои планы.

– Мой план прост, Ваше Святейшество. Я намереваюсь как можно дольше не вмешиваться в европейскую свару, поэтому хочу сделать Филиппа вассалом императора. Чтобы он мог под его знаменем воевать против византийцев.

– Так вот зачем вам нужен Монферрат…

– Нет, Ваше Святейшество, – улыбнулся Ричард. – Монферрат – это законное наследство моей приёмной дочери. Кроме того, он слишком далёк от Византии. Для Филиппа я хотел бы получить Чехию.

– Вы хотите сделать его королём[124]? – изумился Целестин III.

– Нет, Ваше Святейшество. Я бы хотел, чтобы император вовсе упразднил это королевство и возродил Богемское герцогство. В июне этого года император Генрих уже сместил и изгнал чешского короля, так что следующий ход будет вполне логичным.

– Пожалуй, что такое вполне возможно, Сир, – задумчиво произнёс Папа после некоторой паузы. – Но будь она Чехией, или Богемией, вашего сына встретит враждебно.

– Ему не привыкать, Ваше Святейшество. У меня в войске Филипп командовал глубинной разведкой и практически жил в тылу у сарацин.

– Последний вопрос, Сир.

– Как вам угодно, Ваше Святейшество.

– Зачем вам война с Византией?

– Они слишком часто пытались меня обмануть. Кроме того, они мне просто не нравятся, Ваше Святейшество.

– Благословляю вас, сын мой, – перекрестил Ричарда Папа.

Король Англии поцеловал Целестину III руку.

– Я надеюсь, что перед моим возвращением на Святую землю, мы с вами ещё увидимся, Ваше Святейшество.

– Обязательно, Сир. А пока пришлите мне своего сына. Надеюсь, он не откажется мне исповедоваться?

– Он не откажется, – усмехнулся Ричард. – До встречи, Ваше Святейшество. Где мне найти императора Генриха?

– Его содержат на вилле Диктатора Рима. Я выделю вам сопровождающего.

– Только не раскрывайте пока моё инкогнито, Ваше Святейшество.

– Конечно, Сир. Я распоряжусь проводить на виллу Великого Магистра Тамплиеров.

Вилла Рауля де Лузиньяна выглядела настоящим военным лагерем. Без Папского легата, Великого Магистра Тамплиеров точно бы не допустили к Генриху Гогенштауфену. «Молодец, Рауль. Службу знает» – мысленно похвалил Ричард герцога Алеппо, когда их снова остановили для проверки уже на третьем посту, перед входом в старый палаццо.

Император содержался хоть и без излишней роскоши, но вполне достойно. Герцог-талисман уступил ему свои личные апартаменты из трёх комнат: опочивальни, малой трапезной и кабинета, выполняющего также функцию малой приёмной. Именно в кабинете посетители и застали императора, который внимательно читал подшивку газет из Антиохии. Они уже более полугода издавались еженедельно, поэтому подписка у Рауля скопилась довольно толстая. Ричарда император не признал, поэтому обратился он к Роберу де Сабле.

– Здравствуйте, Магистр. Чем обязан вашему визиту?

– Здравствуйте, Сир. Позвольте представить вам короля Англии, Иерусалима, Сирии и Египта.

– Спасибо, Робер, – кивнул Ричард, снимая с глаза повязку. – Я хотел бы пообщаться со своим венценосным братом наедине, но вы далеко не отлучайтесь.

Великий Магистр Тамплиеров поклонился и покинул кабинет.

– Вы теперь командуете Тамплиерами, брат мой, – язвительно прокомментировал произошедшее действие император.

– Нет, брат мой, – не менее язвительно отозвался английский король. – Я ими не командую, а лишь иногда прошу об услугах. Я вижу, вы оказались в затруднительном положении, и мой монарший долг велит сне прийти на помощь своему царственному собрату.

– Я оказался в этом положении благодаря вам.

– Вы ошибаетесь, брат мой. Ваше пленение никоим образом не отвечает моим интересам, поэтому я хочу помочь вам бежать.

– Бежать?

– Бежать, – невозмутимо кивнул Ричард. – Если Папа вас просто отпустит, то вызовет недовольство Танкреда и Филиппа-Августа. И если на первого можно просто наплевать, то второй вполне способен устроить Святому престолу большие проблемы. Поверьте, я уже успел пожалеть о том, что отпустил герцога Рауля де Лузиньяна в Рим. Я отпустил его жениться, а дальше уже на всё воля Господня.

– А граф Лестер?

– Граф Лестер привёл королю Франков вассалов из Анжу, Мэна и Аквитании, всего чуть больше тысячи копий, это меньше одной двадцатой от войска Филиппа-Августа. Признаю, что у меня были с ним договорённости, но теперь они полностью исполнены, а заключать с ним новых я не намерен. Зато с вами у нас теперь появились общие враги. Вы уже в курсе, что Византия собирается объявить войну Венеции?

– По-моему, они её уже лет тридцать собираются объявить, да всё никак не решатся.

– Решились, наконец. Теперь у вас появился отличный повод объявить войну коварным грекам. Нет благороднее повода, чем вступиться за союзников.

– Союзники, – мрачно ухмыльнулся император. – Они уже про меня забыли и побежали вымаливать прощение у Папы.

– Мы им всё напомним, когда придёт время. Пока этот союз нужно сохранить, чтобы выставить византийцев наглыми агрессорами.

– Вам нужен повод, чтобы напасть на Византию?

– Не мне. Мне нужно заканчивать войну на востоке, но я хочу предложить вам план. У меня есть сын. Бастард.

– Филипп де Фальконбридж, – кивнул Генрих. – Я о нём наслышан.

– Он поможет вам бежать из плена, а за это вы его вознаградите имперским фьев-леном, чтобы он в качестве вашего вассала вёл войну с Византией.

– Вы хотите прикрыться моим знаменем?

– Хочу, – не стал отпираться Ричард. – Но поскольку Филипп будет вашим вассалом, то и вам достанется доля добычи.

– Какой из имперских ленов вы наметили для своего бастарда?

– Самый мятежный и на сей момент свободный. Я предложил бы вам упразднить королевство Чехия и воссоздать Богемское герцогство.

– Ого! Я думал, что речь пойдёт о Монферрате.

– Увы, брат мой, но Монферрат даже не обсуждается. Он законное наследие моей приёмной дочери. Также не обсуждаются Пиза и Флоренция, они отходят Святому престолу.

– А Болонья?

– Болонья останется вашей, но теперь нам придётся её немного ограбить. Иначе меня свои же не поймут. Думайте быстрее, брат мой. Если вы откажетесь, у меня не останется другого выхода, кроме как занимать Ломбардию, пока в неё не вломился король Франков. Это я смогу организовать и под знаменем Святого престола.

– Чехия… Богемия… Это настоящее змеиное гнездо. Вашему сыну придётся там непросто.

– За него не переживайте, он хоть и молод, но ему уже не привыкать выжигать змеиные гнёзда. К тому-же он не останется без поддержки.

– Это похоже на Троянского коня Одиссея.

– Очень похоже, – улыбнулся английский король. – Но этот конь пойдёт на Константинополь, могу вам поклясться в этом на своём мече. Кроме того, мне кажется, что вы сумеете подружиться с Филиппом. У вас ведь, если признать честно, нет ни одного мало-мало приличного полководца, а теперь хоть один, да будет. Филиппу не потребуется ваша поддержка, только формальное признание, финансирование я ему обеспечу, а с остальным он и сам отлично справится.

– Присылайте своего сына, брат мой, мне уже не терпится с ним познакомиться. Приглашаю вас разделить со мной хлеб и вино.

– Приглашение принимаю с благодарностью. Филипп пребудет в ваше распоряжение к вечеру.