Стылая

Глава 10

Мы шли по темному коридору, освещенному лишь светом факела, который нес Якуб, а рядом с моим бывшим работником постоянно находился Павлен, взявший на себя роль проводника. Не знаю, о чем думали остальные, а у меня из головы не выходило то, как лихо Пес Веры сумел избавиться от морока, вернее, не от одного, а сразу от двух. Разумеется, до меня и раньше доносились слухи о том, что кое-кто из высших инквизиторов владеет запретными знаниями. Дескать, эти люди обучены многому, вернее, очень многому из того, что не дано знать простым смертным, и потому могут справиться даже с очень сильным колдовством и магией, а при необходимости в состоянии дать врагу должный отпор. Вообще-то их можно понять: для того, чтоб успешно бороться с ересью, надо и самим в этом деле понимать очень многое. Ну, одно дело слышать обрывки разговоров, которые люди передают друг другу едва ли не шепотом, и совсем иное – увидеть воочию, как лихо инквизитор может снять поставленный кем-то морок. Нет, я, разумеется, ничего не имею против подобного – большое спасибо господину инквизитору за избавление нас от страхов!, только вот не стоит забывать и о том, что инквизиция многих, продвинувшихся в изучении темных наук, сама отправляет на костер...

А вот и развилка, та самая, где мы увидели второй морок. Конечно, я бы предпочла со всех ног броситься отсюда к выходу из этой пещеры, туда, где есть солнечный свет, и нет каменного свода над головой, только вот моим мнением по этому вопросу никто не интересовался. А еще, и верно, нам необходимо узнать, что произошло со святыми отцами. Ничего, раз мужчины ведут себя спокойно, и мне не следует показывать слабость.

Рядом идет Коннел, не отступая от меня ни на шаг – кажется, будь его воля, он взял бы меня за руку и не отпускал. Правда, сейчас ничего подобного делать нельзя – неизвестно, что нас ждет впереди, и потому руки у каждого должны быть свободными. Что ж, уже хорошо, а не то, боюсь, у Коннела хватит ума меня приобнять. Защитничек... Судя по всему, парень стал испытывать ко мне нечто вроде нежных чувств – не просто же так прошедшей ночью Коннел рассказал мне историю своей семьи. Если честно, то от нашего проводника я не ожидала услышать никаких откровений, особенно если учесть, что совсем недавно мы с ним друг друга на дух не переносили. Хм, может, кто-то ничего не имеет против подобного, а лично я без такого вот... проявления чувств вполне бы обошлась! Конечно, приятно, когда некто заботится о тебе, старается показать, что ты ему нравишься – с этим не поспоришь, я живой человек и (что уж там скрывать!) в глубине души совсем не против ухаживаний, но... Только вот к тому, чтоб кто-то с такой заботой относился ко мне, я не привыкла: так получалось, что ранее именно мне приходилось заботиться не только о себе, но и обо всех членах своей семьи. Скажете, что в этом нет ничего плохого? Согласна, только вот с той поры я свыклась с мыслью, что в первую очередь должна полагаться только на свои силы, а раз так, то и сейчас менять ничего не стоит. Почему? Конечно, Коннел – парень очень привлекательный, и, похоже, человек неплохой, но... В общем, я пока что не хочу никого подпускать близко к сердцу – хватит с меня страданий после развода, от которых я все еще не отошла! А уж если говорить совсем откровенно, то я просто боюсь привязаться к человеку, чтоб снова не пережить горечь разлуки.

Теперь мы свернули во второй коридор. В ширину размерами он несколько уже того, по которому мы только что шли. Интересно, сколько нам придется идти?

Не прошло и минуты, как мы получили ответ на этот вопрос. Коридор закончился, и мы вошли в небольшую пещеру, и в голове у меня было только одно: хочется надеяться, что хотя бы здесь нет никакой гадости, ни ползающей, ни бегающей.

– О, что я вижу?.. – неподалеку от нас прозвучал мужской голос, в котором явно слышалась насмешка. Не знаю, как другие, а я точно не ожидала услышать ничего подобного, и от неожиданности у меня в испуге сжалось сердце. Меж тем мужчина продолжал... – Как приятно видеть, что к нам вновь пожаловали гости!

Вспыхнуло странное голубоватое пламя, и я на мгновение прикрыла глаза – уж очень непривычным был цвет у этого огня. Когда же я открыла глаза, то увидела, что сейчас в пещере сравнительно светло, причем свет – холодное голубовато-зеленоватое пламя, идет от нескольких светильников странной формы, которые были вмурованы в стены. Невольно отметила про себя, что цвет пламени весьма неприятный, по сравнению с ним факел Якуба выглядит теплым и каким-то более естественным. А еще надо сказать, что кроме этих светильников ничего постороннего в пещере не было. Хотя это еще как сказать...

На расстоянии десяти шагов от нас стоял молодой человек и с явным интересом смотрел на нашу небольшую компанию. При первом же взгляде на лицо парня мне стало понятно – это и есть сбежавший принц, наследник трона по имени Гордвин. Я хорошо запомнила внешность этого молодого человека по небольшому портрету, который в свое время носила толстухе Виви в ее веселый дом. Да и с отцом Витором у этого парня есть немалое сходство, хотя, разумеется, спутать их совершенно невозможно, к тому же стоящий напротив нас парень выглядит несколько привлекательней отца Витора. Кстати, ростом они оба тоже одинаковые, всего лишь чуть выше меня. Еще на том небольшом портрете у парня был достаточно высокомерный вид, богатая одежда, дорогие украшения, а сейчас я вижу перед собой молодого человека с осунувшимся лицом и запавшими глазами, да еще и одетого в весьма простую и потрепанную одежду. Конечно, нынешний облик молодого человека весьма далек от совершенства, да и выглядит парень едва ли не как забулдыга с городских окраин. А впрочем, чему я удивляюсь? Если проживешь несколько лет в одиночестве на Птичьей Гряде, почти не видя людей и занимаясь непонятно чем, то с тебя поневоле сойдет лоск, да и смотреться ты будешь соответствующим образом, тем более что новой одежды и обуви – той, к которой ты ранее привык, тут взять просто негде.

А еще я внезапно почувствовала, что мои ноги словно налились неподъемной тяжестью, и отныне я не в состоянии сделать хотя бы шаг. Такое впечатление, будто ноги прилипли к земле, и оторвать их от нее совершенно невозможно. Вдобавок ко всему заболела голова, причем ноющая боль становилась все сильнее. Это что еще такое? Еще недавно я чувствовала себя более или менее нормально! Неужели стороннее воздействие? Помнится, никто не упоминал о том, будто беглый принц владеет магией. Если же это ощущение свинцово-тяжелых ног и головной боли наслал на нас этот парень-аристократ, то понятно, что чернокнижник, с которым принц бежал в Зайрос, кое-чему обучил своего приятеля. Ладно, остается надеяться только на то, что Павлен своей магией сумеет нам помочь.

Меж тем молодой человек приблизился к нам, и тут я обратила внимание на то, что в глазах парня то и дело появляется нездоровый лихорадочный блеск, который можно встретить у фанатиков и людей с больной психикой. А еще подобный блеск встречается у тех, кто нюхает и глотает всякую запрещенную гадость... Не знаю, что скажет по этому поводу господин инквизитор, а вот мне увиденное совсем не нравится...

Тем временем Гордвин продолжал:

– Надо же, какой приятный сюрприз! В последнее время гости нас совсем не балуют своим появлением, и вдруг идут один за другим! Это ж просто праздник для нашей души!

– Ой, а что такое?.. – вдруг подал голос Якуб. – Я ног не чувствую!

– Это только небольшая мера предосторожности для того, чтоб вы раньше времени не вздумали прекратить свой визит!.. – вежливость в голосе Гордвина была сродни утонченному издевательству. – К тому же вам наверняка пришлось немало вынести, пока не сумели добраться до этого места, и потому было бы слишком жестоко так рано прерывать нашу столь долгожданную встречу... О, я вижу, среди вас присутствует дама! Не могу передать, как мне приятно видеть настолько очаровательную особу среди грубых мужчин! Светлые волосы, голубые глаза, белая кожа – как давно я не встречал ничего подобного! Говоря поэтическим языком – я только что узрел цветок среди сорных трав! Надеюсь, мы и далее продолжим наше приятное знакомство к взаимному интересу...

Гордвин стоял как раз напротив меня, оглядывая с головы до ног, причем смотрел так, словно раздумывал, стоит ли ему покупать эту кобылу, или же ее следует прирезать за ненадобностью. Ну что тут скажешь – никакого сходства между тактичным отцом Витором и этим неприятным типом! Да уж, послали Боги кому-то подобную родню!

– Прекратите кривляться!.. – я оборвала излишне разговорчивого принца. – Мало того, что это выглядит неприятно, так вас еще и понесло не в ту сторону.

– Что вы сказали?.. – кажется, такое парень ожидал услышать меньше всего.

– Всего лишь попросила перестать заниматься словоблудием... – сейчас я говорила так, словно передо мной находился должник, увиливающий от выплаты немалой задолженности. – А еще, уважаемый господин, вам не помешало бы первому представиться гостям, потому как я не знаю, с кем веду беседу, и как мне следует к вам обращаться.

Разумеется, я прекрасно понимала, кто стоит передо мной, и сейчас мне просто-напросто захотелось сбить спесь с этого нагловатого человека. Он наверняка знает, кто мы такие, даже поджидал нас в этой пещере – как видно, уже понял, что мы не попались в заранее приготовленную ловушку. Ничего не могу сказать об остальных моих товарищах, но лично на меня этот парень произвел далеко не самое лучшее впечатление. Скажете, что я обращаюсь к наследному принцу более чем невежливо? Ничего подобного тут, как в торговле, надо показать человеку, будто он со своим товаром не ахти как интересен возможному покупателю, то бишь главное – лишить хладнокровия и уверенности, хоть немного раскачать почву под его ногами, а дальше уж как пойдет. А еще надо помнить, что лучшая защита – это нападение. Стратегия, конечно, грубоватая, но зато довольно действенная. К тому же и Павлен помалкивает, а значит, он ничего не имеет против моих слов.

– Однако... – с лица нашего собеседника пропала улыбка – как видно, к подобному обращению он не привык. – Похоже, вы или не отдаете отчета в своих словах или же действительно не знаете, с кем говорите. Я – Гордвин, старший сын короля Корана, прямой наследник престола и будущий король...

– Впечатлена... – я оборвала речь молодого человека. – В таком случае, Ваше Высочество или кто вы там, объясните мне, что вы делаете в этих забытых всеми Богами местах, и почему вздумали устраивать нам какие-то гонки с препятствиями? Морок, плотоядные деревья... Вас не назовешь гостеприимными хозяевами. Или у вас считается нормой устраивать гостям столь оригинальные развлечения?

– Подобной дерзости я не встречал уже давно... – парень стал злиться. – Вы забываетесь! К тому же никто из вашей невесть откуда свалившейся компании не относится к числу желанных гостей, да и приглашения на визит вы не получали. Вполне естественно, что нежданных визитеров мы встречаем так, так считаем нужным, а там уж кому как повезет!

– Интересный подход... – согласилась я, замечая, что принц все больше и больше выходит из себя. Э, да ты, голубь, совсем не привык к тому, что тебе возражают, иначе бы так заметно не злился!

– Мало того, что вы все приходите сюда незваными и явно не с благими целями, так еще и позволяете себе неподобающий тон!.. – продолжал выходить из себя Гордвин. – Это я должен требовать у вас ответа, а уж никак не вы у меня! К тому же, похоже, я разговариваю с простолюдинкой, а потому попрошу вас знать свое место!

– А если вы действительно пропавший принц... – я старалась говорить так, чтоб не переходить грань между вежливостью и откровенной насмешкой. – Если вы, и верно, принц Гордвин, то совершенно непонятно, отчего вдруг человек королевских кровей облюбовал себе место для жизни едва ли не на краю света, да еще чуть ли не под землей, и сидит тут, словно лиса, загнанная в нору? Уединение считается нормой для ученых или священников, но вы к их числу явно не относитесь. К тому же наша страна находится по ту сторону океана, а это несколько далековато от пещеры, в которой мы сейчас ведем столь познавательную беседу... Или вы так не считаете?

– Хватит!.. – Гордвин только что ногой не топнул. – Я наслушался от вас достаточно грубостей!

– Успокойтесь, Гордвин, эта дерзкая особа довольно умело пытается вывести вас из себя... – раздался мужской голос с довольно-таки заметным иноземным акцентом, а спустя несколько секунд перед нами появился и сам обладатель этого голоса – невысокий мужичонка с более чем заурядной внешностью. Итак, вот и второй беглец показался. Судя по всему, это и есть тот самый чернокнижник, который окончательно сбил принца Гордвина с пути истинного. При взгляде на этого человека мне в голову пришло только одно: надо же, как форма не соответствует содержанию! Почему? Просто внешне этот плюгавенький тип с бесцветным лицом ничем не отличался от любого заштатного писаря в мелкой конторе, который изо дня в день просиживает на скрипучем стуле в затянутом паутиной темном углу, и ведет незначительное делопроизводство. Да уж, ни за что не подумаешь, что этот замухрышка владеет черной магией и давно подчинил принца Гордвина своему влиянию.

Меж тем мужчина продолжал:

– Пока что не стоит обращать внимания на эту женщину, для начала следует разобраться с остальными. Ты кто?.. – мужчина повернулся к Коннелу.

– Вообще-то я здешний проводник... – Коннел пожал плечами. – Меня нанимают, и я веду людей по Зайросу. Обычное дело, и таких, как я, по всей стране десятки...

– Не обманул... – кивнул головой чернокнижник. Затем он перевел взгляд на Якуба, который от всего происходящего явно струхнул. – Ну, а ты кто такой?

– Я... я старатель... – сипло произнес парень. – Думал, тут смогу свои дела подправить...

– С этим тоже все ясно, не врет... – мужчина перевел взгляд на Павлена. – А ты что тут забыл? Только не надо говорить, что заявился в эти места воздухом подышать – я ж чувствую, кто из людей хоть немного разбирается в высоких науках магии и чародейства.

– А с этим я и не спорю... – Пес Веры был совершенно спокоен.

– Стоп, а ведь я вас ранее где-то видел.... – принц смотрел на Павлена. – Не подскажете, где мы могли встречаться? Впрочем, кажется, я вспомнил – вы один из тех, кто относится к верхушке церковного совета и вхож к моему папаше, так? Точно, бродите по дворцу как привидения, в темных одеждах и с постным видом... Вы что, инквизитор?

– Да... – подтвердил Павлен.

– И насколько хорошо владеете магией?

– Увы, только основы, но и то не все... – в голосе Павлена звучала настоящая досада на собственную нерадивость, но я была готова поспорить, что этот человек не говорит всей правды – что ни говори, а звание Пес Веры просто так не дают.

– А приехал я в Зайрос для того, чтоб отвезти вас на родину, принц Гордвин... – продолжал Павлен. – Вам просили передать: после того весьма неприятного события прошло немало времени, и кое-что из прошлого можно забыть, тем более что ошибиться может любой. Кроме того, вы, очевидно, не знаете, что ваш отец – король Корайн, сейчас серьезно болен, и потому вам необходимо как можно скорей прибыть к нему. В конце концов, это ваш прямой сыновний долг. Сами понимаете – вы должны хотя бы попрощаться со своим венценосным отцом, получить от него должные наставления и напутствия...

– Когда мне понадобится – я и сам появлюсь во дворце... – пожал плечами Гордвин. Кажется, слова инквизитора о скорой смерти родителя не произвели на принца никакого впечатления. – Что же касается сыновнего долга, то я лучше вас знаю, что мне следует делать и как поступить в дальнейшем. В данный момент я не вижу необходимости бросать все, и сломя голову мчаться к родному порогу.

– Тем не менее, вам необходимо как можно скорее отправиться домой... – твердо произнес Павлен. – Ваше присутствие во дворце необходимо, особенно в то время, когда наш король собирается предстать пред Небесами.

– Я так не считаю... – махнул рукой принц. – Что же касается предсмертных советов моего папаши, то я в них особой нужды не чувствую. Если мне вдруг захочется узнать, что такое важное король желал сказать мне перед своей кончиной, то позже я могу вызвать дух своего отца и выслушать всю его ругань и бесконечные проповеди.

– Люди смертны, а болезнь вашего отца более чем серьезна... – тактично напомнил Павлен. – К тому же время играет против вас, а если называть вещи своими именами, то вы, принц Гордвин, можете опоздать с вступлением на престол.

– Опоздать? Ничего подобного... – усмехнулся принц. – Я – прямой и законный наследник, и кто бы из наших многочисленных родственничков не уселся на трон, при моем появлении ему придется оторвать свою задницу от хорошо прогретого места, и уступить престол мне. Впрочем, вам не стоит особо беспокоиться по этому поводу – вчера я уже имел долгий разговор на эту тему со своим братом. Нашего праведника и человеколюбца беспокоит, как бы в этом случае дело не дошло до войны – по его мнению, коней на переправе не меняют, и тот, кто будет править страной после смерти нынешнего короля, вряд ли согласиться добровольно снять с себя корону, чтоб возложить ее на мою голову.

– А разве не так?.. – вздохнул Павлен. – Вы же не глупый человек, и должны понимать, что без боя власть никто не отдает. Нам сейчас еще только войны не хватало!

– В отличие от Витора я считаю, что в небольших конфликтах нет ничего плохого, и свой трон я получу в любом случае... – кажется, в этом убеждении Гордвин ничуть не сомневался. – Ну, возможно, придется немного повоевать, пострелять, побряцать оружием... Это обычная жизнь, все в пределах допустимого, и я не вижу проблем в возникновении нескольких заварушек, которые можно быстро подавить.

– Вы уверены, что все ограничится отдельными схватками?.. – не выдержала я.

– Не женское дело – влезать в чужие разговоры... – покосился на меня чернокнижник. – И мнение какой-то бабы тут никого не интересует. Вы более чем дерзки, и ваше поведение мне совсем не нравится, как, впрочем, не нравитесь и вы сами. Принц прекрасно знает, как ему следует поступать, так что советую вам молчать, а иначе в дальнейшем вы вряд ли сумеете произнести хоть одно слово. Что же касается возможной войны, то в этом деле мужчины разберутся сами, без глупых суждений хамоватой особы.

– Я с вами полностью согласен... – закивал принц.

Так... – подумалось мне, – так, моль бесцветная, чернокнижник недоделанный, можешь не сомневаться – я хорошо запомню твои слова. Возможно, для принца этот паршивый мужичонка и является лучшим из людей, только вот я – не Гордвин. Кажется, без совета этого типа принц не принимает ни одного решения. Против небольшой войны, видишь ли, он ничего не имеет! Тоже мне, кукловод нашелся вместе со своей марионеткой!

– Надеюсь, с отцом Витором все в порядке?.. – поинтересовался Пес Веры.

– Считайте, что да.

– Принц, мы можем поговорить с вами наедине?.. – продолжал Павлен.

– Для чего?.. – ухмыльнулся тот. – Все последние новости я узнал еще вчера от своего брата и его недовольного спутника, так что вряд ли узнаю от вас что-либо новое.

– Тем не менее, нам необходимо переговорить. В приватной беседе нет ничего плохого, тем более что не все можно сказать при посторонних.

– А зачем?.. – лениво протянул Гордвин. – Думаете, что если я буду один, без товарища, вы в два счета сумеете справиться со мной? Да вы еще более глупы, чем я думал.

– Вернемся к началу нашего разговора... – гнул свое господин инквизитор. – Я продолжаю настаивать на том, что вам необходимо отправиться домой, и чем скорее, тем лучше! Как вы понимаете, без серьезных оснований я вряд ли решился бы на поездку сюда, за море.

– Эта тема закрыта!.. – махнул рукой Гордвин. – Понадобится – приеду.

– Принц!.. – немного повысил голос Павлен. – Вам не стоит вести себя подобным образом. Ту сложную ситуацию, в которой вы очутились помимо своей воли, надо решать каким-то образом, причем необходимо сделать так, чтоб никто не остался в проигрыше!

– Верно, надо... – согласился принц. – Только не стоит считать меня идиотом. Думаете, я не знаю, что после того, как я ступлю на берег своей далекой родины – в тот же миг люди в темных одеждах возьмут меня под белые ручки, и первое, что они сделают – так это посадят под крепкие засовы! Я прав?

– Так вы что же, намерены оставаться здесь до того момента, как в вашу голову внезапно не придет блажь вернуться домой?

Разумеется, мне трудно судить, о чем думает Пес Веры в тот или иной момент, но сейчас у меня сложилось впечатление, что инквизитору, несмотря на внешнюю невозмутимость, надоели бесконечные уговоры, это никому не нужное переливание из пустого в порожнее, и он пришел к какому-то окончательному решению. Не удивлюсь, если Павлен махнет рукой на бесконечные увещевания, и перейдет к иному плану действий. А что, давно пора, тем более что и меня уже едва ли не мутит от блеклой рожи чернокнижника, который, похоже, считает великой честью то, что снисходит до разговора с нами.

– Во-первых, это не ваше дело... – отчеканил принц, явно теряя терпение. – Во-вторых, вы стали позволять себе неподобающий тон при разговоре со мной, а в-третьих, никому из вас не дозволено мне дерзить – я и без того наслушался более чем достаточно от хамоватой особы, которую вы непонятно для чего взяли с собой. Кстати, я так и не узнал, кто она такая? Ну, чего молчите?

– Вы же сами сказали, чтоб я помалкивала... – мой голос звучал совершенно равнодушно. – К вашему сведению, я уже много лет занимаюсь торговлей, и приехала в Зайрос только для того, чтоб расширить свое дело. Заодно решила осмотреть поселения в этой стране – надо же узнать, как живут переселенцы, прикинуть, какие товары здесь нужны, в каких объемах и ассортименте... Ну и как-то так получилось, что мы все оказались в одном небольшом отряде...

– Да чего там смотреть и изучать: сюда что ни привези – все сгребут подчистую, и еще столько же попросят... – ухмыльнулся чернокнижник. – Впрочем, наша гостья, кажется, не врет. Теперь я понял, отчего эта баба такая грубиянка – привыкла вращаться среди барышников и торговцев, где все просто, тупо и примитивно... Господин инквизитор, что ж вы потащили с собой невесть кого – неужто обученных помощников с собой брать не стали?

– Скажите, где сейчас находятся святые отцы, те, что вчера пошли на встречу с вами?.. – Павлен не стал отвечать на вопрос.

– Пока что сидят под запором, хотя с одним из них вопрос надо решить как можно скорей... Впрочем, как и с вами. Надо же, как легко, оказывается, поймать инквизитора!.. – чернокнижник даже не пытался скрыть своего презрения. – Я уже давно понял: вы – люди в черных рясах, сильны только когда вместе, а по отдельности ничего собой не представляете. На таких, как вы, я уже успел насмотреться – наверняка сами вызвались отправиться сюда, чтоб уговорить принца вернуться домой. Что, рассчитывали в случае удачного завершения дела продвинуться по службе, да еще и получить пару наград? Хотите, скажу, зачем вы собрали вокруг себя такую разношерстную компанию? Просто хотите чувствовать себя значимой особой хотя бы среди этих простолюдинов! Между прочим, чванливость и высокомерие – плохие чувства, и об этом вы бесконечно зудите в своих проповедях. Должен сказать – я несколько разочарован, от инквизиции и ее служителей ожидал чего-то большего.

– У каждого из нас в жизни случаются разочарования... – философски изрек Павлен, и вновь обратился к Гордвину. – Принц, если я правильно понял, вы не собираетесь возвращаться домой, так?

– Это то, что мы пытаемся втолковать вам битый час... – как видно, чернокнижник считал, что имеет полное право отвечать за своего приятеля.

– Тогда могу ли я узнать, что вы собираетесь делать дальше?.. – Пес Веры продолжал свои расспросы. – Что бы вы мне сейчас не говорили, как бы ни убеждали, я все одно не поверю, что вам не хочется вернуться в цивилизованный мир.

– Это вас не касается!.. – судя по небольшому раздражению в голосе принца, можно понять, что Пес Веры задел его больное место.

– А вы не хотите узнать наши имена?.. – подал голос Коннел. – Или хотя бы представиться сами? Мы, разумеется, поняли, что один из вас принц Гордвин, но...

– Ваши имена нам совершенно неинтересны... – тонкие губы чернокнижника презрительно скривились. – Да и зачем? Все одно через час-другой вас уже не будет на этом свете. К тому же вся эта пустая болтовня мне уже надоела.

В этот момент раздался чуть дрожащий голос Якуба:

– Что вы намерены с нами делать?

– Увидите... – ухмыльнулся чернокнижник. – Однако должен сразу сказать, что у нас нет особой нужды держать у себя лишние рты. Хотя, пожалуй, одного из вас можно оставить для мелких работ – увы, но наш прежний слуга несколько дней назад решил сбежать от нас. Разумеется, далеко он не ушел, но все одно осталось неприятное чувство неблагодарности. Итак, кто из вас четверых умеет готовить и убирать, а также знает свое место и может держать язык на привязи? Вернее, речь идет о троих, потому как господин инквизитор в этот счет не входит.

– На этот вопрос я вам могу ответить... – пожал плечами Павлен. – Среди нас только один умеет готовить, причем делает это неплохо – это Якуб, тот молодой парень.

– Я думал, вы укажете нам на женщину... – усмехнулся чернокнижник. – Хотя я бы еще хорошенько подумал, стоит ли оставлять в живых эту бабу – у нее наглости сверх меры и язык без костей. Хотя если принц захочет развлечься с ней на какое-то время, то я не буду возражать – должен же быть хоть какой-то прок от появления здесь этой хамки.

Ох, если бы я не понимала, что мне пока стоит молчать – вот тогда бы вам, отшельники недоделанные, я высказала все, что думаю, и услышанное вам вряд ли могло понравиться! Только вот мне ясно, что пока стоит помолчать – не просто же так Пес Веры ведет успокаивающие разговоры.

– Должен сказать, что наша спутница готовить совершенно не умеет... – чуть развел руками инквизитор. – Порядок наводить тоже не может – увы, но далеко не всех женщин можно назвать хорошими хозяйками, так что окончательный выбор слуги остается за вами. Но сейчас меня интересует другое – как вы намерены поступить с нами?

– Сколько вопросов сразу!.. – хохотнул принц. – Ничего, скоро все узнаете и увидите.

– Я так понимаю, что дорожные сумки нам тоже следует снять?

– А то как же!.. – хмыкнул чернокнижник. – Вы просто мысли мои читаете – только что собирался приказать вам всем снять свои сумки и отбросить их в сторону. С трудом представляю, что может взять с собой в дорогу инквизитор. Будет любопытно посмотреть содержимое вашего мешка.

– Да хоть сейчас смотрите, тем более что в этом нет ничего секретного... – Павлен скинул с себя дорожный мешок и бросил его вперед, едва ли не под ноги принцу. В мешке что-то застучало, забрякало, и взгляды обоих мужчин – и принца, и чернокнижника на мгновение оказались прикованы к мешку. Этой секунды вполне хватило Псу Веры – я увидела, как Павлен молниеносным движением руки что-то бросил в сторону парочки отшельников...

Все, что произошло дальше, смешалось для меня в одну кучу. Я увидела, как принц и чернокнижник – каждый вцепился в свое горло, с трудом переводя дыхание, и что-то хрипя при этом. Одновременно с этим раздался крик Павлена, который метнулся к этой парочке:

– Держите их! Быстрей! Не дайте сбросить с шеи цепочки!

Повинуясь приказу, я бросилась вперед, и с радостью поняла, что мои ноги уже могут двигаться, хотя в них все еще чувствуется тяжесть. Одновременно с этим пропала и изматывающая головная боль. Фу, сразу стало легче не только на душе, но и на сердце, а с остальным потом разберемся! Сейчас наше внимание было сосредоточено только на этих двоих, шеи у которых были, и верно, обхвачены тонкими цепочками из светлого металла – как видно, именно эти цепочки Пес Веры бросил в каждого из отступников, когда те на миг отвлеклись. Сейчас двое мужчин лишь что-то шипели, не в силах сбросить с себя светлый металл – похоже, одно только прикосновение рук к этому железу вызывало жуткую боль. Однако сдаваться просто так, без боя, они тоже не пожелали...

Не знаю, как мы сумели действовать настолько слаженно, но жить захочешь – все получится. К тому же на нашей стороне была внезапность... Не прошло и минуты, как принц со своим приятелем оказались скручены по рукам и ногам, а, главное, Павлен затянул на шее каждого из этих двоих по тонкому кожаному ремешку, хорошенько прикрепив к нему все те же цепочки. Уж не знаю, что это были за ремешки, и что за цепочки, но, похоже, они связали магические силы у здешних хозяев, и теперь парочка отшельников ничего не может предпринять против нас. Судя по страдальческому виду пленников, эти двое все еще находятся в растерянном состоянии, а может, наши пленники пока что не в состоянии говорить – вон, принц страдальчески закатил глаза и его мелко потряхивает, а чернокнижника просто-таки корежит в судорогах. Сейчас эта парочка никак не может придти в себя от произошедшего – как видно, не ожидали ничего подобного.

– Господин Павлен, поясните мне, что происходит?.. – потряс головой Коннел, которому крепко попало по уху от принца, когда тот по мере своих сил пытался выбраться из медвежьих объятий нашего проводника.

– Просто я занимаюсь своим делом – обуздываю нечисть... – спокойно произнес Пес Веры. – Разумеется, о сыне короля Корайна не следует говорить в подобном тоне, но что есть – то есть, и от невеселой действительности никуда не денешься. Как ни горько это признать, но сын нашего венценосного повелителя попал в сети черного колдовства, и я намерен предпринять все возможное, чтоб спасти если не его тело, то хотя бы душу.

– Фу... – выдохнул Якуб. – А я уж думал, что мы все пропали! Ну, господин Павлен, ну!.. Слов нет, никак не ожидал!..

– Я с самого начала рассчитывал именно на то, что они не примут меня всерьез, решат, что я из тех, кто не способен дать должный отпор... – кивнул Павлен. – Ну, и еще хотел переговорить с принцем, чтоб понять, чего от него можно ожидать. Увы, наш разговор оказался бесполезным, хотя об этом можно было догадаться с самого начала.

– А что это было, ну, то, что вы накинули им на шею?.. – спросил Коннел.

– Надеюсь, вы не подумали, что я отправился в Зайрос с пустыми руками или должным образом неподготовленный к нескольким вариантам возможного развития событий?.. – поинтересовался инквизитор, не сводя глаз с пленников. – Это отец Витор надеялся воззвать к родственным чувствам любимого брата, а я человек более прагматичный, и давно не верю в вечное благородство души и нерушимую общность семейных уз. Проще говоря, смотрю на жизнь с должным прагматизмом и цинизмом – увы, в моем деле иначе нельзя.

– А вы лихо набросились на них эти цепочки!.. – в голосе Якуба слышалось настоящее восхищение.

– Да, у меня был всего один миг, когда эта парочка отвлеклась, и я не имел права на ошибку. Не буду утомлять вас подробностями, тем более что они вам вряд ли интересны.

– Скажите, а что это за цепи такие, если с нас враз спало все наведенное, да и эти двое все еще не оклемались? Вон как их колотит...

– А иначе с черным колдовством нельзя... – Павлен принялся отряхивать свою одежду, которую успел испачкать во время схватки. – Эти цепочки сделаны из серебра, которое когда-то держали в своих руках Светлые Боги, спустившиеся на нашу грешную землю. Вот потому-то сейчас все, что сделано из того удивительного металла, враз нейтрализует любое черное колдовство, и до той поры, пока это серебро находится на теле какого-то человека, он не в состоянии заниматься темной магией. Что же касается этих кожаных ремешков, то, как вы понимаете, они тоже не простые – не дают выйти из повиновения тому, на кого надеты. Ну, и самое главное: тот, кто носит такое... украшение, самостоятельно снять его не может, как бы ему не хотелось от него избавиться. Чтоб вы знали: этот чернокнижник, что постоянно находится возле принца – он колдун далеко не из самых слабых, но за последние несколько лет от сравнительно спокойной жизни несколько расслабился, чуть обленился и потому слегка потерял сноровку. Результат, как говорится, налицо.

– То есть до тех пор, пока на этих двоих будут...

– Скажите прямо – ошейники... – посоветовал Пес Веры. – Между собой мы их так и называем. Так вот, до той поры, пока на нашей парочке будут эти ошейники, и принц, и его приятель – оба будут вынуждены нам подчиняться. Правда, о полном подчинении речи тоже не идет – определенная самостоятельность у этих людей все же остается.

– Думаю, в загашниках Святой Инквизиции найдется немало такого, о чем обычные люди и слыхом не слыхивали... – вообще-то мне стоило бы помолчать, только вот сделать это было сложно. Похоже, я переволновалась чуть больше, чем допустимо, вот меня и пробило на излишнюю болтовню.

– Вы даже не представляете, что там можно отыскать... – согласился Павлен. – А насколько большое значение придавалось нашей экспедиции сюда – об этом говорят те реликвии, которые мне дозволили взять с собой.

– Какой тут неприятный свет... – я покосилась на голубовато-зеленоватое пламя, освещающее пещеру. – Это какое-то чудо или колдовство?

– Верно, свет весьма неприятный... – кивнул головой Павлен. – Только вот, думаю, никаких чудес здесь нет, все очень просто. Я, разумеется, не занимался изучением природы этого пламени – понятно, что нам сейчас не до того. Могу лишь предположить, что, скорей всего, это горит фосфористый водород. Он образуется при гниении отмерших растительных и животных организмов и воздействия на них... Извините, я, кажется, излишне увлекся, а в настоящее время нам не до научных теорий.

Если честно, то я ничего не поняла из слов господина инквизитора – какой-то водород, да еще и фосфористый! Хоть бы кто объяснил, что это такое... В очередной раз убеждаюсь, что Павлен совсем не так прост, как это может показаться на первый взгляд.

– И долго эти двое будут дергаться?.. – не выдержал Коннел. Вообще-то его можно понять: мне тоже неприятно смотреть на то, как лежащие на земле мужчины содрогаются, словно в приступе эпилепсии.

– Ну, это зависит от индивидуальных особенностей организма. Видите ли, если кому-то враз перекрывают имеющиеся у него силы и лишают возможностей, которыми он пользовался много лет, то просто так и без последствий это не проходит. К тому же требуется какое-то время, чтоб эти люди осознали все происходящее и начали адекватно реагировать.

– Но где же святые отцы?.. – я задала давно интересующий меня вопрос.

– Мне это тоже интересно... – отозвался Павлен.

– Может, взять факел, и поискать... – начал, было, Коннел, но инквизитор его перебил.

– Не стоит. Сейчас эти грешники в себя придут и ответят нам на все вопросы.

– А если они вам ничего не скажут?

– Не сомневайтесь – они расскажут все... – в голосе инквизитора была такая уверенность, что я предпочла прикусить язык.

Прошло еще несколько минут, и постепенно у лежащих на земле мужчин судороги становились реже и слабее, а взгляд – более осмысленным. Наверное, они все еще пытались понять, что же, собственно, произошло, только вот Павлен не стал терять время понапрасну.

– А вот теперь, господа хорошие, мы с вами побеседуем на моих условиях... – Пес Веры присел подле лежащих мужчин. – Пообщаемся, как и положено разговаривать борцу за веру с отступниками и еретиками. Сразу предупреждаю: вопросов к вам у меня накопилось более чем достаточно, но для начала скажите – где святые отцы? Что вы с ними сделали? Советую отвечать без задержек и лжи, а иначе наша беседа перейдет в иную плоскость. Еще сразу же хочу сообщить: у меня есть полномочия вытряхивать из вас необходимые сведения теми способами, которые я сочту нужными и необходимыми в тот или иной момент, даже самыми жесткими и безжалостными. Думаю, вы знаете, что это значит... Итак, выбор за вами.

К этому времени принц еще полностью так и не пришел в себя, во всяком случае, его затуманенный взгляд давал понять, что у парня в голове полный сумбур. Зато чернокнижник смотрел на нас так, что и без слов было понятно – если только ему удастся скинуть с себя ремешок с цепочкой, то он в тот же миг порвет нас всех на мелкие куски. Однако я отчего-то была уверена – этот человек расскажет обо всем, лишь бы выгадать время, потому как сдаваться окончательно он не собирается.

Со своего места я не расслышала, что чернокнижник сипел едва ли не на ухо Павлену – надеюсь, он говорил правду. Впрочем, я особо и не вслушивалась в этот тихий разговор по той причине, что ко мне подошел Коннел.

– Как ты?.. – негромко спросил он.

– Главное – голова болеть перестала, ведь совсем недавно она чуть и не раскалывалась... – я потерла пальцами виски. – Ну и как тебе понравился опальный принц, которого мы так рвались увидеть?

– Увидеть этого парня было мечтой господина инквизитора, а лично я этого хотел меньше всего... – буркнул Коннел. – И уж тем более я бы не желал иметь такого короля – насмотрелся уже на тех, кто со сдвигом, а этот парень как раз и относится к числу шибанутых на всю свою голову. А уж если будущий король вдобавок ко всему еще и балуется черной магией, то можно только посочувствовать всем нам... Нет, такого правителя я бы точно не хотел иметь! Еще этот парень очень силен физически, во всяком случае, в одиночку я бы с ним ни за что не справился, хотя по внешнему виду и не скажешь, что он силач. Во всяком случае, ухо у меня все еще болит, да и голова тяжелая – опальный принц крепко приложил мне кулаком.

– А Гордвин похож на отца Витора... – вздохнула я.

– Еще бы – они же родные братья.

В этот момент Павлен рывком поднял на ноги обоих наших пленников и скомандовал:

– Поднимайтесь, и показывайте, где это место. И хватит изображать из себя слабых и несчастных жертв безжалостной инквизиции – здесь вас никто жалеть не собирается! Якуб, помогай – бери факел, пойдешь впереди, будешь освещать дорогу... А вы чего в стороне стоите?.. – эти слова относились уже к нам с Коннелом. – Или вам особое приглашение требуется? Идите сюда, и помогайте удерживать на ногах наших гостеприимных хозяев – они пока что самостоятельно могут передвигаться с трудом, но зато у них есть огромное желание освободиться и разделаться с нами, так что с этой парочки глаз спускать нельзя.

– Может, хоть немного ослабите ремень?.. – слабым голосом произнес чернокнижник. – С ним невозможно ни ходить, ни дышать!

– Еще раз услышу подобное – затяну ремень еще туже... – отрезал Павлен. – Хватит торговаться, мы не на базаре. Ноги мы вам развяжем, а вот руки пусть пока что связанными останутся – кто знает, что от вас можно ожидать?

Мы все вновь двинулись куда-то вглубь пещеры, причем Якуб шел впереди, освещая дорогу факелом. Вообще-то здесь можно было бы обойтись и без дополнительной подсветки – в стены пещеры на некотором расстоянии друг от друга были вделаны все те же странные светильники, горевшие неприятным холодным светом. Как там сказал Павлен – фосфористый водород? Да я и слов-то таких ранее никогда не слышала, просто удивительно, что их вообще запомнила...

Надо сказать, что наши пленники даже не шли, а еле-еле плелись нога за ногу, да и вид у каждого был – краше только в гроб кладут. Ничего, главное, чтоб они нас к святым отцам привели, а дальше разберемся.

По счастью, идти пришлось недолго, и уже через несколько минут наши пленники остановились перед невысокой деревянной дверью, закрытой на крепкий засов.

– Здесь... – тяжело произнес чернокнижник. – Оба...

Открыть дверь и вытащить из маленького темного закутка святых отцов – все это не заняло и минуты. Правда, молодые люди находились в бессознательном состоянии – похоже, это воздействие колдовства, но Пес Веры быстро снял с парней наведенное, и те, несмотря на свою обычную выдержку, не сумели сдержать свою радость, правда, первое, что сказал отец Витор:

– А как вы тут оказались?

– За вами пришли... – только что не огрызнулся Пес Веры. – Если я правильно понял, то вы, отец Витор, так и не сумели убедить брата свернуть с выбранного им пути. А теперь представьте, что могло произойти, если бы вы в гордом одиночестве добрались до своего брата. Думаю, вы и сами осознаете возможные последствия. Отец Витор, вам с самого начала следовало послушаться меня, а не питать пустые надежды на то, что все можно решить уговорами и воззваниями к единению семейных уз. Ладно, вы мне чуть позже расскажете о том, что у вас вчера произошло, и как вы пообщались с братом после долгой разлуки. Хотя мне понятно: разговор закончился так, как я вас и предупреждал, то есть ничем хорошим. Что ж, отрицательный результат – это тоже результат. Сейчас же, как вы видите, нам удалось задержать вашего брата и его приятеля, и потому настоятельно попрошу вас к этим двоим даже близко не подходить. Я выразился остаточно ясно?

– Да... – вздохнул отец Витор, бросив взгляд на принца Гордвина, который стоял с отсутствующим выражением на лице.

– Значит, мы с вами друг друга поняли... – кивнул головой Павлен. – Пока же я пообщаюсь с хозяевами этой пещеры, вернее, с людьми, называющими себя таковыми. У меня есть немало предположений насчет творящихся здесь темных дел, и я намерен полностью пояснить все интересующие меня вопросы. Ну, если не все, то хотя бы очень многие...

Я тем временем смотрела на святых отцов. Конечно, мы не виделись всего лишь день, и за это время ничего страшного с парнями не произошло, только вот у отца Арна на лице была пара синяков – как видно, ему вчера хорошо досталось. Вот и Павлен интересуется:

– Отец Арн, судя по отметинам на вашем лице, вы старались защитить отца Витора, но не преуспели в этом деле, так?

– К своему стыду должен признать, что не оправдал доверия, и в той ситуации ничего не смог сделать... – в голосе отца Арна было не только чувство вины, но еще и с трудом сдерживаемый гнев. Трудно сказать, на кого сердился святой отец – возможно, частично и на себя самого, но заметив взгляд, который отец Арн бросил на чернокнижника, мне стало понятно, что святой отец не намерен прощать этому типу свои синяки. Не знаю как другим, а мне теперь понятно, кто разукрасил лицо нашему святоше.

Ну, а отец Витор, хотя и бодрился, но все было заметно, что он подавлен – видимо, вчерашний разговор с братом развеял у него кое-какие иллюзии. Бедный парень... И ведь мне ему даже не посочувствовать – Павлен сразу решит, что я по-прежнему пытаюсь кокетничать с сыном короля, а если учесть, что сейчас Пес Веры явно не в настроении, то вполне может устроить мне публичную выволочку, а нам сейчас только еще прилюдной ругани не хватало – чернокнижник враз попытается этим воспользоваться. Все верно, только мне хотелось дать понять отцу Витору, что я его понимаю, и чувствую, насколько сейчас ему тяжело. Как только бедняга бросил на меня взгляд, так я сразу же чуть покачала головой и почти незаметно пожала плечами: мол, я тебе сострадаю, но тут уж сам виноват – в этой ситуации надо было слушать господина инквизитора... В ответ отец Витор лишь вздохнул и чуть пожал плечом – мол, согласен, только все пошло несколько не так, как я надеялся...

Хм, вот скажи кому – не поверят, что при таких вот перемигиваниях можно понять, что один хотел сказать другому, но мы со святым отцом иногда и без слов разгадывали эти жесты. По счастью, Павлен, кажется, ничего не заметил, а вот от Коннела мы укрыться не смогли – парень нахмурился и недовольно покосился в сторону отца Витора. Коннел, уж не ревновать ли ты вздумал? Так и хочется сказать – не ожидала...

Из короткого рассказа святых отцов стало ясно: когда они вчера пришли в пещеру, то поняли, что их появления уже ожидали, во всяком случае, никакого морока они не видели, и к плотоядным деревьям их никто не гнал. Более того: чернокнижник встретил святых отцов неподалеку от входа и довольно-таки почтительно отвел их к Гордвину. Вначале казалось, что все складывается не так и плохо. К сожалению, встреча братьев прошла куда более прохладно, чем того ожидал отец Витор – увы, но оказалось, что за несколько лет разлуки братья стали едва ли не чужими людьми, а их интересы и стремления разошлись едва ли не самым кардинальным образом. Разговор затянулся надолго, но ни к чему хорошему не привел, и даже более того – в конце беседы дело дошло едва ли не до схватки, после чего обоих святых отцов заперли в какой-то каменной клетушке, предварительно лишив их воли и сознания. Правда, о чем разговаривали братья, что обсуждали, и из-за чего едва ли не схватились врукопашную – об этом отец Витор пока что говорить не стал, но мы особо и не интересовались: это не наши дела, а святой инквизиции и государства, так что посторонним в них влезать не стоит. Ну, а более подробно о сути беседы святые отцы расскажут Павлену чуть позже, а он пусть сам решает, посвящать нас в подробности, или нет.

– Можно задать вопрос?.. – не выдержала я. Конечно, не следует вмешиваться в чужой разговор, и мне вновь следовало помолчать, только вот во всем происходящем была некая несуразность, которую мне хотелось прояснить. Вообще-то несуразностей в этой истории хватало с избытком, но для начала мне хотелось прояснить хотя бы одну из них. – Если я правильно поняла рассказ отца Витора, то вчера эти люди ожидали именно вашего появления в пещере, так? Даже сопровождающий был приготовлен... Нас же пытались убить безо всяких разговоров, и, опять-таки, здесь уже все было подготовлено к нашему визиту – вон, даже морок поставили, а вы, господин Павлен, между делом упоминали о том, что работа по наведению морока была проделана немалая, и снимать его было совсем нелегко...

– Вы к чему клоните?.. – поинтересовался Павлен. – К тому, что эту парочку кто-то предупредил о нашем появлении?

– А вы разве так не считаете?.. – вздохнула я. – Если даже принять допущение, что о нас этой паре отшельников рассказали святые отцы (в чем я глубоко сомневаюсь), то откуда эти двое могли знать о том, что к ним собирается придти брат беглого принца?

– Вопрос не лишен интереса... – Пес Веры посмотрел на пленников. – Может, ответите даме?

– Надо же, какие необычные интересы у этой особы... – зло глянул на меня Гордвин. – Лучше бы о красивых тряпках думала, или о хахалях...

– Вообще-то меня тоже интересует ответ на вопрос, который только что задала наша спутница... – чуть нахмурился отец Витор.

– Похоже, вы думаете, что победили?.. – хрипло засмеялся чернокнижник. Он, в отличие от принца Гордвина, уже вполне овладел собой и теперь пытается предпринять хоть что-то, лишь бы снять с себя ошейник и вновь обрести колдовские силы. – Да вы даже в малой мере не представляете, насколько ошибаетесь! Неужто уверены, что справились с нами двумя – и на этом дело кончено? Э, нет, тут все далеко не так просто! У нас есть могучий союзник, равноправный партнер, а еще имеется друг, всегда готовый нам помочь!..

– Об этом, если можно, поподробней... – Павлен был – сама любезность. – Уж раз у нас пошел откровенный разговор, то не стоит скрытничать, да и мне бы не хотелось переходить к тем жестким методам допроса, о которых я уже упоминал ранее.

– А почему бы и не ответить вам на этот вопрос, тем более что он так интересует эту особу?.. – ухмыльнулся пленник. – Так вот, к нам, если у него появляется такая возможность, по ночам прилетает чончон, и сообщает о том, что творится в округе. Если же он по какой-то причине не может это сделать – ночь лунная, или что-то вроде того – то в этом случае колдун просто приходит к нам, благо его жилище находится не так далеко отсюда. Ранее вы уже видели этого человека, и один из вас – а это были вы!.. – чернокнижник перевел взгляд на Коннела, – вы пытались с ним поговорить, правда, без особых успехов. Догадываетесь, о ком я говорю?

– Погодите!.. – Коннел потер лоб ладонью. – Погодите, вы хотите сказать, что тот старик, снимавший возле своего жилища шкуру с убитой лисы – это и есть чончон? То есть колдун?

Мне тоже вспомнился пожилой мужчина с невозмутимым выражением лица, который почти не обратил на нас внимания, когда мы проходили мимо. Верно, Коннел с ним пытался поговорить, но без толку... Точно, это было возле жилища этого человека – кажется, оно напоминало большой шатер, сверху обтянутый звериными шкурами... Неужели этот невысокий старый человек на самом деле колдун? Такого я точно не ожидала...

– Ну, чончоном он бывает только тогда, когда его голова отделается от тела, и отправляется по своим делам... – теперь в голосе пленника была неприкрытая насмешка. – И что вас удивляет? Не ожидали, что тот старик может быть колдуном из числа тех, что достигли вершины в своем мастерстве? Так и в наших странах мастера запретных наук ничем не отличимые от обычных людей, у них нет рогов, копыт или хвоста...

– И как же вы с ним разговариваете? Знаете местные языки?

– Это совершенно излишне – этот человек общается с нами на ментальном уровне.

– На каком?.. – не понял Якуб. Хорошо, что этим поинтересовался мой бывший работник – я тоже не знаю этого слова.

– Ему не надо говорить – мы и без того слышим то, что он хотел бы нам сказать, а колдун, в свою очередь, понимает все то, что мы желаем ему передать. Более того – мы даже видим те образы, которые он считает нужным нам показать. Таким образом мы и узрели всю вашу компанию, бредущую среди скал, правда, не сразу поняли, зачем вы сюда пришли – в последнее время люди стараются не посещать Птичью Гряду. Однако принц сразу узнал своего братца, ну, а остальное можно легко предугадать.

– Я вам не верю... – покачал головой Коннел. – Да и никто из здешних жителей в такую чушь не поверит! То, что вы сказали о чончоне – этого просто не может быть! Ведь эти колдуны – они, по сути, являются некоронованными хозяевами здешних мест, их боятся, бесконечно почитают, у них огромная магическая сила, свои правила жизни, в корне отличные от остальных жителей Зайроса... Проще говоря, в здешних краях колдуны, особенно постигшие все тонкости своего мастерства – эти люди словно стоят над толпой и повиноваться никому не намерены! И вы думаете, что кто-то из них будет служить вам? Да быть такого не может!

– Согласен... – подал голос Павлен. – То, что нам известно о чончонах и ваши слова – это несовместимо.

– Тем не менее, вам придется в это поверить. Все зависит от того, кто сейчас является союзником чончона.

– И кто же этот союзник? А может друг или повелитель?.. – продолжал свои расспросы Павлен.

– Да называйте вы его, как хотите, суть от этого не изменится! Главное в том, что вам он не по зубам, и то, что сейчас происходит – это просто кратковременный выигрыш, за который вы вскоре начнете расплачиваться полной мерой! Так что я советую вам не грубить нам, и не пытаться победить – все одно в итоге у вас ничего не получится! Давайте договариваться, и в этом случае у вас есть шанс спастись.

– Союзник, значит... И кто же это такой?.. – почти равнодушно поинтересовался Павлен. – Или что это такое? Волшебная палочка или древний волшебник? В какой-то мере я вас даже понимаю: любой человек, окажись он в вашей шкуре, точно так же стал бы придумывать сказки, лишь бы напугать врагов или вызвать у них желание освободить своих пленников.

– Как вы примитивны!.. – прошипел чернокнижник. – Хотя чего иного можно ожидать от тупого инквизитора без мозгов? Вы же обычный исполнитель приказов, без полета фантазии и не мыслящий далее своего носа! Или просто так неумело пытаетесь выяснить то, что вас интересует? А впрочем, почему бы мне вам не пояснить, с кем вы имеете дело? Это сэкономит время и ответит на многие из ваших вопросов. А еще я рассчитываю на то, что после этой наглядной демонстрации у кого-то из вас голова начнет работать в правильном направлении...

– Что вы имеете в виду?.. – после небольшой паузы поинтересовался Пес Веры.

– Для начала вам не помешает знать, что вы не сможете уйти с Птичьей Гряды. Дело в том, что вы здорово разозлили чончона, и он намерен расквитаться с вами – эти люди обид не прощают. Вообще-то в его первоначальные планы входило всего лишь усыпить всех вас на какое-то время, а по ночам прилетать и пить кровь в свое удовольствие: как это ни печально, но в последнее время на Птичьей Гряде со свежей человеческой кровью большие проблемы – люди сюда не идут, а чончонам для полетов необходима свежая кровь. Нет никаких сомнений в том, что задуманное получилось бы без проблем, но здешнего колдуна подвела страсть к театральным эффектам – ему обязательно нужно напугать жертву, деморализовать ее, показать свою власть и силу, или сотворить что-то похожее... В результате первый раз вы умудрились его прогнать, а во второй раз даже поранили, чего колдун ожидал меньше всего. Между прочим, у здешних колдунов подобное приравнивается или к прямому вызову, или к откровенному оскорблению. И вы что, надеетесь, что после всего этого чончон позволит вам уйти? Да ни за что на свете! Для людей этой страны неотомщенная обида – страшный позор, а уж для колдуна это позорно вдвойне. Теперь он будет действовать весьма жестко, проще говоря, нашлет на каждого из вас смерть, и вам стоит надеяться только на то, чтоб эта смерть не была очень мучительной.

– Ну, раз мы сумели дойти до этого места, так, надеюсь, и назад вернемся точно таким же образом... – казалось, что все предупреждения чернокнижника не произвели на Павлена никакого впечатления.

– Я вновь утверждаюсь в своем первоначальном мнении: вы – тупой служака, который не умеет смотреть в будущее и не в состоянии понять возможной опасности!.. – скривился чернокнижник. – Что ж, придется мне вам сказать и о том, кто является нашим главным союзником...

Увы, но больше я ничего не поняла, потому как чернокнижник перешел на какой-то иноземный язык. Не знаю, что он говорил, но Пес Веры, видимо, хорошо понимал его речь, хотя по невозмутимому лицу господина инквизитора было трудно что-либо уловить. Хм, надо же, отец Витор тоже слушает, о чем вещает чернокнижник, да и отец Арн старается не пропустить ни слова, хотя могу поспорить о том, что наши святые отцы уже знают, о чем идет речь. Вон, даже Гордвин, до этого времени безразлично смотрящий вперед – и тот приободрился, видимо, тоже рассчитывает на то, что речь его приятеля произведет на слушателей должное впечатление.

Говорил чернокнижник долго, а под конец рассказа на блеклой роже этого типа и вовсе засияла победная улыбка. Судя по всему, маг не сомневался в том, что ему удастся склонить святых отцов на свою сторону. Не имею представления, что это за язык, на котором сейчас вещает приятель опального принца, но, хочется надеяться, что позже господин инквизитор пояснит нам, о чем именно вещал ему чернокнижник.

Когда же, наконец, этот тип умолк, Павлен с минуту молчал, а затем скомандовал:

– Ну, пошли, посмотрим – надо же убедиться в правоте этих слов. Святые отцы – идете с нами, принца Гордвина тоже прихватим с собой. Остальные ждут нас здесь.

– А вы куда отправляетесь?.. – дрогнувшим голосом спросил Якуб.

– Когда вернемся – расскажу... – инквизитор даже не посмотрел в нашу сторону.

Дожидаться возвращения ушедших нам пришлось недолго – через четверть часа Павлен и святые отцы вернулись, только вот пленников с ними не было. На наш безмолвный вопрос Павлен только махнул рукой – мы их заперли в разных местах, благо тут есть несколько дверей с крепкими засовами.

– Вот что, давайте-ка поедим... – внезапно предложил нам инквизитор. – Как я понял, эти двое особо не бедствовали. Да и идти далеко не надо – кухня в соседней пещере.

Вообще-то кухней это можно было назвать весьма условно – нечто вроде очага, грубо сколоченный стол и лавки, а также полки вдоль стен, на которых лежало вяленое и копченое мясо, связки каких-то кореньев и трав. Похоже, этих двоих затворников или кто-то постоянно снабжал едой, или они сами ходили на охоту. Впрочем, в данный момент эти подробности интересовали нас меньше всего.

Пока мы ели, Пес Веры стал рассказывать нам то, о чем только что поведал ему чернокнижник. Оказывается, начало этой истории уходит, если можно так выразиться, вглубь веков. В те незапамятные времена произошла схватка между Темными и Светлыми Богами, причем центр этой схватки находился именно здесь, в тех местах, которые сейчас называют Зайрос. Что именно тогда творилось в мире – это сейчас никто не скажет, но согласно описаниям в древних книгах, победу одержали Светлые Боги, а Темным Богам пришлось признать свое поражение, и, как результат, покинуть землю. Казалось бы, все хорошо, только все одно на земле остались те люди, что когда-то служили Темным Богам, и по-прежнему были их верными сторонниками. Они втайне собирали те артефакты, что оставались после битв Богов, и прятали свои находки в тайных местах – естественно, эти люди укрывали лишь то, что когда-то принадлежало Темным Богам. Видимо, приверженцы рассчитывали на возвращение тех, кому служили. Разумеется, подобные дела не остались незамеченными сторонниками Светлых Богов, и потому из века в век шел розыск и уничтожение этих припрятанных темных артефактов – не хватало еще впускать в мир то, что сможет перевернуть жизнь человечества!

Семья этого бесцветного чернокнижника в те немыслимо дальние времена служила Темным Богам, и эти люди когда-то тоже сумели найти и спрятать некий древний артефакт. Естественно, чтоб ничего не забыть, это место было отражено на карте, о которой знали всего лишь несколько человек в семье. Правда, так сложилось, что через некоторое время семейству, которое и в то время занималось далеко не праведными делами, пришлось покинуть то место, где они жили ранее, и бежать за море. Естественно, что карту они захватили с собой.

Шли годы, сливаясь в столетия, и никто уже не помнил о той дальней стране за морями, лишь в семье приверженцев Темных Богов старинную карту передавали по наследству от отца к сыну – мол, у нас имеется даже не секрет, а могущество, которое поможет подняться до вершин власти! Беда в том, что со временем стало непонятно, где именно находится та страна – все же понятие «где-то за морем» – оно довольно расплывчатое. И уж тем более было неясно, как можно добраться до этой страны, и каким образом там можно отыскать заветное место...

И вот более чем полсотни лет назад был открыт Зайрос, вернее сказать, эти земли были открыты вновь. Через какое-то время стали появляться и карты той страны, пусть и грубые. Так получилось, что одна из них попалась на глаза чернокнижнику, и тот сразу сообразил, где может находиться артефакт, спрятанный его предками в незапамятные времена. Немного поразмыслив, мужчина понял, что у него появился шанс не просто возвыситься, а занять место вровень с королями, а то и выше. Правда, само собой в руки ничего не упадет, тут надо постараться, потому как просто так в ту далекую страну тоже не сунешься. Вернее, поехать туда и попытаться отыскать артефакт можно, но нет уверенности, что после того, как отыщешь нужное, тебя не обойдут на повороте. В таких случаях нужна хорошая поддержка, и потому маг разработал для себя некий план...

К тому времени у чернокнижника уже была репутация сильного и умелого колдуна, не пасующего перед трудностями. Потому-то он сумел встретиться с королем Польнии, и пообещал ему сделать все, чтоб его дочь, которая к тому времени была замужем за королем Корайном (и которую законный супруг не выносил даже на дух) стала правящей королевой. Решение для этого было – проще некуда: всего-то надо заставить наследного принца влюбиться в свою мачеху и жениться на ней, ну, а кто потом будет по-настоящему править страной – это уже должны решать другие. Правда, во дворце короля Корайна были свои маги, и потому действовать надо было очень тонко, чтоб никто ничего не заподозрил.

Для чего все это было нужно чернокнижнику? Если бы к власти пришел принц Гордвин, которого к тому времени маг был намерен полностью подчинить себе, то новоявленный король сделал бы все, что ему приказал новый друг-приятель, в том числе и организовал бы для него экспедицию в глубины Зайроса, то есть сделал бы именно то, чего и добивался чернокнижник.

Правда, маг не учел того, что охранка во дворце короля Корайна хорошо знает свое дело, и заговор был раскрыт. Чернокнижнику и принцу удалось бежать, благополучно добраться до Зайроса, а через какое-то время они отправились вглубь страны. Более того: после недолгих поисков беглецы сумели найти пещеру со спрятанным в ней артефактом...

– А что это за артефакт такой?.. – не выдержал Якуб.

– Он был описан в древних книгах, и носит название Проклятое Око... – вздохнул Павлен.

– Лично у меня это название не вызывает добрых чувств... – поморщилась я.

– Оно говорит само за себя... – кивнул головой Пес Веры. – Да и вид у него просто-таки отвратительный: это огромное немигающее око, обрамленное сгустком щупалец. Да и размерами Проклятое Око значительно превышает рост среднего человека. Оно постоянно находится в воздухе, поддерживаемое на весу магическими заклинаниями. Таким оно описано в древних книгах, и таким мы его только что увидели.

– Вы его видели?!

– Да, издали и на мгновение. Дольше неподготовленному человеку там находиться не стоит, и уж тем более не следует на него смотреть. Лично мне этого мгновения хватило предостаточно, зрелище на редкость мерзкое. Рядом с ним лучше не оставаться даже на короткое время – человек постоянно ощущает давление на свой разум, ему даже дышать тяжело. Тем не менее, Проклятое Око – это живое существо, и оно стремится подчинить себе всех, кого увидит рядом с собой.

– Так оно что же, все эти долгие годы так и находилось здесь, болтаясь в воздухе?.. – недоверчиво спросил Коннел. – Что-то мне в подобное плохо верится.

– Проклятое Око, и верно, было спрятано в этой пещере, только вот, по словам наших негостеприимных хозяев, когда они его отыскали, то артефакт в длину был не больше ладони, практически высохший, и находился в состоянии глубокого сна. Чернокнижнику пришлось приложить немало труда, чтоб заставить его проснуться и вновь набраться сил.

– И зачем ему это нужно?

– Ну, тут так сразу и не ответишь... Проклятое Око, чтоб оно жило – его надо кормить, причем живым мясом. Эти двое возились довольно долго, возвращая артефакт к жизни, а уж потом принялись за выполнение своих планов.

– Каких?

– Дайте мне досказать. Чтоб вы знали, Проклятое Око обладает огромными магическими силами и способно на такое, что нормальному человеку в голову просто не придет – а что вы хотите, это же один из магических инструментов Темных Богов! Об одном из способностей этого артефакта я сейчас скажу. Помните, я вам говорил, что эти двое перед отъездом набрали древних костей в хранилище? Так вот, как вы понимаете, все это было сделано не просто так. Дело в том, что всего лишь из небольшого куска кости (неважно кого – человека или животного) Проклятое Око может полностью восстановить погибшего или умершего, причем воскрешенное создание будет точь-в-точь таким же, каким оно было в момент своей смерти, причем как внешне, так и по развитию своего сознания.

– Но разве подобное возможно?

– По словам чернокнижника – вполне. Говорит, что самые лучшие результаты дают некоторые участки черепа, но, в принципе, годится любой кусок кости.

– Но все одно древнего зверья развелось что-то уж очень много, хотя у них было всего лишь по куску кости каждого из вымерших существ...

– Это верно. Знаете, что они делали? Проклятое Око воскрешало давно вымершее существо, эти двое сразу же его убивали, разбирали на множество кусков, и из каждого куска воскрешали еще одно животное... В общем, из одного куска старой кости можно наделать невесть сколько новых существ, которые, вообще-то, будут неотличимы друг от друга.

– Зачем все это нужно чернокнижнику?

– Ну, от точного ответа на этот вопрос он увильнул, а я пока что особо не допытывался. Как он сказал – все шло на питание Оку, хотя я в это плохо верю. Ну, а что касается моего вопроса, для какой именно надобности им были нужны старые кости из хранилища, мне сказали так: опасались, как бы мясо нынешних животных Проклятому Оку не повредило. Говоря научным языком, ранее у этого орудия Темных Богов была несколько иная кормовая база, то бишь тогда водились несколько иные существа. Вот потому-то эти двое отступников и решились пойти в хранилище за старыми костями – мол, главное, артефакт пробудить, а там надо сделать все, чтоб Око побыстрее вошло в полную силу, и из тех костей оно само выберет, что ему больше по вкусу.

– Ну и как у этого Ока с вкусовыми пристрастиями?.. – мрачно поинтересовался Коннел.

– Как я понял из слов чернокнижника, Проклятое Око жрет все подряд, в том числе и человечину... – скривился Павлен. – Древние это существа или нынешние – для Проклятого Ока это без разницы, хотя именно человеческое мясо оно любит больше всего. Так и получалось, что те старатели, что случайно заходили в эту пещеру – а таких бедолаг было немало!, отправлялись на корм Оку. Вообще-то и нас ждала точно такая же участь.

– И для чего чернокнижнику это все надо?.. – недоуменно спросил Якуб.

– Если вдуматься, то воскрешения – это же золотое дно! Представьте себе, что у вас погибает близкий человек. Да многие отдадут все, что у них есть, лишь бы вернуть к жизни дорого и любимого! Да к тем, кто владеет Проклятым Оком, золото потечет даже не ручьем, а бурной рекой!

– Зачем им золото здесь, в этих диких местах?

– Мы не знаем точных планов чернокнижника! О них он говорил весьма обтекаемо.

– Ну, а при чем тут кости древних животных? Для чего нужно выпускать в мир чудищ в таких количествах?

– А каким еще способом можно привлечь к себе внимание?.. – холодно усмехнулся Павлен. – Сейчас уже во многих странах идут разговоры о том, что в Зайросе стали появляться животные, вымершие много лет назад, и в той заморской стране появился некто, кто может возвращать к жизни умерших. Казалось бы, нынешним хозяевам Проклятого Ока можно договориться с нужными людьми и переправить свой артефакт через море, чтоб там, в развитых странах, жить в свое удовольствие, загребая золото за оживление погибших и диктуя свои законы даже королям, ведь никто другой, кроме этих двоих, в данный момент с Проклятым Оком не справится. Между прочим, с этим артефактом можно легко выигрывать даже войны... Все бы хорошо, только вот сделать это не получится – если Проклятое Око попадет под солнечные лучи, то оно сразу же погибнет: создание Темных Богов может обитать только в темноте ночи. Проще говоря, в данный момент доставить его в развитые страны совершенно невозможно, а раз так, то, значит, те, кто желает вернуть к жизни погибших родственников, должны будут приезжать не просто в Зайрос, но еще и на Птичью Гряду. Получается, что через какое-то время тут можно строить едва ли не новое королевство, с городами, дворцами и всем прочим, а местных жителей следует согнать с их земель этими жуткими животными, которых можно наделать сколько угодно!

– Ну, это что-то очень сложно...

– Сложно или нет, то старатели уже побежали не только с Птичьей Гряды, но и с прилежащих им земель, коренные жители тоже недовольны... Вы еще просто не знаете, сколько людей хочет покинуть Зайрос. Наш друг чернокнижник явно рассчитывает на то, что через какое-то время он станет едва ли не единоличным хозяином здешних мест. Как я понял, планы у него просто грандиозные.

– А он что, не боится этого зверья? Вспомните хоть одно из тех существ, которых мы встречали на пути сюда!

– По утверждениям мага, он легко сумеет с ними справиться – как он говорит, того, на кого падает отблеск колдовства Проклятого Ока, воссозданные звери не трогают, а вот что касается возрожденных людей, то они до конца жизни неосознанно будут исполнять любой приказ Проклятого Ока. По сути, у чернокнижника окажется едва ли не власть над миром, ведь простые люди вряд ли сумеют заплатить за воскрешенного человека. Впрочем, в этом определении я не прав: это не воскрешение, а всего лишь точное копирование... Что же касается принца Гордвина, то он полностью находится под влиянием этого человека, и я могу только предполагать, какие планы чернокнижник строит в отношении принца... Так, хватит вопросов, тем более что на многие из них я вам пока что не могу ответить, да сейчас и не время для долгих разговоров.

– И что нам теперь делать?.. – Якуб растерянно огляделся вокруг.

– Это нам следует решить в самое ближайшее время... Так, хватит болтовни. Сейчас мы со святыми отцами кое-что осмотрим, а вы трое пока что сидите здесь. Вскоре нам может понадобиться и ваша помощь.

Святые отцы ушли, а мне только и осталось, что досадовать в душе – я так и не поговорила с отцом Витором. Конечно, беда невелика, только вот мне все одно хотелось бы знать, все ли с ним в порядке...

От дум меня отвлек Якуб. Похоже, на парня произвели должное впечатление все эти жутковатые разговоры, и он не нашел ничего лучшего, как спросить меня:

– Хозяйка, вам домой хочется?

– Конечно! А я чего это вдруг тебя одолели воспоминания?

– Да я сейчас вспоминаю то, как жил раньше... И зачем меня сюда понесло?

– Как приятно, что твою голову хоть изредка посещает здравомыслие... – усмехнулась я.

– Ну вот, хозяйка, вы опять за свое... – пробурчал Якуб. – Я ж просто так сказал...

Мы и сами не поняли, как разговор перешел на воспоминания о прошлой жизни, и на какое-то время я почти забыла о том, что вокруг нас камни, неподалеку находится невесть какой кошмар, случайно сохранившийся с древних времен, а впереди неизвестность. Иногда хорошо просто так посидеть, и поговорить ни о чем...

Увы, долго подобное продолжаться не могло. Не прошло и получаса, как передо мной появился отец Арн. Уже привычно глядя мимо меня, он произнес:

– Госпожа Арлейн, вас просит к себе господин Павлен.

– Надо же, какие церемонии... – я неохотно поднялась с места. – Ну, показывайте дорогу.

Все те же серые камни, и мертвенный голубовато-зеленый свет... Не понимаю, как эти двое могли прожить тут столь долгое время!? Теперь понятно, отчего у принца Гордвина, говоря грубо, крыша поехала – если каждый день видеть это неприятное пламя, то и безо всякого колдовства нервы расшатаются!.. Хм, а Пес Веры прислал за мной отца Арна, а не отца Витора – глупо, конечно, но похоже, что господин инквизитор пытается сделать все, чтоб я как можно меньше общалась с отцом Витором. Ну что тут скажешь – просто детские игры!

Инквизитор ждал меня в небольшой пещерке. Тут тоже был грубо сколоченный стол, скамья, а еще куча бумаг и несколько каких-то книг, чуть живых от старости. Сейчас эти бумаги просматривал Павлен, аккуратно складывая в стопку.

– Госпожа Арлейн, у меня к вам дело... – без предисловий начал он. – Должен вам сразу сказать: если нам удастся придти в Сейлс, то «Серая чайка» отойдет от причала в тот же день.

– То есть я ничего не заработаю, а все деньги, на этот момент вырученные мной за товар, пойдут на оплату понесенных расходов, так?.. – я и сама не ожидала, что приму это сообщение с таким спокойствием – судя по развитию событий, чего-то подобного и следовало ожидать.

– Мне всегда нравилась ваша выдержка... – Павлен поставил на стол два кожаных мешочка, причем каждый довольно внушительного размера. – Это может не только с лихвой возместить вам понесенные потери и рассчитаться со Святой Инквизицией, но еще и очень неплохо заработать.

– И что же это такое?.. – я подошла к столу, и развязала один из мешочков. Так, понятно, необработанные изумруды... Да, все это стоит ой как немало! Все верно, их и добывают не только возле Птичьей Гряды, но и на ней самой. – Могу только предположить, откуда эти камни тут взялись – ведь эта парочка явно не занималась старательским трудом.

– Где им... – скривился Павлен. – Зато к ним иногда заглядывали старатели. Как это ни горько признать, но бедняги шли на прокорм Проклятому Оку, а их добыча – сюда. Здесь еще и золота немало, но я вам его не предлагаю – это слишком тяжелый металл, а камни в итоге будут полегче, да и стоимость их выше.

– Мило, тронута вашей заботой... – я отступила от стола. – А теперь скажите откровенно, что я должна сделать? Только не надо говорить, что вы дарите мне эти камни по доброте душевной – сейчас не время для широких и благородных жестов. И потом, такие поступки несколько не отвечают вашему характеру.

– Приятно иметь с вами дело... – Павлен и бровью не повел. – Разумеется, вы получите эти камни не просто так. Дело вот в чем: нам надо убраться отсюда живыми и здоровыми. Кое в чем чернокнижник прав – чончон не позволит нам уйти из этих мест, тут дело пошло уже на принцип. Ранее он хотел сохранить наши тела, и потому не предпринимал против нас ничего особо серьезного, но это все в прошлом, и сейчас мы находимся в смертельной опасности.

– Я так понимаю, что вы не в состоянии справиться с чончоном?

– Не совсем так... – вздохнул Павлен. – Если вам попадется книга на чужом языке, но с отдельными знакомыми словами, вы все одно не сумеете ее прочитать, верно? Так и здесь: здешняя магия настолько отличается от той, которой пользуются колдуны и кудесники в наших странах, что в схватке с ним я наверняка проиграю. Называя вещи своими именами, должен сказать: я почти не знаю здешней магии, зато здешний колдун достиг в ней вершин. Зайрос – это мир здешних колдунов, их территория, их законы, их правила игры, о которых мы знаем слишком мало.

– Но я все одно не пронимаю, что от меня требуется?

– Сегодня опять будет безлунная ночь, и чончон обязательно полетит.

– Рада за него, но при чем тут я? Надеюсь, вы не собираетесь отрывать мне голову и пускать ее в полет рядом с чончоном?

– Вы не умеете шутить... – покачал головой инквизитор. – Получается плоско и совсем невесело. От вас потребуется совершенно иное: вам нужно войти в пещеру, где по ночам лежит тело колдуна без головы, и забрать оттуда баночку с мазью, при помощи которой голова колдуна прирастает к телу. Естественно, если до восхода солнца чончон не отыщет эту мазь, то он умрет.

– Но почему вы намерены отправить именно меня?

– Да потому что с вашей выдержкой и самообладанием можно преодолеть все. Ну, а о том, где именно находится пещера колдуна – это я узнаю сегодня же у наших пленников.

Выдержка, самообладание... Он что, издевается?! Почему нужно посылать невесть куда и хрен знает зачем не кого-то из мужчин, а меня? Шел бы сам хоть в пещеру, хоть в шалаш колдуна, и разбирался там с чародейными делами, а не посылал на это дело женщину! Господин инквизитор, вам, похоже, не ясно, что я просто боюсь!

– Ага, от меня требуется и всего-то немного – разобраться с колдуном, с которым не в состоянии справиться вы... – согласилась я. – Только вам не кажется, что так просто в ту пещеру не проникнешь, а? И потом, вы же сами намекали на то, будто в сегодняшнюю ночь колдун намерен расправиться со всеми нами. Если дело обстоит так, то вряд ли я дойду не то что до пещеры, но и до жилища колдуна – он выследит каждого, и, как и было обещано, отправит на тот свет.

– Любая на вашем месте закатила бы истерику, а вы уже прикидываете, что к чему... – такое впечатление, что у Пса Веры от души отлегло. – Так вот, спешу вас обрадовать: сегодняшняя ночь для нас безопасна. Знаете, почему? Сегодня я сумею поставить защиту над всеми нами, а вас вообще постараюсь прикрыть пологом невидимости.

– Кто-то только что доказывал мне с пеной у рта, что он ничего не может сделать с чончоном, и вдруг я слышу такие слова! По-моему, тут что-то не вяжется между собой.

– Дело вот в чем... – Павлен вытащил из кармана сложенную бумагу. – Узнаете?

– Если я не ошибаюсь, то в ней находятся волоски колдуна, те, что я срезала с его головы. Помнится, вы собрали их с земли...

– Совершенно верно. Так вот, я вам уже пояснял, что человеческие волосы, кожа, ногти – это то, что может быть или оберегом, или же, наоборот, сработать против того, у кого их взяли. На сегодня я проведу с этими волосками некий сложный обряд, и сумею прикрыть всех нас от чончона, но только на один день, вернее, на ночь. С рассветом эта защита растает.

– Надо же, какими талантами обладает Святая инквизиция... – я не удержалась, чтоб не съехидничать. – За такие знания других вы на костер отправляете.

– А вот хамить не надо... – посоветовал Павлен.

– То есть вы предлагаете мне отправиться одной...

– Почему одной? Я намерен отправить с вами Коннела, просто хотел вначале договориться с вами – опасался криков и возмущений с вашей стороны. Рад, что ошибся. Сейчас позову нашего проводника, и поясню, что вам надо сделать.

– То есть я иду с Коннелом?

– А вы бы с кем желали отправиться – с отцом Витором?.. – вспылил Пес Веры. – Я вам уже не единожды говорил: перестаньте дурить парню голову, только вот вы пропускаете мои слова мимо ушей! Эти ваши постоянные перемигивания, перешептывания, улыбочки дурацкие... Думаете, никто ничего не замечает? Может, скоро в обнимку ходить будете? Если так и дальше пойдет, то я вообще запрещу вам разговаривать друг с другом! Что, других парней рядом нет? Обязательно в него надо вцепиться?

– Да вы во мне просто роковую женщину видите!.. – усмехнулась я. – Не поверите, но у меня после ваших слов даже самооценка поднимается!

– Я вижу то, что мне не нравится!.. – отчеканил Павлен. – Ладно, сейчас не будем об этом говорить – не до того. Зовите сюда Коннела...

– Погодите!.. – подняла я руку. – А Проклятое Око... Что вы с ним намерены делать?

– Думаю, вы и сами понимаете, что оставлять этот артефакт в этом мире я не намерен...

... Мы с Коннелом стояли возле высокой скалы, вернее, под нависающим каменным козырьком. Примерно в сотне шагов за ним находился шалаш колдуна. Нам необходимо было идти за шалаш, где в скалах были видны отверстия – в одной из них чончон обычно оставлял свое тело, если улетал на свои ночные прогулки. Откуда мы знаем, куда нам надо идти? Господин инквизитор сумел вытряхнуть эти сведения из чернокнижника – впрочем, тот особо и не скрывал – как видно, был уверен, что эту ночь нам все одно не пережить, а раз так, то и утаивать ничего не следует. Понятно, что разубеждать чернокнижника Павлен пока что не стал...

Уже стемнело, и нас окружала почти полная темнота, лишь иногда до нашего слуха доносились голоса зверей – ночные хищники вышли на охоту. Можно было бы идти вперед, но мы решили обождать, пока не улетит чончон: пусть Пес Веры утверждал, что с наступлением темноты колдун нас ни за что не увидит и не почует, но береженого, как известно, и Боги оберегают. Плохо и то, что я плохо вижу в темноте, но радует хотя бы то, что у Коннела с этим дела обстоят куда лучше.

– Интересно, долго нам еще тут стоять?.. – не выдержала я.

– Знал бы – сказал... – вздохнул парень.

– Знаешь, стоит мне вспомнить это Проклятое Око, чтоб его! – сразу тошно становится!

– И я всей душой надеюсь, что больше никогда не увижу этой мерзости... – согласился Коннел.

Дело в том, что незадолго до ухода Павлен все же показал нам Проклятое Око. Ну, если говорить честно, то это я попросила об этом – окаянное женское любопытство не давало покоя, хотелось увидеть то, ради чего случился весь сыр-бор. Инквизитор не стал возражать, лишь предупредил, что мы посмотрим на Око через слюдяную стену – мол, иначе слишком опасно...

Спустившись вниз, по коридорам, освещенным все те же мертвенным светом, мы и узрели эту пакость – другим словом увиденное я назвать нет могу! Ну, что тут можно сказать? Огромный страшный глаз с узким змеиным зрачком в обрамлении сотни шевелящихся щупалец висел в воздухе, и, кажется, первым рассмотрел нас сквозь слюдяную стену, во всяком случае, я видела, как Око повернулось в нашу сторону и уставилось туда, где мы стояли. Одновременно с этим я почувствовала сильное давление чужого разума, которое словно просматривало мою голову, стремясь подчинить себе подошедших людей...

Не знаю, как Коннелу, а мне хватило нескольких мгновений, чтоб насмотреться на этот ужас, от которого могло стошнить любого человека, и я первой отступила назад, понимая, что если буду долго стоять здесь, то могу потерять контроль над собой... Не знаю, что будет дальше, но, кажется, на ближайшее время я обеспечена личным ночным кошмаром. Надо же такому случиться: прошло уже несколько часов, о Проклятом Оке не хочется даже вспоминать, а оно никак из памяти не уходит! Нет, так и подумаешь о том, что не всюду надо совать свой нос!

Пусть так, но все одно я остаюсь в твердом убеждении, что Проклятое Око – это воплощенное зло! Не знаю, как другим, а мне все еще сложно представить, что это всего-навсего один из тех инструментов, какими обладали в битвах Владыки Небес! Страшно представить, что еще было в арсеналах Темных и Светлых Богов...

Так, надо срочно вспомнить что-нибудь хорошее! Как назло, припоминалась лишь глупость: когда мы с Коннелом уходили, нас провожали святые отцы, и я, не знаю почему, подмигнула отцу Витору, а он с трудом удержался, чтоб не подмигнуть мне в ответ... Ох, боюсь, как бы меня позже не обвинили в растлении служителей культа!..

... – Слышишь!.. – прошептал мне на ухо Коннел. – Кажется, улетает...

И верно, до нашего слуха донеслось «туэ-туэ-туэ»... Действительно, чончон улетел. Все, нам тоже пора идти, не стоит стоять на открытом месте, а не то привлечем внимание какого-нибудь острозубого создания. Оставив свои дорожные мешки под скалой (не стоит таскать с собой лишнюю тяжесть), и прихватив светящиеся гнилушки – все же какой-никакой, а свет!, мы осторожно двинулись вперед. В почти полной тьме идти было сложно, но выбора у нас не было. Хорошо уже то, что здесь мало камней – можно не спотыкаться на каждом шаге. Однако стоило нам пройти еще немного, как мою ногу обхватило нечто, похожее на веревку. Неужто змея?! По счастью, Коннел махнул пару раз ножом – и петля спала с моей ноги.

– Тут какие-то длинные корни... – негромко произнес Коннел. – Не вздумай на них наступать – они враз ноги оплетут, потом шагу не сделаешь. Лучше иди за мной, след в след.

– Попытаюсь...

Прошли еще немного, и тут я услышала тонкий ноющий звук, от которого у меня затряслись руки, заныли зубы и заслезились глаза. Захотелось как можно скорей уйти отсюда, лишь бы все прекратилось... Это еще что такое? Впрочем, когда я увидела, что Коннел тоже вытирает слезы, то стало понятно – этим звуком колдун отпугивает посторонних...

Не стоит долго рассказывать о том, как нам удалось забраться в одну из небольших пещер неподалеку от шатра колдуна, но там не было никакого тела. Вместо этого мы увидели огромной количество змей – можно сказать, их тут кишмя кишело, и при нашем появлении они все поползли к нам.

– Пошли отсюда... – даже не сказал, а прохрипел Коннел, и даже при свете гнилушки я заметила, как побелело его лицо. – Эти змеи... В здешних местах они считаются самыми ядовитыми!

– Стой!.. – скомандовала я, хотя и у меня самой было намерение кинуться отсюда со всех ног. – Тут что-то не то...

Что не то? Трудно сказать, но мне не верится, что колдун станет терпеть у себя под носом целую пещеру ядовитых гадин! Хоть ты и маг, но в этом случае и самому пострадать не сложно, а раз так, то... Ужасаясь тому, что я делаю, отсекла ножом голову ближайшей змее... Не знаю, что могло произойти, если бы у меня в руках был обычный нож, но я держала в руках все тот же Коготь Сойки которым прошлую ночь отпугнула чончона. Так вот, стоило мне коснуться змеи этим ножом, как она исчезла, словно ее никогда и не было. Со второй змеюкой произошла точно такая же история...

– Коннел!.. – ахнула я. – Это же морок!

– Точно...– в голосе парня были облегчение и злость. – Похоже, мы пришли туда, куда нужно... Только где тело колдуна?

– Не знаю...

Для начала все же пришлось очистить пещеру от морока – все же не по себе, когда вокруг ползает невесть сколько змей, пусть и призрачных. Повозиться, конечно, пришлось, но зато через какое-то время в пещере стало пусто.

– Ну и что тут?.. – Коннел оглянулся по сторонам. – Я по-прежнему ничего не вижу.

– Давай проверим стены – на одной из них явно морок наложен...

Оказалось, я была права: через какое-то время, чиркнув по стене Когтем Сойки, мы обнаружили небольшое отверстие у самой земли, в которое вполне мог влезть человек. Вздохнув, я полезла туда, моля всех Богов, чтоб там не оказалось какое-нибудь чудище, огромная змея, а то и кто похуже...

Как оказалось, мы нашли именно то, что искали. Там, за стеной пещеры, было что-то вроде небольшой комнаты, и в ней при слабом свете гнилушки я увидела тело человека без головы, лежащего на плетеной циновке. Значит, вот он, колдун... Правда, долго рассматривать все окружающее мне было некогда, потому как мое внимание в первую очередь привлекла чашка с какой-то темной мазью, стоящая возле тела человека. Вот она, эта колдовская мазь, при помощи которой голова прирастает к шее колдуна...

– Коннел, вот она... – с трудом выбравшись из неширокого отверстия, я протянула Коннелу широкую чашку. – Вот та самая мазь колдуна...

– Тогда уходим, и побыстрей...

Пока мы уносили ноги от жилища колдуна, я никак не могла решить, куда нам деть эту мазь. Понятно, что ее нужно уничтожить, и чем скорей, тем лучше...

Отбежав от дома колдуна на пару сотен шагов, мы остановились. Здесь рос кустарник, и земля была довольно мягкая. Не сговариваясь, мы принялись копать яму ножами, стараясь сделать ее поглубже, потом в эту ямку поставили чашку, и засыпали отверстие землей, да еще и притоптали сверху. Если даже случится невероятное, и чончон найдет это место, то вряд ли сумеет его раскопать...

Потом мы снова вернулись под каменный козырек, и стояли там, ожидая возвращения чончона. Говорить не хотелось, просто стояли и ждали, что будет дальше.

Не знаю, сколько прошло времени, но внезапно до нас донеслось знакомое «туэ-туэ-туэ». Я, не отдавая себе в том отчет, схватила Коннела за руку – неизвестно, что сейчас будет...

Очевидно, еще при подлете к своему дому чончон понял, что там не все в порядке. Его крик стал более сильным и пронзительным, а хлопанье крыльев – более громким. Вот чончон подлетел к пещере... Прошло совсем немного времени, как мы услышали новый крик, но в нем было столько ярости, что у меня в испуге сжалось сердце. Чончон вновь оказался в воздухе, и, похоже, стал едва ли не прочесывать местность, пытаясь отыскать похитителя. Крики колдуна становились все громче и угрожающей, и было понятно, что чончон убьет любого, кого увидит. Не в силах выносить этих беспрестанных воплей, я уткнулась лицом в грудь Коннела и закрыла ладонями уши – так все же полегче, а потом парень тоже обнял меня... Так мы с ним и стояли, словно пытаясь поддержать друг друга.

Трудно сказать, сколько времени мы так простояли, но внезапно крики чончона достигли немыслимых высот, а потом резко отобрались, и наступила тишина. Несколько минут мы молчали, а потом Коннел негромко сказал:

– Кажется, небо чуть светлеет...

– Значит, все?.. – тихо спросила я.

– Да, если чончон до восхода солнца не обретет тело, то он погибнет. Вернее, погибнет не только он, но и его тело.

– Но солнце еще не взошло...

– Зато чончон умолк. Думаю, что все закончено.

– Все равно давай пока не будем выходить отсюда. На всякий случай...

– Ничего не имею против...

Конечно, это глупо, но стоять в мужских объятиях вовсе не так плохо. Во всяком случае, кажется, что ты не одна, и рядом есть тот, кто всегда может тебя защитить...