Судный день

ГЛАВА 26

Некоторые люди верили, что ад — это физическое место, глубоко в недрах земли, где огонь и сера окружают заблудшие души. Некоторые верили, что он находится здесь, в этом мире, сейчас.

Я всегда считал, что ад — это темное место в глубине нашей головы, которое трахает наш разум. Это было психическое. Ад — это страдание. Страдание — это ад. Они были взаимозаменяемы.

Это место, эта деревянная конюшня посреди леса, спрятанная там, где никто не мог услышать крики, — это был ад.

Мы с Лео припарковались в конце длинной грунтовой дороги и подошли к сараю, приоткрыв дверь. Снаружи он выглядел нормально: седой кипарис, дощатый сайдинг, двойные двери, закрытые на ржавые засовы, и двускатная крыша. Внутри же запах крови и спермы вытеснил всякий намек на человечность. Если бы у зла был запах, то это был бы ржавый мускус сырого железа и земли. Кровь и сперма. Это была бы вонь разврата и коррупции.

С одной стороны вдоль стены выстроился ряд кабинок. В двери каждой деревянной кабинки было вырезано отверстие размером с бедро, из которого торчал конец черной кожаной скамьи. На пяти из этих скамеек лежали женские тела, видимые только по пояс. Остальные тела были спрятаны по другую сторону двери. Они были дырами, которые нужно было заполнить, плотью, которую можно было изуродовать, объектами, которые незнакомые мужчины могли использовать для своих извращенных фантазий.

Несколько мужчин просто стояли между ног девушек, раздвигая плоть и хрюкая. Один мужчина держал нож у половых губ девушки, намереваясь вырезать на ее коже бог знает что. Внутренняя поверхность ее бедер уже была пропитана кровью. Другой мужчина стоял на коленях перед другой скамьей, наблюдая, как он вставляет металлический предмет во влагалище одной девушки, а затем работает ручкой, как штопором. Он смеялся. Она кричала.

— Это чертовски плохо, — сказал Лео. Его глаза сузились, когда он рванул дверь, открыв ее с такой силой, что она слетела с петель и болталась в воздухе. Он подбежал прямо к парню с ножом и ударил его кулаком в челюсть, повалив его на спину на грязный пол. — Как бы ты хотел, чтобы я вырезал твое гребаное лицо, ты, больной ублюдок?

Я схватил Лео за рубашку и оттащил его от парня. Я прижал его к стене на другой стороне сарая, прижав его предплечьем к горлу.

— Эти люди заслуживают твоего гнева, и, если ты хочешь выследить их и убить всех до единого, когда мы уедем отсюда, я обещаю, что помогу тебе. Но эти девушки, — я указал в сторону кабинок, — им нужно, чтобы ты был спокоен. Им нужен твой покой.

Он сжал челюсти, но кивнул.

— Хорошо, — надув грудь, он сказал: — Но мы убьем их. Всех до единого.

Как только я отпустил его, он подошел к мужчине, который сейчас зажимал свой окровавленный нос, подобрал упавший на землю нож и воткнул его в пах парня.

Крики мужчины наполнили сарай, когда он скрючился в клубок.

Я бросил на Лео взгляд.

Его рот расплылся в ухмылке, и он пожал плечами.

— Я ничего не мог с этим поделать.

Ад способен высвободить тьму даже в самых светлых душах. Лео, которого я видел только с соблазнительной ухмылкой на лице и игривой искоркой в глазах, нашел свою тьму и принял ее с улыбкой. Я не винил его. Я подумывал сделать то же самое с парнем с лепестковым аппаратом, но он выбежал через разбитую дверь в тот момент, когда кулак Лео столкнулся с лицом Ножевика. Остальные трое мужчин тоже убежали. Ну, черт.

— Начни с того конца, — сказал я, кивнув в сторону последней кабинки. — Я позабочусь о ней, — я указал на девушку с металлическим штопором, торчащим из ее тела. Ее крики будут преследовать мои сны в течение нескольких недель после этого.

Я опустился на колени между ее ног, заметив первый след крови, просачивающийся изнутри. Я коснулся ее колена, и она вздрогнула.

— Все в порядке, — я понизил голос, сохраняя спокойствие. — Ты в порядке, — затем я взял ручку и повернул против часовой стрелки, отвинчивая устройство, которое он вставил.

Она снова вздрогнула.

Я осторожно сжал ее колено.

— Просто дыши, дорогая. Все почти закончилось, — я даже не знал, слышит ли она меня.

— Они заперты, — сказал Лео из нескольких кабинок ниже.

— Тогда открой их.

Он зарычал.

— Они цифровые. Мне нужен код.

— Разве ты не технологический гений? — Я продолжал крутить ручку. — Взломай его нахрен.

Он отмахнулся от меня.

— Ты хоть представляешь, сколько времени это займет?

Уинстон назвал мне местоположение, зная, что просто так девочек не достать. Я предупреждал его об играх разума. Он только что предрешил свою судьбу.

Я медленно вытащил металлическую штуку из девушки, морщась от крови, покрывшей ее. Один конец был в форме конуса с четырьмя лепестками, сходящимися к острию на конце. Очевидно, при повороте рукоятки лепестки раскрывались и расходились в стороны, находясь внутри. Я сглотнул желчь, которая подкатила к моему горлу при одной мысли об этом.

Сэди прошла через это.

Она терпела этот ад три года. Я пробыл здесь пять минут и знал, что буду чувствовать тени этого на своей душе до конца жизни.

Я хотел убедиться, что никому не придется пережить это снова.

Я хотел спасти их.

Сэди хотела спастись сама. Она отправила их сюда, зная, через что им придется пройти.

Лео навис над парнем, свернувшимся калачиком на грязи, и схватил его за волосы. — Какой код, придурок?

Мужчина покачал головой.

Лео прижал его к земле.

Парень кашлял и брызгал слюной.

— Нам дали только местоположение. Больше ничего.

Лео пнул его по ребрам.

— Чертовски бесполезно.

— Может, и нет, — я взглянул на нож, который Лео бросил на землю. — Мы можем засунуть его внутрь и выбить замок. Нам просто нужно что-то, чтобы забить его.

Некоторые девушки все еще всхлипывали. Некоторые кричали, чтобы это прекратилось, как будто их тела все еще были в шоке, хотя никто к ним не прикасался.

— А что насчет этой штуки? — Лео указал на устройство в моей руке. — Что это вообще такое?

Нижняя часть рукоятки была тупой и тяжелой. Это был металл.

— Это может сработать, — я наклонился и схватил нож. — И поверь мне, тебе лучше не знать.

Почти час, много ругательств и пота спустя, все кабинки были открыты.

Лео достал свой телефон из заднего кармана. — Я позвоню Чендлеру, и мы отвезем их в убежище.

В убежище. Где была Лирика. Где ее мысли были заняты тем же, что и мои — этим девушкам нужна помощь. Где мы были такими же. Где она ждала с голубыми, как океан, глазами и губами, которые стонали мое имя. Глубокое, физическое желание сжало мое нутро и вытащило мои следующие слова.

— Нет. На этот раз я поеду с тобой.