Светло-чёрная магия (СИ)

Глава 9

Понемногу я втянулась в исследования настолько, что стала забывать о голоде. Впрочем, гейры не давали мне умереть. У входа в лабораторию я всегда находила несколько фруктов, сложенных на большом листе.

Фрукты были, конечно, сочными и вкусными, но скоро так мне надоели, что при одном взгляде на их румяные бочка, я тоскливо отворачивалась.

Нестерпимо хотелось мяса или хотя бы рыбы. Я страдала без шашлыка и сырокопчёного балыка, глотала голодные слюни, вспоминая скромную куриную лапшичку.

Меня не утешало даже то, как чудесным образом изменилась моя фигура. Нет, толстой я и раньше не была, но довольно плотной — да. Но сейчас я так похудела, что выпадала из собственных джинсов. Физические упражнения, в которые превращалась любая вылазка на Остров, подтянули мышцы. Конечно, зеркала у меня не было, но я подозревала, что случись мне чудом вернуться в свой мир, меня с трудом признали бы собственные подруги.

Всё это было хорошо, но нынешнюю стройность я променяла бы на хорошую отбивную. Всё равно, кроме гейров, никто не мог оценить мою неземную красоту. Одних фруктов для питания мне не хватало.

Поход на отмель с копалкой ничего не дал. Это только в кино можно без труда вонзить в рыбу самодельную вилку. Моя копалка для рыбалки оказалась абсолютно непригодна. Загнутые зубцы заставляли держать её под особым углом, и, каждый раз, замахиваясь, я рисковала вонзить копалку вовсе не в рыбу, а в собственные ноги. А рыба, не будь дура, уплывала прочь, едва тень от копалки успевала мелькнуть в воде.

Наверное, я так и просиживала бы на берегу, тоскливо глядя на резвящуюся в прозрачной воде добычу, но на помощь неожиданно пришли гейры.

Решение, которое они нашли, было гениально простым. Зверьки прорыли довольно глубокий канал, положив в заводи приманку — ещё живых мотылей.

Когда глупая рыба, привлечённая наживкой, заплывала в запруду, ловушка захлопывалась.

Ловить живую рыбу — ещё то занятие, но, справившись со своей первой добычей, насквозь мокрая, воняющая рыбой, я была так счастлива, что не припомню, испытывала ли я когда-нибудь столь сильное чувство.

Так и повелось — днём два гейра-подростка прикармливали для меня рыбу, приучая её к заводи, а вечером я шла на рыбалку и запекала добычу в песке.

Жить стало веселее. Я даже прекрасно обходилась без соли, по-новому ощущая восхитительный истинный вкус свежей рыбы.

На огороде тоже всё было нормально. Растения выбрасывали новые побеги, и гейры постоянно приносили мне новые образцы для исследования.

Просиживая в лаборатории большую часть дня, я постепенно пополняла свиток. Из первой партии ростков явно лидировали веретенца, но здесь я столкнулась с новой проблемой — как все живые соки, они имели срок хранения. Обнаружив это, я всполошилась. Сок ростков веретенец, в мгновение ока залечивший мои царапины, невозможно было сохранить!

Я не была сильна даже в консервации, всеми заготовками у нас занималась мама. Но, кажется, соки полагалось кипятить или, как его…пастеризовать? Так я плавно подошла к тому, что, как настоящая ведьма, обязана научиться обращаться с котлом, который в лаборатории присутствовал.

Котёл был такой огромный, что мне казалось неразумным использовать его для моих скромных опытов. Однако свиток дал однозначный ответ — все магические зелья должны создаваться в этом котле. Гмм…и как было совместить несовместимое? Ведь жидкость размажется по дну и мигом испарится.

Будь я опытным магом, сумела бы уменьшить котёл до размеров маленькой кастрюли. Может быть, у меня и сейчас это получилось бы, знай я формулу заклинания. Я даже старательно зажмурилась и долго ждала, не придут ли в голову нужные слова.

Не пришли. Зато, когда я сердито открыла глаза, увидела, что свиток, открытый на записях, как-то изменился. Он словно светился слабым светом — как будто через слои бумаги пробивался магический огонь.

Хмыкнув, я прокрутила упругий лист в поисках источника.

Это была формула. Всего два слова — «арги мидор». От неожиданности я даже рот раскрыла. Это что — то, что я думаю? Надо было попробовать на чём-то нейтральном — на том, что не жалко, даже если испорчу.

Взгляд упал на сочный плод, лежащий на столе.

— Арги мидор! — уверенно сказала я, направив на фрукт палец на манер волшебной палочки.

Ничего не сверкнуло и не брякнуло. Переход произошёл мгновенно — так, что глаз не поверил, что раньше было по-другому. Но стоило осторожно взять двумя пальцами крохотный фрукт, как сомнения пропали. Тот был вполне себе живым и сочным — по пальцам побежал сладкий сок.

Получилось! Интересно, а как обстоит дело с пропорциями? Я машинально облизала пальцы, глотая фрукт вместе с косточками. Пожалуй, это перебор. Котёл такого размера мне не нужен. В него поместятся разве что несколько капель зелья.

Пришлось снова засесть за свиток, и скоро дело пошло.

«Учиться тебе ещё и учиться!» — по сложившейся на Острове привычке пробормотала я.

Свиток работал просто и надёжно, послушно открывая предо мной нужную запись. Через часок, путём проб и ошибок, я уменьшила котёл настолько, что теперь он вполне годился для приготовления примерно стакана зелья. Подкорректировала силу огня, и скоро была готова к дальнейшим опытам.

Кстати, варить зелья можно было и без огня, я нашла в свитке несколько разных формул, позволяющих сохранить продукты и жидкости в первозданном виде, но справедливо рассудила, что опробовать надо и то и другое. В конце концов, обычные физические законы никто не отменял, и там, где не сработает магия, вполне могут помочь стерилизация старыми добрыми методами.

Весь этот день я потратила на то, чтобы систематизировать свои исследования. Вряд ли я смогу разобраться с полученными результатами, если и дальше буду беспорядочно хвататься за то, что приходило на ум в этот момент.

В результате записи в свитке разделились на две неравные части: большая, внесённая в свиток Робинзоном, считалась недоказанной и потому веры в неё не было. Зато вторая, описывающая опыты, проведённые мною лично, вызывала у меня заслуженную гордость и приятно грела душу. Здесь было два раздела — по сортам семян и по времени собранных для исследования образцов.

Каждый день я дополняла один-два штриха к личным достижениям. Допустим, попробовав смешивать зелье, сваренное из сока веретенец, и вредных мячиков, не желающих проявлять свои свойства, я обнаружила удивительный эффект. Немаловажным было уже то, что зелье с добавлением отвара мячиков стало лучше храниться. Кроме этого, жидкость приобрела приятный золотисто-зелёный цвет и чудный запах. Но когда я попробовала его на вкус, меня едва не вывернуло. Я стала осторожнее, и решила выбрать самую безопасную на мой взгляд часть тела — свои замурзанные пятки.

Наутро они стали гладкими, как у младенца. Следом получили свою порцию руки, и я снова осталась очень довольна эффектом. Мало того, что исчезли многочисленные царапинки и прочие ранки, так и сама загрубевшая кожа стала гладкой и шелковистой. В день, следующий после опыта над собой, любимой, я только и делала, что любовалась собственными прекраснейшими ручками.

По понятным причинам, на Острове уход за кожей ограничивался только ежедневным мытьём. Но полученное зелье разом решило эту проблему. Обычным, пусть и даже очень дорогим кремам, было не угнаться за моим чудо-отваром.

Вдохновлённая результатом, я стала экспериментировать, создавая новые миксы. Следующее волшебное открытие последовало, когда я добавила в основу из веретенец сок хлопушек. Случайная капля отвара, упавшая на замызганную простыню, служившую мне тогой, оставила после себя белоснежный кружок.

Гмм…Кажется, я получила отбеливатель! Будь я мужчиной, подобная мысль просто не пришла бы мне в голову. Открой это свойство смешанных растворов Робинзон, он назвал бы его аннигилятором или каким-нибудь другим красивым словом. Для меня же была важна суть — отныне моя одежда и постельное бельё будут белоснежными. С запахом свежести тут и раньше не было проблем.

Записывая результаты случайного опыта, я улыбалась. Как всё же мало нужно девушке, чтобы почувствовать себя счастливой!

Прошло ещё несколько дней, и я поняла, что мои исследования всё дальше уходят в бытовую сферу. Но что делать — идея власти над миром меня не вдохновляла. Чтобы властвовать, нужно было хотя бы иметь представление об этом самом мире. Я же даже не знала, как он называется.

А вот косметика или омоложение привлекут женщин любого мира! Тем более имело смысл этим заняться, зная, что никто не сможет повторить мой успех. Остров не пускал чужих и строго хранил свои тайны.

Исследования Робинзона тоже интересовали меня, но больше всего привлекала его система изложения материала. Вот у кого всё было разложено по полочкам! Мне с моей мешаниной и путаницей было у кого поучиться.

Дни тем временем шли, и растения росли так стремительно, что я не успевала удивляться. По моим подсчётам прошло не больше трёх недель с тех пор, как я сошла с корабля на Остров, а однажды утром гейры, взволнованно пища, притащили мне первый плод.

Вместо того, чтобы обрадоваться, я несколько растерялась. Как, уже всё? Я ничего толком не успела! У меня только-только стало получаться!

И только потом догадалась взглянуть на притихших гейров.

Они стояли полукругом и смотрели на меня как малыши на дворового хулигана, отнявшего мяч — хоть и испуганно, но с наивным ожиданием, что он вернёт игрушку. В тот момент я поняла, как они ждали этот урожай, сколько надежд на него возлагали.

Я кашлянула, чтобы прочистить внезапно охрипшее горло.

— Соберите созревшие плоды и сложите по видам, — приказала я деловито. — Ну, несите же! Я покажу, как.

Скоро в небольшой прихожей дома образовался овощной склад. Хорошо хоть я уже разучила по свитку заклинание, создающее оптимальные условия для хранения урожая. Робинзон позаботился и об этом.

Теперь, заходя в дом, я словно ныряла из жары в холодный погреб. Чтобы пройти от порога в лабораторию или спальню, я специально оставила узкую тропку. Быть может, логичнее было бы сложить урожай в сарае, но мне было спокойнее, зная, что могу в любой момент проверить сохранность собранного.

Работы у меня прибавилось. Незавершённые опыты с ростками я законсервировала, запечатав свойства заклинанием. На занятия магией времени катастрофически не хватало, но свиток был круче персонального компьютера, он хранил всё, что мне когда-нибудь может потребоваться, и всегда был готов ненавязчиво подсунуть мне нужные знания. Твёрдо пообещав себе засесть за изучение заклинаний, когда немного разгребусь со своим урожаем, я занялась неотложными делами.

Для начала я осторожно дегустировала каждый из плодов, конечно, оставив себе время между приёмами тонюсеньких пластиков на «отравиться-выжить». Все плоды оказались съедобными и не принесли мне существенного вреда. Напротив, я впервые почувствовала себя такой сытой.

По вкусовым качествам лидировали, как ни странно, не мои любимые веретенца, а хлопушки. Правильно я их назвала, вкусовые ощущения были подобны взрыву: внезапно оглушая приятным до стона: «Ммм…вкуснятина!», впечатление быстро проходило, и глотала я уже безвкусную кашицу. Так, из этого можно наделать что-нибудь совсем мелкое, чтобы не успеть растерять ощущения. Чипсы! Крохотный пакетик чистого блаженства!

Я немедленно занялась этим: размяла плод до состояния кашицы и, разделив на крохотные порции, приплюснула большим листом на плоском камне. Пока я занималась со следующими образцами урожая, мои чипсы поджарились на жарком солнце, намертво приклеив лист к камню. Мда…не повезло. Я-то считала, что легко сниму их с листа. Пришлось повторить эксперимент на магическом огне.

Весь первый день я провозилась с хлопушками, доводя до совершенства размер и форму моих чудо-чипсов. Мысли так и вертелись в голове. Конечно, лакомство получилось незабываемое, но если я в новом мире захочу зарабатывать на своём урожае, не лучше ли использовать хлопушки как приправу к блюдам? Можно ведь истолочь чипсы в порошок и добавлять к обычным блюдам! Эффект всё равно будет потрясающим. Я проверила на себе: посыпала порошком запечённую рыбу. Ммм! Ничего вкуснее не ела!

Одно было плохо: плоды обладали повышенной вязкостью. Крахмала в них, что ли, много? Порошок всё время слипался в неопрятные комки, которые, хотя и не теряли вкусовых свойств, но выглядели, прямо скажем, не очень. Засев за свиток, я нашла-таки формулу, способную помочь в этом деле, и после недолгой практики уже применяла её, не прибегая к записи.

Только вечером я опомнилась. Вот обжора, как увлеклась! После опытов по поеданию фруктов и рыбы с порошком из хлопушек, мой живот напоминал мячик, только что не звенел, а обиженно бурчал. Не привык, бедный, к таким нагрузкам! Нет, с обжорством надо завязывать!

Назавтра я занялась скучными на вкус веретенцами. Если хлопушки можно было сравнить с изысканным десертом, то веретенца соответствовали простой доброй картошке. Голодным не останешься, и ладно. Однако я хорошо помнила, как меня едва не вывернуло от сырого сока ростков веретенец, поэтому и пробовала плод очень осторожно.

Приятное чувство насыщения…и вдруг слабо кольнуло в области печени, а через пять минут и вовсе скрутило. В этот момент я малодушно пожалела, что не последовала примеру Робинзона, испытывая на гейрах незнакомые продукты. Их община всё же больше, а я у себя, любимой, одна.

Но боль скоро прошла, и я устыдилась своих мыслей. А после со всех ног понеслась на улицу, боясь не донести результаты эксперимента до укромной ямки, которая служила мне туалетом.

К счастью, успела. Уфф…Значит, веретенца в пищу не идут? Или что? Может, я просто что-то неправильно делаю?

Перевела дыхание, помыла руки в ручье и вернулась в лабораторию. И только тогда поняла, что чувствую непривычную лёгкость. Так, наверное, бомж перестаёт ощущать собственную грязь и ужасающий аромат, и только когда помылся не в реке, а в ванной с пеной и шампунем, понимает, что такое рай.

Я этот рай тоже ощутила. Такой лёгкости в теле у меня не было с раннего детства. И такого желания бежать куда-то, действовать, жить! Энергии было хоть отбавляй.

Для начала я сбегала к своей туалетной ямке, чтобы проверить кое-какие догадки.

Мда…лучше бы я не смотрела! И это всё было во мне?! Веретенца на славу прочистили мой организм. Замечательное свойство! Однако впредь с ними стоило быть осторожнее, по крайней мере, есть запросто, как картошку, не стоило.

Я занялась другими овощами, а сама тем временем раздумывала над чудесными веретенцами. То, что они прекрасно работают наружно, я уже знала, но то, что и внутреннее применение даёт поразительный эффект — несомненно. Я никогда ещё не чувствовала себя так хорошо. И это я, молодая девчонка, успевшая накопить разве что каких-то местных паразитов (вспомнив это, я содрогнулась), а чем человек старше, тем и болячек больше. Надо уделить побольше времени исследованию веретенец. Эх, и где на всё взять времени?

За всеми своими делами я совсем забыла о главном. Я вовсе не добровольно явилась на этот Остров, и у семян, свойства которых я так увлечённо исследовала, был хозяин. Он напомнил мне о себе внезапно, и неотвратимо, как судьба.

Назавтра, когда гейры закончили сбор урожая и принесли в дом последний плод мячиков, похожий на синий кабачок, я осмотрела опустевший огород, и решила сделать небольшой перерыв, заодно наловив рыбы на обед. Овощи из нового урожая я пробовала крайне осторожно, а фрукты надоели.

Я шагала через джунгли, привычно перелазя через стволы поваленных деревьев, прыгая, почти как Маугли, а где и преодолевая препятствия ползком. Всё это получалось уже на автопилоте, я лишь следила, чтобы не наткнуться на змею и отмахивалась от гнуса.

На берег вышла, немного запыхавшись, и решила перед рыбалкой немного искупаться. Удовольствие поплавать в бирюзовой воде залива выпадало редко.

Я привычно скинула простыню, и уже нырнула в набежавшую волну, когда поняла, что что-то не так. Моё подсознание отметило изменившуюся картину берега, но, так как изменения были незначительны, мозг не сразу отреагировал на неё. Я вынырнула, от неожиданности щедро хлебнув солёной воды и уставилась на горизонт — туда, где в мареве морской глади виднелись крошечные очертания далёкого кораблика.