Светло-чёрная магия (СИ)

Глава 7

Так у меня появились неожиданные помощники. Гейры оказались большими тружениками. Поднявшись чуть свет, я уже обнаруживала на огороде с десяток мохнатых зверьков, занятых прополкой, поливом или рыхлением земли. Конечно, инструментами они пользоваться не могли из-за своего маленького роста, но ведь у них, в отличие от меня, были длинные острые когти.

Конечно, их помощь мне была небескорыстна. Сначала я думала, что так напугала гейров той грозовой ночью, что стала для них кем-то вроде божества. И только когда ко мне подошёл вожак стаи, выталкивая вперёд чрезвычайно худого сородича со скатавшейся грязно-зелёной шерстью, я поняла причину добровольного сотрудничества.

У бедняги слезились воспалённые глаза, клоками лезла шерсть, и худое тельце так тряслось от сжигающего зверька жара, что я печально подумала, что ему мало осталось. Гейр, несомненно, был болен, но я вовсе не была врачом, чтобы определить причину его столь печального состояния и хоть как-то ему помочь. Да даже если бы и была — что может знать земной врач о местных болезнях?

— Извини, — развела я руками. — Я не знаю, как его лечить.

Вожак осторожно приблизился, явно желая мне что-то сказать. Я глядела на него с недоумением. Язык зверей я тоже не понимала, увы.

Зато язык жестов — вполне.

Гейр встал на задние лапы, и аккуратно подтолкнул мою руку к больному. Потом обежал меня и толкнул вторую. Всё было предельно ясно. В ту ночь, что я разогнала своих новых знакомых, я не подумала, что пострадают дети, и постаралась помочь малышам по-своему. До той памятной ночи я никогда не делала этого, и вовсе не была уверена, что получится второй раз. Моя лечебная магия, как и любая другая, была нестабильна. Но попробовать стоило, он прав.

Я уложила больного зверька в полосу между грядками, и повела над ним руками. Сначала ничего не происходило, и я уже решила, что магические способности пробуждаются у меня только во время стресса. Вот только как сказать это вожаку, который смотрел на меня с такой надеждой?!

Я перевела взгляд на больного. Зверёк лежал зажмурившись, явно труся, и вдруг я увидела, как из-под сомкнутых век скатилась слезинка.

От жалости у меня сжалось сердце. И в то же мгновение с кончиков моих пальцев посыпались мерцающие искры. Они достигали грязной шкурки больного гейра, и словно впитывались в него, явно принося облегчение.

Это видно было по тому, как зверёк открыл глаза в изумлении, а потом как-то странно взвизгнул. Вождь быстро пропищал что-то на своём гейрячьем, и больной немного притих, но продолжал таращить глаза — радостно и ошеломлённо.

Я была ошеломлена не меньше, чем он. Руки сами порхали над больным гейром, замедляясь там, где им казалось правильным, а то и вовсе останавливаясь, словно я сейчас не была хозяином своего тела. И остановилась я тоже, просто почувствовав, что сделала всё, что могла.

— Он должен остаться в доме, — сказала я вожаку. — Мне нужно понаблюдать его до утра.

Больной заартачился, упираясь лапами и глядя на меня испуганными глазами. Но вождь был непреклонен — толкая его носом, вынудил войти.

За дверью раздалось шипение, и я крикнула:

— Драко! Свои!

После первого больного в наш с Драко дом попал гейр с пораненной лапкой, потом глупыш, отравившийся сладким соком ядовитого растения. Так я стала поселковым фельдшером. Врачом меня всё-таки назвать было нельзя — я так и не понимала, каким образом помогала этим бедолагам.

И вообще то, что магия проявлялась, когда ей вздумается, и в эти моменты я напоминала себе зомби, мне не нравилось. Я привыкла управлять своими желаниями, и боялась, что однажды мой дар заставит меня сделать то, чего я себе никогда не прощу. Ведь не зря же рядом со светлой уживалась и тёмная магия.

Утешало лишь то, что я всё же совершала первое усилие перед тем, как всё свершалось независимо от меня. Может, и нет ничего страшного в том, что у меня появились какие-то необычные умения? Ведь кроме того, что внезапные проявления магии настораживали, это было безумно интересно!

Мой выплеск неконтролируемой магии, к счастью, не причинил ощутимого вреда гейрам. А вот насчёт огорода я сильно сомневалась. Всё же климат здесь тропический, и местные растения не привыкли к таким перепадам температуры. Надежду давало лишь то, что семена ещё не проклюнулись, а в земле им было теплее, чем снаружи. А вот задержать появление всходов внезапный холод мог вполне.

Я выходила на огород по десять раз на дню, чтобы проверить, не проклюнулись ли семена и с трудом сдерживалась, чтобы не разрыть грядку и не посмотреть, что с ними происходит. На третий день, измучившись от ожидания, я вызвала вожака гейров и попросила показать мне, где растут те вкусные фрукты. До рыбалки у меня дело не дошло, а фрукты были слишком лёгкой пищей, потому есть хотелось постоянно.

К слову сказать, я прекрасно похудела, и теперь никто не посмел бы меня назвать плотной, а тем более, толстой. Впрочем, называть было некому, из всех присутствующих говорящей была только я. Жаль, что и мой загар оставался без внимания, потому как мои мохнатые друзья не могли оценить его в полной мере.

На мою просьбу показать вожделенное дерево, гейр заюлил, пряча глаза. Я его отчасти понимала: кому хочется лишаться эксклюзивных поставок? И сдался, только когда я решительно сказала:

— Ах так?! Ну ладно, найду сама. Но только и ты больше не проси меня ни о чём!

До дерева мы шли, то и дело застревая в зарослях. Там, где без труда проскальзывал Гейр, мне с моим ростом приходилось туго. К чести моего маленького проводника, он не бросил меня в зарослях, и когда видел, что мне не преодолеть препятствия, возвращался и искал другую дорогу. К дереву мы вышли благополучно, но если бы я снова попыталась пройти сюда от дома, вряд ли вышла бы в нужное место, слишком много раз меняла маршрут.

Фруктов на дереве было полно, и, не сходя с места, я съела парочку. Ммм… Какая вкуснятина! Эх, если бы к ней ещё маааленький кусочек колбасы! Задавив на корню предательские мысли, я набрала побольше фруктов про запас и спросила:

— А где ещё растёт что-нибудь съедобное?

Я с нетерпением дожидалась ответа, но вожак прикинулся глухим, и приглашающе оглянулся, явно направляясь домой.

Ладно, всё равно я не могу ходить по Острову с полными руками, ещё растеряю добычу! Вот расправлюсь с этими, тогда и поговорим.

По дороге назад я думала, существует ли здесь зима. Снега, конечно же, не бывает, но, может, сезон дождей или там шквальных ветров с океана. В одной простыне мне будет некомфортно, а тёплую одежду здесь взять негде. Даже если бы ко мне пришёл какой-нибудь глупый тигр с суицидальными наклонностями и сказал: «Ты замёрзла, вот тебе моя шкура», я ведь всё равно никогда не смогу ни убить невинное животное, ни снять с него шкуру. Бррр…

Будем надеяться, что температура зимой тут не ниже двадцати градусов. Но сейчас я успокаивала себя тем, что зимовка на Острове — это вообще самый край, то, чего вообще не должно быть. Я просто обязана вырваться отсюда раньше. И опять всё упиралось в урожай.

Добравшись до участка, я внимательно осмотрела грядки и, вздохнув, опустилась на крыльцо дома. Мысли были невесёлые. Был бы под рукой интернет — можно было бы посмотреть, через сколько дней после посадки всходят семена, что делать, если семя не торопится прорастать. А так — что я могу знать? Я же не огородница ни разу!

Решила набраться терпения и подождать до завтра, а пока навести порядок в доме. Давно пора, нельзя спать, чихая от пыли и ощущать под босыми ногами комочки земли обыкновенной, которую наносили на своих лапах гейры в ту роковую ночь. Никогда не была грязнулей, но тут жизнь заворачивала так круто, что на уборку и времени-то не было. Да и вся моя жизнь была походной, далёкой от цивилизации.

Пристыдив себя, что не занялась этим раньше, я выволокла на улицу подушку, матрац, выбила их палкой и оставила прожариться на солнце. Постельное бельё решила не выносить — уж очень велика была вероятность, что какой-нибудь из гейров не удержится и упрёт комплект.

Из обрывков старой измочаленной простыни, которая уже и на мини не годилась, разве что на платок, сделала тряпку. Конечно, лучше было бы найти какой-нибудь жёсткой волокнистой травы, и оттереть затоптанный пол пучками, но…легко сказка сказывается…или там скоро?

Искать по острову подходящую траву — потратить ещё один день на пустые хождения. Потому решила взять обилием воды, и мыть начала, как моряк на палубе — сначала вылила на пол целый котёл, а потом стала гонять воду тряпкой.

Повеселилась знатно. В кино это как-то лучше выглядело. Лихие юнги быстренько доводили палубу до блеска. Я же не учла, что они сгоняли лишнюю воду за борт, а у меня никаких бортов не было. Поэтому, кряхтя и ругаясь, пришлось собирать грязную воду в тот же котёл. Кто когда-нибудь собирал огромную лужу тряпкой, наверняка знает, что разлить куда проще, чем собрать.

К концу уборки я раскраснелась, разлохматилась, и выглядела больше ведьмой, чем светлой магиней. Это я ещё не стала мыть капитально пол в своей спальне, решила, что достаточно протереть влажной тряпкой.

Ну, как бы то ни было, относительную чистоту я навела. Схватила тяжеленный котёл, вытащила на улицу, и перевернула его почти от порога — пусть поливает грядки.

И замерла с открытым ртом.

Мой огород зеленел всходами! Росточки были ещё совсем маленькие, но бодро топорщились со всех сторон.

Я ахнула и села на порог. Стопроцентная всхожесть! Чуть позже, присмотревшись, поняла, что нет — ещё не все семена проросли — как раз там, где накануне порылись гейры, чернели проплешины, но их почти не было видно из-за густых дружных всходов.

Трудно выразить словами, что творилось у меня в душе. Глупая счастливая улыбка была лишь внешним проявлением. На самом деле мои чувства танцевали какой-то дикий танец и выкидывали такие коленца, каких я в жизни не видела.

А глаза жадно мерили поле счастливым и гордым взглядом. Это я! Это я сделала!

Прошло немало времени, пока я поняла, что не выйду добровольно из этого состояния сумасшедшей эйфории, и, силой подняв разомлевшее тело, потащила себя на ручей.

Холодная вода быстро привела меня в чувство.

— Мало посадить — попробуй вырастить! — нравоучительно сказала я. — И урожай собрать. А потом ещё на палубу его взгромоздить. Если эта самая палуба к тому времени соизволит вернуться.

Привычные мысли быстро привели меня в чувство. Уже спокойно я прошла по полю, оглядев крепкие ростки, потрогала землю, не надо ли полить, и решила, что до вечера терпит.

Я должна была подумать, что делать дальше. Нет, понятно, что на рост растений я никак не повлияю. Поливать буду, полоть. Но у меня стремительно развивалась шизофрения.

А что, если гейры как раз и ждали, пока появятся ростки? Вдруг они для них первое лакомство? После того, как мохнатые ночью разорили поле, я не слишком им доверяла. И если моя светлая сторона говорила, что зверьки благодарны мне за помощь и лечение, то тёмная была уверена, что они вряд ли простили мне ту ночь, и теперь просто усыпляют мою бдительность.

Для чего-то же им нужны были эти семена! А, помирившись со мной, гейры получили доступ на поле и возможность провести диверсию в самое удобное для себя время.

Придётся поговорить с вожаком. Если потребуется, то и припугнуть ещё раз.

И, пожалуй, спать на крыльце. Даже если мои подозрения безосновательны, есть хорошее правило: доверяй, но проверяй.

Составив план действий, я немного успокоилась и направилась к стене. Самое время было начать переговоры. А то ведь с этих товарищей станется заявить, что их не предупреждали, что нельзя грызть ростки.

Главаря гейров я уже узнавала: он был крупнее остальных зверьков, а на зелёном лбу была старая отметина, как будто когда-то он получил травму. Видно, молодость вожака была боевой. И способ связи мы с ним уже выработали. Свистела я неважно, но даже этот срывающийся на шипение свист призывал гейров быстрее, чем крик. Видимо, для мелодично попискивающих зверьков он был невыносимо фальшивым, и они бежали ко мне со всех лап, спасая свои уши.

Вот и сейчас — стоило мне просвистеть призыв, как кусты вдали зашевелились, и гейры предстали моему взгляду, преданно глядя на меня своими глазами-бусинками.

— Так…слушайте все и не говорите, что не слышали, — сурово произнесла я. — Потому что если вы решите прикинуться, что не поняли и сделаете по-своему — месть моя будет страшна. Весь Остров разнесу! — рявкнула я.

В рядах гейров вспыхнула паника. Близ стоящие малыши попятились. Один вождь мужественно остался на месте, хотя я видела, что он тоже напуган. Но этих зверьков было за что уважать — они не были трусами, горой стояли за своих и имели твёрдые принципы. Для вожака с его маленьким ростом я была страшным великаном, тем более, что он уже видел, как меня несёт в гневе. Но гейр только склонил голову в знак того, что готов слушать.

— Семена проросли! — громко сказала я.

Мохнатая зелёная толпа всколыхнулась. Я угадала эмоцию и нахмурилась. Несмотря на то, что гейры продолжали напряжённо глядеть на меня, не отрывая глаз, после моего объявления эти глаза так и заискрились. Да что там, гейры едва сдерживались, чтобы не запрыгать от радости! И я очень сомневалась, что они так радуются за меня.

А потом произошло и вовсе невообразимое. Гейры, все как один, кинулись к стене!

— Ку-да?! — рявкнула я, но они даже не обернулись.

Магия вскипела во мне, как лава. К счастью, я вовремя сообразила, что ни на одном зверьке не было и клочка простыни, значит, проникнуть в огород они не смогут. Хорошо, что сообразила, потому что не знаю, что я бы я сделала с этими мохнатыми воришками, прорвись они на мою территорию.

Гейры же выстроились вдоль стены, как дети у огромного аквариума, где плавают небывалые рыбы. И выглядели зверьки такими же ошеломлёнными и восторженными.

Вожак обернулся, найдя меня взглядом, и радость на его мордочке померкла. Он коротко свистнул, и гейры по одному стали отлипать от «аквариума» — так неохотно, словно отрывали от себя часть души. Они столпились вокруг, и сейчас в глазах малышей была вселенская грусть. Да что происходит-то?

Вожак снова присвистнул, и от толпы отделились два молодых гейра — по меркам землян они считались бы подростками. Зверьки исчезли в траве, тогда как остальные продолжали стоять и пожирать меня взглядами, и я впервые почувствовала себя неуютно.

Они, конечно, маленькие и очаровательные, но у них острые зубы и длинные крепкие когти. И если, как в фильме ужасов, гейры навалятся толпой, они вполне могут перегрызть мне горло. Эта неприятная мысль мелькнула и пропала, когда посланцы вернулись и положили к моим ногам обрывки замызганной ткани. Те самые полосы простыни, которыми я рассчитывалась с вожаком.

Не могу сказать, что остальные гейры обрадовались этому. Они напряжённо смотрели, как я подбираю с травы клочки материи, которая давала им пропуск в огород, и в глазах зверьков была тоска.

Но это было ещё не всё. Вожак прошёл несколько шагов, и обернулся, как будто предлагал следовать за собой. Что ж, в ответ на жест доброй воли я готова была выполнить его просьбу. Да и интересно было посмотреть, куда он меня приведёт.

Может быть, попытается выторговать доступ к росткам в обмен на какое-то дерево с суперфруктами? А ещё лучше, если бы они поймали для меня большууую рыбину!

Я так замечталась, что не заметила, что мы уже пришли.

Лес расступился, открывая небольшую полянку. Здесь было тихо. Странная тишина давила на уши, и обострившимся чувствами я уловила общую тоску гейров, безмолвно стоящих рядом со мной.

Видимо, это место было для них особенным, потому что на полянке не росло ни одно дерево, и даже трава усмирила свой буйный рост, лишь кое-где пробиваясь между камней. Стоп? Откуда здесь камни?

Я подошла поближе, уже различая невысокие холмики, обложенные морской округлой галькой. Это было похоже…Холодок пробежал по спине.

Это было похоже на могилы!