Свободно говорю

В конце 1940-х годов американцы столкнулись с огромным количеством аварий в авиации. Тогда наступала эпоха реактивных двигателей, и самолеты стали более быстрыми и сложными в управлении. Потери как на войне: иногда разбивалось до 17 (!) лайнеров в день. При этом с техникой все было в порядке, а летчики попадали в аварии на самолетах всех марок.

Потом специалисты обратили внимание на сам дизайн кабины. В далеком 1926 году, когда армия проектировала первую унифицированную кабину самолета, инженеры замерили физические параметры сотен мужчин-пилотов (возможность управления самолетом женщиной никто всерьез не рассматривал) и использовали эти данные для стандартизации размеров кабины. В течение следующих трех десятилетий размер и форма кресла, расстояние до педалей и штурвала, высота ветрового стекла, даже форма шлема соответствовали средним параметрам летчика 1926 года.

Тогда военные инженеры начали задаваться вопросом: выросли ли пилоты с 1926 года? Чтобы получить новые значения физических параметров летчиков, военно-воздушные силы инициировали крупнейшее исследование пилотов из когда-либо проведенных. В 1950 году на авиабазе Райт-Паттерсон в Огайо подверглись тщательному измерению 4063 пилота по 140 параметрам, включая длину большого пальца, высоту до промежности и расстояние от глаза до уха. В результате было вычислено среднее значение каждого параметра. Все верили, что более тщательное определение параметров среднего пилота приведет к созданию более удобного кокпита и уменьшит количество аварий. Только лейтенант Гилберт С. Дэниэлс, который занимался этими расчетами, сомневался, что новое, более точное исследование улучшит результаты. Он задал элементарный вопрос: у скольких пилотов действительно средний размер по десяти самым важным параметрам? Ответ его потряс. Ни у одного.

Из 4063 пилотов ни один не соответствовал среднему диапазону по всем параметрам. Выводы Дэниэлса были ясными и неопровержимыми: не существовало такого понятия, как «средний пилот». Любая система, рассчитанная на среднего человека, обречена на провал. Если вы проектируете кабину для среднего пилота, то в реальности она не будет подходить ни для кого.

Об этом я прочитала в книге Дмитрия Чернышева «Вертикальный прогресс: как сделать так, чтобы дети полюбили школу»[11] и решила с его помощью продемонстрировать тебе принцип «учеба должна быть лично твоей и больше ничьей».

Например, если говорить про курсы: первым критерием является возможность регулировать курс под себя, как в современных автомобилях или самолетах люди регулируют под себя кресло, руль, другие приборы. Тогда полет становится безопаснее. Можешь ли ты сам планировать нагрузку, выбирать нужные тебе модули, прокачивать конкретные навыки — или программа, по которой ты занимаешься, как старый самолет, для среднего пилота?

Я написала эту книгу с несколькими большими целями, и одна из них — помочь тебе понять, как учишься именно ты и что учиться по-своему — нормально. Мы все разные и учимся тоже по-разному.

Что еще про «правильные методики»: важно не забывать про эксперименты. Например, у тебя хорошо получается работать с определенным навыком. И есть соблазн продолжать работать только с ним, довести его до совершенства, раз уж так хорошо получается. На этот счет существует два мнения: много работать с навыком, который лучше всего прокачан, или, наоборот, много работать с навыком, который хуже всего прокачан. Выбирать тебе, но лучше пробовать и то и другое. Например, ты уже неплохо читаешь — стоит ли совсем бросать reading, раз с ним все в порядке, или просто добавить к нему побольше speaking или listening? Не знаю, пробуй!

Давай отдельно поговорим про методику планирования времени — это важная часть обучения. В управлении временем тоже есть и базовые принципы, и что-то глубоко индивидуальное.

Самая первая и главная мысль: у всех в сутках 24 часа. Но кто-то успевает сделать больше, кто-то меньше. Выполнить все задуманное не успевает никто.

Теперь давай подумаем, как уместить в 24 часа учебу, да еще и сделать ее интересной. Я думаю, что самый классный и действительно реальный вариант — по чуть-чуть, но постоянно. Как-то в соцсетях я делала сториз «Один мой день» и показывала, как английский с самого утра присутствует в моей жизни: я открываю глаза и включаю песни или подкасты на английском, слушаю их, пока умываюсь и готовлю завтрак. Завтрак я ем и смотрю фоном сериал, фильм или документалку на английском. После этого приступаю к работе. Когда я преподавала лично, конечно, больше говорила на английском со своими учениками: у меня довольно часто бывали дни, когда я по-русски общалась меньше, чем по-английски. Тем не менее за домашними делами, прогулкой с собакой, приготовлением обеда я тоже слушала или смотрела что-то на английском, перед сном я читала книгу на английском, переписывалась с моими знакомыми иностранцами. В общем, я все время делала что-то вроде бы незначительное и чисто развлекательное, но на английском. Язык был (и остается) частью моей ежедневной жизни.

То же самое можно делать с любым другим языком или навыком: старайся заниматься им по чуть-чуть, но все время. Помнишь, мы говорили про интервальное повторение? Когда ты несколько месяцев или лет постоянно повторяешь что-то через интервалы, оно запоминается навсегда.

Что еще: старайся планировать время так, чтобы учеба занимала все твое внимание, пусть даже 15–30 минут, но целиком. Дело в том, что мультизадачности не существует. Возможно, ты слышал про успешных бизнесменов, которые ведут переговоры с беговой дорожки, но это другое. Мозг может фокусироваться только на одном деле, которое требует всего нашего внимания. Хождение или бег на небольшой скорости его не требуют, это физические действия, а вот переговоры — действие интеллектуальное, и они требуют фокуса внимания. Именно поэтому переговоры с беговой дорожки не совсем мультитаскинг. Так что старайся заниматься только одним интеллектуальным делом зараз.

Кстати, я помню, что, когда была подростком, все время слушала музыку в наушниках и учила уроки. Папа мне говорил: «Вынь бананы из ушей!» (Так еще говорят?) Меня это удивляло: ну что такого, я и учусь, и музыку слушаю, мне так даже легче.

На самом деле в этот момент мой мозг просто очень быстро переключался с одной задачи на другую: когда я читала задание в учебнике, я не слышала музыки по-настоящему, она как бы уплывала на задний план. А когда я переключалась на музыку, я не делала задание, по крайней мере в полную силу.

Мы не умеем делать два сфокусированных действия одновременно, мы умеем быстро переключаться с одного на другое, но это утомляет сильнее, чем разделить учебу и прослушивание музыки и делать второе после того, как закончишь первое.

Что касается фокуса: мы сейчас живем во время бесконечных новостей, чатов, каналов, обновлений, соцсетей и так далее. Такой информационный шум, который не стихает никогда. И он перегружает наш мозг, заставляет нас быть менее сконцентрированными, хуже понимать и запоминать.

Именно поэтому помни про фильтры внимания — их много, какие-то можно перенять у других, какие-то — придумать самим. Например, подписываться ли на тот или иной канал в телеграме, решаешь ты. Можно подписаться и проводить там часы, а еще можно подключить себе уведомления о новых сообщениях в каждом канале и дергаться каждые полторы минуты, когда кто-то что-то опубликовал. Каждый раз, когда уведомление срабатывает и мы его видим, наш мозг отдает туда немного внимания и энергии. Через какое-то время от этого может накопиться настоящая усталость, когда буквы перестанут складываться в слова, а слова — в предложения.

Но этими фильтрами внимания управляешь ты — можно отключить уведомления, установить себе конкретное время на проверку тех или иных каналов, а в остальное время фокусироваться на более важных и интересных задачах. По-настоящему важные новости невозможно пропустить, даже если ты не подписан ни на один канал ни в одной социальной сети.

Фильтром также может быть важность или срочность дел — ты можешь составить себе группы задач в изучении языка. Например, классическая матрица Эйзенхауэра: важное срочное (контрольная уже послезавтра), важное несрочное (поработать со словами, которые ты выписала в словарик на прошлой неделе), срочное неважное (показывают фильм в оригинале в кинотеатре твоего города), несрочное неважное (заказать новую книгу для чтения). Эти группы становятся фильтрами, и, пока ты делаешь срочное, на несрочное не тратишь ни время, ни силы.

Еще один фильтр внимания — люди. Например, я сейчас твой фильтр внимания в теме изучения языков. Тебе не надо бродить по сотням сайтов, читать десятки книг, слушать подкасты или серфить в соцсетях на эту тему: я уже сделала это за тебя — и делала это последние 16 лет, чтобы передать тебе только самое полезное и важное про изучение языков. В любой другой теме ты также можешь найти эксперта, который не первый год изучает предмет и выдаст тебе только самое полезное, а ты сэкономишь и время, и силы, и свое внимание.

Можно использовать время как фильтр внимания: например, назначать себе задачу на конкретное время, а в остальное время вообще о ней не думать. Или прикинуть: если задача занимает меньше двух минут, сразу ее сделать, а остальное время про нее не думать. Говорят, незаконченные задачи, которые висят у нас в голове, как открытые вкладки в браузере, забирают больше всего энергии и внимания. Попробуй составить список всего, что у тебя сейчас не сделано и что надо сделать. Распредели по сложности или по времени выполнения. Делай и вычеркивай из списка. Часто оказывается, что дело занимает гораздо меньше времени, чем мы представляли. Например, если ты читаешь книгу в оригинале, может оказаться, что прочитать две страницы гораздо быстрее, чем всю неделю думать о них. И мучений меньше.

Конечно, раз мы завели речь про откладывание и мучения, самое время поговорить про прокрастинацию: почему же мы оттягиваем задачу днями, неделями (месяцами?), хотя на самом деле она занимает пару минут? Нам это даже неприятно — выше я писала, что несделанные дела давят на нас. Но мы все равно откладываем их.

Прежде всего, это нормально. Иногда прокрастинируют почти все. Наверное, есть такие волшебные люди, которые никогда-никогда ничего не откладывают, но я пока их не встречала.

Прокрастинация может быть просто сигналом, что мы устали. Важно понимать, что есть разница между отдыхом и восстановлением. Иногда нам надо просто поваляться на диване, совсем ни о чем не думая. Именно поэтому активное переключение внимания с учебы — поход в кино, музей, гости, — конечно, отдых, но не восстановление.

Если чувствуешь, что перед тобой вполне выполнимая задача и ты даже знаешь, как ее выполнить, но никак не можешь приступить, вспомни, когда последний раз восстанавливалась, а не отдыхала. Ну и когда отдыхала тоже. Мне, кстати, очень нравится, что иностранные языки могут быть и частью твоего отдыха, и частью восстановления. Например, чтение может быть отдыхом: ты включаешься в интересный сюжет, читаешь, следишь за развитием событий, ищешь вместе с героями убийцу или, например, любовь. Но и восстановление может быть связано с языком: например, лежать в ванной под любимые песни на французском и тихонько подпевать. Или прыгать на концерте любимого исполнителя и подпевать уже громко, не думая ни о каких задачах и делах.

Бывает и такое, что у нас все в порядке с отдыхом и восстановлением, но прокрастинация все равно не уходит. Тогда это может быть тот случай, когда ты просто не знаешь, что конкретно надо делать. Например, твоя задача по мере чтения этой книги — научиться учить языки. А что такое «учить» и что такое «языки»? А с чего надо начать? А как понять, что на сегодня достаточно? А как быть уверенным, что все сделанное было не зря?

В этом случае нам помогают план и адекватные ожидания. Берем более-менее продолжительный промежуток времени, например месяц или даже два. Берем конкретную и очень понятную задачу, например прочитать одну (какую?) книгу в оригинале, выписать из нее 50 новых слов или фраз и составить с ними свои предложения. Через месяц или два смотрим, что получилось. Так начать будет легче — понятно же, что делать: открыть книгу, начать читать, смотреть периодически в календарь и в словарь. Все. В таком случае прокрастинация отступает.

Есть разные лайфхаки для того, чтобы прокрастинация перестала мешать тебе идти к цели, например классический «метод помидора». Помнишь, я уже писала о нем раньше, когда мы говорили о мотивации? Включаешь таймер на 25 минут, приступаешь к задаче, без размышлений, без рассуждений, just do it, и все.

Большой друг прокрастинации — синдром самозванца. Он может быть третьей причиной, по которой тебе так сложно приступить к делу. Как узнать синдром самозванца:

В общем, синдром самозванца — это такая штука, когда у тебя вроде бы все неплохо получается, но в голове постоянно зудит недовольный голос. Причин у него может быть несколько, например жесткая или даже жестокая критика от важных для тебя взрослых. Или, наоборот, слишком сильное расхваливание, когда каждый твой шаг уже подвиг. Но моя любимая причина синдрома самозванца — наша непохожесть на окружающих. Сейчас объясню.

Впервые о синдроме — или, как авторы исследования назвали его, феномене самозванца — заговорили еще в 1970-х. Паулина Клэнс и Сюзанна Аймс, два психолога, работавшие с успешными женщинами, заметили, что их клиентки часто говорят о том, что сомневаются в себе и своих силах, не верят, что заслуживают быть на том месте, которое занимают, считают себя глупыми. Им кажется, что окружающие заблуждаются, называя их умными и успешными. Им просто повезло, и все успехи и достижения ничего не стоят. Эти женщины искренне страдали из-за таких убеждений.

Люди с синдромом самозванца стесняются просить о помощи, стараясь сделать все не просто самостоятельно, а идеально. Они пытаются достичь успеха во всех сферах своей жизни, причем действительно быть на 100% идеальной мамой, идеальным сотрудником, идеальной женой. И расстраиваются, что не получается. Они ставят себе заведомо завышенные цели, а когда не выходит их достичь, испытывают серьезный стресс. Они все время учатся, копят сертификаты и дипломы, но при этом не применяют знания на практике, боятся задать вопросы и показаться глупыми, не берутся за проекты, к которым не подготовлены на 100%.

Как я писала выше, одной из важных причин для возникновения синдрома самозванца может стать то, что человек очень отличается от окружающих. В исследовании Клэнс и Аймс принимали участие успешные в карьере женщины, занимавшие топ-позиции в крупных компаниях (а в 1970-е годы такие позиции женщины занимали нечасто). Неудивительно, что, каждый день приходя на работу и видя вокруг только мужчин, женщины начинали чувствовать себя лишними, неуместными выскочками, даже будучи начальницами.

Сейчас доказано, что синдрому самозванца подвержены не только женщины, он случается почти со всеми.

Знаешь, например, кто публично признавался в том, что периодически испытывает синдром самозванца?

Синдром самозванца случается со всеми. Он влияет на все сферы нашей жизни, заставляет нас сжиматься, вести себя тише и незаметнее, сомневаться в своих действиях и обесценивать любые успехи.

И особенно сильно синдром самозванца влияет на обучение, на освоение новых навыков, на желание пробовать что-то, чего ты никогда не делал. Зачем учиться новому, если ОНИ потом все равно придут и разоблачат меня? И все у меня заберут…

С точки зрения эволюции мы привыкли считать группу своих людей безопасным местом. Мы выживали сообществами, племенами. И отличаться от своей группы страшно не только эмоционально, но и физически — это сигнал мозгу, что есть опасность, что племя может изгнать тебя и в одиночку не выжить. Таким образом, синдром самозванца — это просто защитный механизм, который говорит: «Слушай, не высовывайся, а? Пока нас не выгнали из этой теплой, уютной пещеры». Он заботится о нас. Но в то же время заставляет жить не так интересно, как мы могли бы, не дает мечтать, пробовать новое, расширять зону комфорта.

Вспомни, когда ты последний раз ощущал это: еще не приступил к делу, а уже думаешь, что потерпишь поражение? Все вокруг как будто на своем месте, а ты оказался здесь случайно? Чувствуешь страх, что вот сейчас все поймут и выгонят тебя, ведь очевидно же: тебе тут не место.

Именно в этот момент важно вступать в диалог со своим синдромом самозванца. Назови его по имени, признай его, успокой и поблагодари — он просто защищает тебя.

Это первый шаг — не замалчивать свои переживания, а вступить в диалог с ними.

Дальше: составляем список своих успехов и достижений, как бы банально это ни звучало. И на каждую «претензию» синдрома самозванца выдаем ему наш успех. Я неидеально говорю по-английски? Зато говорю каждую неделю. Я забыла какое-то слово? Зато вспомнила вон как много других. Синдром самозванца рассказывает, как все будет плохо и не получится? А вот смотри, дорогой синдром, что у меня уже получилось. Причем можно просить и окружающих помогать тебе: собери позитивный фидбэк, который можно добавить в твой список успехов. Что говорят тебе родители, учителя, однокурсники или одноклассники? Может быть, ты даже отвечаешь им: «Ой, да ладно, ничего такого, мне просто повезло». Или: «Да ну, просто легкий билет попался, поэтому я так хорошо и ответила».

Но люди все равно наверняка говорят тебе о твоих успехах.

Сохраняй их.

И третий шаг — это искать людей. Единомышленников, тоже увлеченных учебой и/или именно иностранными языками. Помнишь, я писала выше, что синдром самозванца — защитный механизм, чтобы нас не выгнали из общества? И когда мы сильно отличаемся — например, увлечены изучением языков, а все вокруг нет, — голос синдрома самозванца слышен особенно громко. Мы не такие, как все вокруг, — это стресс. А когда все вокруг такие же, как мы, чего бояться? Мы все тут учим языки, мы в безопасности.

Подумай, где найти такое поддерживающее сообщество. С кем ты можешь поделиться и своими переживаниями, и своими успехами?

Помни, что такие сообщества можно найти и офлайн, и онлайн — просто старайся делать шаг навстречу людям, не бойся открываться. Ты увидишь, что многие тоже переживают синдром самозванца и бояться вместе гораздо легче.

Я не первый раз в этой книге пишу про важность комьюнити и, наверное, даже не последний. Люди — это главный ресурс, пользуйся им.

Кстати, есть данные о том, что синдром самозванца разыгрывается в тот момент, когда у нас все хорошо: например, нас повышают, или вручают награду, или дают стипендию, а может быть, золотую медаль. Именно с выходом на новый уровень голос синдрома самозванца слышнее всего.

Заметь, что я не говорю «бороться с синдромом самозванца», я говорю «жить с синдромом самозванца», потому что бороться с ним совершенно бессмысленно: рано или поздно он вернется. Именно поэтому лучше научиться с ним жить и не позволять ему мешать тебе учиться и расти.

Итак, три шага к комфортной жизни с синдромом самозванца:

Видишь, может быть, прокрастинация — это вовсе не прокрастинация, а, например, синдром самозванца, и инструменты работы с ним совсем не такие, как с прокрастинацией.

Практика

• Подумай, что у тебя лучше всего получается в иностранных языках: говорить, слушать и понимать, писать, читать, учить слова? А как — с помощью каких заданий? Можно создать свое колесо баланса.

Поставь под ним дату и закрась примерные уровни: как хорошо у тебя получается каждый из навыков.

В ближайший месяц попробуй поработать еще больше с тем навыком, который получается хорошо, а потом — с тем, который получается хуже всех. Закрась колесо еще раз.

Проводи такие челленджи регулярно, смотри, как меняется твое колесо баланса навыков, записывай интересные мысли и инсайты, которые приходят тебе в голову в процессе работы со своим колесом баланса.

• Составь свой пошаговый план на ближайшую пару недель: что и зачем ты будешь делать, когда у тебя будет время на сфокусированную учебу.

• Какие фильтры ты можешь применить, чтобы уменьшить количество информационного шума и лучше фокусироваться на своих задачах?

• Составь список несделанных задач, о которых ты все время думаешь, распредели их по сложности или по времени, которое на них требуется, начинай выполнять и вычеркивать — можно сделать это в блокноте или в приложениях типа TODOIST.

• Подумай, бывали ли у тебя приступы синдрома самозванца и как они повлияли на твою учебу.