Священный Гадар

Глава 17

Когда Тихон входил в особняк древнего поместья одной из главных ветвей знати Гадара великого рода Шереметьевых, то предполагал самый обычный повод для пристального внимания к своей персоне. А именно будущее соседство с одним из величайших учителей инквизиции Эдвином Линбергом. Хотя сам бывший лейтенант еще не переехал в новое жилище, а лишь оформил документы владения, но уже этого было более чем достаточно для внимания со стороны знати. Особенно Шереметьевых, которые де-факто отвечали за данный район города.

Потому Тихон готовился к неприятному разговору, в котором он будет вынужден отказать одной из самых влиятельных семей знати. Хоть он и прослужил всю свою жизнь рыцарем, но в вопросах взаимоотношений знати и церкви разбирался тоже неплохо. Так что предстоящего разговора он не боялся. Да. Ему будет неприятно отказать в продаже собственного дома Шереметьевым, но и ничего страшного в отказе не было. Все же он в первую очередь подчинялся церкви, а не знати. Даже если эта знать и имела огромное влияние в районе его проживания.

Зачем им понадобился его дом? Ответ Тихону был ясен как день. Любой из знати или даже церкви захочет оказаться новым соседом известного инквизитора. Ведь тогда можно будет попробовать с ним познакомиться, а после и попытаться всучить ему своего отпрыска в качестве ученика. Каждому понятно, что шанс на подобный благоприятный исход ничтожно мал, но он все-таки есть. Тогда почему бы не попробовать? Особенно если для любого из высших домов знати затраты на такую попытку мизерные.

В данный момент уже практически все дома в его квартале выкуплены либо знатью, либо церковью. Только его дом не сменил владельца. Хотя за последние сутки чего только Тихону не предлагали. От новых должностей в самом центре города до умопомрачительных сумм, за которые можно было бы купить в два раза больший дом и потом еще сотню лет безбедно проживать в одном из самых спокойных районов города.

И если отказывать знати было сложно и неприятно, так как любой из них мог создать Тихону кучу проблем из-за банальной обиды, то вот отвечать отказом епископам было сложнее и опаснее. Впрочем, в данном случае Тихон смог заранее подготовиться. Он хоть и поступил прямолинейно, но при этом выгодно себе лично и своему прямому начальнику, в частности.

Тихон, недолго думая, буквально на следующий день после договоренности с Аскольдом заявился к своему начальнику — епископу церковного течения «Седьмого дня просвещения божьего» Ульриху Третьему. Где честно, но без некоторых деталей, в том числе упоминания Аскольда, сообщил начальнику о предварительном желании Эдвина Линберга взять в ученики приемного сына рыцаря Акиро. Настолько сильного желания, что лейтенант даже соседний с ним дом купил.

В итоге, епископ взял под личное покровительство семью Тихона и заодно быстро оформил покупку дома, став новым соседом бывшего лейтенанта. Все остались довольны сделкой. Особенно Тихон, получивший личную протекцию епископа. Вот только эта договоренность касалась только церкви и к знати никакого отношения не имела. Да. Эта протекция защищала его от прямых угроз знати, но от подковерной борьбы, увы, нет. Так что пришлось Тихону лично отвечать вежливым отказом всем желающим купить его дом. Очень знатным желающим.

Единственное, что в данный момент смущало старого ветерана, это время. Довольно странно, что Шереметьевы, которые явно одни из первых узнали о переезде Линберга, обратились к нему фактически самыми последними. Либо они почему-то были уверены в согласии Тихона и поэтому не торопились, либо было что-то еще, о чем он не знал. И вот это «что-то еще» заставляло нервничать опытного рыцаря.

— Добрый день, Илларион Веньяминович, — с легким поклоном вежливо поздоровался одетый в идеально чистую форму с белоснежными перчатками немолодой дворецкий, стоя перед дверьми.

— Добрый день, — скупо ответил Тихон, все еще пребывая в размышлениях.

— Господин ждет вас в своем кабинете, — открывая дверь перед рыцарем, продолжил дворецкий. — Прошу вас следовать за мной.

Тихон кивнул, осматриваясь вокруг. Впрочем, особо сильно богатое убранство огромной прихожей его не удивило. Все как и положено в знатном доме. Хрустальная люстра под потолком, выдраенный до блеска мрамор под ногами, картины на стенах и несколько явно старинных статуй у широкой лестницы, ведущей на второй этаж.

На втором этаже, куда Тихон проследовал за дворецким, обстановка не изменилась. Все те же картины, мрамор и конечно же хрусталь. Разве что добавился красный ковер под ногами. Впрочем, на третьем этаже отличий от второго уже не было. Но кое-что все-таки беспокоило Тихона. Слуги. Их нигде не было. Только дворецкий, идущий молча впереди, и все. Это странно. Во всех остальных богатых особняках, где успел побывать рыцарь, слуг всегда было много. А здесь же абсолютная тишина. Такое ощущение, что в доме, кроме них, никого не осталось.

— Прошу. Вам сюда.

Остановившись перед дальней комнатой на третьем этаже и открыв перед ним дверь, бесцветно произнес дворецкий, делая при этом приглашающий жест рукой. Тихон в очередной раз кивнул и с задумчивым видом вошел. В пустую комнату.

— Прошу вас, присаживайтесь. Хозяин сейчас подойдет, — жестом руки указав на мягкое кресло у камина, произнес дворецкий, после чего закрыл дверь и, судя по звуку шагов, ушел.

Тихон в легком недоумении пожал плечами и заинтересованно осмотрелся. Причем интересовали его не очередные картины и старинная деревянная мебель, а книжные полки. Уж очень примечательной оказалась увиденная коллекция книг. Это были не научные труды или энциклопедии, а самая обычная художественная литература. Причем в основном это были не всем известные классики прозы и стихов, а явно современные писатели и поэты.

— Добрый день, как вам моя коллекция?

Ещё в самом начале своего осмотра кабинета Тихон заметил небольшую дверь в углу комнаты, но она больше походила на проход для слуг, а не для хозяина особняка. Но именно оттуда вышел статный мужчина лет сорока с военной выправкой и легкой сединой на висках. Не узнать в вошедшем кареглазом брюнете текущего главу знатного дома Ярослава Олеговича Шереметьева было сложно. Слишком уж выделяющаяся у него внешность.

Все-таки не так много людей в городе возвышались так же сильно над остальными. А уж среди знати и подавно мало кто мог похвастать двухметровым ростом. Но и это являлось не самой заметной чертой во внешности главы дома. Все же хоть и редко, но можно было встретить настолько высоких представителей знати. А вот найти среди них второго человека с таким же уникальным телосложением уже не выйдет при всем желании.

Ярослав Шереметьев обладал поистине огромной головой, но при этом слишком хилым телом на ее фоне. Нет. Он не был дистрофиком. Скорее, очень худым и жилистым. Создавалось впечатление, что тугие канаты связали в узел, придав ему форму человеческого тела, а после приладили к тугой связке мышц голову от настоящего гиганта. И этот контраст очень сильно бросался в глаза.

Впрочем, Тихон прекрасно знал причину подобной диспропорции. Собственно, ее весь город знал. Ярослав Шереметьев в молодости, более ста лет назад, будучи одним из сильнейших воинов своего дома, отправился со спасательной операцией в один из дальних земельных уделов Шереметьевых за чертой города, но попал со своим отрядом в ловушку демонов. И не простую ловушку, а засаду во главе с одним из старших демонов. Отряд Шереметьева проиграл бой. Погибли все. Кроме Ярослава. Тот каким-то чудом, будучи смертельно раненным, смог прожить целых двое суток до того момента, как на место битвы прибыл отряд инквизиции.

Его спасли, но цена оказалась слишком высокой. Ярослав Шереметьев из огромного здоровяка с пудовыми кулаками превратился в ходячий скелет с нулевым запасом духовной силы. Собственно, из-за того, что старший демон смог своей атакой уничтожить духа Ярослава, он и не стал его добивать. Зачем? Всем и так известно, что со смертью духа приходит конец и хозяину. Мучительный конец.

Какой силой воли и желанием жить нужно обладать, чтобы преодолеть агонию своей духовной ауры, ни Тихон, ни кто-либо еще не знал, и вряд ли когда-либо узнает. Этого даже инквизиторам неизвестно. Ибо Ярослав Шереметьев единственный в своем роде. Других подобных случаев не было и нет. И уж тем более никому не известны случаи возращения духовной силы после всего пережитого. Но факт есть факт. Каким-то чудом Ярославу Шереметьеву удалось частично вернуть свою силу. Конечно, лишь малую ее часть, но все же. Даже это звучало невероятно. Только и оставалось, что восхищается упорством этого несгибаемого человека.

— Добрый день, — с интересом рассматривая хозяина дома, произнес Тихон. — Весьма любопытная подборка.

— Что поделать, — улыбнувшись, пожал плечами Ярослав Олегович. — Люблю легкую и не напрягающую мозги литературу. Для меня книги — это отдых разума.

— Понимаю вас, — согласно покивал Тихон. — Сам иногда люблю почитать что-нибудь легкое и не требующее вдумчивости.

— Желаете чаю? Или чего покрепче? — все так же светясь лучезарной улыбкой добропорядочного хозяина, предложил Ярослав Олегович, подойдя к журнальному столику, расположенному у окна.

— Спасибо, но, пожалуй, откажусь, — вежливо улыбнулся в ответ Тихон.

— А вот я все же немного пригублю, — задумчиво оценив коллекцию бутылок в шкафу у окна, он взял одну из них и, придирчиво осмотрев, налил немного в бокал. — Точно не хотите? Это урожай из удела Романовых. Десять лет выдержки. Для красного вина удивительно тонкий вкус и аромат.

— Я предпочел бы побыстрее перейти к делу, если вы не против, — скупо улыбнулся в ответ Тихон.

— К делу, говорите… — протянул Ярослав Олегович, рассматривая игру света в бокале. — Можно и к делу. Но сначала нам нужно закрыть одно важное дополнение. Или можно сказать, вступление.

— Хм. Не понимаю, о чем речь? — нахмурился в ответ Тихон.

— О поверьте, — театрально взмахнул рукой Ярослав Олегович. — Ничего особо важного. Всего лишь документ о сохранности нашего разговора в тайне, и не более того.

— Кхм. Прошу меня простить, но зачем? — искренне удивился Тихон. — Если вы собрались рассказать о своем роде или еще что-нибудь тайное, то я предпочту остаться в неведенье.

— Боюсь, это невозможно, — загадочно улыбнулся в ответ Ярослав Олегович, присаживаясь в кресло напротив рыцаря.

— Вы мне угрожаете? — нахмурился Тихон, исподлобья глядя на собеседника.

— Он не угрожает. Он констатирует факт, — в разговор вмешался скрипучий и явно старческий голос со стороны двери, из которой до этого вышел Ярослав Олегович.

Тихон с удивлением обернулся на голос и от увиденного его глаза округлились. Еще бы. Ведь бывшего главу дома, отца Ярослава Олеговича, почтенного Олега Всеволода Шереметьева уже лет двадцать как никто не видел. Он в один прекрасный день передал все права своему сыну и будто испарился.

— Олег Всеволодович? — изумленно протянул Тихон, во все глаза глядя на живое воплощение легенды.

Олег Всеволодович Шереметьев мало того, что являлся одним из самых долгоживущих знатных особ, ведь ему уже давно перевалило за четыре сотни лет, так еще и самым уважаемым среди знати членом Думы и ее почетным бывшим председателем. На секундочку, старик смог удержаться в кресле председателя Думы в течение почти сотни лет! Учитывая огромное количество интриг между знатными ветвями власти, это казалось немыслимым.

Да и сейчас, хотя Олег Шереметьев и выглядел старым и седым стариком, но его серые глаза по-прежнему сверкали азартом и жизненной силой. Да и двигался он довольно проворно. Вон как промчался через комнату и уселся в кресло справа от Тихона, с живым интересом рассматривая рыцаря.

— Приветствую, — усмехнулся старик, умостившись в кресле. — Он самый. Иль уже не похож?

— Отчего же? Похожи, — ответил улыбкой Тихон. — И вам доброго дня, уважаемый.

— Мне надоело ждать, пока мой оболтус перейдет к делу, и я решил вмешаться, — уверенно заявил старый глава и, не обращая внимания на реакцию сына, которому явно не понравились слова отца, продолжил. — Вот три документа, — старик достал три листа старинного пергамента из папки, которую до этого держал в руках. — Это не просто договор. Это магическая клятва. И мы все втроем ее подпишем.

— Вы хотите, чтобы я подписал это? — недоуменно произнес Тихон, взяв в руки один из листов. — Но зачем это мне?

— Скажу кратко, — сухо и словно с угрозой в голосе рубанул Олег Всеволодович. — Наш разговор касается Акиро. И это очень важный разговор относительно его и вашего будущего, а также его родителей. Все подробности после подписания.

— А что будет, если я откажусь? — хмуро произнес Тихон, которому эта ситуация с каждой минутой все сильнее и сильнее не нравилась.

— Тихон, не глупи и не задавай дурацких вопросов, — фамильярно фыркнул старик. — Мы можем и без тебя все решить, но я настоял. Мальчик к тебе привязался, и я не хочу портить с ним отношения или что-либо от него скрывать. Но если ты нас вынудишь, то… — в этом месте он многозначительно замолчал, а затем прозрачно намекнул. — К тому же, ты сначала документ-то почитай. Там не только твои обязательства, но и наши.

Тихон, недовольно смерив обоих собеседников взглядом, перевел взор на документ. Вся эта ситуация ему не нравилась, но пока он не мог понять, как именно из нее можно выбраться. Да. Его сил хватит вырваться из особняка, но что дальше? Всю жизнь прятаться от наемных убийц? Ведь даже его прямой начальник епископ Ульрих Третий скорее продаст его подороже, чем рискнет ссориться с домом Шереметьевых.

Но чем глубже Тихон вникал в написанное, тем больше внутри него росло чувство недоумения и неверия. Этот текст духовной клятвы действительно был составлен так, что по сути от его подписания больше страдал род Шереметьевых, а не рыцарь. От него требовалось лишь соблюдать тайну и по сути больше ничего. В то время как его собеседники обязывались защищать его семью и всячески помогать ему в будущем. Ну и соблюдать тайну.

— Очень странный договор, — озвучил свое недоумение Тихон.

— После того как подпишем, вы все поймете, — спокойно произнес текущий глава дома, с легким осуждением поглядывая на отца.

— Быстрее подпишем, быстрее начнем, — пожал плечами старик и, нетерпеливо надрезав палец, приложил его к своему документу, а после и к документу сына. И только после этого протянул руку в сторону Тихона.

— Хм. Я все еще не уверен, что хочу знать о ваших тайнах, — покачал головой Тихон, все еще не решаясь сделать выбор.

— Ваше желание умерло в тот момент, когда вы усыновили Акиро, — тяжело вздохнул в ответ Ярослав, надрезая свой большой палец и прикладывая его к своему и отца документу. — Зато родилось новое желание. Наше общее.

— Наше общее? — изумленно повторил Тихон.

В его голове уже вовсю засверкала догадка. Та самая, о которой он предпочел бы никогда не знать. Только в одном-единственном случае Шереметьевы пошли бы на подобную клятву. И этот самый случай заставил Тихона тяжело вздохнуть, чуть ли не застонав. Вот только теперь у него действительно нет другого выхода. Так что рыцарь еще секунду помешкал и все же надрезал свой палец, и поставил отпечаток на всех трех документах.

После того как все три документа получили по три кровавых отпечатка, они засветились голубым свечением, а после растаяли в воздухе. Клятва заключена. Теперь каждый из них обладал неуничтожимой копией документа. Вот только увидеть его можно было лишь при желании владельца и лишь в астральной плоскости реальности. Более того, этот документ навсегда привязывался к душе каждого из подписантов. Нарушить эту клятву не рискнул бы даже кардинал. Слишком уже печальные последствия ждали клятвопреступника.

— Я так понимаю, что вы обнаружили доказательство родства Акиро с вашим родом? И когда только успели, — обреченно произнес Тихон, покачав головой и решив озвучить свои догадки. И уже обращаясь к Ярославу, добавил. — Он что, ваш внебрачный сын?

— Все не так просто, как вам кажется, — поморщился в ответ Ярослав. — И нет, Акиро не мой сын и не сын моих братьев и сестер. Но в общем вы правы. Он имеет отношение к нашему роду. Что же касается способа, то здесь все очень просто. Больница, в которой парень лежал, принадлежит нам. Так что когда его кровь отправили на стандартный анализ для проверки, то обнаружили необычную аномалию. Но можете не переживать. Никакой аномалии на самом деле нет. Мы таким образом засекретили генетический код своего дома. А вот дальше его кровь изучил уже лично отец.

— Это да. Это верно, — солидно кивнул старик. — Честно говоря, когда ко мне попала кровь Акиро, то я сначала опешил. Ну а когда все проверил, то от удивления чуть свою вставную челюсть не потерял. Это же надо, какие выверты судьбы бывают!

— Извините, но я пока ничего не понимаю, — недоуменно посмотрел на них Тихон. — Если вы сразу узнали, что Акиро вам родня, то почему позволили мне его усыновить? Не проще было сразу заявить права родства?

— Как я и говорил, все не так просто, — тяжело вздохнул Ярослав, сделав глоток вина. — Я даже скажу, очень непросто. Ведь по сути Акиро — внук моего старшего брата. То есть фактически он, как прямой наследник, сейчас имеет полное право стать главой дома.

— Внук вашего брата? — в шоке повторил Тихон. — Но разве тот не погиб почти сто двадцать лет назад?

— Погиб, — согласно кивнул Ярослав. — И в этом заключается еще одна сложность.

— Ох и надоел ты со своими головоломками, — насмешливо хмыкнул старик. — Давайте я все расскажу. Так проще и быстрее будет. А то все ходим вокруг да около.

— Я обеими руками за, — довольно улыбнулся Ярослав, как будто только этого и ждал. И уже поясняя Тихону, добавил. — Я не очень люблю вспоминать своего брата. Уж очень у него был специфический характер.

— Да говори уже, как есть, — резко оборвал его старик. — Говнюком он был и говнюком сдох. Причем трусливым, — и осуждающе качая головой, добавил. — Ох. Избаловала его моя покойная супруга. Ох, избаловала. Ну да чего уж теперь. Ладно. Вернемся к делу. В общем, почти сто двадцать лет назад мой старший сын Даниил совершил очень неприличный поступок. Причем настолько неприличный, что пришлось этого идиота отправить куда подальше, чтобы глаза не мозолил. Он должен был охранять один из наших уделов на другом материке. Чем и занялся. Вот только один слишком хитрый гад из дома Долгоруких решил, что сможет привязать к себе моего непутевого сына с помощью своей дочери. А дочка у него была непростая. Силой наделена она была мощной. Два духа у нее пробудились. Да и вид смазливый имела. Так что Данилка мой, как и всегда не подумав головой, обрюхатил девицу. И все бы ничего, да только демоны как раз в этот момент и напали на тот удел. Напали и всех перебили из-за моего идиота. Видите ли, он решил самостоятельно отбить нападение и не стал обращаться ко мне за помощью, — старик с горечью в голосе продолжил. — А ведь мог выжить. Отправь он весточку мне сразу же, и все, спасли бы деревеньку. Силы демона не такие уж большие были.

— Это вы из-за него в засаду попали? — Тихон задумчиво перевел взор на Ярослава. Тот в ответ лишь молча кивнул с грустной улыбкой.

— Из-за него, конечно же, — зло процедил старик. — Моя дура без моего ведома отправила Ярослава спасать оболтуса. Слишком уж сильно она его любила. Эх. Вот же неприятные-то воспоминания. Ну да что поделать. Что было, то было. Впрочем, дальше все покрыто тайной даже для нас. То, что Даня умер тогда, в этом я уверен на сто процентов. Сам его труп видел. А вот Светка, дочь Долгоруких, тогда пропала. Ну да это и понятно. Все мы знаем, для чего наши бабы демонам нужны. И вот тут возник первый вопрос. По крови я выяснил, что мать Акиро — это и есть тот самый ребенок, которого вынашивала Светка. Но если она родила дочь, то как та смогла вырваться из лап демонов? Ведь отец Акиро не демон и не кто-то, известный нам. Все что я смог выяснить, так это то, что он людской расы. И на этом все. Дальше ничего не понятно. Как Акиро оказался в Гадаре? Куда пропали его родители? Если Светка сбежала от демонов, то почему не обратилась в наш род или свой? Если не сбежала, то как ее дочь выжила? И мало того, что выжила, так еще и ребеночка заделала. Хотя и ко времени вопросов много. Ведь получается, мать Акиро родила его, когда ей больше ста лет было. А такое даже наша медицина пояснить не может. Ведь все знают, что даже духовно развитые бабы не могут после шестидесяти лет залететь. А тут в цельных сто лет и понесла. Как так? Загадка.

— А вы уверены, что Акиро именно внук вашего сына, а не правнук? — аккуратно вмешался Тихон.

— Абсолютно, — твердо рубанул старик. — Я может и стар уже, но пока лучше меня никто в духовной сущности крови не разбирается. Или по-твоему, я зря лучшим медиком в свое время считался? А?

— Ну что вы, — смутился Тихон, отведя взор. — Я не сомневаюсь в ваших выводах. Просто на всякий случай уточнил.

— Уточнил, он, видите ли, — недовольно пробурчал старик, явно обидевшись. — Уточнялка у тебя пока не выросла, чтоб во мне сомневаться.

— Прошу прощения, — виновато потупил взор Тихон.

— Прощен, — легкомысленно махнул рукой старик и тут же бодро продолжил. — В общем, мы понятия не имеем, как Акиро на свет появился и каким образом в городе оказался. Но одно можно с уверенностью утверждать. Его родители явно не хотели, чтобы кто-то о нем узнал. Вот только тогда вопрос возникает. Почему? В общем, как-то слишком много тайн вокруг парня.

— Это я уже понял, — тяжело вздохнул Тихон. — Но что вы дальше-то хотите сделать? Ведь не просто же так меня позвали и весь этот разговор затеяли.

— Зришь в корень, малец, — довольно прищурился старик. — Ну да, это лучше уже мой сынок расскажет, че и как. Я как бы свою роль выполнил. Да и вообще, я так-то на пенсии давно и в дела дома лезть не собираюсь.

— Угу. Если бы, — поморщился Ярослав, недовольно покосившись на отца. На что тот сделал вид, что ничего не слышал, и слышать не желает. Ярослав хмыкнул и, повернувшись к Тихону, продолжил. — Естественно, мы хотим вернуть Акиро в наш род. Но сделать это так, чтобы не возникло проблем и противоречий как внутри рода, так и у другой знати. Так что все решим через женитьбу.

— Вы решили сосватать Акиро за одну из ваших внучек? — удивился такому предложения Тихон.

— Типун тебе на язык, бестолочь! — рассерженно высказался старик. — Нам в роду потом уроды не нужны. Иль ты не знаешь, чем грозит кровосмешение? Ты нас что, с этими позорными аристократами попутал?

— Да нет, конечно же, — растерялся от такого фамильярного обращения Тихон. — Но если я не прав, то как тогда?

— Вы забыли о себе, уважаемый, — довольно улыбнулся Ярослав, глядя на опешившего от такого Тихона.

— Я⁈

— Да, вы, — кивнул с хитрым прищуром Ярослав. — Отличный вариант. И вам будет хорошо у нас в роду, и Акиро в семью вернется.

— Эм… я как бы не испытываю особого желания жениться, — озадаченно пробормотал Тихон.

— Ну что вы. Не стоит беспокоиться, — спокойно и уже серьезно произнес Ярослав. — Это будет лишь брак по расчету, и не более того. Вы даже можете не жить со своей женой в одном доме. Да и вряд ли вы найдете общий язык с моей младшей сестрой. Уж очень у нее характер специфический.

— Младшей сестрой? — изумленно уставился на него Тихон. — Это вы сейчас о профессоре академии наук Софье Олеговне говорите?

— Именно, — согласно кивнул Ярослав.

— Но разве она согласится? — не очень уверенно произнес Тихон.

— А вот это уже не твоя проблема, — хмыкнул старик. — Этот вопрос я беру на себя. Никуда она не денется. Хватит ей в девках сидеть. Да и мать ее поможет. Моя третья жена Лидочка, хоть и живет затворницей, но с дочкой своей общается часто. Так что решим этот вопрос, не переживай. Ты, главное, сам согласие дай.

— А у меня разве есть выбор? — понурился Тихон, прекрасно все понимая.

— Не-а, нету, — довольно осклабился старик. — И ты молодцом, что понял это. Все одно долго скрывать родство с Акиро не выйдет. Все же рано или поздно в академии инквизиции выяснят правду. Хотя учитывая текущую обстановку, я думаю, лет пять у нас в запасе есть.

— То есть мне не сразу жениться нужно? — значительно повеселел Тихон.

— Естественно, — покачал головой Ярослав. — Такое событие готовится долго. Года через три или четыре мы организуем свадьбу. Что же касаемо помолвки, то ее мы объявим аккурат перед поступлением Акиро в академию. Чтобы вопросов не возникло потом.

— Хм. Ясно, — задумчиво покивал головой Тихон и, прищурившись, с недоверием смерил взором обоих собеседников и спросил у старика. — Вот только что-то мне подсказывает, что вы не все мне рассказали. Хотя Акиро и является вашим правнуком, но как-то уж слишком плотно вы этим вопросом занялись. Родство родством, но…

— Нет никаких «но», — грозно оборвал его старик, хлопнув ладонью по колену. — Акиро — моя кровь! И она должна быть в роду нашем. Я бы сразу его принял и не дал бы его усыновить, если бы не те факты, о которых я тебе сказывал.

— А если бы я не стал его усыновлять? Что тогда?

— Тоже мне, проблема, — хмыкнул старик. — Думаешь, у нас нет тех, кто заменил бы тебя?

— Ну да, логично, — вздохнул Тихон. — И все же мне кажется, вы чего-то не договариваете.

— Вы слишком переоцениваете знать, — покачал головой Ярослав. — Видимо, в книжках начитались о нас, вот и думаете, что за каждым поворотом интрига прячется. Здесь же все просто. Акиро наша кровь, и она должна вернуться в родной дом.

— Ясно, — озадаченно произнес Тихон.

Они еще два часа обсуждали детали предстоящего союза рыцаря и Софии, прежде чем наконец Тихон смог покинуть особняк в растерянных чувствах и полном непонимание как вообще до такого дошло. И только когда Ярослав остался с отцом наедине, и они, стоя у окна, провожали взорами фигуру уходящего рыцаря, старик задумчиво произнес.

— Как же иногда тяжело с этими ветеранами. Вечно у них интуиция все дело норовит испортить.

— Подозрения к делу не пришьешь, — лаконично пожал плечами Ярослав. — Пускай подозревает сколько хочет. Правду все одно не узнает.

— Надеюсь, ты прав, — вздохнул старик. — Не хотелось бы убивать Тихона. Хороший паренек. Честный и прямой. Такие вояки нам в роду пригодятся.

— Отец! — возмущенно покосился на него Ярослав. — Вот вечно у тебя старые замашки просыпаются. Что за «убивать»? Кого? За что? Про тайну Акиро знаем только я и ты. Все. Больше никто не в курсе. Или ты собрался под конец жизни исповедоваться?

— Нет, конечно же, — презрительно фыркнул старик. — Но Софии придется правду рассказать, иначе она на свадьбу не согласится.

— А как же твои слова? — улыбнулся хитро Ярослав, а после подражая голосу отца, продолжил. — «я все решу», «не стоит беспокоиться». А?

— Не умничай, а то по шее получишь, — ворчливо пробухтел старик и уже серьезно добавил. — Акиро и его кровь нам как воздух нужны. Так что придется Софию тоже на клятву подсадить. По-другому никак.

— Делай, как считаешь нужным, — пожал равнодушно плечами Ярослав. — Мне лично важен результат, а не процесс.