Священный Гадар

Глава 6

Глава 6

Еще в больнице, следуя за Тихоном, я с трудом сдерживался от желания обрушить на моего нового отца кучу вопросов. А уж когда мы вышли из здания и оказались на улице, то меня и вовсе чуть не разорвало от восхищения и дикого любопытства. Вокруг было слишком необычно и удивительно.

Чистые улицы, мощенные брусчаткой, ухоженные дома в два-три этажа, толпы прохожих в абсолютно незнакомых мне нарядах, и невообразимое спокойствие. В глаза бросалось ощущение безопасности. И это поразило меня больше всего. Если бы не Тихон, идущий рядом с благосклонной улыбкой, я никогда не подумал бы, что это тот же самый Гадар, в котором жил и я. Поразительно, но факт. Может я все еще спал? Да не. Не может быть.

Впрочем, с каждым шагом я всё меньше крутил головой по сторонам и всё больше обращал внимание на обычные бытовые вещи. Виной такой моей быстрой адаптации, — кстати, еще одно новое слово в моем лексиконе, (тьфу ты! и это тоже новое слово)… Кажется, я никогда не смогу привыкнуть к этому то ли дару знаний, то ли взбрыку памяти. Ну да не столь важно. В общем, причиной быстрого привыкания к новой обстановке стали как раз таки мои новые знания.

Не знаю, откуда они, но факт есть факт. Мой словарный запас пополнился многократно. Но и это еще не все. Ведь почти к каждому слову прилагалось пояснение. Не всегда понятное, но в большинстве случаев я четко осознавал, что именно имелось в виду. Создавалось ощущение, словно я уже когда-то жил в подобном месте, а сейчас просто вспоминал то, о чем давно забыл. Очень необычное ощущение, но отчасти приятное. Ведь ходить по новому месту в полном недоумении куда хуже, чем ходить там же, но понимая, что к чему и почему.

Впрочем, не все увиденное мне было понятно. Например, я совершенно не понимал, зачем дорогу разделили на две части довольно высоким, примерно мне по грудь, природным ограждением в виде аккуратно подстриженного сплошного зеленого куста. С одной стороны шли мы и другие прохожие, а с другой проезжали редкие кареты и всадники. Нет, я понимал, что так наверно удобнее, но это же так расточительно! Только на секунду представить, сколько людей нужно, дабы ухаживать за этим забором! Впрочем, чего это я? У богатых свои причуды. А то что здесь жили одни богачи, понятно сразу. Достаточно оценить качество одежды.

Был еще один очень непонятный мне момент. В больнице окружающее опознавалось мною как «современность», что бы это ни значило, но на улице это понятие полетело кувырком в кювет. Почему-то кареты, лошади и одежда местных совершенно не сочетались с уровнем продвинутости больницы. Понять бы еще, почему? Отчего мне показалось, что при таком уровне развития медицины я должен был увидеть на улице что-то другое? Что-то необычное и современное… Вот только что именно, я не знал. И если честно, то от этих раздирающих меня противоречий уже начала побаливать голова. Хорошо, хоть долго мучиться мне не пришлось.

Минут через двадцать прогулки по улицам города мы наконец достигли нашей цели. О чем, собственно, и сообщил Тихон, когда мы подошли к одному из, можно сказать, стандартных домов. За изящной живой изгородью высотой по пояс начиналась небольшая лужайка с абсолютно ровной зеленой травкой и тремя молодыми деревьями, а за ними возвышался аккуратный домик в два этажа с чердаком. По сравнению с соседними домами, этот домик не впечатлял своими размерами. Например, справа от нас расположился раза в три больший трехэтажный особняк с огромной лужайкой перед ним раз в десять шире нашей. Если же посмотреть налево, то там было так же, как и у нас, но только в два раза больше. То есть, на фоне соседей дом Тихона смотрелся скромно. Если так вообще можно сказать о таком шикарном, как на мой взгляд, жилище.

— Добро пожаловать в мою скромную обитель, — открыв дверь и делая приглашающий жест, одобряюще улыбнулся Тихон.

Я же только и смог кивнуть головой, осторожно входя внутрь. До сих пор не мог отделаться от ощущения сказочности происходящего. И кажется, у меня точно будет синяк на левой руке. Ибо я в очередной раз на автомате ущипнул себя там же, где и до этого. Разумом понимал, что это не сон, и все происходило по-настоящему, но поверить до конца в настолько невероятный разворот в моей жизни не мог.

— А ну стоять! — раздался резкий женский окрик из соседней комнаты.

От неожиданности я замер на месте, испуганно обернувшись к Тихону. Но тот лишь успел виновато и натянуто улыбнуться, до того как в коридор влетела пожилая и выглядевшая злобной фурией женщина с тряпкой в руке. Ее седые волосы были аккуратно уложены в пучок на затылке, серые глаза гневно сверкали, а вид выражал желание убить нас прямо здесь и сейчас. Одета она при этом была в синий халат, наброшенный поверх на платье.

— Это кто здесь опять по помытому ходит! — с угрозой выкрикнула она, но тут наши взгляды встретились, и словно по волшебству ее взор изменился с гневного на виноватый. — Ой! — смущенно ойкнула женщина и попыталась спрятать мокрую тряпку за спину. — Так ты уже забрал ребенка⁈… — растерянно продолжила она, но тут опять все резко изменилось, и ее глаза гневно сверкнули в сторону Тихона. — А предупредить не мог, старый дурак?

Тихон попытался что-то сказать, но на него уже махнули рукой, словно приказывая заткнуться. Я же в этот момент испуганно замер на месте, боясь даже пошевелиться. Эта дамочка меня пугала. Мокрая тряпка полетела на пол, а женщина, быстро вытерев руки о халат, со странной нежностью посмотрела на меня и таким же мягким голосом продолжила, подойдя ближе.

— Боже, какой худющий-то… — всплеснув руками, покачала она головой. — Бедняжка. Одна кожа да кости. И куда только в больнице смотрели? Совсем голодом ребенка заморили. Не доктора, а изверги. Дитятко, ты наверно кушать хочешь? Да?

— Эм… ну я… как бы… — попытался я в шоке что-нибудь промямлить, но был тут же прерван.

— Ты меня не бойся, — виновато улыбнулась она. — Я просто думала, что этот старый дурак опять забыл разуться и поперся по помытому.

На этих ее словах я сначала посмотрел на свои ноги, обутые в летние туфли, а после перевел взор на стоявшего позади меня в одних носках Тихона. Только сейчас я почему-то обратил внимание на его одежду. Странно. До этого я и не замечал, что рыцарь одет в явно недешевый деловой костюм. А еще я увидел аккуратно расставленную на полочках у двери обувь. Осознание увиденного заставило меня судорожно сглотнуть ком в горле. Если она так на Тихона наорала, то что будет со мной, когда она заметит?

— Что такое? У тебя что-то болит? — с явно выраженной заботой подскочила она вплотную ко мне. Я же на это отчаянно замотал головой. — Но ты просто так резко побледнел. Ну ничего. Сейчас мы тебя накормим и отмоем. Ты точно себя хорошо чувствуешь?

— Да, спасибо, — фальцетом пискнул мой голос.

Так-то мне было не до ответов. Я пытался придумать, как незаметно разуться и откинуть туфли в сторону.

— Вот и славно, — облегченно выдохнула она. — Тогда, солнышко, снимай туфельки, и пошли, я покажу тебе ванную комнату. Примешь душ, а после сразу кушать.

От этих слов я изумленно замер на месте, но осознав, что страшная кара на мою голову не обрушится, тут же разулся и так же быстро выразил готовность следовать за ней. На заднем фоне проскользнула мысль, что слишком легко я пошёл на поводу этой женщины, но тут же была отброшена куда подальше. Злить её мне абсолютно не хотелось. Опасно для жизни.

— Марта! — грозно ворвался голос Тихона в ее монолог. — Ты ничего не забыла?

— А? — удивленно уставились на него. — О чем это ты?

— Эх… Ох уж эти бабы, — осуждающе покачал головой Тихон. — Как видят голодного ребенка, так сразу все мысли из головы вылетают. Ладно. В общем, знакомьтесь. Это Акиро, мой уже официально приемный сын, а это моя домработница Марта Полякова. Вот теперь можешь и поздороваться.

— Ой! — виновато смутилась Марта. — Что же это я. И точно, забыла поздороваться и представиться. Вот же старая дура. Ну да ты не обижайся на меня. Я не со зла. И да. Здравствуй. Можешь меня называть тетей Мартой. Хотя нет. С чего это вдруг? Если ты уже официальный сын этого старого оболтуса, то называй меня бабушкой Мартой. Договорились, внучок?

Хоть она и по сути спрашивала меня, но по факту у меня сложилось четкое ощущение нешуточной угрозы, если я только подумаю об отказе.

— А вы, тетушка… то есть, бабушка, получается, мама… — исправившись на ходу, я недоуменно перевел взор на Тихона. Просто если ему уже почти двести лет, то сколько тогда ей?

— Нет конечно же, — устало вздохнул Тихон, с осуждением зыркнув на явно смутившуюся женщину. — Марта обычный человек, и ей всего шестьдесят лет, — от этих слов взгляд Марты сменился с виноватого на обвинительный, отчего Тихон, кашлянув в кулак, закончил явно не так, как собирался. — Кхм. Но ты все же можешь называть ее бабушкой. Тебе все равно, а Марте будет приятно.

— А… эээ… ну ладно, — озадаченно согласился я.

— Вот и отлично, — как ни в чем не бывало, радостно улыбнулась Марта. — И хватит разговоров. А то ребенок немытый, некормленый. Акиро, пошли.

— Марта, только не забудь, — вмешался Тихон, — Акиро вырос в трущобах. Так что он вряд ли знаком с ванной.

— Ты что, за дуру меня держишь, старик? — возмутилась она, гневно зыркнув в его сторону. — Пошли уже.

При этом меня схватили за руку и потянули за собой. Я только и успел удивленно ёкнуть. Но спорить с этой женщиной я не стал, опасаясь ее реакции. Мало ли что?

Пролетев мимо нескольких комнат, в которых я толком ничего не успел разглядеть, мы оказались перед бежевого цвета деревянной дверью. Марта решительно открыла дверь и затянула меня внутрь.

— Значит, смотри, — деловито начала она, сопровождая свои слова указующими жестами рук, и продолжила. — Вот здесь тебе нужно мыться. Это душ. Берешь вот за эту ручку. Отсюда потечет вода. Вот здесь кран. С помощью него регулируешь температуру воды. Сюда повернешь, пойдет холодная, а сюда — горячая. Если посредине, то теплая. Вот так можно настроить температуру воды, которая тебе понравится. Вот это мыло. Знаешь, что такое мыло? — Я лишь согласно кивнул головой, в шоке глядя на такую роскошь. — Отлично. Мыла не жалей. Помойся хорошо. Вот это шампунь для головы. Выдавишь себе на руку немного и намажешь голову. Знаешь, как? — Очередной мой кивок. — Хорошо. Значит, когда помоешься, вытрешься вот этим полотенцем, а затем оденешь вот эту чистую одежду. Размер здесь твой, так что все подойдет. Понял?

— Ага. — Опять мой кивок.

— Вот и молодец, — нежно улыбнулись мне. — Ах, да. Чуть не забыла. Свою одежду брось вот в эту корзину. Или может мне остаться и помочь тебе помыться?

— Нет! — быстро возразил я, часто замотав головой. — Я справлюсь сам.

— Вот и умничка, — снова наградила она меня улыбкой и, закрыв за собой дверь, вышла из ванной.

Я же растерянно осмотрелся. Впервые в жизни я увидел настолько большую ванную комнату. Об огромной белой ванне я и вовсе промолчу. Ибо куда ей до волшебства душа! Это же надо! Повернул кран, и бежит самая настоящая горячая вода! Обалдеть. Я в шоке.

Кажется, до этого я считал, что попал в сказку? Пф. Вранье. Вот сейчас, когда я стоял под струей теплой воды, осознал, что по-настоящему значит слово «сказка». Это божественно! Непередаваемые ощущения. Особенно после того как я намылился и потом обмылся. Ощущение чистоты и наслаждения окатило меня с головы до ног. Так бы и стоял целый день под приятным потоком водички. Эх, жаль, но нужно выходить. Душ — это хорошо, но еда — еще лучше. А то живот уже несколько раз требовательно проурчал.

Пока я вытирался чистым и приятно пахнувшим полотенцем, то с легкой завистью подумал обо всех тех, кто мог пользоваться подобным комфортом каждый день. Но с другой стороны, чего теперь-то завидовать? Я теперь и сам такой же. Раньше о таком я и мечтать не мог, а теперь это стало частью моей жизни. Интересно. А принимать душ хотя бы раз в неделю я смогу? Да не. Наверно это слишком часто. Или нет? Как бы так спросить аккуратно? А то еще подумают, что я слишком наглый, и выгонят обратно на улицу.

От этих мыслей я боязливо передернул плечами. Да нет. Не может быть. За такое вряд ли выгонят. Наверно… Эх. И как теперь жить? Непонятно. Ну да ладно. Живем как живется, а там посмотрим. А пока надо одеться и идти. Меня поди уже заждались.

Но вот чего я точно не ожидал, так это увидеть стоящую в коридоре Марту. Она что, все то время, пока я мылся, стояла и ждала меня? Да не. Не может быть. Да и укора в ее взгляде не видно. Наоборот. Новая для меня эмоция. Ее взор светился теплотой и нежностью. Это было странно, но при этом неожиданно приятно.

— Вот молодец, — похвалила она меня сходу. — Вижу, помылся хорошо. Понравилось?

— Ага, — смутился я и опустил покрасневшее лицо.

— Вот и хорошо, — довольно улыбнулась она. — Этот душ обычно для гостей, но на втором этаже возле твоей комнаты есть еще один. И там даже ванная нормальная, а не эта маленькая. Если хочешь, сможешь полежать и попариться в водичке. Бедняжка, ты же никогда ванную не принимал, да? — Я отрицательно мотнул головой. — Ох, какой ужас! — горестно взмахнула она руками. — Ну да ничего страшного. Теперь хоть каждый день можешь ванну принимать.

— Каждый день⁈ — в шоке уставился я на нее, с трудом веря своим ушам.

— Конечно, — добродушно улыбнулась она. — Сколько хочешь, столько и мойся. Можешь хоть несколько раз за день. Тебя никто не ограничивает.

— Эм… спасибо, — обескураженно произнес я.

— Все. Хватит болтать. Пошли кушать. А то ты скоро от голода рухнешь, — засуетилась она, схватила меня за руку и потащила.

Впрочем, я не был против. Кажется, я уже привык к ее манере общения и желания меня всюду водить за руку. Да и далеко от ванной мы не ушли. Прошли мимо двух комнат и вошли в гостиную. Посредине стоял большой стол, за которым с одной стороны уже сидел Тихон и с важным видом читал газету. На столе, кроме приборов, ничего не было. Меня усадили рядом с Тихоном, и Марта умчалась, оставив нас наедине.

— Я бы хотел… — начал было я, но был прерван жестом руки Тихона.

— Не спеши, — степенно произнес он, складывая газету, и положил ее рядом с собой на стол. — Сейчас покушаешь, а потом уже поговорим. Во время еды разговаривать неприлично.

— Эм… понял, — осторожно произнес я, не став с ним спорить.

Честно говоря, я не понимал, зачем чего-то ждать, да и к тому же, меня очень сильно распирало желание поделиться с Тихоном моими новыми знаниями. Но все это ушло на второй план, после того как мой нос уловил волшебные запахи. Живот еще сильнее заурчал, заставив меня смутиться, а Тихона улыбнуться. Ну а когда вошла Марта, неся в руках поднос с едой, у меня уже был полон рот слюны от предвкушения. Слишком уж вкусные запахи я ощутил.

Передо мной поставили похлебку, но совершенно незнакомую. Ну, тут ничего странного нет. Я за свою жизнь всего три вида похлебки пробовал. Тогда они казались мне шедевром, но сейчас, после того как я вкусил то, что принесли, осознал, настолько же сильно ошибался. Эти блюда настолько сильно отличались друг от друга, что любое сравнение казалось оскорбительным и неприемлемым. Честно говоря, я даже не заметил, как опустошил тарелку.

— Вкусно? — доброжелательно спросила Марта.

— Угу, — только и кивнул я головой, дожевывая изумительно свежий и вкусный хлеб.

— Ты не торопись. Впереди еще много чего вкусного будет, — улыбнулась Марта, убирая опустевшую тарелку и ставя на ее место полную с ароматно пахнущей картошкой и огромным куском поджаренного мяса.

Столько мяса сразу я за всю свою жизнь не видел. А уж настолько оно было вкусным, так это ни в сказке сказать, ни мыслями описать. Оно как будто таяло во рту. Изумительно! Но и это оказалось не все. После того как я, торопясь словно в последний раз, проглотил и это блюдо, мне подали еще одно. То, что я никогда в жизни не видел и, естественно, не пробовал, но было очень вкусно. Очередной выверт моей памяти обозначил его как салат «Цезарь», но что это значило, с одной стороны я как бы осознал, но с другой абсолютно не понимал, как так можно смешивать настолько разные и ценные продукты. В этот раз я уже ел не спеша, наслаждаясь каждым кусочком пищи. К тому же, я еще и старался подражать Тихону. А то по сравнению с ним я не кушал, а словно дикий зверь пожирал еду.

Честно говоря, стало стыдно за свое неумение кушать так же изящно, как и он. Но я старался! Даже вилку наконец взял так, как и он. И да. Тихон это заметил и одобрительно улыбнулся. Мол, все правильно, так и дальше действуй. Не знаю почему, но его одобрение отозвалось во мне приятным самодовольством и гордостью. Ну а потом принесли горячий напиток, на который мое подсознание отозвалось словом «чай», а к нему изумительной вкусноты сладости в фарфоровой чаше. Вот теперь я четко осознал, что такое самое настоящее счастье.

— Ну как? Все понравилось? — с отеческой улыбкой произнес Тихон.

— Да. Спасибо. Все было изумительно вкусно, — сыто откинувшись на спинку стула, с трудом произнес я.

Таким сытым я не был никогда в жизни. Казалось, еще чуть-чуть, и у меня лопнет живот. Хотелось найти мягкое и уютное местечко, лечь и довольно уснуть.

— Рад это слышать, — кивнул Тихон и перевел взор на стоявшую рядом со мной Марту. — Дарья сегодня явно превзошла сама себя.

— Пф. Не для тебя она старалась, старик, — высокомерно фыркнула Марта, а в мою сторону нежно добавила. — Все для ребенка. А то вон он какой худющий.

— Так, — резко оборвал ее Тихон. — Поели, теперь можно и поговорить. А ты, Марта, пока иди, закончи подготовку его комнаты.

— Так я уже давно закончила, — спокойно возразила та.

— Я тебе что сказал? — грозно сдвинул брови Тихон. — Иди и еще раз все проверь. Ясно?

— Вот же старый вредина, — проворчала Марта, но все же вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

— Ну а теперь можно и поговорить, — перевел взор на меня Тихон. — И начнем мы с того, что последнее ты помнишь.

— Ага, — моментально оживился я в ответ.