Связанные тьмой

Эпилог

Лекси выглянула в окно на густой падающий снег.

— Знаешь, это прекрасный вид. Жаль, что Кэлли еще не может выйти и поиграть в снегу.

— Она младенец, — сказал Клэчер, положив их дочь в детскую кроватку. — Она научится любить его через несколько лет.

Комната Кэлли была рядом с их. Вид из каждого гигантского окна был восхитительным.

Она любила эту хижину. Она была огромной, чтобы называться хижиной, но потрясающей. Это был первый раз, когда она вернулась в Швейцарию с тех пор, как уехала после окончания школы-интерната.

— Ты прав, — сказала она и снова повернулась к падающему снегу. — Так умиротворяюще.

Он обнял ее сзади и прижал ближе. Хижина была уютной и теплой, несмотря на то, что снаружи было очень холодно. Она взяла кружку горячего какао и отхлебнула.

— Кое-что увидеть, готова?

Она опустила кружку и повернулась в его руках, скользя пальцами по его волосам. — Это что-то настоящее или ты просто пытаешься раздеть меня?

Он рассмеялся и вывел ее из комнаты.

— Я люблю тебя голой, но это что-то настоящее.

Мужчина повел ее по коридору, открыл двери в библиотеку, и потянул за книгу. Весь шкаф передвинулся в сторону, открыв секретный проход.

Ее глаза расширились.

— О, боже мой! Это как Индиана Джонс.

— Забавно. Но нет никаких странных культов, куда я тебя веду.

Она нахмурилась от слабого освещения.

— Я не уверена насчет этого. Я не люблю тесные, мрачные помещения.

Он усмехнулся еще больше.

— Это только до конца прохода. Освещение станет лучше.

Они добрались до конца коридора, и открылась дверь лифта. Там было больше света. Она без колебаний вошла. Был только один способ это сделать. Вниз. Хижина была большая, но она уже знала, что второй этаж — спальни, поэтому он ничего не мог показать ей там. Он нажал кнопку, и лифт поехал вниз бесшумно и быстро. Слава Богу. Последнее, о чем она хотела думать, это то, что он застрянет или издает какие-то странные шумы. Она очень хорошо знала, что они находились на горе.

— Клэчер, куда ты меня ведешь?

Он притянул ее в свои объятия и сунул руки под свитер, оттягивая штаны с пути, чтобы мог пробежать пальцами по ее парной метке. Он знал, что в тот момент, когда он коснулся ее, киска промокла, а тело было мгновенно готово к нему. Она совсем забыла про лифт и застонала.

— Я собираюсь трахнуть тебя так сильно, что ты будешь умолять меня отнести тебя в постель, — простонал он ей на ухо.

— Я могу умолять сейчас, если хочешь.

Он засмеялся.

— Пойдем. Сначала я хочу тебе кое-что показать.

Она застонала и надула губки, отставая от него, когда они вышли из лифта.

— Это несправедливо. Теперь я всячески нуждаюсь, а ты в порядке.

Он встретил ее взгляд, показывая голод в его глазах.

— Поверь мне, детка. Я не в порядке.

Внизу была большая металлическая дверь со странной системой распознавания личности. Он прижал большой палец, и дверь открылась.

— Мило, — усмехнулась она. — Так что все, что кому-то нужно, это твой палец, чтобы спуститься сюда. И не увидеть ничего кроме камня. Очень круто.

Он покачал головой.

— Этот язык доведет тебя до беды.

Она высунула язык.

— Это уже произошло. — Они вошли вовнутрь и свет автоматически включился. Она ахнула. Это было хранилище. — Это твое логово? Где ты хранишь свои сокровища?!

— Да. Что ты думаешь?

Она издала истерический смешок.

— Что я думаю? Думаю, ты сумасшедший. Разве это не должно быть в музее? — Она прошла мимо стеклянных витрин с драгоценностями, старинным оружием и монетами. — Это так красиво.

Она остановилась возле коллекции яиц Фаберже и пристально посмотрела.

— Боже мой. Они, должно быть, бесценны.

— Они очень старые. Я заметил, что у тебя было несколько в комнате для гостей. Подумал, что ты хотела бы видеть некоторые, созданные самим Фаберже.

Она ахнула и уставилась на антиквариат.

— Они прекрасны.

В футляре, где хранились яйца, было намного меньшее яйцо с именем «Лайла» на нем. Она повернулась к Клэчеру.

— Что это?

Он вытащил яйцо из футляра и протянул ей.

— Тебе нравились яйца, когда я делал предложение. Я спрятал обручальное кольцо в одном из них.

Слезы навернулись на глаза.

— Я помню.

Она положила яйцо обратно. Это была другая жизнь. Другое время. Жизнь, которую они никогда не делили.

Медленно шагая, она продолжала заглядывать то туда, то сюда. Она наткнулась на картину, похожую на ту, что в его салоне.

— Дракон! — Она ахнула и уставилась на массивную картину. — Это прекрасно.

Он засмеялся.

— Эта была сделана самим мастером.

— Да Винчи. — Она кивнула. — Это было, когда ты брал у него уроки, да?

— Да. — Он вел ее дальше, пока они не достигли ящика с кольцами.

— Черт возьми, только посмотри на все это! — Она перестала дышать от множества цветов камней и золота. Ее внимание привлекло одно особое, зеленое. Она наклонилась, чтобы посмотреть на него, и отшатнулась в замешательстве. — Почему это кольцо выглядит иначе, чем остальные?

Он усмехнулся и схватил из футляра кольцо из белого золота глубокого изумрудного цвета, окруженное белыми бриллиантами. Он повернулся к ней лицом.

— Это кольцо мне подарили в качестве платы за то, что я сопровождал невесту через истерзанную войной страну на встречу с мужем. Она была очень богата, но решила не платить мне монетами.

Он поднес кольцо поближе.

— Она сказала, что изумруд — камень истины, и однажды я найду женщину, которая всегда будет правдива со мной. — Он встретил ее пристальный взгляд. — Изумруды — это камни земли. Они предназначены для празднования плодородия, и привлечения любви и гармонии.

Она сглотнула и кивнула.

— Звучит потрясающе.

— Изначально оно не было из белого золота, а из серебра, но я его перемонтировал и почистил для тебя.

Он встал на одно колено и держал ее за руку.

— Я люблю тебя больше всего на свете, Лекси. Я бы отдал свою жизнь за твою в секунду. Я не мог придумать, лучшего способа пообещать тебе любовь, гармонию и честность на всю оставшуюся жизнь, чем это кольцо. Ты выйдешь за меня?

— Да, — пробормотала она, ее глаза наполнялись слезами. — Ты знаешь, что выйду.

Он надел кольцо на палец и нежно поцеловал. Они долго обнимались, прежде чем она, наконец, отстранилась от него.

— О плодородной части, на что ты надеешься?

Он пожал плечами, с порочной усмешкой на лице.

— Очень, много детей.

Она крепко обняла его.

— Я тоже.

Что-то подсказывало ей, что они оба исполнят свое желание.