Связующие узы

Пролог Юношеские достижения

Декабрь 1970 года

Педро Арагон лежал обнаженный на белом песчаном пляже в объятиях гибкой загорелой женщины, источавшей аромат гибискуса. На ветру покачивались широкие листья пальм, скрывавших любовников от нескромных взоров. Волны неистово бились о берег. Педро испытывал бы чувство полнейшего наслаждения, если бы не муха, непрестанно жужжавшая где-то рядом.

Педро пытался не обращать внимания на назойливое насекомое, однако беспрерывное жужжание то затихало, то вновь возобновлялось с еще большим упорством. Арагон сделал попытку поймать злодейку. Без особого успеха. Звук лишь усилился. Педро открыл глаза – и залитый солнцем пляж мгновенно превратился в узкую кровать с несвежими простынями. Звук прибоя сменился унылой чечеткой дождя, стучащего о грязные оконные стекла дешевой квартирки Педро. Исчез и дурманящий аромат гибискуса. Ему на смену пришел затхлый запах пота, прокисшего пива и недоеденной пиццы.

Педро повернулся на другой бок и уставился на трезвонящий будильник. Какое-то мгновение он проклинал себя за то, что накануне вечером завел проклятые часы. Сон был так прекрасен. Но тут Педро вспомнил, что должно было произойти ближайшим вечером, и вскочил с кровати. На своем веку он видел так много лентяев, профукавших свою удачу, что кое-чему научился: подходящий шанс нельзя упускать никогда.

Педро Арагон поменял трущобы Мехико на "мощенные золотом" улицы Америки, когда ему исполнилось лет четырнадцать. Он был стройным юношей с жемчужно-белыми зубами, лукавым взглядом красивых глаз и начинающими пробиваться тщательно ухоженными усиками над губами, легко и часто приоткрывавшимися в обворожительной белоснежной улыбке. Невозможно представить, что столь очаровательный мальчик может кому-нибудь причинить зло или тем более убить кого-то. И все же легкий нрав Педро обладал коварной особенностью: он мог внезапно, без всякого повода, смениться необычной, ничем не спровоцированной безумной жестокостью. Именно подобная непредсказуемость и сделала парня настолько опасным для окружающих, что даже очень крепкие мужчины не осмеливались ссориться с ним.

Хесус Дельгадо, уполномоченный одного мексиканского картеля в Портленде, с ходу разглядел в Педро недюжинные таланты. Под его руководством Арагон стал незаменимым участником операций с наркотиками. Двумя месяцами ранее Хесус приказал своему протеже с помощью бензопилы умерить аппетиты одного из руководителей группы торговцев, начавшего присваивать выручку. В награду Педро получил место своей жертвы. Как правило, он продавал небольшие дозы героина конченым наркоманам, но сегодня вечером три университетских панка обещали солидный куш, и Арагон почувствовал, что запахло хорошим наваром.

В последнее время Педро приторговывал в заброшенном доме из нищего района, там, где люди не слишком-то доверяли полиции, и потому за их молчание Арагон мог поручиться. Лужайка у ветхого строения давно заросла, серая краска облезла почти со всех стен, а крыша веранды грозила вот-вот обвалиться. Педро быстро добежал по дождю до развалюхи и постучал в дверь. Ему сразу же открыли.

– Que pasa?[1] – спросил Педро у вооруженного охранника.

– Да не ахти как.

– Все наладится с заходом солнца.

Клайд Хопкинс, мускулистый ковбой со связями в среде лас-вегасских гангстеров, поздоровался с Педро и проводил его в дом. Когда они вошли в маленькую комнатку в задней части здания, худощавый стройный мужчина в очках обменивал пакетик с белым порошком на горсть мятых долларов какой-то накурившейся до одури девице, гротескно похожей на Дженис Джоплин. Получив необходимое, девица выскочила за дверь, даже не взглянув на Педро. Он не удивился, зная, что даже дьявол собственной персоной не смог бы отвлечь наркоманку от вожделенной дозы.

– Эй, Бенни, – обратился Педро к очкарику, сидевшему за расшатанным столиком для игры в бридж, на котором лежали пакеты с порошком. В глубине комнаты стоял вооруженный, мрачного вида культурист.

– Дела сегодня совсем никуда... – откликнулся Бенни, указывая на стопку грязных банкнот, перетянутых резинкой. Педро пересчитал дневную выручку. Маловато, хотя это его не особенно беспокоило. Ребята из университета обещали прийти к десяти тридцати, и тогда все пойдет на лад.

"Приготовишки" появились точно к сроку. Педро наблюдал за ними сквозь стекло входной двери и громко расхохотался, когда увидел, как они вылезают из "ягуара" цвета красного вина.

– Ты можешь поверить своим глазам? – спросил он Клайда, тоже наблюдавшего за парнями.

– Как этим ребятам удалось остаться в живых? – ответил Клайд вопросом на вопрос и покачал головой. Въехать на такой дорогой тачке в их район значило примерно то же, что прийти сюда с плакатом "ПОЖАЛУЙСТА, ОГРАБЬТЕ МЕНЯ!".

По прикидке Педро, мальчишки были его ровесниками – лет восемнадцати, – но если уличная жизнь рано сделала из Арагона мужчину, то трое визитеров казались совсем ребятишками. Да-да, именно так, нежными недорослями с круглыми физиономиями, слегка подпорченными подростковыми угрями. Но во взгляде мальчишек-сосунков не было видно ни страха, ни специфической тоски по наркоте. Он вспомнил, как вели они себя вечером накануне в "Пентхаусе", шикарном стрип-клубе, принадлежащем Хесусу Дельгадо. Строили из себя джентльменов и балдежников, то и дело щеголяя каким-нибудь испанским словцом из школьного лексикона, чтобы показать, что они свои в доску, называли Педро "амиго" и "бро".

Одежда на "приготовишках" напоминала школьную форму: блейзеры, хлопчатобумажные комбинезоны, синие студенческие рубашки и свитеры без воротника. Первый парень, с копной непослушных светлых волос, походил на футболиста, хотя казался все же слишком дряблым и слабеньким. Еще не растряс свой детский жирок, подумал Педро. Второй ростом был с Арагона – пять футов и десять дюймов, – тощий, в очках в черной роговой оправе, с длинными тонкими черными волосами, свисавшими до плеч. Он тоже казался совсем юным, почти ребенком. Большинство, взглянув на него, никогда бы не подумали, что парень уже учится в колледже, а приняли бы его за старшеклассника, которому далеко до выпуска. Последний из "приготовишек" мог бы войти в разряд полутяжеловесов – поджарый и крепкий на вид, постриженный под "ежик". Если кого-то из троих и можно было опасаться, то только этого. Однако Педро был уверен, что о какой бы то ни было опасности здесь нет и речи. Он ожидал получить от пацанов серьезные бабки, или "мучо динеро"[2], как ребята сами их именовали, когда объясняли Арагону свою идею поставок наркотиков на территорию их колледжа. Педро вежливо выслушал предложение, понимая, что здесь он вряд ли промахнется. Он сумеет разобраться с сопляками по-своему, если что-то пойдет не так.

– Педро, дружище! – произнес толстяк.

– Amigo[3], – ответил Педро, встречая парня рукопожатием, которое успел тщательно подготовить, пока тот шел к дверям. – Mi casa es su casa[4].

– Это по-нашему! – с энтузиазмом откликнулся толстяк. Его физиономия озарилась улыбкой, в то время как двое других нервно оглядывались по сторонам, не без тревоги рассматривая "АК-47", лежащий на столе у провалившегося дивана, и трех бандюг, что внимательно наблюдали за вошедшими из разных концов комнаты.

– Итак, ребята, будем делать дело? – спросил Педро, намеренно говоря с сильным испанским акцентом, от которого он уже практически избавился за четыре года жизни в Штатах.

– Дело, si, amigo[5]. Много дел.

– Ну, что вы для меня приготовили? – спросил Педро.

– Эге, все зависит от того, что вы приготовили для нас, – ответил толстяк уклончиво, а двое других продолжали вертеть головами, разглядывая людей Арагона.

Педро ухмыльнулся:

– Для вас я приготовил самое лучшее дерьмо на свете. Пойдем покажу.

Он уже повернулся, чтобы идти, но неожиданно остановился, потому что в комнату ввалился один из охранников. По футболке громилы струей текла кровь. Кто-то ранил его в шею. Сделав несколько шагов, он рухнул на пол. За ним стоял мускулистый негритос, строивший из себя дикого африканца, только что вылезшего из джунглей. Негр держал в руке большущую "пушку". Глаза "приготовишек" округлились от ужаса, а Клайд рванулся за "АК".

– Не думаю, что у тебя что-то получится, – сказал черномазый, выпустив две пули по Клайду. К тому моменту, когда мертвое тело Клайда рухнуло на пол, комната уже наполнилась вооруженными людьми, судя по их виду, настроенными весьма решительно.

Человек, убивший Клайда, опустил свое оружие. Двое его помощников крадучись проследовали по направлению к задним помещениям здания.

– Ты, должно быть, Педро, – спокойно сказал негритос. Арагон ничего не ответил. – Скоро ты станешь бывшим Педро! – Бандит грубо гоготнул.

И пока мысли парня метались в поисках выхода из этой ситуации и хоть какого-нибудь способа выжить, из задней комнаты послышались несколько выстрелов и жуткий вопль.

Предводитель налетчиков широко улыбнулся.

– Кажется, мои ребятишки нашли твои запасы, – сказал он, обращаясь к Педро.

Затем он перевел взгляд на "приготовишек", впервые по-настоящему обратив на них внимание. На их лицах был написан предельный ужас. Все они высоко подняли руки над головой, так, будто снимались в каком-нибудь вестерне в эпизоде, когда грабители врываются в дилижанс с криком "Руки вверх!".

– И что у нас здесь такое? – Негр бросил взгляд на человека, лицо которого уродовал громадный рваный шрам через всю щеку до подбородка. – Абдул, как ты называешь таких милых молоденьких мальчиков, прелестно распевающих в школьном хоре?

– Клубом хористок.

– Да-да, именно так, клуб хористок. – Главарь бандитов вновь повернулся к юношам: – Вы состоите в клубе хористок? – Не дождавшись ответа от оцепеневших от ужаса ребят, он опять обратился к Педро: – Ну что, я, по-твоему, облажался? Клянусь, Педро, ты продаешь травку не по правилам и отбиваешь у меня моих клиентов, и все же прошу прощения, если я тут немного насорил. Вы готовы спеть "Старого черного Джо"?

Арагон молчал.

– Да, кстати, вот что я подумал. Вы, ублюдки, вовсе не клуб хористок. – Он указал пистолетом на Педро: – Я думаю, что ты – торговец наркотиками, торгующий ими на моей территории. – Негр перевел дуло "пушки" на ребят из колледжа: – А вы – господа покупатели, отдающие ублюдочной мексиканской шкуре мои деньги. А это значит, что вы все – я подчеркиваю: вы все! – должны умереть.

– Сэр, прошу вас, сэр, – забормотал заикаясь мальчишка в очках в роговой оправе. – Неужели вы нас не отпустите? Мы никому не скажем. Клянусь.

Вожак взглянул на него, как будто всерьез задумавшись над предложением.

– Клянешься?

– Клянусь, сэр. Мы же не знали, что здесь ваша территория. Мы можем покупать травку и у вас. У нас много денег.

Черномазый ухмыльнулся и кивнул:

– Звучит вполне разумно. – Он повернулся к сообщнику: – Как ты думаешь, Абдул, разумно звучит?

– По-моему, они честные белые ребята, – ответил Абдул.

– Вы честные ребята? – спросил вожак.

– Да, сэр, – ответил парнишка в очках, энергично кивая. – Мы все хорошо учимся.

– Точно? Что ж, Абдул, в таком случае, я полагаю, мы сможем положиться на их честное слово, что они не разболтают полиции о том, как мы перестреляли целый дом народу и унесли их деньги, как ты думаешь?

– Ну конечно, – сказал Абдул, взглянув на ребят со зловещей улыбкой.

– Обещаете? Клянетесь честью настоящих скаутов?

Шутливый тон бандита полностью испарился, когда он медленно поднял дуло своего пистолета и направил его на золотую эмблему, пришитую к блейзеру прямо над самым сердцем у очкарика.

– У меня есть деньги! – простонал мальчишка. – Много денег...

Он сунул руку в карман за бумажником, а на передней части его комбинезона вдруг образовалось влажное пятно. На полу под ногами парня возникла маленькая желтая лужица. Главарь бандитов вначале удивленно уставился на нее, а затем расхохотался. Взгляды черномазых сошлись на мокрой промежности тощего мальчишки.

– Вы посмотрите только! Он же обоссался!

Все залились диким хохотом. И тут произошло нечто совершенно невероятное: мальчишка вытащил из-под блейзера пистолет и открыл из него стрельбу. Поначалу бандиты застыли от изумления, а затем, когда к стрельбе присоединились и двое других "приготовишек", попытались отстреливаться. Слышался звук разбитого стекла, во все стороны летели большие куски штукатурки. Педро рванул за "АК-47". Выстрелом выбило кусок штукатурки рядом с тем местом, где он только что стоял. Арагон схватил оружие, перекатился с ним за диван и стал стрелять по двум бандитам, выбежавшим из задней комнаты. Их срезало автоматной очередью, и оба рухнули на пол.

– Хватит! – крикнул студент-"полутяжеловес" и приставил еще горячий ствол своего пистолета к виску Педро. – Опусти оружие, Педро. Будь умницей. Я просто хочу быть уверенным, что ты меня ненароком не пристрелишь в такой сумятице.

Арагон взвесил свои шансы. Дуло пистолета все плотнее прижималось к его голове, больно врезаясь в кожу. Он отбросил в сторону автомат.

– Ну вот и чудесно, – сказал "полутяжеловес", делая шаг назад.

Педро оглянулся по сторонам. Все налетчики были мертвы, кроме него самого, троих "приготовишек" и вожака банды черномазых, который оказался тяжело ранен и теперь катался по полу, корчась от боли.

– Было круто, – прошептал парень в очках в роговой оправе с благоговейным восторгом.

– Отлично сработано, – согласился толстяк, – особенно когда ты описался.

– Их мой приемчик классно отвлек, ведь так? – сказал тощий, широко улыбаясь.

Толстяк сделал вид, что принюхивается, и махнул рукой перед носом, заметив:

– Их-то, возможно, и отвлекло, а вот мое обоняние, боюсь, привлекает.

– Да ну тебя! – Худощавый рассмеялся, и оба парня взмахнули руками в победном жесте.

Педро взирал на них из-за дивана в глубочайшем изумлении.

Затем худощавый подошел к раненому черномазому, стонавшему от боли. Парень широко и удовлетворенно улыбался:

– Ой, извините, мы вам, как видно, причинили боль?

– Имел я тебя в жопу... – едва смог выдавить раненый.

– Откровенно говоря, сэр, не думаю, что у вас в вашем нынешнем положении встанет.

Толстяк расхохотался.

– Прикончи его, – посоветовал "полутяжеловес", и в голосе парня прозвучал стальной холодок. – Нам нужно отсюда выбираться.

– Спокойнее, спокойнее, – сказал худощавый, обходя жертву вокруг, нацеливая пистолет на разные части тела черномазого и приговаривая: – Эни мени мини мо.

– Кончай придуриваться! – крикнул толстяк.

– Черт, какой же ты зануда! – ответил худощавый, прострелив раненому коленную чашечку так, что у негра вырвался жуткий душераздирающий вопль.

Парень вновь расхохотался:

– О, какой у вас голос, сэр! Вы берете такие высокие ноты! – Но улыбка сползла у него с лица, когда он взглянул в глаза поверженному бандиту. – Ты, наверное, состоял в клубе хористок у себя в школе? А, козел?

– Да ради Бога, кончай с этим дерьмом и пошли! – рявкнул "полутяжеловес" и дважды выстрелил в голову орущему негру.

Педро пытался не показывать собственный страх. Если ему суждено умереть, то он должен умереть как мужчина.

"Полутяжеловес" повернулся к Арагону:

– Собирай свою наркоту.

Педро подумал, что он неправильно расслышал сказанное.

– Мы должны уходить. Копы нагрянут с минуты на минуту.

Значит, они не собираются его убивать! Ноги Педро внезапно сами собой задвигались. Он побежал в заднюю комнату. Там на полу лежал Бенни с дыркой посредине лба. В углу валялся труп его телохранителя. Педро с трудом удалось оторвать взгляд от жуткого зрелища, и он начал складывать в чемодан запасы наркотиков. Закончив, Арагон вернулся в большую комнату.

– Паинька! – крикнул толстяк.

– У нас твои деньги, – обратился худощавый к Педро. – Мы можем продолжить нашу сделку.

Арагон не знал, что сказать, пребывая в полном замешательстве.

– И ты у нас в долгу, амиго, – сказал толстяк. – Ты бы уже сейчас был мертвецом, если бы не наша расторопность.

Педро не отрываясь смотрел на "ягуар", стоявший во дворе.

– Да не знаю я, мужики. Боюсь, что вы попали в серьезный переплет. Копы без труда найдут вашу машину.

"Приготовишки" переглянулись и залились хохотом.

– Не беспокойся, браток, – заверил его худощавый. – Она не наша, мы ее украли.

Педро подумал, что ему бы уже пора перестать удивляться. Эти парни скорее всего были какими-то инопланетянами. И тут толстяк положил руку ему на плечо. Одного взгляда в глаза Арагону оказалось достаточно, чтобы понять: все происшедшее здесь и в "Пентхаусе" было своеобразным спектаклем. И от подобной мысли Педро стало еще страшнее, чем в те минуты, когда ему угрожала почти неминуемая смерть.

– Мы могли бы убить тебя и забрать твою наркоту, – сказал толстяк спокойным и уверенным тоном, – но подобный поступок был бы весьма недальновиден с нашей стороны. Единственное, к чему мы стремимся, – это к взаимовыгодному сотрудничеству, которое принесет нам всем много-много денег.

Худощавый пожал плечами:

– Если наше предложение тебя не устраивает, забирай свои вещички – и вали отсюда.

– Ну, что скажешь, Педро? – спросил "полутяжеловес". – Хочешь подзаработать?

Арагон вспомнил о женщине из своего сна и о чистом белом пляже.

– Давайте обсудим где-нибудь все наши дела поподробнее, – ответил он.