Там, где горит свет

Глава 14

Проснулась Софи, как обычно, по фабричному гудку. Потянулась спросонья и вздрогнула, обнаружив себя под одеялом, лицом к лицу со спящим постояльцем. То ли сама забралась погреться, то ли Тьен укрыл, увидев, что она зябнет. Но девочка недолго смущалась: парень крепко спал, а его состояние волновало больше всего остального.

Софи всмотрелась в бледное лицо заболевшего: губы даже сейчас плотно сжаты, вокруг прикрытых глаз расплываются голубоватые тени и видна на веках каждая прожилочка. Но дыхание ровное, и тело уже не пышет жаром.

Не ворочаясь, не вытаскивая из-под одеяла рук, она лишь чуть-чуть подалась вперед, потянулась и дотронулась губами до лба под темной челкой, проверяя, держится ли еще жар.

— Заметь, ты первая меня поцеловала, — не открывая глаз, произнес Тьен.

Софи кубарем слетела с постели.

— Ох, и шуганная же ты, мелкая, — тихо рассмеялся он.

— Я тебя не целовала! — поспешила объяснить девочка. — Я…

— Да понял я, понял, — уверил парень, вольготно располагаясь на освобожденной кровати. — Не боись.

Девочке подумалось, что он и сам немало сконфужен подобной побудкой, но умело прячет чувства под привычным ерничеством. Софи такими умениями не обладала.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, на корточках подобравшись к кровати.

— Уже лучше.

За короткий миг, пока губы касались прохладной кожи, она успела понять, что ночная лихорадка схлынула, но уточнить было нелишне.

— Так я пойду? Мне в лавку еще…

— Иди. Только… Софи! — окрик остановил уже в дверях. — Спасибо тебе.

— Не за что, — пробормотала девочка.

Странный он все-таки. То плохо ему, что кажется, и до утра не доживет, то вдруг хорошо. И ни хворями, ни пулями не пронять. И, кстати, раз уж про пули вспомнилось, не она его первая целовала, если это вообще поцелуй был…

Холодная вода смыла со щек жар.

Умывшись, Софи распалила плиту, поставила чайник и пошла будить Люка. Начинался новый, самый обычный день.

Тьен не спешил выбираться из кровати. Лежал и смотрел в грязно-белый, исчерченный трещинками потолок. Думал… Вернее, пытался думать о ночном разговоре и обо всем том, что пришло с вернувшейся после стольких лет памятью. А под левым боком еще долго держалось тепло…

— Съеду, — с силой зажмурившись и сжав кулаки, решил он. — К бесям на веси съеду.

Но едва хлопнула, закрывшись, входная дверь, мысли вернулись в нужную колею.

Воспоминания больше не жгли душу, но подсказок в них было немного. Точнее, совсем не было. Только беспричинная детская радость, домашнее тепло, мелкие обиды и неприятности, тут же забытые в череде простых, казалось бы, но безоблачно-светлых дней, добрые сказки и похожий на звон хрустального колокольчика смех. И пожар, перечеркнувший все это разом…

Сбросив одеяло, юноша рывком вскочил на ноги, от стены до стены прошелся по комнате, размялся, разгоняя по телу кровь, и присел перед очагом. По углям ползали маленькие широкоротые саламандры, таращили на него горящие глаза и приветливо водили длинными хвостами.

— Глупые ящерицы!

Огонь, единый во всех своих воплощениях, бывал порой и таким, бездумным, голодным и неразговорчивым.

А общение с водой и вовсе свелось к умыванию.

— Ну ладно, — протянул Тьен, в душе понимая, что обижаться на стихии глупо, да и помогать они ему не обязаны. И так уже дважды спасали. Дальше — сам.

Желание вернуться в постель, предаться воспоминаниям и жалеть себя до вечера, а то и до следующего утра с трудом, но поборол. Заставил себя позавтракать, взбодрился крепким горячим чаем, оделся и вышел в город.

Можно было снова пойти в музей, в свете вскрывшейся памяти по-новому взглянуть на экспонаты, или в кинотеатр, где играл престарелый тапер Шарль. Но он решил, что это для него слишком. Пока. Сейчас нужно было другое — удержаться в реальности, увериться в собственной нормальности и уже потом, когда разум, без риска скатиться в не раз помянутое в последние дни помешательство сможет осмыслить новые знания, обмозговать все с начала и до конца. Покуда же он постановил, как и прежде, считать себя не Этьеном Лэйдом, а Тьеном Реми, появившимся на свет спустя шестьдесят лет после пожара в имении известного археолога… К слову, о времени и циклах, о которых говорил огненный: еще через двенадцать лет в городе появился Фер, и вряд ли чтобы это было совпадением. Но об этом юноша тоже старался не думать. Потом, все потом. Сегодня же, в качестве лечения от ненужных мыслей — от всех ненужных мыслей — он прописал себе прогулки на свежем воздухе.

Прогулки, но отнюдь не праздное шатание.

Кто знает, кем бы стал, не случись того пожара, Этьен Лэйд к семнадцати с половиной годам, скорее всего, что никем еще не стал бы, только учился бы где-нибудь на доктора или на того же инженера, а Тьен Рэми, чьими университетами были слободские улицы, давно уже освоил интересную и достаточно прибыльную профессию. И неизвестно, что делал бы умница Этьен, поняв вдруг, что видит людей даже с закрытыми глазами, а сам может оставаться для них незаметным, будучи тих как вода и быстр как огонь, но Тьен, последние три года ходивший в колоде валетом, принял новые способности как дар судьбы и не преминул тут же проверить их в деле. Ведь как бы там ни было, жизнь продолжалась, и он не собирался больше ни "останавливаться", ни умирать, ни прозябать в нищете. Все это с ним уже было однажды. Хватит.

Центр. Театральная площадь. Парадное "Золотого двора". Деловой квартал. Рынок. Трамвай…

Тут пришлось быть особенно осторожным: ограниченное пространство и явно не бесхозное. В толчее вагона уже работал шустрый парнишка лет тринадцати. Красиво работал — далеко пойдет. Тьен не стал протискиваться в середину, остался на подножке, и, когда малец уже выходил, облегчил тому ношу, избавив от парочки позаимствованных у пассажиров кошельков. Но не совсем гладко вышло. Мальчишка что-то почувствовал, обернулся, и Тьен, прикрыв лицо рукой (со стороны — вроде как от испуга, а на деле, чтобы пацан не успел его рассмотреть и запомнить), выкрикнул:

— Куда руки тянешь, ворье!

Ошарашенный таким поворотом коллега соскочил на мостовую и дал деру, а в трамвае поднялся шум. Добрые граждане, проверив карманы, не досчитались часов и бумажников, разорались, кто-то спрыгнул вслед за сбежавшим мальчишкой, кто-то ратовал скопом идти в управу, но никому и в голову не пришло в чем-то заподозрить прилично одетого молодого человека, сошедшего на следующей остановке.

Красный вагончик привез к Техническому университету, туда, где они с Софи были только вчера. Снова появилась мысль заглянуть в музей… Но нет, не стоит. Побывает там, когда за фотографиями пойдет.

Изучив новый для себя район, Тьен нашел маленький уютный ресторанчик, с удовольствием пообедал, воспользовался уборной, чтобы пересчитать дневную выручку, и решил, что потрудился уже на славу. Дальше просто гулял.

День, как и накануне, выдался морозным, но солнечным, и юноша решил убить время, добравшись домой пешком. Дорогой рассматривал витрины и вывески, купил газету, после — пастилы для Люка и остановился в конце концов у входа в небольшой ювелирный магазин. Зачем зашел, сам сразу не понял. Возможно, погреться.

— Предложить вам что-нибудь? — приветливо поинтересовался продавец, яркий блондин лет тридцати, весь такой холеный и доброжелательный, что зубы сводит. А под прилавком у него, должно быть, заряженная винтовка или, на худой конец, пистолет…

— Да, пожалуйста, — так же мило, но не размыкая губ, улыбнулся Тьен. — Я хотел бы сделать подарок… одной девушке. Но сейчас несколько ограничен в средствах.

Приветливости на физиономии продавца после такого заявления не убавилось, в как раз наоборот: стесненный в средствах молодой человек — это не подозрительно, а вполне обыденно. И такому клиенту есть, что предложить.

— Взгляните. Чудный кулон-капля на цепочке из мельхиора. Это — лунный камень. Изящно, романтично. Если ваша подруга увлекается мистикой, сейчас это снова модно, то, наверное, знает, что лунный камень принадлежит стихии воды…

— Вы зачем это сказали? — подобрался Тьен. Стихии, мистика, вода… Кто-то подает ему знак? Возможно, наблюдает со стороны?

— О чем сказал? — переспросил продавец. — О мистике? Ох, простите. Молодежь сейчас увлекается подобными вещами, и я решил… Но раз нет, посмотрите-ка на этот браслет.

— Нет, не нужно. Я возьму кулон.

Камень воды для девчонки, которая теперь навсегда будет связана для него со стихией исцеления. Может быть, и знак.

Софи дома не оказалось. По времени она давно должна была уже возвратиться из лавки и, видимо, возвратилась, покормила брата и ушла с ним на каток. Тьен вполне мог бы подождать ее в комнате, но сидеть одному не хотелось: того и гляди, снова затеет игры с огнем…

Вор оставил в шкафу между рубашек большую часть сегодняшнего улова, по-быстрому перекусил и отправился на площадь Адмиралов.

Народу тут заметно прибавилось. Никак горожане почувствовали скорый приход весны и решили, пока есть время, сполна насладиться ледовыми забавами. Но Софи он отыскал сразу же. Оставив Люка на попечение подруг, она кружила по льду в компании незнакомых Тьену мальчишек. Один, по виду ее ровесник, скромно держался позади, а второй, постарше на год или два, легко скользил рядом, что-то на ходу рассказывал и периодически придерживал девчонку за руку, хоть не похоже было, что ей в тот момент грозило падение — на коньках Софи стояла уверенно.

— Виктор? — удивилась, заметив его Анна. — Ваша кузина сказала, что вы болеете.

Удивилась, обрадовалась, покраснела…

— Мне стало получше, решил пройтись.

— С непокрытой головой, в мороз?

Шапку он и с утра не надевал. Зачем, когда огонь греет изнутри? Но не объяснишь ведь.

— Кто это с Софи? — спросил он, отводя разговор от себя.

— А, это братья Руж. Не переживайте, очень хорошие мальчики. Наши соседи, кстати. Так что Софи в хороших руках.

— Я и вижу, что в руках, — раздраженно буркнул юноша: мелкая снова "чуть не упала". — А вы… — он обернулся к Анне и запнулся, наткнувшись на ее взгляд. — Вы чудесно выглядите.

— Спасибо. — Она опустила глаза.

— И этот шарф вам к лицу.

— Мамин подарок. Сегодня день святой Анны Карсонийской…

— Ваши именины. Да, я помнил, — уверенно соврал вор.

Ох, как она посмотрела. Надо же, он помнил! И не только — еще и пришел, пренебрегая собственным здоровьем.

— Не хотите пройтись к реке? — предложила девушка. — Ами и одна посмотрит за малышом.

— К реке?

Почему бы и нет? Не в сувенирную же лавку.

Но оказалось, на набережной вдоль высоких каменных перил гуляет не так уж много народа, а если спуститься к воде — там и вовсе никого. А она в самом деле чудесно сегодня выглядит, и новый шарф такой мягкий на ощупь… Но волосы, упавшие из-под слетевшей с головы шапочки, еще мягче, длинные огненно-рыжие. Вспомнилась Иви: наверное, ему вообще нравились рыжие, хоть до этого и не задумывался. Сейчас тоже думать не получалось. Огонь внутри уже не просто грел, жар разлился по телу, заполнив все его естество. Он сам стал огнем…

— Анна… — Тьен с трудом оторвался от сладких губ. Действительно, сладких — наверное, она ела перед тем конфеты. — Я… У меня подарок для вас ко дню тезоименитства. Скромная безделушка, но я буду счастлив, если вы его примете.

— Какая красота!

— Это лунный камень… И стоит вернуться, пока нас не хватились.

Скандала в этот раз не было. Мелкая надулась как сыч и молчала и по дороге домой, и за ужином. Потом увела Люка в комнату и больше не показывалась.

Тьена это раздражало, в чем-то даже немного огорчало, но вор мужественно держался и первым не заговаривал. В конце концов, его личное дело, что да с кем, и малолетки гонористые ему не указ. Хотя, да, обещал, и с подарком, пусть Софи о нем ничего не знала, нехорошо вышло… Но у него и так проблем выше крыши, чтобы еще из-за всякой ерунды переживать!

Сейчас его больше занимала грядущая ночь. Мысли, сны, воспоминания. Не появится ли вновь огненный, чтобы еще что-нибудь рассказать? Не накатит ли снова? И кто поможет, если опять душу вывернет наизнанку и захочется выть от боли?

Но, к счастью, обошлось. Юноша и сам не заметил, как уснул, — видимо, прогулка длиною в день возымела действие. И кошмаров не видел. Когда Софи, уходя в лавку, громко захлопнула за собой дверь, он на миг оторвал голову от подушки, огляделся без тревоги, просто машинально, и опять закрыл глаза. Окончательно проснулся почти в полдень, отдохнувший и в прекрасном настроении, которое ничуть не подпортило то, что зловредная девчонка «забыла» оставить для него завтрак.

Тьен и прежде не склонен был впадать в уныние и подолгу обдумывать свалившиеся на него проблемы. Правда, ничего подобного с ним раньше не случалось, но ведь жизнь не остановилась? И в этой жизни новые способности и знания отнюдь не были лишними. А остальное: пожар, крылатые тени, таинственный Фер и его подружка — всему этому однажды найдется объяснение. И если не знаешь, что делать, делай то, что умеешь.

А умел Тьен не так уж и мало. Например, поесть приготовить — для него вообще не проблема. Что бы там некоторые себе ни вообразили. Позавтракав, бросил на столе грязные тарелки и сковороду с остатками подгоревшей картошки, оделся и ушел из дома с твердым намерением не возвращаться до наступления темноты.

Но погода внесла коррективы в планы. В отличие от вчерашнего дня, солнечного и морозного, нынешний выдался более теплым, но пасмурным и сырым. Бродить по улицам было неприятно, а с учетом того, что горожане в такой день лишний раз из тепла носа не казали, еще и бесполезно. Не совсем, конечно, кое-что с прогулки выручил, пообедать хватило и зонт купить (не зря ведь небо затянуло?), но в целом — мелочевка. Пришлось топать домой. По пути купил в знакомой булочной сдобных кренделей и взял на лотке рядом два леденца.