Там, где возрождалась птица Феникс

Глава II СОКОТРИЙЦЫ — КТО ОНИ?

Этническая история населения Сокотры не изучена. Однако можно привести несколько любопытных фактов, которые помогут составить представление об обитателях острова.

Среди сокотрийцев можно определенно выделить несколько различных этнических и расовых групп — не менее трех.

Первую группу составляют негроиды и метисы с негроидными признаками. Они темнокожи, низкорослы, имеют характерный тип лица, курчавые волосы. Многие из них являются прямыми потомками тех обитателей Восточной Африки, которые когда-то были привезены на остров в качестве рабов или на военную службу. Негроидный тип сокотрийцев населяет только прибрежные районы острова. Они продолжают строить такие же пальмовые хижины, какие можно встретить в африканских деревнях.

Впрочем, возможно, что часть сокотрийских негроидов — потомки солдат из стран Западной! Африки, которые служили во французской армии во время второй мировой войны и были расквартированы на острове[7].

Житель Хадибо

Вторую группу образуют жители сокотримских равнин. (Это выделение довольно условно, поскольку тот же тип населения живет и на побережье.) Они низкорослы, смуглы, по внешнему виду похожи на йеменцев или хадрамаутцев.

Третья группа — горцы, изолированные от жителей других районов острова. Это рослые крепкие люди, со светлой кожей, крупными руками и ногами, прямыми волосами. Внешностью они напоминают европейцев.

Как обнаружила Оксфордская экспедиция, сокотрийцы в основном представлены «круглоголовыми», т. е. принадлежат к тому типу людей, у которых ширина головы составляет более 80 % ее длины. (Подавляющая часть арабов принадлежит к «длинноголовому» типу, у которого ширина головы менее 80 % ее длины.) На южном побережье Аравийского полуострова к круглоголовому типу относятся лишь несколько групп — прежде всего жители Махры[8] и Дофара, низкорослые, темнокожие с вьющимися волосами. Это свидетельствует о генетическом родстве жителей названных районов.

Район Дофара вообще очень напоминает Сокотру. На здешних горах тоже растут благовонные деревья, бедуины Дофара тоже живут в пещерах, собирают финики, пасут овец и коз. Они столь же безразличны к мусульманской религии, как и сокотрийцы (впрочем, это можно сказать и о населении ряда других областей Южной Аравии).

Махрийцы и дофарцы говорят на языках, близких к сокотрийскому и не известных нигде, кроме этих областей. Конечно, родство языков само по себе еще не доказывает общего происхождения говорящих на них народов, но в данном случае это весьма существенно. Сокотрийский язык менее других подвергся внешним влияниям, в частности воздействию арабского языка. Махрийский, дофарский и сокотрийский находятся в близком родстве с древними языками Аравии: сабейским, миней-ским, хадрамаутским и катабанейским. Любопытно, что клейма, которыми сокотрийцы метят своих верблюдов, представляют собой видоизмененные буквы (или части букв) сабейского алфавита. Англичанин Теодор Бент, посетивший остров в 1897 г., сообщал, что нашел на горе близ Каленсии сабейские надписи. Все эти данные свидетельствуют в пользу близкого родства сокотрийцев с древними жителями юга Аравии.

Разобраться в происхождении и генетических связях сокотрийцев невозможно без изучения истории их языка. А для того чтобы представить себе историю сокотрийского языка, необходимо знать хотя бы основные сведения о семитских языках вообще. Эти языки, многие из которых уже вымерли, входят в так называемую афразийскую, или семито-хамитскую, языковую семью[9]. Она делится на Пять ветвей: египетскую (древнеегипетский язык), берберскую (языки берберского населения Северной Африки и Сахары), кушитскую (языки Восточной Африки), чадскую (языки Центрального Судана) и семитскую. Семитские языки, в свою очередь, объединяют четыре группы языков: северноцентральную (арамейский, древнееврейский и др.), севернопериферийную (аккадский), южноцентральную (арабский) и южнопериферийную, которая и является сейчас предметом нашего внимания. Все семитские языки восходят к общему предку — древнему протосемитскому языку, разделившемуся на многие в результате исторического развития семитических народов.

Южнопериферийная группа семитских языков в древности объединяла языки, на которых говорили народы Южной Аравии. Это сабейский, минейский, катабанейский и хадрамаутскип диалекты. На сабейском говорили жители древнего аравийского государства Саба, на минейском — жители Майна, на катабанейском — Катабана, на хадрамаутском — Хадрамаута. Эти государства существовали в Южной Аравии в период между XV в. до н. э. и VI в. н. э. Кроме южноаравийских диалектов к южнопериферийной группе относится также и древний эфиопский язык — геэз. Этот язык был распространен в Северной Эфиопии с начала I тысячелетия до н. э. по I тысячелетие н. э. В 300 г. н. э. на геэз была переведена Библия. Почему же эфиопы говорили на языке, который зародился в Южной Аравии? На самом деле это вовсе не удивительно, так как заселение Эфиопии в древние времена происходило из Южной Аравии. Позднее пришельцы смешались с местным населением, положив начало тому этническому типу, который мы знаем теперь как современных эфиопов. Тогда из южнопериферийной группы семитских языков и выделилась эфиопско-амхарская подгруппа. Это могло случиться только после заселения Эфиопии древними южноаравийцами, т. е. предположительно к началу I тысячелетия до н. э. Эфиопское письмо, ведущее начало от южноаравийского варианта раннего семитского алфавита, до сих пор используется всеми языками Эфиопии.

Древние языки южнопериферийной группы давно вымерли. Но от них произошли другие языки, некоторые живут и сейчас. Новые языки этой группы делятся на две подгруппы: южноаравийскую и эфиопско-амхарскую. Эфиопско-амхарская подгруппа имеет три ветви: северноэфиопскую, ближе всего стоящую к геэзу (тигре, тигринья или тиграй), центральноэфиопскую (амхарский, вымирающий аргобба и вымерший гафат) и языки группы гураге. Южноаравийская подгруппа объединяет махри, шахри (эхкали), харсуси, батхари — языки, распространенные на побережье Южной Аравии в Махре (НДРЙ) и Дофаре (Оман), и сокотри — язык острова Сокотра. Конечно, сейчас мы не можем определенно утверждать, что сокотрийский язык произошел непосредственно от сабейского. Вполне возможно, что он восходит к какому-нибудь другому, ныне неизвестному диалекту южнопериферийной группы.

В истории отношений между южноаравийской и эфиопской цивилизациями вообще немало интересных, хотя зачастую и парадоксальных, моментов. Эфиопы и йеменцы, например, до сих пор оспаривают друг у друга право считаться наследниками царицы Савской, имя которой прекрасная библейская легенда связала с именем царя Соломона. Жители Эфиопии убеждены в том, что царица Савская правила в Аксуме; различные сказания эфиопского эпоса повествуют о том, как царица отправилась в гости к мудрому царю. Одно из таких сказаний, бытующих у народа тигре, было, в частности, записано в прошлом веке шведским миссионером Сундстремом. Национальный эпос эфиопов «Кебра Негаст» возводит происхождение эфиопских императоров к царице, йеменцы, в свою очередь, считают, что легендарная царица была правительницей Сабы, области Южной Аравии.

Но не будем углубляться в дебаты, не утихающие между сторонниками эфиопского и южноаравийского происхождения царицы Савской, а также теми, кто считает ее мифической фигурой, встречающейся в эпосе разных южносемитских народов. Легенда о царице лишь подчеркивает родственную взаимосвязь эфиопов и южноаравийцев, а также их древние связи с семитским населением севера Аравии и Палестины.

Южная Аравия и Эфиопия оспаривают друг у друга также честь называться родиной кофе. Долгие годы считалось, что кофе подарила миру Аравия. Ведь именно отсюда кофе распространился повсеместно, а название йеменского порта Моха дало имя знаменитому сорту кофе — «мокко». Однако впоследствии выяснилось, что йеменцы привезли кофе из Эфиопии и лишь позднее стали выращивать его на горных террасах своей страны. Возможно, кофе доставили йеменские путешественники, не исключено также, что его завезли в Аравию абиссинские рабы. Еще в 1678 г. в «Путешествии в поисках истоков Нила» английский путешественник Брус сообщал, что эфиопы, совершая утомительный переход через пустыню в абиссинские нагорья, вместо пищи брали с собой только шарики размером с небольшое куриное яйцо, скатанные из смеси молотого поджаренного кофе, растительного масла и жира: этот припас они несли в кожаных торбах. Одного шарика было достаточно, чтобы поддерживать силы человека в течение суток.

В Аравии, однако, существует предание, что кофе открыли местные пастухи, заметившие, как их козы, наевшись плодов неизвестного им прежде дерева, начали бегать и прыгать с необычайной легкостью.

Точно так же и Йемен, и Эфиопия отстаивают свой приоритет в употреблении ката, неизвестного в других районах земного шара.

Связи южноаравийцев с эфиопами продолжались во время существования развитых государств Южной Аравии. Известно, что сабейцы переселялись в Эфиопию в период между 450 и 300 гг. до н. э.; к этому времени относятся надписи на сабейском языке, обнаруженные в Эфиопии. Правда, объяснить, почему все эти надписи были сделаны только в указанный период, пока не удается. У специалистов возникает и ряд других вопросов. Однако несомненно, что сабейцы в эти годы (хотя поселиться в Эфиопии они могли и несколько раньше) имели большое культурное влияние на эфиопов, а возможно, играли какую-то важную роль в политической жизни.

Итак, из двухсот-трехсот надписей, обнаруженных в Эфиопии и относящихся к периоду 450 300 гг. до н. э., лишь около пятидесяти написаны на языке геэз, все остальные — на сабейском. При этом любопытно, что часть надписей написана на правильном литературном сабейском языке, а другая — на ломаном сабейском и содержит ряд грамматических ошибок: видимо, писали их не сабейцы, а эфиопы. Таким образом, можно полагать, что в тот период некоторые эфиопы знали сабейский язык. Может быть, к тому же периоду относятся обнаруженная Т. Бентом сабейская надпись и непонятные письмена, напоминавшие ему виденные возле Аксума. Вероятно, то было время сабейской экспансии в соседние страны. Примерно к тем же годам относится и сообщение греческого философа Феофраста о «сабеях», торгующих алоэ. Опять к Сокотре протягивается нить, связывающая ее с южноаравийцами и эфиопами.

К VI в. н. э. южноаравийские цивилизации зачахли, и в 525 г. уже эфиопы завоевали юг Аравии и на некоторое время установили там свое господство. Примерно тогда же часть южноаравийских племен мигрировала на север Аравии, в Сирию и Ирак. Некоторые из них (например, кинда), смешавшись там с местным населением, стали впоследствии основными племенами нового народа — арабов.

Но только ли на север и в Эфиопию двигались древние южноаравийцы? В «Одиссее» Гомера рассказывается, что на острове Схерия (прообразом которого могла быть Сокотра) жил народ мореходов — феаки, или феакийцы. Они якобы переселились туда из Гиперийской, т. е. «запредельной», земли. Гомер в «Одиссее» повторяет известные в греческой мифологии сведения о феаках. Аполлодор в «Мифологической библиотеке» (Эпитома, VII, 25) тоже сообщает, что феаки были отличными мореходами. Эго вполне применимо к древним аравийцам. В отличие от других народов феаки не были воинами — это тоже подходит к сокотрийским аборигенам, которые и сейчас отличаются удивительным миролюбием. Когда феаки помогли Одиссею отправиться домой, пишет Аполлодор, Посейдон разгневался на них и спрятал этот народ «за высокими горами». «Высокие горы» — опять совпадение? Или же феаки — древние сокотрийцы? Быть может, указание на то, что они прибыли из «запредельной земли», означает, что они когда-то переселились на остров из Аравии?

Можно предположить, что древние жители Аравии попали на Сокотру очень давно, возможно, одновременно с заселением Эфиопии. Но сабейцы или другие южноаравийские племена могли появиться там и позже. Для опытных мореходов это не было сложным делом. Впрочем, обстоятельства заселения острова скрыты толщей времени. Не исключено, что на неприветливом острове укрывались изгнанные или опальные подданные сабейских царей или даже преступники. Возможно также, что поселения сабейцев или других южноаравийцев возникли из крестьян (или рабов?), отправленных туда с материка возделывать алоэ и собирать камедь «драконова дерева».

Когда греческий философ, ученик Аристотеля, Феофраст перечислял жителей Аравии, он называл среди них неких «сабеев» (сабейцев), описывая их как земледель цев, воинов, купцов и мореходов. Он сообщал, что самым доходным в их деятельности была перевозка в соседние страны растений под названием ларимна (алоэ), «аромат которого превосходит ароматы всех других благовоний». Не сокотрийский ли алоэ перевозили сабейцы? Если нет, то откуда воспитанник Христотеля Феофраст мог знать о том, что Сокотра богата алоэ? Видимо, к тому времени (IV в. до н. э.) сабейцы, намного ранее заселившие остров, уже принесли сокотрийскому алоэ известность.

Многие вопросы, касающиеся происхождения и истории сокотрийцев, были бы разрешены, если бы на Сокотре удалось найти какие-либо письменные памятники.

Т. Бент в 1897 г. сообщал об обнаруженных им надписях на известняковом камне около Эриоша, расположенного недалеко от моря в западной части северной прибрежной равнины. Вскоре после посещения острова Бент умер. Последующие исследователи хотели проверить справедливость его интерпретации находки. (Бент считал эриошские письмена очень похожими на те, что он видел на церковной лестнице и на склоне холма около Аксума, древней столицы Эфиопии. Это сходство не оставляло у него сомнения в том, что письмена — эфиопские.) Бент датировал находку VI в. н. э., исходя из того, что эфиопы могли побывать на острове, когда они оккупировали побережье Южной Аравии (525 г. н. э.).

Английский археолог П. Шинни во время работы на острове в 1956 г. тоже решил добраться до надписи и осмотреть ее. Его рассказ представляет для нас известный интерес:

«Эта деревня ловцов жемчуга (Дихана — местечко по дороге в Эриош, где остановился Шинни. — В. Н.) на деле просто грязный поселок, самый убогий из всех, что я видел на Сокотре. Многие жилища там построены из пустых жестяных коробок и покрыты листами рифленого цинка, принесенными с аэродрома. Жители, однако, проявили радушие: они предоставили нам место для трапезы, очень соленую воду, которую они для нас вскипятили, и финики. За финиками они ходят через весь остров, в Ноугед, где они покупают их по шиллингу за два фунта, поскольку сами они ничего не выращивают. Позже они дали нам еще и пресной воды, которую им приносят с гор бедуины по двадцать шиллингов за бармиль (бочку. — В. Н.). Надо полагать, сами они получают неплохой доход в сезон добычи жемчуга.

После обеда наш хозяин Ахмад показал нам дорогу, попросив за все, что он сделал для нас, двадцать шиллингов. Минуя другую деревню, мы встретили мужчин, вышедших приветствовать нас и спросить, куда мы идем. Поскольку дорога казалась трудной, мы попросили одного из них, Халифу, проводить нас. Мы долго и шумно торговались, а затем Халифа все-таки согласился проводить пас за пять шиллингов…

В Эриош мы пришли в середине дня и действительно обнаружили там известняковую плиту, покрытую письменами. Первое впечатление было такое, будто на ней отпечатались следы ног людей и верблюдов, но там были и знаки, похожие на буквы какого-то алфавита, соединенные друг с другом длинными змеевидными линиями: в промежутках между ними выбиты изображения верблюдов. Неподалеку находились развалины каких-то строений, вероятно домов с дворами».

От жителей Диханы Шинни не смог получить вразумительного объяснения происхождения этих письмен. Когда он спрашивал, кем, по их мнению, были вырезаны на плите «отпечатки ног»: мусульманами или христианами, те неизменно отвечали: «Это отпечатки ног ангелов, человеческое существо не могло оставить их».

Историю сокотрийцев нельзя рассматривать в отрыве от древней истории Аравии, именно она дает ключ к разгадке их происхождения.

На юге Аравии человек жил еще в доисторические времена, это подтверждается последними находками во Второй провинции НДРИ, расположенной к северо-западу от Адена. Здесь, близ горы Тала, недавно были обнаружены следы древней стоянки человека каменного века, найдены орудия (рубила, скребла, наконечники), изготовленные за 500 200 тыс. лет до н. э. Это важное открытие еще не в полной мере освоено и оценено наукой: предметы, найденные у горы Тала, не были отмечены на сводной карте всех находок, относящихся к каменному веку, которую опубликовал «Курьер ЮНЕСКО». Можно надеяться, что в процессе археологических изысканий в районе стоянки будут получены новые результаты. По мнению советского археолога С. Ширинского, составившего обзор археологических памятников на территории НДРЙ и собравшего каменные орудия около горы Тала, эти экземпляры служат необходимым связующим звеном между следами поселений человека каменного века в Африке и в Южной Азии. Найденные орудия пока единственные свидетельства обитания древнейшего человека на территории Аравийского полуострова.

Йеменские находки подтверждают автохтонное происхождение жителей Южной Аравии и подвергают сомнению предположение, что юг полуострова впервые был заселен пришельцами с севера. Конечно, те жители Южной Аравии, которые впоследствии создавали здесь самобытную цивилизацию, могли быть не прямыми потомками древнего аравийского человека, могли появиться в результате смешения автохтонов с кем-то еще. Сейчас трудно решить, мигрировали ли сабейцы и химьяриты, говорившие на одном из семитских языков, с севера или же их предки сами были теми прасемитами, которые потом распространились на север, а возможно и в Африку. Во всяком случае, следы древних перемещений видны в генеалогии южноаравийских племен.

Что касается происхождения прасемитов, то по мере накопления конкретного материала ученые выдвигали на этот счет самые различные предположения. Родиной прасемитов объявлялась то Африка, то Месопотамия, то Аравия. По одной из гипотез, таким районом должна быть область, где прасемиты могли контактировать с праиндоевропейцами: на такие контакты, по-видимому, указывает наличие ряда общих корней в индоевропейских и семитских языках[10]. Из этой области (предположительно, Малой Азии) праиндоевротейцы двумя волнами двинулись в Европу и в Индию, где смешались с местным населением и положили начало развитию индоевропейских языков, распространенных в настоящее время как в Европе, так и в Азии.

Была ли Сокотра заселена человеком в древние времена? Пока на острове не удалось найти свидетельств существования там древнего человека. Поэтому ученые, в частности руководители комплексной научной экспедиции 1967 г. Д. Доу и II. Воксхолл, считают достаточно вероятным, что человек поселился на острове довольно поздно: ради сбора благовоний, когда они стали «золотом Востока». Как известно, к IV в. спрос на этот товар резко упал, и знаменитая «дорога благовоний» на юге Аравии потеряла свое значение. Возможно тогда-то, предполагает Доу, сокотрийцам пришлось целиком положиться на скотоводство и рыбную ловлю, что привело к печальным последствиям.

Если собрать отрывочные сведения о сокотрийцах, дошедшие до нас, присовокупив к ним то, что известно об их языке (а также дать некоторую свободу фантазии), можно представить себе историю заселения острова следующим образом.

Когда-то, много тысяч лет назад, в Аравии обитал древний прасемитский народ, прародитель ассирийцев, вавилонян, сабейцев, химьяритов, арамейцев, халдейцев, финикийцев, эфиопов, евреев и арабов. Очевидно, этот народ был преимущественно пастушеским, а кроме кочевого скотоводства занимался рыболовством (в прибрежных районах Красного и Аравийского морей). Вскоре вследствие ряда объективных причин этот народ вышел за пределы Аравийского полустрова. Различные прасе-митские племена мигрировали в Египет, где, слившись с местным населением, в IV тысячелетии до н. э. образовали новый народ — древних египтян, создавших известную всему миру великую цивилизацию. Другие волны миграции направились на север — в Месопотамию. К тому времени там уже обосновался другой высокоразвитый народ несемитского происхождения — шумеры. Семиты-кочевники смешались с шумерами, и в результате этой ассимиляции в долине Тигра и Евфрата возникла новая цивилизация — вавилонская. Египетская и месопотамские цивилизации заложили основы средиземноморской культуры, которой суждено было сыграть столь большую роль в становлении современного цивилизованного мира.

В то же время на юге Аравии продолжало обитать коренное автохтонное население, которое самостоятельно перешло к оседлому образу жизни, стало заниматься земледелием и объединилось в развитые государства Южной Аравии — Сабейское, Минейское, Катабанейское, Хадрамаутское и Химьярское. К тому времени семитические народы говорили уже на разных языках, удалявшихся друг от друга все больше. Да и этнический состав этих государств претерпел изменения, ибо в Южную Аравию пришла волна миграции с аравийского севера, а также, возможно, из района Палестины. Не случайно именно в Южной Аравии позднее распространился иудаизм, возникший у европейских племен Палестины. Что же произошло с древнейшими южноаравийскими автохтонами после прихода северных семитов? Конечно, большая часть их смешалась с пришельцами, и этот тип послужил основой формирования сабейских, минейских и других народностей.

Однако можно предположить, что не все жители Южной Аравии смешались с северными и центральноаравийскими племенами. Часть аборигенов могла найти приют в труднодоступных районах Махры и Дофара, а также уплыть на Сокотру. В таком случае, автохтонное население Южной Аравии и было первыми жителями острова Сокотра.

Если Сокотра послужила в доисторические времена «Ноевым ковчегом» для животных и растений, Махра, Дофар, да и Сокотра могли быть такими же убежищами, где более или менее изолированно продолжали жить потомки тех, кто в глубокой древности населял юг Аравии.

Существует мнение, что сокотрийских и дофарских скотоводов, ютящихся в пещерах, пасущих коз и овец и питающихся пахтой, следует считать «подлинными арабами», т. е. настоящими автохтонами Аравии. Правда, особо убедительных доказательств сторонники этой гипотезы представить пока не могут. Однако эта теория помогает прояснить сразу многое: загадки сокотрийского языка, существование безгорбых коров, малое сходство сокотрийцев с арабами и т. п. Аборигены Аравии могли отплыть от Рас Фартака[11] на Сокотру, основать там первые поселения. Для проверки этой интересной гипотезы следовало бы провести комплексное этнографическое и археологическое изучение как Сокотры, так и Махры и Дофара.

Остается непонятным, почему же столь умелые мореходы, как древнейшие аравийские переселенцы, полностью утеряли свое искусство кораблевождения. Может быть, сохранить его помешало отсутствие на острове дерева, необходимого для строительства кораблей? Во всяком случае, хозяйство острова в древности основывалось на участии в аравийской торговле благовониями, пастушестве и рыбной ловле. Какого уровня культуры достиг этот народ, на каком уровне находился в тот период, когда перебрался на остров, неизвестно. Сабейские надписи около Калансии и непонятные письмена в Эриоше свидетельствуют о том, что какая-то часть этого населения умела писать.

Итак, допустим, что жители Аравии, овладев искусством навигации, прибыли на остров как торговцы. Из мореходного руководства под названием «Перилл Эритрейского моря», написанного в I в. н. э. неким греком, известно, что последующее заселение острова произошло в I в. н. э. Автор «Перипла» сообщал: «Население немногочисленно и обитает на северном побережье… Они чужестранцы, смесь арабов, индийцев и греков, которые переселились на остров, чтобы вести там торговлю».

Таким образом, в этом старом наставлении для мореходов ничего не сказано об аборигенах, которые жили бы в горах. Говорится только о смешанных торговых поселениях на северном побережье острова. Правда, коль скоро автор «Перипла» называет поселенцев «чужестранцами», можно заключить, что на острове были и аборигены. Вполне вероятно, что и две тысячи лет назад в горах Сокотры так же, как теперь, в пещерах и сложенных из камней домах обитало автохтонное население, главным занятием которого было пастушество, а греко-романские и индийские купцы — колонисты с побережья — ничего не знали о его существовании. Это находит частичное подтверждение в сообщении греческого историка Диодора Сицилийского, датируемом несколькими годами ранее, будто кроме чужеземного торгового поселения там жило «местное население этой страны».

В древности муссонные ветры, дующие в Индийском океане, казались загадкой мореплавателям. Только около 100 г. до н. э. греческий кормчий Гипалл открыл секрет этих ветров, меняющих направление в зависимости от сезона. Он сумел использовать свои наблюдения в мореходстве. Отплыв летом из порта на побережье Восточной Африки, Гипалл, подгоняемый муссоном, благополучно добрался до Индии, а зимой, когда ветер дул в обратную сторону, вернулся домой. Вскоре греко-римские парусники стали доплывать от Египта до Индии за два месяца. Эти суда перевозили как торговые грузы, так и пассажиров. Некоторые корабли держали курс на юг, к берегам Восточной Африки, где были созданы первые римские торговые поселения.

Многие из торговых судов заходили на Сокотру. Из греко-римской литературы мы узнаем, что античному миру было известно об острове в 300 г. до н. э. Есть в античных источниках и сведения, что остров считался важным торговым центром еще до греко-римской эпохи. Возможно, что Сокотра давно служила перевалочным пунктом в торговле между Индией и Египтом.

В «Перипле Эритрейского моря» дано подробное описание острова, там он именуется Диоскоридой, Одна из версий происхождения этого слова — от санскритского или сингальского двипа сукхадара («земля блаженства»), Отсюда же, как считают некоторые исследователи, произошло и название «Сокотра»[12]. Анонимный греческий мореход писал:

«Диоскорида очень велика, но пустынна и болотиста. На ней много рек, в которых живут крокодилы, много змей и больших ящериц, мясо которых едят, а жир вытапливают и употребляют вместо оливкового масла. Остров не производит ни фруктов, ни вина, ни зерна. Жители малочисленны, они селятся на берегу, к северу… Они чужеземцы, помесь арабов (т. е. аравийцев. — В. Н.), индийцев и греков, которые перебрались туда, чтобы вести торговлю. На острове добывают настоящих морских черепах, белых черепах, чрезвычайно многочисленных; их предпочитают из-за больших панцирей, а также черепах горных, которые крупнее всех и имеют самый толстый панцирь. Эти панцири бесполезны, так как они слишком крепки и их невозможно разрезать, ценятся же те, которые можно резать и делать из них сосуды, тарелки, блюда и прочую посуду. На острове также получают киноварь, называемую индийской, ее собирают по каплям. Возможно, что островом правит король Страны Благовоний. Там ведут также торговлю те, кто приезжает туда из Дамирики и Баригазы (древние порты в устье Инда. — В. Н.). Они привозят рис, пшеницу, индийские одежды и немного рабынь, а вывозят огромное количество черепашьих панцирей».

Неизвестно, насколько правдивы те сведения, которые сообщает греческий автор о жителях острова и местной фауне. Морских черепах на острове вылавливают довольно много и сейчас, и можно считать достоверным, что в древности Сокотра поставляла античному миру черепашьи панцири. От крокодилов же, огромных ящериц и массы сухопутных черепах не осталось и следа. Сомнительно, что они когда-либо существовали здесь, скорее всего, рассказы о гигантских белых черепахах — это плод воображения автора. Оксфордские ученые облазили немало пещер в надежде обнаружить хотя бы остатки крупных сухопутных черепах, подобных тем, что водятся на Галапагосских островах, но безуспешно. Из описания автора «Перипла» можно сделать лишь заключение, что черепашьи панцири для античного мира были весьма ценным товаром, раз автор счел это достаточным поводом для того, чтобы посетить остров.

Известно, что Сокотра играла также определенную посредническую роль в международной торговле.

Знаменитый средневековый арабский географ Йакут (ум. в 1228 г.) в своем «Словаре стран» («Муджам аль-бульдан») писал о Сокотре:

«Это название обширного острова, на котором находятся несколько деревень и городов. Он расположен к югу от Адена, причем ближе к берегу арабов, чем к берегу индийцев. Тот, кто плывет в страну зинджей, заходит на остров. Большинство его жителей — арабы-христиане. Оттуда привозят алоэ и «кровь двух братьев», которая представляет собой камедь дерева, растущего только на этом острове и нигде более. Эту камедь называют «каплями», и она бывает двух сортов: первый сорт похож по качеству на гумми, только цвет его будто самое красное, что только создано всевышним, второй же сорт его то, что сделано из первого. Аристотель писал об этом острове Александру (Македонскому. — В. Н.), когда тот отправился в Сирию, советуя ему послать туда несколько греков, чтобы поселились они там ради алоэ… И Александр отправил туда несколько греков, в основном из города, откуда родом Аристотель, а именно из города Стагиры, на кораблях вместе с их семьями. Он отправил их Кульзумским морем (Красное море. — В. Н.), и когда прибыли они туда, то побили всех индийцев, которые там были, и завладели всем островом целиком. Был там у индийцев огромный идол, он был тогда отправлен в Индию при обстоятельствах, описание которых затянулось бы. А когда умер Александр и появился Масих, сын Марьям (Иисус Христос. — В. Н.), мир ему, обратились в христианство все греки, которые были на острове, и остались так вплоть до сего времени. Нет в мире другого места, кроме Сокотры, да ведает про то Аллах, где люди из греков сохраняли бы чистоту своей расы, и никто другой с ними не смешался бы. На остров приплывали корабли индийцев, которые грабят путешественников из купцов, сейчас же этого уже нет».

Как видим, Йакут повторяет известную греческую версию о греках, заселивших остров и насадивших там христианство. По поводу всех этих сообщений можно только сказать, что они требуют подтверждения археологическим материалом. Но можно сказать с уверенностью, что и греки, и индийцы, а возможно и более древние пришельцы, внесли свою лепту в жизнь острова, известного всему древнему миру.

В сообщении Йакута стоит отметить еще замечание о том, что на Сокотре базировались «корабли индийцев, которые грабят путешественников из купцов». Собственно, утверждать, что эти корабли были индийскими, трудно. Однако то обстоятельство, что район Сокотры в IX–X вв. был центром пиратства, видимо, можно считать установленным, во всяком случае, многие арабские географы повторяют это сообщение. Поскольку через Сокотру проходили морские пути, этот район легко мог стать ареной деятельности пиратов.

Знаменитый йеменский историк аль-Хамадани (ум. около 945 г.) писал:

«Из островов, расположенных около Йемена — остров Сокотра, с которого происходит сокотрийский алоэ. Это остров варваров. Он расположен между Аденом и страной негров, и если путешественник выедет из Адена, направляясь в страну негров, он поплывет так, будто направляется в Оман, и остров Сокотра останется у него по правую руку, а затем он приостановится и свернет в сторону Моря Зинджей. Длиной тот остров в восемьдесят фарсахов[13], и живут на нем люди из каждого племени Махры. Там около десяти тысяч воинов, и все они христиане. Упоминают, что люди из страны Рум были оставлены там кесарем, а затем там высадились племена из Махры и поселились на нем, и некоторые из них тоже приняли христианство. На острове много пальм, там получают амбру, чудесную «кровь двух братьев» и много алоэ».

Аль-Хамадани также сообщал:

«Жители же Адена говорят, что там вовсе не бывал никто из румов, но среди жителей острова были монахи, а потом исчезли. И поселились на нем люди Махры и хариджиты[14], распространилась там проповедь ислама, а затем увеличились хариджиты числом и напали на всех, кто там был из мусульман, и перебили всех, за исключением десятка. Там есть мечеть, в местечке, которое называют Сук».

Здесь аль-Хамадани упоминает об известном морском пути из Адена в Восточную Африку. Корабли арабских мореходов сначала направлялись на юго-восток, затем огибали Сокотру и шли к Африке. Интересно, что аль-Хамадани, повторяя известные сведения о том, что на острове поселились «румы», как тогда называли византийцев (т. е. жителей Восточной Римской империи), в то же время высказывает сомнение по этому поводу. Однако христианство на острове все же существовало. Интересно также упоминание о борьбе хариджитов с мусульманами-суннитами[15]. Хариджитов на острове уже давно нет, сейчас все сокотрийцы — сунниты шафиитского толка[16]. При султане здесь жили еще только несколько хан-балитов — выходцев из Омана, да несколько персов-шиитов, но сейчас их тоже не осталось.

Оксфордской экспедиции, пытавшейся найти какие-либо следы пребывания греков на острове, не удалось обнаружить ничего, кроме остатков нескольких зданий в местечке под названием Сук (по-сокотрийски — Шек), которое в прошлом, как считают, было столицей Сокотры. Сейчас Сук — маленькая деревушка, обитатели ее, преимущественно африканского происхождения, живут в соломенных хижинах и в домиках, сложенных из обломков коралловых рифов. Но стоит Сук на берегу лагуны, куда, вероятно, в древние времена заходили корабли. Здесь же должны были жить и ионийские греки, о которых писали греческие и арабские историки.

Английский исследователь Н. Орр нашел в горах Сокотры остатки зданий, которые, несомненно, были построены более развитым народом, чем теперешние обитатели пещер. Хотя нельзя определенно утверждать, что это руины христианских построек, Орр допускал, что здесь могли стоять каменные часовни.

Мне представляется вполне достоверным существование на острове греческой колонии. Вероятно и то, что именно греки побудили местных жителей принять христианство. А вот рассказанная йакутом история, будто греки не хотели жениться на местных женщинах и поэтому вымерли, не похожа на правду. Но вопрос о судьбе греческой колонии, как и другие, еще ждет своего решения.

Были найдены также другие сооружения, свидетельствующие о высоком уровне развития древних обитателей острова. Около Ферагея обнаружены остатки древней мощеной дороги. Другая вымощенная камнем дорога, ведущая в долину Хадибо, найдена и в центральной части острова. Сейчас она заросла, заброшена и забыта. В Кишне было выявлено несколько похожих друг на друга, тщательно выложенных из камня террас.

Любопытная находка была сделана близ дороги из Губбы в Калансию, на расстоянии примерно восьми километров от известной горной вершины Джабаль Аба-лан; это естественное углубление в земле (в известняковом массиве) в форме круга диаметром около 30 метров. Сверху найдены остатки каменной кладки, располагавшейся концентрическими кругами. Директор Департамента древностей Аденской колонии Д. Б. Доу высказал предположение, что это остатки оросительных сооружений или водохранилища.

С самолета Доу видел также на склонах горы к западу от Калансии квадратные каменные площадки, обнесенные по периметру низкими каменными стенами.

К сожалению, пока еще не идентифицированы обнаруженные на Сокотре камни с геометрическими значками, напоминающими буквы древнеаравийского алфавита. Эти камни, как предполагают исследователи, могли использоваться в качестве алтарей.

Итак, свидетельства древних историков недостаточно четки, а обнаруженных на острове памятников материальной культуры прошлого пока еще слишком мало, чтобы решить определенно вопросы, связанные с этнической историей островных жителей: какая часть населения острова может считаться подлинными аборигенами? Откуда и когда они пришли на остров? Как складывался тип сокотрийцев на протяжении веков их существования? До сих пор остаются правомерными слова Бальфура, руководителя первой серьезной научной экспедиции, в течение шести недель работавшей на острове в 1880 г.:

«То, что сделано экспедицией, лишь часть того, что должно быть сделано… Так случилось, что на острове, лежащем лишь в трех неделях пути от Англии, живет народ, происхождение которого затеряно в легендах, язык которого не указывает на его прямых родственников, который, как сообщается в имеющихся источниках, ранее достиг определенной ступени цивилизации и принял христианство, а затем покинул эту ступень, повернул вспять… В настоящее время на одной только Сокотре имеется такое изобилие материала для исследования и изучения, которое вознаградит следующую экспедицию».

Оксфордская экспедиция 1956 г. поставила одной из своих задач сбор проб крови местных жителей с целью ее последующего исследования в Листеровском институте в Лондоне. Эта задача была успешно выполнена, 99 проб были доставлены в Лондон в замороженном виде (экспедиция возила за собой по острову огромный керосиновый холодильник, поражавший воображение местных жителей). Анализ крови по ряду показателей обычно дает обширный материал для изучения расовых признаков и генетического родства той или иной этнической группы. Однако исследование крови сокотрийцев не дало никаких сенсационных открытий. Ученые лишь отметили, что состав крови островитян свидетельствует об их «чисто арабском происхождении». Для получения более полных данных необходимо было бы провести сопоставительный анализ крови всех групп населения Южной Аравии, в частности махрийцев и дофарцев. Было бы интересно установить, в какой степени сокотрийцы, махрийцы и дофарцы близки между собой. Родство их языков, историческая общность подсказывают, что это близкородственные между собой народы, но не исключено, что наука преподнесет нам какой-нибудь сюрприз.

Как-то перед закатом солнца я стоял на берегу моря в лагуне, окруженной маленькими домиками Сука, пытаясь представить себе разные века сокотрийской истории. Вот к берегу подплывает диковинная галера, с которой слышится египетская речь — торговцы благовониями приехали из Древнего Египта в легендарную «страну Пунт». На берег сходит их охрана, рабы несут тюки с товарами… Проходят века, и теперь на остров ступают греческие воины, легионеры-римляне. С востока спешат, подгоняемые муссоном, индийские корабли, груженные зерном и рабынями. На берегу индийцев уже ждут груды черепашьих панцирей, мешки со смолой «драконова дерева»… Новая смена действующих лиц: загорелые арабские мореходы высаживаются в лагуне, исполненные решимости обратить островитян в свою религию… Теперь здесь безлюдно и тихо. Легкий плеск едва заметного прибоя почти не нарушает тишины. Медленно опускается солнце, оно багровеет, касаясь воды, и все вокруг тоже окрашивается в багряные тона — цветовая реминисценция о кровавом прошлом благоуханного острова.