Мир и мир
В старой орфографии слово «мир»
имело два варианта написания:
«мiръ» — мир вокруг нас, вселенная
и
«миръ» — отсутствие войны.
Из справочников
Война — это зеркало,
в которое смотрится поколение.
Герцог Йёю-Ян, адмирал[1]
15.10.1983 г. Афганистан. Кандагар и Кабул. Пакистан
Надо признать, что с разведкой в Пакистане у Советского Союза оказалось не слишком хорошо. Понятно, что приоритетными как для ГРУ, так и Первого Главного управления КГБ являлись США, страны НАТО и Япония. Даже идущая который год Афганская война положение изменила не слишком сильно. Внешняя разведка работала прежде всего по «пешаварской семерке» — основным группировкам лидеров афганских душманов и военно-политическому центральному управлению Пакистана. За армией приглядывали вполглаза, хотя даже на начало восьмидесятых она представляла собой солидную силу. В сухопутных войсках Пакистана насчитывалось в мирное время 450 000 человек и 7 армейских корпусов. На вооружении которых имелось больше 1350 танков, в основном — китайских Тип 59, копии советского Т-54, 550 БТР, более 1500 артиллерийских орудий калибром более 75 мм. В авиации насчитывалось 18 000 человек и 234 боевых самолета, включая бомбардировщики В-57, истребители и истребители-бомбардировщики «Мираж» 5 и китайские копии МиГ-19 — J-6. Конечно, вооружение устаревшее, но еще достаточно эффективное. Особенно если учесть немногочисленность советских войск в Афганистане и Средней Азии, а также низкую боеспособность афганских войск. Вооруженных, надо признать, практически почти также, как и пакистанская армия.
Так что шанс у атакующих пакистанцев был, пусть и незначительный. Особенно если учесть, что основные удары командование советской Сороковой армии ожидало на города Джелалабад и Хост. Что было вполне логично, так как наступая на этом направлении противник мог захватить Кабул и объявить о новой законной власти в Афганистане. Очевидно поэтому сосредоточение Двенадцатого армейского корпуса на границе и его усиление танковыми бригадами прошло незаметно. Как и начало его наступления… Тем более, что одновременно полыхнул мятеж в нескольких афганских полках, а на границу с Афганистаном вышли части Первого и Одиннадцатого пакистанских армейских корпусов.
В Кандагаре и провинции стояла советская Семидесятая отдельная гвардейская мотострелковая бригада. Созданная специально для действий в Афганистане, она имела необычную структуру, включая кроме трех мотострелковых и танкового батальонов еще и усиленные десантно-штурмовой батальон, и артиллерийский дивизион. Командующий бригадой полковник Логинов Валерий Александрович прибыл в Афганистан недавно и поэтому к любым новостям разведки относился настороженно. И когда от «зеленых»[2] пришли непроверенные слухи о возможном вторжении со стороны Пакистана, он, не ожидая приказа сверху, выдвинул вперед танковый и мотострелковый батальоны, занявшие оборону в ущелье на единственной нормальной дороге из Кветты. А потом постарался собрать в один кулак хотя бы часть десантно-штурмового батальона.
Наступающие выдвинули вперед отряды душманов, усиленные группами пакистанскими коммандос. Они должны были расчистить дорогу перед частями… ипехотных дивизий корпуса. Планировалось, что благодаря их действиям дивизии стремительно выйдут к Кандагару, не более чем за сутки захватят его. Потом зачистка провинции от остатков проправительственных и русских войск, с одновременным объявлением о создании законного правительства… Потом планировался победоносный поход на Кабул под ликующие крики муджахиддинов[3] и при их помощи. Русские, как уверяли все источники информации в окружении президента Пакистана Зия уль-Хака, увязли в войне с НАТО и не смогут усилить свои войска ни одной ротой. Зато американцы подогнали к пакистанским берегам два авианосца и десантный корабль. И обещают кредиты, новейшую военную технику и прикрытие операции в Афганистане с воздуха, причем даже бомбардировки русских стратегическими Б-52 с базы на острове Диего-Гарсия.
Но, как и положено, красивые на бумаге планы при попытке провести их в жизнь оказываются невыполнимыми. В первый же день наступления отряд, атаковавший русский блок-пост у поселения Кишки-Нахуд, понес огромные потери. И взять укрепленную точку русских смог только после подхода батальона пакистанской пехоты, усиленного дивизионом стопятидесятипятимиллиметровых гаубиц и ротой танков. Русские погибли все, пакистанцы уничтожили еще и три русских БМП… Но собственные потери наступающих оказались втрое выше и, если бы не артиллерия, могли еще вырасти.
А потом выяснилось, что не все афганцы, даже ненавидящие правительство в Кабуле, хотят воевать вместе с пакистанцами. Так что появились трудности с передвижениями пехоты и идущих за ними колонн снабжения по караванным тропам и дорогам. Основные же силы дивизий вытянулись вдоль главной дороги и уперлись в организованную Валерием Александровичем оборону. Мотострелковый и танковый батальоны, усиленные парой рот афганской пехоты и ротой десантников, оборонялись словно на родной земле, где-нибудь под Сталинградом. Очень повысило стойкость обороны наличие в мотострелковых батальонах Семидесятой бригады противотанковых взводов. Тем более, что комбриг выдвинул их все в передовую линию. Пакистанские танки Тип 59 и М48, оказавшись под огнем русских Т62 и противотанковых комплексов «Конкурс», горели десятками.
Попытки пакистанцев подавить оборону русских артиллерийским огнем и атаками с воздуха обернулись лишь очередными потерями. Бригаду поддерживали две, восьмая и одиннадцатая батареи реактивных систем залпового огня 9К57 «Ураган» и две батареи дальнобойных самоходных орудий 2С5 «Гиацинт-С». Дальнобойные стопятидесятидвухмиллиметровые советские пушки безнаказанно расстреливали позиции дивизионной артиллерии пакистанцев. Тяжелые же кассетные и фугасные ракеты «Ураганов» буквально выкашивали готовящиеся к атаке пакистанские подразделения.
В воздухе устаревшие истребители-бомбардировщики J6 авиации Пакистана попали под ракеты и пушечный огонь советских МиГ-21. Потеряв примерно треть атакующего эшелона, побросав бомбы куда попало, в том числе в чистое поле и даже на свои войска, они с трудом вернулись на свой аэродром. Пришлось просить американцев о воздушном налете и прикрытии истребителями Ф-4 и Ф-14 с «Корал Си» и «Карла Винстона». Атаковали американцы двое суток назад и, можно сказать, почти добились успеха. Двадцать четыре штурмовика А-6 «Интрудер», столько же Ф-4 «Фантом» с бомбами и ракетами воздух-воздух и примерно столько же Ф-14 «Томкэт». Последние сбили своими дальнобойными ракетами тройку МиГ-21. «Интрудеры» одной эскадрильи прорвались к линии обороны мотострелков, а второй — к кандагарскому аэродрому. Они даже разбомбили взлетно-посадочную полосу и нанесли потери мотострелкам. Но и сами потеряли от огня зенитно-ракетных комплексов четыре самолета. Еще один ракетами Р-24сбил МиГ-23 из поднятой с кабульского аэродрома эскадрильи. Но хуже всего пришлось «Фантомам». Русские МиГ-23 и неожиданно появившиеся в воздухе афганские МиГ-21бис отыгрались на их за все. Перегруженные бомбами и превращенные по сути в бомбардировщики, тяжелые «Фантомы» не смогли противостоять в навязанном противниками ближнем бою против более легких и маневренных МиГов. Повторилось то, что уже происходило в небе Вьетнама. Не помогла даже лучшая выучка палубных пилотов американского флота. Но самое главное — внезапно выяснилось, что возвращаться им практически некуда — авианосцы неожиданно попали под удар противокорабельных ракет. Выпущенных неизвестно откуда прилетевшими бомбардировщиками Ту-22М, причем со стороны индийского побережья. А вместе с ними ракеты пустили несколько русских подводных лодок. Стаи «Аметистов» и «Бурь»[4] обрушились на боевые порядки авианосной ударной группы словно стая коршунов. Противовоздушная оборона американцев смогла уничтожить почти все Х-22, и больше половины П-70. Но и оставшихся, сумевших добраться до корабельных потрохов, хватило с избытком. Фрегаты из эскорта авианосца отчитались о двух потопленных русских подводных лодках. Сколько их было на самом деле и какие потери они понесли, пока оставалось неизвестным не только американцам, но советскому командованию.
На пакистанские аэродромы смогли приземлится только треть участвовавших в бою «Фантомов», двадцать три Ф-14 «Томкэт» и восемнадцать «Интрудеров». Еще один «Интрудер», заблудившись, попал в Иран и его экипаж после посадки задержали бойцы Корпуса стражей исламской революции. Авианосец «Корал Си» горел двое суток, затонув только утром восемнадцатого. Поврежденный «Карл Винстон» с трудом дошел до Карачи, где и встал на якорь у берега. Но на это ни его, ни злоключения пакистанской армии и государства не закончились…
Мотострелки и танкисты Семидесятой бригады, понеся потери, отошли к Кандагару, потеря почти четверть личного состава и практически всю технику. Но за то время, что они сдерживали пакистанцев, оборону города усилили два парашютно-десантных полка, переброшенных прямо из Кабула и Рязани, а также собранные со всех блок постов части первого и третьего батальонов. А командование армии получило новые директивы и готовилось к их выполнению.
Командующий Сороковой Армией генерал Ермаков прибыл на утреннее совещание веселым, что резко контрастировало с его обычным в последние дни озабоченным видом. И это сразу отметили собравшиеся в штабе на совещание командиры и начальники. Как и непонятное выражение на лице начальника штаба армии.
— Товарищи офицеры, — после обмена приветствиями торжественно объявил Ермаков. — Поступила директива на выполнение плана «Лавина А». Сейчас Норат Григорьевич зачитает приказ и начнем.
Начальник штаба армии, генерал-майор Тер-Григорьянц, обогнув стол, за которым сидели присутствующие, хорошо поставленным голосом начал зачитывать пункты приказа, одновременно демонстрируя на карте размещение частей и планируемые цели ракетно-бомбовых ударов и направления наступления. Всех поразил впервые озвученный пункт о применении баллистических ракет средней дальности Ракетных Войск Стратегического Назначения по целям в Пакистане…
15.10.1983 г. Узбекистан. Нурабадский район. Бывшие стартовые позиции расформированной 68 ракетной бригады
Еще четыре года назад в этом районе Узбекистана стояла Шестьдесят Восьмая ракетная бригада из трех дивизионов, оснащенных комплексами ракет средней дальности. Как и во всех остальных бригадах, вооруженных ракетами Р-12, два дивизиона вооружались ракетами с наземным стартом, а третий имел четыре шахты для ракет Р-12У.
После расформирования части прошло не так много времени. И хотя по договору ОСВ шахты и прочие пусковые установки должны были быть уничтожены, на самом деле шахты просто бросили, как и пусковые, сняв все ценное и оставили до лучших времен. Которые, очевидно и наступили несколько дней назад, когда к позиционному району первого дивизиона приехала большая колонна военных. Которые почему-то не стали разворачивать карты и спрашивать дорогу у местных джигитов, а сразу вышли на нужное им место[5]. Обнаружив места, где располагались пусковые установки, прибывшие военные развернули бурную деятельность. Пока они фактически восстанавливали пусковые для ракет, к их лагерям приезжали все новые и новые автомобильные колонны. С последней из них тягачи притащили к пусковым характерные длинные прицепы. На которых, обернутые маскировочной сетью, лежали длинные, похожие на упавшие дорические колонны корпуса самых настоящих ракет. Устаревающих и снимаемых с вооружения Р-12. Использовать же на этом, второстепенном театре боевых действий, современные «Пионеры» никто не хотел, а для армейского «Темп-С» расстояние до целей было слишком велико. Вот и решило командование провести «учения в боевой обстановке», заодно избавляясь от устаревших ракет и боеголовок.
Последние прибывшие автомобили еще только занимали отведенные им места при свете фар. А над прицепами уже натягивали снимаемые с лежащих на прицепах грузов маскировочные сети, разворачивали прожектора и подвозили боевые части. Стыковка проводилась ночью. Под утро, после проверки правильности стыковки, командиры расчетов приказали начать подготовку к пуску. Поднималось солнце и почти одновременно с ним поднимались ракеты, закрепленные на транспортировочных ложементах. Наконец все они встали вертикально вверх, удерживаемые захватами крановой машины. После уточнения правильности прицеливания, внесения поправок поворотом ракеты вместе со стартовым столом, началась заправка. На небе ни облачка, воздух не шелохнется, а вокруг стартовой позиции на высоте до полутора метров над землей висит желтое облако паров окислителя, выходящих из дренажной системы заправщиков. Солдаты и офицеры батареи работали в противогазах и защитных костюмах, надетых практически на голое тело. Иначе в таком снаряжении на этой, хорошо, что не летней, жаре не выдержать и минуты. Но и сейчас им приходится через каждые пять-десять минут отбегать к стоящей неподалеку водовозке. Подбежавший откидывал капюшон ОЗК и ему за шиворот прямо из шланга наливали воду, спасая бойца от перегрева. Мокрое тело под одеждой сохнет быстро и через некоторое время приходилось снова бежать к водовозке. Хорошо, что сейчас зимний сезон, летом такое выдержать было бы еще труднее.
Так прошло примерно три часа. Но вот все ракеты заправлены и готовы к пуску. Освободив ракету от захватов, отъезжают в сторону краны, убираются подальше вспомогательные машины. И начинается томительное ожидание приказа. Тем более томительное, что водовозки тоже отъехали подальше и бегать к ним теперь можно было только по разрешению и очень редко. Ожидание не затянулось. Приказ на пуск ракет поступил примерно через четверть часа после доклада от готовности.
Нажаты красные кнопки и… секунды потекли медленно, словно кто-то включил замедленное воспроизведение в кинопроекторе. Под оглушительный рев двигателей ракеты неторопливо отрывались от окутанного дымом, пылью и пламенем стартового стола. Постояв несколько мгновений над землей на все более высоком столбе пламени, они поднимались выше и выше. И вдруг отрывались, зависая на долю мгновения в небе. А потом стремительно исчезали в ослепительной синеве. Унося куда-то в неведомые большей части личного состава расчетов дали ядерные подарки тяжестью в две мегатонны каждый…
Несколько водителей, собравшихся у машин, стоящих примерно в полукилометре от пусковой, переглянувшись, затянули ставшую недавно вновь популярной переделку песни из известного всему Союзу мультфильма.
— Медленно ракеты улетают вдаль
Встречи с ними ты уже не жди
И хотя Европу нам немного жаль,
У Америки все это впереди…
Скатертью, скатертью хлорциан стелется
И забирается под противогаз.
Каждому, каждому в лучшее верится
Падает, падает ядерный фугас…
Но на этом песня не кончается,
Мы построим новый полигон
Все, что после этого останется
Мы погрузим в голубой вагон.
Куплеты закончились одновременно с командой: «По машинам» и практически в то же самое время, когда ядерные боеголовки должны были взорваться над намеченными целями.
18.10.1983 г. Германия. г. Аахен
Группа Берга, точнее опять просто танковая рота, пусть и усиленная, наконец-то вернулась в свою родную тридцать вторую танковую дивизию. Восполнившая потери дивизия, как и все части Двадцатой Армии, теперь развернулась у границ с Голландией и Бельгией. Если быть совсем точным дивизия, а в ее составе и рота, расположилась в городе Аахен. Вроде бы наступил мир, но Николаю и его подчиненным в это не особенно верилось. Совсем рядом, за бельгийской границей стояли отошедшие из Германии американские войска. А по землям бывшей ФРГ еще бродили диверсанты-спецназовцы и скрывались среди почтенных бюргеров диверсанты-подпольщики.
Кроме всего прочего Николай уже несколько дней жил с ощущением, что обо происходящем вокруг он уже читал или видел все эти пейзажи и события в кино. Те же висевшие из окон белые простыни и полотенца, стены, исписанные лозунгами типа «Германия останется свободной!» и «Долой коммунизм!», испуганно пробирающиеся по опустевшим улицам обыватели… Правда, вокруг вместо весеннего мая царил осенний октябрь. Но, несмотря на прохладу, трава на газонах зеленела еще вполне по-летнему.
«Если убрать с улиц современные машины и добавить разрушений, то будет натуральный сорок пятый. Хотя нет, — решил Николай, взглянув на идущего рядом Хабибулина, вооруженного трофейным «Узи», — таких автоматов в то время не было. Но похоже…». Вот только вряд ли в сорок пятом в Германии жило такое количество турок и азиатов, как сейчас. Тут он вспомнил еще одну вещь, которой точно не было в сорок пятом и с трудом удержался от смеха. Дело в том, что бойцы где-то нашли и тайком притащили к себе видеомагнитофон «Панасоник». И кучу кассет к нему, причем часть с порнографическими фильмами. Смотрели их потихоньку на телевизоре, который стоял в вестибюле. Днем, в свободное время — обычные фильмы, а ночью, когда дежурный по роте спит, включали фильмы «для взрослых». Офицеры, надо заметить, днем тоже приходили посмотреть интересные фильмы. И о том, что ночью происходит, естественно догадывались. Но все дружно делали вид, что ни о чем не подозревают. Уж лучше пусть так, чем бегают в поисках приключений по городу, с риском попасть к диверсантам или подхватить дурную болезнь. Пару дней все было спокойно, а потом кто-то настучал в штаб полка. Замполит полка лично, прихватив с собой в качестве свидетеля замполита батальона, отправился «пресечь безобразия» и наказать «виновных, невиновных и непричастных». Только он не учел, что по улицам ходят патрули, а роты живут не в казармах, а по свободным домам. Пока два замполита в сопровождении двух солдат добирались до здания, в котором квартировала рота, все уже разошлись по койкам. Замполита встретил бодрствующий дежурный Хабибулин и храпящие во сне солдаты. И придраться не к чему. Замполит походил, походил и попробовал зацепиться за то, что солдаты смотрят «буржуазное» телевидение. После чего потребовал, чтобы телевизор был немедленно доставлен в штаб полка и сдан под роспись. Но Юрий эти его поползновения пересек, заявив, что телевизор рота приняла по описи вместе с остальным оборудованием и мебелью. Поэтому не имеет права кому-либо отдавать или передавать, что может быть расценено как мародерство. Так и ушел замполит ни с чем…
— Ага, это где-то здесь, — еще раз сверившись с бумажкой, на которой прапорщик Набигайло накарябал кроки пути к магазину с очень дешевой электроникой. Там буквально за три-четыре сотни западногерманских марок можно было купить телевизор вместе с видеомагнитофоном. И сразу же привезти их на машине, предоставляемой магазином. Марками же, как ни удивительно, финансисты выдали недавно часть зарплаты. Так что сотни три марок, плюс десятка за доставку оказались приемлемой суммой для офицеров. Естественно, Николай и Юрий тоже решили купить себе по настоящему японскому телевизору, «видику», а если получится — то по кассетному магнитофону и, дополнительно, по десятку видео и аудио кассет. А учитывая, что переносные кассетные магнитофоны продавались еще дешевле, то заказы им сделали даже бойцы.
— Слушай, Юр, — Николаю вдруг захотелось поболтать, — а тебе не тяжело таскать эту ерундовину? Весит как наш «калаш», а патрон слабенький — пистолетный.
— Зато компактный, — заступился за плод израильской оружейной мысли Хабибулин. — АКСУ на всех не хватает, особенно если всякие ротные своим служебным положением пользуясь, себе их отбирают. А таскать АК по городу вообще моветон. К тому же где ты здесь, посредине города, дальше чем на сотню метров стрелять собрался? А «Юзик» на такую дистанцию и бьет, причем еще и останавливающее действие лучше… Понял?
— Убедил, убедил, черт языкатый, — рассмеялся Николай. — Тебя бы замполитом вместо Кравчука поставить…
— А я бы тоже не отказался, — согласился Юрий. — Звание можно досрочно… Стой, а это что там такое?
Действительно, у дверей того самого магазина, попасть в который они так стремились попасть происходило что-то непонятное. Трое немцев вполне солидной наружности ругались о чем-то с двумя оппонентами, замахиваясь друг на друга каким-то палками. Один из оппонирующих немцам, усатый, черноволосый, невысокого роста турок, походил на описанного прапорщиком продавца этого самого магазина. Трое напирали и ясно было, что если сейчас перепалку не остановить, то начнется весьма серьезная драка.
— Эй, что тут происходит?! — крикнул Хабибулин во всю мощь своих легких. И побежал, не дожидаясь Берга. Николай же, философски пожав плечами, пошел вслед за ним, сняв АКСУ с плеча и передернув затвор. Стараясь при этом держаться правее, чтобы иметь свободный сектор обстрела.
— Оу, руссише официр! Камрад, хильфе! — заметив подбегающих танкистов, закричал продавец. И быстро добавил что-то еще на немецком. Но из этой фразы Берг понял только «шайзе»[6]. Трое немцев, очевидно сообразив, что появление злых русских офицеров ничем хорошим для них не закончится, развернулись. И дружно рванули по улице, убегая зигзагами и поминутно оглядываясь, словно ожидая выстрела в спину. Турок и его напарник засвистели и заулюлюкали им вслед. После чего, приняв торжественный вид, пригласили друзей в магазин. Внутри стояла полутьма из-за отключения электричества, как жестами и немногими понятными немецкими словами объяснил продавец. Но даже полутьма и языковой барьер не смог помешать желающим договорится ко взаимной выгоде продавцу и покупателям. Полчаса переговоров закончились тем, что русские отсчитали деньги, а продавец с напарником погрузили несколько коробок в кузов небольшого грузовичка. Распрощались сердечно, продавец усиленно благодарил, подарил каждому по несколько видеокассет и усиленно кланялся, что-то тараторя.
Николай сел в кабину вместе с водителем, а Юра — в кузов. Примерно через четверть часа они и заказавшие им солдаты уже разгружали коробки. После чего отпустили грузовик, угостив обрадованного водителя пачкой сигарет.
Пока же обрадованные солдаты и офицера танковой роты проверяли купленную очень дешево экзотическую аппаратуру, на магазинной двери появилось объявление на немецком. Ссылаясь на отсутствие электроэнергии, владелец сообщал о временном закрытии магазина…
И в это самое время на складе магазина турок-продавец по имени Мехмет и его напарник водитель по имени Ахмет, устроившись у окна, считали полученную выручку.
— Двадцать тысяч, — закончив подсчет, сообщил Мехмет. — За четыре дня неплохой навар. Мои двенадцать, твои восемь. Собирай вещи, готовь машину. А я пока подумаю, где эти марки лучше поменять и на какую валюту.
— Аппаратуру берем? — уточнил Ахмет.
— Только то, что уже загружено. Второй грузовичок брать не будем. Эти идиоты могут к русским в комендатуру пойти, а я не хочу с их военной полицией встречаться. Это не простые вояки, которым все равно, только бы подешевле купить. Эти могут всю схему раскрутить… Потому не отвлекай меня, поспеши…
— Понял, — водитель, осознав опасность, исчез за дверями. Мехмет, подождав и убедившись, что напарник вышел, достал из тайника еще полторы тысячи и спрятал в потайной кармашек куртки. Оделся, внимательно осмотрел помещение и вышел во двор. Там, кроме разъездного грузовичка стоял небольшой фургончик. Негромко работал на холостых оборотах мотор и сидевший в кабине Ахмет радостно улыбался в предвкушении. Хорошая дорога после хорошей работы и больших денег, что еще нужно для счастья…
А в подвале дома тихо лежал остывший труп бывшего хозяина магазина. Впрочем, трупы всегда спокойные и молчаливые, даже самые криминальные из них…
25.10.1983 г. Гренада[7]
Маленькое островное карибское государства Гренада, основой экономики которой был туризм, привлекало особое внимание американцев с тех пор как четыре года назад к власти пришло свергнувшее диктатора Гейри левое правительство. Правительство, не только начавшее реформы, но и наладившее хорошие отношения с Кубой и СССР. Даже предназначенный для приема пассажирских самолетов с туристами, подрядчик — английская фирма, строил руками кубинских строителей. А в армии, численностью всего в тысячу человек имелось сорок семь кубинских военных инструкторов. Именно поэтому одновременно с вторжением на Кубу планировалось и оккупация Гренады, причем по негласной договоренности с премьер-министром Бишопом. Но все планы разрушил военный переворот, произошедший девятнадцатого октября, завершившийся расстрелом премьер-министра.
В результате было решено вторгнуться в Гренаду одновременно с вторжением в Никарагуа и до начала высадки на Кубу. Для чего привлекли часть сил, готовящихся к кубинской кампании. Для захвата Гренады американцы выделили авианосец «Индепенденс», крейсер УРО «Ричмонд К. Тернер», эсминец УРО «Кунц», эскадренные миноносцы «Мусбрагер» и «Кэрон», и фрегаты УРО «Клифтон Спраг», «МакКлой» и «Бронштейн». Амфибийная группа состояла из десантного вертолетоносца «Гуам» с батальоном морской пехоты на борту, десантно-вертолетного корабля-дока «Трентон», танкодесантного корабля «Бернстейбл Каунти» и десантного транспортного корабля-дока «Форт Спеллинг». На кораблях амфибийной группы находились около пяти тысяч десантников, имевших на вооружении тяжелое оружие — минометы, артиллерию, тридцать бронетранспортеров и пятьдесят четыре танка М60А1 «Паттон». Воздушный десант состоял из двух батальонов «рейнджеров» семьдесят пятого пехотного полка и бригады восемьдесят второй воздушно-десантной дивизии, всего больше трех тысяч человек. Военно-воздушные силы выделили, кроме шестидесяти транспортных самолетов, также эскадрилью «ганшипов» АС-130[8] и самолетов спецназначения МС-130, самолеты дальнего радиолокационного обнаружения «Авакс» и две эскадрильи истребителей. Против всей этой армады гренадцы могли выставить не более тысячи двухсот человек, сведенных в шесть батальонов и вооруженных в основном автоматами АКМ, пятью зенитными пушечными установками ЗУ-23, восемью бронетранспортерами БТР-60, двумя БРДМ-2 и восемью счетверенными крупнокалиберными пулеметами ЗПУ-4. Кубинские строители и инструктора вооружения не имели. Такое превосходство сил позволяло запланировать на полный захват острова всего одни сутки. При этом за сутки до начала операции на остров должны были быть высажены три группы разведчиков — диверсантов из состава «морских котиков» на катерах «зодиак». Одна группа, выбрасываясь на парашютах с самолета, потеряла катер. Который запутался в стропах грузового парашюта и затонул. Четверо бойцов погибли. Вторая группа наскочила риф, порвала надувные борта катера и с трудом вернулась на «Гуам». Третья группа долго пыталась высадиться на берег в заболоченном месте. Сожгла весь бензин. Но они сумели вернуться, гребя веслами, и даже связаться с командованием. По приказу вице-адмирала Меткафа, руководившего операцией, эту группу «котиков» эвакуировали вертолетом. В результате к началу вторжения ни одного разведчика на берег острова высадить так и не получилось. Поэтому у командования не оказалось никаких свежих данных о развертывании гренадских войск.
Около пяти утра по местному времени самолет AC-130, вылетев на разведку, обнаружил, что взлетная полоса аэродрома заставлена строительной техникой. Однако зениток на холме, прикрывавших аэродром, американская разведка за три дня подготовки и разведывательных, так и не заметила. В результате пришлось срочно менять место и высоту сброса десантников-парашютистов, уже находившихся в воздухе и готовых к прыжкам. Тем временем в районе столицы начался дождь и вертолеты с морской пехотой под его прикрытием беспрепятственно приземлились в двадцати километрах от города, в районе старого аэропорта у поселка Грентвилл. Внезапное появление высадившихся из вертолетов морпехов так напугало развернутую в этом районе роту, что бойцы разбежались без боя. «Дубленым загривкам»[9] достались как трофеи одна двадцатитрехмиллиметровая зенитка, два счетверённых крупнокалиберных пулемета и десятка три автоматов АКМ.
Начавшаяся одновременно высадка в районе местечка Пойнт-Селайн проходила намного сложнее. Пять MC-130 и один AC-130 вынуждено пролетели над островом по большому кругу, ожидая опаздывающие транспортные С-130 «Геркулес» и ганшипы. Когда же выстроившиеся колонной самолеты подлетели к Пойнт-Селайн, идущий первым АС-130 с командованием на борту попал, по докладам под «жестокий огонь зенитных орудий». На самом деле огонь вели всего ЗУ-23 и два счетверённых крупнокалиберных пулемета. Командовавший высадкой полковник Хантер немедленно приказал всем AC-130 подавить зенитки. В возникшей суматохе один из «Геркулесов» начал высадку десанта. Сорок рейнджеров выпрыгнули из самолета на высоте двести пятьдесят метров прямо над позициями зенитчиков. В результате приземлились невредимыми считанные счастливчики, остальные были убиты или тяжело ранены. Теперь уже вся колонна транспортных и специальных самолетов, ожидая подавления ПВО артиллерией AC-130, кружила над аэродромом. Дождавшись, когда огонь устрашенных обстрелом гренадцев прекратился, рейнджеры начали высадку. Спасла десантников от расстрела в воздухе только малая численность защитников острова. Оборону в этой точке держали лишь расчеты зенитных орудий, всего тридцать человек.
Как только в штаб пришло сообщение, что рейнджеры высадились, первая группа штурмовиков A-7E «Корсар» II с авианосца «Индепенденс» получила приказ на нанесение удара по целям на острове. Но и ту не обошлось без накладок. Вместо штаба в «Форт Руперт» бомбы упали на психиатрическую лечебницу. Из-за этого операция позднее получила свое второе название: «Бомбежка психов». Одновременно штурмовики нанесли удар и по холму над аэродромом, подавив огонь зенитных установок гренадцев. Через два с лишним часа после высадки Пойнт-Селайн наконец-то пал. Все высаженные нашли друг друга, перед тем азартно постреляв по своим же. Но, как оказалось, посадить самолеты все равно было невозможно, так как вся территория обстреливалось с холмов над аэропортом. Еще через полчаса подошедший из столицы на подмогу зенитчикам взвод гренадской пехоты, поддержанный бронетранспортерами, пытался отбить аэродром и пробиться к холмам. Прижав огнем рейнджеров, которых перед высадкой было около трехсот, сорок гренадцев и три БТР-60 отбросили их к лесу и постройкам на краю аэродрома. Американцы пытались подбить бронетранспортеры из гранатомётов, но ни азу не попали. Выручила «черные береты» только «кавалерия из-за холмов» — прилетевшие с «Гуама» вертолеты огневой поддержки AH-1 уничтожили два из трех БТР — 60 и обстреляли атакующих неуправляемыми ракетами. Но бой продолжался еще час пока гренадцы не отступили. Еще через полтора часа прекратился обстрел аэродрома с холмов. Рейнджеры передали в штаб, что сопротивление противника подавлено. На самом деле расчеты зениток расстреляли все боеприпасы и к установкам и даже к автоматам и отступили, потеряв за весь бой убитыми двух человек. ОТ зенитного огня получили повреждения два «ганшипа» АС-130 и один MC-130E. Адо отметить, что все эти самолеты после возвращения на базу были списаны. Потери же рейнджеров позднее озвучивались в разных источниках различно, от тридцати до сотни человек убитыми и тяжело ранеными.
Высадившись то же время, что и остальные части десанта, но на катерах «зодиак», взвод спецназа «морские котики» пробрался на окраину столицы и захватил радиостанцию «Свободная Гренада». Она не охранялась, а до начала рабочего дня в здании находились только четверо сотрудников дежурной ночной смены. Лейтенант гренадцев Прайм, получивший сообщение о нападении, собрал свой взвод, насчитывавший двадцать солдат, прихватил с собой стоявший у казармы БРДМ и расчет миномета. Этими силами он предпринял контратаку на здание радиостанции с двух улиц одновременно. «Котики» некоторое время отбивались, потом взорвали передатчик. А потом прорвались к побережью и эвакуировались на борт поджидающего их судна, отделавшись четырьмя ранеными…
Важнейшей задачей для десантирующихся войск считался захват тюрьмы «Ричмонд», в которой, по данным ЦРУ, содержались «политических заключенные». А среди них, якобы, и английский губернатор. Гренада, как бывшая английская колония, продолжала числится в Британском содружестве, поэтому в ней имелся чисто номинальный губернатор. Как в Австралии и Канаде.
Для освобождения столь важной персоны решено было задействовать спецназ. Бойцы знаменитой, разрекламированной на весь мир Голливудом «Дельты» прибыли в Ричмонд-Хилл на вертолетах UH-60A «Черный Ястреб» в сопровождении боевых спецназовских вертолетов MH-6. Но, в отличие от морских пехотинцев, высадившихся у Гентвилла, спецназовцы пришли с опозданием из-за плохой погоды на целых сорок пять минут. В результате гренадцы подготовились к встрече. Метким зенитным огнем они сразу сбили один UH-60A и Хьюз MH-6. Высадка провалилась, десант, убитые и раненые эвакуированы вертолетами.
Неожиданно выяснилось, что никаких заключенных в тюрьме не было. А губернатор проживал в своём особняке. Спасать его не требовалось. О чем он как раз в это время разговаривал по телефону с Лондоном. Но американцы, упорно, решили спасти губернатора, несмотря ни на какие препоны. Как только из Лондона сообщили, что губернатор у себя в резиденции и ему ничего не угрожает, адмирал Меткалф отправил взвод «морских котиков» на его спасение. «Котики» удачно подошли к дому губернатора, но дом находился в зоне обстрела с долговременных укрепленных точек гренадцев — «фортов» «Руперт» и «Фредерик». Как только первые два вертолета огневой поддержки AH-1 «Си Кобра» подлетели к дому губернатора, гренадцы начали стрелять из стоявших в укреплениях ЗПУ-4, ЗСУ-23 и БТР-60 БТР. «Кобры» пытались укрыться от огня за деревьями. Но один из них поднялся, чтобы выпустить ПТУР «Tоу», однакои был сбит огнем двадцатитрехмиллиметровой зенитки. Экипаж выжил при падении, хотя пилот и был ранен. Тогда штурман-оператор капитан Сигал попытался извлечь пилота из обломков и погиб, подстреленный кем-то из гренадских автоматчиков. Пилот второй «Кобры» вызвал помощь. Прилетели «ганшип» AC-130H и спасательный CH-46E Си Найт». Прикрытые огнем «ганшипа» и второй «Кобры» спасатели с «Си Найта» вытащили раненого пилота. Когда «CH-46E» начал взлетать, вторая «Кобра» попала под одновременный интенсивный обстрел с нескольких сторон. Сбитый над заливом вертолет упал в море. Экипаж погиб.
Бой вокруг дома губернатора продолжался. Массированные налеты штурмовиков с авианосцев и артиллерийский обстрел из стопятимиллиметровых гаубиц высаженной в захваченном аэропорту батареи по гренадским фортам, вынудили защитников острова ночью отступить. Некоторые источники потом утверждали, что гренадцы за время боя израсходовали все имеющиеся патроны и именно поэтому отошли. Причем отошли незаметно для американцев.
В этом бою участвовали и все кубинские военные советники, во главе с полковником Педро Тортоло. После боя они ушли в советскую дипломатическую миссию. Которая в это время готовилась к обороне…
25.10.1983 г. Никарагуа
Восемьдесят третий год для Никарагуа стал одним из самых тревожных после свержения диктатуры Сомосы. Диктатора не стало в семьдесят девятом, но первоначальная радость от его свержения исчезла очень быстро. Теперь оппозиционеров не сбрасывали в жерла вулкана и не расстреливали на улицах вооруженные представители власти диктатора — национальные гвардейцы. Зато нынешние оппозиционеры — «контрас» сами убивали представителей новой власти и сочувствующих им. Отряды контрреволюционеров, снабжаемые и вооружаемые США, вторгались в страну из сопредельных Гондураса и Коста-Рики Они убивали, терроризировали и грабили, угоняли население за границу. Причем в разгорающейся гражданской войне на одной стороне оказались не только бывшие национальные гвардейцы Сомосы, но и часть их бывших противников, недовольная проводимыми революционным правительством сандинистов реформами. Война шла повсюду, от залива Фонсека до заселенного индейцами мискито Москитового побережья на востоке.
Сандинисты сумели договориться о сотрудничестве с СССР и Кубой. И русские до самой войны поставляли оружие, помогали экономически. Армию вооружали советским оружием. Солдат и офицеров обучали советские и кубинские военные советники. Все этом позволяло отбивать атаки «контрас», негласно и изредка поддерживаемых армейскими частями Гондураса. Но устоять против прямого американского вторжения никто не рассчитывал. Максимум — нанести американским морским пехотинцам потери и отступить в джунгли, чтобы вновь начать партизанскую войну. Оставалась только надежда, что война в Европе отвлечет на себя все ресурсы американцев и при этом не перерастет в глобальное уничтожение мира ядерными ракетами. Но несколько дней назад ее безжалостно развеяли поступившие от кубинцев сведения, что на Тихоокеанском побережье США собирается флот вторжения. Логично было предположить, куда в первую очередь высадятся американцы. Удобные пляжи совсем недалеко от окраин столицы — Манагуа, и порт Коринто. В котором до сих пор стояли несколько советских танкеров и транспортов, не успевших уйти на родину до начала войны. Порт, в котором находятся основные нефтехранилища страны. Высадив десанты в этих двух точках, американцы могли лишить страну управления и нефти одним ударом.
Вспомогательным направлением можно было считать атлантическое побережье. Там могли нанести удар части гондураской армии, при содействии отрядов недовольных действиями правительства индейцев. Но это направление, из-за особенностей местности, как и границу с Коста-Рикой, на состоявшемся несколько дней назад совещании Руководящего Совета решили считать второстепенным…
Капитан Владимир Захаров отер пот, стекающий со лба, и печально вздохнул. Заграничная командировка в дальнее зарубежье, которой так радовалась жена, обернулась поездкой на реальную войну. С боями как в Афганистане. А теперь еще и с весьма вероятным вторжением американской армии. Утешало только то, что жена и сын успели до всей этой заварухи улететь в Союз. Где сейчас, по всем сообщениям все успокоилось. Владимир даже успел подумать о том, как пережил войну Николай Берг, с которым он вместе заканчивал училище, и присвоили ли ему уже капитана…
— Компаньеро Влад! — кубинец Гарсия Маркес, военный советник при командире батальона мотострелков, смотрел весело и довольно. — Нас вызывает комбриг, — по-русски он говорил почти без акцента. Захаров честно признавался самому себе, что он владеет испанским намного хуже, чем Маркес русским.
— Веселишься? — спросил Володя, выбираясь из окопа. — Есть чему?
— Очень есть, Влад, очень, — рассмеялся Гарсия. — В батальон прислали целых десять расчетов переносных зенитных ракет. Прямо подарок, в добавление ко вчерашним противотанкистам! А в Манагуа, говорят, полк истребителей с Кубы прилетел. Будем чем гринго встретить! — радостно жестикулируя, объяснял ситуацию кубинец. — Только ты про авиацию никому не рассказывай, амиго, — попросил Гарсия, когда они уже подошли к джипу. — Я тебе, как другу…
— Конечно. Никому не скажу, — успокоил приятеля Захаров. Одновременно подумав, что эту новость уже не только вся бригада, а и половина Никарагуа знает.
Джип — американский «виллис», из старых, похоже полученных сразу после второй мировой американских поставок для «национальной гвардии», бегал, несмотря на возраст, резво. Поэтому к штабу бригады они прибыли одними из первых.
Комбриг, невысокий плотный мужичок с лицом крестьянина, как рассказали Захарову, из бывших командиров партизан, выглядел усталым и озабоченным. Вот кому Володя точно не позавидовал бы и не поменялся с ним ни за какие коврижки. Мотострелковая бригада, усиленная танковым батальоном, если посмотреть с точки зрения Советской армии, фактически была обычным полком, причем недоукомплектованным до полного штата. К тому же, практически без прикрытия с воздуха. А действовать ей предстояло на направлении главного удара американцев, которые бросят в бой для поддержки высадившейся морской пехоты и ее танкистов всю авиацию.
— Компаньерос, — командир бригады начал говорить, не дожидаясь, пока последние прибывшие усядутся. — Для начала хочу сообщить вам, что по полученным данным час назад американцы напали на Гренаду. По имеющимся сведениями, в высадке на остров участвуют части морской пехоты и рейнджеров. Таким образом, целью соединения «Один», как и предполагалось, оказался совсем не Москитный берег. Следующее, — переждав поднявшийся после этой новости на несколько мгновений шум, продолжил полковник, — по полученным разведкой сведениям группа «Два» занимает исходное положение для нанесения воздушного удара. Кроме того, возможно применение крылатых ракет. По нашим расчетам, у нас имеется не более чем час. Кроме того, поступили уточненные данные по составу Пятой экспедиционной бригады морской пехоты. Гринго усилили ее двумя батальонами из состава седьмого полка. Таким образом против нашей группировки будет действовать не четырнадцать, а шестнадцать тысяч морпехов. Учитывая, что кроме авианосца «Мидуэй» в составе группировки имеет два универсальных десантных корабля, следует ожидать появление в воздухе кроме пятидесяти штурмовиков «Корсар» и истребителей-бомбардировщиков «Фантом» также от десяти до шестнадцати штурмовиков «Харриер». Поэтому …, - комбриг быстро довел изменения в планы действий батальонов, особо подчеркнув необходимость сберечь единственную ударную силу бригады — танковый батальон. — … Командирам батальонов контратаковать противника только по приказу. Приказ на контратаку могу дать я, мой заместитель или начальник штаба. До получения приказа самостоятельные действия категорически запрещаю. Наш единственный шанс — нанести удар всеми силами…
Операция «Свобода Никарагуа» началась точно по плану — бомбоштурмовым ударом авиации. С пункта управления полетами палуба авианосца выглядела растревоженным неведомой опасностью муравейником. Десятки человек, размахивая руками, носились по ней во всевозможных направлениях по рев двигателей взлетающих самолетов. Первыми в воздух поднимались истребители-бомбардировщики «Фантом». Увешанные бомбами и ракетами самолеты выкатывались на исходную, цеплялись крюками к катапульте и одна за другой выпуливались ею, словно из рогатки, в небо. Поддерживаемые мощью работающих на форсаже двигателей, самолеты методично набирали высоту. После чего становились в круг в ожидании следующих звеньев. Одна за другой звенья собирались в отряды в строи и ложились на курс, ведущий к не такому уж и далекому берегу. Взлетело тридцать шесть «Корсаров» A-7E[10], каждый из которых нес двадцать четыре бомбы Мк82 весом в двести двадцать семь килограмм. И двадцать четыре «Фантома» F-4S с такими же бомбами и двумя-четырьмя ракетами «Спарроу», подвешенными «на всякий случай». Двенадцать «Фантомов» отправились бомбить столицу, двадцать восемь «Корсаров» и восемь «Фантомов» несколькими отрядами нацелились на побережье, для бомбардировки обороны, и восемь «Корсаров» в сопровождении четырех «Фантомов» нацелились на порт Коринто…
Небо над городом и портом затянуло дымом. Горели нефтехранилища, часть из которых не успели опустошить. Рвануло одно из них, наполненное парами нефти. Горели разрушенные бомбами дома, попавшие под удар с воздуха автомобили. Горел не успевший далеко отойти от причала мексиканский сухогруз. Казалось, горела даже земля. Сто с лишним стодвенадцатикилограммовых бомб, обрушившихся на небольшой город, создали в Коринто локальный вариант ада. Трупы и огонь, завалы и тяжелый, заставляющий задыхаться дым. Пожарники, которых и так было немного, все собрались у готовых взорваться хранилищ, стараясь потушить неукротимо рвущееся в небеса пламя.
Из шестнадцати участвовавших в бомбардировке самолетов повреждения получили только два штурмовика. Идущие первыми на небольшой высоте «Корсары» попали под огонь установленных на острове Кардон легких зениток. На предельной для таких орудий высоте самолеты всего лишь посекло осколками разорвавшихся снарядов. Но даже такие повреждения заставили пилотов сбросить бомбы куда-то в море и развернуться на обратный курс. В результате по острову отбомбилась четверка «Фантомов», а оставшиеся «Корсары» ударили по городу и порту.
Кораблей в порту было немного. Практически все они успели уйти в море перед налетом, а сейчас почти все возвращались назад. Из команд на ходу формировались пожарно-спасательные группы, готовились пожарные шланги и инструмент. Уходили в море лишь один небольшой мексиканский пароходик и пара боевых катеров никарагуанского флота…
«Самая страшная бомбардировка — та, что еще не кончилась, — мысль билась в голове Владимира уже целую бесконечность. — Где-то я это читал или сам додумался?» — в перерыве между взрывами подумал он, сильнее вжимаясь в стенку окопа.
Самолетов было не слишком много. Но они устроили над позициями танкового батальона «воздушную карусель», заходя парами и сбрасывая за один раз не больше четырех бомб и изредка постреливая из пушек. Причем совсем низко они не опускались, резонно опасаясь попасть под огонь зенитных пулеметов. И укрывающимся от бомб оставалось только гадать, когда же у этих гадов закончатся бомбы. А еще о том, бомбят только их, или всю бригаду. А если только их позиции — кто навел их на батальон. В то, что американцы обнаружили хорошо замаскированные окопы со стоящими в них танками самостоятельно, верилось слабо. Как и в то, что ни так легко вскрыли одной разведкой с воздуха всю систему обороны бригады. Стоящих в первой линии ополченцев и пехотинцев могли, замаскироваться вблизи побережья трудно. Но резервная бригада готовилась основательно и несколько раз поменяла район сосредоточения, чтобы запутать разведку противника.
Неожиданно рев пикирующих самолетов изменил тон. Владимир развернулся, посмотрел в небо. И успел заметить, как разлетаются в разные стороны, словно стая испуганных птиц, штурмовики. Рядом с одним с одним из них вдруг мелькнул огненно-дымный след, закончившийся взрывом прямо у кабины. Самолет, перевернувшись через крыло, помчался вниз, к земле, дымя и теряя куски обшивки. В небе промелькнул, блеснув на солнце алюминием обшивки, истребитель с треугольным крылом. Плюнув вслед убегающим штурмовикам еще одним огненно-дымным клубком ракетного пуска, самолет лег в вираж, уходя куда-то в сторону.
— Наш, — прошептал, еще не веря в увиденное, Захаров. — Наши прилетели! — крикнул он в неожиданно наступившую тишину и услышал в ответ радостные крики из соседних окопов. Кто-то даже выпулил вверх короткую очередь из автомата…
Настроение в командном центре корабля управления «Блю Ридж» и так не слишком веселое, после получения очередного донесения упало до точки замерзания. Командовавший вторжением вице-адмирал Хогг относился к плану операции скептически и не скрывал этого. Особенно он критиковал недостаточное количество выделенных сил. «Разбить регулярные войска Никарагуа — не проблема, даже выделенными нам незначительными силами, при фактическом отсутствии у аборигенов военной авиации и современной противовоздушной обороны. Но что мы будем делать дальше? Устроим второй Вьетнам? Для борьбы с партизанами не хватит ни того, что есть у меня, ни выделенной армией бригады, ни всех антисандинистких сил…» — писал в докладе он командующему Тихоокеанским флотом адмиралу Фоули.
Теперь первая же попытка нанесения воздушного удара доказала, как он сразу отметил, его правоту. Оказалось, что истребители и переносные зенитные ракетные комплексы у никарагуанцев есть, как и качественно подготовленные летчики и зенитчики. Из шестидесяти двух самолетов, участвовавших в налете, противник сбил одиннадцать, в том числе шесть «Фантомов» в завязавшемся воздушном бою. Повторилась вьетнамская ситуация — тяжелые, груженные бомбами истребители-бомбардировщики, вооруженные к тому же только ракетами «Спарроу», бесполезными в ближнем воздушном бою, столкнулись с маневренными «Фишбедами[11]». Причем сейчас «Фантомам» противостояли самолеты последнего поколения, с усовершенствованными ракетами и встроенными пушками. От полного разгрома атакующих спасло только небольшое количество истребителей у обороняющихся. По разным оценкам их было от двенадцати до шестнадцати и действовали они в основном в районе Манагуа — Леон, не успев прикрыть от удара Коринто. Но в этом районе «Фишбеды» порезвились, как ястребы в стае гусей, уничтожив в воздухе шесть «Фантомов», три «Корсара» и один «Харриер». Еще один неосторожно снизившийся «Харриер» сбили над обороной противодесантных сил двумя ракетами русского комплекса «Грааль[12]». Если добавить к сбитым еще семь поврежденных самолетов, то авиагруппу вторжения, потерявшую примерно треть самолетов, можно было уже считать небоеспособной. Летчики просто отказались бы выполнять приказ на вылет[13]. А командующий экспедиционной бригадой морской пехоты генерал Бингл отказывался начинать высадку без авиационной поддержки. И Хогг был в принципе с ним согласен. Поэтому, спустив пар на подчиненных, он приказал поднять в воздух все четыре разведчика «Крусейдер». Прикрыв каждый из них двумя «Фантомами», вооруженными для воздушного боя, отправить на доразведку целей на берегу.
— Манагуа пока не тревожить, мне нужны данные по планируемым районам высадки, особенно «Альфа» и «Браво», — приказал он командиру авианосца. — А мы, господа, будем разрабатывать план нового авиаудара. С привлечением авиаторов. Пусть отрабатывают свои деньги. Нам обещали поддержку из «Трубкозубов»[14] с авиабазы Джордж? Вот после возвращения разведчиков и пошлем запрос. А высадку отложим. Пусть сначала «сто одиннадцатые» разобьют аэродромы. Вот тогда и будем решать, высаживать или нет морпехов с вертолетов, — добавил он специально для генерала Бингла.
— При всем моем уважении, сэр, — ядовито возразил Бингл, — из-за наличия у противника большого количества переносных зенитных ракет, высадку на вертолетах я считаю чреватой слишком большими потерями. Прошу внести изменения в план высадки. Полагаю, наши корабли смогут подавить артиллерию, оставшуюся после авиаударов, и мы высадимся на берег традиционным способом, на плавающих бронетранспортерах и катерах.
— Полагаете, так будет лучше, — задумался адмирал. — Я не против. Главное, чтобы наши парни после как можно меньше потерь. Сил у нас и так маловато против толп аборигенов. Что там, Джо? Очередные новости? — спросил адмирал, заметив вошедшего с бланком радиограммы вестового.
— Так точно, сэр! Новости из Гондураса, сэр, — доложил вестовой.
— Сейчас посмотрим, чем беспокоит нас Гондурас, — взяв у матроса телеграмму, усмехнулся Хогг. Прочел, громко упомянул извращенцев и их матерей, потом прошелся по зоофилам и наконец снизошел до объяснения недоуменно смотревшим на него офицерам.
— Эти недоумки из гондурасской армии бросили в наступление два пехотных батальона. И застряли прямо на границе, у городка… э… Сомтилио. Сами же признают, что город обороняет только ополчение и одновременно просят помощи у наших армейцев. Потому что справится с толпой вооруженного народа не в силах! Два батальона регулярной армии, черт возьми меня со всеми моими потрохами! Это даже хуже, чем арвины против гуков![15]Вьетконг южные обезьяны били и без нашей помощи. А эти…, - адмирал бросил бланк на расстеленную на столе карту и махнул рукой. — Таким образом, джентльмены армии и флоту США следует рассчитывать лишь на свои силы. Давайте вместе решим, что мы можем сделать в этих условиях.
Группировка в составе авианосца «Мидуэй», ракетного крейсера «Уильям Х. Стэндли», универсальных десантных кораблей «Тарава» и «Сайпан», вертолетоносца-корабля — дока «Остин», танкодесантных кораблей, судов снабжения, флотилий эсминцев и фрегатов, рейдировала в заданном районе, словно стая волков, кружащаяся около добычи. Вот только добыча попалась явно зубастая и рогатая, поэтому сразу нападать стая, похоже, побаивалась.
26.10.1983 г. Гренада. Карибское море.
Взявшая перерыв на ночь война с утра вновь проснулась. И загрохотала, для начала гусеницами танков и бронетранспортеров. Так как об отходе защитников фортов ни готовящиеся к атаке подразделения, ни американская разведка не знали, то адмирал Меткаф приказал бросить в атаку высадившийся прошлым вечером в бухте Морн-Руж, а затем и на берегу залива Блэк-Бей, амфибийный эшелон двадцать второго экспедиционного батальона морской пехоты. От воздушного удара пришлось отказаться — АС-130 бросать против неподавленной противовоздушной обороны посчитали опасным, а штурмовики с «Индепенденса» по приказу из Вашингтона перенацелили на бомбардировку армейских лагерей в Никарагуа на Москитном берегу.
Пять танков «Паттон» и семь бронетранспортеров LVTP-7 примерно четверть часа обстреливали никарагуанские укрепления, которые затем были «доблестно захвачены» атакующим при поддержке танков батальоном морских пехотинцев. Встретившись с «котиками» у дома губернатора, морские пехотинцы и спецназовцы наконец-то сумели «освободить» англичанина из «гренадского застенка». «Освобожденного» губернатора сразу же посадили под охрану, а фактически под домашний арест, под предлогом «возможного нападения гренадских террористов».
В то время, пока американцы разбирались с регулярными войсками гренадцев, забытые всеми кубинские рабочие, лишенные возможности заняться стройкой аэропорта, сорганизовались в несколько отрядов и разбрелись по острову. Один из отрядов отправился в столицу, еще один — присоединился к отступившим зенитчикам. Третий отряд, самый многочисленный, отправился к военному городку гренадской армии в Кальвинги.
Оборонявшийся взводом из тридцати человек, городок, в сущности, являлся основной военной базой гренадской армии. В нем имелись казармы на тысячу человек личного состава, военные склады и автопарк. В первый день атаковать его американцы не стали, но сам военный городок и окрестности обстреляли эсминцы. Стрельба велась по квадратам, очень неточно и никакого существенного ущерба городку не нанесла. Гренадцам, имевшие из тяжелого оружия лишь одну зенитку калибром двадцать три миллиметра, только рассредоточились и замаскировались. Пролетевший над городком разведчик позиции взвода не обнаружил. Американцы посчитали, что городок заброшен и в первый день отвлекать на него войска не стали. Однако к утру у командования сил вторжения появились сведения, что к городку движется «кубинский батальон». Поэтому для захвата позиции выделили роту разведчиков из восемьдесят второй воздушно-десантной и новые вертолеты UH-60A «Блэк Хок». Артиллерийскую поддержку осуществляли те же два эсминца, «Мусбрагер» и «Кэрон», которые вчера уже обстреливали этот район. После непродолжительного артиллерийского обстрела из стодвадцатисемимиллиметровок эсминцев, две колонны UH-60A в сопровождении разведывательно-боевого OH-58 вышли прямо на цель. Первый вертолёт сел без помех. Второй неожиданно обстреляли из зенитной пушки. Вертолет загорелся и пытаясь уклониться, зацепил летящий следом. Тот перевернулся и задел третий. Все три вертолета, разваливаясь на куски, рухнули на землю. Севший вертолет поспешно взлетел под огнем из автоматов. Получив сорок пять попаданий, этот «Черный ястреб», изрядно ощипанный, но не побежденный, все таки вернулся на «Гуам». Высадившееся из него отделение, оказавшись под огнем, залегло, потеряв сразу троих убитыми. Остальные вертолеты вынуждены были высадить десантников в стороне. За то время, что высадившиеся десантники пешком выдвигались к Кальинги, до обороняющегося взвода добрались кубинцы. Вопреки появившимся позже рассказам о «кубинским спецназе», это были обычные работники-строители. Но на Кубе обучение основам военного дела велось всерьез и со всеми, включая обычных рабочих. Поэтому они не растерялись, попав в разгар самого настоящего боя. Часть отправислась помогать гренадцам, а остальные, под руководством бригадира, в свое время отслужившего срочную службу сержантом в мотострелках, разобрали полуразрушенный снарядами вход на склад. Вооружились автоматами сами, забрали, сколько смогли унести боеприпасов. На складе обнаружились и пять гранатометов РПГ-2 с боеприпасами к ним и даже шесть ручных пулеметов РПД. Договорившись с командиром взвода гренадцев, кубинцы постепенно сменили взвод на позициях. Отбив атаку американских десантников, кубинцы незаметно покинули окопы и вместе со взводом гренадской армии ушли в сторону столицы. Не рискнувшие атаковать неподавленную оборону десантники вновь вызвали огневую поддержку. Так как эсминцы уже ушли, к ним направили два звена штурмовиков с «Индепенденса». Однако пилоты «Корсаров», только недавно вернувшиеся с бомбежки Никрарагуа, не стали рисковать и нанесли удар со средней высоты, к тому же неправильно сориентировавшись. В результате под бомбовый «ковер» попали не столько оборонительные позиции, сколько окружающие их американские десантники. От «дружественного огня» атакующие потеряли шестнадцать человек ранеными и пятеро убитыми. К тому же деморализованные бомбежкой солдаты не сразу пошли в атаку. В результате смешанный кубино-гренадский отряд ушел без помех и спокойно добрался до окраин Сент-Джорджеса. Причем отряд появился как раз в тылу готовящихся к атаке на город американских морских пехотинцев. Стоящие у дороги и обстреливающие окраину города танк и два бронетранспортера показались бывшему сержанту кубинской армии Мигелю Эспиносе отличными мишенями для тренировки гранатометчиков. Кроме гранатометчиков, неплохо смогли потренироваться и стрелки с пулеметчиками, расстреливая с тыла не ожидавших такого коварства морских пехотинцев. Впрочем, американцы показали, что «дубленые загривки» не зря считаются хорошими солдатами. Среагировали они быстро и оборонялись грамотно. Единственное, что оказалось для них неприятным сюрпризом — количество атакующих. Но все равно, прорыв в город стоил кубинско-гренадскому отряду больших потерь, достигших не меньше трех десятков убитых и почти восемь десятков раненых. Раненых удалось дотащить всех, а убитые так и остались лежать там, где их настигла смерть. Зато встретивший их лейтенант-гренадец очень обрадовался как подкреплению, так и принесенным ими боеприпасам. Которых у двух десятков защитников позиции оставалось только на один бой.
— Но даже ваша помощь не поможет удержать город. Мы, конечно будем сражаться до конца, — объяснил он Мигелю ситуацию, — но даже с учетом вашей помощи сможем продержаться не более двух суток. Причем только в том случае, если американцы не бросят против нас свои тяжелые бомбардировщики или не начнут обстрел с моря. Ответить на это нам нечем…
— Дела плохи, компаньеро, — согласился Эспиноса. — Но когда я служил в армии, к нам в часть приезжали русские. И один из них сказал слова, которые навсегда запомнили все, кто их слышал: «Русские не сдаются. Они бьются до последнего или погибают. А мертвые навсегда сохраняют свою честь».
— Ну что ж, амиго, постараемся сохранить свою честь, — согласился лейтенант. — К тому же, по последним известиям, русские неплохо наваляли гринго в Европе. Может быть это и нам поможет удержаться. Вы, кубинцы с русскими дружите давно и они вас в беде не оставят…
Оборона Сент-Джорджеса продолжалась.
А вечер этого дня принес американскому адмиралу еще один неожиданный сюрприз. На фрегат «МакКлой», охранявший авианосную ударную группу, совсем недавно смонтировали новейший и совершенно секретный комплекса обнаружения подводных лодок TASS[16]. Конечно же, эту систему решили испытать в боевых условиях.
Длинный кабель-шланг антенны тянулся за ним, словно хвост, на протяжении почти трех кабельтов. На самом конце крепилась капсула гидролокатора. Такое буксируемое устройство помогало улавливать все шедшие из океанских глубин шумы, даже не слышимые человеческим ухом инфразвуки, неизбежные спутники подводных лодок. Аппаратура «МакКлоя» засекла американскую подводную лодку «Филадельфия» и на этом акустики успокоились. Совершенно не подозревая, что под днищем его фрегата следует советская подводная лодка К-324, маскируя свои шумы в гуле турбин надводного корабля. Капитан второго ранга Терехин подкрался к «Макклою» на электромоторах и уже в течение четырнадцати часов вел техническую разведку, записывая параметры новейшей противолодочной поисковой системы.
Неожиданно фрегат изменил курс и не направился к Гренаде. И сразу экипажу К-324 стало не до слежения. Изо всех отсеков Терехину доложили о странной вибрации прочного корпуса. Тем временем фрегат «Макклой» подходил к острову, возле которого патрульный самолет «Орион» обнаружил подозрительные шумы. Командир фрегата, впрочем, как и часть команды, находились в состоянии перманентного стресса из-за обнаружения оборванной антенны и потерянного гидролокатора. Видимо поэтому он доложил командованию, что антенну оборвало внезапным штормовым шквалом. Отчего в штабе долго не могли решить — сошел ли командир с ума и как о случившемся докладывать адмиралу Меткалфу. Который, надо заметить тоже не выглядел оптимистом, получая все новые и новые донесения с Гренады, от отчаянно бьющегося с аборигенами десанта.
А тут такое донесение. Ураганный шквал строго в одном районе, причем не замеченный никем, кроме команды корабля. Но даже если виновата стихия — а это самое удобное для всех объяснение — спрашивать будут с командира корабля и с него, как командующего…
В это время подводная лодка отчаянно боролась за жизнь. Сначала решили, что все неприятности от того, что турбина дает сбои. На всякий случай увеличили обороты… и тут подлодку затрясло так, что сработала аварийная защита двигателя. Турбину немедленно выключили, поддерживая ход электромоторами. Но аккумуляторов надолго не хватит, а без хода лодка не удержится на заданной глубине. Командир принял решение всплыть, хотя лодку могли обнаружить в любой момент. Передав по радио в штаб о потере хода, Терехин еще раз рискнул, приказав погрузиться на перископную глубину. Именно рискнул, потому что погружаться без хода весьма опасно. Однако стреноженная подлодка не держала глубины, со сто пятидесяти метров с трудом удалось всплыть на поверхность. Командир не стал больше искушать судьбу, приказав оставаться на поверхности. Пока не стемнело в перископ удалось разглядеть петлю троса на кормовых стабилизаторах.
В Москве новость о потере лодкой хода немедленно доложили самому Андропову, недавно вернувшемуся в столицу из атомного убежища.
— Немедленно отправить спасательный отряд, — приказал он. Несмотря на перемирие и начавшиеся переговоры в Женеве, от американцев можно было ожидать любой реакции. От попыток утопить лодку бомбардировкой с воздуха или атакой надводных кораблей, до абордажа.
Тем более, что о заключении мирного договора, который американцы упорно назвали «соглашением об урегулировании последствий вооруженного конфликта», было далеко. Делегации США и Англии выдвигали такие абсурдные претензии и предлагали такие варианты договора, что порой не выдерживал даже многоопытный Громыко. Оптимистично уверявший Андропова, что переговоры закончатся быстро, Андрей Андреевич все больше впадал в пессимистичное настроение. Впрочем, переговоры шли и на них неожиданно умелым дипломатом показал себя первый секретарь посольства в США Виталий Иванович Чуркин[17]. Отлично владеющий английским, умелый оратор, не боящийся ответственности, Чуркин в сущности и вел переговоры при формальном руководстве первого заместителя министра иностранных дел Мальцева. Но переговоры переговорами, а боевые действия в Америке — боевыми действиями.
Нехитрый план американцев, пытающихся, воспользовавшись удобынм, с их точки зрения, моментом, восстановить свое безоговорочное господство в Западном полушарии, в Москве отгадали практически сразу. И сразу же начали принимать меры противодействия, от политических, до военных. На Кубу отправился среди прочего, полк Ту-22М, реализуя кошмарные сны американских политиков. Кроме того к Карибскому морю перемещались, все уцелевшие в боях многоцелевые атомные и часть дизельных подводных лодок. Несколькими сотнями рейсов всех своих и трофейных самолетов кубинцам перебросили вооружение, боеприпасы и полк десантников. Кроме того, для пополнения расквартированной на Кубе мотострелковой бригады туда отправили пару скоростных транспортных судов «зафрахтованных» у ФРГ, в охранении советских военных кораблей. Этот караван находился недалеко от Кубы, расчетно прибывая в Матанасас через трое суток. Именно из этого конвоя по личному приказу Андропова к дрейфующей лодке отправились два больших противолодочных корабля, «Вице-адмирал Дрозд» и «Строгий». Кроме того, в район дрейфа планировалось отправить два патрульных самолета Ту-95РЦ, для контроля ситуации. На аэродроме под Гаваной подготовили к на вылету звено «Бэкфайров», с двумя противокорабельными ракетами Х-22 каждый.
В это время на лодке пробовали отпилить, а потом и отстрелить кабель, обмотавшийся вокруг винта. Но бронированная антенна не поддавалась. Тогда по приказу командира из пирамид достали все стрелковое оружие, имевшееся на лодке, организовав противоабордажный отряд. Заодно подготовили корабль к взрыву и стали дожидаться спасателей. Немного подбодрило людей появление над лодкой самолета, прошедшего на небольшой высоте над кораблем. При лунном свете наблюдатели заметили не только характерный силуэт «Тушки», но даже и звезды на киле. С прилетевшими самолетами сразу связались по радио. Команде довели по громкой связи, что для спасения делается все возможное. А пока необходимо ждать…
На Гренаде укрывшиеся в здании советского посольства кубинцы уговорили посла и решили провести ночную вылазку. Из сорока семи инструкторов Тортоло отобрал пятерых и с ними вышел на улицу. Тенями растворившись во мраке, шестерка кубинцев скрытно выбрались на окраину Сент-Джорджеса. Причем двигались они в равном темпе, используя тени от домов и ни один из охранявших столицу ночью патрулей их не заметил. Не засекли их и американцы. Морские пехотинцы до сих пор сичтали местные войска сборищем слегка обученных аборигенов, не способных ни воевать регулярными методами, ни партизанить. Куда больше американцы опасались кубинских «спецназовцев», которые оборонялись на другой окраине. Там охранение действительно следило за каждой кочкой, стремясь разглядеть в приборы ночного видения подкрадывающихся кубинцев. А на этом участке дозоры больше следили за дорогой. Ожидая, в самом крайнем случае, атакующей толпы туземцев с «калашниковыми», пытающейся завалить оборону морпехов «мясом». Кроме того, за этой позицией командование решило разместить батарею стопятимиллиметровых гаубиц. Ту самую батарею, которую десантники из восемьдесят второй дивизии привезли с собой и вчера выгрузили в аэропорту. Шум моторов тягачей и грузовиков снабжения отвлекал пехотинцев и скрадывал шорохи и позвякивания, которые иногда возникают при переползании с оружием даже у самых обученных спецназовцев. Неторопливо, словно подбирающаяся к добыче кошка, шестерка кубинцев преодолела передовую. А в тылу и передвигаться стало легче. Тут и кустики и стоящие у обочины автомашины. Да и время от времени полностью затягивающие небо тучки… долго ли, коротко ли, но к первому часу ночи диверсанты добрались до позиции батареи. По которой еще бродили отдельные, не успевшие закончить свои дела артиллеристы. Но скоро утихомирились и они, оставив охранять сон уставших солдатиков тройку часовых из состава орудийных расчетов. Не самое, надо признать удачное решение, учитывая что часовые также трудились до этого, как и все остальные. А потому отнеслись к службе спустя рукава. Один сразу пристроился в тени у тягача и как-то незаметно для себя уснул. Двое других некоторое время ходили туда-сюда, от одной назначенной точки до другой маршрута, изображая бдительность. Пока эти горе-вояки изображали караульную службу, трое кубинцев по-пластунски подобрались к ним и замерли, ожидая сигнала. Негромкий, но ясно слышный удар металла о металл привлек внимание часовых… и стал последним звуком, услышанным ими в своей жизни.
Пока трое снявших часовых, притаившись в тени и приготовив захваченные М16, сторожили спящих в палатках артиллеристов, трое других, включая полковника Тортоло, минировали машины, орудия и снарядные ящики. После чего все шестеро диверсантов незаметно испарились с позиции. Их ждало следующее задание. Кубинцы тоже мечтали слегка потрепать американцев, тем более на чужой территории…
26–27.10.1983 г. США. Тихий океан. Никарагуа[18]
Командир эскадрильи майор Дейл Томпсон, поднимаясь по стремянке в кабину своего «Трубкозуба», впервые за истекшие сутки почувствовал себя спокойно и уверенно. Пожалуй, даже испытывал гордость от того, что он и его подчиненные успели сделать все в столь короткий срок. Лихорадочно работая, планировщики и техники успели подготовить самолёты и экипажи для невероятно сложной миссии. Так что теперь двенадцать F-111 готовы показать этим «латиносам» всю мощь американского оружия. А заодно и утереть нос флотским летунам. Которые оказались неспособны подавить сопротивление жалкой никарагуанской противовоздушной обороны и вынуждены были обратиться к авиации за помощью.
Дейл уселся в кресло, покосившись на уже расположившегося на своем месте штурмана Чарли Истмена, по прозвищу Чип.
— Готов? — уточнил Томпсон, не подсоединяя шлемофон.
— Так точно, сэр! Как скаут — всегда готов, — отшутился Чип.
Потом обоим стало не до шуток, все внимание заняли предполетные процедуры. И только во время разбега по взлетно-посадочной полосе, перед самым отрывом от земли, Истмен пошутил: — Держитесь, морячки. Чип и Дейл спешат вам на помощь! — не подозревая, что эти слова запомнит специалист первого класса Тэд Стоунс, дежуривший на командно-диспетчерском пункте. Через пять лет он неожиданно их вспомнит и на свет появится знаменитый сериал про хомячков-спасателей.
Распугивая утреннюю тишину ревом работающих на форсаже двигателей двенадцать «Аардварков[19]» один за другим оторвались от полосы. Покружившись в небе, они собрались в колонну пар и взяли курс на юго-запад. Их путь лежал над водами Тихого океана. Каждый из F-111 нес или двенадцать пятьсотфунтовых[20] бомб Mk82 либо четыре управляемые авиабомбы GBU-10 весом в две тысячи фунтов. Для того чтобы долететь до цели и обратно каждому из истребителей-бомбардировщиков требовалось не менее четырех дозаправок в воздухе. Для чего были задействованы семнадцать самолетов-заправщиков ВВС. Кроме того, длястраховки, в заданные районы над морем должны были прибыть еще все четыре палубных заправщика с «Мидуэя».
Два F-111 из двенадцати считались запасными и после первой дозаправки вернулись на базу. Остальные продолжили полет навстречу цели и ночи.
Тем временем у тихоокеанского побережья Никарагуа летали группы «Фантомов» и «Корсаров», заставляя никарагуанцев постоянно держать в воздухе дежурное звено МиГов. Кроме того, «Корсары» с «Индепенденса» бомбили Блуфилдс и Пуэрто-Кабесас на Москитном берегу. Когда же никарагуанцы успокоились и вместо звена послали на патрулировании всего пару истребителей, шестерка «Корсаров», прикрытая четырьмя «Фантомами», нанесла удар по порту Коринто. Но неожиданно оказалось, что кроме пары «Фишбедов», открыто барражирующих на средней высоте, на малой высоте пряталось еще одно звено МиГов. Сбросив подвесные баки, набрав на форсаже высоту и сверхзвуковую скорость, МиГ-21бис вышли в атаку на идущие боевым курсом штурмовики, выпустили ракеты и ушли на вираже от пытавшихся перехватить их «Фантомов». «Фантомы» успели обстрелять атакующих ракетами «Спарроу» и «Сайдуиндер». И даже доложили о двух сбитых. Но сколько удалось сбить на самом деле, уточнить возможности не было, радары американцев потеряли маленькие верткие истребители на фоне земли. Да и визуально МиГи, окрашенные сверху в камуфляжные цвета, обнаружить над джунглями и горами было почти невозможно. «Корсары» потеряли один сбитый самолет, сбросив бомбы куда попало.
К наступлению ночи американцы полеты прекратили. С помощью локаторов подошедшего относительно близко к берегу крейсера и пары эсминцев американцы проследили за посадкой никарагуанских истребителей. Кроме того, непосредственно перед началом операции «Ghost Rider[21]» над территорией Никарагуа пролетела пара сверхскоростных и сверхвысотных SR-71.
В наступившей ночи десятка еще раз заправившихся «Трубкозубов» подошла на высоте около четырех сотен метров к побережью Никарагуа. Три самолета, у которых внезапно отказали системы наведения, развернулись и ушли в зону барражирования. Оставшиеся истребители-бомбардировщики, включив систему полета по рельефу местности, заходили на цели с севера, двигаясь на высоте около шестидесяти метров со скоростью шестьсот — семьсот километров в час.
Около полуночи первая пара самолетов атаковала управляемыми бомбами GBU-10 с лазерным наведением штаб-квартиру Даниэля Ортеги и здание министерства обороны. Вторая пара ударила по Дворцу Нации, в котором, как предполагала разведка, располагались основные службы правящего Революционного комитета. Причем одна бомба промахнулась и добавила разрушений Кафедральному собору. Несмотря на точность наведения, позднее источники США вынуждены были признаться в нанесении авиабомбами значительного «побочного ущерба». Но это было потом, а сейчас разбуженные взрывами, разгорающимися пожарами и криками раненых, жители Манагуа в панике суетились на улицах, мешая поднятым по тревоге пожарным и машинам скорой помощи. В это же время третья группа, три истребителя-бомбардировщика, в один заход накрыла обычными фугасными бомбами Mk.82 военную часть аэродрома Манагуа. Уничтожив, как позднее было подсчитано, три истребителя МиГ-21бис, три легких штурмовика SF-260, один пассажирский самолет «Фалкон» 20 и один транспортный — «Арава» израильского производства.
Нанеся стремительный удар, самолеты незаметно удалились, в лучших традициях рейдов над Вьетнамом. Прикрывая их отступление двадцать четыре самолета с «Индепенденса» нанесли удар по противодесантным позициям никарагуанской армии на тихоокеанском берегу. В этой бомбардировке поучаствовали и кружившиеся в зоне ожидания «Аарадварки», сбросившие бомбы по команде ведущего «Корсара». Один из F-111, выйдя из атаки, внезапно без всяких видимых причин рухнул в воду. Экипаж катапультироваться не успел.
Еще один F-111, на котором сработала сигнализация перегрева двигателей, не стал возвращаться. Вместо этого он с набором высоты пролетел над Никарагуа, Коста-Рикой и приземлился на авиабазе в Панаме.
Надо отметить, что ни одна из поставленных планом «Ghost Rider» задач фактически выполнена не была. Разрушив Дворец Нации Кафедральный собор, здание командования армии и флота, несколько домов и резиденцию Ортеги в которой не было ни самого команданте, ни его жены, убив почти две сотни человек, американцы добились лишь того, что утром двадцать седьмого о перемирии с действующим правительством заявила часть лидеров «контрас». Точнее, те из них, кто в свое время боролся против Сомосы, как ставленника американцев.
Между тем, адмирал Хогг, уверенный в успехе налета, приказал амфибийной группе и кораблям поддержки выдвигаться к районам высадки «Альфа» и «Браво».
27.10.1983 г. Пакистан
Крейсер-вертолетоносец двигался вдоль берега на расстоянии всего пары миль. Экипаж занимал места по боевому расписанию. Стомиллиметровые орудия настороженно вглядывались дульными срезами в берег, готовые в любой момент забросать ожившую огневую точку очередью своих тринадцатикилограммовых фугасов. На взлетной палубе раскручивали винты, готовясь к взлету три «Супер Фрелона» и три новейших боевых вертолета «Дофин». В транспортных вертолетах сидели готовые к бою легионеры из тринадцатой полубригады Иностранного Легиона. Базировавшаяся до начала войны в Джибути, полубригада Иностранного Легиона и только что ставший флагманом командования ВМС в зоне Индийского океана крейсер оказались ближе всего к интересующей военно-политическое руководство Пятой республики. Поэтому, как только стало ясно, что обострение обстановки коснется и Индийского полуострова, в прилегающие воды отправился небольшой отряд в составе крейсера «Жанна д’Арк», ракетного эсминца «Кассар» и двух фрегатов — «Дюпре» и «Ла Галлисоньер». На крейсер, приспособленный для высадки морских десантов, кроме морской пехоты, которой на нем имелось всего два взвода, посадили еще одну пехотную роту, разведывательный взвод и сводный взвод роты поддержки.
Теперь эти силы, по договоренности с «правительством» Белуджистана планировалось высадить в Хайдерабаде, к которому неторопливо и методично двигались пехотные части индийской армии. По последним данным, передовой отряд индусов уже вошел в Тандо-Аллахъяр, расположенный в тридцати восьми километрах от Хайдерабада. Поэтому, чтобы успеть перебросить вертолетный десант, крейсер и оказался так близко к побережью. Вообще, как заметил командир крейсера капитан Колен[22]: — Пакистану не повезло, он раззадорил и так злого русского медведя, — после чего, вздохнув, добавил.
— И нам не особо повезло — ковыряться в оставшемся после удара медвежьей лапы дерьме…
Но, несмотря на весь пессимизм командира, разделяемый и экипажем крейсера, и десантниками, приказ выполнялся точно в срок и тем самым галльским шиком, которым так славилась французская армия. Первыми взлетели в воздух два «Дофина». Пара, быстро набрав высоту, сразу, не дожидаясь остальных, полетела в сторону берега. С интервалом в пару минут за ними взлетела следующая четверка…
Пакистану действительно сильно не повезло. На вторжение армии в, как уверяли американцы, «брошенный русскими» Афганистан советская сторона, ведущая войну еще и в Европе, ответила жестоко и резко. Возможно, не будь войны, русские просто оттеснили бы атакующие войска. Или только пригрозили бы нанести ядерный удар[23]. Но сейчас они просто и без затей запустили четыре ядерные ракеты с двухмегатонной боеголовкой каждая. Первая из которых упала на Карачи или в море рядом с этим портом, уничтожив порт, город и стоящие на рейде американские корабли. Еще одна боеголовка уничтожила столицу, вместе с Зия уль-Хаком и всем правительством. А еще две превратили в радиоактивные развалины завод по обогащению урана в Кушабе и лаборатории по ядерным исследованиям в Кахуте. Кроме этого, части пакистанской армии, аэродромы и склады попали сначала под массированный ракетный удар тысячи ракет «Скад», а затем — под бомбежку. В налете участвовали практически все самолеты, которые советские и афганские летчики смогли поднять в воздух, от Ил-28 до Су-7Б и Су-17, МиГ-21 и Ту-16. А сразу вслед за бомбами с самолетов на боевые порядки деморализованных пакистанских войск обрушились атакующие танки, сопровождаемые боевыми машинами пехоты и бронетранспортерами…
В результате, в дополнение к полному исчезновению верховной власти, армия потерпела сильнейшее со времен появления государства поражение. А Пакистан, как и многие появившиеся в результате деколонизации молодые государства строился во многом вокруг армии. Конечно, были еще и религиозные скрепы. Сам раздел некогда единой британской колонии уходившие англичане и обосновали необходимостью отделить мусульман от индуистов. Так что практически все население страны было мусульманами. Тем более, что во время создания государства не мусульмане в большинстве были убиты или изгнаны. Только по официально признанным мировым сообществом данным в резне погиб миллион человек. Хотя возможно, что было вырезано и больше, просто точно подсчитать никто не удосужился. А теперь, пользуясь воцарившимся в стране хаосом, индийцы планировали взять реванш за все. И за резню пятидесятых, и за развязанные пакистанцами войны. Между тем губернаторы отдельных провинций и генералы пытались делить власть. Советские же войска, разбив армию и уничтожив лагеря подготовки душманов, оккупировать Пакистан не стали. Зато афганцы с удовольствием присоединили к своей стране «Зону племен», населенную пуштунскими племенами и отторгнутую от Афганистана англичанами. Ну, и как водится, прихватили еще немного сверху, претендуя, как заявляли некоторые представители афганского правительства, на весь Белуджистан. Индийцы же, не теряя времени, освобождали от присутствия пакистанских войск спорные территории Джамму и Кашмира и вторглись в провинции Синд и Пенджаб. Зашевелились иранцы, готовясь, похоже, «прийти на помощь единоверцам»
Теперь же некоторые страны решили остановить возможный раздел оставшейся территории Пакистана между индийцами и иранцами. Русские, вроде бы, предпринимали какие-то дипломатические усилия в Индии и Иране. В ООН собрался Совет Безопасности. А французы, не теряя времени, выдвинули передовой отряд будущих «миротворческих сил», рассчитывая не столько на численность, сколько на быстроту и внезапность действий.
Вертолеты шли на небольшой высоте, и в иллюминаторы можно было успеть рассмотреть мелькающие внизу зеленые квадраты обработанной земли. Встречавшиеся, надо признать, не слишком часто. Рядом с шоссе, над которым только что пронеслись вертолеты, горело, похоже, два легковых автомобиля. Неожиданно по корпусу передового «Супер Фрелона» словно ударило градом, заставив сержанта Жюно выругаться. Внутри кабины ощутимо задул и засвистал ветер. Вертолет сделал в резкий вираж влево. Идущий справа сверху «Дофин» наоборот, развернулся вправо и свалился в пологое пикирование. При этом с ревом, слышным даже в кабине «Супер Фрелона», обстреляв какую-то цель на земле очередью неуправляемых ракет.
Через пять-шесть минут после этого происшествия вертолеты начали снижаться. В иллюминаторах промелькнули какие-то дымы, потом что-то зеленое и массивный «Супер Фрелон» неожиданно мягко коснулся земли.
— Пошли, пошли, пошли! — заорал Жюно. Добавив извечный, как армия, сержантский вопрос, который, наверное, впервые произнес какой-нибудь десятник в армии Египта где-нибудь под Кадешем. — Вперед, легионеры! Или вы хотите жить вечно?
Солдаты неуклюжие под тяжестью надетого на них снаряжения, инстинктивно заранее пригнувшись, вскакивали и один за другим исчезали в проеме двери. Последним выскочил сержант. За ним, сняв наушники и передав их штурману, из вертолета выбрался лейтенант Бомон. Единственный, если не считать летчиков чистокровный француз среди этих «псов войны». Отбежав от вертолета, лейтенант первым делом посмотрел на приданного отряду химика- дозиметриста. Словно почувствовав взгляд Бомона, солдат перестал разглядывать покаршенную в защитный цвет коробкуприбора и поднял вверх правую руку с отставленным большим пальцем. После чего крикнул, стараясь переорать рев двигателей.
— Норма!!
Солдаты в это время, не дожидаясь приказа лейтенанта и результатов радиационной разведки, занимали позиции вокруг места высадки. Два отделения, развернувшись вправо и влево, быстро окапывались. Пулеметчики, установив М52 на станки и оставив по одному дежурному стрелку, готовили окопы под основные позиции для своих «митральез». Расчет противотанкового комплекса «Милан», спрятав свою пусковую в кустах вместе с оператором, также вовсю махал лопатами. Бомон удовлетворенно кивнул и приказал подбежавшему к нему старшему сержанту Монтичелли, командовавшему разведчиками.
— Давай, Монти, двигайся в город. Уточнишь положение в ближайшем квартале, вглубь не суйся. И береги Большого Змея, переводчиков у нас всего два. Встретишь сопротивление — не геройствуй. Впрочем, не мне учить старого разведчика.
— Есть, мой лейтенант! — браво козырнув, ответил Монтичелли. И отбежал к сидевшим кружком на земле легионерам из разведывательной роты. Лейтенант проверил, как отделение разведки уходит недалекой окраине города. Затем поднял бинокль и осмотрел ближайшие домишки. Парочка задний явно сгорела свосем недавно, другие выглядели получше, но Бомон готов был поспорить, что даже в Джибути таких развалюх было совсем мало. А ведь это район, пусть и не центральный, одного из больших городов провинции.
— Сержант, — окрикнул он Жано. — Прикажите развернуть круговую оборону и перенесите один пулемет на тыловые позиции. От местных можно ожидать чего угодно.
— Есть, лейтенант, — отозвался сержант, уносясь рысью к позиции и пулеметчиков.
Четверка вертолетов исчезла в небе над городом, обогнав неторопливо двигавшуюся цепочку разведчиков. Лейтенант несколько мгновений вглядывался им вслед, ожидая. Но ничего не произошло, а несколькими минутами позже появилась пара дозорных «Дофинов». Сделав приветственный круг над копавшимися в земле легионерами, они улетели тем же курсом.
— Мой лейтенант! — ефрейтор Лазовски, радист, подбежал с докладом. — Летуны передали — на дороге пусто, если не считать нескольких брошенных машин. Беженцев не видно. Наступающих индийцев — тоже.
— Как связь с «мамочкой»? — кивнув в ответ, спросил Бомон.
— Восемь из десяти, мой лейтенант. Что-то передать? — уточнил Лазовски.
— Передай: «Заняли оборону заданном квадрате. Никого не обнаружили. Разведка в городе. Ждем указаний»… Все, — ответил Бомон.
— Есть, мой лейтенант! — радист умчался, а лейтенант вернулся к наблюдению за окрестностями.
— Мой лейтенант, — окрикнул его Жюно. — Ваш окоп готов!
— Понял. Сержант, велите солдатам попарно вскрыть пайки и поесть, — приказал лейтенант. — Разведка ничего не передавала?
— Никак нет, мой лейтенант. «Хитрец» молчит, «Еврей» его уже вызывал, но ответа пока нет.
— Ладно, — угрюмо бросил лейтенант. — На всякий случай усильте наблюдение со стороны города. Не нравится мне эта тишина…
Через полчаса выдвинутый вперед дозор доложил, что по шоссе движется в сторону города колонна колесных бронемашин. Лейтенант приказал приготовитсья к бою, но не стрелять без команды.
Наконец на дороге показалось пара двухосных легких безбашенных броневиков. На дистанции метров двести за ними полз восьмиколесный бронетранспортер, похожий на используемый русскими, но немного другой по виду. Замыкал колонну пушечный бронеавтомобиль, настоящий «колесный танк».
— «Старые английские «Ферреты», бронетранспортер чешского производства и английские же «Саладин». Пушка и крупнокалиберный пулемет», — оценил противника Бомон. Приказав вслух. — Противотанкисты — взять на прицел замыкающий броневик! Вторым — бронетранспортер. Отделениям — приготовить гранатометы! Жюно, у нас найдутся два человека, которые пойдут со мной на переговоры?
— Мой лейтенант! Не стоит так рисковать, — предложил сержант, — я пошлю с белым флагом Макса, он знает несколько слов по-индийски и неплохо говорит по-английски.
— Этот болгарин? Он согласится? — удивился Бомон.
— Он не болгарин, он серб, — попытался возразить Жюно.
— Какая разница! — отмахнулся лейтенант. — Согласится?
— Так точно, мой лейтенант, он сам это предложил, — ответил Жюно.
— Хорошо. Пусть предложит остановится и начать переговоры. Может, удастся решить все миром…
— Максу — начинай! — передал по цепочке сержант.
Из расположенного на обочине окопа навстречу бронемашинам, остановившимся за треть километра от баррикады, которую легионеры успели соорудить на дороге, выскочил невысокий кряжистый боец. В правой руке он держал автоматическую винтовку ФАМАС, размахивая левой, в которой был зажат условно белый носовой платок. Впрочем, индийцы поняли сигнал правильно. Из остановившегося поотдаль бронетранспортера вылезло несколько солдат и один мрачный надменный тип, по виду — явный офицер. Встав за открытой дверцей люка, офицер приложил к глазам бинокль и минуты полторы рассматривал окрестности в бинокль. После чего один из солдат отдал винтовку напарнику. После чего, достав откуда-то серовато-белую тряпку, пошел навстречу продолжавшему стоять на шоссе легионеру.
Перебросившись несколькими словами, они спокойно развернулись и пошли к своим отрядам.
— Мой лэйтнант! — по-французски легионер по имени Макс говорил с небольшим акцентом. — Они согласны на пэрговоры. По трое от них и нас с белыми флаг на серэдина пути от окопов к ним…
Переговоры затянулись до прилета второй волны десанта и появления танкового авангарда индийцев. Однако все благоразумно удержались от стрельбы, ограничившись подготовкой к возможным боям. Но индийцы не рвались драться против неизвестно откуда появившейся французской армии, а у французов сил едва хватало, чтобы прикрыть окраины города.
Пока шли переговоры, лейтенант Бомон, а позднее и прилетевший во второй волне капитан Леже пытались связаться с разведкой. Но установить связь так и не удалось. Посланное по их следам усиленное отделение тоже ничего не обнаружило. Как и летавшие над городом на малой высоте «Дофины». Отделение разведки, десять хорошо подготовленных и опытных легионеров, вооруженных до зубов и имевших опыт боев в Африке, просто растворились в городе. Исчезли, не оставив никаких следов…
ПРИМЕЧАНИЯ:
[1] Из книги «Квест Империя» Макс Маха
[2] Так наши называли в Афганистане правительственные войска,
[3] Борцы за веру, так именовали сами себя душманы
[4] Напоминаю, что П-70 «Аметист» — советская противокорабельная ракета подводного старта. А Х-22 «Буря» — советская крылатая сверхзвуковая ракета воздушного базирования
[5] Старый армейский анекдот. Сидят пастух и подпасок, пасут коров. Неподалеку останавливается машина, выходят два офицера и, развернув карту, начинают что-то обсуждать. Пастух говорит подпаску: — Видишь, военные остановились? Карту развернули. Сейчас подойдут про дорогу спрашивать.
[6] Нем. — «Ох, русский офицер! Товарищ, помоги!». «Шайзе», нем. — ругательство, букв. — «дерьмо»
[7] Использованы данные из сети Интернет о реальном вторжении американских войск на Гренаду
[8] Специальная модификация транспортного самолета С-130 «Геркулес» вооруженная одной 20 мм шестиствольной пушкой «Вулкан», 40 мм пушкой «Бофорс» и 105 мм гаубицей М102. Предназначен для борьбы с противником, имеющим слабую ПВО, в первую очередь с партизанами
[9] Прозвище морских пехотинцев США
[10] На 80-е годы типовая группа авианосца типа «Мидуэй» включала 36 штурмовиков A-7 «Корсар» II, 4 фоторазведчика RF-8 «Крусейдер», 24 истребителя F-4 «Фантом» II, 2 самолета-заправщика KA-6, 2 самолета радиоэлектронной борьбы EA6, и 4 самолета дальнего радиолокационного обнаружения E2C
[11] МиГ-21, кодовое обозначение НАТО Fishbed — легкий фронтовой истребитель. В данном случае — модификация МиГ-21бис, последняя серийная и самая совершенная модификация самолета. Вооружение — 4–6 ракет «воздух-воздух"
[12] SA-7 Grail (Грааль) — обозначение НАТО переносного зенитного ракетного комплекса «Стрела-2» и его модернизированный вариант «Стрела-2М». Модернизированный вариант может сбить самолет на высоте в 4200 м, немодернизированный — 3400 (в данном случае летчик «Харриера» считал себя в безопасности на высоте 4000 м)
[13][13] Во Второй Мировой войне после потери 25 % стратегических бомбардировщиков за налет американские летчики отказались от следующего вылета
[14] Напоминаю, что Aardvark (Трубкозуб) F-111 — тяжелый истребитель-бомбардировщик ВВС США
[15] Арвины (от англ. ARVN — армия республики Вьет Нам) — прозвище солдат армии Южного Вьетнама. Вьетконг — название партизан, борющихся против правительства Южного Вьенама. Презрительное прозвище вьетконговцев у американцев — гуки
[16] Towed Array Surveillance System — буксируемая система наблюдения (обнаружения)
[17] Советский и российский дипломат. В нашей реальности позднее был послом в Чили, Бельгии и Канаде, постоянным представителем России при НАТО и Западноевропейском союзе, заместителем министра иностранных дел России. Постоянный представитель Р Ф при ООН и в Совете Безопасности ООН с 8 апреля 2006 года по 20 февраля 2017 года (до своей смерти). Широко известен как один из лучших представителей России на этом посту
[18] Использованы данные реальной операции «Эльдорадо Каньон» — произошедшей в 1986 году бомбардировки Ливии. Участвовавшие в операции самолеты F-111 дейстовавали аналогично описанному в тексте, пролетев над морем из Англии к намеченным целям. Все отказы и неисправности авиатехники полностью соответствуют реальному описанию налета.
[19] Напомню, что это английское название африканского животного, переводится как «трубкозуб»
[20] 500 фунтов это примерно 227 кг, 2000 — 910 кг
[21] Призрачный наездник)
[22] Предположительно…
[23][23] Встречал в Интернете информацию, что Горбачев действительно грозил Зия уль-Хаку ядерным ударом за вмешательство в войну в Афганистане
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги