Тараканьи бега

Глава следующая Без названия

На следующий день Света принесла четыре перепечатанных под копирку экземпляра романа. Она была в полном восторге.

– Потрясающе веселая книжка! Очень, очень здорово! Лучше, чем в первых двух частях.

– Еще бы! - гордо ответил Дамкин. - Мастерство...

– Литераторы! А вы, действительно, можете когда-нибудь получить Нобелевскую премию по литературе?

– По литературе? - переспросил Стрекозов. - Конечно, получим. А если у учредителей Нобелевской премии совсем крыша поедет, то и по химии тоже!

– Вы все смеетесь! А роман, действительно, получился классный! Какие там главы! Обалдеть! Особенно глава, в которой Билл Штофф помирился с Костлявым Джеком, и они вместе ограбили почтовый дилижанс, а потом скрывались от разозленного шерифа в каньоне Ужасных Видений, варили борщ из кактусов и читали мешки с письмами. Это просто умора! Я не могла печатать! Во мне даже каждая запятая вызывала смех!

– Очень хорошо, что тебе понравилось. Чувствуется хороший вкус, похвалил девушку Стрекозов.

– Слушайте, а почему Билл Штофф в конце погибает? Я так плакала... Вы его потом воскресите, как Шерлока Холмса?

– Зачем? - пожал плечами Дамкин. - Это окончание книги.

– Но еще столько можно понаписать! Например, через пару недель кто-то опять ограбит банк Толстого Сэма, и окажется, что это снова Черный Билл!

– Любая тема хороша до тех пор, пока она не изжила себя, - заметил Дамкин.

– Как говорят японцы, - добавил Стрекозов, - хорошего должно быть мало.

– Как жалко!

– Каждый уважающий себя литератор должен написать трилогию, наставительно произнес Дамкин. - На третьей книжке о Билле Штоффе мы и остановимся!

– "Билл Штофф" так всем полюбился, многие знают его близко к тексту. А вы его взяли и убили! Это просто нечестно!

– Пусть читают и перечитывают. Кроме последней главы он везде живой.

– Все равно, нельзя так поступать с любимым героем! - продолжала отстаивать свою точку зрения секретарша. - Это живодерство какое-то!

– Стрекозов, ты - живодер! - воскликнул Дамкин, похлопав соавтора по плечу.

– Ты тоже, - отозвался соавтор.

– Я думала, что этот роман будет вечен... - печально молвила Света.

– Что поделать, вечность не для нас, - философски молвил Дамкин. Наша жизнь, как короткая повесть, в которой хватает места только для обломов...

– А что же будет потом?

– Потом? - Стрекозов улыбнулся. - Потом будет другой роман. Не о Билле Штоффе. Главное, чтобы он был лучше...