Тайна большой воды

ГЛАВА 24. История повторяется, выводы меняются

Жизнь в Гезелькроосе циклична – дни сменялись ночами, убийства – вечеринками у костра на Пляже. Молодежь развлекала себя как умела, что даже хорошо, иначе городок давно бы погряз во мраке и трауре. А так создавалось впечатление, что в Гезелькроосе еще теплится жизнь, есть намек на свет и даже будущее.

Когда мы спустились вниз по дороге из скал и добрались до Пляжа, веселье там уже било ключом. Воздух казался теплым, то ли из-за костра, то ли аромат грога создавал согревающую и приятную иллюзию. Море же отступило в темноте и притаилось, выжидая своего часа. Водная гладь застыла и не двигалась, позволяя ярким огням отражаться в море, словно в зеркале. Бесконечно прекрасное и пугающее зрелище, глядя на безбрежную спокойную черноту, вспоминались глаза Алекса. И тихий омут, в котором может много кто водиться.

– А сегодня тут много наших друзей, да? – хмыкнул Воин и зачем-то толкнул Алекса в проходящую мимо нас со стаканчиком грога в руке девушку.

Псих не успел уклониться и врезался в любительницу грога, а та, в свою очередь, умудрилась облить напитком и себя, и самого Алекса. Поначалу я уловила ее злость, но, как только она увидела перед собой темноглазого красавчика с ямочками на щеках, недовольство улетучилось быстрее ветра.

Алекс остался очаровывать бедняжку, а мы с Воином побрели дальше по берегу, придирчиво разглядывая каждого встречного. На первый взгляд, сегодняшняя вечеринка ничем не отличалась от предыдущей, но это только на первый взгляд. На деле в воздухе витало что-то неуловимое. Угроза. Возможно, всему виной взгляды, которые бросали на нас окружающие, или их желание отойти подальше, как будто мы были одержимыми, чумными. Да и между собой гезелькроосцы общались натянуто, улыбки выглядели фальшивыми, жесты наигранными… казалось, они тоже чувствуют, что воздух отравлен чем-то незримым, но ядовитым.

– Ставлю свой ботинок на то, что сегодня опять будет труп, – Мартин, хоть и не обладал моим даром, ситуацию понял верно. – На всякий случай постарайся не убегать от меня, хорошо? Твой труп я не переживу, Кудряха… – он хотел добавить что-то еще, но внезапно схватил меня и ткнул пальцем веперд: – Смотри-ка! Наш убийственный бармен пожаловал!

Олли сидел в стороне ото всех и рассматривал мелкие камни под ногами. Он часто выглядел бесконечно уставшим и помятым, но сейчас словно превзошел самого себя – плечи его поникли окончательно и казалось, что он вот-вот расплачется. Я прислушалась и уловила его тоску, смешанную с гневом и виной.

– Выглядит так, точно собрался утопиться, – согласился с моими выводами Мартин. – Самое время тряхнуть парня как следует, что скажешь?

– Тебя сейчас Алекс тряхнет как следует, – ответила я, заметив, как к нам приближается спасшийся от поклонницы Псих. Злым он не выглядел, скорее задумчивым. Но Воин все равно спрятался за мою спину, и, пользуясь возможностью, обвил руками талию и положил подбородок на плечо.

Подошедший Алекс с насмешкой спросил:

– Ты так ничего и не понял, да? – и, не дав Мартину ответить быстро добавил: – Кажется, сегодня мы здесь не просто чужаки, а ненавидимые всеми изгои.

– Мы заметили. Ставлю твою адекватность, Псих – нас ждет труп. Лежит уже, небось, где-нибудь между скал, ждет…

Я поморщилась: шутки про мертвецов никогда не станут смешными.

– Нужно оглядеться, – задумчиво протянул Алекс. – Не будем торопиться, это сейчас главное. Уверен, сегодня нас опять ждет представление, в точности как в прошлый раз.

А в прошлый раз девушка Ирисса ушла в море, утверждая, что ее заманили туда чьи-то глаза. Она просто двигалась к воде и не сопротивлялась, а магия, что тащила ее на дно, была настолько сильной, что никто не мог ей помочь. Никто, кроме Воина, конечно. Но и ему пришлось изрядно намочиться для этого. Тот случай вызвал немало вопросов, в том числе поднял больную тему Гезелькрооса – чудовище. Безымянное, эфемерное, но от этого не менее пугающее. И… существующее? Иначе как объяснить произошедшее с Ириссой? Воин не обычный маг, он – уникум и редкость, с ним никто не может соперничать в плане мастерства и таланта. А ведь он с трудом спас Ириссу.

И Алекс прав, называя тот случай представлением, я и сама придерживалась похожего мнения. Такое чувство, что все было для нас. И для Воина. Особенно для него – ведь именно Мартин показал себя во всей красе. Проверка чудовищем? Или проверка с помощью артефакта? Или… коллективная проверка, как бы безумно это ни звучало.

– Я уже не понимаю, кого мы вообще ищем, – пожаловался Мартин. – Пропавшую Ядонику? Убийцу? Чьего убийцу, нашего? Потому что, судя по некоторым взглядам, нас скоро точно прибьют…

Вскоре наше присутствие немного «отпустило» окружающих, напряжение заметно спало. Мне стало легче дышать, ведь, в отличие от ребят, я все чувствовала остро, эмпатия давила и показывала лишнее.

Воин сгонял к толпящейся очереди и раздобыл нам по стаканчику грога, шепнув «для прикрытия». Какого прикрытия, интересно? Все и так прекрасно знают, кто мы и что мы, я слышала шепот даже про советника Стрейта, а уж что говорили про нас… Большинство молодых жителей Гезелькрооса сторонились нас, другие откровенно боялись. Здесь все что-то скрывают, неудивительно, что чужаки, связанные с советником, вызывают не просто антипатию, а отторжение.

Я стояла с ребятами и молча наблюдала за ними. Воин беспокоился, хоть и силился задорно улыбаться, Алекс выглядел спокойным и отстраненно-равнодушным, но я знала, что он внимательно следит за окружающими. Взгляд его черных глаз то и дело возвращался к Ириссе. Она обнималась с темноволосым парнем и чувствовала себя почти комфортно. Почти – это из-за нас. Не присутствуй мы здесь, счастье ее было бы полным. Вот так быстро она оправилась от нападения чудовища.

Может быть, она была участницей представления? Вряд ли организатором, но добровольной участницей – возможно.

Словно прочитав мои мысли, Алекс сказал:

– Ставлю свою адекватность на то, что эта девочка сможет привести нас к Нике. Но она ничего не скажет, угрозы не помогут. Что бы тут ни творилась – тайна сильнее, ценней многих жизней. По крайней мере, местные так считают, это мы с самого начала знали.

– Что будем делать?

– Наблюдать.

Если прошедшие сутки я бы назвала изматывающими, то ночь на Пляже – сводящей с ума. Мгновения тянулись бесконечно, напряжение нарастало волнами. Воин все предлагал выманить Ириссу в темный уголок и рассказать ей, что к чему, но я была согласна с Алексом – неведомая тайна пугала местных сильнее, чем столичные выскочки. Все здесь понимали – рано или поздно мы уберемся, а незримая угроза останется.

Сейчас я склонялась к мысли, что Ника пострадала именно как Милана, из-за ее шкуры. Саму Нику бы не тронули, чтобы не привлекать еще больше внимания. Может, в этом наш шанс? Пустить слух, что Милана – это вовсе никакая не Милана? Или уже поздно? Пожалуй, рисковать не стоит.

Пока Воин препирался с Алексом, я засмотрелась на чернеющую водную гладь. Все-таки есть в этом зрелище что-то, захватывающее дух, чарующее, но совсем не отталкивающее. Яркие огненные отражения причудливо сливаются далеко впереди, но прямо напротив меня. Огни танцуют и тянутся друг к другу, кружатся в вихре, образуя два причудливых хоровода. Два круга с черными впадинами посередине. Это глаза. Такие прекрасные, но страдающие, обладателю этих глаз тоскливо и чего-то не хватает. Кого-то, точнее. Ему нужна я, ведь я для него идеальна.

Кажется, за моей спиной раздавались крики, но такие далекие, словно пришли из далекого сна. Меня зовут? Наверное… но какое мне дело? Да никакого. Никому я не нужна так, как нужна ему, существу с удивительными глазами. Без меня он погибнет. Но этого я не допущу, лучше умереть самой, или жить вечно – вместе с ним, он это обещает, я чувствую.

Мой дар ударил в самое сердце, внезапно и остро, чужая боль затмила разум красным полотном, я согнулась пополам и рухнула вниз, точно подкошенная. Как же больно… как же много чувств…

– Таната! Таната! – кричал кто-то, и в этот раз я слышала и осознавала, что Таната – это я. Кто меня зовет? В нос соленым потоком ударила вода, я закашлялась и выставила руки вперед, стараясь подняться. Соль словно разъедала меня изнутри, на глаза наворачивались слезы, но они быстро исчезали на мокром лице.

Желтые, наполненные страданием глаза растворились, или я уже не могла их видеть из-за слез и соленой воды. Наваждение постепенно исчезало, хотя сейчас все стало еще хуже – меня тянуло не вперед, а назад, к берегу. Чужая боль, смешанная с яростью и виной, я чувствовала ее так сильно, что не замечала холода. Просто сидела в черной ледяной воде, опираясь руками на холодные скользкие камни и пыталась разглядеть берег.

Я сделала кому-то больно, из-за меня ему плохо. И я хотела ему помочь, и в этот раз желание именно мое, жгучее, неосуществимое и отчего-то быстро затухающее, точно огонь. Все дело в нем – он успокоился, он радовался, хоть и чувствовал вину. Не уследил, заигрался, но в итоге все хорошо. Я в порядке, значит, и он тоже.

Кто-то подошел ко мне и пытался поднять, хватая за подмышки и называя по имени. Но это неважно.

На берегу творилось странное, народ разделился на две части: кто-то толпился у берега, крича и тыкая пальцами в мою сторону. Несколько парней даже успели забежать в воду, но не далеко, по щиколотку. Молодые люди указывали на меня и смешно разводили руками. Другая же часть гезелькроосцев толпилась у скал, теснясь ближе к пещере. Вот там царила настоящая паника. Знакомая паника.

– Ну же, Таната! Тут скользко, ты должна мне помочь и подняться! Море холодное, сидеть в воде ночью глупость! – тот же человек, который пытался поднять меня, внезапно сел передо мной на корточки. Он тоже весь мокрый, но, в отличие от меня, холод чувствовал, его губы посинели и страшно дрожали. Он мягко взял мою ладонь одной рукой, другой – повернул лицо к себе, очень осторожно. – Таната, все хорошо, я рядом. Ты можешь встать на ноги? Ты можешь, я знаю.

Могу, если он так говорит.

Я решительно кивнула и схватилась за руку Олли. Он обнял меня и повел к берегу, благо идти недалеко. Ноги у меня скользили, если бы не Олли, я давно свалилась бы обратно, но парень держал меня крепко.

Неожиданно мне стало стыдно. Опять со мной приключилась беда…

– Где… где парни? – хрипло спросила я у Олли.

Мы стояли у костра и поглядывали на общую суету, я поняла – в Гезелькроосе опять что-то случилось. И дело не в моем ночном купании, на меня люди смотрели, но не так внимательно, как в сторону пещеры.

– Твои друзья преследуют того парня, про которого ты спрашивала, – хмуро пояснил Олли. – Точнее, твой друг. Агрессивный верзила убежал почти сразу, его блондин заставил. Как я понял, верзила хотел тебя спасать, но блондин его переубедил и побежал к тебе сам. Но к тому времени ты перестала шагать в море и просто рухнула вниз.

Не самое толковое объяснение. Но я как раз начала приходить в себя и заставила Олли выложить все более подробно. Как оказалось, когда я надумала искупаться (точнее, меня надумали), Воин вместе с Алексом отвлеклись на панику возле пещеры, поэтому-то мое исчезновение стало для них сюрпризом. Я шла в воду, парни мчались к пещере, предчувствуя беду, а Олли бежал в мою сторону, потому что видел, как моя команда меня покинула, отдав предпочтение панике у скал. Правда, Воин вовремя очнулся и едва не сошел с ума, когда увидел меня в воде, но Алекс обещал обо мне позаботиться, отправив Воина в погоню. Кого, если не его?

А про погоню Олли понял смутно, хоть и разглядел Адама – его вообще трудно не заметить. По словам Олли, человек со шрамом поначалу кинулся в сторону берега, но потом попытался скрыться в темноте, и Олли вообще не понимал, чего тот мечется, должен ведь просто убегать. А когда Воин помчался за Адамом, тот растворился во тьме ночной, а следом за ним исчез и сам Воин.

Адам тоже убегал не просто так, а потому что совершил убийство. Свидетелей этому набралось около трех десятков, да и сам Олли краем глаза видел, что случилось, хотя и не сразу поверил увиденному: Адам, облаченный в темное одеяние с плотным капюшоном, подкрался сзади к одному из парней, Марку Глоссу, и свернул ему шею. Легко и без колебаний. А потом спокойно ушел в сторону берега, и поначалу его даже никто не преследовал, в таком шоке все находились.

Я тоже была в шоке – произошедшее не укладывалось в голове.

В Гезелькроосе все попросту спятили? Стоящий рядом Олли думал примерно так же, несмотря на все свои тайны, он не мог осмыслить увиденное.

– Как говоришь, зовут убитого парня?

– Марк Глосс.

Знакомое имя. Он из шайки Миланы и, кажется, парень Ириссы. Совпадение?

Мы с Олли все еще держались в стороне, не спеша в гущу событий. Там сейчас командует Алекс, на него можно положиться. Не стоит идти к нему, пока окончательно не приду в себя, не хочу быть грузом, о котором надо заботиться.

К тому же, все мои мысли буквально растворялись в темноте – в той стороне, куда указал Олли. Там исчез Воин, преследуя Адама, и это меня беспокоило. Даже больше, чем убийство. Я боялась за Мартина и почему-то отчаянно не хотела, чтобы он поймал Адама. Последний слишком опасен и непредсказуем, а еще… думаю, у него есть немало козырей, он на это намекнул, отправив мне артефакт.

Но он убил парня в разгар вечеринки, так открыто, у всех на глазах.

Эта дикость смущала.

Я изо всех сил гнала очевидную мысль: Адам сделал это из-за меня. Я была в опасности, меня тянуло в воду так сильно, что о сопротивлении не могло идти речи. В прошлый раз сам Мартин Ароктийский спас Ириссу, приложив усилия. Вдруг сегодня у него бы ничего не получилось? Вдруг… кто-то подготовился к его силе?

И вмешался Адам, убив Марка Глосса. Неужели этот парень причастен к моему ночному купанию? Странно, очень странно… у него не могло быть столько магии, ни у кого нет столько. Но Адам убил Марка Глосса, а я тут же пришла в себя, значит, он был причастен к происходящему. Не знаю, как именно, вопрос с магией все равно остается открытым. Да и Адам… зачем вмешался?

Ладно, в конце концов я могу ошибаться и на самом деле все было иначе: в море меня заманивало чудовище, но даже оно поспешило убраться прочь от берега, заметив, что за беспредел там творится.

Впрочем, вскоре Алекс более-менее разъяснил ситуацию.

Я протолкнулась к пещере, туда, где лежало тело Марка Глосса. Парень лежал лицом вниз, возле него безутешно рыдала его сестра. Ирисса сидела в стороне на холодных камнях в одиночестве. Вид у девушки был отрешенный и безучастный, а внутри будто все умерло. Но она уже смирилась, и это тоже показалось мне диким, странным.

Алекс гладил рыдающую сестру Марка по спине и мягко о чем-то выспрашивал, но, заметив меня, поднялся и шагнул навстречу.

– Нормально?

– Да.

– Мартин?

В ответ я покачала головой – Воин до сих пор не вернулся. Мы с Алексом смотрели в глаза друг другу, понимая все без лишних слов. Мартин в опасности, и такая задержка… могла указывать на очередную беду. Или долгую погоню, времени прошло совсем немного. Но бежать следом все равно уже поздно… надо дать Воину шанс. Он вернется, он же непобедимый. Он справится.

Алекс подошел и быстро меня обнял. Я вся застыла и зажмурилась, не в силах поверить в происходящее, слишком выбивался его жест из привычного уклада. Но оказалось, он просто помог мне высушить одежду. И отпустил.

Отступив подальше, сообщил:

– Перед смертью Марк Глосс баловался странной магией. Заклинание, которого я ни разу не встречал – вот что он читал перед смертью, и делал это по памяти, несмотря на сложность самого заклинания, а значит, пользовался им приходилось часто.

– Что за…

– Пока не знаю, но выясню. А насчет его смерти… свидетелей много, все всё видели. Но никто ничего не знает, само собой. Особенно эти две! – Алекс очень некрасиво пнул ногой камень в сторону Ириссы. Камень ударил ее по ноге, и девушка слабо вздрогнула, но ничего не сказала.

– Они в шоке.

– Тем более должны выдать хоть что-то. Но они молчат.

Я задумалась.

– У нас есть шанс на откровенную беседу. Следи за ними, я сейчас вернусь.

– Не знаю, сможем ли мы доверять услышанному, – в спину мне пробормотал Алекс, быстро сообразив, что я задумала. Но и удерживать не стал – ему было интересно, что же у нас в итоге получится.

ГЛАВА 25. Начало конца

Я нашла Олли недалеко от берега.

Он сидел на холодных влажных камнях, сгорбившись и обняв себя за ноги, совсем как Ирисса возле пещеры. Взгляд парня казался стеклянным, не мигая и с долей ненависти он смотрел на темную воду. Его глаза выглядели больными, с красноватым оттенком, будто Олли изо всех сил сдерживал слезы – слишком напряженной выглядела его поза, слишком много горечи я чувствовала вокруг него. У Олли есть потеря, которую он хотел оплакать, но по какой-то причине сдерживал себя – то ли слез уже не находилось, то ли он держался за общеизвестное «мужчины не плачут».

Стараясь ступать по камням с осторожностью, я приблизилась к Олли и опустилась рядом. Если он и заметил мою компанию, то виду не подал, продолжал сидеть все так же молча, смотря вдаль. Не уверена, что он там видел, потому что я замечала лишь сплошную и непроглядную темноту. И тишину.

Разве море может быть таким тихим?

– Как думаешь, она… с ней случилось такое? – шепотом спросил Олли.

Я знала – речь о Ками, его невесте, только о ней Олли говорил с таким грузом вины и печали.

– Возможно, Олли. Возможно.

И это ложь, грязная и липкая. Потому что, несмотря на все тайны этого демонового городишки, мы знали – девушки умирали долго и мучительно, от истощения. Если бы Ками просто зашла в море, это была бы легкая смерть, по сравнению с тем, что с ней случилось. Но как рассказать о таком Олли?

– Мне нужна твоя помощь, – в этот раз жестко и уверенно сказала я. – Прежде чем отказываться, выслушай: с нами приехала еще одна девушка. Она тоже человек советника, как и мы все. И вчера она пропала, прямо как Ками. Мы искали ее всю ночь, но безрезультатно, а завтра… завтра сюда прибудет советник Дэнвер Стрейт со своими людьми, если понадобится, он приведет сюда тысячу человек, Олли. И мы найдем нашу коллегу, чего бы это ни стоило Гезелькроосу. Разберем его на камни, сравняем скалы с землей, если понадобится, но найдем девушку.

Олли все так же пялился перед собой, непонятно, трогали ли его мои слова.

– Но даже это не самое главное, – продолжила я. – Потому что с нами есть парень, хороший парень. Его зовут Арастан, и он похож на тебя. У него тоже есть дар, нет семьи, но он влюблен… он любит девушку, которая пропала, он так искренне к ней привязан. Думаю, ты отлично понимаешь, каково сейчас Арастану – он раздавлен, ночь он сходил с ума. И сколько таких вот дней сумасшествия у него впереди? Кто знает… возможно, завтра мы найдем Нику, а быть может, у нас не получится. И Арастану придется пережить еще один плохой день… много плохих дней.

Олли болезненно зажмурился.

– Я тебя понял, Таната. Но зачем ты все это говоришь?

– Пытаюсь попросить тебя помочь нам.

– Очень смешно.

– Почему же?

Он повернулся ко мне и медленно ответил:

– Неужели ты думаешь, я знаю, где искать девушку? Таната, я же рассказал тебе про нее! Я же рассказал тебе про Ками! – мучительно крикнул он и отвернулся, вытирая глаза рукавом. – Думаешь, если бы я знал, где искать пропавших, я бы не нашел Ками? Ты действительно так считаешь?

– Нет, – я хотел приобнять Олли, пожалеть его, но вместо этого резко поднялась на ноги и потянула его за руку. – Вставай. Ты поговоришь с Ириссой и используешь на ней свой дар. Убедишь ее все нам рассказать. Если у тебя получится, мы тоже поможем тебе, Олли.

– Вот как? И в чем же?

– Ты небезгрешен, а я говорила – завтра здесь будет советник, и после его приезда в городе не останется тайн. И, как подозреваю, доброй половины жителей, все будут гнить в темницах.

– А ты обещаешь мне защиту? – усмехнулся Олли, все-таки поднимаясь.

– Обещаю, что тебе будет чуть лучше, чем остальным.

– А если мне все равно?

– Тебе не все равно, Олли.

И я оказалась права, потому что он пошел за мной.

Догнал меня у самой пещеры и остановил за руку.

– Подожди, Таната. Ты должна понимать, что я не волшебник. Я не смогу заставить Ириссу откровенничать со мной, для этого нужны предпосылки. Вертеть людьми, которым ты не нравишься, или которые тебе совсем не доверяют, невозможно. Я могу просидеть возле Ириссы хоть всю ночь и умолять ее довериться мне, но в итоге она запросто пошлет меня.

– Я тебя поняла. Но ночь у нас есть, так что просидишь.

Олли смотрел на меня с удивлением.

– А внешность обманчива. И твоя тоже.

– Не будем тянуть время, – ответила я, первой вклиниваясь в толпу.

Когда мы пробрались к пещере, Ирисса все так же сидела на камнях, а сестра Марка обнимала мертвого брата. Судя по всему, Алекс ей это позволил, закончив с осмотром тела, но зря он так – советнику такое не понравится. Как не понравится и присутствие старика Черча, который успел забыть, что его выгнали со службы и топтался рядом.

Не став терять время на объяснения, я кивнула Олли в сторону Ириссы, и он меня понял – подошел к девушке и присел рядом. Сама жестом подозвала Алекса, мы вместе устроились недалеко от парочки Ирисса-Олли, так, чтобы разговор их слышать, но глаза не мозолить.

Олли не обманывал – Ирисса ему не доверяла и доверять не собиралась. Сразу, по крайней мере. Мне вспомнился случай в «Морском Змее», тогда бармен ловко отделался от Мартина, ему хватило всего пары слов. Значит, Мартину все же нравился Олли, хоть он и не упускал возможности обозвать его подозрительным и мутным. Похоже на то… а о моей симпатии и говорить нечего, Олли показался мне приятным с первой встречи. Возможно, тут и замешан его дар, но я все равно была расположена к парню.

Пока Олли с брезгливым видом держал за руку Ириссу, люди наконец перестали толпиться возле пещеры. Какой-то парень попытался увести с Пляжа сестру Марка Глосса, но Алекс погнал его прочь, хотя лучше бы его задержать. Мне вообще всех хотелось задержать.

А Воин все не возвращался.

Тело Марка Глосса убрали люди следователя, вскоре они и сами убрались прочь, прихватив с собой сестру погибшего и еще несколько парней и девушек, которые находились в непосредственной близости от Марка во время убийства. Пляж окончательно опустел, начало светать – небо посерело и море приняло тот же блеклый, лишенный красок оттенок. Серые камни, серые скалы, серое небо, серое море… и только глаза, что привиделись мне на дне морском, помнились неестественно-золотыми, не по-гезелькроосски яркими, чуждыми местной серости.

У Олли все-таки получилось.

Как позже пояснил сам парень, Ирисса была в шоке, опустошена и обессилена, подобраться к ней было легче, чем обычно. Такое вот счастливое стечение обстоятельств: цепочка из покушения на меня, убийства Марка Глосса и бессилия Ириссы привела нас к редкой для Гезелькрооса удаче.

Но совпадение ли все это?

Или вмешательство одного человека?

Я говорила себе не сходить с ума, но не могла не думать об этом.

Олли поработал на славу – в конце концов Ирисса прижалась к парню всем телом и дала волю слезам (обнимал ее бармен с долей отвращения), и начала говорить. Она забыла, что на Пляже они с Олли сидят не вдвоем, она вообще ничего и никого вокруг не замечала, даже когда тело Марка уносили прочь, девушка это пропустила, разглядывая влажные темные скалы.

– Ты должна мне верить, Ирисса: человек, убивший Марка очень опасен. Он может угрожать всем твоим друзьям, понимаешь? Даже ты не в безопасности! А я пытаюсь оградить вас от беды, поверь мне. Но ты должна рассказать правду – все, что скрывал Марк… – слова Олли звучали как заклинание, он повторял их снова и снова, не прекращая обнимать Ириссу. – Просто верь мне, – шептал он.

И она поддалась.

– Марк, он… он не хотел ничего плохого. Никто не хотел, мы просто защищали себя, защищали всех, весь город… я же так люблю его, – пробормотала Ирисса, непонятно кому признаваясь в любви – Гезелькроосу или Марку. – Он всегда был рядом, он защищал меня. Я же так подходила. Ему. Как и Милана, но мы делали все, что от нас требовалось, мы старались.

– Что… что вы сделали?

– Все, что от нас требовалось.

Олли не смутился и зашел с другой стороны:

– Ирисса, посмотри на меня, – он поднял лицо девушки за подбородок и посмотрел ей в глаза. Будь Ирисса в себе, заметила бы, с какой гадливостью он на нее смотрит, Олли просто не мог сыграть роль лучше. – Ты знаешь, где сейчас находятся девушки? Ты знаешь… и ты должна рассказать мне. Поверь, так будет лучше – я позабочусь о тебе и твоих друзьях, я вам помогу. Человек, убивший Марка вам угрожает, сейчас лучше довериться кому-то надежному, пока не стало слишком поздно. Верь мне, Ирисса, ты ведь меня знаешь.

– Ты не сможешь помочь, Олли.

– Смогу. Если ты расскажешь, где найти девушек.

– А убийца Марка…

– Он будет наказан.

Олли и сам в это не верил. Да я сама… сомневалась. За столь короткое знакомство Адам уложился в моей голове как неуловимый фантом, полный секретов. Человек со шрамом… который мало походил на человека. И он до сих пор не вписывался, его поступки сбивали с толка.

– Скалы скрывают много тайн, – прошептала Ирисса. – Ты многого не знаешь, Олли. Есть магия, нам неподвластная, ей никто не управляет, разве только Он… но магия существует и может наказывать. Она кроется здесь, прямо здесь, – девушка кивнула в сторону скал и пещеры, и поначалу я решила, что этот жест ничего не значит, обычная отмашка.

– Только зная тайну, можно найти большее. Миссию, цель, смысл жизни – как это было у Кроосов и Гезель. Ты же знаешь про Кроосов, все знают. Я тоже так хотела, я просто хотела стать значимой, спасти многих. Понимаешь, Олли?

– Конечно, понимаю. Я все понимаю.

– Хорошо, это хорошо.

– Ты покажешь, куда идти? Чтобы я мог тебе помочь? Я тоже хочу стать частью чего-то большего, Ирисса. Хочу спасти тебя, ради Марка.

– Я тебе верю, ты хочешь помочь. И… я покажу тебе, – Ирисса поднялась на ноги, не без помощи самого Олли, конечно. Девушку штормило, ноги ее подгибались, она несколько раз могла свалиться на острые скалы, но Олли крепко держал ее.

Шатаясь, точно пьяная, Ирисса побрела в сторону пещеры. Назад она не оглядывалась, и это хорошо – за ее спиной маячили лишние люди вроде нас с Алексом и людей старика-следователя. Оглянись Ирисса и заметь наше присутствие, ее настрой мог улетучиться, а ведь с ней так старательно работал Олли. До истощения работал.

– Я не доверяю этому Олли, – шепнул Алекс.

Его слова я пропустила мимо ушей. В мыслях маячила фраза Ириссы «ты знаешь про Кроосов, все знают» и это не давало покоя, ведь убийство семьи произошло после того, как Ками нашли на берегу моря. А на душе Олли лежал груз, я это чувствовала, вина сжигала парня изнутри.

Он убил семью Кроосов?

Друг за другом оказались в темной пещере, никто и не подумал воспользоваться магией, чтобы избавиться от темноты. Все боялись спугнуть Ириссу. Все так же шатаясь, девушка оттолкнулась от Олли и подошла к дальней стене. Ее светлое платье и пепельные волосы сильно выделялись на фоне черного куска скалы. Ирисса прижалась к влажному камню и медленно осела вниз, что-то шепча. Стоящий рядом со мной Алекс нахмурился – судя по всему, заклинание опять оказалось для него незнакомым, а это очередной удар ниже пояса, Алекс обожает все знать.

Ирисса продолжала шептать, то водя руками по стене пещеры, то прижимаясь щекой к камням. Все мы завороженно наблюдали за каждым движением девушки, происходящее так поглотило, что мы пропустили шаги и чей-то крик. На Пляже кто-то есть, у нас гости.

Я тронула Алекса за плечо, тот посмотрел мне в глаза и кивнул, мы поняли друг друга без слов. Оставлять Ириссу в компании Олли нельзя, но я в случае чего не смогу противостоять угрозе. Так что встречать гостя на пляже пришлось мне.

Гостем оказался… Воин!

Он с недоумением бродил по берегу и оглядывался по сторонам. Его чувства казались странными – горечь, потеря и ненависть… внешне с ним все было в порядке, Мартин цел и невредим. Но не внутри. Внутри происходило что-то страшное.

Я окликнула его и побежала навстречу.

– Все в порядке?

– Сомневаюсь, Таната, очень в этом сомневаюсь, – он натянуто улыбнулся.

– Ты смог догнать Адама?

Вопрос вызвал заминку.

– Не смог, – легко соврал Мартин, отводя глаза и быстро добавил: – Ушлый, гаденыш. И удачливый, сволочь. В первый раз такое видел – чтобы каждое заклинание мимо летело, чувствую себя каким-то идиотом. Прицел что ли сбился, как у старикана столетнего?

«Почему ты мне врешь?» – мысленно спросила я у Мартина, но с вопросами вслух лезть не стала – в конце концов, Мартин мог догнать Адама, но не справиться с ним, и теперь Воину стыдно в этом признаться.

Отговорка глупая, он бы признался.

– Если ты его не догнал, где пропадал все это время?

– Так, бродил…

– Бродил?

– Таната, я так и сказал – захотелось мне прогуляться, видишь ли.

– Почему ты зовешь меня Танатой? – заволновалась я. Даже в моменты обид он звал меня по фамилии, но никогда по имени. Воин имена игнорировал, и вот… Таната. Никогда не думала. Что услышать собственное имя так страшно.

– А чего ты вечно цепляешься к словам? Расскажи лучше, чего вы там с Психом в пещерке-то уединились? Или ты там одна сидела? Тогда где же господин Чокнутый, опять где-нибудь заперся наедине с трупом? Его наклонности смущают меня, мерзость какая…

– Кажется, в скалах что-то есть, – перебила я Мартина, заранее зная: если он начинает молоть языком, остановить его трудно. Хотя его хитрость плавает на поверхности, он банально не хотел рассказывать, где был и что случилось.

– Мы подбили Олли на сотрудничество, он обработал Ириссу. Девушка сейчас не в себе, но скоро она откроет нам вход, что таится в пещере. Не уверена, что именно ждет нас там, но ты нам нужен, Мартин. Хорошо, что ты вернулся.

– Признаешь, что я крут, да? – ухмыльнулся Воин. Он всегда хорошо играл роль веселого придурка, но внутри ему не до смеха, он тонул в горечи и странном чувстве потери.

Что еще за потеря?

– Ты убил Адама? – не выдержала я, боясь услышать ответ.

– Что?

– Что происходит, Мартин? Ты убил Адама или что?

– Не беспокойся, он цел и невредим, – с недоброй усмешкой заверил Воин. – Что за вопросы ты задаешь? И хватит на меня так смотреть, нас Псих заждался, зря ты его одного оставила – замочит какого-нибудь Олли, будешь знать. Псих – он есть Псих, за ним следить надо! – и он первым отправился в сторону пещеры.

Уже не зная, что и думать, я посеменила следом.

Там нас ждало открытие в самом прямом смысле слова – прямо на наших глазах в пещере отрылся узкий проход, ведущий в темноту. Трудно сказать, что там дальше, слишком мало света. Воин удивленно присвистнул, Олли испуганно покосился на новоприбывшего, гезелькроосские следователи схватились друг за друга, а Алекс завороженно смотрел во тьму, как будто видел там что-то, нашему взору недоступное. Ирисса же отлепилась от стены и, качаясь, подошла к Олли.

– Ты был прав – мне стало легче. Ты хороший, Олли, – она попыталась обнять парня, но остановил ее, удерживая за плечи на вытянутых руках. Его лицо исказило привычное отвращение.

– Пьяная она что ли?! – удивился Мартин и тут же добавил: – Правильно, я давно говорил – надо опоить всех и потом допрашивать. Верный метод! А пещерка-то ничего так выглядит, стремненько, как в самых отвратных кошмарах. Пойдем внутрь?

– Конечно, – ответил Алекс.

– В тебе я не сомневался, Псих. Пятой точкой чую, он совьет там гнездо и останется навсегда, – понизив голос, шепнул Мартин, ни к кому конкретно не обращаясь.

Впрочем, далеко не у всех интерес к тайному входу занимал лидирующие позиции.

Олли беспокоился о своем.

– Ирисса, ответь мне на один вопрос, – мягким и убедительным тоном обратился он к несчастной с виду девушке. – Ками… она была здесь?

– Конечно, Олли.

– Ты знала об этом?

– Знала, – покорно ответила она.

– И Милана была в курсе, верно? Вы знали, что Ками умрет?

– Да…

Сказать больше Ирисса просто не успела – Олли размахнулся и ударил ее. О пощечине не было и речи, это был суровый и сильный удар кулаком в лицо, обычно так бьют мужчины друг друга. Хрупкая девушка отлетела назад и упала на камни, только чудом не ударившись головой о край скалы.

Такого со стороны мягкого на вид Олли никто не ожидал.

– Ты чего творишь! – возмутился Мартин, кидаясь в сторону Олли. Но в последний момент он передумал и пошел проверить Ириссу. Сознание она не потеряла – сидела у края пещеры, прижимая руку к месту удара и удивленно вращая глазами. К Воину присоединились люди следователя и тоже присели возле Ириссы.

– Без обид, – спокойно сказал Олли, обращаясь к растерянной девушке. Потом повернулся ко мне и повторил: – И ты тоже – без обид. Она заслужила.

А потом Олли просто ушел.