Тайна одноглазой «Джоконды»

Глава XXXVIII Письмо Леонардо да Винчи

У входа в музей я нос к носу столкнулась с Перепелкиным. Старик весь сиял от счастья.

– Эмма, Эмма! – Он расцеловал меня в обе щеки. – Сегодня самый счастливый день в моей жизни! Я оказался прав! Моя гипотеза документально подтвердилась!

– Какая гипотеза? – не врубилась я.

– Ну помните, я вам говорил, что Леонардо да Винчи написал две «Джоконды»?! Так вот, теперь у меня есть неопровержимые доказательства! Смотрите!.. – протянул он мне какой-то листок.

– А что это?

– Копия ранее неизвестного письма Леонардо другому великому художнику эпохи Возрождения, Микеланджело Буонарроти. Эту копию я только что получил из Италии, от своего коллеги Чезаре Вазари. Профессор Вазари является ведущим леонардодавинчиведом в мире. Буквально на днях в хранилище Миланской библиотеки он обнаружил этот бесценный документ. Чезаре тут же снял копию и прислал ее мне. Читайте, Эмма!..

Я сунула нос в бумажку.

– Но здесь же по-итальянски написано.

– Пардон, – забрал письмо Глеб Борисыч. – Слушайте, я вам переведу. – Он поправил на носу очки и с волнением начал переводить: – «Здравствуй, мой юный друг Микеланджело. Опишу тебе в подробностях свою службу у Цезаря Борджи…» Ну это вам, Эмма, неинтересно. Ага, вот… «Недавно я закончил портрет Моны Лизы ди Антонио Марии ди Нольдо Герардини. И представь себе, дорогой Микеланджело, я влюбился в собственное творение. Да так страстно, что просто не в силах был с ним расстаться. К несчастью, картина писалась на заказ, а полученный аванс я уже истратил. Но я нашел выход из этого положения, написав еще один точно такой же портрет, чтобы отдать его заказчику. Но ты не поверишь, Микеланджело, я влюбился и в это полотно, и тоже не в силах был с ним расстаться. Только с третьей попытки мне удалось преодолеть любовь к собственному творению. Надо отметить, что синьор Джокондо не поскупился и щедро оплатил мой труд. Так что теперь я могу, не заботясь о хлебе насущном, всецело посвятить себя научным изысканиям…»

– Постойте, – прервала я Перепелкина. – Выходит, Леонардо да Винчи нарисовал не две, а три «Джоконды»!

Глеб Борисыч медленно опустился на ступеньки Эрмитажа.

– Боже мой, – схватился он за сердце. – Выходит, три. Как же я сразу не сообразил. А где же тогда третья «Мона Лиза»?

– Я знаю где! – воскликнула я.

– Где?! – загорелись глаза у Перепелкина.

– Потом скажу. Читайте дальше.

– Дальше Леонардо описывает свои научные занятия. Пишет о метеорите, космическом вирусе… Откровенно говоря, мне это показалось неинтересным.

– О каком еще космическом вирусе? – насторожилась я. – Ну-ка, ну-ка, читайте, Глеб Борисыч!

Перепелкин, уже без особой охоты, принялся переводить дальше:

– «…А на днях, дорогой Микеланджело, со мной произошел курьезный случай. Во время трапезы мне в тарелку упал… метеорит. Да, да, настоящий метеорит. Только очень маленький, величиной с горошину. Он пробил крышу дома, потолок и угодил в тарелку со спагетти.

Ты, конечно, помнишь, дорогой друг, что, помимо механики и геологии, я занимаюсь еще и астрономией. Поэтому я сразу же провел химический анализ небесного тела. В составе метеорита я обнаружил карбонаты, напоминающие известняк. Внутри этих карбонатов находились частицы магнитного железняка и сульфида железа, сходные по структуре и формам с аналогичными веществами, производимыми бактериями земного происхождения.

Несомненно, этот камешек лежал на поверхности какой-нибудь далекой планеты, и в эту планету врезался астероид. В результате удара кусочки осадочных пород были выбиты с поверхности планеты и попали в открытый космос. В числе пострадавших оказался и мой камешек. Некоторое время он летал в открытом космосе, постепенно смещаясь в сторону Солнца, пока не попал в гравитационное поле Земли. И в результате упал на Землю, прямо в мои спагетти.

Но каково же было мое изумление, друг Микеланджело, когда я обнаружил на метеорите живой микроорганизм. Ты представляешь?! Впрочем, скоро мое безмерное изумление сменилось столь же безмерным ужасом! После тщательного изучения таинственного пришельца я пришел к выводу, что это смертоносный вирус, способный уничтожить всех людей Земли. Сам же этот вирус не уничтожить ничем. Я в этом убедился путем многочисленных опытов и экспериментов. Единственный способ избавиться от вируса-убийцы – отправить его обратно в космос.

Я уверен, что наши далекие потомки сумеют создать летательные аппараты, которые будут перемещаться за пределами Земли. Но вся беда в том, дорогой друг, что до того времени проклятый вирус может молниеносно пронестись по Земле, скосив все человечество под корень.

И вот что я придумал, Микеланджело.

Я замуровал смертоносного врага в один из портретов Моны Лизы. Перенес его осторожно на полотно и наложил сверху слой особой краски. Не дай бог ему когда-нибудь вырваться из плена. Страшно представить, что случится тогда с бедным человечеством…»

Перепелкин читал дальше, но я уже не слушала. Щеки мои пылали. Итак, в одной из «Джоконд» спрятан космический вирус, способный уничтожить все человечество. А мадам Смерть пыталась похитить «Джоконду» из Эрмитажа. Оба эти факта состыковались в моем мозгу, как два космических корабля.

Смерти нужна не картина, ей нужен – ВИРУС!

Глеб Борисыч уже закончил читать письмо и что-то оживленно рассказывал.

– …он улетает в загранкомандировку. В Лондон. А когда вернется, я ему обязательно покажу это письмо.

– Кто улетает в Лондон? – машинально спросила я.

– Да наш замдиректора.

– Косолапов?! – закричала я. – Когда?!

Перепелкин опешил от моего крика.

– Да вот прямо сейчас. – Он посмотрел на часы. – Буквально через три минуты.

Я выхватила из кармана мобильник и принялась лихорадочно набирать номер тети Моти. «Только бы она вернулась из Новгорода», – молила я про себя.

Матильда Эрнестовна, к счастью, была уже дома.

– Эммочка, лапочка, – сразу узнала она мой голос. – Скорей приходи. Я расскажу тебе о Новгороде. Ах, какой это красивый город…

– Матильда Эрнестовна, бегите в спальню и посмотрите, висит там «Джоконда» или нет!

– А чего бежать? Я и так знаю что висит.

– Я вас умоляю! Посмотрите!

– Ну хорошо, Эммочка.

Она пошла смотреть. Драгоценные секунды уплывали.

– Господи, господи… – послышался в трубке взволнованный голос. – Ее там нет, Эмма! Ее там нет!..

Так я и знала!

Слушать тети Мотины сетования времени не было. Я уже набирала номер справочной.

– Двенадцатая, – сказала телефонистка. – Говорите.

– Девушка, – закричала я в трубку, – срочно дайте номер Службы безопасности аэропорта! Там готовится террористический акт!

Телефонистка испуганно протараторила номер.

Я позвонила в аэропорт.

– Служба безопасности аэропорта, – ответил мужской голос.

Что-либо объяснять времени не осталось. И я применила испытанный Володькин прием.

– Слушай меня внимательно, приятель, – заговорила я с хрипотцой в голосе. – В самолет на Лондон заложена бомба. Понял, да?

– Кто это говорит?!

– Говорит террористическая организация «Чижик-пыжик».

Перепелкин был похож на рыбу, которую выбросило волной на берег. Он выпучил глаза и потерял дар речи от моего звонка в аэропорт. А я тем временем уже звонила Анне Львовне.

– Жеребец на проводе! – отчеканила генеральша.

– Анна Львовна, поезжайте скорей в аэропорт! Надо во что бы то ни стало арестовать Косолапова!

– Все ясно! Едем! – коротко сказала она.

Сунув мобильник в карман, я побежала к джипу.

Перепелкин наконец обрел дар речи.

– Эмма, – закричал он мне вслед, – я ничего не понимаю! Объясните, что случилось?!

– Потом, Глеб Борисыч! Все потом!

Я вскочила в «Паджеро» и погнала в Пулково.

Глава XXXIX

АРЕСТ КОСОЛАПОВА

Когда я подкатила к стоянке аэропорта, там меня уже ждал Григорий Молодцов.

– Косолапов арестован, – доложил он.

– Классно.

– Представляешь, дорогуша, еще чуть-чуть – и он бы улетел в Лондон. Но, на наше счастье, позвонил телефонный хулиган и сказал, что в самолете бомба.

– Это я звонила.

Суперопер восхищенно присвистнул.

– У тебя золотая голова, дорогуша.

– Да уж, котелок у меня варит неплохо, – без ложной скромности согласилась я.

Мы пошли в Службу безопасности аэропорта. Здесь я увидела Анну Львовну Жеребец и Вячеслава Семеновича Косолапова.

– На каком основании я задержан?! – кипятился Косолапов. – Это произвол!..

Я отвела Анну Львовну в сторону.

– Вы осмотрели его багаж?

– Да. Ничего подозрительного.

Я подошла к Косолапову.

– Где картина, Косолапов?!

– Какая еще картина?!

– Которую вы украли из квартиры Матильды Эрнестовны Конде.

– Выбирай выражения, девочка! – погрозил он мне пальцем. – Это, так сказать, оскорбление личности!

Недолго думая, я схватила его за палец и изо всех сил рванула на себя. Жеребец и Молодцов дружно ахнули. Потому что рука у Косолапова… оторвалась.

– Знакомьтесь, – сказала я. – Профессиональный убийца по кличке Однорукий. Председатель питерского отделения РАКа.

– Какого еще рака?! – завопил Косолапов. – Ты что себе позволяешь, малявка?! Да, одна рука у меня искусственная. Ну и что?.. Разве это преступление?!

– Браво, браво, Вячеслав Семеныч, – захлопала я в ладоши. – Я восхищена вашими актерскими способностями. Но может, все-таки хватит ломать комедию?

– Я с тобой вообще не желаю разговаривать, дрянная девчонка, – с ненавистью произнес Косолапов.

Он снял пиджак, закатал рукав рубашки и стал демонстративно прилаживать искусственную руку к плечу.

Голова у меня сегодня работала как компьютер. Я мигом поняла, куда Косолапов спрятал «Джоконду».

– Минуточку. – Я забрала у него протез. Косолапов хотел было снова начать возмущаться, но, увидев, что я делаю, изменился в лице. А делала я вот что – откручивала от искусственной руки кисть. Она легко шла по резьбе. Открутив кисть полностью, я сунула в протез руку и вытащила оттуда свернутое в тугую трубку полотно. Когда я его развернула, Жеребец и Молодцов опять дружно ахнули.

Перед нами была картина Леонардо да Винчи.

– Ну что ж, Косолапов, – сказала я, – давайте рассказывайте, как вы докатились до такой жизни.

Косолапов угрюмо молчал, кусая губы.

– Не хотите? Тогда я сама расскажу.

И я стала рассказывать.

– С детства, Косолапов, вы очень любили деньги. А когда выросли, вашей голубой мечтой стало иметь их как можно больше. И вы решили ограбить Эрмитаж. Для этой цели вы окончили университет и устроились младшим научным сотрудником. Здесь вы обнаружили, что система охраны Эрмитажа продумана до мелочей и потому ограбить его практически невозможно.

Вы было впали в уныние, но тут вас вызвали в Смольный. Оказывается, там располагалась картинная галерея и требовалась консультация специалиста.

Охранял галерею веселый и добродушный парень Юра.

И надо же было такому случиться, что именно в те дни, когда вы работали в галерее, в стране произошла попытка государственного переворота. В Смольном царила ужасная неразбериха. А когда у ворот собралась огромная толпа, в здании и вовсе началась паника.

И вы поняли, Косолапов, – настал ваш звездный час!

Вы побежали к Юре и сказали, что надо срочно спасать картины. Ведь если в Смольный ворвется разбушевавшаяся толпа, она под горячую руку уничтожит всю галерею. Вместе с Юрой вы упаковали полотна в водонепроницаемые ящики и погрузили на катер «АННА».

Когда катер вышел на середину реки, вы предложили Юре сделку: половину картин вам, половину ему. Юра с негодованием отказался от вашего предложения. Тогда вы всадили ему пулю между глаз. А после решили затопить катер. Лучший тайник для картин, чем дно Невы, трудно себе и представить. Но вы неосторожно обошлись со взрывчаткой, Косолапов, и вам оторвало руку.

Истекая кровью, вы поплыли к берегу. А катер пошел ко дну.

В городе у вас имелся знакомый врач, который залечил рану, а также знакомый протезист, который сделал вам искусственную руку, да с таким мастерством, что внешне она ничем не отличалась от настоящей.

Убив Юру, вы почувствовали вкус к убийствам и вступили в Российскую ассоциацию киллеров. Чтобы вас там уважали, вы разрисовали свое лицо страшными шрамами. Еще вы придумали себе легенду, будто являетесь закоренелым убийцей и орудовали топором еще с семидесятых годов. Киллеры вам поверили и выбрали председателем питерского отделения РАКа. Одновременно с этим вы ходили на работу в Эрмитаж и продвигались по служебной лестнице. Скоро вы стали замдиректора Эрмитажа.

Короче говоря, Косолапов, вы вели двойную жизнь.

И вот на позапрошлой неделе в музей привезли бесценное полотно Леонардо да Винчи. В это же самое время в «Клуб К» позвонил странный человек по имени Смерть и предложил вам за огромные деньги украсть для него «Джоконду». Позвони он чуть раньше, вы бы отказались. Но буквально за день до этого звонка вы познакомились с чудаковатым стариком Канализацыным, который показал вам схему старинной канализации Эрмитажа. И у вас в голове родился дерзкий план!

Да, еще забыла сказать. В Эрмитаже всю жизнь проработал Глеб Борисыч Перепелкин – крупный специалист по эпохе Возрождения. Как-то раз он изложил вам свою гипотезу о том, что Леонардо нарисовал не одну, а две «Джоконды», и что эта вторая «Джоконда» висит в квартире его соседки Матильды Эрнестовны Конде.

Вы ему, естественно, не поверили, но подумали: раз такой опытный специалист утверждает, что картина в спальне тети Моти – кисти Леонардо да Винчи, значит, там висит копия самой высокой пробы.

И вы, Косолапов, решили украсть «Джоконду» для себя. А мадам Смерти подсунуть копию. Для этой цели вы и предложили Перепелкину поменять картины местами, мотивируя это тем, что из Эрмитажа «Джоконду» могут похитить, а из квартиры старушки-пенсионерки – нет.

Глеб Борисыч клюнул на вашу удочку и принес копию в музей. Вы посвятили в свои планы начальника охраны; тот тоже клюнул на вашу удочку и разрешил поменять «Джоконд» местами… Уф! – перевела я дух. – Ну что скажете, Косолапов? Разве не так все было?!

– Так! Так, дрянная девчонка!! – со злобой закричал Косолапов. – И откуда ты только узнала?!!

– Настоящий сыщик, получив минимум информации, всегда сумеет домыслить остальное, – ответила я ему словами Володьки Воробьева.

– Ты вечно путалась у меня под ногами, Мухина!! – продолжал орать Косолапов. – Залезла в мою квартиру!.. Организовала засаду в музее!.. Помешала мне выкрасть ящики из катера!..

– Ладно, хорош орать, – похлопал его по плечу Молодцов. – Пора ехать в Кресты.

– Я не хочу в Кресты! – побелел как молоко Косолапов.

– Не бойся, приятель, – сказал суперопер. – В тюрьме только первые десять лет тяжело, а потом привыкнешь.

И он увез Косолапова в Кресты.

«Вот и все, – подумала я. – Однорукий арестован. Мадам Смерть арестована. Питерские киллеры арестованы. Цюрихские сектанты арестованы…»

Короче, полный хэппи-энд, как сказал бы Роберт Фигли.

– А где Роберт с Лолой? – спросила я у Анны Львовны.

– В научной лаборатории ФСБ. Проводят анализ картин, чтобы узнать, зачем Смерти понадобилась «Джоконда».

– Я вам и без анализа могу сказать. В одной из картин находится смертоносный вирус, способный уничтожить все человечество.

– Ого! – воскликнула Жеребец. – Тогда я срочно мчусь в Большой дом!

И она умчалась в Большой дом. Ну а я села в джип и не спеша поехала к тете Моте.